Исход определен — 3. Месть

      Новое утро для Дженсона началось с уже привычных болей в спине и в груди. Дышать было сложно, но уже не так проблематично, как вчера, а еще сложнее осознавать, что каждая минута в этом четырехстенном склепе может стать последней. В глубине души он очень желал поскорее прийти к выстраданному итогу своей жизни. Какая-то часть мужчины уже смирилась с тем, что ему никогда не выбраться из этого Общества, но вторая не собиралась просто так сдаться без боя. Возможно, последнего боя.       Около часа назад он получил очередную порцию лекарств от здешнего доктора. Дженсон понятия не имел, чем его пичкали, но препараты худо-бедно скрашивали его адское состояние, а сегодня он чувствовал себя вполне сносно.       В комнату зашел довольный молодой стрелок с винтовкой на спине, заряженным пистолетом в кобуре, готовый в любую секунду ограничить двигательную активность Дженсона. Но мужчина выглядел слишком слабым, на первый взгляд, чтобы оказать сопротивление так, как умел. Энджи только что получил от Энни ответ и пришел сообщить его Дженсону, полагая, что тот оценит его по достоинству.       Захлопнув дверь, стрелок присел перед ним на корточки и внимательно посмотрел в его голубые глаза. При тусклом свете они и вовсе выглядели темными, как смоль.       — Добить пришел? — едва слышно спросил Дженсон, усевшись поудобнее на грязный пол. Разговаривать лежа не очень удобно.       — Это не по моей части. Таким неблагодарным делом занимаются палачи. А я же наоборот хочу обрадовать тебя хорошей вестью, равносильной получением свободы.       На лицо Дженсона легла кривая улыбка. Хорошая весть? Свобода? Он не ослышался? Слишком прекрасно, чтобы это казалось правдой. Здешние люди не способны творить добрые поступки. Это ясно как Божий день.       — Точно где-то шиз сдох, — усмехнулся мужчина, естественно не поверив стрелку.       — Это не мое решение. Это выбор Энни, — четко произнес Энджелл. Он снял с себя какую-либо ответственность. — Не думал до сегодняшнего утра, что ради какого-то начальника она пожертвует своей свободой. Должно быть, ты для нее больше, чем начальник. Ничего не хочешь сказать на этот счет?       «Твою мать! Во что ты опять вляпалась? Хуже объектов! Черт подери! Права же была Ава! Глаз да глаз за тобой!» — подумал Дженсон, пристально наблюдая за каждым жестом стрелка, оценивая силы противника и собираясь со своими.       — Полагаю, Энни сказала более, чем достаточно, раз ты здесь, — ответил он очень тихо. Нельзя было сейчас подавать и виду, что силы есть, чтобы бороться.       — Все-таки не столько, сколько бы мне хотелось услышать. Но я понял еще в тот день, когда тебя избили, что ты господин не слишком-то разговорчивый. Что же, я прекрасно тебя понимаю. Ты считаешь, что нам доверять нельзя, а я точно так же думаю по отношению к тебе, Дженсон. Тем не менее, выбор остался за Энни, и она озвучила свое решение. Ты будешь жить здесь под нашей опекой до конца своих дней и обязуешься выполнять все наши правила. Иначе сам знаешь, что станет. Хотя мне не сложно еще раз озвучить.       Дженсон внимательно слушал каждое слово стрелка и ничего не понимал. Неужели девушка решила остаться в Обществе ради него самого? Или ее поступок — часть ее безумного плана, подробности которого он не знал. Мужчине необходимо все это выяснить.       На пороге комнаты в следующую секунду появилась виновница его разговора со стрелком — Энни Грей. Она выглядела очень взволнованной и даже слегка испуганной. Бросив растерянный взгляд на Энджелла, девушка настойчиво попросила оставить ее наедине с Дженсоном на несколько минут, на что сначала получила отказ, но потом стрелок все-таки смилостивился и напомнил, что в Обществе куча дел, нет времени на бесполезные разговоры.       Как только за молодым человеком закрылась дверь, Энни со слезами бросилась в объятия Дженсона и крепко прижалась к его груди, наплевав на то, что ему не по душе такие нежности. Но сейчас ей было все равно на его чувства, ведь она знала, что пройдет неизвестно сколько времени, прежде чем стрелок позволит ей вновь увидеть мужчину, поговорить с ним. Что могло быть ценнее в данной ситуации? Пожалуй, только его здоровье.       Он не оттолкнул ее, Дженсон чувствовал, что доктор Грей вся дрожит, значит, дела хуже, чем он мог представить. Главное — узнать правду.       — Энни, что произошло? Этот псих плетет про какое-то твое решение. О чем он? — спросил Дженсон тихим шепотом.       