Help

      Кобяков проснулся лишь тогда, когда машина уже стояла около больницы. Не обнаружив рядом Глента, тот быстро вышел из машины и рванул в сторону больницы, предварительно закрыв машину. Он очень боялся тех последствий, что только может произойти с ними троими. К сожалению он не мог понять то, что это всего лишь его больное воображение и возможно ему надо отоспаться денëк-два. Но всë равно, кто знает, на что способен не менее сумасшедший и агрессивный человек...       Бесцеремонно ворвавшись в поликлинику, Кобяков стал направляться в палату Влада, к которой он знал дорогу наизусть. Но, пробежав мимо небольшой палаты, чья дверь состояла наполовину из стекла, он заметил знакомого человека. Приглядевшись получше через слегка мутное больничное стекло, он увидел Бумагу. Всë происходило точно также, как и в его голове. Точно тот же врач, та же комната. Они даже стояли точно также, как и во сне Кобякова, но единственным отличием было то, что Кобяков стоял не с ними, ибо он только что пришёл. По выражению лица Бумаги, видимо тот ещë ничего не рассказал. Но стоило ему только подумать о плохом, как доктор вышел из той палаты, а затем Глент приблизился к Владу ближе, уже с менее весëлым лицом...       — Добрый день, Владислав, Вы как раз вовремя, я хотел бы вам рассказать одну хорошую новость. Вы готовы? — Врач закрыл дверь в палату А4, и взглянул на обеспокоенного Кобякова.       — Здравствуйте, да, я конечно же готов.. Кхем, а Влад.. Может вернуться домой вечером.. Так ведь? — Парень прикусил нижнюю губу, в ожидании ответа       Сам доктор был немного шокирован от того, что сейчас сказал Кобяков. Ведь он просто не мог этого знать. Врач поправил свой халат, и снова с улыбкой посмотрел на Кобякова.       — Хах, да Вы прямо угадали. Не можете сейчас задержаться у меня и заполнить документы? Это займëт буквально пару минут, от силы пять.       — Ох, я бы пошëл, но... Не думаю, что сейчас самое время. Быть может я чуть позже сам к Вам зайду?       — Как скажите. — Кинув последний взгляд на шатена, врач ушёл в свой кабинет.       Кобяков, тихонько вздохнул и, подойдя ближе к той двери, где собственно и находились Бумага и Глент, стал слушать обо всëм происходящем.       Много он услышать не успел, ведь почти сразу же, после того, как подошëл Кобяков, они стали выходить. Выражение лица Бумаги было таким же, как и у Глента, но было видно, что А4 расстроился из-за этой новости намного сильнее.       Кобяков отошëл, чтобы друзья смогли выйти из палаты, и после подошëл к ним обоим.       — Ты как, Влад?.. — Спросил Кобяков, у Бумаги, когда они с Глентом окончательно вышли. По лицу А4 было полное безразличие и хладнокровие, и на друзей он не смотрел.       — Да так себе. — Как-то печально ответил А4, но после резко перешëл на тон погрубее. — Почему ты не признался мне сразу? Почему вы оттягивали настолько долго?       — Я не хотел тебя расстраивать. — Честно ответил Кобяков, на что получил новую дозу крика.       — Почему? Почему я должен тебе говорить о своëм самочувствии, раз ты толком не мог мне сообщить о смерти моей девушки?       Шатен виновато отвел взгляд.       — Просто так получилось. Я был так взволнован, и.. Я не мог это сделать по ещë одной причине.. — Парень на пару минут замолчал, виновато смотря в глаза А4 — ..Мне действительно жаль, что всё так вышло.. Правда, прости..       Бумага посмотрел на Кобякова презрительно, после чего вернулся обратно в свою палату, хлопнув дверью. Глент вздохнул, от осознания того, что их разговор получился неудачным, и повернулся к Кобякову.       — Пойдем. Мы вернëмся за ним вечером.       — Нет уж, Глент, я дождусь его. Влад сейчас в таком состоянии, в котором нельзя его просто так оставлять. — Кобяков поправил свои очки и, аккуратно дотронувшись до стекла рукой, наблюдал за ним.       — Ты уж извини, но я пойду, меня ждут дома. Я не намерен сидеть здесь несколько часов без дела.       — Можешь идти, я тебя не держу.       Недолго думая, Глент попрощался с Кобяковым и ушёл восвояси. Сам Кобяков, как и полагалось остался с Владом, наблюдая за тем, чтобы он ничего не сделал с собой. Но в итоге он вспомнил, что ему ещё нужно пройти в кабинет к доктору Влада, поэтому с сильной неохотой он прошёл к врачу, оставив Бумагу одного.

