Исход определен — 3. Месть

      Вечер подкрался незаметно. У доктора Грей было достаточно времени, чтобы все как следует обдумать и понять, как действовать дальше. Но только в теории. За практику она не ручалась. Если в эту секунду она думала о том, что сможет устоять перед чарами Энджелла, кто знает, как девушка поведет себя непосредственно в его обществе? Она же только от его взгляда уже теряла голову. Но избегать его в Обществе невозможно. Здесь негде скрыться. Постоянно у всех на виду.       Молодой человек пришел в детскую не с пустыми руками, а целым пакетом свежей еды. И хлеб, и мясо, и консервы, молоко, даже кое-что из сладостей — и приличная часть из этого полагалась им двоим на ужин. У Энни и не возникло вопросов, откуда пища, теперь она знала — все из Последнего города. Даже обертки, банки имели какой-то специфический запах, запах, по которому она так соскучилась. Она взяла пачку шоколадного печенья, прижала ее к груди, как что-то самое сокровенное, и тихо всхлипнула. Девушка вспомнила те дни, проведенные в Жаровне под бесконечным ливнем, в лесу в обществе Дженсона, когда она была свободна. А теперь она пленница. Пленница не только этого Общества, но и внутреннего мира Энджелла.       Он присел рядом с ней на диван с банкой тушеного мяса и открывалкой. Косо посмотрел на доктора Грей. Она выглядела немного глупо с этим печеньем, прижатым к телу.       — Ты чего, Энни, вцепилась в это печенье? Ешь спокойно, заслужила. Его никто у тебя не отберет.       — Тебе этого не понять, — вполголоса ответила девушка, не повернув головы в сторону стрелка.       — Так объясни.       Она молчала. Говорить не хотелось. Есть тоже. В одну минуту весь мир для нее стал серым и безликим. В ее глазах отражалась какая-то странная горечь, и парень подумал, что чем-то обидел девушку.       Энджелл открыл банку свежих консервов со словами:       — Хорошо. Наверное, ты права. Нормальные люди сначала рассказывают немного о себе, а уже потом сближаются. У нас получилось немного наоборот, поэтому с твоего позволения, я начну.       «А с чего он решил, что мне это надо? Знать о его прошлом. Какой от этого толк? Прошлое и код никаким образом не связаны», — подумала про себя девушка, но решила все-таки послушать.       — Мы с отцом живем под землей с самого начала пандемии. После того, как солнце сожгло планету, мы вынуждены были каким-то образом выживать. Подземные тоннели вот уже много лет наш дом и кров, наша безопасность. Мы надежно защищены от палящего солнца и проливных дождей, а самое главное — от зараженных. Жаровня большая. Мы с отцом сменили пару-тройку обществ и где-то полгода назад обосновались в этих тоннелях. Собрали свое Общество из врачей и охраны, проложили путь в Последний город, как тебе, наверное, уже вихано поведала. Она женщина хорошая, но порой чересчур болтливая.       — И ты никогда не выходил наружу? А твой отец даже не пытался отомстить ПОРОКу? Ведь это же норма у людей — мстить тем, кто пытается им помочь! А за компанию-то проще!       Энджелл не сразу понял, какую компанию имела в виду Энни, а потом вспомнил ту роковую ночь для Последнего города и ПОРОКа около полугода назад, когда люди под руководством Лоренса разнесли в клочья и город, и организацию. Но стрелка и отца среди них не было.       — Мстить — это подло. До мести опускаются только конченные. Кому уже терять нечего, — уверенно объяснил молодой человек. — Отец ведь знал, что у ПОРОКа очень сильная защитная сторона. Подойди к вашим стенам чуть ближе, и ты уже покойник.       Энни грустно улыбнулась. Да, войско Дженсона всегда на совесть выполняло свою работу. Правда, не всегда это давало положительный эффект. Да и город в итоге чуть ли не с землей сравняли.       — В ту ночь погибло очень много невинных людей, и для нас с отцом это стало хорошим уроком, — продолжил Энджи. — Мы начали здесь свою жизнь, которая устраивает всех и каждого. А наружу я выходил, но, честно говоря, не горю желанием снова встретиться лицом к лицу с внешним миром. Он слишком опасен.       — Почему ваше Общество не хочет принять помощь ПОРОКа?       — У капитана нет доверия к вам. ПОРОК забрал маленькую дочь его двоюродной сестры. Для экспериментов. А мать убили на глазах у ребенка, оставив рваную рану в ее душе. По-твоему, это нормально?       Энни не хотела сейчас судить деятельность организации. К чему ворошить прошлое? Его уже не изменить. А Энджеллу не докажешь, что все эксперименты проводились не для потехи канцлера, а с целью создания сыворотки против Вспышки, чтобы спасти человечество. Если бы у ПОРОКа была иная возможность помочь людям, неужели бы доктор Пейдж стала проводить эти жестокие эксперименты над детьми? Доктор Грей была уверена, что был бы иной путь, Ава давно бы его выбрала.       — А у тебя? Лично у тебя тоже нет доверия к ПОРОКу?       Энджелл опустил глаза и посмотрел на открытую банку со свежими кусочками мяса. На душе стало тревожно. Он давно живет с мыслью, что ПОРОК — это плохо, потому что так считает его отец. И мнение сына его не волнует. Однако стрелок часто задавался вопросом: а действительно ли ПОРОК — это плохо? Организация создала сыворотку, помогла людям начать жизнь с чистого листа. Что в этом плохого? Но каждый раз вспоминая прежние времена, он все больше убеждался в правильности мнения родителя.       — Это не имеет значения, — едва слышно произнес он и встал. Нервно зашагал по комнате под пристальным взглядом девушки и остановился возле стены. Облокотился на нее спиной и вновь повторил, что его мнение ни для кого не играет важной роли.       — Имеет, Энджелл! Я могу помочь! — воскликнула девушка. Для нее было очень важно сейчас, чтобы парень ее услышал. — ПОРОК может вам помочь! Может помочь всем зараженным, а вас защитить от Вспышки! Пойми же ты это! Ваша сыворотка только убивает инфицированных, а наша дает им шанс начать жизнь заново.       — Мне не страшен этот вирус. В тоннелях нет шизов. А с приведенными я не контактирую.       Доктору Грей не понравились такие необдуманные слова молодого стрелка. Он слишком самоуверен.       Она встала и вопреки своему же недавнему решению держаться от Энджелла подальше, подошла к нему почти что вплотную и внимательно посмотрела в его голубые глаза. Вдруг возникло необъяснимое желание любоваться ими вечно, стоять вот так и изучать его лицо, получая при этом только эстетическое удовольствие.       Это точно какое-то наваждение!       — А ты знаешь, что даже иммунные могут заразиться Вспышкой? — собравшись с мыслями, девушка задала вопрос.       Молодой человек напрягся и нахмурил брови. О таком он ранее не слышал.       — Удивлен? Это правда. И наш бывший канцлер стала первой жертвой вируса. Она иммун. Но ей пришлось контактировать с зараженным той же группы крови, что и она сама. Конечно, на иммуна Вспышка действует немного иначе, поражает мозг намного медленнее, но итог один. Если бы не сыворотка, канцлер бы уже умерла. Пойми, вирус очень опасен! Но наше лекарство может спасти жизнь! Всем вам! Всему Обществу!       Их взгляды снова встретились. Доктор Грей вновь почувствовала какое-то невероятное ощущение, желание смотреть в его выразительные манящие глаза, не отрываясь. Дыхание участилось. Кажется, она снова покраснела. Интересно, а стрелок это заметил?       — Прости... — виновато произнес он и подался вперед, к ее лицу. — Я не могу... — прошептал он.       — Ты мне не доверяешь? После того, что между нами было? — ее голос стал увереннее.       — Энни, я... — он мягко обхватил ее за талию и притянул к себе, купаясь в ее нежном взгляде, обращенном только на него. Вот, девушка вновь оказалась в его власти, в его сильных руках, в которых было так тепло и уютно. — Я доверяю тебе с самого первого дня, с той минуты, как только увидел тебя. Но отец... Его мнение изменить уже невозможно. Да и не нужно. Энни, разве тебе плохо со мной? — вдруг он перевел тему разговора. Пожалуй, слишком неожиданно для девушки.       