Доктор Грей отстранилась от мужчины и громко всхлипнула. Ей больно говорить с ним обо всем случившемся накануне, но сказать необходимо. Вытерев слезы со щек, она сбивчиво пролепетала:       — Я должна остаться здесь, в Обществе, тогда вам сохранят жизнь. Вас не тронут, вас не убьют. О вас будут заботиться, постараются вылечить. Вы поправитесь. Но вы не должны рваться наружу. По крайней мере, в первое время. И я тоже обязана забыть о свободе, о Последнем городе, иначе…       — Но...       — Что «но»? — нахмурилась девушка, округлив глаза, даже не дав Дженсону и шанса сказать слово. — Нет никаких «но»! — произнесла она настойчиво. — Вы просто сделаете то, что должны! Неужели вы не хотите вернуться домой? К доктору Пейдж. Правда, не сейчас... В ближайшее время ничего не получится... Все очень шатко.       Ох, знала бы Энни, как он мечтал об этом счастливом дне, когда сможет утонуть в объятиях Авы, когда одарит ее лицо долгими поцелуями и согреется в ее заботливых руках. Ведь здесь было так холодно. Но этот день в представлении мужчины был так далек… И все чаще он думал, что счастливый миг воссоединения с Авой уже никогда не наступит.       — И с каких это пор я должен делать то, что говорит мне бывший канцлер?       — С таких, что у вас нет другого выхода! — повысила она голос, не в силах больше что-либо объяснять. — У нас его нет! Я должна остаться здесь ради вас! Неужели не ясно?       Дженсон напрягся еще сильнее. Такого поворота событий он точно не предполагал. И самое главное, что это не было похоже на шутку.       — Повтори! — потребовал мужчина, чтобы убедиться, что он точно не ослышался.       — Вы все прекрасно слышали! Энджелл поставил мне условие: либо моя свобода, но в таком случае вас убьют, потому что ваше состояние не внушает уверенности. Либо... — продолжать не было надобности. Мужчина и так все понял.       — Какого черта?.. — осторожно произнес Дженсон. Почему-то верить во все сказанное доктором Грей хотелось меньше всего на свете.       — Я врач! И меня всегда учили делать все возможное и невозможное, чтобы сохранить жизнь больному. И не важно кто он — враг или друг, зараженный или иммунный. Я осознано приняла это решение и никогда не буду о нем жалеть! — Казалось, что сейчас Энни больше уговаривала себя в верности своих действий. Но на самом деле какая-то ее часть считала иначе. — К тому же... Там меня никто не ждет. Барри я не нужна... Да я и никогда не была ему по-настоящему нужна. У него другая женщина, другая жизнь. А вас ждет доктор Пейдж... — на этой фразе глаза девушки вновь наполнились слезами. Но быстрее слезами счастья, потому что и Дженсон, и Ава его обретут. Пускай не так скоро, как хотелось бы. Но оно не за горами. — И нет лучшей награды, чем спустя столько времени встретиться с родным человеком. От Энджелла сейчас я не смогу добиться кода. Нужно время...       Дженсон шумно сглотнул поступивший к горлу ком, а потом откашлялся. Сделал глубокий вдох. Он был поражен заключению Энни в пользу его самого. Пожалуй, на такой риск в свое время пошла только Ава, но она поступила так по понятным причинам: долгие годы совместной работы, крошечная, но все же привязанность. А что двигало доктором Грей? Дженсон прекрасно знал ее отношение к нему: она шарахалась от него, как от прокаженного, она уважала его, но держала огромную дистанцию, лишь бы не получить разноса по полной программе. Но дни, проведенные в Жаровне, очень многое изменили, в том числе и отношение самого мужчины к Энни. Он стал доверять ей. Пускай не во всем, но большего и не требовалось. Однако он точно знал, что если и сможет покинуть это мерзкое место, то только вместе с Энни. И у него нет сил ждать еще неизвестно сколько, пока ему не станет лучше. Дженсон не хотел встречать свой последний день здесь!       — Значит, приняла решение за меня, да? Собралась облечь себя в жертву и в любом случае подохнуть? Такой выбрала для себя неблагодарный путь?       — Выходит, что такой! — озлобилась девушка. Где-то в глубине души она хотела, чтобы он накричал на нее, оскорбил, унизил, ударил, чтобы в лоб сказал, какая она дура, что приняла такое решение. Но Дженсон и не намеревался сейчас выяснять отношения. — Я не умру! И вы не умрете. Энджелл не из тех, кто нарушает обещания. Вы должны ему поверить. Обещаете?       — Наверное, мне стоит сказать об этом в присутствии Энджелла.       — Да, — тихо ответила девушка, не колеблясь ни секунды, и позвала стрелка. К этому моменту Дженсон поднялся на ноги и сжал руки в кулаки. Пора действовать. Это их с доктором Грей первый и последний шанс выбраться отсюда. Дальше тянуть нельзя. Хватит! Засиделись. Загостили. Пора сматываться, иначе оба могут не встретить следующий рассвет. Дженсон нутром этом чувствовал.       