***
Утром Коннор проснулся сидя на полу, спиной опираясь на кровать. Рядом с ним валялись какие-то листки, его ежедневник и скомканные бумажки, а на плече, как ни в чем не бывало, спал Ричард. Всё тело жутко болело, а голова болела так, словно он не спал всю ночь. — Ричард, вставай, у меня всё плечо затекло, — Коннор растормошил брата. — Боже мой, мы что, всю ночь пытались раскрыть дело? — Ричард взял первый попавшийся листок и пригляделся к нему, протирая глаза. — Я первый в душ, чувствую себя так, как будто я вообще не спал. — Я тоже, — Коннор встал и потянулся. — Так что давай быстрее, мне тоже хреново. Ричард и правда быстро принял душ, и спустился вниз завтракать. После холодной воды стало куда лучше, парень взбодрился и проснулся. Они с Коннором перед сном решили подумать над делом, и очевидно, засиделись. Подходя к кухне, Ричард услышал голос мамы и лейтенанта Андерсона, который должен был отвезти их в школу сегодня. Он не стал заходить, а остановился за дверью, подслушивая диалог. — Начальство трясет за дело, Фаулер сказал, либо я раскрываю его в ближайший месяц, либо увольняюсь, и я его прекрасно понимаю. Его же тоже сверху там прессуют. Был бы Даниэль здесь, он бы ещё после второго случая убийцу засадил за решетку. — Ну, Хэнк, не переживай, ты же талантливый полицейский. Я уверен, ты раскроешь его в ближайшее время. — Да если бы Коннор тогда не приехал в участок, я бы сейчас был на там же месте. Может мне и правда, пора увольняться? — И ничего не пора, — Ричард всё-таки решил зайти на кухню. — Лейтенант Андерсон, вы и правда очень хороший полицейский. Серийных убийц не так просто поймать, так что вы ещё далеко продвинулись. — И тебе доброе утро, Ричард, — улыбается Хэнк. Парень подмечает, что вживую вид у него ещё более усталый, чем они видели вчера по телевизору. — Кто тут говорит про увольнение? — Коннор неожиданно появляется в дверях кухни и зевает. — Лейтенант, вы что, какое увольняться? Вы же такой хороший полицейский! Не переживайте насчёт этого дела, я уверен, скоро вы его распутаете. От внимания Ричарда не скрылось то, как взгляд Хэнка потеплел после этих слов. — Ладно, ладно с увольнением это я погорячился, — улыбнулся он. — Мне просто нужно немного отдохнуть от работы, вот и всё. — Вот именно, Хэнк, дети дело говорят, — мама поставила на стол завтрак. — Хотя бы один день не думай о деле. Сходи куда-нибудь, развейся, и это сейчас не значит то, что надо пойти и напиться, — Джессика и Хэнк многозначительно переглянулись. — Вы бы нас о помощи попросили. Я уверен, мы до чего-нибудь дойдем, — Коннор засунул в рот почти целый блинчик. — Не хотел вас грузить. Вы же выпускной класс, вам наверняка надо к экзаменам готовиться, а не дела с серийными убийцами распутывать. А про отдохнуть, Джесс, ты права. Я давно не ходил куда-то кроме работы или бара. С псом в парке вообще давно не бегал. У меня как раз сегодня отгул, вот и схожу. — Могу составить компанию, — вызвался Коннор. — Мне очень нравится ваш пёс. — А ты нравишься ему, — подтвердил Хэнк. — А теперь ешьте быстрее, иначе мы с вами опоздаем. Близнецы быстро доели и убежали собираться. Коннор с Хэнком по пути договорились о встрече, Ричард на заднем тихонько ругался на то, что Гэвин ему не отвечает, а до школы они в итоге доехали крайне быстро, что до уроков осталось еще минут сорок. Братья пошли сидеть на свою скамейку, Коннор достал свой блокнот, и они продолжили размышление над делом, совсем не обращая внимания на то, что на Ричарда все сочувственно поглядывают.***
