Суббота 9:16
На этот раз Робби точно знает, где он находится, когда мягкий утренний свет будит его. И снова Сандер полулежит на нем, положив голову на подушку рядом с Робби, обхватив его руками за туловище и закинув ноги за ноги. Спальный мешок Сандера укрывает их, сохраняя тепло. На этот раз Робби не придется уходить. Он может остаться и смотреть на спящего парня, пока тот не проснется. Сандеру не требуется много времени, чтобы пошевелиться во сне, немного сместиться, а затем еще крепче прижаться к торсу Робби. – Пожалуйста, не уходи, – бормочет Сандер, не открывая глаз. – Нет, я останусь здесь, с тобой. Это заставляет Сандера удовлетворенно кивнуть, а затем переместиться так, чтобы его голова теперь лежала на плече Робби. – Хорошо. В комнате снова воцаряется тишина, Робби не уверен, заснул ли Сандер снова, поэтому он просто продолжает смотреть на лицо Сандера. Он выглядит таким умиротворенным. Как ангел. Робби смотрит на парня, и у него становится тепло на сердце. И как будто оно расширяется, как будто его тело недостаточно велико, чтобы вместить всю любовь, которую он чувствует. Робби не может удержаться и начинает осыпать маленькими поцелуями все лицо Сандера, что вызывает у того стон. Когда он снова хочет отстраниться, Сандер, наконец, открывает глаза и удерживает голову Робби на месте руками. – Останься, – бормочет он и тянется вверх, пока не может поцеловать Робби. – Доброе утро, соня. Следует еще один поцелуй, более долгий, потом Сандер снова прижимается к Робби, положив голову ему на плечо. – Так почему же ты ушел? Верно, ему еще нужно кое-что объяснить. И Робби понятия не имел, что он должен сказать Сандеру. – Мне действительно очень жаль. Я реально думал, что скоро должен буду покинуть тебя, и не хотел причинять боль нам обоим. Только все равно было уже слишком поздно. Это похоже на ложь. Огромную ложь. Не потому, что это неправда, а скорее потому, что он не может рассказать все, настоящую причину. И Сандер определенно заслуживает знать все полностью. – Даже если ты уезжаешь, почему бы нам не остаться вместе? – голос Сандера приглушен кожей шеи Робби. – Я имею в виду, что тебе придется купить новый телефон, но кроме этого? Было бы неплохо, если бы это было так просто. – Теперь нам это не нужно. Я не уйду, – Робби пытается уйти от этой темы. Он действительно надеется, что сможет сдержать свое обещание. – Так почему же ты можешь остаться теперь? – спрашивает Сандер, и снова на этот вопрос почти невозможно ответить. – Это связано с моей мамой. Технически это не ложь, и звучит правдоподобно. И все же больно оттого, что он не может сказать Сандеру правду. Сандер, кажется, понимает, что он не хочет говорить об этом, он прижимается немного ближе к Робби, как бы утешая его. – Самое главное, что мы теперь вместе, – Робби пытается сменить тему разговора, и Сандер поднимает голову с мягкой улыбкой на губах. – Мы будущее, Робби. Совсем недавно Робби, вероятно, съежился бы от такой фразы, но, глядя в зеленые щенячьи глаза Сандера, ловящие утренний свет, и имея его рядом, он просто не может не наклониться вперед и не оставить еще один долгий поцелуй на губах Сандера. – Так ты пытаешься заткнуть мне рот поцелуями? – спрашивает Сандер с дразнящими нотками в голосе. – А что, если это так? – Робби пытается поддразнить его в ответ, но Сандер только смеется и полностью заползает на Робби, ноги между ног, целуя его так, что все мысли исчезают.***
Воскресенье 14:53
– Привет! – Робби открывает дверь, пропуская Йенса в коридор. – Привет! Они отбивают друг другу кулаками и обнимаются, прежде чем Йенс садится, чтобы снять обувь. Прошло уже много времени с тех пор, как они в последний раз тусовались вместе, только вдвоем, и Робби действительно ждет этого с нетерпением. Вчера было довольно трудно расстаться с Сандером, но он должен был вернуться к своей маме, а сегодняшняя встреча с Йенсом немного облегчила ему задачу не быть рядом с зеленоглазым парнем, который слишком легко принял сердце Робби. Йенс быстро высовывает голову в гостиную, чтобы поприветствовать маму Робби, обмениваясь парочкой реплик, но Робби оттаскивает его, как