Горсть Пыли (A Handful Of Dust)

Гаррус продвигался через заросли с той же осторожностью, с которой всегда крался по аллеям и мосткам Омеги. По крайней мере, тогда он знал своих врагов в лицо. Он знал приблизительно их силу, численность, вероятное вооружение. Он просто действовал, не без основания исходя из того, что сама Омега враждебно настроена по отношению к нему, и считал угрозой все вокруг, пока не убеждался в обратном. Это же место, хотя и заставляло пульс Шепард и другие ее жизненные показатели зашкаливать, не производило на него впечатления особо опасного. Было достаточно тепло, чтобы компьютеру брони не приходилось защищать его от обычной для Ванкувера прохлады, к которой он никогда не привыкнет; небо было таким голубым, каким только ему позволяли быть заполняющие атмосферу обломки; растения вокруг разрастались и беспорядочно вились друг вокруг друга. Никакого красного песка, никаких брошенных сломанных детских игрушек, никаких помещений с погибшими и забытыми – это место ничем не напоминало Марс, но все же озноб, никак не связанный с погодными особенностями, сотряс его. Его беспокоили тишина, пустота – словно зуд, который он не в состоянии был облегчить. Он обнаружил, что с опасением вглядывается в пятнами покрывающие дорожку тени, практически ожидая увидеть торчащие из темной земли кости или черепа, ухмыляющиеся из-под корней деревьев. Шепот ветра в листве ничем не походил на завывание шторма на Марсе, но и от этого звука все внутри сжималось. Окажется ли посещение этого дома столь же бесполезным, как визит на Марс? Гаррус прижал винтовку чуть ближе, но это не придало ему желаемой уверенности. Они поддерживали тишину в радиоэфире – Шепард обходилась жестами, и они подчинялись – как обычно. Она не сомневалась, не колебалась. Ее руки двигались в привычной манере, и только ее учащенное сердцебиение и то, что она, казалось, тоже видела в тенях что-то, что ей вовсе не хотелось видеть, предупреждали его о ее беспокойстве. Первым шел Калахан, следом за ним – Вега, вне всякого сомнения наделенный приказом с одной стороны прикрывать его, с другой – охранять. Между Вегой и Шепард находилась Лиара; ее инструметрон был включен, и ее пальцы летали над голографическим интерфейсом. Оружие так и осталось висеть на ее бедре. Гаррус заметил, что она тоже бросает взгляды на Шепард, когда та отворачивается. Шепард остановилась так внезапно, что если бы Гаррус не следил за ней самым внимательнейшим образом, то врезался бы ей в спину. Он поспешно огляделся по сторонам в поисках угроз, но не заметил ничего особенного. Тот же ветер в листве, то же отдаленное пение птиц, те же пустые тени. И без того учащенное сердцебиение Шепард резко ускорилось, спровоцировав предупреждающий сигнал визора, который, как правило, срабатывал в ситуациях, угрожающих жизни, или в случаях приближения орд врагов. Вместо того чтобы потянуться за оружием, однако, Шепард выставила обе руки по бокам, словно бы застыв в ужасе. Прежде чем Гаррус успел спросить, Шепард нарушила тишину: - Кто-нибудь чувствует этот запах? Это… цветы. Розы. Гардении. Кто-нибудь ощущает их запах? Гаррус глубоко вдохнул. Земные цветы пахли совсем не так, как те, что росли на Палавене. Даже те из земных растений, что имели сильнейший по местным меркам запах, не могли сравниться со слабейшим ароматом аттана, и ничто и близко не походило на любимые его матерью кирисы. Конечно, он ощущал запахи растений, но не мог выделить ничего конкретного, да и сомневался, что в состоянии отличить запах розы или гардении от других, хотя в некоторых из романтических видео, которые ему довелось видеть, розам уделялось довольно много внимания. - Они активируются на движение, - сказал Калахан с таким спокойствием, что это почти произвело на Гарруса впечатление. Почти. – В деревьях установлены датчики. Это означает, что мы официально пересекли границу частной территории. Мать сама выбрала этот