Секскапады Гермионы Грейнджер

      Погода этим летом выдалась на редкость отвратная, даже по меркам Британских островов, что после теплой Австралии особенно бросалось в глаза. Холод с льющим как из ведра дождем вынудили Гермиону накинуть пальто поверх выбранного для визита короткого платья, да прихватить зонт. Не важно, что она аппарировала из своего дома прямиком на крыльцо по адресу «площадь Гриммо, 12» — показные приличия все же требовалось соблюдать.       Постучав дверным молотком, долго не прождала, почти сразу ей отворил Кричер. Домовик выглядел помолодевшим и намного более опрятным, чем несколько месяцев назад: служащая ему формой наволочка с гербом Блэков была чиста и выглажена, а сам он гордо держал спину выпрямленной.       — Кричер приветствует дорогую гостью, — с неожиданной учтивостью поздоровался престарелый эльф, пропуская ее внутрь.       Прихожая тоже переменилась, хотя и сохранила неуловимо мрачный стиль. Исчезли царящая здесь ранее затхлость, разруха, отсохшие обои, паутина по темным углам, подставка для зонтов из ноги тролля и главное — портрет Вальбурги Блэк, чьи регулярные вопли имели способность возводить все недостатки в абсолют. На том месте стену украшала картина с зимним высокогорным пейзажем, центральным элементом коего служил монументальный замерзший водопад.       Спустившийся с лестницы хозяин дома заметил ее интерес.       — Там, где бессильна магия, сработало обыкновенное долото с молотком. Пришлось, правда, вместе с холстом сбивать весь верхний слой штукатурки, да и Кричер потом со мною неделю не разговаривал, — посетовал Поттер со своей фирменной кривой ухмылкой.       — Да уж, представляю! — степенно расстегнув пуговицы, Гермиона оставила пальто на вешалке. И тут же с нетерпением ринулась заключать лучшего друга в объятья. — Давно не виделись, Гарри, — счастливо произнесла она, уткнувшись ему в грудь.       Буднично отстраниться всего дюжину жалких секунд спустя было нелегко: руки едва уступили разуму, как бы обхватив нечто крайне желанное. Мало удивительного, принимая во внимание то пьянящее ощущение сырой магической силы, что исходило от Гарри и с волнующими мурашками буквально впитывалось наэлектризованной кожей ведьмы. Раньше ей доводилось испытывать лишь неполную грань подобного чувства. Что изменилось?       Она бегло осмотрела волшебника с головы до ног, будто внешность способна дать ответ. С неистребимой манерой торчащие волосы, очки-велосипеды, в кои-то веки новые, густая недельная щетина. Из одежды черная шелковая рубашка навыпуск да светло-серые джинсы.       Надо сказать, ему очень шло.       А еще Гермиона мгновенно подметила его чуть раздувшиеся ноздри, расширенные зрачки и участившееся дыхание. Неужели Гарри, наконец, среагировал на ее телесную близость? Или она просто выдает желаемое за действительное?       — Эм, привет, — он запоздало ответил, неловко почесывая затылок. — Спасибо, что так быстро пришла. Надеюсь, я не отвлек тебя ни от чего важного?       Она фыркнула, стараясь сдержать предательски выступивший на щеках румянец.       — Да, от давно назревшей уборки, дом-то почти целый год пустой стоял, — и поспешила перевести тему: — Ладно, так что у тебя стряслось?       Гарри по совиному моргнул.        — Э-э, стряслось со мною, скорее, — пробормотал он и молча повел за собою наверх. С настороженным любопытством Гермиона проследовала за ним по пятам.       Местом назначения была гостиная на втором этаже, ставшая гораздо уютнее, чем прежде: стены и мебель тщательно отреставрированы, даже гобелен с фамильным древом Блэков лишился своих горелых пятен над именами. А уже зажженный камин весело потрескивал пламенем, наполняя помещение атмосферой тепла.       Едва успев опуститься в кресло, Гарри нервно вскочил, чтобы взять из тумбочки бутылку огневиски и массивный стакан.       — Ты пьянствовать собрался? — недоуменно вздернула бровью присевшая напротив подруга.       — Определенные вещи затруднительно обсуждать на трезвую голову, знаешь ли, — не оборачиваясь, пояснил Поттер свои действия. Спохватившись, дополнил ношу бутылкой вина в комплекте с бокалом.       И водрузил добытое спиртное на чайный столик, открыл, щедро плеснул себе огневиски, а Гермионе — вина.       Не откладывая, выпил единым глотком.       