только его мама начинает говорить о том, как здорово, что они проводят больше времени вместе и как она рада, что Йенс такой хороший друг для Робби. Как только дверь комнаты Робби закрывается за ними, Йенс позволяет себе плюхнуться на кровать Робби. – Я наконец-то поговорил с Яной. О, Робби почти забыл, что он не единственный, кто выясняет отношения в данный момент. Он подходит и ложится рядом со своим лучшим другом, радуясь, что Йенс все еще говорит с ним об этом. – И? – Похоже, для нее все то же самое. Сначала она была грустной, думала, что я просто больше не люблю ее такой, какая она есть, но, как только я объяснил ей, она поняла... Йенс замолкает, глядя в потолок. – Вообще-то мы потом много разговаривали, и я думаю, что мы останемся друзьями. Робби не может сдержать улыбки. – Это здорово! Значит, мы могли бы снова потусоваться втроем, как в старые добрые времена, – «только без ревности» почти добавляет он. – Да, чувак, я скучаю по этому. Несколько секунд они лежат в уютном молчании, оба погруженные в свои мысли, пока Робби не встает. – Так что насчет пограть сегодня? – О, определенно! Я принес эту новую игру, и ты совершенно… Йенс кладет руку на плечо Робби и замолкает на полуслове, глядя широко раскрытыми глазами куда-то в середину комнаты. – ...А это кто? Сначала Робби не понимает, о чем говорит Йенс – высокий парень выглядит так, словно находится в сильном шоке, но потом Робби видит, на что смотрит Йенс. Это зеркало Робби, все еще стоящее посреди комнаты и в данный момент показывающее лицо голубоглазого парня с каштановыми кудрями. Лукас, если описание его мамы верно. – Что ты имеешь в виду? – он пытается найти выход из этой ситуации, но уже слишком поздно. – Я знаю, что ты его видишь, Робби, – Йенс встает с кровати и делает шаг ближе к зеркалу. В эту секунду что-то, кажется, меняется, потому что Йенс выглядит еще более смущенным, а затем снова тянется назад, чтобы коснуться руки Робби. Похоже, он может видеть этого парня только до тех пор, пока прикасается к Робби. Но если это возможно, то почему этого никогда не случалось раньше? – Ладно, – просто бормочет Робби, не зная, как объяснить все это своему лучшему другу. Ему всегда хотелось рассказать об этом Йенсу, не будучи объявленным сумасшедшим, но теперь, когда у него нет другого выхода, он понятия не имеет, с чего начать. – Он очень красивый, – бормочет Йенс, все еще стоя в той же позе. Это... по меньшей мере неожиданно. – А я думал, что тебе нравятся только девушки. – Ну, по-видимому, нет. Йенс все еще смотрит на отражение парня, который, кажется, моет руки, не подозревая о двух парнях, наблюдающих за ним в другой вселенной. – Какого хрена тут происходит, Робби? Наконец он поворачивается и снова садится рядом с Робби. Робби делает глубокий вдох, прежде чем попытаться объяснить: – Я не совсем уверен, но моя теория заключается в том, что он – это версия меня в другой вселенной. – Что он кто? Вероятно, это был не самый лучший способ начать, Йенс выглядит еще более взволнованным, чем раньше. – Ладно, просто... Послушай. Робби принимает небольшой кивок Йенса за согласие и продолжает пытаться объяснить свою странную способность. – В общем, с тех пор как я себя помню, я иногда вижу в зеркале другие лица. Всегда одно из лиц определенных 7 человек. Он ждет, пока Йенс кивнет, прежде чем продолжить, стараясь не перегрузить его. – Когда я был совсем маленьким, я просто однажды прошел через зеркало, чтобы навестить одного из парней, которых я видел, и мы играли друг с другом в течение нескольких часов. Но поскольку у моей матери тоже есть такая же сила, и я не мог исключить, что ее шизофрения была вызвана этим, я никогда не пытался снова пройти через зеркало в течение длительного времени. Йенсу требуется несколько секунд, чтобы обработать этот поток информации. – Вау. Следующая его мысль опять-таки неожиданна для Робби. – Значит, ты никогда не навещал его? – он показывает за спину на зеркало, которое только что снова стало отражать комнату Робби, как обычно. – Нет. Кроме того, я думаю, что он, вероятно, испугается, если я просто пройду через зеркало. Это, кажется, удовлетворяет