***

      Парень сидел спокойно, до ухода Кобякова. Но дождавшись когда тот уйдëт, Влад чуть ли не в истерике стал беспощадно избивать свою больничную подушку обеими руками. После этого, взяв ту же самую подушку, Бумага уткнулся в неë лицом. Внутри него кипела злость и отчаяние в своих друзьях, но он всë так же понимал, что они не способны помогать ему во всëм и всегда. Но этот момент остался в сердце Влада на всю жизнь. Крепче прижав к себе подушку, парень заплакал, скорбя по своей единственной и неповторимой Юле.

***

      — Здравствуйте ещё раз, я во время? — Кобяков прошëл в кабинет, закрыв за собой дверь. Врач не стал отрываться от дел и пригласил Влада ближе к столу.       — Да да, Владислав, проходите и садитесь. Вот Ваши документы. — Доктор протянул ему две анкеты, для него самого и для Бумаги.       Кобяков сел напротив врача и спокойно взял бумажки, начиная их заполнять. На это ему потребовалось около пяти минут, ведь Кобяков знал своего друга как свои пять пальцев. Мужчина отдал анкеты вместе с бесплатной ручкой обратно доктору и уже собирался уходить.       — Вы так быстро.. Можно ли мне узнать, кто для Вас Влад?       Кобяков немного смутился и незаметно провëл пальцем по виску.       — Да так, просто друзья. — Сказав это, Кобяков незамедлительно вышел из кабинета врача, на что тот никак не отреагировал и вновь погрузился в работу.

***

      Время близилось к вечеру. Со стороны палаты Влада послышался тихий скрип. Кобяков оглянулся на звук, наблюдая на Бумагой. Тот недовольно прошëл в коридор к другу, дабы его наконец забрали. Мужчина расслабил своë гневное лицо и сложил руки на груди. Кобяков вздохнул и аккуратно проверил руки Влада на наличие порезов. И к счастью, там их не оказалось. Ещë раз осторожно взглянув в лицо друга, Кобяков отвернул голову и пошëл вместе с ним на выход.       Они молча дошли до машины и сели в неё. Кобяков тронулся с места. Бумага же сидел, уставившись в окно, и обдумывал произошедшее. Он знал, что ничего уже не изменишь.. Но ему хотелось как-нибудь устроить так, чтобы судьба подарила ему еще один шанс. В его теперешнем состоянии он чувствовал себя отвратительно. Это было похоже на какой-то внутренний надлом — у него болело сердце и ныло в груди. И вся дорога от больницы до дома Кобякова , где ему предстояло провести долгое время, пока экзорцисты и следователи не дозволят ему проживать там, казалась мрачной. Он хорошо помнил, как упрашивал врачей отпустить его домой. Они же ни в какую не соглашались из-за того, что он проходил реабилитацию и был при смерти. Они уверяли, что он скоро пойдет на поправку. Но только постепенно. И пока что нужно держать его на строжайшем постельном режиме. Но ни он, ни его друзья, не успели уберечь Юлю от смерти.       От долгого молчания Кобякову стало не по себе, отчего тот сжал руль покрепче. Сейчас он не мог получить поддержки и успокоения, так же как и дать еë Бумаге, поэтому он пытался держать себя и свои бурные эмоции и переживания внутри.       Также в тишине доехав до дома, парни вышли из машины и зашли в нужный подъезд. Кобяков достал ключи и, поправив на носу очки, открыл дверь. Неприбранный бардак заставил хозяина квартиры смутиться перед другом прямо на пороге.       — Извини, я забыл убраться вчера... Просто так устал, и сразу лëг спать. — Шатен неловко вздохнул и прошëл в комнату, пригласив за собой Бумагу. Тот нехотя разулся и подошëл к Кобякову.       — Ах да.. Забыл сказать. Извини, Влад, но у меня только одна кровать... Но мы будем спать в одежде и на разных сторонах! — Шатен смущëнно смотрел в глаза Влада, но тот вëл себя безразлично.       — Я могу спать на полу или диване.       — Не советую ложиться на диван, он просто сломан немного.. Там будет неудобно — Кобяков покраснел сильнее, на что Бумага вздохнул.       — Только не прижимайся ко мне во сне, окей? — После небольшой паузы сказал А4       — Ну конечно же, ты будешь чай? Или кофе?       — Да, давай, я буду чай.       — Только давай договоримся.. Я тебе сейчас сделаю чай, но ты сидишь только на кухне, мне нужно убраться.. — Парень потянулся за сахарницей, дабы приготовить другу его напиток, но очень скоро Кобяков почувствовал руку на своëм плече, в следствии чего шатен однозначно залился алой краской       — Я сам могу себе сделать, к чему такая забота?       — Ах..эм.. Прости, хорошо, тогда я пойду.. — Кобяков волнительно убрал руку Бумаги со своего плеча и как можно скорее ушëл в спальню.

