Всеми забытая. Книга первая

В это утро я выспался. И выйдя за порог общежития, сразу столкнулся с коричнево волосной девушкой и карими глазами. Та немного посмотрела на меня и выдала: — Это ты ударила моего бедующего мужа Алана Стюарта? — Ты кто? — Я Мери Хант и обвенчана с Аланом! — Меня зови Ванесса. И вообще, начало общения должно начинаться с приветствия. — Ты слишком наглая простолюдинка! Хорошо, что я сегодня выспался и ещё она девушка. Иначе в морду дал бы. Хотя женское тело снимает некоторые психические ограничения, и мне ударить девушку будет явно проще, чем человеку мужского пола. — Так, что тебе надо от меня? — Я уже сказала, ты ударила моего будущего мужа! — А ты видела? — По слухам твоё описание самое подходящее. — Это всё? — Что всё? — Ты хотела это только сказать? — Эм… — Мда, нашлась мне проблемка. Какая магия у тебя? — Вода. — Судя по льду Алана, у него тоже вода. Это типа семейное у вас? — Что? — То. — Не заговаривай мне зубы! — Я хочу есть. Отойди. — Нет! Дальше спорить не стал, просто протиснулся в щель между ней и дверным косяком, и потопал дальше. Та только окликнула меня: — Тебя ничего не беспокоит? — Нет. Мери аш задыхалась. — Да как ты… — Так, всё, если тебя это так волнует, пошли к Алану. Разок съездит мне по морде и будем квиты. — Ну… — Всё, пошли, путь показывай. Она развернулась и потопала, так и показывая всем, как она возмущена. Я следом пошёл. Прошли мимо неизвестных зданий, полигонов, зашли в школьный корпус, прошли мимо кабинета Тыглима, зашли в студсовет. Тут оказалось несколько личностей: Алан, Рафаэль, пацан с чёрными волосами и Софи. Топнув армейским сапогом и приставив руку к голове, толи пошутил, толи армия сильно в голову дала: — Здравие желаю, товарищи! Первой среагировала Софи: — Привет. По какому поводу заглянула? — По тому поводу, что заехала по лицу Алану, и вот эта, как там её, за спиной короче, не может успокоиться. Алан, заедь мне тоже по лицу, а то она не отстанет. В студсовете воцарилась тишина. Первым нарушил молчание Алан: — Я не могу. Нельзя девушек бить. Я с чистой совестью повернулся к этой особе. — Как там тебя? — Мери Хант! С раздражением выдала она. — Мери Хант, есть ещё вопросы ко мне? — Ты простолю… — Мери, остановись. При ней не стоит говорить подобного. Алан, я рад, что ты благоразумен и уже занялся воспитанием своей будущей жены. — Но ведь… — Она кулаком разнесла ледяную стену, тебя и подавно уделает. Не стоит. Мне могло прилететь и так, что и без головы мог остаться. Да и удар вышел аккуратный, синяков не было. Да, с последним он прав, видимых синяков нету, лоб закрывала чёлка, то бишь место удара. Сотрясения мозга тоже не наблюдается. — Но она просто постоянно носит броню! Я повернулся к ней: — Кто сказал? — Вчера, когда ты была с учителем Тыглимом, все, кто проходил мимо, рассказывали. А, ну да, было такое. Алан подошёл. Посмотрел на меня. — Так эта сила из-за брони, а не магии? Я только косо посмотрел на Мери, снял перчатку, закатал рукав, показывая, что она намертво приделана к плечу. В подтверждение снял один бронелист, показывая, что внутри нет ни грамма плоти. — Видишь? Это не броня, а моя рука. Протезом это чудо звать. — Протез? Заинтересовался черноволосый. — Да. Как звать? — Нико Аскарот. — Ясно, брат Софи. Если тебя интересует эта вещичка, то иди к Тыглиму, я ему рассказал принцип действия. Поверхностно, но тебе и этого хватит. — На этом ваши вопросы закончились? Особенно Мери? — Да. Она всё-таки сдала позиции. Вот и ладненько, пора и