У Саймона и Даниэля утро началось как обычно. Они проснулись, шутливо поцапались за возможность пойти в душ первым, спустились завтракать, и именно на этом моменте вектор утра сменился с «обычное» в «интересное» — Дети, я вчера в баре встретил того полицейского, которого показывали по телевизору, Хэнк Андерсон вроде бы, да? — начал отец. — А почему на русском, пап? — удивленно спросил Даниэль. Дома они редко переходили на русский, в основном, когда мама уезжала без папы на курсы по повышению квалификации. Как ни крути, Елисею всё еще удобнее было общаться на русском, и только благодаря этому Саймон и Даниэль хорошо знали этот язык. — Не хочу, чтобы мама волновалась за Декартов, вы же знаете, какая она у нас, — он улыбнулся Мари. — Так что мы с вами немного посекретничаем, она, надеюсь, не против. — Меня обсуждаете? — улыбнулась она, убирая тарелки со стола. — Именно тебя, милая, — усмехнулся Елисей. — Так вот, если кратко, то он рассказал мне историю про то, как был влюблен в их отца, а теперь не может разобраться, в своих чувствах к его сыну. Мне кажется, это он про одного из Декартов говорит. — Про Коннора, наверное, это же он на отца похож как две капли воды, — задумчиво протянул Саймон. — Это всё интересно, но что нам делать с этой информацией? — задал закономерный вопрос Даниэль. — Нам нужно поговорить с Коннором об этом?. — На самом деле я просто поделился с вами сплетнями. Я не знаю, как к этому относиться, у Хэнка на лицо все симптомы лёгкой депрессии на всей этой почве с делом и отрицанием своих чувств. Вы бы аккуратно спросили у Коннора, не может ли он как-то помочь ему? Типа, понятно дело, ему бы показаться специалисту, но возможно, общение с ним положительно скажется на его жизни. А тем более, если они узнают друг друга получше, то Хэнку возможно будет легче разобраться в своих чувствах. — Мы обязательно поговорим, да, Саймон? — кивнул на брата Даниэль. — А? Да, хорошо, — брат звучал как-то неуверенно. Они закончили завтрак, собрались, и поехали в школу. — Даниэль, тебе это не кажется плохой идеей? — спросил Саймон, когда они подходили к школе, всё ещё на русском. — Что? Но почему? — выразил свое искренне непонимание Даниэль. — Слушай, у них ведь большая разница в возрасте. Сколько Хэнку лет? Сорок, не меньше. А Коннору только восемнадцать. Да и если он не разделяет его и его отца, то это может обернуться в какую-то хрень, — Саймон заметил, как на словах о разнице в возрасте Даниэль аж дернулся. — А, то есть для тебя разница в возрасте неприемлема, да? Всё ясно. — Да нет, ты не подумай, просто, ну, она слишком большая в случае с Коннором и Хэнком. Это же считай два, а то и все три поколения разница. Что у них может быть общего? Восемь лет это одно, а лет двадцать — совсем другое. Братья начали спорить достаточно громко, а все в коридоре смотрели на них, словно на инопланетян, потому что они говорили на другом языке. — Да хотя бы работа в полиции! Они же скорее всего, будут вместе работать потом! — А что, если у Хэнка не произойдет разделения двух людей в голове? Ты хоть понимаешь, как это Коннору навредит? — Мальчики, мне показалось, или я слышал своё имя? — Саймон и Даниэль даже не заметили, как подошли к своему любимому месту. Коннор и Ричард заняли всю скамейку, на них лежали какие-то записи. — Вы о чем там сплетничаете? — улыбнулся Коннор, отрывая взгляд от бумаг, чтобы поздороваться с близнецами. — Привет, ой, то есть, привет, да, — Даниэль влез на подоконник. — Вы чем заняты. — Пытаемся помочь Хэнку распутать дело, — Ричард ткнул куда-то в лист. — Слушай, а как наш серийный убийца узнает, где и когда будет вечеринка? Он же не подходит к каждому в школе и не узнает, у кого сегодня тусовка? — Точно. Слушай, самое очевидное, социальные сети, многие же на Фейсбук или в Твиттер пишут, что когда-то у них будет вечеринка. А вычислить, где этот подросток учится, это же раз плюнуть. А потом просто находит этих людей и втюхивает яд, — Коннор сделал какую-то пометку. — Черт, так мы тогда сможем заманить этого маньяка на тусовку к Маркусу. — Ты с ума сошел? Мы же подвергнем всех опасности, нельзя делать всё самим. — Я попрошу Хэнка, чтобы он устроил нам прикрытие. Это же идеальный шанс, чтобы выловить этого гада. Только, конечно, надо спросить у Маркуса, это же будет его дом. — Кстати про Хэнка, — начал Даниэль и