Йенса, по крайней мере на мгновение, поэтому Робби продолжает. – Семь человек, которых я вижу, все были похожи, так что моя теория заключается в том, что все они – это я в разных параллельных вселенных. Не тот же самый человек, но похожий. Это соответствовует тому, что моя мама говорит мне о своей силе. Йенс снова кивает и смотрит в зеркало, но видит только комнату Робби. – Вот это действительно пиздец. Робби усмехается. – Так оно и есть. На самом деле ему очень приятно говорить об этом с кем-то еще, кроме своей мамы. Он слишком долго носил это в себе. – Так почему же ты мне ничего не сказал? – Если бы ты не увидел Лукаса, то поверил бы мне прямо сейчас? – переспрашивает Робби в ответ. – Правда, – коротко смеется Йенс. – Значит, его зовут Лукас? Робби просто закатывает глаза – это еще хуже, чем тогда, когда Йенс был влюблен в Яну. – Я так думаю. Робби уже собрался объяснить все подробнее, но тут его перебивает Йенс: – Погоди, так вот почему ты никогда не смотришь на себя в зеркало и почему ты пялился в зеркало в моем коридоре несколько недель назад. Робби только кивает. – Вообще-то да, в тот день зеркало впервые показывало только пустую комнату, и это действительно сбивало с толку. – Что? Почему это? – Я действительно не знаю почему, но я вошел туда после того, как видел эту комнату почти каждый день в течение недели. И вот тут-то я и познакомился с Сандером. Робби видит понимание в глазах Йенса. – Так вот что ты имел в виду, когда ты говорил о расстоянии. – Ага. Это было еще хуже, потому что я не мог объяснить ему, почему ничего между нами не сработает. – Вот дерьмо, чувак, – Йенс подходит к нему чуть ближе и обнимает за плечи. – Как у тебя дела? Точно, он еще ничего ему не сказал. – Вообще-то здорово, я долго разговаривал с мамой и наконец понял, что ее шизофрения не имеет никакого отношения к ее силе. Поэтому я вернулся к Сандеру. Это все еще дерьмово, что я не могу рассказать ему все это, он думает, что я в художественной школе по какой-то программе, но, по крайней мере, я хоть как-то могу быть с ним. – Черт, – Йенс качает головой. – А что, если ты просто расскажешь ему? – Чтобы он решил, что я сошел с ума? Нет, спасибо. – Со мной все получилось нормально, так почему бы не попробовать с ним? У Йенса все снова звучит так просто. Было бы удивительно, если бы он мог просто сказать Сандеру, и все снова было бы хорошо. Но это также может выстрелить в ответ. И Робби определенно не готов был рисковать их отношениями снова, поэтому он качает головой. – Я не думаю, что это было бы хорошей идеей. Йенс снова замолкает на мгновение, прежде чем спросить: – А кто же тогда Сандер в твоей теории? Робби думает, что у него есть идея. – Все «я», которых я вижу – я называю их Исаками из-за парня, с которым я действительно встречался, – все они кого-то встречают. Моя мама говорит, что все они встречают художника, в которого влюбляются. И что ж, это описание подходит идеально. Может быть, мы просто родились не в тех вселенных. – Подожди, а это значит, что у Лукаса тоже есть парень? – спрашивает Йенс, и снова Робби едва сдерживается, чтобы не закатить глаза. – Нет, он один из немногих, кто все еще одинок. – Но вероятность того, что ему нравятся парни, очень высока, верно? – Очень высока. Когда Йенс начинает ухмыляться, Робби быстро вмешивается. – Но ты же знаешь, что твоя встреча с ним невозможна, потому что ты живешь в другой вселенной, верно? Это было, вероятно, немного жестче, чем планировалось, и Йенс скорчил гримасу. – Ладно, ладно, я затыкаюсь. – И вообще, с каких это пор тебе нравятся парни? – Робби все еще не может выбросить из головы эту внезапную перемену. Тем более что не так давно он был сильно влюблен в Йенса. – Честно говоря, меня это не очень удивляет, я никогда раньше не влюблялся в парня, но и никогда не думал, что это невозможно. Это только подтверждает факт. Но вместо того, чтобы заткнуться, у Йенса уже вертятся на языке следующие десять вопросов. Так что остаток дня Робби проводит, объясняя все своему лучшему другу. Но вместо того, чтобы это было утомительно, Робби наслаждается, наконец, возможностью поговорить об этом со своим лучшим другом.***
