Проклятие богини

      Стас нисколько не печалился об отъезде Иветты. Во-первых, ему было некогда, а во-вторых, меж ними никогда не было тех самых поэтами воспетых высоких чувств. Ну, по крайней мере, со стороны Стаса точно таких не наблюдалось. Так что скучать по причине расставания ему не пришлось. В их случае по матери тосковал только маленький Илья. Правда, недолго. Вскоре Стас развил бурную деятельность с агроусадьбой при квалифицированной юридической поддержке со стороны невесть откуда появившегося отца, и сын часто катался с ним за город, где сейчас было много дачников с детьми и внуками. Шустрый мальчишка быстро освоился, ведь ему и в садике нравилось играть с другими детьми с утра до вечера. Отец Стаса, как оказалось, был довольно известной личностью и не раз мелькал по телевидению. В молодости, конечно, всё было не так. Однако, когда случился его бурный роман с матерью Стаса, тот был глубоко женат, но сообщить об этом юной влюблённой девушке почему-то забыл. Когда же она с помощью доброжелателей узнала, то он, глядя в глаза, сказал, что коней на переправе не меняет, а значит, разводиться Виктор не собирался. Елена тут же разорвала эти отношения и, гордо подняв голову, ушла из жизни Виктора, не сказав, что на тот момент уже носила под сердцем его ребёнка. Узнал он о существовании Стаса только спустя два года. Елена восприняла в штыки его неожиданное появление в их жизни и заявила, что категорически против его общения с сыном. Однако Виктор заверил, что и сам не рвётся становиться примерным воскресным папой, однако и отказываться от сына не собирается, а потому предложил другой выход: открытие счёта на имя Стаса. Деньги он вносил исправно. Елена для себя не просила ни копейки, даже тогда, когда деньги, бывало, очень нужны. Так что помимо того, что появившийся отец проникся идеей сына о комфортном загородном отдыхе для желающих потратить деньги на тишину и покой, на его счёте за все годы скопилась довольно приличная сумма.       — Что ж, сынок, раз твой отец пожелал таким образом компенсировать своё отсутствие в твоей жизни, — однажды сказала Елена Сергеевна, — то грех отказываться от возможности осуществить свою мечту. Это твои деньги. И ты можешь с ними поступать, как тебе угодно. Потрать с умом.       Стас рассудил так, что чувство собственного достоинства — это, конечно, хорошо, но чрезмерная гордыня никого ещё счастливым не сделала. А раз деньги есть, то почему бы их не использовать по назначению и не пустить в оборот. Пусть послужат благой цели. И закипела работа.       Деревня Сосновка, вернее, хутора на отшибе от деревни идеально подходили для его задумки. И избы как на подбор — все три из добротного просмоленного лесного массива, только нуждающиеся во внутреннем ремонте. Ещё два домика решено было купить в деревне, разобрать и перевезти поближе к арендованному озеру, и там на поляне заново сложить. Виктор предложил разводить в озере карасей и карпов, чтобы людям, которые решат не только отдыхать в домиках у озера, был ещё и интерес порыбачить. Стас одобрил идею. Решено было в ближайшее время очистить озеро от обилия камышей, стелющихся водорослей, ила и ряски, а также нанять команду профессиональных водолазов, чтобы осмотрели дно.       Из-за постоянной работы Стас редко бывал дома даже в выходные, а потому Елена Сергеевна, работающая два через два дня, часто ездила за город вместе с ним и Ильёй, готовила в печи и следила, чтобы её драгоценные мальчики не забывали поесть. Видя упорство сына, она верила, что всё у него непременно сладится.       Через год к ним в гости приехала Иветта. Она оценила успехи Стаса и была рада походить босой по мягкой стриженой траве, не боясь наткнуться на какую-нибудь гадость, ведь ранее на присланных мужем фотографиях тут сплошь и рядом рос бурьян. Вокруг отремонтированных домов были ровные новенькие заборы, а вблизи окон посажены кусты сирени, спиреи, жасмина. На обнесённых заборами садовых участках был наведён порядок. Заросшие плодовые сады бывших владельцев были вычищены. И теперь в них скоро появится первый урожай яблок, груш, слив, садовой малины, ежевики и шелковицы. А ещё очень радовали глаз новенькие открытые веранды, где гости могли по вечерам пить чай.       — Как тут здорово! И ты всё это один?! — спросила восхищённо Иветта.       — Почему же один? Естественно, нет. Знакомый агроном из деревни давал ценные советы, да народ здешний, желающий подзаработать лишнюю копейку, здорово помог. Отец внёс свою немалую лепту, да и сейчас занимается документами на поставку молодняка карасей и карпов в озеро. Так что скоро начнём отбивать вложенные в эту красоту деньги.       — Я так понимаю, что в этом году Илья в школу не пойдёт?       — Нет. Пусть ещё годик порезвится. К семи годам всё-таки осознанности больше. Мама не раз говорила, что сильно жалела, что отдала меня в первый класс с шести лет. А ты против?       — Скажешь тоже. Я только «за», чтобы продлить сыну беззаботное детство. Вон, какой он загорелый, счастливый и даже какой-то более самостоятельный, что ли. Они повернули головы к светловолосому мальчишке, что прыгал и нырял в просторном надувном бассейне.       — Да уж, наш пострел совсем выгорел на солнце. Вечно чумазый и постоянно везде сующий свой длинный нос, — усмехнулся Стас.       — Ты нашёл себе кого-то? — тихо спросила она.       — Нет. Мне сейчас не до отношений.       Печальная улыбка скользнула по губам Иветты. Стас остался верен себе, избегая любых привязанностей. Молод, красив, харизматичен и перспективен, но абсолютно нелюдим и сам себе на уме.       — А ты никого не встретила в дальних краях? — спросил он из вежливости, помогая супруге перейти через глубокий ручей по хлипкому деревянному мостику, который требовал срочной замены брёвен.       — Пока никого. Тоже вся в делах и заботах. Не до романтики.       — Ничего, жизнь длинная. Непременно встретишь того, что оценит, как ему повезло.       Иветта звонко рассмеялась. Да, зря она питала надежду, что за год разлуки муж соскучится и поймёт, что она ему нужна. Нет, всё-таки пора проститься с бесплодными мечтами о дружной любящей семье со Стасом. Он никогда по-настоящему не принадлежал ей и не будет. Все пять лет брака и жизни под одной крышей Стас помнил свою первую любовь — Алину, — и часто во сне, когда невозможно контролировать мысли, звал её по имени. Однако спросить про неё сейчас Иветта не решилась. Ни к чему ворошить прошлое. Раз Стас до сих пор с ней не встретился, значит, их любовь стала по какой-то причине невозможна.       — Папа, мама, смотрите, что я нашёл в разбитом кувшине под большой ёлкой, когда рыл потайной лаз! — завопил восторженно Илья, видя идущих в его сторону родителей. Сияя глазами, мокрый и в песке, он гордо протянул отцу какой-то плоский кругляшек.       — Ну-ка, посмотрим, что тут у нас? — улыбнулся сыну Стас.       — Он красивый. Дарю, — гордо сказал Илья.       Стас взял в руку кругляшек и посмотрел на изображение.       — Ух ты! Это же старинный амулет-оберег! Я, когда была в Питере на выставке, видела подобные. Удивительно, что этот так хорошо сохранился, пробыв сотни лет в земле.       Стас не слышал щебетание супруги, не замечал и скачущего вокруг козликом Илью, он просто застыл, словно громом поражённый, вперив немигающий взор на амулет. Всё, что имело сейчас значение, — это искусная обработка сокола в сияющем солнечном диске. Во рту Стаса пересохло, голова разом закружилась, а в ушах раздался звенящий серебряными колокольчиками девичий смех. В памяти Стаса замелькали до боли знакомые картинки. И вот перед мысленным взором снова знакомые черты. Стас во всей красе увидел мужское лицо с удивительными синими глазами, светлыми, почти белыми длинными волосами. Чувственные губы его персонального божества чуть заметно, загадочно улыбались. Это его радость и мука, его Алий. Он, наконец-то вспомнил имя своего загадочного любовника, что почти каждую ночь много лет приходит во снах, маня и терзая своей недоступностью.       — Господи, Стас, что с тобой?! — забеспокоилась Иветта. — Ты так побледнел! Вот, говорила же, что в такую жару нельзя долго быть на солнцепёке. Не хватало ещё для «счастья» теплового удара.       — Всё хорошо, Иветта. Успокойся. Простая минутная слабость. Уже всё прошло. Просто забыл позавтракать и пропустил время обеда, — не моргнув глазом, соврал он.       — Голодный, и на такой жаре! Да ты с ума сошёл! Пойдёмте-ка, мои дорогие, в дом. Да, Илья, не смотри так. Это и тебя касается.       — Ну, мам…       — Не мамкай. Нужно переждать самую жару в тени, — и Иветта пошла вперёд.       Стас и Илья хитро переглянулись. Они-то не раз торчали на жаре с утра до самого захода солнца. Но маме ведь это знать необязательно.