Он смотрел на нее с такой искренней любовью, что по телу доктора Грей пробежала крупная дрожь. Мысли о чем-либо тут же испарились, когда губы Энджелла прикоснулись к губам девушки. Поцелуй получился таким легким и коротким. Парень не хотел сейчас давить на Энни, хотел, чтобы она сама почувствовала, что нуждается в нем не меньше его самого.       — Девочка моя... — от его шепота, от его ласкового обращения Энни потеряла последние остатки разума, почти забыла, кто она есть, о своей цели, о том, что ей необходимо выбраться отсюда, помочь Дженсону.       Энджи подался вперед и вновь поцеловал ее. На этот раз уже горячо, страстно и требовательно, запустив свои пальцы в ее мягкие волосы. Гремучая смесь из ощущений и запахов ударила девушке в голову. Боже, она могла поклясться кому угодно, что никто и никогда ее еще не целовал так безумно, так жестко, так жарко. Так, что все вокруг разорвалось, раскрошилось на крошечные песчинки. Ей не хватало дыхания, ему тоже, но они не могли оторваться друг от друга, стараясь отдать друг другу все, желая доставить наивысшее наслаждение.       Энни первой отстранилась от молодого человека, когда воздух в легких почти закончился, и уперлась кулачками ему в грудь.       — Что бы ты там ни думала, не говори, что тебе неприятно... Никогда не поверю, — вполголоса произнес стрелок, прижимая к себе Энни еще теснее. Кажется, что сейчас она окончательно сошла с ума.       — Ты... Ничего обо мне не знаешь... — пролепетала доктор Грей, уткнувшись лицом в его плечо. Не то, чтобы ее тяготил тот факт, что Энджи не осведомлен о ее прошлом, она считала, что ее связь со стрелком в принципе ошибочна. Но если так угодно свыше, Энни должна это принять. Вдруг еще не все потеряно? Вдруг это начало важного пути к получению кода?       — Так расскажи. Я ведь поделился с тобой, — шепнул он ей на ухо, мягко проведя кончиками пальцев по ее виску.       — Энджелл... Отпусти меня... Отпусти нас с Дженсоном на свободу... Пожалуйста...       Он сильно напрягся, а затем сделал шаг назад и отпустил девушку от себя.       — Нет! — твердо произнес стрелок. — Ты знаешь, что я не могу этого сделать. Забудь про тот мир. Его больше нет для тебя.       — Но это жестоко! Как мне еще объяснить, что ПОРОК вам не враг?       Энджи суровым взглядом посмотрел на Энни и приблизившись к ней, крепко взял за руку, словно испугался, что от его следующего вопроса девушка может куда-то исчезнуть.       — Кто тебя там ждет? — вопрос прозвучал слишком жестко. Парень был уверен, что у такой прекрасного человека как Энни точно имеется тот, кому отдана частичка ее души.       — Энджелл...       — Ответь мне! — потребовал стрелок.       «Сказать правду... Или солгать? Как же поступить, чтобы не натворить ошибок?»       Она молчала, потому что сама толком не знала ответ на этот вопрос. Нужна ли она Барри точно так же, как доктор Пейдж — Дженсону? Вспомнил он ее хоть раз за последние дни? И самый главный вопрос: а что же она сама чувствовала сейчас к Барри? Сможет ли она теперь не сгореть от стыда при встрече, если она состоится?       Энни внимательно посмотрела на парня. Его взгляд напряженный, но уверенный. Он будто готов принять совершенно любой ответ, даже тот, который станет неприятен сердцу.       — Мы... Серьезно поссорились... — робко произнесла девушка, опустив глаза. Решилась на правду. Это будет низко с ее стороны солгать после всех райских ощущений. Даже после того, что Энджелл сделал для нее. — У него другая... И она ждет от него ребенка.       В глазах стрелка отразилась боль. Первая мысль, возникшая в голове, имела очень нехорошее содержание. Он подумал, что Энни решила просто заглушить боль, просто забыть своего парня, а сам Энджи прекрасная кандидатура, чтобы сгладить негативные чувства в душе девушки. Но через мгновение отбросил эту жалкую мыслишку, посчитав, что слишком низко думал о докторе Грей. Он ведь чувствовал, с какой страстью она отвечала на его поцелуи и ласки, какое получала от этого удовольствие. Значит, он для нее не пустое место.       — Ты любишь его? — поступил от парня неожиданный вопрос.       