аромат. Однажды она подала в суд на миссис Бичам-Меткалф – вы помните ее? – за то, что та использовала ее патентованную ароматическую смесь, и выиграла дело. - Цветы, активирующиеся на движение? – пораженно переспросил Вега. – Патентованные цветы? Черт, если ты тратишь деньги на подобную хрень, значит, у тебя их гораздо больше, чем здравого смысла. Не могли вы просто, ну… посадить обычные? Нанять садовника? Как нормальные богатые люди? - Значит, и вы чувствуете этот запах? – переспросила Шепард, и даже по системе связи было слышно, насколько напряжен ее голос. – Точно? - Шепард, с тобой все в порядке? – спросила Лиара. То, что она сразу же не ответила утвердительно, заставило Гарруса поспешно приблизиться к ней. - Эй, - позвал он, и она резко повернулась к нему. Даже через лицевую пластину он видел, как расширены ее глаза. Но ее взгляд не был стеклянным или пустым, и то, что она не смотрела на него, как на преграду, через которую ей необходимо пройти, уже радовало. – С тобой все хорошо, Шепард. Поверь мне. Все не так, как раньше. Она не ответила и не моргнула. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем она кивнула. - Ладно. Давайте двигаться дальше. - Черт, - пробормотал Вега, но все услышали его в тишине радиоэфира. – Когда-то я радовался, если удавалось собрать букет из чего-то, помимо одуванчиков, для бабули. Судебная тяжба из-за запаха. Теперь я слышал все. ************ Чем дальше они продвигались, не повстречав на пути ни ловушки, ни охраны, тем напряженнее становилась Шепард. То, что сперва ощущалось покалыванием между лопаток, теперь казалось глубоко засевшим кинжалом, и запах цветов только ухудшал ситуацию с каждым вдохом. Ей хотелось почесать нос, хоть это и не помогло бы, но проклятый шлем, который она обычно не носила, делал это невозможным. Однако как бы ее ни беспокоил запах, как бы ей ни хотелось избавиться от него, она не позволяла себе ускорить процесс тщательной проверки территории, чтобы поскорее проникнуть в дом. В последнюю очередь она желала иметь дело с засадой. Но это было уже чересчур. Она действовала слишком тщательно. Если бы они находились на территории, контролируемой силами Жнецов, она двигалась бы втрое быстрее, чем сейчас по парку, прилегавшему к особняку Калаханов. Она убеждала себя, что в случае Жнецов всегда знала, чего ожидать. За исключением непредсказуемых баньши, она понимала врага и знала, как убить его. На этот случай у нее имелась «Черная вдова» из арсеналов Спектров. У нее было достаточно огневой силы, чтобы сравниться с небольшой армией. Воображаемый кинжал шевельнулся, и движение плечами не принесло облегчения. То, что никто не задавал вопросов касательно скорости передвижения, подсказало ей, насколько обеспокоены были ее компаньоны. Возможно, их волновали Левиафаны. Наверняка их волновала она сама. В другое время, в другом месте Гаррус бы поддразнил ее, используя личный канал связи; Вега ворчал бы по поводу улиток и надежды вернуться в кают-компанию до того, как разберут лучшую еду. Вероятно, он бы сказал что-нибудь о том, что его бабуля расторопнее взбиралась на холм, даже учитывая проблемы с коленями. Воображаемые разговоры не давали нужного эффекта, но Шепард не могла заставить себя сказать что-либо вслух. Если бы не заученные координаты, подтвержденные компьютером брони, Шепард бы потерялась. Когда она была здесь в последний раз, все дорожки были ухожены, и каждый белый камушек находился на своем месте. Даже в ее кошмарах все, за исключением ливней, соответствовало той реальности, которую она когда-то знала. Сейчас же трава и сорняки пробивались через трещины в камнях, смещая тротуарную плитку, уничтожая белый цвет и заменяя его на ярко-зеленый. Хотя она прекрасно знала, что броня поддерживает температуру ее тела постоянной, ей все равно было жарко. Солнце светило слишком ярко, а воздух был слишком тяжелым, мертвым и влажным. Точно так же, как ей хотелось