Искренность

– Ох, Юна, познакомься! Твой партнер… – Господин Кан эмоционально возбужден, это заметно невооруженным взглядом, он парнишку к себе подзывает, торопит, а тот лишь улыбается, вновь убийственным взглядом в будущую партнершу стреляя и размеренным шагом доходя до своего тренера. – Это Чимин, – он парня вперед выталкивает, отчего тот немного отшатывается сначала, а затем самостоятельно вперед шагает, приближаясь к фигуристке, которая немного в стороне стояла. – Пак Чимин, – блондин руку протягивает своей будущей партнерше и также исподлобья на нее смотрит, выжидая какой-либо реакции. Гостям начинает казаться, что он совершенно не в курсе состояния девушки, и того, что у нее эмоции глубоко-глубоко спрятаны, за крепким замком. – Пак Юна, – вслед за рослым парнем произносит она, пожимая руку и взгляда не отрывая от оппонента, у которого улыбка победная спадает медленно, а взгляд игривый сменяется каким-то недоверчивым и с ноткой подозрения. Он руку девичью сжимает сильнее, заставляя бровь у нее дернуться от боли неприятной, на что тот щурится и в красивые черты лица напротив вглядывается. Она щурится, когда тот еще сильнее ее кисть сдавливает, причиняя боль, которую уже терпеть нельзя. – А тело-то живое все-таки, – шепчет парень, чуть ближе к гостье наклоняясь и, кажется, собираясь еще одно заключение сделать, ведь ухмыляется победно и губы пухлые приоткрывает. – Та-а-ак, у нас сейчас есть планы, поэтому более близкое знакомство отложить придется, как бы прискорбно это не было, – подходит пухлый мужчина, двумя руками разрывая крепкое рукопожатие, из-за чего блондин лишь усмехается своим мыслям, голову вниз опуская и взгляд устремляя себе под ноги куда-то. – Юна, пойдем с нами, вы чуть позже пообщаетесь с Чимином, – тренер одной рукой едва ее лопаток касается, а вторую вперед протягивает, приглашая пройти первой. Ледовый дворец не многим отличается от того, к которому гости привыкли, разве что расположением комнат и кабинетов, а в общем строение точно такое же, ведь оба здания строились по общепринятым нормам в один год, на замену старым. Кан Сон экскурсию проводит подробнейшую, рассказывая о каждой комнатке, включая туалеты для посетителей и кладовки. Тройка ближе к концу экскурсии все же доходит до кабинета тренера, где они и останавливаются, чтобы все детали работы обговорить, ведь Юна знала далеко не все тонкости своей подготовки к дебюту в качестве спортсмена парного фигурного катания. – Присаживайся, Ханбин, – говорит Сон, расстегивая нижнюю пуговицу пиджака и буквально падая в свое кожаное кресло. Он воздух из легких выпускает и кряхтит, откидываясь на спинку своего места, пока гости себя чувствуют слегка неуютно в таком огромном кабинете, что больше на комнату директора походит, чем на тренерскую. Она прямоугольную форму имеет, с одной стороны вход, прямо перед ним стол длинный, по бокам которого по три стула стоят, еще немного дальше поперек стоит второй стол, за которым уже Кан располагается. У Ханбина же тренерская раза в два меньше, так же два стола отдельных – для него и для Соль, книжные полки с документами и огромный шкаф, на две части разделенный, где с одной стороны полки с наградами, а с другой вещи уличные. – Не стесняйтесь, не стесняйтесь, – говорит хозяин, внимание привлекая, когда Пак осматривается без интереса, не спеша садиться. Она стул рядом со своим тренером отодвигает и присаживается, получая улыбку подбадривающую от давно знакомого человека. – Когда мы тренироваться начнем с ним? – перебивает Господина Кана Юна, когда он что-то сказать собирается. Он сразу брови вздергивает в одобряющем жесте, ведь его такое рвение к работе радует очень. Заставляет в