честь знать. — Я пошла, жрать охота. Алан махнул рукой, Софи нормально попрощалась, Нико промолчал, Мери просверлила во мне дырку своим взглядом, Рафаэль двинул за мной. — А ты куда? — С тобой. У меня тоже есть дела в Тэрии. — Какие? — Там расскажу. — А с чего ты взял, что я уже ухожу? — А что, есть ещё дела? — Пожрать. — Значит, нет. — А студсовет без тебя как? — Мой заместитель справиться. — Ладно, пошли поедим. Выйдя за порог, пошли прямиком к столовке. Но как всегда, приключения продолжали поджидать меня на каждых мелочах. Стайка девчонок, что-то клевещущая про моё простолюдинство, прошла мимо, косо глядя. Я обратился к Рафаэлю: — Это кто? Тот слегка удивлённо покосился на меня. — Ты не помнишь, как они ходили хвостом за тобой, помогая пакостить? — Ты за мной следил? — Нет. Только слухи собирал. Они были в этих самых слухах с тобой. — Напомни, кому я пакостила? — Марие Кемппбел в основном. — Месть должна свершиться! Мы остаёмся здесь ещё на неопределенный срок! — А как же… — В Тэрии Европейская армия, что там смогут сделать посыльный, два бывших разбойника, бывший маг и просто маг? — Меня тоже посчитала? — А как же? Явно за мной таскаться будешь. Нечего удивлённое лицо строить. Ещё при первой встрече это поняла. Я развернулся и пошел обратно в студсовет. Потом ещё раз развернулся, заскочил в столовку, схватил что-то не глядя, и жуя на ходу, двинул в студсовет. Подошёл с Софи, и поговорил: — Отойдём? — Да. Ретировавшись из кабинета, я спросил: — Скажи, ты знаешь некую Катарину? — Да, но ты откуда знаешь? — Я тоже её знаю. Я повстречала её подельников, хочу их осадить. Помоги. — Как? — Что она носила? — Синие платье, вот такую причёску с чёлкой в бок. Прям описала ту Катарину, которая спит в подсознании. — Ясно. Жди. Снова найдя Рафаэля, обратился к нему: — Есть магазин с платьями? — Это часть твоего плана? — Да. — Хех, интересно будет увидеть тебя в платье. — Только закрытом, а то моё тело только в изгибах привлекательно. — А что там такого? — Ну, мля… После этой войны у меня только руки, ноги и голова сохранили приличный облик. — Шрамы что ль? — Меня резали мечом, жгли магией. Ещё хорошо, что стрела в меня попала только одна за всю мою жизнь. — Зачем же ты пошла в армию? — Подняться в обществе. Получить паспорт, отслужить, заняться своим делом, и ещё что-то. Но война поменяла мои планы. Теперь я просто хочу защитить Тэрию и тех, кто в ней живёт. — Высоко берёшь. — Где магазин? — Да, магазин тут и вправду есть. Это учебное заведение полностью автономно. Побродив по округе, прошли мимо множества зданий, пока не оказались внутри одного такого. Какое интересное место эта академия, всё есть. Правительство очень постаралось, чтобы сюда ехали со всего мира, как мне кажется. Порыскав платье, похожее на Катаринино и закрытое, таки смог найти похожее только цветом. Ботинки брал без каблуков, неудобные они для того, кто всю жизнь проходил в кроссовках, армейских берцах, а последнее время в сапогах. Взяв одежду, Рафаэль помог с финансами, зашёл к Софи в общежитие. Её служанка уже привыкла ко мне. Вымыл волосы, причесал, оделся. Всё во имя правосудия и корыстных целей. Попробовал в этом нагромождении одежды с юбкой до пола провести пару ударов ногами. Чуть не навернулся. Придётся обойтись без ног в драках. Выйдя из ванной, нормальной ванной, а не того, что можно увидеть в средневековье у нас, меня встретила служанка Софи. — Вы стали лучше выглядеть, Ванесса. — А то. Есть у меня планы на эту внешность. Она промолчала. Кто-то