Энджелл сразу напрягся и схватился за винтовку, когда увидел перед собой мужчину в полный рост без каких-либо предметов, ограничивающих его двигательную активность. Дженсон хоть и выглядел достаточно слабым, но при желании мог дать фору такому молодому сопернику.       — Тихо-тихо, не стоит, — мягко произнес мужчина. О, как он не терпел фальшь, но придется сейчас чуть-чуть поиграть по чужим правилам. — Я не собираюсь устраивать здесь кровавый бой. У меня нет на это сил, сам понимаешь.       — Отлично. Значит, ты услышал и принял решение Энни, так? — стрелок опустил руки, не прерывая зрительного контакта с Дженсоном. Он смотрел прямо, не моргая, не щурясь, готовый вот-вот нанести свой первый удар прямо в цель. — Ведь если ты попытаешься сбежать, Энни не поздоровится. А я уверен, ты не желаешь ей зла.       — Я не идиот, Энджелл! Энни доходчиво мне объяснила твои условия. Невероятная щедрость! Кого мне стоит благодарить за это?       Дженсон пытался говорить максимально искренне. Хотят в Обществе подчинения — пожалуйста. Он на собственном опыте понял, что бывает с теми, кто не соблюдает здешние порядки. Пускай и стрелок поверит в то, что мужчина смирился со своей судьбой.       — Все ради спокойствия Энни. Будь уверен! Со мной она в безопасности! Ты, кстати, тоже. Общество дает тебе шанс. Так используй его с умом, — серьезно ответил стрелок и взглянул на рядом стоящую девушку. В глубине души она чувствовала в словах Дженсона какой-то подвох. Он вел себя слишком свободно, раскрепощенно, словно заигрывал со своим противником. Уж Энни-то точно знала, что настоящий Дженсон ни за что не будет льстить кому бы то ни было. Ей стало еще тревожнее. Что же задумал ее бывший начальник? Однозначно у него имелся более продуманный план действий.       — Как прекрасно встретить такого понимающего человека! В нашем мире такие люди на вес золота, — мужчина постарался улыбнуться как можно естественнее, чтобы не вызвать подозрений, а потом протянул ему правую руку в знак примирения.       Стрелок поколебался несколько секунд, а затем робко протянул свою руку.       Как только пальцы Дженсона коснулись пальцев руки Энджи, первый тут же замахнулся правым кулаком по лицу второго. Средней силы удар последовал прямо в челюсть, от которого стрелок пошатнулся, но не потерялся и сделал ответный — в живот мужчины. Он согнулся, однако на его лице не дрогнул ни один мускул. Дженсон выпрямился и снова оглушил противника резким ударом по лицу — из носа потекла кровь. Энджи только замахнулся, но его руку тут же перехватили и грубо завели за спину. Каждая клеточка Дженсона в эти несколько секунд коротенького боя напряглась до предела. Казалось, что внутри в тугой узел постепенно сжимается абсолютно каждый орган, каждый нерв. Но сейчас не время опускать руки и жалеть себя.       Энни вздрогнула. Наблюдать за такой картиной — далеко не удовольствие. Но выбора ей как всегда не оставили.       Затем мужчина отпустил стрелка и за секунду оказавшись перед его лицом, вновь обрушил на него удар одной правой в основание глотки. Боль резанула так, что перед глазами Энджи встала черная пелена. А затем Дженсон грубо приложил его лицом к стене и ударил в бок, а потом, не жалея сил, толкнул на вонючий пол. Винтовка отлетела в сторону. Мужчина навис над Энджи сверху. Глаза Дженсона сверкнули гневом.       Почувствовав свое превосходство над стрелком, он быстро извлек из его кобуры пистолет и направил дуло строго в лицо парня. Молодой человек был уже не в силах сопротивляться. Он должен признать — его одурачили, как мальчишку. Либо вихано соврала насчет состояния их нового гостя, либо приблудшему из Жаровни не было уж настолько плохо.       — Дженсон, нет! — выкрикнула от испуга Энни, зажав рот руками. Она согласна на все, что угодно, только не на труп Энджелла. Мужчина жестом руки приказал доктору Грей замолчать, а сам вернулся к более важному делу.       — Думал, я уже сдался? Вообще, да. Но лишь в теории. Впрочем, тебя это не касается. Думал, что позволю Энни сгнить в вашем чертовом Обществе и поведусь на твои жалкие условия? Не с тем связался, кретин! — он ухмыльнулся и снял пистолет с предохранителя, а потом наклонился еще ближе к лицу стрелка. Холодное дуло коснулось его лба, покрытого капельками пота. — Говори код, подонок, иначе вышибу тебе мозги! А потом разнесу в клочья ваше Общество! Будешь со стен тоннелей соскребать кишки своих дружков! Говори, живо!!       