Энни вновь взяла паузу на размышление. Теперь она точно не могла дать односложный ответ. Да и не хотела его давать. Барри — это ее прошлое. И вряд ли теперь станет частью ее будущего.       — Не мучай меня, Энджелл... Прости, я не могу сейчас... Дать ответ. Все очень сложно. В том мире есть близкие мне люди, которым я нужна. Они меня ждут. И Дженсона тоже.       — Значит, не дождутся, — холодно ответил стрелок, а затем бросил сухой и даже больной взгляд на девушку. — Через несколько дней Дженсона убьют.       Энни вытаращила изумленные глаза на парня. Как убьют? Неужели вихано сказала стрелку правду? Но она ведь обещала помочь! Неужели ничего нельзя сделать?       — Что? — сорвалось с ее губ. — Нет! Нет! Энджелл! Нет! — повысила она голос.       — Он серьезно болен. К сожалению, вихано уже бессильна. Его судьба решена, — в голосе молодого человека слышались нотки сочувствия. Ему было жаль Дженсона, но только чуть-чуть.       — Нет, Энджелл, нет! — воскликнула Энни и заплакала. — Умоляю, не трогайте его! Не убивайте! Прошу тебя! Что мне сделать, чтобы вы его не тронули? Я сделаю все... — ее голос почти надломился, в груди стало тесно. — Что прикажешь!       Она мертвой хваткой вцепилась в ворот его кожаной куртки и громко всхлипнула. Энджелл выдержал достаточно длинную паузу, чтобы взвесить все «за» и «против» своего будущего предложения, а потом уверенно произнес:       — Если останешься в Обществе, я обойду запрет отца и сделаю все, что в моих силах, чтобы сохранить жизнь твоему Дженсону. Пускай доживает здесь свои последние дни. Это будет трудно и не факт, что получится… Но ежели ты откажешься, его душа присоединится к другим таким же грешным и заблудшим.       Сердце Энни на мгновение замерло, а потом рухлуно тяжелым камнем куда-то вниз, в темные глубины какой-то невиданной ей пропасти и готово уже было остаться там навсегда. Она находилась все на том же расстоянии от Энджелла, но теперь ей стало противно даже дотронуться до него. Как он мог поставить ей такие жестокие условия?       — Энджелл... Это... Как ты можешь? После того, что было между нами? Ведь я тебе доверилась! А ты... Это чудовищно! Это не по-человечески!       — Все в этом мире чудовищно и не по-человечески, Энни. Я предлагаю сохранить жизнь вам двоим. И жить здесь, пока не придет ваш срок. Поэтому не стоит сразу обвинять меня в негуманности. Не отвечай сразу. Подумай, как следует. Взвесь все и реши, что для тебя важнее: твоя свобода или же счастливая жизнь чужого человека, который и лишних суток не продержится в этом суровом мире, — он обаятельно улыбнулся и поспешил к выходу. — За ответом зайду завтра утром. Надеюсь, ты примешь верное решение, — добавил стрелок, прежде чем покинуть комнату.       Парень знал, как Дженсон дорог для Энни, ради него она пойдет на многое, она ведь так за него переживает, и решил воспользоваться этим. По большому счету он даже не оставил ей выбора. У нее только один путь — согласиться на его условие и продолжить верить в то, что ее жизнь, а главное жизнь Дженсона будет в безопасности. Однако, Энджелл совершенно точно знал, что мужчина и недели не продержится с такими болями в их ОС, он все равно покойник. А Энджи сам лично проследит за тем, чтобы избавиться от слабого как можно раньше, спихнуть все на состояние мужчины будет проще простого. Мол, сердце не выдержало таких нагрузок в их тяжелых условиях. Неужели Энни стрелку не поверит? Еще как поверит! И парень знал, как сделать так, чтобы у нее затем никаких вопросов не возникло о состоянии ее уже бывшего спутника.       Девушка не могла сдержать слез после услышанного от того человека, от которого она меньше всего думала получить нож в спину. Этот стрелок с самого начала относился к ней с уважением и делал маленькие приятности. Но его ангельская внешность оказалась обманчивой. И под шкурой невинного ягненка оказался жестокий волк, который решил, что только он имеет право распоряжаться чужими жизнями и манипулировать ими. А она сама, глупая и наивная дурочка, поддалась на его обаяние и теперь вынуждена играть по чужим правилам. Она вновь вспомнила слова Дженсона о том, что не стоило брать на себя такую ответственность и идти на такой риск. Втереться в доверие. Вот, завоевала, что теперь сама оказалась в сетях этого безумия.       