почувствовал, как Саймон пихает его в бок. — У вас с ним как, хорошие отношения? Саймон, прекрати, я делаю, что надо. Лучше бы Маркуса сходил, нашёл. — Ладно, но если что-то пойдет не так, это будет на твоей совести, — Саймон последний раз пихнул Даниэля в плечо. — Пойду найду Маркуса, чтобы он посмотрел на ваш план. — Что с вам сегодня такое? На русском разговариваете, выглядите так, как будто что-то не поделили. На вас не похоже, — заметил Ричард. Саймон с Даниэлем за все то время, что он их знал, никогда не ссорились и не ругались, а тут прямо что-то новенькое для них. — Да всё нормально. Так Коннор, что там у вас с Хэнком? — Ну… да ничего такого, в основном, только по делам списываемся, сегодня позвал меня гулять в парк с его собакой после школы. Не знаю, будем ли мы общаться после того, как раскроем дело. Он сейчас пытается восстановить отношения с нашей мамой, поэтому иногда подвозит нас в школу. Вполне вероятно мы работать вместе будем, когда с Ричардом закончим академию. Так что не знаю, наверное нейтральные отношения у нас. А почему ты интересуешься? — Только попробуй рассказать ему лишнего, я тогда тебя точно ударю, — услышал Даниэль злой голос Саймона, и решил умолчать обо всей части про чувства. — Да так, просто интересно. Привет всем, — к ним подошла компания Маркуса и Саймон, который бросил на Даниэля потемневший взгляд, и он аж съежился. Саймон явно поднабрался уверенности после признания Маркусу в любви, хотя прошло только пару дней. Брат в глубине души гордился. — Приветствую, — поздоровался Манфред и остальные тоже подхватили за ним. — Что вы тут придумали? Ричард и Коннор вкратце объяснили суть самого дела и того, до чего они додумались, а потом перешли к плану. — Нам нужно, чтобы на вечеринке был этот гад, но чтобы его туда заманить, нам нужно написать в социальных сетях о том, что планируется тусовка. Судя по всему, он умеет вычислять то, где учится тот, кто написал. Дальше останется только ждать, и подослать за ядом того, кто максимально не похож на человека, который бы его взял. На тусовку протащим полицейских, я договорюсь с Хэнком, и там уже разберемся. Это черновой вариант, доработаем всё позже. Мне ещё с Хэнком поговорить надо. Так что, Маркус, ты согласен? Имеешь полное право отказаться, я понимаю, это всё-таки опасно, — рассказал идею Коннор. — Слушайте, если это поможет поймать этого серийного убийцу, я только за. Но план нужно доработать, пока звучит слишком не безопасно. — Я поговорю с Хэнком сегодня и через Саймона передам, что он сказал, лады? — Договорились. Прозвенел звонок и все разошлись по урокам. Ричард уже хотел было зайти в кабинет математики, как его догнала мисс Роуз. — Ричард, постой, задержись на минуту. Возьми, — она протянула ему какой-то ключ. — Что это, мисс Роуз? — Ключ от дома мистера Рида. Он попал в больницу вчера, сказал, отдать его тебе. Его кошка у меня, тебе, наверное, стоит привезти ему какие-то вещи. Время у Ричарда словно остановилось. Гэвин попал в больницу. Что с ним? Почему он ему ничего не сказал? — А почему он в больнице? — попытался спокойно спросить парень, но голос его выдал. — Он сказал, что ударился головой, и у него были все признаки сотрясения. Естественно я отправила его в больницу, чтобы исключить серьезные травмы. Он еще и на работу умудрился придти, вот совсем себя не жалеет. Сейчас не знаю, он трубку уже не берёт, наверное телефон сел. В любом случае, вряд ли с ним что-то серьезное, просто нужен постельный режим где-то неделю, но провериться стоит. — Давайте адрес, я запишу, — Ричард быстро достал ручку и под диктовку записал местоположение больницы, куда увезли Гэвина. — Спасибо вам. — Всё, иди на урок. Береги себя. Ричард на негнущихся ногах вошёл в кабинет. Он теребил рукав толстовки, в другой руке сжимал бумажку с адресом. На немой вопрос Коннора он прошептал «Гэвин в больнице», достал тетрадь по математике и пытался сконцентрироваться на уроке, но