Пробуждение

Открываю шкаф, где находятся все мои вещи, беру футболку с полки и забрасываю её в спортивную сумку для тренировок. Сегодня у нас игра, которая определит попадаем мы в тур или нет. Наша команда часто находится в начале турнирной таблицы, потому что наш состав самый сильный во всем округе. Но сегодняшняя игра будет проходить совершенно в иной форме и с другими соперниками, ведь мы вышли на новый уровень, следовательно противники тоже сильнее, ибо они из высшей лиги. Вчерашний день прошёл очень сумбурно и эмоционально. Во-первых, я до сих пор не понимаю, что конкретно со мной произошло в мой день рождения. Во-вторых, мы поговорили с отцом, но ничего нового я не услышал и не узнал. Честно, мне уже плевать, потому что я устал выпытывать из него информацию, которую он умело от меня скрывает. В-третьих, я решил выяснить, что происходит между моими друзьями. Хоть они и ответили «ничего», но я им все равно мало верю, ведь после всего этого мы немного поругались с Рэном, а потом он психанул и ушёл. И ещё я снова увидел кого-то в своём окне, я считаю, что день можно пометить в календаре, как самый удачный. Прохожу взглядом по всей комнате, проверяя каждую тумбочку и комод, чтобы убедиться не забыл ли я какие-то вещи. Вешаю на плечо свою спортивную сумку и выхожу, закрывая за собой дверь. Иду вниз по темно-деревянной лестнице, а ступеньки от моего веса немного поскрипывают. Прохожу в холл, из которого выходят все комнаты и захожу на кухню, чтобы  перекусить. Возле плиты замечаю девушку с тёмными волосами, завязанными в пучок. Она меня явно не видит, но когда я отодвигаю стул, то дамочка моментально поворачивается ко мне, а я её сразу же узнаю. — Господи, Хиро, ты чего так крадёшься? – говорит она, держась за сердце. — И тебе привет, Хейли. Хейли - это девушка моего отца. Они знакомы достаточно давно, но как именно они встретились, я не знаю. Она очень хорошая и добрая, что мне безумно нравится. Хейли приезжала ко мне иногда, чтобы проведать меня, но это не было частым явлением, как хотелось бы. Мы могли с ней посидеть в гостиной за просмотром фильма, держа в руках карамельный попкорн, параллельно разговаривая о чём-то. Но она появлялась здесь намного чаще, чем папа, а в остальные разы, когда приезжал он, то девушка была с ним. У нас с ней тёплые отношения, как ни странно, и меня это, вполне, устраивает. — Ты голоден? — Ну, если учесть, что я не ел сутки, то да. — Ты себя голодом моришь или сел на диету? – говорит она усмехаясь. — Хотя тебе диета не нужна, у тебя и так одни кости. — Не то, что у тебя.  — Ты сейчас получишь за такие намёки, – отвечает она с насмешливыми искринками в глазах. — Сковородку в меня кинешь? Или лопаткой изобьешь? — Могу нож пульнуть, – Хейли берёт  кухонный нож, который лежал на столешнице и крутит его в руках, смотря на меня. — Убить меня вздумала? — Нет, но можно немного подправить твою причёску. — Жёстко, конечно, тут не поспоришь, – отвечаю ей, качая головой. — А вообще давай, испортишь мне её окончательно, то я пойду и сбрею волосы. — Чтобы у тебя было ещё меньше забот? — Знаешь, укладывать их по утрам - это не самая приятная часть, когда я хочу спать. А после тренировок - ещё хуже. — Ладно, ты есть будешь?  – спрашивает она, указывая на сковороду, с готовой едой. — Ты умеешь готовить? Я не знал. — Как смешно, – отвечает девушка, закатывая глаза. — Я сейчас не шутил. — А ты умеешь? — Как видишь, – говорю я, пожимая плечами. — Ну вот вижу, что шутки - это явно не твоё. — Сейчас было обидно, – проговариваю я, изображая грустную гримасу на лице. — Ничего страшного, переживешь, – она открывает верхний шкафчик, доставая оттуда посуду, ставя её на столешницу. — Садись за стол. — Я точно не отравлюсь? – присаживаюсь на стул, пододвигая его к столу и смотрю на неё. — Вот сейчас и проверим, – Хейли ставит на деревянную поверхность белую тарелку, в которой находится курица с овощами. — Это я сейчас подопытный кролик? То ты меня хочешь зарезать, теперь отравить. Как мне теперь спокойно спать? Вдруг ты придёшь ночью и задушишь меня подушкой. — Зачем мне так заморачиваться, Хиро? Я же тебе в еду яд подсыпала. Сейчас отключишься, и я пойду тебя закопаю на заднем дворе. — Я всегда говорил, что ты ведьма. — Конечно, так и есть. Я беру в руку вилку, смотря к себе в тарелку и прокалываю каждый кусочек курицы. Пахнет вкусно, но всё же я не доверяю ее кулинарным способностям. Дело в том, что сегодня я впервые увидел её, стоящей рядом с плитой, ведь во все остальные разы она заказывала еду из разных ресторанов. Хейли сама говорила, что ненавидит готовить. — Это точно съедобно? — Ой, ну хватит уже, твоему отцу нравится моя еда. — Нашла кому верить, – фыркаю я. Накалываю на кончик вилки запеченную грудку, подношу к губам и немного дую, потому что из неё до сих пор исходит пар. — Когда ты успела приехать? — Вчера вечером, – отвечает девушка и садится напротив меня. — Почему я тебя не видел? — Я поднималась к тебе, но ты уже спал. — Точно, я вчера отрубился рано, мне было хреново после дня рождения. — Почему? Что там случилось? — Мой папаша разве не рассказал тебе увлекательную историю? — А должен? — Вы уже сколько лет вместе, Хейли. И он тебе не удосужился рассказать, что случилось с его «любимым» сыном? – произношу предпоследнее слово, поднимая ладони, изображая на пальцах кавычки. — Когда я приехала, то он уже был очень расстроен, а на вопрос: «что произошло?» Клаус сказал, что вы с ним поговорили и опять поругались, поэтому я не стала поднимать тему на счёт тебя. — Поругались - это громко сказано, – отвечаю ей, пожимая плечами. — Мы не мирились. — Говоришь так, будто гордишься этим, – Хейли щурит глаза, облокачиваясь на спинку стула. — Нет, просто я не понимаю в чём смысл мне врать и скрывать правду. — Когда он тебе врал, Хиро? – она усмехается. — У вас настолько хреновые отношения, что он даже не рассказывает тебе про меня? — Нет, мы часто говорили о тебе, но я не понимаю, почему ты считаешь, что он тебе где-то лгал? — Это же очевидно, – закатываю глаза и вдыхаю воздух полной грудью. — Если он считает, что я настолько тупой и буду верить в его сказки, которые он нормально придумать не может, то он глубоко заблуждается. — Какие сказки? Ты можешь нормально объяснить? – девушка немного повышает свой голос, а меня это поражает, потому что складывается такое ощущение, что она вообще не понимает о чём я ей говорю. — Элементарная ситуация, которая произошла буквально вчера. Я стал выпытывать из него информацию о том, почему он никак не связывался со мной долгое время и не приезжал. Знаешь, что я услышал? Цитирую: «У меня было много дел, которые я не мог просто так оставить», – снова вспоминаю его слова, с одной стороны, во мне это вызывает лишь смех, а с другой, меня переполняет злость. — А знаешь, что самое смешное? Папа даже не может сказать мне, какие дела у него были всё это время. — Может у него какие-то проблемы, и он не хочет тебя этим грузить? — Это самый тупой аргумент, который я слышал, – отвечаю я, издавая смешок. — Какие проблемы? Ты же тоже о них не знаешь, верно? А знаешь почему? — Удиви. — Потому что их нет. И вообще, что за бред? Он не хочет меня ими грузить? Даже