Понедельник 12:03
Когда Робби приходит на их обычное место, там пока только Аарон. Он смотрит в пол, словно погруженный в свои мысли. – Привет, – Робби приветствует его очень тихо, чтобы не потревожить. – Привет, – Аарон поднимает голову, все еще с задумчивым выражением на лице. – Что случилось? – спрашивает Робби, садясь на скамейку рядом с Аароном. – Я все еще не знаю, что делать с Амбер. Я знаю, я проебался, так как я должен заставить ее снова захотеть поговорить со мной? – Аарон тяжело вздыхает. – Может быть, просто извиниться? Амбер вовсе не чудовище. Она поймет, если ты скажешь ей, что нервничал и воспользовался плохим советом. Я почти уверен, что если ты будешь честен, то сможешь ее удивить. Честность... Может быть, Робби стоит иногда прислушиваться к собственным советам? Но в его случае не так-то просто быть честным. – Ты действительно так думаешь? Аарон смотрит с надеждой. – Конечно, если она уже сходила на то свидание с тобой, может быть, она бы попробовала еще раз. По-видимому, он чересчур вдохновил Аарона, так как, когда Амбер и Лука входят на школьный двор, он вскакивает на ноги и готов направиться к ним, пока Робби не останавливает его. – А может, тебе стоит поговорить с ней наедине? Аарон снова оборачивается. – А, ну да. И все же он идет дальше, оставив Робби удивляться его смелости. Он обменялся несколькими словами с обеими девушками, и вскоре Лука ушла в одиночестве, оставив Аарона и Амбер разговаривать. В этот момент появляются Можо и Йенс и приветствуют Робби. – А где Аарон? – тут же спрашивает Можо. Робби просто кивает туда, где Аарон все еще разговаривает с Амбер и, очевидно, удивляет обоих своих друзей, когда они смотрят на него широко раскрытыми глазами. Когда он возвращается и показывает им большой палец, Йенс похлопывает его по плечу. – Ты наконец-то повзрослел, а? – И что же она сказала? – на этот раз именно Робби интересуется, как у его друзей складывается личная жизнь. – Она даст мне еще один шанс, если я пообещаю быть самим собой на этот раз! – Вот это здорово! – заявляет Можо, немного удивив Робби, поскольку именно его совет привел Аарона в эту ситуацию в первую очередь. – А как насчет тебя? Все еще дуешься из-за своего парня-художника? Он поворачивается к Робби, который не может сдержать широкой улыбки, думая о Сандере. – Нисколько. Теперь мы вроде как вместе. – Что-о-о? Что случилось? – спрашивает Аарон со стороны. – Похоже, ему не придется уезжать. На этот раз он встречает взгляд Йенса после того, как сказал свою полуложь. Йенс приподнимает одну бровь, но улыбка все еще остается на его лице. Конечно, Робби хотел бы сказать правду, но он определенно не должен начинать рассказывать всем о своей силе. Особенно Аарону, который может забыть, что он никому не должен рассказывать, и Можо, который, возможно, захочет использовать это для хвастовства... Ни за что. – Значит, вы все счастливы, ребята... Йенс, теперь мы остались вдвоем, мы должны попытаться найти себе хороших девушек... На этот раз Робби поднимает бровь в сторону Йенса, но Йенс только смеется. – Или хорошего парня для меня. Как всегда, Йенс проделывает все это очень просто. – И ты тоже? Серьезно? – спрашивает Аарон, явно удивленный. – Но ведь тебе по-прежнему нравятся девчонки, да? – похоже, Можо всерьез обеспокоен. – Да, все еще нравятся девушки. Думаю, я би. Можо облегченно смеется. – Фух, я уже боялся, что скоро не останется никого, с кем я мог бы поговорить о девчонках. Они все смеются над этим, и Робби удивляется, как легко сегодня общаться с его друзьями. Возможно, большая часть проблемы действительно была в его собственном сознании.***
Вторник 17:27