Да так, что лишь пара тугих струй дыма вырвалась у него из носа. Сама гостья тоже немного пригубила напиток. Начиная уже всерьез беспокоиться, она наградила хозяина дома долгим выжидающим взглядом.       — Для начала это, — заговорил тот отстраненно, вытащив из-под рубашки медальон в виде граненого черного камня на металлической цепочке, — а еще это, — добавил волшебную палочку диковинной формы, извлеченную из рукава.       — Дары… — шокированным полушепотом констатировала Гермиона.       — Они самые, — подтвердил мрачно Гарри. — Просто как-то проснувшись утром, обнаружил их рядом с подушкой. Они еще снились мне тогда накануне. Ты три дня как в Австралию улетела.       — Не пробовал снова от них избавиться?       Он кивнул.       — От Бузинной палочки пробовал. Устроил тренировочную дуэль с Роном и поддался, позволив себя обезоружить. Ему я, правда, ничего не объяснял. В любом случае не помогло. Подозреваю, что подставной проигрыш с палочкой вообще не прокатывает, я должен продуть кому-то всерьез. К тому же мне сейчас достаточно хорошенько сосредоточиться, чтобы любой из трех Даров возник у меня в руках, и неважно, где я его бросил.       — Даже не знаю, Гарри… — сбившись, Гермиона задумчиво осушила бокал, — ты первый в истории, кто собрал все три Дара Смерти. Скорее всего, именно это имеет особенное значение.       Вдруг протестующе скрипнули подлокотники, стиснутые ее напряженными пальцами.       — Больше никому о них не рассказывай! Ни слова, даже Рону, я помню, с какой жадностью он смотрел на Бузинную палочку!       — Да уж понятно. В принципе, я с этой фигней уже смирился, считай, — меланхолично покачал Поттер головой. — Как с тем, на что никоим образом не способен повлиять. Есть Дары — и хрен с ними, пусть лежат. Признаться, у меня… до кучи совсем иная проблема вылезла, чтоб, верно, жизнь медом не казалась, — замявшись, он понуро вздохнул.       — Гарри? — ее голос был полон тревоги. — Пожалуйста, не молчи, ты же знаешь, я всегда готова тебя выслушать! И помогу тебе всем, чем смогу.       — Знаю, потому и позвал, — он скривился, вонзив взгляд в ковер под ногами. — Хотя думал еще у мадам Помфри совета спросить, но это идея на крайний случай. В общем, со мной что-то не так! Я где-то через неделю после битвы заметил у себя странные мысли…       — Мысли?! — перебив его, вскинулась побледневшая Гермиона. — Неужели снова Волдеморт?       — Нет-нет, ничего похожего! — поспешил успокоить Гарри. — Там другое. Ты ведь знаешь, что я собирался вновь сойтись с Джинни после войны?       Получив в ответ смущенный кивок, продолжил:       — Мы оставались в Норе, все Уизли, этот траур по Фреду и Перси… Я понимал — лезть к Джинни пока неуместно. Но черт подери, у меня в башке начало постоянно зудеть: как бы она выглядела без одежды; какова на ощупь ее грудь или там задница; что Джинни способна сотворить ртом с моим… г-хм, вот. И потом примерно все то же самое про Флер. Или вообще про любую случайно подвернувшуюся красивую ведьму. Да мне, блять, просто смотреть на девушек нормально трудно стало! Я будто постоянно хочу их всех изнасиловать! — подытожил он, экспрессивно всплеснув руками. И заново наполнил стакан.       На долгий миг Гермиона застыла с открытым ртом, даже позабыв традиционно попенять ему за брань. Гарри же успел влить себе в горло огневиски, после чего обреченно поинтересовался:       — Тебе, небось, смешно, да? Глупость какая-то, правда? А вот мне ни хрена не смешно! Я не понимаю, что со мною творится!       — Нет, подожди, что? — отмерев, она несколько раз моргнула. — Ты хочешь сказать, с тобой это впервые? Ты, когда с Джинни на шестом курсе целовался, разве ни о чем подобном не помышлял?       Гарри оторопело подался назад.       — Э-эм, вообще-то нет. Целоваться с ней было тепло и довольно приятно, это да, но ничего такого. Я, конечно, изредка задавался вопросом, каково было бы заняться с ней любовью, но и близко не ощущал настолько жуткой похоти!       — Скажи, ты еще и не мастурбировал никогда, — не сдержав ехидства, с недоверием ляпнула мисс Грейнджер,       — Если тебя так прям любопытство раздирает, пробовал дрочить несколько раз, было дело! — выплюнул разозлившийся Поттер сквозь зубы.       — Несколько раз, — механически повторила подруга. Резко встала и нервно зашагала из стороны в сторону. — Несколько раз, говорит! Погоди-ка…       Ее мысли заметались. А что если все действительно именно так? Это объясняет то невероятное бездействие Гарри в палатке, даже когда она провокационно расхаживала перед ним в одной рубашке на голое тело. Но что тогда изменилось? Ах, ну конечно!       