если так и есть, то я думал, что мы не чужие друг другу люди, но, видимо, я ошибался. — Хиро, пойми, если он тебе что-то не договаривает, то он делает это ради тебя. Есть такие вещи, которые детям не обязательно знать, вот и всё. — Хорошо, раньше не говорил, потому что я был ребёнком и не особо понимал, что происходит вокруг, а сейчас нельзя? Или его кто-то за это убьёт? — Ты же понимаешь, что для него ты всегда будешь ребёнком? Возможно, ему нужно с тобой поговорить и объяснить всё, но, наверное, он до сих пор считает, что ты маленький мальчик и ничего не поймёшь. — Допустим, и какой я должен сделать вывод из этого? — Дай ему время, хорошо? Он только приехал, а вы, вместо того, чтобы провести время, как настоящая семья, ругаетесь и не разговариваете друг с другом. — И сколько ему нужно времени? Боюсь, что он уедет раньше, чем состоится наш второй разговор. — Клаус не собирается больше уезжать, насколько я знаю. После этих слов, я не знаю радоваться мне или нет. С одной стороны, я рад тому, что он больше не уедет, но с другой, не думаю, что мы сможем нормально общаться без ругани, пока он мне всё не расскажет. Я не собираюсь поднимать эту тему, пускай отец сам захочет поговорить, потому что я всегда делаю первый шаг в нашем общении, а он не прилагает никак усилий. Такое ощущение, что ему это вообще не нужно. — И что мне делать, как думаешь? Как мне себя вести с ним? – спрашиваю её, потому что это единственный человек, который может дать мне нормальный совет. — Никак, веди себя так, как и всегда, но не груби ему сильно и не язви. Думаю, что в скором времени он сам выйдет с тобой на контакт. — На счёт грубить и язвить - не уверен. — Я и не сомневалась, но всё же попробуй, – Хейли мило улыбается, приоткрывая ровный ряд белых зубов. — Ладно, я постараюсь, мамочка. — Фу, не смей меня так называть, а то меня сейчас вывернет прямо в твою тарелку. — Хорошо, мамуля, – после этого она привстает со своего стула, замахивается и бьет своей ладонью по моему затылку, а я начинаю смеяться с её действий. — Эй, за что? Я же тебя по-другому назвал. — Все формулировки со словом «мама» в мою сторону держи при себе, иначе я сверну тебе шею, сынок, – она ухмыляется, возвращаясь на своё место, где сидела до этого. — Что за неравноправие? Тебе, значит, можно так сказать, а мне нет? – отвечаю ей, потирая заднюю часть головы. — Не прибедняйся, я же знаю, что тебе тоже не нравится, когда я тебя в шутку так называю. — Но я же тебя за это не бью. — Только попробуй. После этого мы заливаемся смехом, потому что это наша привычная манера общения. Хоть я с ней и проводил мало времени за всю жизнь, но для меня она далеко не чужой человек. Мы с ней можем часами смеяться и подкалывать друг друга на любимые темы, даже если они личные, потому что каждый воспринимает это, как простые шутки. Чёрт, мне действительно её не хватало. — Какие у тебя на сегодня планы? – прерывает девушка мои мысли, а я перевожу на неё свой взгляд, фокусируясь на ее вопросе. — У меня через пол часа тренировка, а в семь часов вечера игра. — С кем играете? — С Орлами. — Надерёте им зад? — Надеюсь, просто мы вышли на другой уровень, и этот соперник сильнее тех, с кем мы играли раньше. — Думаю, что вы справитесь. — С чем справитесь? – из дальнего угла комнаты позади меня звучит мужской голос. Поворачиваю голову и вижу своего отца, который стоит у двери, уперевшись плечом на неё. Его взгляд непринужденный, не издававший никаких эмоций, и он направлен на меня. — Тебя это не касается, – сразу же на себе ловлю грозный взгляд, исходящий от Хейли. Да, я помню, что