***
Медсестра кружила перед кроватью, продолжая засовывать Драко разные настойки и отвары, а ему оставалось лишь морщить нос от неприятного вкуса. Мальчика настораживало, что он не помнит, как оказался в больничном крыле, а когда он пытался вспомнить, мысли вяло плясали в черепной коробке, в ушах нарастал нескончаемый гул. Приходилось жмуриться, крутить головой и пытаться поднять руки, чтобы заткнуть оба уха. Это превращалось в пытку, кажется, Малфой даже вопил в жалкой попытке перекричать шум. Драко уже не мог сосчитать сколько раз ему приходилось терпеть ноющую боль, медленную, расползающуюся по всему телу начиная с макушки. В такие моменты первокурсник не понимал жив он или мертв, время тянулось бесконечно долго, а думать он ни о чем не мог, постоянно проваливаясь в беспокойный сон.***
Сладкую, теплую, словно детскую дрему, нарушил звон. Тело было ватным, а сознание до сих пор пребывало между приятной негой и реальностью. Мальчик попытался повернуть голову набок, но шея на движение ответила глухой болью, из-за чего хотелось скривиться. Баланс между сном и бодрствованием нарушал металлический привкус на губах и противный стук оловянной ложки о белоснежную эмаль зубов. Драко устало и с легким раздражением мотал головой, пока под нос не впихнули что-то кисло пахнущее и первокурсник открыл глаза: «Что, уже пора вставать?» Свет, что пробивался яркими прямыми лучами сквозь окна, ударил по сетчатке. Сначала ученик не сразу сообразил, где находится, в глазах двоилось и расплывалось: парень попытался отодвинуть ложку, которую так настойчиво держали около рта, но, когда рука не поддалась, так и оставшись уныло лежать где-то около бедра, Малфой возразил словесно. Ну как возразил, что-то неразборчиво прохрипел. И только после этого он заметил стоящую рядом Мадам Помфри: — Наконец-то вы пришли в себя, — голос ее для первокурсника звучал тихо и отдаленно, — Все мы уже думали, что инсантр наслал на вас проклятие, хорошо, что профессор Дамблдор помог вам. Драко цокнул и кое-как отвернулся. Он увидел стол, усыпанный письмами, сладостями и цветами. Большие подарки от родителей стояли даже на полу, а прикроватная тумбочка была завалена огромными стопками темно-зеленых конвертов с фамильной печатью династии Малфоев. Отец скорее всего был в бешенстве, когда узнал, какие существа «залетают» в Хогвартс. Поднял на уши половину министерства, вновь подтверждая свои слова о некомпетентности нынешнего директора, и хотел увести сына к лучшим лекарям волшебного мира. Первокурсник слабо улыбнулся, представляя лицо своего отца, когда тот узнал о том, кто излечил его сыночка. Время в больничном крыле тянулось медленно, хоть Драко и навещала большая часть школы. Слава о том, что слизеринец в одиночку одолел смертельно опасное существо расползлась быстро и теперь он с упоением читал письма от своих поклонниц и новых друзей. Тело уже восстановилось, хотя вставать с постели ему пока еще запрещали, зато учиться его заставляли. Иногда мальчику приходилось театрально симулировать, закатывая глаза и жалуясь на головные боли, которые по уровню мучений, были сравнимы, разве что, со смертью. Каждый вечер к нему приходили разные учителя и давали задания, кроме профессора Снейпа. Он вообще ни разу не заглянул к нему в палату, в отличие от Крэбба и Гойла, которые захаживали к нему чуть ли не каждые четыре часа. Мадам Помфри постоянно приходилось ругаться на них и прогонять, требуя покоя для пациента. Они рассказывали ему про неудачи Поттера и его друзей, о своих успехах в шалостях и делились главными сплетнями школы, но ни слова не говорили об уроках зельеварения. Целительница постоянно проходила мимо них и вздыхала, вновь и вновь говоря о том, что здоровье Драко не вернется быстро, если засорять его голову глупостями.***