Два пути: либо жизнь, либо смерть. Впрочем, жизнь — тоже понятие неуместное. Почему-то сейчас девушка подумала о том, что рано или поздно ее все равно убьют. Потому что она из иного мира, она из ПОРОКа и этим все сказано. Она слишком быстро доверилась тому, кому нельзя было доверять с самого начала.       Сейчас бывший канцлер чувствовала себя опустошенной и разбитой. Не переставая, слезы текли по ее щекам, а она и не думала сдерживаться. Ей все равно. Она ни перед кем не собиралась объясняться в случае чего. Если от нее хотят получить взвешенное решение, то ответ созрел уже сейчас и завтра утром Энджи его получит. И пусть высшие силы ее затем рассудят.

* * *

      Прошла неделя с тех пор, как доктору Пейдж сообщили о крушении вертолета с трагичными последствиями. Для кого-то этот период покажется совсем коротеньким. Что грандиозного может произойти за какие-то коротенькие семь дней? Но для Авы этот промежуток времени казался вечностью. Вечностью без Дженсона. Не проходило и минуты, чтобы она не думала о нем, не вспоминала те счастливые мгновения в его обществе, которых было так мало. Ей страшно было даже представить свою жизнь без него. Страшно понимать, что судьба с ним так жестоко обошлась. Да и с ней тоже.       Можно ли столько дней продержаться в Жаровне с ранами не только на теле, но и в душе? Без еды, без крова, в такую мерзкую погоду, когда дождь не утихает ни на мгновение, когда вокруг бродят зараженные твари. Умом женщина понимала, что такое вряд ли возможно в их мире, но сердцем, чувствовала, что Дженсон справится. Он сумеет преодолеть все тяготы. Ведь есть, ради кого стремиться выжить — ради нее самой.       Харрис отпустил ее домой еще два дня назад, даже ни слова не сказав, просто открыл дверь и жестом руки указал на выход. Почему? Женщина до сих пор не могла понять этого. Возможно, это снова часть его хитроумного плана, который он вынашивал много лет. Доктору Пейдж даже думалось, что за ней следят солдаты, хотя прямых доказательств тому не имелось. Но каждую минуту она проживала в страхе. Кто знает, что на самом деле задумал канцлер?       Женщине не нужна была такая свобода, которая и свободой то не являлась. В ПОРОК ей доступ теперь закрыт окончательно, а это значит, что у нее нет возможности никаким образом связаться с правительством и попросить помощи. Теперь ей оставалось только ждать и верить. В чудо. Она не думала, что по воле высших сил что-то кардинально поменяется в ее жизни в ближайшее время. Она ненавидела себя, что ничего не могла сделать, даже находясь вне стен ПОРОКа. Харрис обо всем заранее позаботился и теперь, определенно, был счастлив, что его план мести удался.       Новый день начался для нее снова с мыслями о любимом человеке. Она до сих пор ругала себя за то, что не призналась Дженсону в своих чувствах. Но зачем тогда нужны были эти слова? Им они не нужны. Поступки по отношению друг к другу давно сказали больше всяких привычных фраз.       На часах еще не было одиннадцати, как в квартиру позвонили. Доктор Пейдж никого не ждала, да и кто мог к ней прийти? К ней даже соседи никогда не заглядывали.       «Дженсон...» — пронеслось в голове имя мужчины. Но сердце не обманешь. Она чувствовала, что за дверью находился чужой человек.       Затянув потуже узел халата, женщина направилась к двери.       — Открывай, Роуз! — потребовал знакомый Аве с юности мужской голос. — Я знаю, что ты дома!       Внутри все противилось впускать в свой дом этого человека, от которого в свое время доктор Пейдж повидала немало проблем. К тому же она теперь даже не сотрудник ПОРОКа, чтобы подчиняться чьей-то воле.       — Открывай! Иначе дверь выломаю! Ты меня знаешь! — вновь громко потребовал мужчина, прислонившись плечом к стене.       