Стрелок только залился громким смехом, полагая, что Дженсон ничего ужасного с ним не сотворит. Он сам без пяти минут покойник, хотя насчет этого у стрелка появились сомнения. Волшебной водой что ли вихано напоила его?       — Тебе смешно? На твоем месте я бы сначала хорошенько подумал, прежде чем что-либо сказать.       — Многого хочешь! — озлобился Энджи, сузив глаза. — Ты все равно не выстрелишь! Иначе здесь соберутся все наши стрелки. И уж поверь, головы тебе не сохранить на прежнем месте.       — Ты прав! — мужчина расплылся в широкой улыбке. — Не выстрелю. — Он потянулся за ремнем на своих брюках. — Я тебя высеку! А в рот кляп воткну, чтобы ты не потревожил по пустякам своих верных дружков. — Дженсон обмотал свой черный ремень вокруг руки и приготовился нанести первый удар. Его собственные раны только-только начали заживать, хотя процесс шел в черепашьем темпе. — Ну! Это твой последний шанс!       — Попугать меня что ли решил?       — А ты думаешь, я бросаю слова на ветер? — его прожигающий взгляд не сулил ничего хорошего.       Замахнувшись, Дженсон обрушил первый удар ремнем по лицу Энджелла, оставив красноватую широкую полосу, по диагонали тянущуюся от левого угла лба до правой щеки. Острая боль волной прошлась по всему телу.       — Ты с ума сошел! — завопил стрелок, только сейчас осознав, что мужчина — человек слова. Сказал — сделал.       — Я не идиот, если ты вдруг подумал, — спокойно сказал Дженсон и взглянул на Энни. Она все еще находилась в шоке от увиденного. Но почему-то у нее и мысли не возникло считать мужчину жестоким. Над ним похуже издевались. А он всего лишь хотел получить простой ответ. — Говори код, пока я не разукрасил вторую половину твоей мерзкой хари!       — Ты еще пожалеешь о том дне, когда вздумал руку на меня поднять, сволочь! — процедил сквозь зубы Энджелл, не желая просто так сдаться.       — Уверен в этом? У меня отродясь не существовало таких чувств, как жалость, в особенности к своему потенциальному врагу.       Без лишних слов и долгих объяснений Дженсон вновь ударил стрелка по уже больному месту, разрезав широкой полосой дерматина тонкую и мягкую кожу лица. Из раны узкой струйкой потекла кровь.       — Дженсон, не надо! Остановитесь! — воскликнула Энни, а потом тут же замолчала. Нельзя, чтобы их услышали. Она ближе подошла к стрелку и опустилась перед ним на колени. — Энджелл, прошу тебя, скажи код, и Дженсон больше не тронет тебя. Обещаю!       Стрелок молчал. Ведь если скажет — Обществу конец. А ему самому в первую очередь. Его же пристрелят, как предателя, и сдадут на корм зараженным.       — Хорошо, — Дженсон шумно выдохнул. Нет времени ждать, пока фрукт в лице стрелка созреет и упадет, то бишь, выдаст что-то полезное. — Не понимаешь по-хорошему, придется поступить по-плохому. Энни ведь нравится тебе, так?       — Не твое дело! — холодно ответил молодой человек, облизав кровь на зубах.       — Значит, дорога, — мужчина медленно подошел к девушке, которая к этому моменту уже приняла вертикальное положение, встал позади нее, а потом резко схватил одной рукой за шею и приставил дуло пистолета к ее виску. Сердце Энни забилось в несколько раз сильнее, сбился пульс. Стоил ли такой длительный путь по Жаровне невероятных мучений, чтобы погибнуть от рук Дженсона? Неужели она ошиблась в нем, считая что ее жизнь хоть на капельку важна для него? — Говори код, иначе голову ей снесу!! — приказал мужчина. — Быстро! И не вздумай солгать! Ее смерть будет на твоей совести!       Энни задергалась, а потом издала слабый стон и зажмурилась. Быть убитой Дженсоном, пожалуй, лучшая награда. Ведь она давно мертва. Она наделала столько ошибок, что во век их не исправить. Одна связь со стрелком чего стоила. Да, это все-таки грех. И никакая исповедь тут не поможет.       — Нет, не трогай ее! — на повышенном тоне произнес Энджелл и поднялся на ноги.       Дженсон тут же перевел холодный взгляд на стрелка и направил на него пистолет.       — Заткнись, сволочь! Шаг в сторону — и моя рука не дрогнет. Код! Живо!       — Х-хорошо... Только отпусти ее.       — Код, кретин! — у Дженсона кончалось терпение.       — Ноль, девять, один, один, ноль, один, — на одном дыхании проговорил стрелок.       — Замечательно! — довольно улыбнулся мужчина и внутренне расслабился. Одно дело сделано. — С этого и надо было и начинать.       Держа руку с пистолетом на уровне груди, он что-то шепнул Энни на ухо, а потом отпустил ее. Не было нужды дальше разыгрывать этот спектакль. Она отбежала к ближайшей стене и уткнулась в нее лицом, едва сдерживая себя, чтобы не заплакать. Тем временем Дженсон медленно сократил расстояние до стрелка. Взгляд сосредоточен только на его темных глазах.       — Убьешь меня? — короткий вопрос из уст Энджи.       — Ни горячо, ни холодно мне от твоей смерти, — в голосе Дженсона было столько безразличия, что парень на секунду подумал, что мужчине все равно на жизнь Общества. С одной стороны, это хорошо. Не придется воевать. С другой — Энджелл теперь первый враг для Дженсона. — Но вот рот заткнуть на какое-то время тебе все-таки придется.       Мужчина сжал ладонь в кулак и вновь ударил стрелка по лицу, а потом сразу же в живот. Не успев ничего понять, скрючившись, Энджелл потерял равновесие и приложился лицом к полу.       — Он ж-жив? — дрожащим голосом спросила Энни, стараясь не показывать свой страх, который давно начал вить паутину в душе девушки.       — Это все, что тебя сейчас волнует? — Дженсон изумленно посмотрел на нее.       Проигнорировав его фразу, доктор Грей опустилась на корточки перед стрелком и проверила пульс на шее. Имелся. Но слабый. Мужчина тем временем быстро извлек из внешнего кармана кожаной куртки парня немного торчащую сложенную в несколько раз старую карту с рваными краями.       — То, что надо. Иди проверь, все ли чисто на горизонте, и пора сматываться отсюда.       Энни стояла, как вкопанная. Страх сковал ее по рукам и ногам, она даже боялась предположить, что мог сделать Дженсон в следующую секунду.       — Что застыла? — его голос вдруг стал намного мягче и тише. — Боишься, что я на самом деле тебя прикончу?       Признаться, Энни именно об этом и подумала. Пускай он и прошептал ей, что с ней все будет хорошо, это всего лишь игра ради их спасения, а сердце по-прежнему было не на месте. Дженсон — человек вспыльчивый. Его рука при случае точно может не дрогнуть.       — А я думал, мы доверяем друг другу. Ладно, сейчас не время для откровений. Иди, давай!       Энни кивнула и выглянула за дверь. В коридорах пусто, прошли только несколько врачей, но им точно не было никакого дела до Дженсона.       — Чисто. Многие из стрелков сегодня ушли за пропитанием и товарами в Последний город. Так что Общество осталось охранять всего несколько человек. Главное, не попасться им на глаза, — сообщила Энни, прикрыв дверь.       — Не дрейфь! Справимся. Все-таки твой начальник еще не совсем концы отдал.       Вдруг он почувствовал сильное головокружение и пошатнулся, а потом ощутил что-то вязкое и неприятное во рту и сделал плевок в сторону.       — Дженсон! — испугалась Энни, посмотрев на неопределенной формы лужицу красного цвета.       — Все нормально, — вполголоса проговорил он для ее успокоения, а потом приложил ладонь к ноющей груди. — Пошли.       Последний раз с сочувствием взглянув на лежащего без чувств Энджелла, девушка надела на себя маску спокойствия и неуверенно вышла из комнаты.       Постоянно оглядываясь назад, доктор Грей вела Дженсона по длинным тусклым тоннелям, конца которым не видать. За два дня она хорошо запомнила планировку, все-таки изучить обстановку являлось одной из важных целей девушки. На пути им встретились несколько врачей и стрелков, но Энни сразу им объяснила, куда ведет мужчину — на осмотр к вихано. Приказ самого капитана и обсуждению не подлежит. Врала она достаточно убедительно, голос не дрожал. И это был знак к тому, что времени у них стало еще меньше. Как только стрелки просекут, что капитан не давал никаких распоряжений, будет худо.       На пути к заветной двери Дженсон часто останавливался, чтобы отдышаться, набраться сил и идти дальше. Ему по-прежнему было трудно впитывать воздух, а теперь боли в груди стали еще сильнее. Лекарства, которые принесла ему вихано вчерашним вечером, только ослабили кашель, но теперь мужчина чувствовал, что горло вновь начинала сжимать холодная рука, вызывая болезненные ощущения.       Через несколько минут они уже находились возле заветной двери. Осталось только ввести код и можно смело считать их путешествие по Жаровне законченным.       — Ну? Чего ждешь? Вводи!       — Я боюсь, — тихо ответила девушка, сделав шаг назад.       — И когда ты уже повзрослеешь?       Дженсон отдал ей в руки карту, а сам быстро нажал на соответствующие цифрам сенсорные кнопки. Раздался неприятный писк, и мужчина не понял, что означал этот сигнал: отказано в доступе или разблокировано? Тогда он нажал на железную ручку и опустил ее вниз. Дверь открылась. Стрелок не соврал. Дженсон выдохнул. Неужели у них все получилось?       — Идем, — шепнул Дженсон, взглянув на девушку напряженным взглядом.       Она протянула ему карту и сделала большой шаг назад.       — Вы свободны. Спасибо за все, что сделали для меня. Я всегда буду вас помнить, — вполголоса произнесла Энни, едва сдерживая слезы. — Но я... Я должна остаться в Обществе. Идите. И не держите на меня зла.       — Ты в своем уме? — его лицо исказила гримаса боли. — Ты слышишь себя?       — Да. Я прошу вас, идите. Будьте осторожны. И будьте счастливы, — она тихо всхлипнула и развернулась, сделала шаг в сторону тоннеля, ведущего обратно в ОС. Но в следующую секунду почувствовала, как ее запястье обхватили грубые пальцы Дженсона.       — Ты здесь не останешься, Энни! И твои жертвы ни мне, ни ПОРОКу задаром не нужны!       — Нет! — повысила она голос. — Вы не понимаете! Стрелки объявят войну ПОРОКу, как только узнают, что я ушла вместе с вами. И рано или поздно они найдут нас с вами в Последнем городе и убьют! Или еще хуже — попытаются уничтожить ПОРОК. А о докторе Пейдж вы подумали? Она и так настрадалась! Она достойна быть счастливой вместе с вами!       — Твою мать! — разозлился мужчина. — О докторе Пейдж она заговорила! А о себе ты, дуреха, подумала? Они из тебя кишки вывернут только ради своей сыворотки и думать забудут о твоей дурацкой жертве. А если они и решат пойти на нас войной, значит, получат достойный отпор! Пошли!       Дженсон всегда был уверен в своем войске. Правда, как показало время, и его люди уже не раз вставали на сторону врага, но ничего. У него еще будет возможность сказать, кто главный, и напомнить, какому начальнику они должны подчиняться.       — А как же Харрис? — напомнила девушка мужчине маленькую, но очень важную деталь. — Он хотел избавиться от нас. И вы должны защитить доктора Пейдж от его неадекватных намерений.       — Несомненно, так и поступлю. Как только мы с тобой окажемся в Последнем городе, он и минуты лишней не проживет. Это я тебе гарантирую.       — Дженсон...       — О, а вот и наши голубки... — вдруг они услышали уже знакомый им мужской голос. В нескольких метрах стоял Энджелл в окружении двух крепких охранников, держа уже новый пистолет на уровне груди. Из разбитой губы парня сочилась кровь, голова сильно кружилась, болели бока, но ему было все равно на далеко небоевое состояние. Цель другая: остановить Дженсона и Энни и не дать им уйти. А если придется убить обоих... Ради Общества молодой стрелок был готов пойти и на такой шаг. И не важно, что к девушке он действительно питал светлые чувства. — Какая трогательная сцена. Я сейчас расплачусь! Брось, Энни. Он сделал свой выбор. Так же, как и ты. Поэтому не совершай глупостей и подойди ко мне.       Энни хотела сделать шаг навстречу, но испугалась. Нельзя было считать слова Дженсона полностью ложными. Он прав. Возможно, спустя какое-то время в Обществе ее действительно убьют.       Мужчина очень медленно обошел девушку сбоку и заслонил собой. Не хватало, чтобы еще и она пострадала. Он сам себе никогда не простит, если Энни вдруг ранят.       — Она никуда не пойдет! — заявил мужчина, тоже выставив руки с пистолетом вперед, готовый выстрелить в любую секунду. — Именно с тобой! — добавил Дженсон, с презрением смотря прямо в глаза противнику. Сколько еще ему нужно взять откуда-то извне таких необходимых сил даже для переговоров? — А вот ты отправишься прямиком на тот свет, если сейчас же не отзовешь своих дружков и сам не уберешься к чертовой матери с наших путей.       — Ты. Один. Против нас троих. — Энджи развел руки в стороны, делая акцент на своих помощниках. — Кем ты себя возомнил?       — А ты? Считаешь, что шантажом можешь добиться всего? Тогда разочарую тебя. Энни не твоя игрушка, чтобы распоряжаться ее жизнью, — спокойно объяснил Дженсон. Он знал, что сейчас не имеет права сорваться. На кону стоят их с Энни жизни. Один неверный шаг — и они оба трупы.       — Типа твоя, да? — с насмешкой спросил стрелок, хитро сощурив глаза. — Ты, значит, можешь? А что ты скажешь на то, что с некоторых пор она — товар испорченный? Или ты сам захотел ее трахнуть? — добавил он грубым тоном.       Такого оскорбления Дженсон не смог стерпеть. Его глаза наполнились ненавистью. Он осознанно твердой рукой спустил курок.       — Беги! — в приказном тоне велел он Энни, которая и не сразу сообразила, что только что ранили Энджелла.       Снова выстрел. Правда, из какого пистолета, девушка не знала. Лишь краем глаза она увидела, как парень схватился за левое плечо. Очевидно, туда попала первая пуля.       — Беги, я сказал!! — голос Дженсона сорвался на крик.       