Прошло уже два месяца, после того, как Драко выписали из больничного крыла. Время в школе пролетело незаметно: уроки, домашние задания, встречи с поклонниками, все это так выматывает. Да, после случая с инсантрами, первокурсник обрел популярность, каждый стремился познакомиться и поздороваться с ним. Теперь мальчишку всегда окружали дети с его факультета, а он наконец-то почувствовал себя дома; не хватало только воскресных завтраков в постель и домашних эльфов. Уроки с каждым разом становились интереснее, а школьная жизнь закипала: скоро первая игра в квиддич. И не абы какая игра, а противостояние двух сильнейших факультетов: гриффиндора и слизерина. Конечно, слизерин разом смахнет всех надоедливых мух и выйдет в финал, а потом и вовсе, станет победителем. А ещё кубок школы тоже заберут змейки. Не зря же в этом году к ним присоединился такой способный волшебник, как Драко Малфой. В свое время его отец был старостой факультета и мальчик мечтал повторить и преумножить его успех, начиная с первого года обучения. Вряд ли он сможет так легко попасть в сборную своего факультета, но что было невозможным для его семьи? С детства Драко приучали к победам; они живут, чтобы доказывать свое превосходство и влияние, а это можно сделать только на слизерине. И теперь младший Малфой решительно настроен на продолжение побед: своих и своей семьи.***
Общий зал пестрил разнообразными цветами желтых оттенков. Предстоящий банкет по поводу празднования Хэллоуина должен стать замечательным. Под потолком, между заколдованными левитирующими тыквами, кружили черные летучие мыши, то и дело заставляя яркий свет свечей в светильнике-джека трепетать, танцуя и извиваясь. Огромные окна главного зала тоже были украшены, на них менялся яркий оранжевый узор, имитируя парящих призраков. Над столами как обычно парили свечи, но сегодня к ним добавились еще и огоньки в виде опавших кленовых листьев, что переливались теплым, желто-оранжевым цветом. Колонны, которых было не так много в этом помещении, были украшены гирляндами из листьев, а в углах стояли огромные тыквы, на которых вальяжно устроились вороны. На длинных столах под каждой золотой тарелкой лежали белые салфетки с оранжевой лентой. Блюда как обычно были пустыми, но, как только в зале собралось большинство школьников, директор с улыбкой на лице похлопал в ладоши и воцарился пир. Здесь было все, что только можно было желать: запеченный в мундире картофель, разнообразные сладости, яблоки в карамели, кексы, тыквенные и яблочные соки. Появился веселый шум, каждый старался ухватить как можно больше вкусностей. Слизеринцы вели себя более сдержанно, чем пуффендуйцы, которые, кажется, готовы были устроить драку за последний леденец. За змеиным столом все подшучивали и обсуждали планы, которые они реализуют к рождеству. Также главной темой для обсуждения был квиддич, старшие явно на предстоящий матч против Гриффиндора были настроены решительно. Дети даже стали спорить на предстоящий счет игры, как вдруг всю эту идиллию прервал резкий хлопок тяжелых массивных дверей. Запыхавшись, в зал вбежал профессор Квиррелл. Его тюрбан сбился на бок, даже слегка размотался. В дрожащей, ослабевшей руке он держал волшебную палочку: — В подземелье… Тролль в подземелье… Тролль!.. Профессор только успел подбежать к столу Дамблдора, как, окончательно побледнев, упал в обморок. Вокруг сразу же поднялись тревожные крики, многие повскакивали со своих мест, панически озираясь вокруг. Крэбб с силой вцепился в руку Драко, сминая всегда выглаженную мантию. Парень тоже не на шутку испугался: не может простой розыгрыш сопровождаться таким натуральным страхом преподавателя