мне нужно налаживать с ним контакт, но здесь я не смог сдержаться. Отец никогда не интересовался тем, чем я занимаюсь. Ему всегда было всё равно, когда я рассказывал про нашу команду, да и игры в целом, поэтому, когда он спросил о чем мы говорим, то я не хочу ему отвечать, ибо не вижу в этом никакого смысла. — Вы сидите за столом в моём доме, и я не могу знать о чем вы говорите? – говорит он, скрестив руки у себя на груди. — В твоём доме? – я встаю из-за стола, громко отодвигая от себя стул, наблюдая за тем, как папа подходит ко мне. — Ты сейчас решил пометить территорию? — Ты правильно понял. — Прекрасно, раз ты сейчас начал разграничивать этот сраный дом, то может мне лучше съехать, чтобы не мозолить тебе глаза на твоей собственности? — Во-первых, не нужно переворачивать мои слова, а во-вторых, куда ты съедешь? — А ты считаешь, что я настолько беспомощный и не смогу себе найти новое место жительства? Флаг тебе в руки с таким мнением. — Снимешь себе квартиру за мои деньги? — Пожалуй, единственное, что я получил от тебя, то это деньги, – я вновь усмехаюсь. — Другого от тебя не дождёшься. — Прости, но другие подарки ты не заслужил. — Куда бы мне тебя лучше послать? Ах, да, пошёл на хер со своими деньгами и этим домом, – я прохожу мимо него, собираясь уходить из этого дурдома куда подальше, но когда мне остаётся пару шагов до прихожей, то я оборачиваясь. — Знаешь, я думал, что вчерашний разговор хоть как-то на тебя повлиял, но ты так ничего не понял. Ты лишь кидаешь мне эти слова про свои деньги, которые ты так великодушно переводил каждый месяц. Он молча провожает меня взглядом, пока я обуваюсь, беря сумку в руку, где лежит форма, поворачиваю щеколду, открывая дверь. И напоследок, решаю ему ещё кое-что сказать: — И ещё, когда я услышал, что ты собираешь остаться и не уезжать, то я обрадовался, думал может хоть что-то изменится, а сейчас, я надеюсь, когда ты передумаешь и снова свалишь в закат. Громко хлопаю дверью и выхожу на улицу, где меня встречает прохладный воздух. Набираю полную грудь кислородом и медленно выдыхаю, пытаясь снизить свою злобу, которая накопилась во мне буквально за последние две минуты, но выходит не очень. Как можно быть таким конченным козлом, я не понимаю. Он как будто прикидывается таким дураком, который не хочет меня слышать и понимать. Я вчера уже сказал ему, что мне далеко не сдались его деньги, и мне нужен был настоящий отец, а сегодня он снова об этом сказал. Зачем? Ответа не последует, потому что я даже разговаривать с ним не хочу. Я же действительно принял решение поменять к нему своё отношение и быть куда мягче, чтобы у нас было всё, как у нормальных людей, но нет, отец этого явно не хочет. Засовываю руку в карман, беру пачку сигарет, потому что мне срочно нужен поток никотина, чтобы хоть как-то успокоиться. Достаю одну сигарету, хотя подсознательно понимаю, что этого будет мало. Зажимаю фильтр между зубов, подношу зажигалку к ней и поджигаю. Дым начинает подниматься вверх, а я делаю первую, глубокую затяжку, наполняя свои лёгкие до предела, а затем выпускаю клубок белого дыма. Следом идёт вторая и третья, после чего мне бьёт в голову, а всё тело пробирает. Наш тренер знает, что его команда ведёт далеко не здоровый образ жизни, но также он понимает, что запретить он нам не может, даже если будет грозить исключением из состава, ведь осознаёт, что если один из нас выпадет из звена, то посыпятся все остальные. Поэтому он установил одно правило, которому мы следуем. Перед игрой никакого алкоголя и сигарет, но сейчас я просто не вывезу без одной затяжки.       

