Всеми забытая. Книга первая

Детали для протеза вышли в копеечку, ведь в этот раз я использовал самые прочные сплавы. Причем долго перед этим экспериментировал. Люмит сплавлял с железом, тихтонций с томаном и так далее по металлам этого мира. Маловато здесь понятных мне железяк. Золото, серебро, железо, никель, литий. Больше схожих металлов с моим миром здесь нету. А прочный протез делаю потому, что я последнее время люблю ловить на него заклинания. Ещё и руны прочности, повышенной подвижности и силы решил добавить, но они уже пойдут за счёт моего запаса манны. Надо ещё научиться их использовать только в момент соприкасания протеза со снарядом. Иначе манны мне не хватит. Так же решил сделать новую руку, а то в этой уже давно что-то позвякивает и скрипит. Через полмесяца всё было готово, подогнано и собрано. Осталось только напиться и начать себя резать. Тут даже банального морфии нету. Хотя с последним не проблема, парализующий яд в алхимическом магазине прикупил. Вводишь в конечность так, чтобы не достало до основных сосудов и будет парализована только та часть, которую я буду резать. Про письмо к королю я не забыл. Решил не заморачиваться, просто впихнул Кину насильно и попросил передать королю. Всю важность письма я смог описать во всех красках, поэтому даже просьбы к отцу не помогли. Явно сильно меня недолюбливает. Вот очнется Катарина, заставлю извиняться её перед всеми, с кем провинилась. Достало смотреть, Как Кит смотрит на меня. Подгадить ему я не пытался, достаточно моего существования рядом с ним. Вот настал тот день, когда я начал установку протезов. Сварганил место из досок и прочего, на котором буду резать себя. На всякий случай решил всё провести в сарае садовника, он был не против. Рядом стоял Ник и Шапка. Единственные, кого точно не вывернет от зрелища, как человек режет самого себя на лоскуты, потом обратно сращивает разрезанное. Мазохистка, вот что они подумают. В теории. Разложив скальпели, крепления протезов и прочий инвентарь, решил начинать. Обрабатываем спиртом раны, который я сварганил на днях, и поехали. Начнём с руки. Сделать надрез, залить чутка яда, подождать, пока онемеет плечо, и можно начинать. Делаем первый надрез. — Ник, помоги, там со спины, я разметку сделала, сделай надрез до кости. Заденешь вены, вон мазь регенерации. Да, вот так. Ещё вот тут надрез. Теперь сними кожу. — Зачем? — Кости оголить. Да не падай в обморок, ещё не все кости показались. О, а вот и крепления. Вон теми плоскогубцами, херне с ручками и плоскими концами, сними болты, потом выломай мёртвые крепления. Кость не сломай. Отлично, теперь самое неприятное. Выдерни вон тот нервный шнур. Еб… *****, ****, ******…! Боль прошлась по всей нервной системе. Каждая клетка мозга, отвечающая за руку протрезвонила в колокола. Только онемевшему плечу на всё по барабану. — Всё хорошо? — Да. Шапка, подстрахуй Ника, кажись, он сознание теряет. Теперь возьми вон тот гаечный ключ и закрепи новые крепления. Теперь нервный узел. Этот протез построен по принципу старого, так что заново учиться двигать рукой не придётся. Ещё я поработал над дизайном, создав красивое сочетание серебристого с латунным цветов металлов. У них разная можно проводящая способность, на одних руны электричества, на других усилители за счёт моего источника манны. Так даже удалось упростить рунописи. В библиотеке всё было слишком усложнено. Закрепив руку, сложили плоть обратно и срастили мазью. — Теперь нога. Стоять! Ник, ты сам вызвался. Помогай. Тут всё проще, я с двумя руками управился почти сам. Почти потому, что из-за парализованного плеча рука не хотела двигаться как того пожелаю я, хоть мазь регенерации восстановила чувствительность. Нога имела те же