Рука женщины потянулась к ручке... Не разговаривать же с человеком через дверь.       За порогом стоял Итан Харрис собственной персоной с огромным букетом белых лилий в прозрачной шелестящей обертке и бутылкой красного вина. Пальто расстегнуто, помятая черная рубашка торчала из брюк, в волосах будто кошки ночевали. Но даже самые свежие цветы не могли перебить запах алкоголя.       — Роуз... Какая же ты... Неописуемой красоты... — еле-еле проговорил он и без разрешения хозяйки дома довольный и веселый ввалился в квартиру и плюхнулся на диван. Ава едва успела сделать широкий шаг назад, чтобы ее не толкнули. — Тебе надо стать... Моделью... Все... Все... Дизайнеры упадут... К твоим ногам...       Доктор Пейдж, пропустив его лестную фразу мимо ушей, захлопнула дверь и сделала шаг в сторону Харриса. Она тяжело вздохнула и бросила на него укоризненный взгляд. Весьма неплохое начало нового дня для каждого из них.       — Ты пьян, — сдержанно произнесла Ава.       — Разумеется! — с ухмылкой на лице сказал Харрис. — Ведь есть повод! У меня же... День Рождения... А ты... Роуз... Даже не поздравила... Не стыдно?       — Стыдно должно быть тебе, что с самого утра лыка не вяжешь. И еще заявился ко мне в таком виде.       Он громко рассмеялся, при этом активно жестикулируя руками и что-то невнятное бормоча себе под нос. Однако женщине было совсем не до веселья. Она с пренебрежением смотрела в его сторону и больше всего на свете желала, чтобы он убрался из ее квартиры. Может, все-таки стоило поговорить через дверь?       — Так в ПОРОКе гулянка! Все отмечают юбилей канцлера! Не хватает только тебя. А ты разве мне не рада, дорогая Роуз? — его глаза злобно сверкнули. — Даже в мой день Рождения? Впрочем, можешь не отвечать! Я же... Знаю, что рада... Просто говорить... Не хочешь... А ты скажи!.. — его голос стал сильнее и громче. — Скажи все, что желаешь! Я тебе разрешаю.       — Ты никто, чтобы распоряжаться в моем доме, — тихо произнесла женщина.       Она подошла к гардеробу и извлекла оттуда длинное пальто.       — Вставай. Я поймаю тебе такси. Поедешь домой и проспишься.       Харрису такое предложение явно пришлось не по душе. Оставив букет на диване, он резко поднялся с него, пошатнулся, раздвинул руки в стороны, чтобы не упасть, тряхнул несколько раз головой, а потом приблизился на максимально близкое расстояние к Аве. От резкого запаха алкоголя она поморщилась и отвернулась.       — А я уже дома, дорогая... — прошептал он ей над ухом. — И очень хочу разделить этот день с тобой. Только не говори, что не хочешь того же!       — Ты не в себе, Итан, — произнесла Ава спокойным тоном. — И не даешь отчет своим словам.       — Да что ты? Какого же ты плохого обо мне... Мне... Мнения, милая Роуз... — он сделал еще один шаг ближе к женщине и внимательно всмотрелся в ее лицо, затем грубыми пальцами одной руки провел по ее волосам, спустился к шее. Ава едва сдерживала себя, чтобы не влепить звонкую пощечину мужчине. Умом она понимала, что должна терпеть. Нельзя пьяному человеку что-либо доказывать или тем более перечить. У него мозг туго соображает, а в случае с Харрисом функционирует только в одном направлении — обладать этой женщиной здесь и сейчас. Она должна принадлежать только ему, ведь он не получил то, что хотел по молодости. Так думала доктор Пейдж, даже не подозревая, что Итану нужно совсем иное. — А ты никогда не думала, почему я… Я… Отпустил тебя? — вдруг задал Харрис вопрос, пытаясь устоять на ногах. Его все время клонило куда-то в сторону, но он не желал обратно садиться на диван. Он хотел находиться на максимально близком расстоянии от Авы.       — Полагаю, именно это ты и пришел мне сейчас сказать.       Он скорчил недовольное лицо и сделал несколько глубоких вдохов, а потом откашлялся. Рвотные позывы и головная боль уже начали его мучить несколько часов назад, но он даже не собирался останавливаться в плане выпивки.       — Я любил тебя! — строго произнес он, сглотнув, пристально смотря на Аву. Она была очень сильно напряжена, но старалась дышать ровно. Не нужно, чтобы Харрис почувствовал ее волнение. — Я всегда тебя любил, а ты этого никогда не ценила. Ты никогда не замечала меня… Ты… Думала, что мои чувства к тебе… Так… Мусор… Конечно! Куда мне тягаться с братцем? Он же у нас идеал! Предел твоих мечтаний! А потом этот… Ублюдок! Кретин… Тварь! Крыса помойная! — громко произнес Харрис последние слова, ярко характеризующие, по его мнению, характер его соперника, то бишь Дженсона. Но Ава лишь слегка поморщилась, не думая и звука произнести. Это правильно в ее случае. Ведь если она возразит, то может только спровоцировать словами Итана на новые неадекватные действия. А он и так на взводе. — Скажи! — он почти вплотную подошел в женщине и выдохнул ей в лицо. Она отвернулась, и Итану это не понравилось. Он резко взял ее двумя пальцами за подбородок и повернул лицом к себе, чтобы она могла смотреть четко ему в глаза. — Что ты в нем нашла? Что в нем такого особенного, что ты так… Так… Сохнешь по нему? Посмотри… Вся исстрадалась! Мерзость! — он плюнул куда-то в сторону и вновь пошатнулся. Не нужны ему на самом деле были ответы доктора Пейдж. Все равно будут неискренними. Он же знал это. — А ты знаешь, почему я связался с Вилсон? Знаешь? Ты похожа на Грейс... Нет, не внешностью... Ты такая же стерва, как и она!       «С Вилсон? С той самой Грейс Вилсон? Связался? Что он имеет в виду?» — пробежали мысли в голове Авы. Но у нее не было времени, чтобы подумать над возникшими вопросами.       — А такие неуравновешенные особы… Так меня привлекают. Но твой ненаглядный ее грохнул! Ну и черт с ней! — лукаво усмехнулся Итан. — Я любил ее! Но я думал… Что любил… Но ты… Ты! Ты… Зараза! — повысил он голос и еще крепче сжал горлышко стеклянной тары. Как же он был зол сейчас на себя, на Аву, на покойного брата, на всех, кто однажды помешал его счастью с доктором Пейдж. — Ты постоянно перед глазами маячила… Как… Наваждение… Я спать не мог… Есть не мог… Ты… Ты… Ненавижу тебя! — выплюнул он ей в лицо, зная заранее, что его слова ничего не изменят. Эта женщина никогда не поймет его откровений, его желаний. Тем более сейчас. Конечно! Ведь все ее сознание и сердце занято другим.       Мужчина поставил бутылку вина сзади Авы на тумбу, а потом резко вырвал у нее из рук пальто, бросил его в сторону и ртом набрал в легкие побольше воздуха. Его глаза гневно сверкнули. Этот взгляд не предвещал ничего положительного.       Аве в одно мгновение стало не по себе, но она старалась не выдать свое тревожное состояние.       — Отойди от меня, Итан! — потребовала женщина. — Сейчас же!       — Я не хочу! Сегодня мой день! — он выдохнул прямо ей в лицо. Снова этот мерзкий запах, от которого у доктора Пейдж закружилась голова. — И я буду делать то, что желаю! А желаю я получить заслуженный подарок! — В его глазах полыхнул яростный огонь.       Он навалился на нее всем телом, грубо прижав спиной к тумбе, и впился в ее рот губами, а руки тем временем начали бесстыдно исследовать ее тело, касаясь ее бедер, талии, подходили к груди. Ткань халата не могла огородить женщину от первой волны мерзких ощущений. Доктор Пейдж даже не успела стиснуть зубы, она почувствовала, как его грубый язык, ошалев от вседозволенности, начал хозяйничать у нее во рту. Она попыталась отпихнуть от себя мужчину, но тщетно. Из ее груди вырвался глухой стон, когда одним быстрым движением руки Харрис оголил плечо Авы и оставил на ее белой коже несколько жадных поцелуев. Собравшись с силами, она оттолкнула Итана и потребовала немедленно прекратить такое своеволие.       Однако, мужчину ее поведение только еще больше развеселило. Он посмотрел на нее глазами, полными ненависти, и грубо схватив за плечи, прижал к стене по правую сторону от тумбы. От соприкосновения с плоской поверхностью Ава моментально почувствовала ноющую боль в затылке, перед глазами возник туман. Харрис вновь пустил свои руки в ход, обхватив ее за тонкую шею с такой силой, что у женщины стало не хватать воздуха для необходимого вдоха. Он сдавливал горло все сильнее и сильнее, особенно давил указательными и средними пальцами, наслаждаясь своим медленным процессом, получая удовольствие только от одной мысли, что вот-вот сам лишит эту женщину жизни. Каждое его движение было четким и уверенным, словно он долгое время практиковался в удушении бедных женщин.       