На этот раз Робби почти не терпится взбежать по лестнице в ателье Сандера, ему кажется, что они были в разлуке очень долго, даже если это было всего несколько дней. Когда он открывает дверь, то почти разочаровывается, обнаружив Нор на диване Сандера, повернувшуюся на внезапный шум. – Ох... Привет, – он быстро здоровается с ней, но, прежде чем ситуация может стать неудобной, Сандер быстрыми шагами поднимается со своего рабочего кресла и заключает Робби в длинные объятия. Когда они отстраняются, Сандер оставляет небольшой поцелуй на носу Робби, сопровождаемый низким «Привет, красавчик». – Привет, – шепчет в ответ Робби, и оба парня коротко улыбаются друг другу. – Наверное, это намек мне... – Нор уже встает, и Робби чувствует себя неловко из-за того, что забрал у нее Сандера. – Ты не обязана, – пытается объяснить он, но она только смеется. – Я буду всего лишь третьей лишней с вами двумя. Дойдя до двух парней, она снова поворачивается к Робби. – О, и прости, что пыталась флиртовать с тобой несколько недель назад. Если бы Сандер рассказал мне о своем сильном увлечении тобой, я бы не стала этого делать, но... Ну, он сказал мне об этом только после того, как я все равно заметила. Робби чувствует, как его щеки краснеют, когда он слышит об «ошеломительном увлечении Сандера», но, очевидно, требуется больше, чтобы Сандер разволновался. Белокурый парень только смеется и смотрит на Робби сверху вниз с той же искоркой в глазах. – Нет проблем, – говорит Робби, и они быстро прощаются с Нор. Еще до того, как дверь за ней закрылась, Сандер уже притягивает Робби к себе для отчаянного поцелуя. Так что Робби не единственный, кто скучал. Им не требуется много времени, чтобы начать сеанс поцелуев на диване Сандера, лежа друг на друге, чтобы не упасть с маленькой подушки. – Значит, ты был сильно влюблен в меня? – спрашивает Робби, в данный момент сидящий на груди Сандера. – Я все еще сильно влюблен в тебя, – Сандер пытается урвать последний поцелуй, поднимаясь вверх, чтобы захватить губы Робби своими. Робби на мгновение забывает, что хотел поговорить с Сандером, и ему приходится откинуться назад, чтобы прояснить мысли. – Я серьезно, когда ты узнал, что я тебе нравлюсь? Сандер мягко улыбается ему. – По сути, с первого раза, когда мы столкнулись друг с другом, – объясняет он, ухмыляясь, когда Робби поднимает брови. – Я уже видел тебя однажды до этого. – Неужели? – Только из окна одного из классов. Улыбка Сандера превращается в ухмылку. – И ты глубоко и безнадежно влюбился в меня при этом взгляде? – спрашивает он с легкой игривостью в голосе. – Конечно, – хихикает Робби, наклоняясь для очередного поцелуя. Как только они отстраняются, выражение лица Сандера меняется, его мягкая улыбка остается, но глаза кажутся более искренними. – Робби, но ведь ты же знаешь, что я люблю тебя, правда? Ох. Сандер любит его. – Я тоже тебя люблю. Это удивительно легко сказать. В основном потому, что это правда. Сандер широко улыбается, красивая улыбка освещает все его лицо и позволяет его глазам сверкать, он утягивает Робби вниз для еще одного поцелуя. Однако он довольно быстро отстраняется и снимает с себя Робби. Робби, по-видимому, выглядит смущенным, потому что Сандер объясняет сразу после этого. – Ты знаешь, что заставляешь меня хотеть тебя, если сидишь вот так? Ох. – Ой, извини. Но Сандер даже не думает позволить этому остановить его. Он забирается на Робби сверху и притягивает его в еще один долгий поцелуй. Когда они наконец нацеловались достаточно или недостаточно, поцелуев не может быть достаточно, они ложатся на диван обеими головами посередине, свесив ноги с разных сторон дивана. Это один из немногих способов находиться на маленьком диванчике, не лежа наполовину друг на друге. – Иногда мне кажется, что мы едва знакомы. Голос Сандера низкий, он предназначен только для ушей Робби. – Но ты... ты знаешь те части меня, которые очень важны. – Например? Когда Робби отвечает молчанием, Сандер хихикает. – Нет, ты прав. Я знаю, как ты смеешься, когда я плохо шучу. И я знаю, как твои глаза блуждают по комнате, когда ты погружен в свои мысли. И я знаю, что ты чувствуешь – каково это быть рядом с тобой. Он поворачивает голову к Робби, чтобы они могли обменяться поцелуем. – Мне все еще жаль. – Не волнуйся, милый. Звук ласкового прозвища его мамы, слетевший с губ Сандера, мгновенно заставляет его вздрогнуть. – Пожалуйста, не называй меня так! – Почему? – Моя мама зовет меня милый. – У тебя есть родители? Робби Айзерман, ты никогда не перестанешь меня удивлять. В голосе Сандера слышится