свойства, что и рука, чтобы ей тоже ловить магию. К концу дня всё было готово. Окровавленные пелёнки в стирку, а я сам отдыхать. Дойдя до комнаты, взял гитару у Ника в комнате. Лёжа у себя, играл на гитаре, пытаясь понять, что за хреновый шпион пытается проследить за мой через щель двери. Я же просто напевал: — От края до края, небо в огне сгорает, И в нём исчезают все надежды и мечты! Но ты засыпаешь, и ангел к тебе слетает, Смахнёт твои слёзы, и во сне смеешься ты! Засыпай, на руках у меня засыпай, Засыпай, под пенье дождя! Далеко, там где небо кончается край, Ты найдёшь потерянный рай… Сыграл ещё пару песен и отложил гитару, подтянул костыли и встал на них. Пора учиться ходить и шугануть гостя. Походив вокруг комнаты вдоль стен, ослабил его бдительность, затем резко прыжком налёг на дверь, и вышел. На пол упал Кит. — Чего подслушиваем? — Ничего. — Брат, раз уж называешься братом, соответствуй. — Только не перед тобой. — Что я такого сделала? От резко подскочил. — Ты… Ты! Всё детство моё издевалась на до мной! — Да? Ничего не помню. Тот даже опешил. — К-как? — А вот так! Сколько дерьма я хлебнула! Потеряла дом, затем отправилась на войну, родину защищать! — Твоя родина здесь! Ты сама решила защищать Тэрию. — Нет, моя родина там. Там у меня друзья, близкие. Армия и будущее. Здесь ничего. — А этот дом! — Из которого меня выгнали? — Сама виновата! — Меня от сюда выгнали. Виновата я. Но то, что эта родина не научила меня беречь её, уже не моя вина. — Так сложно извиниться? За всё то, что ты сделала? — Нет. Не сложно. — Тогда извинись! — Момент испорчен. Потом. — Вот опять! Ребёнок. Есть я и только я. Когда же жизнь научит тебя слушать других. И ценности все его только за счёт отца. Титул, ковровая дорожка и многое другое. — Не кричи. А то Энн напугаешь. За углом давно кто-то стоял. Её одежда постоянно тёрлась об стену, издавая шуршащий звук. При неудачной попытке выглянуть опознал гостя. Кит посмотрел туда же, куда и я. И Энн соизволила выйти. — Ты уж прости моего брата, крикливый он. — Ничего. — Вот и хорошо, что всё хорошо. Я пойду. А ты подумай не только о себе, но и ближних. — Не тебе говорить. — Ещё поймешь на сколько я права, до тех пор я буду молчать. И развернулся. Кит куда-то ушёл. Прикинув, где могут быть мои ребята, нашёл их. Все были в саду. Резные лавки, цветы всех видов, обложенные мраморными перегородками. Отдав Нику гитару, Спросил: — Вскоре двинем на фронт. Морское течение идёт от Европы в Тэрию, поэтому нам доступен корабль. Готовьтесь. Сзади подошёл Рафаэль. Я обернулся. — Привет. — И тебе не хворать. Как там дела в институте? — Хорошо. Ванесса, не сходишь со мной туда? — Схожу, посмотрю, как учат тут магов. А зачем? — Один учитель заинтересовался твоей рукой. — И много ты рассказывал? — Нет. Только о руке. Его заинтересовали руны электричества. Ты говорила, что они такие же как руны молнии, только по другому собраны. — Есть такое. Слушай, а когда ты лишился той чёрной бяки, у тебя магия осталась? — Ну, нет. Я родился без магии. — Жаль. — А что за чёрная бяка? — Шапка, он бывший тёмный. Я излечила его. — Как? — Обрядом экзарцизма. — Не слышал о таком. — Я тоже. — И как ты тогда провела обряд? — Взяла и провела. — Опасно делать обряды, не понимая их сути. Мда, шутка до него не дошла. — Я спать. Развернувшись, потопал в поместье и лёг у себя. Энн проводила до комнаты и попыталась помочь раздеться, но я отказал. — Почему вы отказываетесь? — А что не так? — Я плохая служанка? — Нет. Что не так? Есть какие-то обычая? — Не совсем. Чуть ли не плача, ответила она. Сейчас я доведу её до слёз. — А что? — Вы же еле ходите, вместо руки и ноги железяки. Меня уже однажды прогнали. Что-то произошло, и накипело