********

Хватаю бутылку с верхней полки и начинаю поглощать её с дикой жаждой. Только что у нас прошла легкая тренировка перед игрой, но тренер нас особо не щадил, а это странно, ведь мы не должны сильно уставать, чтобы на игре у нас остались силы. Он объяснил это тем, что мы очень плохо играем для сегодняшнего дня, и я его понимаю. Так как мы с Рэном немного в ссоре, то это значительно сказывается на нашем взаимодействии. За всю тренировку он не передал мне ни одного паса, хотя мы работаем в связке. Мы с ним договаривались, что если мы где-то не поладим, но ничего на поле выносить не будем, но он явно не держит своё слово. Я начинаю бегать глазами по раздевалке, ища своего драга, который со мной не разговаривает. Мне же нужно с ним поговорить, ибо если мы также будем работать на матче, то мы продуем в сухую, а это будет исключительно наша вина. Встаю со скамейки и подхожу со спины к Рэну, после чего он оборачивается. — Пошли поговорим. — О чём? — О погоде, – закатываю глаза, а Рэн усмехается. — Мне тебя уламывать на разговор нужно? — Не нужно так стараться, все равно не выйдет, но тебе повезло, что я тоже хотел с тобой поговорить. — Зачем тогда сказал: «о чём?» — Мне нужно было вешаться на тебя и говорить: «О Боже, я тоже хотел подойти к тебе»? Я же знаю себе цену, – он пытается держаться серьезно, но его улыбка, так и хотела выйти наружу. — Поэтому забыл снять этикетку с новой футболки? – я перехватываю бирку, которая вылазила из под его майки, тяну ее на себя, а она отрывается. — Как-то дёшево ты стоишь. — Твою мать, что за магазин? Зачем столько бирок лепить? Я одну оторвал, а вторую не заметил. — Иди за мной, мой юный модник с этикетками. Мы почти выходим из раздевалки, заходя в небольшой холл, где находится вся наша амуниция. Я стою молча и не знаю, как и с чего начать, а мой друг перебирается с ноги на ногу, наверное, тоже не знает, что сказать. — Короче, бро, прости меня, ладно? Я вчера наговорил много всего, но ты же понимаешь, что это было не со зла? Я правда не знаю, что на меня нашло, просто сначала я поговорил с отцом, потом я хотел узнать о ваших отношениях с Кайли, а вы и говорить ничего не хотели. Вот меня и накрыло. — Я все прекрасно понимаю, правда. И вся та ситуация выглядела безумно странно, тем более я тоже много наговорил, поэтому 1:1. — Мир? — Мир. Протягиваю ему свою ладонь, а он делает тоже самое, после чего мы скрепляем наше рукопожатие, а затем мы заключаем друг друга в дружеские объятия, похлопывая руками по спине. — Какого чёрты, ты меня на поле игнорировал? – спрашиваю я, разъединяя наши объятия. — Ты делал тоже самое. — Рэн, ты нормальный? Я тебе отдал два паса в начале, чтобы прорепетировать нашу коронную связку, а ты после этого играл с другими, когда я кричал на тебя и ждал, пока ты отдашь мне мяч, но этого, к сожалению, не произошло. — Я просто хотел передать тебе пас через другого, но те тоже не хотели тебе отдавать мяч, поэтому какие ко мне могут быть претензии. — В нашей связке нет посредников. — А вдруг на игре что-то пойдёт не так? Ты об этом подумал? Может я отрабатывал другую схему! — Она с треском провалилось, потому что по твоей схеме мы ни разу не забили. — Каждый делает ошибки, – парень пожимает плечами и улыбается. — Ладно, проехали, – отвечаю ему, закрывая эту тему, чтобы переключиться к другой, которая не даёт мне покоя. — Мы с тобой сейчас одни тут стоим, может уже расскажешь нормально, что у вас с Кайли? — Ты опять? – он закатывает глаза, поджимая губы, и