смех, но Робби все еще чувствует себя виноватым за то, что так мало рассказывал ему о себе. – Хаха. Есть. Или, по крайней мере, мама. Хотя она великолепна. – Расскажи мне о ней. В голосе Сандера звучит неподдельное любопытство, и Робби начинает говорить. – Она самая лучшая мама на свете. Я могу говорить с ней обо всем, иногда мне кажется, что мы, скорее, друзья, чем родитель и ребенок. И она меня поддерживает. – А она знает обо мне? – Я рассказал ей на прошлой неделе. Ей очень понравились твои рисунки. Когда Сандер мягко улыбается, он добавляет: – Мне они тоже очень понравились. Сандер улыбается еще шире. – Я знал, что они тебя покорят. Рисунки не были тем, что покорило его, но Робби все еще смеется над этим утверждением. – А что насчет твоего отца? – А его и нет. Он ушел, когда я был еще совсем маленьким. Робби сглатывает, прежде чем продолжить рассказ. – Он не смог справиться с моей мамой. У нее шизофрения. Это не делает ее менее прекрасным человеком, но, по-видимому, он трус. Я не могу понять, как можно оставить такого замечательного человека только из-за этого. Когда Сандер не сразу отвечает, Робби оборачивается и видит, что Сандер уже смотрит на него, сдвинув брови. Некоторое время они молча смотрят друг на друга. – Робби, я должен тебе кое-что сказать. Это звучит серьезно. – Хм? Он слышит, как Сандер сглатывает, их лица все еще разделяют всего несколько сантиметров. – Я... У меня биполярное расстройство. Я хотел сказать тебе раньше, но... На самом деле просто не было подходящего момента сделать это. И я очень надеюсь, что это ничего не изменит. Робби мало что знает об этой болезни, но он помнит, как просматривал брошюру, когда ждал свою маму в офисе психолога. – Это ничего не меняет. Сандер громко выдыхает – или, может быть, это так ясно слышится потому, что его рот все еще очень близко к уху Робби. – Это не значит, что между нами не было ничего стопроцентно реального. Но... Это очень трудно. Со мной не всегда легко. Я могу причинить тебе боль, или отпугнуть, или... Сандер переводит взгляд с одной стороны на другую, его слова звучат все быстрее и быстрее. – Расслабься. Меня не так-то легко напугать. Конечно, иногда мне тяжело с мамой, но это потому, что она моя мама, потому, что она должна заботиться обо мне. Я знаю, что это не имеет ничего общего с нашими отношениями. Сандер медленно кивает. – Спасибо. –За что? За элементарное человеческое уважение? Робби хихикает, но Сандер остается суровым. – Это не так уж и просто. Я знаю, что иногда могу быть обузой. – Что? Кто тебе это сказал? Ответ действительно тихий, Сандер почти бормочет, но Робби все равно его слышит. – Бритт. Ох. Это многое объясняет. – Это полная чушь. Если она чувствует, что ты для нее обуза, то она вообще не должна быть с тобой. Сандер снова кивает. – Ты все равно должен рассказать мне об этом чуть больше. Или я прогуглю на эту тему, если ты хочешь. Впервые уголки губ Сандера снова приподнимаются. – Я тебе сейчас все расскажу.***
Среда 15:37
Робби уже в пятый раз проверяет свой телефон, сидя за кухонным столом. Обычно его мама уже дома или приходит вскоре после него, когда он возвращается домой из школы, но сегодня ее все еще нет. Робби знает, что на работе может быть чрезвычайная ситуация или просто изменения в планах, но это все еще необычно, поэтому он просто остается на кухне, пока она не вернется. Он уже в шестой раз проверяет свой телефон, когда наконец слышит, как во входной двери поворачиваются ключи. – Привет, где ты была? Он сразу же видит, что беззаботная улыбка, которую она надела, ненастоящая. – Привет, милый, мне просто нужно было еще немного побыть на работе, не о чем беспокоиться. Он, вероятно, не стал бы волноваться, если бы ее тон не был слишком веселым. – Это опять твой новый босс? Он знает ответ еще до того, как она кивает. – А ему разрешено так делать? – Конечно, когда наступает особенно напряженная неделя, он всегда может попросить нас остаться еще ненадолго... Но ее прежний босс, похоже, никогда так не поступал. – Что-то наладилось с ним? Она слегка качает головой, направляясь на кухню за остатками еды. – Мам. Робби следует