К чему приводят желания

      Послышались чьи-то громкие шаги, заставившие их отпрянуть друг от друга, лишь бы не быть замеченными. Не говоря ни слова, демон крепко взял руку Вики, буквально затягивая ее за собой в комнату и даже не удостоив нарушителя момента их идиллии хоть капелькой своего внимания. Люцифер нуждался в этом разговоре, в такой необходимой ему близости с девушкой, жаждал хотя бы на несколько часов снять надоевшую ему маску холодного безразличия, к которой он совсем скоро вернется, ведь не должен будущий правитель Ада показывать свою слабость. Так его всегда учили и именно такого добивался его отец. Не обращая внимания на желания собственного сына, ведь это никогда не казалось важным. Истинную ценность имеют только статус и сила – таково учение Сатаны, только этому он всегда придерживался.       Дверь за спиной демона захлопнулась, а Вики вдруг тихо рассмеялась, поражаясь всей этой ситуации. Сейчас они действительно походили на обычных школьников, чуть не застуканных за поцелуями в коридоре и пытающихся спрятаться в первом попавшемся кабинете, если и вовсе не в каптерке уборщицы. И от этого сравнения девушке почему-то стало теплее, будто она в который раз почувствовала, что ангелы и демоны не так уж сильно отличаются от самых обычных людей.       На губах Люцифера появилась легкая улыбка, а глаза внимательно наблюдали за Непризнанной, в очередной раз так легко нарушившей его, казалось бы, не пробивной щит безразличия. И пусть дальше их ждет серьезный разговор, пусть ему придется раскрыть ей самую потаенную часть его истории – демон искренне хотел этого. Просто потому что устал держать все в себе. А Вики Уокер, Непризнанная, что не так уж сильно отличалась от остальных, смогла задеть струны его души так, как не умел никто другой.       Не проронив и слова, парень присел на свое излюбленное кресло, жестом предложив Вики сделать то же самое, тем самым будто намекая, что разговор будет долгим. Люцифер прекрасно знал, как много вопросов роится в голове девушки, даже не используя свою силу. Да и он не хотел делать этого, даже если бы и мог. Но браслет, который девушка действительно стала носить постоянно, никому не позволит поступить подобным образом с той, которая заняла все мысли будущего правителя Ада. А Люцифер именно этого и добивался, желая защитить Непризнанную любым доступным ему сейчас способом.       Вики, взяв себя в руки и наконец-то прекратив смеяться, села в кресло напротив, хотя сейчас всей душой желала воспользоваться тем самым желанием демона, которое привело к подобному развитию событий. Вот только тогда она уже исполнила волю Люцифера, а напрашиваться девушка никогда не умела. В конце концов, тогда демон сам пожелал подобного развития событий, значит и сейчас все в его руках, даже сердце Вики, казалось, больше ей не принадлежит.       ― Я только догадываюсь, что происходит в твоей голове, но уже по этому взгляду могу точно сказать – без ответов на вопросы мне не обойтись, ― голос демона приятно обволакивал Уокер, нарушая тишину, но ничуть не изменяя атмосферу в комнате – сейчас здесь чувствовалось необъяснимое тепло, будто не только ее хозяин хотел раскрыться перед девушкой, а и сама обитель, принадлежавшая ему уже долгие годы.       ― Почему ты отталкиваешь всех? Почему говоришь, что не заслуживаешь ни дружбы, ни чего-то большего? ― Вики боялась произнести то самое заветное слово, будто оно вновь могло разогнать их по разные стороны баррикад, словно между ними опять может возникнуть стена, которую она с таким трудом разрушила. Пока что она не станет рисковать, не станет проверять терпение демона на прочность.       ― Потому что те, кто дорог мне, могут серьезно пострадать. Сатана и глазом не моргнет, когда… ― рука Люцифера крепко сжала подлокотник кресла, парень зажмурил глаза, будто пытаясь прогнать навязчивую картинку, возникшую в его голове, а после тихо вздохнул, вновь взглянув на собеседницу. ― Любые чувства, любая привязанность – это слабость, которой могут воспользоваться. А у правителя Ада не должно быть подобных ниточек, за которые можно схватиться и управлять им, как марионеткой. Потому что… ― демон на мгновение остановился, стараясь подобрать слова, которые хоть немного смягчат жестокую правду.       ― Потому что их могут использовать против него… ― Вики даже не заметила, как закончила мысль демона вместо него самого. От осознания собственных слов девушке мгновенно стало не по себе – кожу покрыли отнюдь не приятные мурашки, а по спине пробежался мерзкий холодок, заставляя девушку буквально вздрогнуть от этого ощущения.       ― И этой слабостью, этой привязанностью воспользовался мой отец. Он показал мне, что может случиться. Он показал мне, как можно сломать кого угодно за считанные секунды, ― глаза демона в миг вспыхнули алым, будто он не мог сдержать гнев, что накапливался в его душе многие годы. Парень ни в коем случае не хотел напугать Вики, но сдержаться от подобной реакции, появляющейся при каждом воспоминании о случившемся в раннем детстве, просто не мог. Люцифер достаточно резко поднялся с кресла, пересек комнату в несколько шагов и достал из уже открытого ранее бара бутылку глифта. Теперь пришел черед сына Сатаны заглушать свои мысли таким приземленным способом, который, к сожалению, уже давно перестал работать в полной мере. С громким стуком опустив бутылку на многострадальный столик, демон подошел к излюбленному приоткрытому окну, устало опустив руки на подоконник и устремив взгляд в темноту ночи, слушая тихий шум ветра.       Не ведая, что творит, девушка подошла к Люциферу, крепко обняв его со спины и боясь даже шевельнуться лишний раз. Она слушала чуть рваное дыхание демона и отголоски его сердцебиения, закрыв глаза и боясь даже подумать о том, какие ужасы ему пришлось пережить, что именно настолько сильно повлияло на личность, которая раньше и дня не могла провести без своих самых близких друзей. Вот только в голове продолжали роиться мысли, не давая и минуты покоя.       ― Мы ходим по очень тонкому лезвию самого острого в мире ножа, Вики Уокер, ― чуть слышно прошептал сын Сатаны, аккуратно прикоснувшись к ладони девушки и чуть сжав ее, будто подобным образом мог хоть немного успокоить. Вот только демон понимал, что это не поможет, ведь он собирался рассказать ей самую страшную тайну, самый сокровенный секрет, который так долго не давал покоя и так яростно терзал его израненную душу.       ― Мне плевать, Люцифер. Я стала на самый его край еще когда впервые встретила тебя, ― так же тихо, будто боясь нарушить момент откровения слишком громкими высказываниями, ответила девушка, желая продлить эти объятия ни на минуты – на часы.       ― Я не позволю ему причинить тебе боль. Не позволю сделать то же, что он сделал с моей мамой много лет назад, ― это звучало как обещание, но скорее данное самому себе, нежели Непризнанной, так крепко сжимающей его в объятиях. Люцифер не мог позволить себя потерять еще и ее. Слишком от многого ему пришлось отказываться всю свою сознательную жизнь. Только бы стать достойным преемником того, кого он ненавидел всей своей душой.       Девушка в тот же миг вспомнила разговор с Мими, так уверено утверждающей, что пропажа матери демона не случайна. И сейчас догадки, роящиеся в голове Непризнанной, сложились в страшную правду. Ей оставалось лишь убедиться в своей правоте, и она не стала ждать – пластырь лучше отрывать одним уверенным движением, а не растягивать момент, принося себе гораздо больше неприятных ощущений.       ― Расскажи мне. Расскажи, почему тебе пришлось пожертвовать связью со всеми, кем ты дорожишь, ― Вики не настаивала – просила. С каждой секундой девушка все сильнее жаждала узнать правду, раскрыть главный секрет Люцифера, понять истинную причину всех его поступков. ― Я приму правду, какой бы она не оказалась.       Некоторое время парень молчал, будто стараясь подобрать слова, которые хоть немного смягчат болезненность удара, причиненного столь жестокой искренностью с его стороны. Он не боялся вновь почувствовать боль, но не хотел причинять ее Непризнанной, которая и так достаточно настрадалась из-за всех его неудачных попыток отстраниться, навсегда отвадить ее от себя, для ее же безопасности, для ее же спокойного существования в таких опасных реалиях Ада и Рая, которые обычные люди даже представить себе не могли. Правда навсегда изменит ее жизнь здесь, ее отношения к высшим по иерархии существам. Но Люцифер сам принял это трудное для себя решения – он должен рассказать, должен предостеречь ее. Возможно, тогда Вики сама отстраниться от него и это будет лучшее решение, которое она только сможет принять. Даже если это вновь принесет ему невыносимые муки.       ― Отцу никогда не нравилось то, как часто и много я общаюсь с Дино и Мими. Он считал, что его наследник должен заниматься более важными делами, если, конечно, хочет в будущем занять трон в Аду, ― Люцифер горько усмехнулся, прикрыв глаза, погружаясь в воспоминания, хранившиеся за семью замками. ― Словно у меня был хоть какой-то выбор. Я – сын Сатаны, а значит иного будущего для меня не предусмотрено. Меня не спрашивали, просто не отпускали, заставляли делать то, что я не хотел, учиться тому, в чем не было ни малейшей пользы в тот самый момент. Но я сбегал. Постоянно. Раз за разом находил новые лазейки. А мама скрывала это от отца. Вместо того чтобы сказать ему правду, она вновь и вновь пыталась меня защитить. А я, глупый маленький мальчишка, даже и подумать не мог, к чему это приведет, ― парень чуть сжал ладонь Вики, будто в поисках поддержки, ведь то, что прозвучит дальше, вновь в клочья разорвет ему сердце, в который раз раздерет старые раны, которые и так с трудом заживают, прячась глубоко внутри, за ледяным спокойствием внешней оболочки.       