ничего не выходило. В голову лезли тысячи мыслей о том, что с Гэвином и в каком он состоянии, от самых спокойных, где он просто легко ударился и у него не нашли ничего серьезного, до того, что Гэвин в коме, откуда ему уже не выбраться. В итоге весь учебный день он просидел на нервах, пытался отказаться от обеда (Коннор очень злобно посмотрел на него, и ему пришлось согласиться), почти ничего не усвоил из материала и ни с кем не разговаривал. С последним звонком Ричард ломанулся к шкафчикам, чтобы первее всех забрать свою куртку, и там его остановил Коннор. — Давай мы с Хэнком тебя отвезем. Я уверен, с ним ничего серьезного не случилось, сотрясение мозга только звучит страшно. — Хорошо, — Ричард и моргнуть не успел, как оказался в объятиях брата. Они постояли так немного, оделись, попрощались с Филлипсами и вышли на улицу, где их уже ждал Хэнк. — Сумо, имей совесть, подвинься, дай парню сесть, — усмехнулся мужчина, когда Ричард открыл заднюю дверь и его встретила огромная голова собаки. Пёс словно понял, о чем Хэнк его попросил и приподнялся, освобождая место Ричарду, но как только парень сел и пристегнулся, положил свои передние лапы и голову ему на колени. — Какой тяжёлый, — улыбнулся парень, запуская руки в мягкую шерсть. Коннор выдыхает: Ричард всё-таки немного расслабился. Коннор называет адрес, куда надо подбросить Ричарда, и Хэнк трогается. По дороге они рассказывают про социальные сети и то, как это может быть связано с делом (Коннор и правда подтвердил это предположение, когда просматривал социальные сети некоторых жертв на переменах). Больница была недалеко от школы, так что по делу это было всё, что они успели обсудить. Ричард осторожно снял с себя голову Сумо, напоследок почесав его, попрощался со всеми и вышел из машины. Больница встретила его характерным запахом медикаментов. Ричард его не любил, он вообще редко когда попадал в больницу, в отличие от брата, который не отличался здоровой пищеварительной системой, и часто попадал в стационар, то с отравлением, то с аллергией, то с обострением гастрита; поэтому больница ассоциировалась исключительно с видом почти зеленого Коннора, который жаловался на то, что хочет сладкого, а ему нельзя. Ричард же попадал сюда один раз, когда сломал ногу, и ему не очень понравилось лежать на кровати две недели и есть не очень вкусную еду. У администратора он спросил, куда положили Гэвина, и, стараясь не бежать, последовал за врачом, у которого попросил показать нужную палату. Он ожидал самого худшего, кровати, на которой Гэвин лежит весь в трубках и датчиках, но всё оказалось куда спокойнее: мужчина лежит на кровати и листает какую-то книжку, только повязка на голове выдавала то, что с ним что-то не так. Парень аж замирает в дверях от неожиданности. — Ричард, предупреждая твои вопросы, почему я не сказал тебе о том, что упал и ударился головой: я просто не хотел портить тебе день рождения. — Боже, ну какой же ты идиот, — Ричард подходит ближе, двигает стул и садится радом. Гэвин привстает и тянется его поцеловать. — Ты почему не отвечаешь? Мисс Роуз тоже волнуется. — Она погнала меня в больницу и даже не дала домой заехать, у меня сел телефон просто. Тебе передали ключ? — Да, тебе привезти какие-то вещи? Что вообще с тобой? Ничего серьезного. — Сотрясение мозга звучит страшнее, чем оно есть на самом деле. Мне сделали МРТ, никаких серьезных травм не нашли. Правда на лбу будет плюс один шрам, но это я уже привык. Так что постельный режим, и потом всё, отпустят. Домой бы прямо сейчас отпустили конечно, не хочу за всё это огромные деньги вываливать, но да ладно. — Ты что, какое домой? За тобой нужно понаблюдать! — Гэвин улыбнулся от того, каким Ричард выглядел взволнованным. — Что? — Я чувствую себя прекрасно, только голова постоянно болит, но это нормально. Ты лучше скажи, ты подарок получил? — Естественно. Коннор рассказал мне про тот кораблик, но я правда с трудом вспомнил, что такое