С озарением озвучила вывод:       — Хоркрукс! Во всем виноват хоркрукс в твоем шраме!       — Ничего не понял, — мотнул Гарри головой и приложил пустой стакан ко лбу. — При чем тут сраный Волдемортов огрызок? Почему, избавившись от этой херни, я вдруг заделался похотливым придурком? Да ну, чушь какая-то.       — Не чушь! — уперев руки в бока, отрезала Гермиона. — Это хоркрукс делал тебя натуральным асексуальным овощем, практически не способным чувствовать естественные позывы мужского организма. Все сходится! И как только он исчез, ты быстро вернулся в норму.       — Че? — настал черед Поттера сидеть с отвисшей челюстью. — В норму? Ты хочешь сказать, что мои съехавшие набекрень мозги — это гребаная норма?!       — Половое созревание любому бьет по мозгам. Исключения — патологические случаи. Ты сейчас просто начал испытывать все то, что в обычных условиях должно было проявляться постепенно, начиная с раннего подросткового возраста. Возможно, поэтому твои новые чувства столь подавляющи, так как включились внезапно и в полном объеме. Вообще, радовался бы, что тебя не потянуло на мальчиков!       Гарри явственно позеленел.       — Еще чего не хватало… — он устало потер переносицу под очками. — То есть правильно ли я все понимаю: хотеть раздеть каждую встречную-поперечную — нормально; хотеть ее облапать — нормально; хотеть засунуть ей… О господи, что я несу?       — Да, Гарри, хотеть заняться с ней сексом — тоже совершенно нормально, — с энтузиазмом кивнула Гермиона, затем сморщила носик. — Ну, если внешность девушки тебе нравится. Вожделение до пожилых женщин или, наоборот, маленьких девочек — это уже психологические отклонения.       — Эй! — возмутился ее друг. — Совсем-то за бестолочь меня не держи, я, между прочим, стандарты имею! Нравственные и эстетические, вот.       Сложив руки под грудью, ведьма демонстративно возвела очи горе.       — Знаем мы твои высокие стандарты. Спортивные квиддичистки и прочие сногсшибательные красавицы, — есть реакция: покраснел и отвел глаза, — вроде Флер. Но не забывай — в мыслях хотеть допускается, а вот лапы тянуть только по взаимному согласию.       — Понял, мамочка, за каждой юбкой не волочиться, к замужним не приставать. Еще толковые советы будут? Помимо стандартного «держать себя в руках»? — сварливости Поттера не было предела.       — Держать себя в руках — это правильно. Ты, главное, не передержи, чрезмерное воздержание вредно для здоровья, — хитро улыбнулась ему Гермиона, довольная получившимся каламбуром.       — Капец, — он в расстройстве прочесал пятерней волосы. — Как остальные с этим вообще справляются?       — Спускают напряжение любым предпочитаемым способом. Мастурбация — самый общедоступный, зря брезгуешь, — ее тон стал нарочито-поучительным. — И если тебя немного успокоит данное знание, выдающаяся магическая сила способна оказать не последнее воздействие на сексуальные тенденции личности. Хотя вас, волшебников, это касается в меньшей степени, чем ведьм. Тогда как для нас существует правило: чем могущественнее ведьма, тем более склонна она к определенному… распутству. Причем работает и обратная зависимость. Поэтому действительно сильные ведьмы встречаются не так уж часто: мешает страх осуждения в глазах общества.       Услышанное стало для Поттера откровением.       — Н-но… — заикаясь, начал он. — Ведь ты всегда вела себя…       — Подобающе? — ввернула Гермиона, грациозно шагнув вперед. — Прилично? А может, ханжески? Думаешь, мне это очень нравилось? Строить из себя пай-девочку?       С каждым вопросом она подступала все ближе к его креслу, пока, наконец, с удобством не устроилась рядом на подлокотнике. Взгляд Гарри невольно прикипел к ее порядком оголившемуся бедру. Конкретнее — к полоске кожи меж подолом и кромкой чулка.       — В то время как все мои любимые книжные истории были полны, помимо прочего, сказаниями о постельных подвигах героев, об их любовных завоеваниях! Включая и «Историю Хогвартса», которую ты так и не удосужился прочитать. А мог узнать немало интересного.       — Тогда к-х-как же школьные правила? — его голос окрасился хрипотцой.       — Гарри, самое смешное — правила не содержат ни слова о каком-либо запрете на сексуальную активность в стенах замка! Да сиськи Морганы, основатели даже позволили ведьмам свободно наведываться в мужские спальни, это ли не показатель? А ванная комната старост? Думаешь, она существует, чтобы в ней мыться? — заметив, что друг начал хмуриться, Гермиона печально добавила: — Сама не пользовалась — мне ж туда ходить не с кем было.       Как бы случайно наклонилась ниже.       — Хочешь перескажу парочку эпизодов из «Истории Хогвартса»? — предложила она чарующим полушепотом. — Как тебе, например, случившееся пару веков назад во время финального матча года по квиддичу между Гриффиндором и Равенкло? Искательницей ало-золотых тогда была Мирибэль Пруэтт, сколько-то там пра-бабка миссис Уизли. Из желания заметно увеличить свои шансы на выигрыш вороны исхитрились заранее наложить на метлу Мирибэль сложное составное заклятье. Совершенно неопасное, оно просто должно было лишить ее всей одежды при приближении к снитчу. И когда магия, внезапно сработала, под буйные восторги трибун, неожиданное обнажение помешало Мирибэль его поймать, а капитан Гриффиндора потребовал остановки матча…       — Недостаточное основание, — машинально прокомментировал Гарри с затуманившимися глазами.       — Хоть какие-то правила ты выучил назубок, — поддразнила Гермиона, уже перебравшаяся к нему на колени. — Верно, судья допустил лишь тайм-аут. Мирибэль одела запасную форму, но десять минут спустя заклятье сработало снова. Вновь она упустила снитч. Но не сдалась! И начала активно отвлекать парней из команды Равенкло, при каждом удобном случае демонстрируя им свои прелести. Конкурирующий ловец, засмотревшись, аж в трибуну впечатался. Эта тактика позволила охотникам львов довести разрыв в счете почти до трехсот очков! Только тогда Мирибэль соизволила взять снитч. После чего как есть, обнаженная, гордо прошествовала в общежитие Гриффиндора, где прямо на вечеринке по случаю победы тщательно отблагодарила товарищей по команде за отличную игру. Для справки, в составе Мирибэль была единственной ведьмой. И с нее за устроенный разврат даже баллов не сняли!       — Ох-хр-ренеть… — вконец пересохшее горло Поттера настойчиво требовало влаги. С едва осознанным импульсом его магии, бутылка огневиски повинуясь, взмыла в воздух, чтобы наполнить стоявший без дела на столике рядом стакан.       Влекомый жестом, тот притянулся к ладони.       А подруга отрешенно бормотала:       — Хм, история о том, как Гризельда Марчбэнкс регулярно игралась в подземельях Хогвартса с кандидатами на место своего единственного, интересна не особо…       — Погоди-погоди, та самая Гризельда? Из экзаменационной комиссии? — Гарри порадовался, что вовремя успел проглотить сделанный глоток.       — Ага, та самая. Она, знаешь ли, не всегда страшно старой была. В книге упомянута ее притягательная красота, что с легкостью завлекала мужчин, жаждущих попытать счастья. Но волшебника, готового долго сносить необычность запросов Гризельды, разыскивать ей пришлось долго. Все же связывать и пороть она любила не меньше, чем когда связывали и пороли ее саму, — в задумчивости Гермиона приложила палец к губам.       И шаловливо поерзала пятой точкой, чувствуя через ткань платья горячую каменную твердость. Да как он вообще терпит?       — О, я знаю, что тебе придется по вкусу! — самодовольно воскликнула она несколько секунд спустя. — Интересовался ли ты, Гарри, как именно твой дед, Карлус Поттер, заполучил в невесты Дорею Блэк, свою будущую жену? Учитывая существование скромного юридического препятствия в виде брачного контракта Дореи с ее одногодкой, Титусом Роули…       Ход мыслей лучшего друга мисс Грейнджер предугадывала без труда. Покачала головой.       — Нет, никакой аналогии с браком Теда и Андромеды, в том-то и дело. Андромеда банально наплевала на собственный контракт и поплатилась за это изгнанием из семьи. Но твои дедушка с бабушкой поступили совершенно иначе! Однажды в конце их седьмого курса Карлус пробрался в гостиную Слизерина перед самым отбоем. Там, дождавшись, когда большинство уйдет спать, ловко оглушил засидевшихся допоздна старшекурсников, всех, кроме Дореи. Оглушенных связал, а неугодного жениха еще и подвесил вверх ногами под потолком. Желаешь ли узнать, что он сотворил дальше?       Хотя крутилось у Гарри в мыслях смутное подозрение, сперва он закончил с жадностью опустошать стакан, отправил тот обратно на столик и только тогда увлеченно кивнул.       — Карлус приложил каждого Ренервейтом, — кожа Гермионы раскраснелась, а грудь вздымалась, приковывая движениями взор, — раздел Дорею и прямо там, на глазах слизеринцев, без сопротивления ею овладел. На протяжении целого часа Дорея перемежала свои похотливые стоны со щедрыми восхвалениями неутомимой мужественности и любовных талантов Карлуса. Не забывая периодически оскорблять беспомощно дергающегося Роули, якобы причиндалы у того никчемные, семя немощное и все в таком духе. Кстати, кто-то очень вовремя запечатал двери комнат, так что помешать им не могли. Стараниями Дореи, я подозреваю, все же старостой факультета и лучшей ученицей была — уж способностей ей бы хватило.       Глянув на то, как Гарри крепко вцепился в подлокотники, Гермиона с огорчением вздохнула. Пусть его выдержка достойна восхищения, но сейчас совершено излишняя. Найди рукам лучшее применение, Поттер!       — Разумеется, после подобного публичного оскорбления Роули был просто обязан вызвать Карлуса на дуэль по всем правилам. В поединке твой дед его и размазал, а за победу потребовал передачи прав на брачный контракт. Блэки возражать не подумали. Правда, сама по себе выходка в гостиной Слизерина стоила Карлусу двух сотен баллов, и до конца года он не вылезал из отработок. Потому что проникать в общежития чужих факультетов без приглашения запрещено, ну и за нападение на учеников, конечно же. А Дорея формально осталась не при чем.       — Так! Ну-ка пойдем! — решительно потребовал Гарри, аккуратно ссадив с себя подругу.       — Куда? — озадаченно поинтересовалась та с затаенной надеждой, что в ближайшую спальню.       — Надо убедиться! — целеустремленно шагая, отрезал он.       И, поднявшись на три пролета по лестнице, остановился меж пары дверей, иные на этом этаже отсутствовали. Гермиона разочарованно цикнула — пусть дальняя вела в главную спальню дома, раньше принадлежавшую Вальбурге Блэк, но Гарри, похоже, интересовал ростовой портрет, прежде здесь не висевший.       На холсте была изображена очевидная супружеская пара средних лет в строгих мантиях при удачных вкраплениях магловского стиля: сидящий в кресле мужчина с короткой бородой и красивая черноволосая женщина, стоящая у него за плечом. Ее полный тепла взгляд, скошенный чуть вниз, свидетельствовал о явной любви к мужу, а пальцы ласково перебирали его упрямые каштановые пряди. Волшебник же не стеснялся демонстрировать миру немного кривую нахальную ухмылку.       — Знакомься, Гермиона, это Карлус и Дорея Поттеры, — подтвердил Гарри возникшую догадку. — Я их портрет недавно в своем родовом хранилище в Гринготтсе отыскал.       — Добрый день, молодые люди, — склонив голову вбок, поздоровался Карлус.       Вслед за ним слово взяла супруга, пристально изучавшая гостью:       — Значит, это и есть та самая необыкновенно талантливая юная леди, о которой внук нам все уши прожужжал, — она посмотрела на оного с осуждением. — И ты пьян.       — Разве что немного, — отмахнулся Гарри. — Вы мне вот что скажите — правда ли о вас в «Истории Хогвартса» написана?       — Про нас написали в этой занудной книжонке? — воздел брови привставший Карлус.       Кажется, услышанное его поразило.       — Она вовсе не столь занудна, неуч ты бестолковый, особенно когда знаешь, какие страницы читать! — для вескости Дорея возмущенно ткнула мужа кулачком в бок.       Нежданно обретя единомышленницу, Гермиона радостно хлопнула в ладоши.       — И это моя любимая книга, между прочим!       — Не только твоя, милочка! — ведьма с портрета будто направила взор куда-то вдаль. — Сколько одиноких вечеров было скрашено… — она моргнула. — Но, к сожалению, о том, что про нас там написано, я знать не могу, чтобы попасть в «Историю Хогвартса», с события обычно должно пройти по меньшей мере полвека.       — Ну, э-эм… там… в общем… — попытался начать пересказ ее внук.       Едва не рассмеявшись, подруга пришла на выручку:       — Там описано событие, позволившее мистеру Поттеру потребовать у Титуса Роули права на ваш брачный контракт. То, что случилось в гостиной Слизерина: вы, ваш будущий муж, несколько связанных слизеринцев и, собственно, Роули, болтающийся под потолком.       Волшебник на холсте громко поперхнулся и опасливо скосил глаза на супругу.       — О-о, — протянула та, затем лукаво подмигнула Гермионе, — надеюсь, подробности тебе по нраву пришлись? — щеки младшей ведьмы предательски налились краской. — Должна сказать, к тому моменту мы с Карлусом уже год тайно встречались. И порою очень страстно встречались, так что это был наш отнюдь не первый раз. Но да-а, забыть подобное невозможно! Никогда бы не подумала, что невольные свидетели внесут такую остроту… И ведь мой глупенький Карлус раз за разом предлагал прямолинейные способы избавиться от Титуса, хоть бы утопив его в Черном озере. Пришлось мне самой брать дело в свои руки.       — То есть это была целиком твоя затея? — возмутился Гарри. — А отдувался за все потом один дедушка?       — Он заполучил желаемое. Внешне в чистейшей гриффиндорской манере, что только добавило ему репутации в глазах друзей. Мои же сокурсники между собой оценили и хитрость исполненного, ведь далеко не каждая дуэль позволяет требовать передачи прав по брачному контракту. Тогда как банальное убийство решить ничего не могло, ибо моя семья просто подыскала бы мне другого «подходящего», по их мнению, суженого.       — Но… разве тебе не было, не знаю, стыдно?       — А почему я должна стыдиться собственной красоты? — гордо вздернула подбородок Дорея.       Погладив ее запястье, Карлус весело хмыкнул.       — Действительно, дорогая, тебе стыдиться нечего. И пускай другие исходят завистью, глаз-то видит, да зуб неймет, хе-хе! Всем этим напыщенным снобам по жизни не светило ничего, кроме нудного исполнения супружеского долга в спальне с фригидными мымрами, страшащимися даже ночнушку снять! А так неудачники хоть раз увидели, как именно ЭТО делается! А-ХА-ХА! — и его басовитый смех сотряс лестничную площадку.       Простояв некоторое время с приоткрытым ртом, Гарри о чем-то крайне интенсивно думал. Вдруг оскалился, послал Гермионе совершенно нечитаемый взгляд.       — Знаешь что? — низким голосом начал он. — Предков позорить — не дело!       И подступил вплотную к ней. Запустил руку в волосы, притянул к себе и немедля впился в удивленно приоткрытые губы.       На краткий миг окаменев, она абсолютно лишилась мыслей, но с готовностью ответила на властный поцелуй, впустила в себя язык и, ощутив, как упирается лопатками в ближайшую стену, требовательно обвила пояс Гарри ногами. Свободной ладонью он тут же подхватил ее под ягодицы. Чуть сжал, вызвав довольный писк.       Шаги, грохот, то дверь распахнулась от удара его локтем. Почти вслепую Гермиону внесли в спальню. А стоило их губам разомкнуться из нужды в воздухе, ее спиною вперед швырнули на громадную кровать с монументальными витыми колоннами.       Поттер навис над ней, обдавая лицо ведьмы разгоряченным дыханием.       В его пристальных изумрудных глазах мерещилось нечто первобытное и анималистическое. Как давно она мечтала заполучить от него подобное внимание?       — Долго смотреть будешь? — подчеркнуто нейтрально осведомилась мисс Грейнджер, ведя пальцем вдоль воротника волшебника.       — Сколько захочу, — рыкнул Гарри. — А вообще, может, я давал тебе последний шанс сбежать.       — Ты, главное, сам не сбеги, — с дерзостью парировала Гермиона и, ловко толкнув его в сторону, оседлала верхом.       Издевательски медленно приспустила бретельки и лиф платья, постепенно высвободив наружу свою вздернутую грудь. Бюстгальтер она сегодня не надевала. Немедля хищный немигающий взор застыл на ее твердых сосках, подчеркнутых колечками.       — Нравится? — томно шепнула она.       Сглотнув слюну, Гарри кивнул и потянулся с какой-то неуверенностью, будто опасаясь спугнуть добычу. Пускай впечатляющими объемами та не отличалась, находясь скорее в категории меньше среднего из возможных от природы, но, в целом, сочетание формы и размера грудей подруги казалось ему несомненно безупречным.       — Ну же, они тебя не укусят, — подбодрила Гермиона, пригнувшись ближе.       — Я тебя сам сейчас укушу! — огрызнулся он.       Резко сел, по-хозяйски схватив манящее полушарие, так что горошина соска с кольцом очутилась плотно зажатой меж указательного и среднего пальцев. А второй рукой дернул ткань дальше вниз.       От его касаний Гермиону буквально прострелило током.       Ноздрями Гарри втянул ее запах, нежно провел ладонью вдоль позвоночника. Начал покрывать шею пылкими поцелуями. Позже прижал и вновь подмял под себя. Отстранившись, посмотрел сверху на лежащую раскрасневшуюся ведьму, чьи волосы раскинулись волнами по простыне.       — О, пупок, значит, тоже? — прокомментировал он, обнаружив иное украшение.       Она хитро улыбнулась.       — Не только. Как насчет убедиться лично? — предложила Гермиона, сведя ноги, чтобы позволить окончательно сдернуть платье. Сама же принялась расстегивать пуговицы его рубашки.       Намек был понят.       Однако стоило ей практически полностью лишиться одежды, за исключением черных кружевных трусиков и сапожек с чулками, как вся недавняя смелость куда-то стремительно улетучилась. Горы различного материала по теме, кипы пособий вместе с заученным чужим опытом — все стерлось из памяти. Колени одеревенели, прилипнув друг к другу.       Она прикусила нижнюю губу.       А Поттер, как раз оставшийся в одних штанах, почувствовал ее заминку.       — Гермиона? — с тревогой спросил он.       — Все в порядке! — поторопилась заверить та. — Просто… Гарри, у меня это первый раз. И, кажется, я поняла, что все прочитанное мне сейчас не слишком-то помогает.       — Ну, у меня тоже первый…       — Я заметила, — она нервно хихикнула.       — …Будто сам вообще врубаюсь, что именно делаю, — не забывая пожирать ее взглядом, договорил он. — Так как всяких умных книжек не читал. Кстати, хватит меня отвлекать!       И ловко стащил с нее обувь. Затем, нагнувшись рядом, положил ладони на ее бедра, неспешно провел по гладкой коже. Помассировал напряженную попку.       — М-м-м, — тихо простонала девушка, от нехитрой ласки частью расслабившись.       Пристально отслеживая реакцию, Поттер забрался пальцами чуточку выше. Зацепил резинку трусов и, дождавшись разрешающего кивка, потянул клочок ткани вдоль полусогнутых ног.       Набравшись смелости, Гермиона развела колени немного в стороны.       Открывшееся заставило сердце Гарри пропустить удар. Он пытался одномоментно запечатлеть в сознании ее всю, великолепную в своей беззащитности, но просто не мог насмотреться.       Десятком секунд позже произнес завороженно:       — Гермиона, ты прекрасна, знаешь? Прости, что раньше никогда не говорил тебе этого.       — Хм-м-м, — промурлыкала она, — допустим, прощу, когда ты, наконец, избавишься от штанов.       Ее просьбу исполнили в мгновение ока.       — Ой, — выдохнула ведьма, округлившимися глазами разглядывая его налитый гранитной твердостью мужской орган.       Все же в памяти тот не казался ей настолько внушительным, как сейчас. Да каким вообще образом эти толстые семь дюймов плоти должны в нее поместиться? Задавшись вопросом, Гермиона с трудом удержалась, чтобы вновь не свести ноги в испуге.       Ну уж нет, отступать — это не по гриффиндорски!       И, вытянув руку, ухватилась за покачивающийся член.       Поттер громко охнул. Прикосновение тонких девичьих пальцев подруги едва не заставило его излиться здесь и сейчас.       — Гарри, извини, больно? — она ослабила хватку. Бережно провела вверх-вниз по стволу.       — Ничего… подобного. Черт, наоборот! — со сбившимся дыханием проговорил он.       И, потеряв остатки самообладания, навалился сверху, прижавшись пахом к ее влажной промежности.       — Гарри! — ведьма воскликнула от внезапности. — Не торопись, л-ладно?       — Постар-р-раюсь, — прорычал волшебник. А дабы немного отвлечься действием, отыскал ее рот своим, попутно дав волю рукам.       Мигом утонувшая в новом умопомрачительном поцелуе и блуждающих по телу обжигающих касаниях, Гермиона сама сбросила последние ограничения. Собственноручно направила кончик его изнывающей плоти к себе в киску и прошептала в искусанные губы:       — Возьми меня, Гарри.       Тот немедленно подался вперед бедрами, но, слишком быстро почувствовав на пути преграду, остановился, хотя и с огромным трудом.       — Можно? — спросил он, поймав ее взгляд.       Утвердительный кивок.       Это финальное дозволение — все, что требовалось. С единым сильным толчком Поттер ворвался в ее пышущее жаром лоно на всю глубину, заставив девушку звонко вскрикнуть. Вновь замер и всмотрелся обеспокоенно.       — Все… нормально… подожди, — сквозь сжатые зубы выдавила она, часто дыша. — Не так адски больно, как пугают в бабских россказнях, но и от приятного тоже далеко, — Гермиона нескладно ему улыбнулась. — А ты, получается, знаешь-таки, что такое девственная плева?       — Я в курсе биологии вопроса, более-менее. Из прочитанного давным-давно магловского учебника.       — Моя искренняя благодарность славному образовательному пособию, — надменно съязвила она. — Уж не знаю, как бы я тебе все объясняла в противном случае… Так, можешь начинать потихоньку.       — Только потихоньку и выйдет, иначе я прям щас взорвусь нахрен, — он скользнул назад-вперед, блаженно прикрыв веки. — Блять, какая же ты узкая!       — О, великому Гарри Поттеру пришлась по нраву моя крохотная писечка? — Гермиона игриво поерзала попкой.       — Еще как пришлась! — он вдруг с оторопью нахмурился. — И что, никакого обычного осуждения за сквернословие?       Она взглянула на него будто на умалишенного.       — Гарри, мы тут как бы трахаемся. Чистота речи меня в данный момент времени не волнует ни на кнат. И усилий твоего члена, сколь бы восхитителен тот не был, мне сейчас критически недостаточно. Пирсинг ты уже видел — считай указателями для непонятливых: «волшебные кнопочки Гермионы Грейнджер, жать сюда»!       — Вот так?.. — повел бровями Гарри, потеребив ее правый сосок.       Что спровоцировало негромкий чувственный ох.       — …И вот так? — продолжил, обнажив большим пальцем свободной руки ее набухший клитор, потер тот фалангами.       Ведьму под ним явственно тряхнуло.       — …Или вот так? — спросил он опять, нагнувшись вниз, и втянул ртом смуглую горошину левой груди, оставленной на сладкое.       — А-мм-йа-ах, да, ДА! Именно так! — возопила одобрительно мисс Грейнджер.       Ее беспорядочные стоны звучали музыкой для ушей Поттера. А скользкая и тесная щелка, к тому же начавшая ритмично сокращаться, сработала последней каплей, прорвавшей запруду выдержки.       С утробным хрипом, стремясь растянуть нагрянувшую эйфорию, он раз за разом вбивался в лоно ведьмы своим извергающимся членом. И она отвечала взаимностью, отчаянно обхватив голенями бедра волшебника, как бы пытаясь еще глубже вдавить в себя его плоть.       В конце Гарри едва не рухнул. Перевернулся на спину, хотя Гермиону из объятий не выпустил, даже лишившись сил. А та, лежа в недвижной неге у него на груди, тихо рассмеялась.       — Да ладно, оргазм при первом сексе? Слабый, признаю, но я все равно считала это байками для наивных девиц!       — М-мм, так я был небезнадежен? — горделиво пробормотал Гарри, просто наслаждающийся близостью ее обнаженного тела.       — Он еще спрашивает! — фыркнула Гермиона. — Интуит проклятый.       Клюнула в губы и смолкла, довольно уткнувшись носом ему под ключицу. Но минутой позже нехотя вывернулась из рук Поттера. Пересела к нему в ноги.       — Что такое? — встревожился он.       — Ты меня целомудрия лишил, а когда в расчет принимается магия, этим фактом следует пользоваться надлежащим образом, — проинформировала ведьма, запустив пальцы себе во влагалище.       Неприятное жжение заставило ее скривиться.       — Моя девственная кровь, смешанная с любовными соками и твоей спермой, — она продемонстрировала капли добытого, — дает возможность стать немного сильнее и мне и тебе, причем без негативных побочных эффектов. Сам ритуал элементарный и существует не меньше полутора тысяч лет.       Гермиона принялась сосредоточенно вырисовывать линии и руны у себя на животе. А затем местами похожие на прессе у Гарри. Он же, приподнявшись на локтях, с любопытством наблюдал за ходом процесса. Доверяя подруге абсолютно, Поттер и не думал в ней сомневаться.       Покончив с художествами, та плотно обернула обе ладони вокруг его неуклонно наливающегося твердостью члена и весело подмигнула.       — Подожди самую малость. Отрадный бонус ритуала — у меня повреждения от первого раза залечатся. Так что готовься ко второму раунду, герой, — заговорщицки проворковала она, а затем неожиданно торжественным тоном продекларировала: — Я, Гермиона Джин Грейнджер, ведьма в расцвете сил, по собственной воле невинность отдавшая волшебнику этому, кровью и страстью и семенем нашими заклинаю: дары моей и его магии да взрастутся!       Мгновением позже знаки на их коже налились теплым светом и, кратко вспыхнув, испарились без следа вместе с прочими следами упомянутых жидкостей. А оба любовника ощутили по волне бодрящей энергии, синхронно пробежавшей из чресел.       — Интер-р-ресный опыт, — протянул Гарри, хорошенько прислушиваясь к себе. Моргнул, обнаружив, что Гермиона уже ласкает его очевидный стояк.       Широко ухмыльнулся.       — Говоришь, второй раунд? Будет тебе второй раунд! — и собственнически сграбастал ойкнувшую ведьму за упругую попку.