почесать нос, ей хотелось и протереть лицевую пластину, хотя она и знала, что лишь воображает влагу. Мыслями возвращаясь назад, она не помнила жары, этого неподвижного воздуха и едва заметного ленивого бриза, неспособного облегчить воздействие высокой температуры. В ее воспоминаниях этот зеленый и живой, как и все прочие сады, сад всегда был прохладным и стерильным. Все белое. Все пустое. Эта пустота была иной – запустение вместо эстетического минимализма. Неподвижность напоминала ей «Валиант», только вместо насмешливой тишины корабля, обещающей ей скорую неминуемую смерть, здесь звучало неприятное пение птиц. Шепард ощутила фантомную боль в ногах и воображаемый голод, хотя эти травмы давным-давно зажили. Ей все казалось, что вот за следующим углом она обнаружит гору трупов, медленно мутирующих в нечто ужасное. Ей казалось, что вот-вот она провалится и будет падать, падать, а затем призрак Эшли Уильямс будет составлять ей компанию, когда она очнется. Значит, не так уж много различий. Не так уж много. Ее натренированные глаза вдруг заметили отблеск чего-то, что не было белым, не было растением, и она рявкнула: «Калахан, стоп!», еще прежде чем осознала, что видит перед собой растяжку. Позади нее Гаррус с характерным звуком вскинул винтовку. С рефлекторной послушностью человека, обученного следовать приказам, Калахан замер с поднятой ногой как раз над спусковым механизмом. - Сделай шаг назад. Медленно. Он подчинился и вместо того, чтобы оглянуться на нее, как поступил бы новичок, склонил голову. Заметив то, что увидела Шепард, он напрягся. - Черт побери, - прошипел он. – Я не думал, что он на самом деле… Он замолчал, когда Шепард опустилась на колени около устройства, включила инструметрон и принялась за работу. Обезвреживание заняло всего несколько мгновений – ей попадались куда более сложные механизмы на замках ячеек хранения. Лезвие воображаемого кинжала между лопаток чуть сдвинулось наружу, и Шепард отметила про себя иронию: чтобы ослабить ее тревогу, понадобилась реальная опасность. Закончив, она опустилась на пятки и, посмотрев вверх, обнаружила глядящего на нее широко раскрытыми глазами Николаса. Его рот все еще был полуоткрыт, словно бы он собирался закончить свое предложение. - Это модель «J-20 828», - сказал он. – Она считается… - Гражданской технологией, - перебила Шепард, махнув рукой. – Я довольно долго шла нога в ногу с большими пушками, лейтенант – вполне себе буквально – да и все эти ступени N мне присвоили не за красивые глаза. Николас покачал головой скорее пораженно, нежели несогласно. Капельки пота на его лбу и над верхней губой свидетельствовали, что он отсутствовал достаточно долго, чтобы отвыкнуть от жары. Или же сейчас и вправду было жарче, чем раньше. - Она не сумела бы удержать вас. Глупо было пытаться, - тихо, практически себе под нос пробормотал он и снова повернулся к тропе. - Вега, - позвала Шепард, не обратив внимания на его слова. – Следи за землей. Калахан – деревья. Лиара, если это была «J-20…» - Я уже добавила спецификации в сканирующую программу, Шепард. Есть еще… несколько поблизости. Направляю данные. Я буду искать другие модели. - Спасибо. Проверь также турели и роботов, если они здесь есть. Гражданских и военных. - Коммандер, - запротестовал Николас, но когда Шепард резко вскинула на него взгляд, он замолчал. Она находилась достаточно близко к нему, чтобы видеть слабое подрагивание мышц ноги, которой Калахан едва не лишился. Шепард кивнула, включила собственный инструметрон и проверила информацию Лиары. Странное расположение известных средств защиты подсказало ей все, что необходимо было знать о разуме того, кто размещал их – или же приказал их разместить в таком порядке. Если это можно назвать порядком. Кто-то очень хотел не только не впускать врагов к себе, но и стремился не выпускать уже находящихся внутри наружу. - Ты все видишь, Касуми? - Наслаждаюсь шоу с безопасного