тяжело выпускает воздух изо рта. — Не опять, а снова. Я же не слепой и вижу, как ты на неё смотришь, поэтому давай выкладывай, что у вас. — Да ничего у нас с ней нет. Я не скрываю, что она мне симпатична, как девушка, но кроме дружбы нас ничего не связывает. — Изучения друг друга ртом, тоже входит в дружеские отношения? — И секс по дружбе тоже. После этого мои глаза расширяются, дыхание перехватывает от шока, а внутри всё скручивается в огромный комок. Мне сейчас послышалось или нет? Секс. По дружбе. Кайли и Рэн. Что? Это как такое возможно? — Чего? — Да, мы переспали с ней несколько раз. — А почему ты мне об этом не сказал? — Я же не знал, как ты к этому отнесёшься. — А как бы я отнёсся? Мои друзья переодически спят друг с другом, а я об этом даже не знаю, – отвечаю ему, а сам до сих пор пытаюсь переварить всю информацию. — Как бы я отреагировал? Я бы сказал: «Благословляю». — Ой, ну хватит уже, все равно это ничего не значит. — Почему же? — Потому что ей нравится другой! – Рэн немного с криком произносит это, а затем уставляется на меня. — И кто это? Давай его убьём? — Один придурок. — Придурков вокруг много, это не о чём не говорит. — Конкретно этот очень близко. — Тебе так сложно рассказать? — А ты не догадываешься? – друг начинает сужать свои глаза, а я перебираю все возможные варианты парней, которых знаю, но в голову ничего не приходит. — Хватит говорить загадками, скажи имя. В дальнем углу раздевалки что-то падает, и Рэн переводит туда свой взгляд, где Даррен уронил свою бутылку с водой, а затем поднял ее, но снова уронил, а перед этим подбрасывал ее так, будто это горячий пирожок. Друг долго смотрит в ту сторону, пристально наблюдая за ним, а в моей голове всплывает один вариант, который, надеюсь, будет ложным. — Это Даррен? – произношу я, а парень переводит на меня внимание. — В смысле? — Ну, Кайли нравится Даррен? – Рэн смотрит на меня очень странно, но потом кивает. — Серьезно? — Боюсь спросить, как ты пришёл к такому выводу? – он подносит свою ладонь к подбородку, упираясь в неё щекой. — Интуиция, – пожимаю плечами и облокачиваюсь на стену. — Ты просто гений, – он начинает хлопать в ладоши. — Такой ребус разгадать не каждый сможет. — Только я всегда думал, что у Кайли вкус на парней куда лучше. — Знаешь, я тоже так думал, но ей нравятся какие-то тупоголовые парни. — Блин, как ты точно его описал. — Ещё как...Пошли ко всем, скоро тренер придёт нам установку давать. — Ну как он может ей нравится? Он же придурок. — Сам в шоке, – парень хватает меня за плечо, и мы идём в раздевалку. Зайдя в помещение, мой взгляд сразу падает на Даррена, который уже стоит в специальной форме предназначенной только для матчей. Мы с ним всегда не ладили, потому что я капитан команды, а он всегда метил на моё место и часто меня подставлял, чтобы меня выперли, но его попытки всегда разрушались на самом корню. — Эй, голубки, вы чего там так долго ошивались? Помогали друг другу форму надеть? Или что-то другое? – говорит на нас этот придурок, который должен нравиться Кайли. — Если это единственное, что могла придумать твоя одна извилина, то подумай ещё, а то как-то слабовато, – отвечаю ему, он сжимает свою челюсть, а остальные ребята начинают за нами следить. — Смотрю на вас и в голову лезет только одна тема, ты уж извини. — Ну так не смотри, в чём проблема? – Рэн подключается в нашу перепалку. — Если бы вас наконец-то выперли далеко и надолго из команды, то вы бы избавили меня от такой участи. — Ну, уйдём мы, дальше