Пробуждение

Голова очень сильно болит и гудит, будто по ней ударили чем-то тяжелым. Всё тело ноет, а конечности занемели, что я не могу пошевелиться. В горле очень сухо, такое чувство, что я был в пустыне, и вода не поступала в мой организм целую неделю. Пытаюсь пошевелиться, но моя затея явно проваливается. Стараюсь разлепить веки, но они настолько тяжёлые, что мне не поддаются. Начинаю собирать все картинки, которые крутятся в моей голове, о том что было вчера. Я помню вроде бы всё, но что-то точно затерялось. Память пропадает на моменте, когда я отошёл от всех, чтобы вновь умыться, ибо мне было слишком плохо. Там я видел Кайли с Рэном. После воспоминания с этой парочкой внутри всё сворачивается в один большой комок. В тот момент мне было наплевать, ведь моё состояние стояло на первом месте. Но сейчас мне неприятно от того, что видел их вместе. И я не скажу, что это была ревность к своим друзьям. Скорее всего, мне обидно, потому что они не сказали про свои отношения. Я же им не чужой человек, чтобы скрывать от меня такое. Может они просто боялись моей реакции? Ладно, поговорим об этом позже. После этого я вернулся и там встретил девушку, которая предложила мне ещё выпить. Как же ее звали? Кэри? Кэрми? Кэтрин? Да, Кэтрин. Она вроде подруга Дэймона и Стефана. Когда мы с ней опустошили наши стаканы, мои воспоминания обрываются, и я больше ничего не помню. Вокруг себя чую какое-то присутствие людей, которые шепчутся, наверное, стараясь не разбудить меня. Их голоса может и не такие громкие, но они четкие, и я пытаюсь понять о чем идёт речь. — И когда он проснётся? — Думаю, что скоро, – говорит человек с грубым голосом. — Этот придирок выпил двойную дозу. — Дегенераты, чёрт возьми! – этот говор я знаю очень хорошо, но не уверен точно в своих догадках. — Неужели так сложно было за ним нормально смотреть именно в этот день? — Клаус, я, конечно, всё понимаю, но контролировать каждый его шаг и действие - слишком сложно! Клаус...Отец...Какого черта он здесь забыл? И почему за мной нужно было следить? Может у меня галлюцинации и мне всё это снится? — А я не просил за ним держать полный контроль, но именно в этот день могли бы постараться, чтобы прошло всё гладко. — Зачем вообще нужно было всё это представление? – произносит чей-то женский голос. — Это был отвлекающий манёвр, – вздыхает отец. — Нам нужно было время, ибо, когда он был ещё ребёнком, я сразу знал, что за ним будет слежка именно в этот день. Биологически его день рождение будет через месяц, а вчера была наша обманка для этих людей, которые хотят его убить. — Для чего его вообще нужно убивать? — Потому что он... После этой фразы я перестаю слышать хоть какие-то реплики, полностью отключаюсь и вновь засыпаю... ****** Я распахиваю свои веки и осматриваюсь вокруг, повернув голову немного в сторону. Это моя комната. Как я здесь оказался не помню. Смотрю вперёд, видя перед собой целый консилиум знакомых людей. Кайли, Рэн, Дэймон, Стефан, Кэтрин и отец. Все они собрались вокруг меня, некоторые уже обратили на меня внимание, а остальные продолжают о чём-то говорить. Я пытаюсь опереться и привстать на локтях, чтобы облокотиться на деревянную спинку. Все головы сразу же повернулись в мою сторону на шевеления моего тела, пристально смотря на меня. — Я вам экспонат в музее? Вы чего вылупились так? – произношу я охрипшим голосом. — Он уже паясничает, значит с ним всё нормально, – говорит Дэймон. — А вы тут переживали и хоронили его раньше времени. — А как за меня не переживать? Я же не ты. — Идея с его похоронами мне всё таки нравилась больше, может реализуем? — Обойдёшься, – отвечаю я. — Никто мне не хочет рассказать, что произошло? — Ну, если в общем, ты слишком много выпил, вышел на улицу