было. — Ты был очень маленьким, чудо, что ты хотя бы что-то вспомнил. В тот день у меня умер отец и я убежал из дома, потому что Элайджа в очередной раз надо мной издевался. Я почувствовал себя самым одиноким человеком на планете, потому что единственный человек, который любил меня, покинул этот мир. И в момент, когда я лег на траву и решил, что так я и буду тут лежать, пока не умру, подошел ты и дал мне этот кораблик. Твое вот это детское «все будет хорошо» дало такую невероятную надежду на лучшее, что я оправился от этой потери очень скоро, преобразился и стал другим человеком, сильным, самостоятельным, умеющим дать отпор. С того дня с Элайджей я больше не разговаривал, а вскоре он вообще переехал и мы перестали контактировать. Так что ты даже не осознавая того, стал самым лучшим человеком в моей жизни. Ричард, я очень тебя люблю, и не плачь, пожалуйста, — Гэвин улыбнулся, снова привстал и стер пальцами проступившие слезы с щек парня. Ричард же не мог вымолвить ни слова, вот такое вот впечатление оказал на него рассказ Гэвина. Он потянулся его обнять, прижал к себе так сильно, как мог, и на ухо прошептал то, что тоже любит его. Как назло именно в это время зашла медсестра и объявила, что время посещений закончилось. Ричард оставил мужчине свою портативную зарядку с проводом и обещал завтра привезти вещи. Из палаты он выходил в отличном настроении, но буквально переступив порог, столкнулся с директором школы. — Здравстуйте, мистер Камски, а вы что здесь делаете? — удивленно спросил он. — Подслушиваю чужие разговоры. Я приехал оплатить лечение своего брата, на самом то деле. Ричард, мы можем поговорить? Давай я подвезу тебя домой, и по дороге всё выясним. — Ну давайте, раз надо, — вежливо, но холодно ответил парень. Он спустился и пошел вниз за директором. — Слушай, Ричард, — начал мужчина, когда завел машину и вбил адрес в навигатор. — Я не знаю, чего тебе там наговорил мой брат, но я понимаю всё его негодование по отношению меня. Я делал очень много плохих вещей в детстве и подростковом возрасте. — Ну да, он мне рассказал, как вы ему детство испортили, всего лишь. — Но я уже не тот маленький мальчик, который травил своего младшего брата просто за его существование, — продолжил Элайджа. — Я хожу к психологу сейчас, и мы разобрались со всеми моими детскими травмами. — И к чему вы клоните? — Ричард вопросительно выгнул бровь. Он вообще не понимал, зачем он здесь и чего директор пытается от него добиться. — Чтобы мне и Гэвину помириться, моих извинений будет недостаточно, тем более, он их не примет. Да ты и сам подумай, после того, что я делал, простое извини никуда не годится. Ему нужно проработать всё, что я ему оставил. Мы с моим психологом, в том числе и с Люси, нашим школьным, подозреваем у него симптомы посттравматического стрессового расстройства. Гэвин сам никогда не пойдет к психологу, а ему требуется помощь. Ты ведь согласен со мной, Ричард? — Я… — Декарт задумался. Если смотреть на Гэвина со стороны, то ему бы действительно не помешала помощь психолога. Его недоверие к миру и окружающим людям иногда пугало, он часто замечал за ним некоторые странности, когда Ричард пару раз ночевал у него, то чувствовал, как беспокойно Гэвин спит. — Думаю да, ему действительно нужна помощь. — Я действительно жалею, что оставил брату столько травм. Когда умерла мама, я понял, что у меня не осталось никого кроме него. Я пытался наладить с ним контакт, но Гэвин разумеется не хотел на него идти. Тем более, кажется я был триггерной темой для него, поскольку после того, как мы с ним пообщаемся, он становился ещё более нервным и раздражительным. Я старался не контактировать с ним в школе, чтобы не создавать для него стрессовых ситуаций, но с вами пришлось разобраться, и вот, Гэвин в больнице с сотрясением. Явно напился и ударился об что-то головой. — В общем, вам нужна моя помощь, чтобы убедить Гэвина сходить к психологу? — Именно. А лучше