***

      Александр вёл совещание.       — И вот я спрашиваю вас, господа, как так получилось, что закупалось одно сырьё и есть все соответствующие документы, на складе числилось оно же, а к клиенту приехала высококачественная подделка?       Он замолчал, ожидая ответ. В офисе стояла такая тишина, что было слышно, как гоняет воздух кондиционер и жужжит за приоткрытым окном оса.       — Александр Альбертович, дайте срок, и мы найдём виновного, — начал говорить седовласый сбитый мужчина.       — Конечно, найдёте. Куда же вы денетесь. У себя на фирме я не потерплю никаких махинаций, — его глаза недобро сверкнули под идеальными дугами бровей. — Репутация МонолитСтрой должна оставаться безупречной.       Все присутствующие, опустили глаза, разглядывая тёмную поверхность стола. С молодым главой процветающей фирмы шутки были плохи. Въедливый, скрупулёзный, педантичный и деятельный, он никогда не упускал своего. И эта подстава будет кому-то стоить его глупой головы. Можно было лишь посочувствовать тому идиоту, который решил так неосторожно перебежать Александру Волкову дорогу.       Раздался тихий стук в дверь.       — Войдите! — рявкнул Александр, заставив всех ещё больше напрячься.       В дверной проём буквально просочилась хрупкая брюнетка в строгом тёмно-вишнёвом платье без рукавов, прекрасно сидящем по фигуре.       — Александр Альбертович, тут звонят те самые заказчики, у которых произошло это ЧП.       — И?..       — Говорят, что разобрались, и тут нет нашей вины. Хотят переговорить с вами лично.       — Соедините, Даяна. Совещание окончено. Пока все свободны.       Работники чуть ли не бегом покидали офис своего босса, молясь про себя всем богам, чтобы это непонятное дело удачно разрешилось.       Александр, сложив руки на груди и оперевшись бедром о массивный стол, с ироничной улыбкой наблюдал за этим бегством и облегчением, написанным на лицах служащих, словно этот звонок поступил не иначе как из рая. Едва дверь закрылась за последним работником, он сел в кресло и начал разговор по телефону. Услышав этот бархатный, хорошо поставленный голос, никому бы и в голову не могло прийти, что его обладатель всего несколько минут назад был в ярости. В итоге Александру Волкову принесли извинения за неприятный инцидент, потому что выяснилось, что подмена половины товара произошла по дороге к месту разгрузки. И вины МонолитСтрой в этом нет. Завсклада РемМастер сейчас в бегах, и он уже объявлен в розыск. В конце монолога на другом конце провода выразили надежду на дальнейшее сотрудничество, несмотря на случившуюся досадную неприятность. Александр благосклонно принял извинения, заверил, что инцидент полностью исчерпан, и он рад, что ситуация прояснилась. Пожелав удачи РемМастеру и его директору Николаю Валерьяновичу, он закончил разговор.       Вдруг Александру стало душно. Он резким движением ослабил узел галстука и расстегнул верхнюю пуговицу на рубашке. А через минуту его, как обухом по голове, шарахнуло чужими эмоциями. Это была яркая гремучая смесь из шока, боли, радости, облегчения и надежды. И на миг ему показалось, что в тишине прозвучало давно забытое имя — Алий. Александр улыбнулся. Значит, снова возврат на круги своя. Нет, хватит. Он больше не будет рыть носом землю и искать иглу в стоге сена. Не станет полагаться на чутьё и не будет сходить с ума из-за невозможности дотянуться и коснуться. Но он был искренне рад, что Ставр снова его помнит. Александр поднялся из кресла и бесшумно подошёл к двери, тихо приоткрыл и обратился к секретарше:       — Даяна, на сегодня всё. Вы можете идти домой.       — Спасибо. Не забудьте завтра о встрече в восемь утра с Вероникой Кастл.       — Вот чёрт, уже забыл! — скривился он. — Хорошо, что напомнили.       Даяна только мило улыбнулась в ответ. Ведь это её прямая обязанность — напоминать боссу о запланированных заранее встречах.       «Хорошая девочка, — подумал Александр, возвращаясь на место. — И главное, не смотрит на него, как на кусок сладкого, сочного пирога».       Он не спеша собрал срочные документы, решив сегодня не задерживаться допоздна, а поработать дома. Заодно провести немного времени с детьми. Они всегда рады его отвлечь. Слушая их болтовню, когда они наперебой стараются рассказать, что произошло важного за день, он чувствовал себя почти счастливым. Почти…