и потерял сознание, – коротко отвечает Кайли. — Весело. — Обхохочешься, Хиро. — Я всего лишь потерял сознание, а вы стоите здесь и смотрите на меня, как будто я чуть не умер. — Ты странный? А как мы должны себя вести? Мы тут все переживали за тебя. Я закатываю глаза, не понимая их поведения. Ладно, отключился. Ладно, перепил, хотя это под вопросом. Я же прекрасно знаю свою норму и все свои состояния, в которых бывал. Но от того количества выпитого алкоголя я не мог потерять сознания, ну не мог же. — Как ты себя чувствуешь? – отец произносит это и подходит ближе со скрещенными руками на груди. — А тебя это разве волнует? — Понятно, – он вздыхает и отворачивается от меня. — Вы можете все выйти? Нам нужно поговорить, – отец обращается ко всем, а те кивают ему, собираясь уходить. — А зачем? У меня от друзей секретов нет. Пусть послушают. Или ты боишься, что они узнают, какой ты хреновый отец? — Прекрати! — С чего это вдруг? Я же констатирую факты, чего стыдиться то? На этом моменте все присутствующие покидают мою комнату, и мы остаёмся одни. Отец смотрит на меня злостным взглядом, прожигая меня полностью, но мое лицо полностью наполнено безразличием. — И зачем ты приехал? Неужели соскучился? – прерываю мучительную паузу, задавая вопрос, который меня волнует больше всего. — Во-первых, сбавь свой тон, а во-вторых, я не мог не приехать, потому что мне звонят и говорят, что ты потерял сознание и ели дышишь. — Ага, то есть, чтобы ты поднял свой зад и приехал в мой, сука, день рождения, мне нужно было отключиться, да? – я встаю с кровати, чтобы подойти к нему, но выходит с трудом, ибо в глазах сразу темнеет, а тело немного пошатывает. — Спасибо, обязательно воспользуюсь таким лайфхаком через год. — Ну, не мог я приехать, как ты не понимаешь? — А ты мне можешь сказать причину? Хотя бы раз, – я стою в упор к нему, смотря в глаза, которые поникли и жду ответа. — За восемнадцать лет я ничего внятного и не услышал. — У меня было много дел, которые я не мог просто так оставить. — Каких дел? Ты можешь мне ответить или нет? — Нет, не могу, – он вскидывает своими руками, крича на меня. — Ты это хочешь от меня услышать? — Как ты не поймёшь? Я хочу услышать правду, неужели это так сложно? — Да, сложно, – отвечает он, а я уже сдаюсь. — Я ответил на твой вопрос? — И так всегда, пап. Ты постоянно уходишь от ответа. Чтобы я не спросил, одно и тоже, – меня уже начинает раздражать вся сложившаяся ситуация, от чего я сильнее закипаю внутри. — Тебе не надоело? Повторяешь каждый раз одни и те же слова. Может поменяешь пластинку, а то эта уже фонит. — Я не понимаю, что тебе не нравится. Ты жил всё это время, как тебе хотелось. Тебя никто не трогал, каждый месяц я переводил тебе деньги, и ты ни в чем себе не отказывал. Что тебе ещё нужно было? — Да не нужны мне были твои деньги! Ни подарки по почте, ничего! — А что тогда? — Браво, десять балов из десяти, – я начинаю аплодировать ему, а он не понимает мое действие. — Что мне нужно было? Дай ка подумать... – прикладываю один палец к лицу, смотря вверх. — Мне нужен был настоящий отец! Мне нужен был ты рядом, когда мне было плохо, и я не знал, что делать, мужской совет, понимаешь? — Ты всегда мог позвонить мне. — Слушай, ты меня поражаешь с каждой секундой, – я закатываю глаза, поднимая голову вверх, высовывая язык, облизывая свои губы. — Позвонить тебе? А ты хоть разок заглядывал в телефон? Я набирал тебя постоянно, но что же я слышал? «Абонент вне зоне доступа», – копирую я те слова, которые слышал постоянно. После этого он опускает голову и замолкает. Может быть до него наконец таки дошли мои слова, и он понял свою вину? Хотя, не уверен. Папа - непрошибаемый. — Ну, вот и что ты молчишь? — Я не знаю, что тебе