Ава чувствовала, что с каждой долей секунды становилось дышать все сложнее, она пыталась отцепить от себя руки Харриса, но только оцарапала свою шею, не добившись положительного результата. Пальцы правой руки Итана еще сильнее надавили на гортань, сжали ее с боков, лишая последней возможности сделать необходимый вдох ртом. Мужчина наклонился еще ближе к ее лицу и широко улыбнулся. Вот-вот он сломает подъязычную кость и хрящи гортани и наконец-то получит то, за чем пришел — труп некогда любимой женщины. Он возложит цветы к ее ногам и насытит свой желудок бордовой жидкостью. Алкоголь приятно ударит в голову, и он заразится смехом, ликуя, что вновь одержал победу.       Однако, доктор Пейдж не из тех, кто сдается, даже если сил больше никаких не осталось. Нащупав рядом с собой тяжелый предмет, которым и оказалась бутылка спиртного, Ава ударила ею по виску Харриса. Не очень сильно, как смогла, учитывая нехватку кислорода, но в этот раз у нее получилось обрести свободу. В ту же секунду ее шея освободилась из плена цепких рук Итана и он, потеряв равновесие, рухнул на пол.       Женщина громко откашлялась, приложив ладонь к больному горлу. Ей по-прежнему не хватало воздуха, перед глазами все плыло, цвета стали тусклыми, но она больше не чувствовала никаких толстых железных цепей, этих мерзких оков ввиде грубых рук Харриса на своей шее. Она сделала несколько шагов в сторону и, не удержавшись на ногах, опустилась на колени прямо в бордовую лужу и вновь откашлялась. Кислород медленно поступал к ее легким, но его по-прежнему не хватало, чтобы дышать полной грудью.       Харрис лежал рядом без чувств, но ей было все равно. Она едва не попрощалась с жизнью по его милости и теперь ей было действительно плевать на жизнь своего мучителя. Однако, долго без сознания он не находился. Промычав что-то невнятное, мужчина перевернулся на бок, а затем встал на четвереньки.       К Аве в душу медленно начал закрадываться страх. Сейчас она находилась один на один с пьяным человеком, у которого свои намерения. Он пришел с одной целью — убить ее. Мести ему мало. Он захотел большего. И если она не защитит себя сейчас сама, то может сказать: «Прощай» своей жизни в целом.       Несмотря на свое паршивое состояние, Харрис поднялся на ноги достаточно быстро и даже удержал равновесие. Он сразу же приложил руку к раненому виску и оскалился от напряжения. Его глаза сверкнули гневом.       — Не подходи ко мне! — потребовала Ава, выставив руки вперед. Она изо всех сил старалась сдерживать свой страх перед этим безумием в лице Харриса. Но такой неравный бой лишь еще больше заводил мужчину. Он резко схватил Аву за запястье и притянул к себе. Со злорадной улыбкой с силой он ударил ее по лицу. Левый уголок губ окрасился в алый цвет. А затем, не теряя ни секунды, заломил ее руки за спину.       Его движения сейчас уже не были достаточно четкими, но по силе и уверенности превосходили аналогичные любого мужчины в трезвом уме. Женщина издала жалобный стон от острой боли и дернулась в сторону, пытаясь вырваться, но Харрис удерживал ее слишком крепко, а сопротивление Авы только еще больше распаляло его желание лишить ее возможности дышать. Злость волной прошлась по телу Итана, он еще крепче прижал ее к себе, а потом резко развернул лицом и жадно впился в ее губы. Ава стиснула зубы и вновь попыталась освободиться от мерзких объятий Харриса, но в эту секунду ее вновь беспощадно ударили кулаком в скулу и толкнули. Женщина упала без чувств на пол. Из носа пошла кровь.       Довольный собой и результатом неравной схватки, Харрис громко рассмеялся. Он бросил цветы рядом с Авой и покинул пределы квартиры. Лучшего подарка на свой юбилей он и не мог получить! Особенный день, который точно запомнится надолго.