вообще к психотерапевту, я даже нашел хороших. Это для его же блага, правда, я не собираюсь запихивать его в психушку и увольнять с работы. Я правда люблю своего брата. Только осознал я это как-то поздновато. — Я тоже люблю Гэвина, поэтому помогу вам. Хочу, чтобы у него всё было хорошо. Навигатор оповестил о том, что пункт назначения находится слева от машины. — Спасибо, что довезли. Я обязательно поговорю с ним. — Тебе спасибо Ричард. И ты это, извини, что я так на вас отреагировал. Просто у нас в школе такое в первый раз, сам понимаешь, должен был проверить. — Я понимаю. Ричард возвращался домой со смешанными чувствами. Он быстро поужинал, Коннора ещё не было, а он не особо любил есть в одиночестве, поднялся к себе в комнату и с ноутбука стал читать про посттравматическое стрессовое расстройство, чтобы убедиться, что Гэвину действительно нужно помочь. Он даже не знал, как это преподать, не начнет же он в лоб это высказывать просто с ничего, поэтому Декарт решил позвонить Саймону, но тот не взял трубку, поэтому он решил отложить этот вопрос на завтра. Потом он взялся за свои заданные на дом упражнения по математике, и даже не заметил, как за всем этим пролетело огромное количество времени. Коннор вернулся достаточно поздно, сырой весь, но довольный. — Ты что, валялся в лужах? — только сейчас Ричард услышал дождь за окном. — А, ну понятно. Чего домой не пошел сразу? — Обсуждали с Хэнком план действий. И нет, мы не стояли все это время под дождём. — И как? Он согласился? — Да.***
Хэнк отъехал от больницы, в которую он отвёз Ричарда, и поехал в сторону парка. — А к кому собрался твой брат? — этот вопрос мучал Андерсона всю дорогу. — К своему парню. Если можно, без подробностей, а то такие отношения немного не приветствуются. — С учителем что-ли встречается? — Коннор посмотрел на Хэнка таким взглядом, что тот поспешил замолчать. — Всё, понял. Не осуждаю, если что. — Спасибо. Они приехали достаточно быстро, парк был буквально через три квартала от больницы. Пробки ещё не начались, поэтому машина спокойно проезжала по незабитым улицам. Хэнк припарковался на обочине и выпустил Сумо из машины, закрепил на нем поводок и протянул его Коннору. — Подержи пока, достану его любимую игрушку. Пёс радостно вилял хвостом и немного подпрыгивал, пока Хэнк доставал резиновую курицу из багажника. Он протянул ее Сумо, тот стал вилять хвостом ещё активнее. — Да, давно я с ним не бегал. Пойдем, — Хэнк взял поводок у Коннора, и тот моментально этому обрадовался, потому что пёс дёрнул его так сильно, что Хэнк чуть не полетел вслед за ним. Людей в парке было мало, все в основном были с собаками. Сумо тут же побежал знакомиться, поэтому Хэнк снял с него поводок и отпустил. — Тут всегда много собак, ему полезно с ними пообщаться. А то сидим дома с ним, как два отшельника, — Хэнк сел на скамейку, Коннор рядом с ним, и они вместе начали наблюдать за тем, как выделяющийся на фоне остальных собак из-за своего размера Сумо радостно носится по земле, словно щенок. — Слушайте, лейтенант Андерсон. Мне кажется, у нас появилась идея, как вы могли бы раскрыть дело. Преступник же узнаёт о предстоящей вечеринке из социальных сетей, так? — Я кажется понял, к чему ты клонишь. — У нас как раз намечается на следующей неделе. Мы могли бы заманить этого гада туда и взять на месте. Ну, естественно, с вашей помощью. Сами мы скорее всего прогорим. — И ты думаешь, я соглашусь подвергать вас опасности? — А у вас есть идеи получше? Оба замолчали. В голове Хэнка промелькнула мысль о том, что Даниэль был таким же, всегда лез на передовую и очень часто на себе использовал тактику «ловить на живца». Это было очень эффективно, но у всего отдела каждый раз сердце сжималось. — И как ты себе это представляешь? — выдохнул Хэнк. Дело и правда зашло в глубокий тупик, поэтому, эта идея не казалась такой уж и безумной. — Ну, — Коннор сразу оживился. — Мы будем писать о намечающейся вечеринке в