сказать. — Конечно, я же открыл тебе глаза на всё, а то ты всё это время думал, что ты идеальный отец. Жаль, что я огорчил тебя. — Может уже хватит? – тут он вновь возвращается к нашему разговору и повышает голос. — Я понял свою вину. Да, ты прав, я плохой отец, но и ты не идеальный сын. — Серьезно? У тебя есть сын? Познакомишь? — Перестань, Хиро! — Почему я должен перестать? Когда бы я был для тебя «идеальным сыном», как ты выразился, если ты меня даже не видел? Ты действительно хочешь обвинить меня в чём-то, когда сам виноват в наших с тобой отношениях? — Я тебя не хочу ни в чем винить, но ты и близко не понимаешь, что в наших с тобой отношениях моей вины мало. — Ну, так объясни мне, кто тут причастен! — Я не могу тебе сейчас всё рассказать. — Думаю, что наш разговор зашёл в тупик, поэтому предлагаю его больше не продолжать, – я отхожу назад, подходя ближе к двери и открываю её со скрипом, который мерзко проходит по моим ушам. — Думаю, что тебе пора. Папа идёт с грустной гримасой, проходя мимо меня, опустив свою голову. Я не знаю, что происходит у него внутри, но, думаю, что какие-то слова, которые прозвучали от меня, его задели. Он останавливается рядом со мной и смотрит исподлобья, а затем говорит. — Если тебе интересно, то я останусь здесь на ближайшую неделю, а может и больше. Будет что-то нужно, можешь обращаться ко мне. — Делай что хочешь, мне всё равно. После этого он покидает мою комнату, а я с грохотом закрываю за ним дверь. Господи, как же всё сложно. Я уже не знаю, что думать на счёт отца. Видно, что ему не так уж и наплевать на меня, но вот эти одни и те же ответы... Они выбивают меня из нормального состояния. Он не может мне рассказать, почему его столько не было и где он был, а вот те отговорки про работу уже не годятся, потому что в этот детский лепет, я уже не верю. В голову крадутся слишком много мыслей и вопросов, но ответов так мало, что от этого становится жутко. Я до сих пор не понимаю, что вчера со мной произошло, а все вокруг думают, что я идиот и настолько тупой, ибо верю в то, что просто потерял сознание от выпитого алкоголя. Ну вы чего? Я всегда много пил, мешал иногда с запрещёнными веществами, когда баловался этим, но даже после этого ничего не было. Нужно думать логически и прикинуть сколько я выпил. Когда мы только вошли, то выпили по одной стопке, потом пришли друзья и была ещё одна, затем мы ушли танцевать с Эшли, оттуда она меня увела в толчок, где мы чуть ли не трахнулись, но нас прервал звонок. После этого я вернулся обратно и сделал 4 или 5 глотков Бурбона залпом, а после этого меня конкретно повело. Хорошо, допустим, мне сильно ударило в голову поначалу, но меня со временем должно было отпускать, а моё состояние наоборот только ухудшалось. В конце того, что я помню, меня позвала Кэтрин, и мы так же опустошили по одному бокалу. И всё. После этого я потерял сознание и больше не помню абсолютно ничего. Дальше идёт полная пустота, через которую не пробраться. Я начинаю водить рукой по своей кровати, чтобы найти телефон. Когда цель находится прямо передо мной, то хватаю её ладошкой, параллельно включая экран. Хочу проверить свои социальные сети, где нахожу множество поздравлений от людей, которых даже не знаю. Пролистываю ниже, открывая чат с Эшли, где нет ни единого нового сообщения. Странно, она должна была мне написать, когда доедет до дома, но этого не сделала, а в сети была последний раз 24 часа назад. Она тот человек, который постоянно в них сидит, не выходя, но тут ее не было уже целые сутки. Пальцы стукают по клавиатуре, набирая «с тобой всё хорошо?», сразу же отправляю, ожидая ответа, но его не следует. И где она? Слышу несколько стуков в дверь, после чего она открывается, а в проёме появляется