очередной раз убедиться, что с таким упорством новоиспеченной их проект будет реализован в кратчайшие сроки, которые будут соответствовать всем ожиданиям и даже превышать их. – Об этом сейчас и пойдет разговор, – после минутного молчания, во время которого тренер размышлял о чем-то активно, у него лицо серьезным становится, потому что не знает, как девушка к таким новостям отнесется. – Сезон едва начался, прошло всего ничего, поэтому у Чимина и его нынешней партнерши действует контракт до его конца, – мужчина говорит медленно, вглядывается в выражение лица, стараясь выцепить хоть какие-то изменения, но ничего не замечает. Ее это никак не трогает, никаких переживаний не вызывает, поэтому лицо таким же спокойным и холодным остается. – Тебе как раз нужно время, чтобы все элементы выучить и до совершенства их довести, поэтому мы к тебе другого человека пока приставим. Он, конечно, не подарок, но неплох, – он головой вращает, вырисовывая макушкой восьмерку. Рассуждает активно, пытаясь парнишку в лучшем свете выставить, хоть он ему и не особо нравится. – Хорошо, когда начнутся хоть какие-то тренировки? – вновь встревает фигуристка, за что получает по руке, которой на стол опиралась. Ханбин в нее глазами стреляет, указывая ей, что та перегибает с настойчивостью, но хозяин лишь смеется глухо, пару раз в ладоши хлопая. – Отлично, отлично, – повторяет он, улыбаясь и короткими усами шевеля. – Мне нравится твое рвение, – он пальцем в юную особу тыкает и вновь усмехается, что блондинке не нравится совершенно, из-за чего она Сона взглядом сверлит. Ее взор совершенно обычный, без злобы и упрека, такой же безразличный, как и все остальные, но она знает, что новый преподаватель к такому не привык совершенно, отчего у него чувство уюта в родном кабинете пропадает, он сразу ухмылку с лица стирает и прокашливается. – Тебе нужно подписать договор, чтобы ты могла и под моей опекой тренироваться. Кстати, – начинает мужчина, но вспоминает о чем-то и в стол лезет, выдвигая один из ящиков с документами. – Мои парни уже подписали, вот, держи, Ханбин, – он два листа протягивает молодому тренеру, который сразу их рассматривать начинает, вчитываясь в строки. – Хоть тут то я могу выступать от своего лица? – Спрашивает героиня, натягивая рукава ветровки и поглубже в них пряча маленькие ладони, пока на Ханбина смотрит. – Это безобидный документ, его могут подписывать уже с 14 лет, – кивает Кан, уверяя девчушку в абсолютной законности ее подписи. Та сразу ставит закорючку размашистую, которая выглядит очень аккуратно и красиво, несмотря на размер обширный. Опыт в раздаче автографов говорит сам за себя, что уж мелочиться. – Что ж, я могу тебя проводить до катка, если хочешь понаблюдать за тренировкой. Там сейчас как раз должен заниматься Чимин, – он на часы наручные смотрит, которые поблескивают, отражая солнечный свет, попадающий в комнату через большое окно, там шторы распахнуты сильно, а вид открывается замечательный. – Спасибо, я сама доберусь, – говорит гостья, сразу же с места поднимаясь и собираясь выйти, но ее за рукав тренер хватает, заставляя задержаться на пару секунд. – Будь аккуратна и позвони, в случае чего, – говорит парень и ткань из пальцев выпускает, провожая воспитанницу взглядом. Она дверь открывает, попадая в маленькое помещение, в котором стоял только шкаф, где верхняя одежда хранилась, по словам Господина Кана, оглядывается, пытаясь вспомнить на ходу, с какой стороны они входили, но, к ее счастью, только одну дверь замечает. Толкает ее быстро, слыша глухой стук и короткий басистый возглас. Юна из помещения в коридор выбегает, сразу поворачиваясь в сторону, куда дверь распахнулась, и глаза вниз