за ней на кухню и садится за кухонный стол. – Неужели тебе некому пожаловаться? Это уже становится немного чересчур. Она тихо наполняет свою тарелку, вероятно, погруженная в свои мысли. Только когда она садится рядом с Робби, она снова начинает говорить. – Возможно. Но на самом деле он не сделал ничего такого, на что стоило бы жаловаться. Они, вероятно, только подумают, что я слишком неустойчива для этой работы. – Не подумают. Ты слышала, что он сказал по телефону, когда я звонил по поводу тебя? Когда она качает головой, он объясняет: – Он вообще ничего не понимал – он даже сказал, что ты должна подумать, имеет ли смысл тебе работать на этой должности. Я видел, как тебе не по себе последние несколько недель. Я думаю, что это достаточная причина. Может быть, они смогут что-то изменить. Ты хотя бы говорила со своими коллегами? – Робби, я не могу потерять эту работу. Во-первых, мне повезло, что я нашла ее – существует не так много мест, которые хотят видеть у себя кого-то вроде меня. – Я не думаю, что ты так легко потеряешь свою работу. И ты не одна – я с тобой, и мы что-нибудь придумаем. – Именно поэтому я должна быть особенно осторожна! Робби энергично качает головой. – Нет, вовсе нет. Просто поговори с кем-нибудь, и они поймут! Ты отличный работник, и только потому, что тебе иногда приходится брать несколько отгулов, не значит, что ты не найдешь другую работу или что легко потеряешь эту. На этот раз, должно быть, до нее дошел посыл, она наконец вздыхает и кивает. – Ты совершенно прав. Я поговорю с кем-нибудь.***
Четверг 17:16
– Ты должен использовать всю свою руку, а не только кисть! Робби пытается делать то, что ему говорят, двигает всей своей рукой, а не только запястьем над бумагой, но он просто чувствует себя странно, делая это. – Вот так? Сандер хихикает, его глаза блестят. – Нет! Подожди, я тебе покажу. Он встает позади Робби, обнимая его за спину и демонстрируя правильное движение, двигая руку Робби своей. – Смотри, теперь у тебя прямые линии вместо этих маленьких кривых. Робби никогда не знал, что искусство само по себе является целой наукой, но, похоже, так оно и есть. По крайней мере, для Сандера. – А теперь? Его вопрос прерывает цепочку крошечных поцелуев, которые Сандер в данный момент оставляет на его шее. – Это зависит от того, что ты хочешь нарисовать. Это самое трудное. Робби позволяет своим глазам блуждать вокруг, ищет вдохновение, но находит только свое собственное лицо, смотрящее со стен ателье Сандера. Он снова и снова поражается тому, как Сандер видит его. Как он кажется больше похожим на себя на рисунках, чем в отражении. – Я хочу нарисовать тебя. Сандер издает удивленный смешок, он выглядит невероятно мило, когда смеется. Такой беззаботный и счастливый. Робби хочет, чтобы он всегда так выглядел. – А ты знаешь, что это довольно трудно? – Потому что ты так хорошо выглядишь? – И это тоже. Но портреты вообще трудно рисовать. И все же решение Робби остается в силе. – Ты должен сесть прямо передо мной. Сандер смеется, но делает то, что ему говорят. Довольно трудно рисовать его, когда он гримасничает, пытаясь рассмешить Робби. Кроме того, Робби понятия не имеет, как на самом деле рисовать, поэтому он довольно быстро сдается. – Ладно, ладно, иди сюда и помоги мне. И поэтому Сандер помогает ему – время от времени направляет его руку, дает советы, подсказывает, когда тот ошибается. И рисовать становится намного легче, когда он не один. Результат выглядит лучше, чем все, что когда-либо рисовал Робби. Но это также вообще не похоже на Сандера, и даже близко не стоит с его портретами, нарисованными Сандером. Сандер держит рисунок рядом с лицом, делая гримасу, показывая интенсивный мыслительный процесс. – Итак, я бы сказал, что ставлю тебе две звезды. – Сандер! Серьезно? Ты знаешь, сколько усилий было вложено в это? Робби притворяется обиженным, стараясь не разразиться смехом, видя, насколько его рисунок лица Сандера отличается от него настоящего. – Возможность совершенствоваться. Надеюсь, ты меня нарисуешь еще раз! Робби только смеется и ползет туда, где сидит Сандер, чтобы заключить его в объятия