расстояния, Шеп. Смотри, куда идешь, Ник. Жаль будет потерять такой вид. - Ник? – переспросила Шепард. - Ты серьезно? Улыбка Николаса – мимолетная, но открытая – озарила его лицо, на миг напомнив Шепард то, каким она видела его в последний раз в этих садах. - Меня еще никогда не называли Ником. Думаю… думаю, мне может это понравиться. Касуми одобрительно хмыкнула, и все рассмеялись. ************ Нападение было неожиданным. Гаррус как раз собирался предложить закончить наконец осмотр сада и направиться к дому, когда серия небольших взрывов сотрясла землю под его ногами, и белый гравий шрапнелью прошелся по щитам. Шепард упала на землю и откатилась за дерево; Лиара укрылась за созданным ею самой барьером; Калахан закричал, упав на одно колено. Вега смел в сторону висящую лозу, и хотя щиты выдержали, его откинуло назад. - Микрофиламентная взрывчатка! – рявкнул Гаррус. – В чертовой лозе и под землей. - Так вот чем ты собирался украсить мою квартиру? – спросила Шепард – По-моему, перебор, Вакариан. - В самый раз. Шепард фыркнула и спросила: - Что там у вас, Калахан? - Медигель уже начинает работать, коммандер. Ничего особо страшного. Его голос звучал натянуто, но недостаточно, чтобы Гаррус решил вмешаться. - Хорошо. Лежите, пока я не велю вставать. - Коммандер… Она проигнорировала его протест. - Лиара, предлагаю воспользоваться сингулярностью. Собери достаточно устройств, чтобы расчистить тропу. Гаррус… - Перегрузка? Он услышал, как она улыбается, хотя и не мог этого видеть, и сдержал лихую присказку «как в старые добрые времена», хотя и мысли об этом оказалось достаточно, чтобы согреть его изнутри. - И я уничтожу все, что еще останется. Вега, Калахан, найдите что-нибудь крепкое и укройтесь. Пустите всю энергию на персональные щиты. Никто не знает, какой окажется радиус поражения. Касуми? - Рядом не наблюдается никаких взрывоопасных невидимых гусениц, Шепард. - Не будь так уверена. Следуй строго по нашей тропе и дай знать, если повстречаешь кого-нибудь или что-нибудь, заинтересовавшегося тем, что здесь произошло. – Шепард глубоко вздохнула. – Итак. На счет три. Этот «танец» был поставлен гораздо лучше, чем какой бы то ни было из тех, в которых Гаррусу доводилось участвовать на Цитадели, и они все двигались под счет Шепард. Поле сингулярности Лиары расширилось, и хотя еще несколько взрывустройств сработали, большая их часть оказалась затянута в воронку в ожидании перегрузочного залпа Гарруса, последовавшего через секунду. Шепард уничтожила те, что остались, и, несмотря на то, что все вокруг содрогнулось от многочисленных взрывов, щит, созданный Лиарой в то же мгновение, что она перестала поддерживать поле сингулярности, поглотил, либо рассеял потоки энергии. - Здорово, - проговорил Вега и присвистнул. – Забыл, как весело наблюдать за твоей работой, Шепард. Может быть, и остальным дашь повеселиться в следующий раз? - Не расстраивайся, Джеймс. Я бы никого другого не хотела видеть впереди, подставляющимся под удары. - И севшим на задницу, - добавил Гаррус. – Это отличное предупреждение нам всем. - Также забыл, что вы парочка комедиантов, - заметил Вега с широкой улыбкой, поднимаясь на ноги и отряхивая с себя листья и комья земли. – Ну же, Ники, подымайся. - Ммм, - пробормотал Калахан, принимая помощь Веги. – Не уверен, что мне понравилась эта версия. - Не хочется вас перебивать, но где люди? – спросил Гаррус. – Техника – да, я понимаю. Но разве никто в доме не хочет узнать, что спровоцировало защитные механизмы? Шепард вздохнула и принялась разминать шею, пока до Гарруса не донесся хруст. - Я полагаю, это означает, что мы на верном пути. - Откуда ты знаешь? - Это, - начала Шепард, встретившись хмурым взглядом с Гаррусом несмотря на блеск стекла, - напоминает мне Магавид. Мы устроили настоящий ад снаружи, но никто не выглянул, чтобы выяснить, что происходит. - Вам здесь не место, - произнес он историческую фразу