защиты от темных искусств. Угомонить всех смог только суровый тон директора и пара громких фейерверков: — Старосты, сопроводите свои факультеты в спальни. После уже не было слышно слов, которые он говорил преподавательскому составу. Крэбб уже тащил сокурсника к выходу. Малфой увидел лишь профессоров, которые зашагали по залу за учениками, явно направляясь в подземелье. Среди них не было только Квиррелла и Снейпа, последний из которых во время общей суматохи успел скрыться за одной из дверей. Драко кое-как отбился от своего однокурсника, с силой выхватывая свою руку и ядовито шипя, как вдруг увидел Поттера и Рона. Они бежали в противоположном от своего факультета направлении. «Отлично!» — подумал слизеринец и незаметно улизнул из толпы, уверенно направляясь за гриффиноцами. За третьим поворотом, мальчишка вышел не на них, а на профессора зельеварения, который также куда-то бежал. Тяжелая мантия шуршала по полу, а черные, слегка сальные волосы развивались от быстрого шага, чем-то похожий на бег. Решив, что Снейп тоже следит за надоедливым Поттером и его компанией, первокурсник последовал за ним. Да, зельевар не собирался идти в подземелье, петляя среди коридоров и продвигаясь к третьему этажу. Драко немного отстал, стараясь держаться на расстоянии. Он спрятался за углом, когда услышал совсем тихий голос профессора. Тон его был полон упрека и недоверия, а слова было невозможно разобрать, настолько они были похожи на шипение раздраженной кобры. Через пару минут послышался глухой удар и из-за угла выбежал профессор Квиррелл, придерживая сползший тюрбан на голове. Он удалялся быстро, держа палочку поднятой. Первокурсник нашел в себе храбрость выглянуть из-за своего укрытия: что-то черное сидело на полу, осматривая разодранное колено. Силуэт был похож на раненую птицу, что растопырила большие крылья с черными перьями. Макушка была направлена вниз, а мантия распласталась по грязному полу. Малфой сразу вынырнул из-за рыцарских доспехов, звонко стуча каблучками туфель, направляясь в чужую сторону. С пола послышалось раздраженное шиканье и профессор поднял глаза: описать всю гамму чувств на его лице было невозможно; попасться на глаза ученику, находясь в таком унизительном положении! Снейп быстро вскочил на ноги не издав ни звука. Лицо его оставалось суровым и надменным, хоть по легкой дрожи в ноги было понятно, что учителю больно. — Я даже не хочу спрашивать, что вы здесь делаете. Взгляд медленно наполнялся бешенством. Голос был холоден, как сталь ножа, приставленная к горлу. Снейп второпях поправил мантию, закрывая кровоточащую рану. Мальчишка нервно поежился, хоть зельевар и игнорировал его несколько месяцев, он представлял более теплое возвращение их общения. Хотя бы в рамках отношений декан/студент. Сейчас он не был готов терпеть выразительный взгляд темных глаз. Драко всегда удивляло, как профессор умеет показывать эмоции одними глазами, не меняя выражения лица. Это умение поистине можно было считать уникальным. — Вы что-то не поняли? Я задал вам вопрос. Первокурсник опустил голову, глядя на чужую обувь и пряча взгляд под опущенные ресницы. — Я хотел… — Мне все равно что вы хотели. Вам ясно сказали — отправляться в свои спальни. — Может я смогу помочь вам… Искры полыхнули в чужих глазах; больше не церемонясь, Снейп схватил мальчишку под руку, с силой таща его прочь с третьего этажа. Он шел быстро, совершенно позабыв о ноге, что с каждым шагом отзывалась острой ноющей болью. Также он не беспокоился о том, поспевает ли за длинными шагами Драко. — Вы ослушались директора школы, убежали от старосты и совершенно не подумали о своей безопасности, — чужой шепот частично растворялся в шагах и шорохах мантий, — За вашу наглость и неумение