сначала Рэн, а следом Кайли. — Можно? – спрашивает друг, проходя немного вперёд. — Нет, нельзя, – саркастически отвечаю я, а брови брюнета поднимаются вверх, образуя на лбу складочки. — Рэн, что за тупые вопросы? Заходите, конечно. Можно было и не спрашивать. — Вдруг ты хотел побыть один, поэтому и спросил. — Может быть и хотел, но точно не сейчас. — Давай говори, что произошло? – парень с девушкой заходят в мою комнату, закрывая за собой дверь. Они садятся напротив меня на кожаный диван. — Ничего нового. Снова душераздирающий разговор с отцом. — Опять поругались? – спрашивает подруга, кладя одну ногу на вторую, скрещивая их. — А мы мирились? — Согласна, глупо прозвучало, – продолжает она. — А всё-таки? Что сегодня нового узнал? — Ничего. Снова одно и тоже каждый раз. Вот он всё это время работал и не мог приехать. — Может это действительно так, бро? Почему ты ему не веришь? — Рэн, ну я же не тупой. Тут явно другое и это не совпадает с тем, что он мне вещает каждый раз. Сегодня он ляпнул, что в наших отношениях виноват не он, а кто-то другой, но не сказал кто именно. — Может так и есть, почему ты ищешь подвох в его словах? — Потому что, если бы всё было так, как он говорит, то он мог хоть как-то поддерживать со мной связь, понимаешь? Элементарно написать сообщение, я уже молчу про позвонить, – вновь погружаюсь во всю ситуацию, пытаясь сложить всё в единый пазл, но не выходит. — Я же звонил ему постоянно, но он не брал трубку. Вот и что мне думать по этому поводу, как вы считаете? В комнате повисло молчание, потому что никто не знает, как мне ответить. Я и сам не знаю, что это всё значит, а они так тем более. Просто во все те моменты я думал, что совсем ему не нужен, и он просто решил не выходить со мной на связь, показывая так своё отношение ко мне. — Хиро, я думаю, что тебе нужно немного потерпеть, – прерывает тишину брюнетка, которая чуть-чуть подалась вперёд. — Ты можешь понять, что ему сейчас сложно тебе всё рассказать или нет? Заметь, он постоянно уверяет, что дело не в тебе и его так вынуждают обстоятельства и вскоре он объяснит тебе всё. Так перестань на него давить и дай ему время. От того, что ты на него орешь, ничего кроме ссор не выйдет, а ваши отношения итак на грани. Возможно, что она в какой-то степени права. Я действительно слишком многого от него хочу, но не получаю обратных действий. Может стоит постараться наладить с ним хоть какой-то контакт, пока он неделю будет дома? — Ладно, проехали, – говорю я и начинаю смотреть на них. Теперь мне нужно задать им несколько вопросов. — А теперь, мои любимые друзья, я хочу поговорить именно о вас. — В смысле? О чем? – спрашивает друг. — О вас, я же сказал, – отвечаю ему, немного улыбаясь. — Что между вами происходит? — А что между нами происходит? — Вы издеваетесь? Ну, например, между вами есть что-то, и это переходит линию дружбы... — Хиро, ты головой ударился, скажи честно? – подруга вскидывает брови, делая непонимающий вид, немного надув губы. — Я не знаю, что ты там себе придумал, но между нами нет ничего. Мы же друзья. Меня уже начинает раздражать то, что они меня нагло обманывают, потому что я не слепой и всё прекрасно вижу. Бесит то, что Рэн и Кайли просто не могут признаться в этом, будто бы я их буду осуждать, но это же не так. Наверное, я всё-таки ревную своих друзей, потому что они мне не чужие люди, а если у них и вправду завязались отношения, то серее всего, наша дружба сойдёт на ступень ниже, ибо так всегда происходит, когда в вашей компании начинает кто-то встречаться. — Да я видел, как вы целовались в коридоре. После этого они переглядываются и замолкают на несколько секунд. По одному выражению лица можно понять, что они меня пытаются надурить, но, к сожалению, не