и, заметив, как Шепард напряглась, сразу же пожалел об этом. - Можешь мне не рассказывать, - мрачно сказала она. – По крайней мере, здесь не холодно. ************ Сделав первый шаг из сада на открытое пространство, Шепард напряглась, ожидая чего угодно от армии роботов до флота истребителей. Или все же толпу людей, вооруженных до зубов. Но, словно гигантский белый паук, дом возвышался в конце полукруглой подъездной дорожки – тихий, хмурый и одинокий. Прежде вокруг всегда сновали люди: армии садовников, готовый к выезду шофер, минимум пара охранников, стоящих у всех на виду и похожих на современных лакеев, а также еще полудюжина их коллег, сокрытых от взглядов, но в пределах досягаемости голосовой команды. Из-за того, что они двигались так медленно, солнце уже поднялось высоко, и горячий воздух начал струиться над белым камнем. Даже птицы смолкли, и их сменили цикады и странное гудение безжизненной жары. Шепард вдруг поняла, что Мойра Калахан с ее холодными глазами, волосами и манерами имела не больше общего с этим местом, чем она сама. В тот день, когда Мойра в первый раз привезла ее сюда – до сих пор пребывающую в потрясении, со сломанными ногтями и все еще заживающими искусанными руками, ей показалось, что она во сне. Она была поражена. Подумала ли она хотя бы на мгновение, что ей повезло? Шепард покачала головой, пытаясь вспомнить, но смогла воскресить в памяти только ощущение старой книги в пальцах и добрую женщину в форме Альянса на корабле, который увез ее с Миндуара. Она помнила смирение, которое ощутила, когда другая женщина сообщила, что для нее нашли приемную семью. Лопатки чесались. Что бы ни случилось на самом деле, воспоминание оказалось полустертым временем и обидой. К ее приезду все вокруг просто сияло. Их встретили все работники дома – больше человек, чем ходило в ее школу. Шепард точно помнила, что подумала об этом, а затем – о том, как многие из этих ребят теперь мертвы. Или хуже. Она думала о том, что целая колония могла бы с комфортом разместиться в этом огромном здании. Она также думала и о мертвых. Так ли она будет в безопасности здесь от пиратов, как заверяет ее миссис Калахан? Тогда она полагала, что никогда снова не будет в безопасности, неважно, сколько молчаливых охранников окружало ее, неважно, сколькие добрые служащие Альянса убеждали ее, что батарианцы не посмеют приблизиться к Земле. Расстегнув зажимы шлема, Шепард сняла его и, не обращая внимания на влажный воздух, посмотрела на дом. Его фасад до сих пор свидетельствовал о былом богатстве, но признаки тусклой запущенности уже проглядывали. Красивая картинка, скрывающая суть. Дом для обычных смертных, у которых денег больше, чем здравого смысла, но вовсе не храм жестоких или отсутствующих богов. Все это время она убегала, пряталась, отказывалась смотреть назад, а на самом деле, как и сказал Николас, это был просто дом. Стоя рядом с Николасом, Шепард искоса глянула на него и заметила, что он тоже удивлен. Она жестом отдала приказ Гаррусу, и хотя он не ответил ей по общему каналу связи, она знала, что он соберет остальных и будет ждать в отдалении – достаточно близко, чтобы наблюдать, но недостаточно, чтобы слушать. - Не война этому причина, - мягко сказал Николас. – Не Жнецы. - Значит, это не только мои впечатления. Он неуверенно покачал головой, словно ребенок, вернувшийся домой и обнаруживший, что любимый пес издох, и новый папа сидит на кухне так, словно ему там самое место. - Где все? Мой отец… В общем, вы помните. Он и задницу подтереть не мог, если слуга не подавал ему необходимое количество туалетной бумаги. Не в силах остановиться, Шепард рассмеялась. Николас искренне, хотя и устало улыбнулся. - Послушайте, - сказала она, отсмеявшись, - вы не… Вы не обязаны заходить туда, если не хотите. - Я читал отчеты, - слишком уж осторожно, слишком ровно сказал он. – Я готов. - Нет, - мягко возразила Шепард, - вы не готовы. Вы знаете, что