быть хитрым, мне придется снять с вас очки. Малфой хотел возмутиться, даже вырваться из ледяной, почти мертвой хватки, но вовремя одумался. Как только они вышли к лестницам, профессор поправил растрепанные волосы, запустив в них свои тонкие пальцы. Он заглянул младшему в глаза. Чужой взгляд все еще оставался неприступным. Он частично объял гамму чувств декана: негодование, которое, кажется уже давно переросло в злость, раздражение и осуждение. Не нужно больше никаких слов, Малфой и так все понял; тихо сглотнул, вжимая голову в плечи. — О чем вы думали? — Простите, сэр, я увидел сбежавшего Поттера и решил проследить за ним, — Драко решил, что нет смысла врать и извиваться, чужая проницательность не позволит настоящей правде быть скрытой, — На самом деле, я думал, что и вы пошли за ним… Мы разминулись где-то на первом этаже. Мальчишка задумчиво поднял взгляд, без робости всматриваясь в чужое лицо. — Идиот, — краткая фраза, сказанная одними губами на придыхание, — а вы, Малфой, немедленно отправляйтесь в спальни, а когда все закончится, — тон стал язвительным, с небольшим упреком, — я жду вас у себя в кабинете. Не говоря больше ни слова, Снейп пренебрежительно бросил руку первокурсника и прихрамывая, направился в сторону первого этажа. Мальчишка же пошел в сторону спален, иногда тревожно озираясь по сторонам.***
Парень, немного недовольный сегодняшним утром без улыбки шел по коридору, направляясь в класс профессора Флитвика. Хэллоуинские украшения все еще были развешаны по школе, напоминая вчерашнее пиршество, которое было решено закончить в спальнях. Многие гадали, что за розыгрыш устроили профессора, рассказав про сбежавшего тролля, а некоторые уже сплетничали, что это была не шутка, а самая настоящая правда. Гриффиндорцы уже тут и там хвастали смелостью своего факультета, прославляя первокурсников — Гарри, Рона и Гермиону, что так отважно сражались с горным троллем и смогли одержать верх. Им даже очки начислили за «потрясающее везение» (но все говорили, что очки были начислены за «настоящую доблесть», чему Драко, конечно же не верил). В класс он зашел понурым и мрачным, тихо усаживаясь за свое место. Его приятели уже были здесь, они вертелись и о чем-то спорили с мальчишками с пуффендуя, кажется, Гойл опять стащил у них пирожные. Драко старался не вмешиваться в их разборки, недовольно поглядывая на стол напротив, подмечая счастливые взгляды учеников гриффиндора. Это его неимоверно раздражало, поэтому он самодовольно отвернулся, всем видом показывая, что он все равно здесь лучший. Он сделал это потому что заметил, как взгляд рыжего Уизли скользнул по его утонченной фигуре. Слизеринец фыркнул. — Ты чего, Драко? Гойл обратил на недовольного однокурсника внимание и потрепал по плечу. Возмутительно. Как он смеет утешать его? Закатив глаза, он попытался расслабиться и специально не замечал, как Рон и Поттер тихо обсуждали его. После этого их разделили на пары. Партнером Малфоя младшего оказался Крэбб, что с нетерпением потирал ладони и веселился, вспоминая недавнюю шалость с пирожными, в которой он активно участвовал. — Помните движения, которые мы выучили на прошлом уроке? — голос профессора звонко отражался от бежевых стен, — Палочка двигается легко и резко, не забывайте про свист. Движения должны быть плавными, но и в меру резкими. Повторяем, повторяем. Профессор безмолвно взмахивал волшебной палочкой, рассекая воздух. У него это получалось нежно, с легким свистом. Класс принялся повторять движения. — Молодцы, молодцы, а теперь взмахивайте и говорите четко: Вингардиум Левиоса. Произносите правильно, это очень важно, — мистер Флитвик захихикал, — не забывайте про волшебника Баруффио. Из-за неправильного произношения он