Страх будто сковал девушку, не давая ни вздохнуть лишний раз, ни пошевелиться. Она лишь продолжала чуть прижиматься щекой к спине Люцифера, крепко закрыв глаза и слегка сжав свободную ладонь. Вики чувствовала, представляла, что ей предстоит услышать, но готовой к подобному быть просто невозможно, пусть мысленно она уже давно перебрала все возможные дальнейшие варианты событий, пусть и пришла к самому страшному выводу, который только может оказаться правдивым, пусть и смирилась с тем, что Мими в который раз оказалась совершенно права.       ― Я был привязан к ней, я дорожил мамой больше, чем кем бы то ни было. Для всех она была просто выдающейся демонессой с немалой силой. Потому отец и выбрал ее – никто не мог сравниться с Лилит, никто не мог противостоять ей. И все видели в ней только эту силу, только прекрасную внешнюю оболочку. Но никто на самом деле не знал, сколько любви скрывалось в ее душе. И сколько ненависти к моему отцу таилось еще глубже, ― продолжил свой длительный монолог демон, неосознанно аккуратно проведя большим пальцем по тыльной стороне ладони Вики, успокаивая ее, а возможно и себя самого. ― Тебе интересно, почему она оставалась с моим отцом тогда? Из-за меня. Потому что не хотела оставлять меня наедине с ним, потому что желала мне лучшей судьбы и считала, что только она может вразумить самого Сатану, ― голос Люцифера дрогнул и он на несколько мгновений остановился, лишь бы взять себя в руки, лишь бы окончательно не разрушить свой образ непробиваемого демона. ― И он воспользовался этим. После очередной своей вылазки я нашел маму в холле нашего замка в Аду. Кроме нее и отца там никого не было. Она стояла на коленях рядом с отцом. Он не злился, на его лице читалось лишь разочарование. А после Сатана просто на моих глазах свернул маме шею, ― последнюю фразу Люцифер буквально прорычал сквозь зубы, глаза демона вспыхнули, а ладонь сжала руку девушки слишком крепко. Но она не стала вырываться, не стала показывать, что это было больно. Вики была нужна ему. Здесь и сейчас. Остальное не имеет значения. ― «Привязанность – это слабость, от которой стоит избавиться». Вот что сказал мне отец, когда я беззвучно рыдал над телом матери. Этот браслет, ― демон ослабил хватку и бережно, будто извиняясь, провел кончиками пальцев по бледной коже девушки, а после и по самому серебренному украшению, ― единственное, что у меня от нее осталось.       Девушка буквально задрожала, пусть мысленно еще не успела переварить все услышанное. И пусть ей казалось, что она готова услышать все это, правда оказалась намного хуже, нежели она могла ожидать. Вики представляла себе заточение, лишение крыльев, изгнание… Но никак не смерть от руки того, кто должен был быть самым дорогим во всем мире. Вот только и в этом с людьми было очень мало различия – любовь не так важна, как статус и открывающиеся благодаря ему возможности. Ребекка хотела возвыситься над остальными Непризнанными – она сделала это, используя Фенцио; а Сатана просто жаждал иметь возле себя самую сильную демонессу, ведь только такая может сидеть по левую руку правителя Ада. Все лишь ради достижения цели – быть лучше, быть с лучшими. И эта жестокая реалия мироустройства способна изменить любого.       Люцифер аккуратно сжал руки девушки, дабы немного ослабить ее хватку и, вопреки безмолвному возмущению Уокер, высвободился из ее объятий. Но лишь для того, чтобы повернуться к ней. Парень прикоснулся к щеке Вики, внимательно смотря ей в глаза, будто пытаясь понять, что она чувствует в этот момент, услышав такую правду о его прошлом. Сейчас в душе демона преобладали чувства, чуждые ему самому – Люциферу хотелось утешить Непризнанную, подбодрить. Но он не мог, не знал, какие слова подобрать ведь все это всегда было ему чуждо. В этот миг парень даже слегка жалел, что не перенял эту способность от Дино – ангел, казалось, мог в любой ситуации выбрать правильные слова, искусно подбирая ключик к любому собеседнику. Мысленно выругавшись, демон просто заключил Вики в свои крепкие объятия, решив, что это будет единственным правильным действием в сложившейся ситуации.       Девушка бережно, словно в ее руках фарфоровая кукла, которую можно сломать любым неаккуратным движением, обхватила Люцифера, пользуясь этим моментом его открытости, его уязвимости. Она не знала, что ожидает их завтра – возможно демон вновь предпочтет делать вид, будто всего этого не было, как после того поцелуя, как после подарка, который сейчас казался еще важнее, чем раньше. Но у нее есть пару мгновений, несколько минут, когда Люцифер открыл душу нараспашку.       ― Ты можешь пострадать из-за моей слабости, ― и пусть в комнате было тихо, Вики пришлось задержать дыхание, только бы услышать едва слышный шепот демона, буквально сливающийся с тихим шелестом деревьев, слышимым через открытое окно.       ― Чувства – это не слабость, ― так же тихо ответила она, в который раз пройдя по самому краю острого лезвия, способного пронзить ее сердце за одно короткое мгновение.