спросит, зачем мне это? Всё просто, я после войны скорее всего вернусь в Европу к отцу и матери. Да, в Тэрии хорошо, но Кит был прав, мой дом тут, среди родной крови. Про Тэрию забывать не буду, как понадобится моя помощь, примчусь. Пора налаживать связи и репутацию в Европе, и здесь вся будущая знать. И если я смогу приструнить этих девчат на глазах у других, меня зауважают, так как здесь, жизнь студентов, станет спокойней. Для этого хочу устроить шоу на несколько дней. Когда они оказались достаточно близко, я вышел из тени, улыбнулся, и сказал: — Помните меня? Как мы вместе портили жизнь Марие Кемппбел? Все встали в ступор. Что сказать я не знаю, будем действовать по ситуации. Кто-то из толпы робко сказал: — Катарина? Причёска та, глаза голубые… Точна она… Точно она! Толпа не спешила радоваться. — Ну что вы как будто призрака увидели? — Но ты пропала! И надолго. — Да произошло кое-что. Из толпы вышла, кажись, главная. — Так ты вернулась? — Да. — Зачем? — А что такого? Могу я навестить старых друзей? — Докажи, что ты друг. — А что надо сделать? — Вон видишь ту девчонку? Она указала на беловолосую Софи, которая куда-то вышла. Хорошо, что попалась именно она. С ней проще будет. — Да. — Укажи ей своё место! — Хорошо. Укажу ей её место. Развернувшись, двинул к ней. Мой план достаточно свободный, чтобы импровизировать на ходу. Стайка девчат, которых одурачить плёвое дело, жизни их никто не учил, осталась смотреть сзади. Когда я подошёл к Софи, я спросил: — Наслышан, что тебе не все здесь рады. — Откуда ты знаешь? — Вон у тех девчат спросила. — И они вот так вот ответили? — Привела стальной аргумент. — Какой? — Не мгу сказать. — Мне очень знакома эта причёска и стиль. Была такая Катарина. Она ещё внешне похожа на тебя. Постоянно издевалась над цветом моих волос и глаз. Демоницей называла. — Они прекрасны, можешь не беспокоиться. — Ты правда так считаешь? — Да. Она обрадовалась. — Ты извини, что сравнила тебя с той девчонкой. Вы похожи только внешне. — Да ничего, когда узнаешь всю правду, сильно удивишься. — И когда узнаю? — После войны в Тэрии. Я ещё вернусь. — Обещаешь? — Нет. — Почему? — Сдохнуть легко там. — Как тебе удается так легко говорить такие вещи? Я к словам добавил жесты, причём такие, чтобы та стайка девчат думала, что я её унижаю. — Отставим эти разговоры. Они попросили указать тебе место. Так вот, твоё место здесь, в студсовете, среди друзей. Их волю я выполнила, теперь и ты выполни мою. Беги вон туда за угол, не поворачивая голову, что б думали, что ты плачешь. Пусть думают, что ты расстроена. Есть идея, как их осадить. — Хорошо. Выполнив требуемое, она ушла. Я вернулся к ним, и состроив злобную гримасу, показательно рассмеялся. — Ты точно Катарина, хотя и другая. — А то. Что ещё? Переполошив ещё с пяток студентов и студенток, раздавая комплименты с инструкциями дальнейших действий, я к концу дня начал искать тех, кому это сильно не нравиться. Это было легко, на глазах у всех, в столовке чуть-чуть опустил какого-то левого студента, и оглядел всех. Лица полные презрения ко мне были у десятка человек. Из пятидесяти и больше. Печально. После этого представления объяснился с этим пацаном, и посвятил его в мой план. Он вызвался помочь мне. — Раз хочешь помочь, тогда слушай: в столовой видел тех, кто посмотрел на меня как на говно? — Что ты такое говоришь? — Я не аристократка, забей на слова. Так видел? — Нет. — Тебя вообще учили следить за обстановкой? — Нет. — Короче, там была такая с чёрными волосами, красное