у девочки за столько лет. Психолог Иван, пришла пациентка, принимайте. — Я готова выслушать и утешить. — Правда? Я на неё посмотрел с лицом аля кирпич. — Да. Все твои тайны не уйдут дальше меня. Только давай с самого начала и кратко. — Я родилась… — Кратко! — Извините. — Просто продолжай. — Мой отец барон Шерри, а мама простая служанка. Я росла… — Опусти мелкие подробности. — Хорошо. Если коротко, то я родилась из-за мимолётной прихоти барона. Поэтому моя жизнь была непростой, мать всегда говорила мне, чтобы я выслуживалась перед бароном во всём и исправно служила. — Не стой, сядь. Я похлопал на кровать. Она покорно села. — Мама хотела, чтобы барон заметил меня, и я смогла подняться в обществе. Но потом случился пожар, в котором мне удалось спастись. Это привело к тому, что у меня появился ожог на спине, и барон посчитал меня выброшенным товаром. В горе я отправилась служить Клаесам, долго служила вам, госпожа. — Я не госпожа, просто Катарина или Ванесса. Нет, только Ванесса, не стоит мать беспокоить другим именем. — Да, Ванесса. Так вот, прослужив вам несколько лет, барон снова обратил на меня внимание, чтобы выдать замуж за какого-то старика извращенца. Когда состоялась свадьба, то господин Клаес увидел моего жениха и отменил помолвку. Тогда я стала прислуживать господину Киту. Но потом он уехал в академию. Я его сопровождала даже там, но подружившись с третьим принцем страны, Джаред оценил силу магии Кита. Он стал часто пропадать на заданиях. И мне больше незачем было находиться здесь. А что, если в следующий раз Адрес Клаес не сможет остановить помолвку? Или я ему надоем? — Тоесть, тебе нужна причина, чтобы… — Я прислушался. Вдруг мать рядом проходит или слушает нас? В таком случае мы уже многое сказали и хуже не будет. — Отец не отдавал тебя не под каким предлогом? — Да! — И моё возвращение это шанс для тебя? Она немного сконфузилась. — Да. — Хех, хреновый план, я скоро уеду. Я не могу сидеть здесь, когда братья по оружию сражаются где-то там. — Но… — Не-е, не получиться. Я люблю Тэрию и порву за неё любого. — А Европа? — Она не смогла дать того, что так нужно было Катарие. — Чего же? — Пропиздона под именем «такова жизнь». Она поникла и заплакала. На незнакомое слово даже не обратила внимания. — Не боись, я поговорю с отцом. Есть несколько аргументов. — Правда? — Нет блять, я шучу. Хотя чего это я? Нет это не шутки. Куда делись мои хорошие шутки, где доброе слово? Это всё было. До смерти товарищей. Порву Варовию, нахрен сотру. И народ Тэрии заживёт спокойно.  — Так поговорите? — Иди отдыхай. Поговорю. Она кивнула и вышла. Я махнул рукой на прощание, и завалился спать. Ура! Сон. Наутро встав, отметил, что солнце уже во всю светит, и нехило так запекает меня через средневековый стеклопакет. Хотя какой тут стеклопакет? Толстое стекло и всё. Ну хоть открывается, а то запекусь, как картошка в костре. Поддев щеколду, распахнул окно, и свежий воздух заполнил пространство. Быстро оделся, взял белые перчатки Кита, которые по тихому стырил. Энн всё равно закрывала на это глаза. Моя девочка. Так, отставить шутки, пошли на завтрак, точнее, обед, и к отцу. Сегодня обедал один, все давно поели. Слуги накрыли, и так же забрали тарелки. Дойдя до двери отца постучался. — Войдите. Зайдя, отметил, что у отца в кабинете всё так же не убрано, только пол чистый. — Бать, разговор есть. — Слушаю. — Я по поводу служанки Энн. Можешь её никому не отдавать, я ещё вернусь. — Она так понравилась тебе? — Да откуда? Знакомы по нормальному всего полмесяца. Она боится, что ты её отдашь. — Да, такое может произойти. Я не всесилен. — Просто пообещай ей никому её не отдавать. — Хм. А давай она с тобой поедет? Так мне будет спокойнее за