***

      Парень плотно закрыл дверь в комнате и положил руку на своë красное лицо. В комнате было реально много хлама, от которого Влад смутился ещë сильнее. Кобяков стал убирать всë по местам, а свою куклу он спрятал в шкафу за тëплыми одеялами. Он надеялся, что Бумага ничего не увидит. После этого он стал убирать и другие вещи, которые также были раскиданы по полу. На уборку всей комнаты понадобилось больше получаса. А за это время Бумага смог немного ознакомиться с квартирой. Кобяков поправил дверь в шкафу, чтобы куклу было не видно, а затем вернулся к А4.       Мужчина сидел на кухне, как и обещал Кобякову, и с кем-то переписывался по телефону.       — Я закончил.. — Скромно произнëс шатен, погладив себя по руке. Снежок поднял холодный взгляд на друга, отвлëкшись на небольшое время от телефона.       — Так долго? Ну окей. — Влад снова опустил свой взор в экран своего навороченного айфона и продолжил переписку.       — Чем собираешься заниматься?.. — Парень неловко поправил свои очки и сел напротив А4, мельком увидев то, что общается он с Глентом.       — Пока нет желания делать хоть что-то. — Грубо ответил Бумажный, закинув ногу на ногу, из-за чего Кобяков вновь почувствовал себя виноватым.       — Ах.. Извини.. — Шатен волнительно сжал ткань штанов, смотря в пол. Но Влад и сейчас никак не отреагировал. Что ж, наверное шатен зря старается, и ничего между ними не получится. Всë таки Юля для него намного ближе и роднее, нежели простой смертный, который попался ему с Божьей помощью, на одном из концертов.

***

Несколько лет тому назад

      Кобяков собирал свои вещи для очередного выступления. Сегодня у парня был не столь нагруженный день. Но на концерты он ходил ещë не так часто, поэтому немного волновался, хотя был уверен в себе на все сто. Влад надел на себя элегантный пиджак, аккуратно уложил волосы, и взяв весь потребующийся реквизит, как можно скорее вышел на улицу.       Едва успев добежать до свободного такси, Кобяков прибыл на свой концерт за двадцать минут до его начала. Всë было как всегда. Подключив свой микрофон к огромным колонкам на сцене, парень на время отошëл за кулисы, дабы перед началом концерта сходить, так сказать, по своим делам.       Но внезапно парень слышит позади себя чей-то весëлый голос. Влад обернулся и увидел своего кумира. Это был приятный мужчина с натуральными волосами шоколадного цвета и тëмно-бирюзовые глаза. Кобяков остановился, дабы послушать его.       — Привет, Кобяков, я видел тебя на одном из твоих концертов! Твой голос и харизма – просто бомба!       — Оу, спасибо.. — Парень смущëнно почесал затылок.       — И да, раз уж ты такой талантливый, то ты бы не хотел к нам в команду? Просто я никак не могу снимать один, мне нужны помощники, такие же классные как ты. — Мужчина подмигнул ему и оставил свою визитку с красивой подписью «А4» и моментально скрылся в толпе людей. Кобякову ещë долго пришлось стоять за кулисами и краснеть из-за этого случая

***

      В который раз между Владами стояла гробовая тишина. Кобяков пригласил Бумагу к себе в комнату и ознакомил его с ней, после чего стал расправлять для них кровать в своей комнате и старался сделать это как можно аккуратнее и ровнее, чтобы А4 лишний раз не жаловался и не ворчал. Бумага устало лëг на кровать, укрывшись тонким одеялом и отвернувшись на бок. Кобяков лëг рядом с ним, повернувшись к нему спиной и едва сдерживая слëзы.       — Спокойной ночи.. — Сказал шатен и снял очки, положив их на тумбу. Ответа ему не последовало, и из-за этого Кобякову стало ещë тяжелее на душе.