***

      После возвращения памяти Стас несколько дней ходил как пришибленный. Виданное ли дело, чтобы человек вспомнил сразу несколько прожитых жизней?! И в каждой он искал одного единственного человека, вернее, не совсем человека. Самое, на его взгляд, ужасное заключалось не в том, что Алий был оборотнем. С такой реальностью он быстро примирился и принял, как данность. Ужасным было другое, что в череде прожитых жизней им ни разу так и не удалось встретиться. Он знал о существовании Алия где-то рядом, чувствовал его эмоции и прекрасно понимал его отчаяние. Вот и сейчас жестокая правда предстала перед Стасом во всей красе. Память вернулась, желание встретиться есть, соединить жизни и прожить их вместе до самого конца тоже имеется, а возможности такой, увы, нет. Что только в своё время не придумывал он, чтобы всё исправить и быть вместе, но ничего не вышло. И сейчас решение снова не находилось. Поломав голову так и этак, он наконец смирился. Не раз было хожено по одной и той же половице, а результат нулевой. Глубоко внутри Стас знал, что итог предрешён. Он умрёт один в своей одинокой постели, как бывало уже не раз. И ни разу до самой старости с ним никто не дожил. Никто не хотел быть заменой настоящих чувств. А его сердце и душа стремились лишь к одному. Сейчас, обдумав всё как следует, Стас пришёл к неутешительному для себя выводу: не будет долго и счастливо. Это хождение по кругу — жестокое наказание. И начало оно свой отсчёт давно, из-за отказа следовать за истинными чувствами. А теперь уж поздно. Дело сделано. Наказание получено. Прощения, судя по всему, не предвидится.       После отъезда Иветты Стас снова ушёл с головой в работу. И потому не удивительно, что к тридцати двум годам у него была процветающая агроусадьба «Отдых у Ставра» и небольшой бизнес мясо-молочной продукции. Год назад Стас развёлся, полностью отпустив супругу, и стал завидным холостяком. Иветта же нашла своё женское счастье рядом с заботливым парнем. Артём являлся старшим тренером детско-юношеской спортивной школы гребли на байдарках и каноэ. Именно с ним молодая женщина по-настоящему расцвела и осталась жить в городе. Илья иногда оставался ночевать у матери. У него даже имелась своя комната. Он не испытывал особого дискомфорта после развода родителей. Стас и Иветта сохранили тёплые дружеские отношения, а большего парню и не нужно было.       После окончания школы Илья решил для себя, что ему нравится строить. Профессию выбрал инженер-конструктор и подал документы в вуз. Стас поддержал стремление сына, ибо знал, что с детства любимыми игрушками Ильи был рубанок, киянка, стамеска. И когда вступительные экзамены были позади, а целое лето впереди, Илья решил подработать курьером. Друг детства подсуетился. Ян и сам хотел там работать, но родители уговорили поехать с ними на отдых, так что эта работа подвернулась Илье. И ведь какая красота, это неплохая проверка для его новенького железного коня, которого он получил в качестве подарка от родителей на своё восемнадцатилетние. Этот спортбайк Suzuki, довольно быстрый, с мощным двигателем и неплохой динамикой, вполне устраивал парня. Всё-таки классные у него родные.       — Ты права не забыл? — спросил Стас сына, выходя на террасу с любимой кружкой чёрного кофе. — А то остановят по дороге, и будет тебе первый рабочий день, начатый с прогула.       — Не-а, не забыл. Я не дурак.       — Угу, вымахал здорово, но как был растяпа, так и есть, — усмехнулся Стас.       Илья фыркнул и посмотрел на отца. Чёрт, вот бы и ему так классно выглядеть в тридцать шесть. Отец обладал сильным тренированным телом — сказывался спортзал и постоянный физический труд. Несмотря на достаточное количество работников, он часто присоединялся к ним. Сейчас его широкоплечую фигуру выгодно подчёркивала белая тенниска и как влитые сидящие на бёдрах светлые лёгкие джинсы. На длинных крепких ногах были обуты белые воздухопроницаемые кроссовки. Со слегка влажными после утреннего душа волосами, в которых не было и намёка на седину, он мог запросто красоваться на обложке какого-нибудь глянцевого издания. А ещё у него были красивые глаза. Даже бывшие одноклассницы не раз говорили, что у его отца обалденная внешность. Он, конечно, сам не урод, но до зрелой мужской красоты еще далеко.       — И как тебя вообще взяли в МонолитСтрой? Там босс — настоящий зверь. Ты смотри в оба, а то не успеешь и глазом моргнуть — вылетишь с работы, как пробка из бутылки, — меж тем продолжил говорить Стас. — С Волковым не забалуешь.       — Да всё будет нормуль. Я справлюсь. Думаю, что это не сложнее, чем терпеть тебя, когда что-то идёт в разрез с твоими планами.       — А ну, брысь отсюда! — шутливо нахмурился Стас.       Илья расхохотался, надел шлем, завёл байк и, газанув напоследок, был таков.       — Удачи, сын, — тихо сказал Стас.