У Энни теперь был только один путь — вперед по тоннелям к Последнему городу. «Выживешь, если будешь делать все, что я тебе говорю!» — именно в эту минуту ей вспомнились слова мужчины. И в этот раз она не ослушалась Дженсона. Энни не хотела оставлять его одного, несмотря на то, что сама ничем не могла ему помочь. Ей действительно лучше спасаться бегством и не важно, что впереди ждала неизвестность. Это ее шанс. И она должна его использовать.       Уши заложило от громких выстрелов, следующих один за другим. Дженсон четко выполнил свои прямые обязанности — остальные две пули надежно обосновались в груди двух стрелков, прежде чем они только попытались выстрелить из своих оружий. Он резко захлопнул массивную дверь с другой стороны и, преодолев несколько метров, догнал Энни. Она искренне обрадовалась, когда в тускло освещенном тоннеле увидела рядом с собой Дженсона. Она хотела сказать ему что-то светлое и приятное, но увидела, как он мгновенно изменился в лице, что даже при холодном свете ламп можно было заметить его бледность. Мужчина сморщился от острой и ноющей боли, которая в одну секунду взяла власть над его телом. Он почувствовал, как где-то в области левого бока сильно закололо, будто кто-то насильно в сию секунду длинными клещами вытаскивал оттуда крупные куски плоти. Он приложил ладонь к больному месту и слегка надавил. Кожа мгновенно окрасилась в алый цвет, цвет его крови. Он был ранен.       — Твою мать! — медленно процедил мужчина сквозь зубы и зажмурился.       — Дженсон!.. О боже! — воскликнула Энни и закрыла рот ладонью. Ее сердце билось о грудную клетку с такой силой, что готово было выпрыгнуть оттуда, все тело дрожало, а теперь она едва удержалась на ногах от увиденной картины. Нет, если она потеряет Дженсона на финальной прямой их бесконечных дней мучений, это будет равносильно смерти. Ее смерти.       — Идем! — мужчина слегка толкнул ее в спину. — Скорее! Пока на нас шизов не спустили.       Сделав глубокий вдох и покрепче зажав рану ладонью, он широкими шагами последовал за Энни, чувствуя, как каждую секунду жизнь медленно покидала его изувеченное тело.

* * *

      Пульс оглушительно шумел в ушах, а силы мужчины таяли с каждым мгновением. Ему становилось все труднее и труднее бороться за последние капельки жизни, даже просто делать маленькие шаги, чтобы продолжить бесплодные попытки выбраться наружу из этого бесконечного лабиринта тоннелей. Из-за кровоточащей раны у него поднялась температура, сдавило легкие, он уже плохо воспринимал окружающую обстановку. Энни не отходила от него ни на шаг, постоянно подбадривала и поддерживала словом, говорила, чтобы он не сдавался. Дженсон был бы и рад бороться дальше, но только сил больше не имелось. Он потерял достаточно много крови, его организм сильно ослаб, мышцы свело, ноги стали ватными. Завернув за очередной поворот, мужчина издал слабый стон и опустился на землю, прислонился спиной к стене и крепко зажмурился. Он чувствовал, как в области раны щипало, жгло и кололо. Противная слабость полностью окутала мужчину, ему казалось, что тело уже растворилось в этом длиннющем тоннеле.       — Нет, нет, Дженсон! — воскликнула Энни и тоже опустилась перед ним на колени. — Не сдавайтесь! Прошу!       Он ничего не ответил, лишь прерывисто дышал, пытаясь хоть как-нибудь противостоять нестерпимой боли.       Девушка всхлипнула и аккуратно приложила свою ладонь к открытой ране, коснувшись пальцами испачканной в крови руки Дженсона, а потом окликнула его, но он никак не среагировал на свое имя. Он уже пребывал в каком-то собственном мире, где ему было гораздо легче.       — Господи, Дженсон! Прошу вас, держитесь! — умоляюще произнесла Энни, с тревогой смотря на бледное лицо мужчины. Она очень хотела ему помочь, но не знала как. Если бы она могла взять хоть капельку его мучений себе...       В следующую секунду он издал хриплый стон и медленно открыл глаза.       — Энни... — на выдохе позвал он девушку. — Дальше ты действительно пойдешь одна.       Она изумленно просмотрела на него и отрицательно покачала головой.       — Нет, Дженсон, нет! — Ее голос был тверд. — Я вас здесь не оставлю. Даже не думайте!       Однажды Ава говорила ему тоже самое в домике Клемми после того, как на него напали зараженные. Но тогда он заставил ее уйти, чтобы сохранить ей жизнь. И сейчас подле себя он не позволит Энни остаться.       — Оставишь и пойдешь дальше… Одна, — едва слышно произнес мужчина, тяжело дыша. Кислорода катастрофически не хватало.       — Нет! Я никуда не пойду без вас! — четко сказала доктор Грей. Теперь она уж точно не оставит его. Впрочем, она никогда этого не желала. — Я не брошу вас! Мы прошли вместе такой путь и вместе вернемся домой. Вы только не сдавайтесь!       Дженсон посмотрел на девушку больным и измученным взглядом, а потом вновь поморщился. В бок укололо слишком сильно.       — Я больше не защитник тебе и не смогу тебя сопровождать, — чуть слышно проговорил он. Каждое слово давалось с большим трудом. Ему казалось, что он вот-вот задохнется. — Впрочем, ты и сама прекрасно справишься! Шизов ты уже не боишься, так что... Можешь спокойно идти...       — Это неправда! Я боюсь! Еще как боюсь! Куда я пойду без вас? — ее глаза уже наполнились слезами, страх вновь овладел сознанием девушки. Страх за Дженсона, что может потерять его, страх за его здоровье.       — Я не вечный, — через силу прошептал он, стараясь не делать лишнего вдоха. — Ава хотела, чтобы мы с тобой поладили... Судьба свела нас вместе на этом пути... И я выполнил ее волю.       — Да не в этом же дело! Она ведь ждет вас! Она надеется увидеть вас!       У Энни не имелось в этом сомнений.       — Откуда ты знаешь? Может, она давно считает меня мертвым. Как и твой Барри — тебя. Прошла уже неделя...       — Да причем здесь Барри? — изумилась девушка. Уж о нем она точно не хотела сейчас вспоминать. Судьба Дженсона волновала ее куда больше. — Доктор Пейдж не такая! Она точно вас ждет! И меня. Нас! Вы же сами сказали, что не оставите ее, что не бросите одну!       Дженсон сделал вдох ртом, ощутив, как боль вновь сжимает в области груди. Легким не хватало воздуха и никакие глубокие вдохи уже не помогали. А нестерпимая боль в боку только еще больше усилилась.       — Я и не бросаю... Но я уже мертв... — вполголоса через силу сказал мужчина, чувствуя, что конец его жизни так близок. После всего, что с ним сделали, выжить простому человеку невозможно. Фигура Энни начала медленно расплываться, но, к счастью, он еще мог ее хорошо слышать.       — Нет! Вы что же, решили, что здесь, в этом проклятом тоннеле, легче закончить свою жизнь вот так... Просто сгнить здесь? — возмутилась Энни. Она не могла ему позволить опустить руки на финишной прямой.       — Но только от тебя мне моралей не хватало! И так тошно... — проговорил он дрожащим голосом и снова зажмурился. К чему этот тусклый свет? К чему вообще что-то говорить, когда слова уже не помогут?       — Я и не думала вас учить, Дженсон. — Энни и не пыталась скрыть свое несогласие. — Меня научили вы! Именно здесь! Здесь и сейчас бороться за свою жизнь! Второго раза не будет. Нельзя сдаваться, когда там... Там, на другом конце земли, нас ждут! Я знаю, что доктор Пейдж значит для вас. Она любит вас!       Дженсон попытался улыбнуться, но напрягать даже мышцы лица было проблематично.       — Ты словами-то не разбрасывайся, а то глупость скажешь, и назад не вернешь.       — Это не глупость. Это истина. Я это знаю. И мы должны бороться ради тех, кому мы нужны.       Дженсон никак не среагировал на ее слова, хотя услышал их и был согласен с ними. Но как ему объяснить девушке, что его век на этой земле подошел к концу? Вдвойне больно осознавать, что придется покинуть этот мир, который столько лет его устраивал, несмотря на все недостатки. Пожалуй, его держала только доктор Пейдж. Только ради нее он встречал каждый новый день. А теперь его минутная рассеянность при стрельбе обернулась для него горькими мучениями.       Энни позвала мужчину, но так и не получила никакой ответной реакции. Она испугалась еще сильнее и обхватила испачканными ладонями его горячее лицо.       — Дженсон! Очнитесь! Прошу вас!       Он медленно поднял тяжелые веки и тихо проговорил:       — Упрямая... Ты начинаешь напоминать мне Аву...       — Разве это плохо? — Энни смущенно улыбнулась и опустила глаза.       — Это не нужно.       — Дженсон... Как мне вам помочь? — спросила девушка, чувствуя, как по щеке прошлась чистая слеза.       Она заметила, как он убрал ладонь с раны, дав крови беспрепятственно выходить наружу. Тогда Энни быстро расстегнула куртку, а затем сняла с себя теплый свитер и надела куртку обратно на голое тело. Она попыталась разорвать теплую ткань на несколько маленьких кусков, но руками не смогла и тогда, сложив одежду в несколько раз, осторожно приложила к ране Дженсона, чуть надавив на нее, тем самым вызвав новую волну тянущей боли. Мужчина издал глухой стон и сморщил лицо.       — Тихо-тихо... Терпите, Дженсон. Я знаю, вы можете, — сообщила ему Энни и приблизилась почти вплотную к его груди. Так было удобнее держать руку на ране. Мужчина не возражал — все равно ничего, кроме оглушительной боли в боку, он не ощущал.        Его тяжелый выдох — и вот сладкое чувство почти что полного покоя накрыло его с головой. Тело покинула уже такая привычная за несколько дней боль, и он провалился в обманчивую темноту.