коалы. – Ты бы хотел. – Ну, иногда мои мечты сбываются. Сандер нежно смыкает их носы – жест, от которого сердце Робби мгновенно тает. Он не может удержаться, чтобы не наклониться еще ближе и не завладеть губами Сандера. Сандер мгновенно отвечает взаимностью, притягивая его еще ближе, позволяя своим пальцам скользнуть под футболку Робби. Им не требуется много времени, чтобы снова оказаться на диване рядом друг с другом, прижавшись друг к другу. – Ты никогда не говорил мне, почему ты и твоя мама хотели уехать. Чувство вины мгновенно возвращается в полную силу. Он до сих пор ничего не сказал Сандеру. Как же у них должно все получиться? – Теперь это уже не важно. Ему не хочется лгать, по крайней мере, сегодня. – Это что, секрет? Сандер перекатывается на бок, на несколько сантиметров назад. – Нет, просто... Мне не хочется об этом говорить. – Ничего страшного. Просто скажи мне, когда будешь готов. На лице Сандера появляется ухмылка. – А до тех пор я просто буду считать, что твоя мама – важный дипломат, и тебе нельзя об этом говорить. Или ты принц иностранного государства. Может быть, ты супергерой, и тебе нужно скрывать свои особые способности, поэтому ты должен постоянно переезжать. Последнее уже почти совсем близко к цели. Разница лишь в том, что сверхспособности Робби ни для чего не нужны, и он точно не супергерой. И все же он хихикает вместе с Сандером, ведет себя так, будто его ничто не беспокоит.***
Пятница 15:32
Вот уже третий раз за эту неделю Робби стоит перед дверью в ателье Сандера. Но на этот раз он чувствует себя виноватым. Загруженным. Как же это должно сработать, если Робби ни о чем не может рассказать? Когда ему приходится хранить секреты, как он может познакомить Сандера с самыми близкими ему людьми? Может быть, это просто плохой день, может быть, реальность возвращается, он не знает. Он неохотно поднимает руку, чтобы постучать, и вскоре слышит веселый зов Сандера. – Войдите! Как обычно Сандер сидит за своим столом, и мягкая улыбка появляется на его губах, когда он видит Робби в дверном проеме. – Привет, красавчик. Он встает и большими шагами подходит к Робби, чтобы заключить его в объятия. Он все еще чувствует себя как дома, как каждый раз, когда он обнимает Сандера, но сегодня что-то изменилось. Сандер держится слишком долго, как будто боится, что Робби исчезнет, как только он отпустит его. – Эй, все в порядке? – Да, просто... Просто, может быть, нам стоит поговорить. Это вообще не звучит хорошо. Робби кивает и садится рядом с Сандером на диван, когда Сандер начинает говорить. – Я имею в виду, что понимаю, что ты не хочешь мне все рассказывать, и это нормально. Просто... Я открыл тебе свою самую глубокую тайну и до сих пор ничего о тебе не знаю. Я не знаю, кто ты и откуда появился, я не знаю, что из того, что ты мне рассказываешь, правда, а что нет. Мы просто не можем продолжать в том же духе. Дерьмо. Дерьмо, дерьмо, дерьмо. Робби чувствует укол вины в животе. – Я не лгал, – это единственное, что он может сказать, даже если знает, что это не совсем правда. При этом в глазах Сандера появляется разочарование. – Да ладно тебе, Робби, я же не дурак! В академии нет никакой программы. Я даже прогуглил тебя, когда ты ушел, и тебя физически не существует! Робби следовало бы знать, что пули полетят. Он должен был знать, что бесполезно пытаться завязать такие отношения. Но он был слишком туп и ослеплен своей любовью к Сандеру, чтобы это понять. А может быть, он просто не хотел этого видеть. Он пытается заговорить, но чувствует, как слова душат его. Да и что он должен был сказать? Глаза Сандера становятся умоляющими. – Пожалуйста, Робби, просто скажи мне, что происходит! Но Робби только энергично качает головой. – Ты прав, так дальше продолжаться не может. Прости. Мне так жаль, что я вообще с самого начала решил попробовать. Я никогда не хотел причинить тебе боль. Робби чувствует себя маленьким ребенком, когда он начинает убегать из ателье, спускаясь по лестнице в класс. Он игнорирует крики Сандера позади себя, желая стереть его раненное выражение лица из памяти. «Слишком поздно», – думает он, проходя через зеркало.