что будет? — Меня сделают капитаном, и мы точно будем побеждать. — Человек, который не может думать - с командой не справится. — Ты же справляешься. — Вот какой ты молодец, сам же и сказал, что командой я прекрасно руковожу, и я здесь первый лидер, а за тобой никто не пойдёт, – все парни окружили нас в большой круг, а мы втроём стоим в центре. — Ты считаешь себя пупом земли? Думаешь, что ты тут один круто играешь, хочу расстроить - это не так. — Где проявляется твоя крутость в игре? Ты не мог элементарную связку запомнить. — Если мы выйдем с тобой один на один, то я тебя разделаю в пух и прах. Я наклоняюсь к Рэну и говорю: — Ты уверен, что Кайли нравится именно он? Даррен услышал только имя девушки и сразу же подхватил его, чтобы понести очередной бред, который полился из его рта. — При чём тут эта шлюха? Когда он это сказал, то во мне вновь разгоралась злоба, которую я замял днём, но сейчас она поступила в двойном размере. Кулаки сжимаются до боли, а я вцепляюсь ногтями в кожу на ладонях, чтобы сбавить пыл, но выходит плохо. — Советую не бросаться такими словами, чтобы потом тебе отвечать за них не пришлось, – произношу я, а мой противник только усмехается. — И как же я за них отвечу? Побьешь меня за свою любимую подружку? – он подходит ближе ко мне, а от этого движения мы стоим вплотную. — Тебя Эшли случайно не ревнует, а то ты за Кайли переживаешь куда больше. Или у вас это в норме? Ну там секс втроём или нет, подожди, – Даррен потирает подбородок рукой, делая вид, что он думает о чём-то. — Может  вы с Рэном её напополам делите? Ну типа: Понедельник - Хиро, Вторник - Рэн. После этого мои глаза покрывает белая пелена, и я перестаю себя контролировать, а мой кулак, который был наготове последнюю минуту, врезается в лицо этого ублюдка с огромной силой, от чего он шатается в сторону, опирается о стену, держась рукой за челюсть. Я встряхиваю свою руку, пытаясь увести боль в костяшках, которая отразилась после столкновения с его физиономией. Меня до сих пор трясёт, хотя раньше меня было не так легко вывести из себя, но тема с Кайли и Эшли в одном высказывание - снесла мне голову. — Если ты ещё раз, что-то ляпнешь про Кайли и Эшли, то я размажу тебя по асфальту, надеюсь, ты меня услышал. — Какого черта здесь происходит? – мужской голос врывается в нашу раздевалку, и все начинают молча переглядываться. — Я ,кажется, задал вопрос! Это был наш тренер, который не терпит драки в команде, и я это прекрасно знал, но ничего не смог с собой поделать. При таком раскладе он с лёгкостью может дисквалифицировать меня на этот сезон или выгнать из команды. — Ничего такого, Даррен с Хиро показывали один приём, но не рассчитали силу, но всё хорошо, не переживайте, – пытается успокойте злого тренера Рэн, но он явно в это не верит. — Трюк называется: Ударь товарища кулаком? — Практически, – отвечаю я. — Майклсон, твою мать, ну почему именно перед игрой? — Извините, но по-другому никак. — Сколько раз мне вам повторять, что всё личное, которое у вас происходит за пределами этой раздевалки, оставлять там же, а не выносить это всё сюда. — Такого больше не будет, – говорю я, смотря на него. — Уверен? — Нет. — Я тебя когда-то точно убью, клянусь, – грозится на меня мистер Роджерс. — Давайте после игры. — Никто не хочет спросить, как у меня дела? Нормально ли я себя чувствую? – кряхтит Даррен, держась за своё лицо. — Видишь, я же говорил, что всем на тебя  плевать, – похлопываю его по плечу, ловя злобный взгляд тренера. — Ты играть