тебя. — Ну ты выдал, где она там со мной будет? Лежать в окопе под звон мечей и свиста пуль, с каждой секундой думая о грядущей смерти? Не стоит людям видеть смерть, это их портит. — Да, глупость сказал. А свист пуль это что? — Мой отряд поголовно ходят в артефактах. Эти штуки плюются металлом, который и свистит. — Не совсем понял. — И не надо, главное Энн сохрани. — Хорошо, будет по твоему. — Вот и отлично, отец. Хех, явно грею ему душу, каждый раз обращаясь к нему как к отцу. — Это всё? — Да. Я пойду. Вышел из кабинета отца с чистой совестью. Своё слово выполнил, пора и нагрянуть в академию. Рафаэль нашёлся в саду с садовником, они готовили карету. Я подошёл сзади и спросил: — Что за праздник такой, что целую карету готовите? — А, Кат… Ванесса, в институт едем. — А на повозке никак? — Нет, там вся знать. Нельзя просто заявиться как будто на прогулку. — Тогда ок. На непонятное слово махнул рукой. Уже привыкли мои солдатики к моим фразочкам. — Готова? Тогда полезай. — А кучер? — Сейчас придёт. Слушай, а ничего поприличней нету? Там знать вся. — Не понравиться моя одежда, пусть в лицо говорят. Пулю в лоб и нет проблем. — Ты только этот твой артефакт, как там его, револьвер, не доставай. — Ок. Кучером был слуга. Он вёл повозку. За окном маячили деревья, рессоры плавно пружинили, явно не те, чьё подобие ставят на телеги. Положив голову на стенку кареты, я уснул. Проснулся только ночью, когда приехали, меня потряс Рафаэль. Тряска в машине меня всегда убаюкивала меня, мог часами на пролёт спать. В автобусе постоянно сплю. Такой вот я. — Вставай. Здесь меня называй Сириусом Диком, так тут меня знают. Пошли в моё общежитие, там поспим. — Поспим? Я уже не усну. — Всё равно, пошли. Выйдя, пошёл за ним. Спать не хотелось, но утром надо быть в хорошем состоянии, иначе ляпну ещё «Рафаэль». Всю ночь я не спал, искал занятие. В итоге решил переосмыслить всё, что со мной произошло. В итоге прокручивая всех погибших в голове, утром я был готов убивать. И когда кто-то с боку вякнул что-то про простолюдинку глядя на меня, я просто заехал ему по морде. Только потом я удосужился его оглядеть. Белые волосы, голубые глаза, чертовски привлекательное лицо. И про простолюдинку он вякнул с удивлением, а не с презрением. Тот встав, отряхнулся. — Ты чего творишь! — Прости, я не в настроении. — Нет, так дело не пойдёт. — Предлагаешь, подраться? — А твоя магия сильна? — Вполне, только она ближнего радиуса атаки. Примерно, на вытянутую руку бьёт. — Что за слабая магия. Ты смешна. Хрясь! Протез столкнулся с ледяной стеной и пробил её насквозь. Вот и выдалась возможность проверить руны усиления в деле. — Как звать? — Алан Стюарт. Твоя магия усиление тела? Впервые вижу. Нет, но да ладно, не будем переубеждать. — Алан, хорошая реакция. Меня резко развернул за плечё Рафаэль. — Ванесса! Только пришла, а уже разбила лицо уважаемого человека! — А я что? А я ничего. — Ничего? Сириус, ты её знаешь? — Да. Буйная девчонка. Не выспалась сегодня. — Да я вижу, что буйная. — Ванесса, Алан местный принц, на которого вешаются все девушки. Если они это узнают, напакостят сильно. — А мне насрать! Пусть пакостят, я не стану разбираться, в морду дам сразу. Алан подтвердит. — Да, могу подтвердить. Я глянул на него как на дурака. — Ты меня поддерживаешь? — Да. Ты меня заинтересовала. И магия необычная. Ещё ты первая, кто с криком не повис на мне. Ебанутый. Точно. — Сириус, заканчиваем дела, и я сваливаю. — Тогда быстрее пошли. Пройдясь до школьного корпуса, мы зашли. Сама академия состояла из кучи домиков на огромной площади. Здесь, случаем, не курорт? — Учитель Тыглим, вот она. — О-о, рад познакомиться! Высоковатым голосом, сказал он, сильно меняясь на интонации в