есть всего пара причин, по которым никто не вышел, когда начали срабатывать системы защиты. И ни одну из этих причин вам не захочется видеть. - Вы говорите так, словно знаете меня, - ответил он, ковыряясь носком ботинка в гальке. Порождаемый этим шкрябающий звук казался слишком громким в окружающей тишине, но Шепард не стала велеть ему прекратить. – Простите, коммандер, но это не так. Он посмотрел на свою ногу, словно бы та подвела его, и принял свободную стойку. - Тогда что это? Месть? Злой умысел? Вы хотите плюнуть на могилу старика, если нам суждено найти ее? Он не ответил. - Послушайте, Калахан. Николас. Я не собираюсь судить вас. Но поверьте на слово: я самолично сверну вам шею, если вы выкинете что-нибудь, что приведет к срыву операции. Когда он заговорил, его слова звучали вымученными, силой вытащенными из горла, вырванными изо рта, что не желал произносить их. - Я не был здесь практически с момента вашей гибели. Эм… первой. После всех этих месяцев лжи они наконец-то сбросили маски. Коммандер Шепард, убита в бою. Я не мог в это поверить, понимаете? – Николас с силой прижал ладони к глазам. – Тогда у меня не было допуска, как сейчас. Я все еще думал, что вы в одиночку сдерживали орды врагов на Элизиуме, располагая лишь кулаками и здравым смыслом. Герой Блица, герой Цитадели и просто… погибла? Нет. Я не поверил в это. На время меня понесло. Мне… предложили увольнительную. Так что я вернулся сюда. – Он опустил руки и встретился взглядом с Шепард. Рядом вдруг защебетала птица. – Это было ошибкой. Ты не можешь снова вернуться домой – я осознал это. Мама играла роль убитой горем родительницы, но отец… Он сказал мне, что рад. Сказал, что, может быть, теперь, когда вас больше нет, я приду в себя. - Да уж, ваш отец всегда являл собой образец чуткости, - вставила Шепард, скорчив гримасу. – Признаюсь, однажды я ударила его коленом в пах со всей силы. - Вероятно, он этого заслужил. - Без сомнения. Но подобная боль приводит к долгоиграющей обиде. - Значит, для вас это возможность плюнуть на могилу старика? Она покачала головой. - Нет, Николас. Для меня это миссия. У нас есть цель. Все остальное либо помогает, либо отвлекает, и должно быть обработано соответственно. - И вы пытаетесь понять, в какую же категорию попадаю я. Она не стала этого отрицать. - И что мне с вами делать, да. - Вы посылаете мисс Гото одну? Шепард снова покачала головой. - Тогда и я не хочу оставаться здесь. Я смогу оставить прошлое на пороге, если сможете и вы, коммандер. Молча она протянула ему руку. Николас посмотрел на ее ладонь, затем на нее и ответил крепким рукопожатием. Жестом Шепард подозвала остальных. Склонив голову, Гаррус задал немой вопрос, и Шепард кивнула. Чувствуя себя незваным гостем, она начала не торопясь подниматься по широким белым ступеням к входной двери, ожидая очередных мин, растяжек, турелей на крыше или роботов, сыплющихся с неба. Цикады продолжали стрекотать. Волосы стали мокрыми, и пот каплями стекал сзади по шее. Она ждала, что дверь скрипнет, но та отворилась тихо, выпуская наружу поток прохладного воздуха. В пустом коридоре их шаги порождали эхо, но никто не вышел поприветствовать их. Никто не вышел потребовать, чтобы они покинули территорию частной собственности. Никто не вышел. По крайней мере, здесь воздух не так сильно пах цветами. Он также не пах разложением. Маленькие радости. В гостиной, не предназначенной, однако, для гостей – Шепард так никогда и не узнала, какой цели служило это помещение – они обнаружили сидящее на полу в грязи тело, такое худое, что кожа свисала с костей. Пока сидящий не поднял голову, Шепард полагала, что это труп. Серая кожа, серые волосы, слишком широкая беззубая улыбка и полыхающий огонь в не человеческих более глазах. - Мы ждали, - сказал полумертвец, которого Шепард опознала как Винсента Калахана, только потому что Николас с ужасом втянул воздух. – Пришло время тебе уплатить дань.