сможешь? – спрашивает мужчина. — Да. — Отлично, слушаем меня внимательно. команда под названием «Орлы» очень сильная, а вы ещё не играли с такими, поэтому установка следущая. Я просмотрел все их игры и сделал выводы. Они нападают на соперника первые двадцать минут каждого тайма. Их задача - вымотать вас, но мы не дадим им этого сделать. С первой секунды включаем жесткий прессинг на каждом участке поля. Это всем понятно? – обращается он к нам, а мы киваем. — Вначале, как обычно, жеребьёвка, Хиро, я надеюсь на твоё чутьё и везение. Если мы получаем мяч первыми, то мы сразу бросаемся в атаку, после того, как наш капитан разведёт мяч. Значит так, работаем по нашей схеме, только немного наоборот. — В каком смысле? — Вы думаете, что мы одни смотрим матчи противников, думаю они уже изучили все наши связки, поэтому, когда Хиро разведёт мяч, то, он же должен передать мяч Рэну? — Да. — Вот, а мы делаем не так. Хиро отдаёт пас Майклу, который стоит слева, затем мяч  летит вправо к Рэну, а потом к Хиро. Поняли? Делаем всё тоже самое, только зеркально. Всем всё ясно? — Да! – вся команда кричит хором. — Давайте парни, я уверен, что вы справитесь, вы гораздо выносливее, чем они. «Орлы» выдыхаются после двадцать минут, надеясь, что соперник такой же, но вы у меня сильные, и я уверен, что мы вырвем у них эту победу, – все начали кричать, что мы сможем, а раздевалка погрузилась в дикий гул. — Готовимся и настраиваемся, через пятнадцать минут у нас разминка.

*******

Мы готовимся выходить уже на предстоящий матч. Разминка прошла удачно, наши противники часто на нас косились и что-то говорили в наш адрес, но никто не обращал на это внимание, ведь каждый был уже сосредоточен. Трибуны гудят, когда объявляют выход нашей команды. Все выбегают под дикие аплодисменты, которые безумно подбадривают нас и это предают уверенность в том, что пришли те люди, которые нас любят и искренне поддерживают. — На середину поля приглашаются капитаны двух команд. Хиро Майклсон номер 13, представляет хозяев этого поля «Бульдоги», – с трибун начинает сыпаться куча слов, которые греют душу, пока я иду по зелёной траве. — Капитан второй команды Митчел Дэвис номер 32, играет за команду «Орлы». Мы вдвоём стоим посередине, судья протягивает мне монетку, потому что хозяева поля ее должны подбрасывать. — Орёл, – говорю я. — Слушай, давай наоборот, ну как бы не логично получается. У меня команда называется орлы, а я выберу решку. — Ваш проигрыш никак не оправдается, если ты выберешь другую сторону монеты, поэтому не выпендривайся, – по его виду понятно, что он очень злится, а меня это забавляет. — Решка. Я подбрасываю металлическую монету, которая делает множество вращений вокруг себя, а затем ловлю её, кладя себе в ладонь. Переворачиваю её на тыльную сторону, а в это время все трибуны погрязли в гробовой тишине. Когда я поднимаю руку и вижу, что там «Орёл», то с меня падает огромный груз, ибо мне нельзя было подвести свою команду. Звучит свисток, и судья указывает рукой на нашу сторону поля, после чего всё люди встают со своих мест, начиная визжать. — Команда «Бульдоги» начинает разводить мяч. Остальные ребята выбегают на поле и становится по своим позициям, а я так же стою в центре и жду, пока мне вручат мяч. Когда он оказывается в мои руках, то я принимаю положение, находясь в ожидании начала игры. Я осматриваю своих партнёров, ища глазами Майкла и Рэна, ибо первая разводка - наша. В уши бьет громкая сирена, которая говорит нам о том, что игра началась.