социальных сетях, и понадеемся на то, что наш преступник клюнет. Потом подошлем кого-то, кто не похож на человека, который бы взял наркотики, пока несём их до места, подменим на что-то похожее по цвету, но безопасное, — это он придумал прямо сейчас. — Ну, а на самой вечеринке вы его сразу же примете, вот и всё. Сыровато пока, но что есть. Хозяин дома и все присутствующие согласны, нам нужно только ваше одобрение. — Звучит достаточно эффективно. Но нужно будет вас всех увидеть и проинструктировать о том, как действовать в той или иной ситуации. Повисло небольшое молчание. Коннор решил оглядеть парк: редкие деревья, уже сбросившие листву, которая потемневшим ковром лежала на жухлой траве, собаки, в том числе и Сумо, которые эту листву раскидывали. Они были разных пород, два корги, один ретривер, неподалеку на поводке пара вела добермана, но сенбернар выделялся среди них своим размером. Мимо Коннора и Хэнка проходили люди, кто-то один, кто-то со своей парой. На соседней скамейке сидела старушка и кормила голубей, поругиваясь на собак, которые этих голубей постоянно пугали. Стало прохладнее, сегодня и так было облачно, а сейчас к облакам добавился ещё и ветер. Коннор краем глаза наблюдал за Хэнком, за тем, как на его лице меняются эмоции, он очевидно обдумывал его предложение. — Вы только, — начал он и вздохнул, потому что сейчас возможно готовился нести бред, — слушайте, не говорите никому в отделе о том, что собрались сделать, ладно? — Это ещё почему? — к ним подбежал Сумо с игрушкой в зубах. На его шерсти тут и там приклеилась мокрая жухлая листва, он выглядел запыхавшимся, но очень довольным. Хэнк погладил его по голове, а потом забрал игрушку и бросил вдаль. Пёс тут же сорвался с места и побежал за резиновой курицей. — Ну вы сами подумайте: преступник знает, как вычислить чьи-то данные, как изготовить яд, а самое главное как убить и остаться незамеченным. Мне всё ещё кажется, знаю, что звучит как полный бред, но все-таки, что наш преступник имеет какое-то отношение к полиции. Слишком сложный способ для серийного убийцы. Он мог бы просто нападать на улицах, если бы его мотив действительно был в убийстве подростков. Или не знаю, устроить теракт в школе. Знаю, звучит как конспирология, вам решать, слушать меня, или нет, — Сумо вложил Коннору курицу, и теперь уже он бросил ее куда подальше, пёс опять радостно сорвался с места и побежал за игрушкой. — Я пожалуй, прислушаюсь к тебе. Тем более, если я расскажу в отделе о том, что вы задумали, то мне точно голову отдерут, за то, что подвергаю вас опасности. Я придумаю завтра, как можно сделать ещё лучше, потом встречусь с вами, в школу приду, например, и надо будет полностью расписать, что конкретно делать, чтобы вас обезопасить, а преступника взять. Ты молодец, Коннор. Весь в отца, — Хэнк не удержался и потрепал его по волосам. — Он тоже вечно на передовую лез и рисковал собой, но дело раскрывал. Коннор неосознанно прижался к руке, но тут же отпрянул, надеясь, что Хэнк не почувствует. Он снова кинул игрушку прибежавшему Сумо и они сменили тему с разговоров о делах на разговоры о собаках, потом Хэнк решил рассказать ещё немного историй про службу отца. Пока они сидели, сначала начался моросящий дождь, а потом настоящий ливень, который промочил их до нитки за считанные минуты пока они ловили Сумо и шли к машине. Хэнк отвёз Коннора домой и уехал к себе в раздумьях об их плане, потому что хоть и согласился, всё ещё считал его жутко опасным. Помимо этого, он всерьёз задумался над словами Коннора о врагах в полиции. Ему слабо в это верилось, потому что после смерти Даниэля Хэнк вообще ни с кем не общался. Разве что кто-то мог позавидовать его быстрому продвижению по службе, но чтобы мстить за так, надо быть совсем чудовищем. Не найдясь с ответом до самой ночи, он отмыл пса от последствий сегодняшней прогулки и лег спать, кое-как отказав себе в удовольствии налить немного виски перед сном.