платье… — Я знаю её! — Ещё парень в смокинге средневековом, с коричневыми волосами с отблеском золотистым. — Его только мельком знаю. — Короче, подкинь им это. Я достал заранее подготовленные записки, с помощью которых собирался манипулировать добропорядочными людьми, и дал ему. — Которых людей я описала, им и подкинь. — Как? — Скажи, что просили передать. Кто, не знаю, зачем, не знаю. Или заверни в них камни и кинь в окна. Всё, иди. Он кивнул и ушёл. Вот и прошёл первый день. У Софи скинул платье, и раскинул руки и ноги на кровати. О, да, это было сложно. Непривычно подобное носить. Особенно мне. Мысль, что я похож на гея не покидала меня. На следующий день я отправился в столовку. Сел, начал есть какую-то вкусную бурду из хз чего. И тут до меня донёсся разговор. — Тебе тоже проломили окно запиской? — Да. Выйдя по быстрому на улицу, начал ржать. Такого я не ожидал. Мало того, что он мою шутку не воспринял, так ещё и наверняка проследил где они живут. Вернувшись в столовку, продолжил слушать эту парочку. — А что там написано в твоей записке? — Есть план, как осадить тех девчонок, что постоянно унижают других. — Как и у меня. Но почему камнем в окно? Дальше слушать не стал. Отыскал этого чудного паренька и спросил: — Я же пошутила про камень в записке! — Ну я как-то побоялся подойти к ним. Тот пожал плечами, выставив руки перед собой. — Ну тя нафиг. В следующий раз передай в руки. Понял? — Понял. — И передай извинения от как будто неизвестного человека за разбитые окна. — Хорошо. Спустя три дня, делая вид, что я часть этой вредной компании, пришло время моего правосудия. Подкинув записку с идеей разоблачения плохих людей, наступил этот день. Поскольку всё идёт по моим правилам, я могу вертеть ситуацией как хочу. Подобрав нужные слова в записках, нужные показательные действия жертв, я сделал то, что и хотел. Собрал под своё командование этих так нелюбимых девчат, и двинул в столовую. Как я и хотел, напротив стояла толпа людей, вершащих моё правосудие. Собрать толпу, объяснить ситуацию с долей вранья, за что их осудить и как, всё это было в записках. — Катарина Клес! До нас дошли слухи, что ты вернулась! Нам подкидывали эти записи, что ты невиновна, но мы помним, какая ты на самом деле! Она протянула мои записки. Я зевнул, почесал голову. Сделал вид, что думаю, и медленно достал паспорт. Открыл его и показал. — Катарина? Не, не слышала о ней. Пацан в средневековом смокинге ответил ей: — А ты не верила. Всё подвох искала. — Я Ванесса. Вы меня заставляли делать много чего плохого. Манипулировали мной! О-о, их лица полные охреневания. А как же, они думали, что я их игрушка. Аха ха, наивные. Вот это я понимаю, многоходовочка. Маленькая многоходовочка. Девушки, те, что смотрели на всех с высока не знали что и ответить, но их главная на то и глава, что самая умная, чтобы манипулировать остальными. Вот она и вышла вперёд. — Ты врёшь! — Не пытайтесь оправдаться, я не знаю никакой Катарины. Вы сами мне дали такую кличку. И паспорт может открыть только владелец. — А если у тебя два паспорта? О бля, правая рука с рунной меткой сгорела же! Хотя стоп, благодаря этой метки паспорт частично распознает владельца. Как тогда я могу его открыть? Надо будет поискать инфу по этому поводу. Это же военный паспорт, потерять конечность расплюснуть. Точно есть подобная функция с потерей метки. — Ты сама подумай, это же преступление! Я порядочная. И по слухам, у Катарины другое поведение. Народ загудел. Девушка в красном платье заговорила: — Значит, вы помимо того, что запугали столько учеников, ещё и манипулировали человеком? Это позор вам и вашим семьям. — Но ведь это она всем пакостила! Эх, отряд вредных девчат, я этими записками запудрил мозги им. Они полностью на моей стороне. — Не надо прикидываться дуррами! Вы заставляли её всё это делать! — А где эти ученики, которым мы напакостили? Они разошлись, и вышли те самые девушки и парни. Софи высказалась первой, что с её репутацией тихони даёт большой урон по вражеской чести. — Они и вправду заставляли её всё это вытворять! Я сама видела, как Ванесса плакала в одиночестве и тряслась от каждого их упоминания! Последнее лишнее. Явно перебор. — Но она не запугана! Я не стал стоять в стороне: — Мне нечего бояться. Здесь столько народу, которые со мной! Вышедшая София первой встала рядом. Остальные «пострадавшие» тоже встали со мой. — Ты сама назвалась Катариной! — Мы уже поняли, что вы враги народа. С каждым словом вы сами себе роете могилу. Аут. Им больше нечего сказать. Народ встал за наши спины и «враги народа» остались одни. Дальше их отстранили от обучения на время, а семьям отослали жалобы. Раньше подобного не делали, ведь высоко они сидят в иерархической лестнице. Но когда против них встало столько народу, это перевесило чашу весов. Знавшие мою авантюру поблагодарили меня. По почерку я доказал свою причастность. Мери перестала смотреть на меня косо и забоялась, такого я не ожидал, Алан стал ещё больше уважать. Рафаэль стоял в сторонке и думал о чём-то своём. Нико начал общаться со мной нормально, а не обрывками фраз. Ему тоже доставалось от них. Сколько ведь жалоб приходило в студсовет из-за них. Вернувшись к Софи, что-то я слишком ужился у неё, снял платье, и одел старую добрую шинель с армейскими сапогами. Облегчённо вздохнув, кинул платье на кровать, и лёг сверху. Софи только покачала головой. — Помнется. — Это уже неважно. — Всё же. — Ладно, сегодня я добрая. Встал, сложил платье, и снова лёг. — Тебе так не нравиться платья? — Есть такое. — А как же эта твоя одежда? Она же с юбкообразой формой? — Шинель — это армейская форма. А я служу в армии. К тому же разрез на юбчатой части позволяют совершать удары ногами, в отличие от цельного платья. А ещё шинель это мужская одежда. — Хорошо. Давай спать. — Давай. Наутро я собрался, поел в кругу Алан-Нико-Рафаэль-Мери-Софи и вместе с Рафаэлем двинул в обратный путь. Когда вернулись, я отдал приказ своим солдатам собирать вещички. Утром, разбудив меня, отправились в портовый город. Отец провожал меня. Кит пропадал где-то на заданиях Джареда, мать так ничего обо мне не узнала. Пора домой, в Тэрию. Войска Европы давно в пути на фронт, родина долг зовёт. … — Сын, подойди. — Да отец. — Я как король не могу отправиться в Тэрию на фронт. Ты поведёшь войска. — А как же Алан? — Он хорош в магии, но не в тактике. Ты же умён во всём, Джаред. Я кивнул, и вышел. Отец поручил серьёзное задание. Пройдясь по замку, дошёл до своей комнаты. Там же была моя жена Мария. Раньше Кэмпбелл, но теперь Стюарт. — Милый, зачем тебя звал отец? — Я отправляюсь в Тэрию. — Но там война! — Да. Потому и еду. — Я с тобой. — Не дури, что ты там будешь делать? — Хотя бы готовить. — Ты не едешь. — Еду. Мария. Какая же ты всё-таки простолюдинка. И это хорошо, за это ты и есть такая, которая мне нравиться. Хорошая жена никогда не бросит мужа. Эта даже на войну за мной пойдёт. — Я сказал нет. — Могу ведь и незаметно отправиться с тобой. Последний аргумент был сильным. Я просто промолчал.