очнулся на полу, придавленный буйволом. Ни один из учеников результат сразу не получил. Каким бы четким произношением или потрясающими взмахами они не обладали. Малфой старался изо всех сил, отдельно повторяя слова и отдельно махая волшебной палочкой. Многие от бессилия резко двигали палочками, грозясь выколоть своему напарнику глаз, а некоторые и вовсе легли на парты, уныло опустив волшебное оружие. Ученики гриффиндора даже умудрились поджечь перо. Драко со своими друзьями пол-урока смеялись над незадачливым Симусом, который снова спалил себе брови. — Посмотрите на мисс Грейнджер, ей удалось! — профессор хлопал в ладоши, — Великолепно! Цокнув, Драко начал стараться еще упорнее; не должна же какая-то зануда с гриффиндора быть лучше его… Он же Малфой — чистокровный продолжатель рода, один из носителей Священных 28 фамилий. Не может у него не получаться колдовать с первого раза, у него же это в крови. «Отец бы точно был мной недоволен» — с грустью подумал первокурсник, прикладываясь на стопку учебников. Он долго, задумчиво разглядывал белоснежное перо, которое неподвижно лежало на столе, пока Крэбб проклинал все на свете, слишком резко взмахивая палочкой. Драко закрыл глаза, немного расслабляясь. Слизеринец еще раз повторил в голове заклинание, сжал в руках волшебную палочку и нежно рассек воздух, шепча под нос заветные слова. После послышался свист, а перо легко оторвалось от деревянной поверхности стола. Вместо того, чтобы напрячься, крепче сжать рукоять, мальчик расслабился, позволяя энергии концентрироваться на запястье. С безучастным видом он принимал одобрения со стороны своего факультета, потому что он был первым из них, у кого получилось это заклинание. Шумно выдохнув, он опустил перышко обратно, пока мистер Флитвик ставил ему оценку. Из-за того, что многие ученики бросили свои попытки колдовать, по классу то и дело пробегал шепот. Многие интересовались, правда ли Гарри Поттер и Рон Уизли одолели горного тролля. Даже Крэбб активизировался и стал бурно обсуждать это с Гойлом. Малфой закатил глаза и состроил кислую мину, пока Пуффендуйцы сзади делились свежими сплетнями. Ему было противно слышать об успехах других, в то время как о его собственных уже забыли. Конечно, это же Великий Гарри Поттер. Дверь распахнулась с глухим стуком, который сразу привлек чужое внимание. В проходе стоял профессор зельеварения, как обычно, озирая всех презрительным взглядом. Не говоря ни слова, он беззвучно прошел в кабинет, направляясь к учительскому столу. Драко смотрел, как развивается чужая мантия и, впервые за долгое время, чистые волосы, которые слегка завивались и блестели в дневном свете. Профессора разговаривали недолго, лишь обменялись парой коротких, шепчущих фраз. — Малфой, пройдите за мной. Первокурсник напряженно вздохнул. Собрал учебники и направился к выходу из аудитории, где его ждал декан. Они шли медленно, в полной тишине. Напряжение с каждым стуком начищенных туфель об каменный пол становилось сильнее. Студент прижимал учебники к груди, иногда поглядывая на преподавателя, что шел слегка впереди. Беседу они не завели вплоть до кабинета декана. Драко остался стоять около заваленного пергаментами стола, пока Снейп уселся за свое рабочее место. Кивком указав на табурет, что одиноко стоял рядом, профессор пригласил первокурсника присесть. Тихо вздохнув и сложив руки на груди, Северус откинулся на бархатную темно-зеленую спинку кресла: — Что вам известно о похождениях Гарри Поттера? Драко чуть не подавился воздухом, как только это услышал. Он что, похож на человека, которого очень сильно интересует персона «мальчика-который-выжил»? Первокурснику конечно хочется ему насолить, подавить уверенность и доказать, что он выбрал