букве о. Я протянул руку. Он её пожал не сразу, замявшись. — Сразу видно, что вы не из знати. — Да, так и есть. — У вас и вправду не рука, а металл, даже перчатка это не скрывает. Можете оголить руку? Я снял шинель, закатал рукав армейской формы, и показал руку. — Интересно, кто его создал? — Я. — Я ожидал увидеть по мимо рун молнии, или как вы их называете, электричества, ещё и руны движения, но это удивительно. Как вы его заставили двигаться? Я угрюмо вздохнул. Подхватив мел с доски, достал набор гаечных ключей из портфеля, кованных ключей из хороших сплавов, и подразобрал руку, оголив приводы. Первым делом он обратил внимание на руны усиления, которые начертаны со внутренней стороны. — И так, что такое Электродвигатель? К концу дня я был выжат как лимон, а проходящие студенты поглядывали на огромную доску, полностью исписанной мелом. Десятки формул, рисунки, факты по физике и закипающий от полученной информации препод с тихонько офигевающим Рафаэлем в сторонке. — Позволь узнать, это только часть всего того, что двигает рукой? — Нет, это вся информация без углубления в детали. Рассказывать как течёт ток в металле и объяснять молекулы у меня нет никакого желания. Даже более того, я ещё не рассказала механику. — Знаешь, здесь тебя ждёт отличная работа. Хочешь стать преподавателем? Ведь эти знания позволили тебе сделать из рун молнии двигающуюся руку. Ведь при использовании рунописей движения, манны из пространства не хватало бы для работы этого. — Можно я пойду? — Ты устала, иди. А откуда эти знания? — От учителей из России. — А где эта Россия? — Не знаю. Как-то там побывала. Как-то попала, как-то пропала от туда. — Жаль. Я бы хотел почерпнуть там знания. Нет, с меня хватит ядерных бомб, обломись. Атомную энергетику, я, пожалуй, никогда здесь не буду рассказывать. Наверняка подобие урана здесь есть. — Досвидания. — Иди, отдыхай. Положив мел, собрал руку обратно, накинул шинель, потопал прочь и столкнулся с беловолосой и красноглазой девушкой на выходе из кабинета. Она как-то сконфужено отошла в сторону, промямлив: — Вы такая начитанная, наверное. — Нет, это все знания мне передали учителя. Там, в волшебной стране Россия, знания копились на протяжении всего существования человечества, и свободно даётся другим. Точнее, за первые одиннадцать лет плата почти никакая, но чтобы тебя обучили по настоящему хорошо, нужно быль либо очень умным, иначе на тебя не обратят внимания, либо быть богатым. Бля, всё прёт и прёт рассказывать. Ну учитель, зубы заговорил, постоянно переспрашивая. — Да? А можете немного рассказать о России? — Я устала. Давай завтра. — Мне казалось, или ты хотела отсюда уйти поскорее? — Поздно, девушка сказала, девушка сделала. Такое у меня правило. И да, спать мне негде, пошли к тебе. Белая девочка возразила: — Это неправильно спать девушке с мужчиной под одной крышей. — Тогда я к тебе пойду. — А? Да, но. У-ух. Давай. Тогда расскажи про Россию, и какие там есть книги. — Там много есть книг. Ещё там есть множество артефактов под названием сервера, которые создают всемирную паутину. С помощью артефакта телефон к ней можно прикоснуться, ведь в ней вся информация в мире, пополам с ложью. Сможешь отыскать правду, будешь владеть ей. — Звучит как сказка. Да, мой мир и вправду та ещё сказка, если посмотреть на него с другой стороны. — Пошли, а то Сириус уже устал. Проводим его. Когда я лёг на кровать, я понял, как устал. Зачем-то разбил лицо аристократу, познакомился с этой девчушкой, как позже оказалось, её звали Софи Аскарот и ей больше лет, чем выглядит. Про Россию рассказал, про войну в Тэрии. Даже дал потрогать протез, ведь в кабинет часто заглядывали, не для кого не секрет, что у меня вместо руки железяка.