выйдет. Я так просто не сдамся. — Бро, тебе показалось, но это были не мы. — Вы меня здесь за придурка не держите, ладно? Я был в адеквате, чтобы различить своих друзей, от чужих мне людей. — Не сказала бы, что в адеквате, раз после этого ты отключился. — А вот это сейчас к делу не относится, – перебиваю я. — Почему так сложно признаться, что это были вы и у вас отношения? — Чувак, какая разница целовались или нет? Что от этого изменится? Мы с Кайли не встречаемся и это правда. — Да, мы с ним друзья и всегда ими будем, у нас нет никаких чувств, только исключительно дружеские. Мы просто вчера перебрали с алкоголем, во и всё. – добавляет Робинсон после реплики Рэна. — Ну, да, у тебя же сердечко занято, –отвечает ей парень со злостным взглядом, а она приоткрывает рот от его высказывания. — А ты, видимо, не умеешь держать язык за зубами? — А что тут такого? Я же правду сказал. — Твоя дурацкая правда неприятна мне, так понятнее? — И что? Какое мне до этого дело? — Вау, круто ты заговорил, Рэн. — Ребят, вы че ругаетесь? Прямо, как парочка, – произношу я, поднимая уголки своих губ, а Рэн тут же переводит на меня свой взгляд. — Вы тоже с Кайли постоянно цапаетесь! Мне после каждой вашей ссоры тоже вас парой называть? — Воу, чувак. Давай не перегибай тут, хорошо? Мы с Кайли можем быть только друзьями, потому что она мне, как младшая сестра. И если ты не забыл, то у меня есть девушка. — Девушка, которую ты используешь только ради удовлетворения своих потребностей? Крутые у вас отношения. — Что ты сейчас сказал? – я встаю со своей кровати, и Рэн делает тоже самое, после чего мы подходим в упор к друг другу. — Хиро, давай смотреть правде в глаза. Тебе она не нужна, очнись. Ты с ней, потому что тебе так удобно, хотя тебе на неё абсолютно наплевать, а она тебя любит. Вопрос, только вот почему, если у тебя такое отношение к ней? — А ты завидуешь, что у меня есть хоть кто-то, кому я могу быть дорог? Или может тебе нравится Эшли, поэтому ты так бесишься? — Прекратили оба! – выкрикивает Кайли, от чего мы оба смотрим на неё. — Вы чего тут устроили? Давайте все переругаемся, можете ещё морды друг другу начистить, вперёд. Только вот потом вы оба об этом пожалейте и будете ныть, что потеряли близкого человека. Мы с Рэном переглядываемся и понимаем, что были не правы, но я слишком хорошо знаю себя и его, и мы конкретно сейчас не пожмём друг другу руки, чтобы окончательно помириться. Нам нужен день для остывания, а потом мы спокойно поговорим. — Мне пора уходить, – говорит парень, рывком оборачивается, делает несколько широких шагов и удаляется за дверью. — И как это понимать? – отвращается ко мне подруга. — Всё нормально, завтра уже помиримся. — Я надеюсь. На моем лице сейчас нет никакой эмоции, потому что в данный момент, я выжат, как лимон. Ещё я устал и хочу спать, но сперва мне нужно спуститься вниз и перекусить, а то в моем животе воют киты. Поворачиваю голову к окну, где на верхушках деревьев качаются листья от легкого ветра, а некоторые уже начинают падать, медленно приземляясь на землю. Я перевожу взгляд ниже в глубь леса, где на уровне стволов стоит чья-то темная фигура, пристально смотрящая в моё окно. Слишком далеко, чтобы я разглядел кто это, но на нем темная куртка, а сверху натянут капюшон, который и закрывает весь обзор на его лицо. — Хиро, ты куда уставился? – меня вырывает Кайли, отчего начинаю смотреть на неё, тем самым отвлекаясь. Возвращаюсь глазами к тому месту, где только что кто-то стоял, но сейчас спустя секунду там никого нет. Я помню эту фигуру человека, которая стояла на поле, где у нас была тренировка. Тогда я не предал этому значению, потому что перед этим упал, но сейчас это точно не случайность. Мне не могло показаться дважды.