не тех людей для дружбы. Возмутившись, Малфой отрицательно помотал головой. — Я пошел в спальни сразу после того, как мы с вами разошлись. Последний раз я видел его вчера, когда он убегал с ужина; ну и сегодня на уроке. Я не слежу за ним. — Это точно вся информация, которую вы знаете? Мальчишка смутился насупившись. Что он еще может знать? Когда Гарри Поттер идет плакаться своим друзьям? Когда Гарри Поттер занимается квиддичем? Когда Гарри Поттер утирает сопли или когда он снова ищет способ стать самым «лучшим»? — Да, сэр, это все, что мне известно. Профессор отстраненно уставился на шкаф, а ученик стал упрямо рассматривать свои ладони, которые удобно расположил на коленях. Разговор зашел в тупик и между ними повисло неловкое молчание, которое прерывалось лишь тихими раздраженными вздохами Драко, день которого был безнадежно испорчен. — Могу я попросить вас об одной услуге? — первым подал голос Снейп, все так же продолжая задумчиво смотреть в сторону, будто разговаривал сам с собой, — Только вы можете мне с этим помочь. Мальчик удивленно поднял глаза на зельевара, желая услышать, что это за такое особенное дело только для него. Драко было далеко не наплевать на просьбы и вопросы декана, он уважал его. Уважал не только за то, что знаком с ним с раннего детства и не за то, что Снейп является другом отца. Было тут другое уважение, более личное. Что-то цепляло в образе угрюмого профессора, оседало в памяти и накапливалось. Младшему Малфою хотелось стать кем-то особенным в чужих глазах, да так сильно, что даже и не находилось логического объяснения. Он вздрогнул, когда Северус посмотрел на него и наклонился вперед, опираясь руками об стол; заговорил тихо-тихо, будто боялся, что кто-то их услышит. — Я хочу, чтобы вы проследили за Поттером и его компанией. Они лезут не в свое дело и вы должны помочь мне раскрыть их тайны. Драко задумался, увлекаемый интонацией профессора, который так искусно опутывал мальчишку в свои сети. Ему хотелось верить, ему хотелось помочь. Тем более, он ничего не теряет: отличная перспектива насолить Поттеру. Малфою понравилось, как Снейп разговаривал с ним. Ему нравилось, когда люди просили его, ему нравилось, когда другие показывали ему, что только он может справиться с чем-то. Это чувство было для первокурсника лучшей отрадой, лучшим лекарством и он всегда с упоением слушал уговоры, всячески препираясь. А если это говорил человек, от которого никогда и ничего не дождешься… сердце пускалось в пляс. — Пока что я не могу посвятить вас во все детали, — декан резко замолчал и переменился в лице: взгляд похолодел, а губы скривились в вымученной улыбке, — Так вы согласны? — Что от конкретно будет от меня нужно? — Если вдруг заметите что-то странное в их поведении или они будут искать что-то — вашей единственной целью станет выяснение того, что так взволновало гриффиндорцев. — А если я не захочу следить за ними? — Я прошу вас это сделать, как мое доверенное лицо. Только не смейте подвергать себя опасности. — Что я получу взамен? — Драко, не задавайте глупых вопросов, вы же хотите стать лучшим, не так ли?, — Малфой напрягся, когда Северус заговорил про больную тему, — А еще вы получите уникальные возможности и мое покровительство. Согласны? Первокурсник демонстративно закатил глаза, и с фальшивой задумчивостью отвел взгляд. Постучав по нижней губе подушечкой указательного пальца, будто взвешивая все «за» и «против", он уверенно кивнул. С виду он сохранял отстраненный вид, словно его это ни капельки не трогает и не тревожит, а в душе, мальчик уже ликовал и глуповато улыбался. Теперь он, как настоящий слизеринец, использует данную перспективу на максимум. — Хорошо, я согласен. — Я не сомневался в вас, Драко.