опускает, замечая на полу парня рослого и совсем немного худощавого. – Ой, – единственное, что у нее вырывается, когда она на него взглядом натыкается. Он на полу сидит, одной рукой за спиной опираясь в покрытие, а второй лицо вытирая. Девочка сразу на корточки опускается, перед этим на пару шагов ближе к сидячему подходя, и сгибается в три погибели, стараясь увидеть, что натворила. Паренек руку от лица отрывает, на которую две пары глаз сразу свой взор направляют, а на ней алая жидкость виднеется, он шипит что-то непонятное, но замечает пару кроссовок возле себя и взгляд отрывает от тыльной стороны ладони, которую та тут же хватает, рассматривая внимательно. – Извини, – говорит она, оставляя кисть в покое и вновь в лицо пытаясь заглянуть, ведь понимает, что пострадала далеко не рука. Мальчишка, кажется, совсем виновницу не слышит, рассматривает ее черты лица увлеченно, щурится пытливо, стараясь понять, кто эта особа, потому что раньше ее не встречал никогда в этом здании. Пак пальчики короткие тянет к губе, в уголке которой кровь скапливается и вот-вот собирается по подбородку стечь, а после впитаться в темную ветровку, которая распахнута, благодаря чему открывает вид на такого же цвета футболку, что свисает с плеч. Парень в реальность возвращается вовремя, от касания уклоняясь и вновь тыльной стороной ладони ранку небольшую задевая. – Да все в порядке, – отвечает он, а у гостьи мурашки по телу идут, заставляя сказанные слова в голове прокручивать раз за разом. – Ты извини, мне пора, – говорит молодой человек, хватая сумку, которая совсем рядом упала, и на ноги поднимаясь почти синхронно с незнакомкой. Она ветровку одергивает и руки в карманы сует, прежде чем развернуться на пятках, чтобы уходящему парню вслед посмотреть. – Подожди, – вдруг говорит фигуристка, когда покалеченный на несколько шагов от тренерской отходит, и заставляет того обернуться. Он вновь кровь едва выступившую стирает, горбится и немного устало смотрит, хочет отвязаться побыстрее и пойти, ведь итак опаздывает. – Не подскажешь, где тут крытый каток? – продолжает виновница, поправляя рюкзак, который так и норовит с плеча соскользнуть. – Я направляюсь туда, можешь за мной идти, – быстро говорит паренек и снова отворачивается, крупными шагами идет к лестнице, ведущей на первый этаж. Блондинка сразу с места срывается, направляясь за незнакомцем, который длинными ногами удаляется стремительно, поворачивает за угол, где и исчезает. Как только та до поворота доходит и сворачивает в узкий коридор, сразу на месте замирает, ведь высокую фигуру не видит. Оглядывается за спину и вновь по пустому коридору глазами пробегается, делая неуверенные шаги вперед. Рукой сжимает лямку рюкзака и в каждую арку заглядывает, стараясь понять, в какой части здания скрылся ее ориентир и где она сама находится. Если бы героиня смогла понять свое расположение, она бы быстро добралась до места назначения, ведь по строению здание схоже сильно с тем, в котором она занимается, а отличаются только номера кабинетов и их предназначение. Юна очередной раз поворачивает в неизвестном направлении, уже потеряв счет тому времени, сколько она в блужданиях провела, хотя сказать, что оно превышало 10 минут, было нельзя. Ей нравилось осматриваться в здании, которое очень похоже на то, в котором она сама занимается, но в то же время имеет столько отличий, что в многочисленных коридорах запутаться можно. Ее бы совершенно эта ситуация не напрягала, если бы она не пропускала сейчас тренировку, которая должна была быть в самом разгаре. Вдалеке виднеется знакомая колонна и высокие потолки, из-за чего у нее прилив сил чувствуется и шаг ускоряется. Она голову вверх поднимает, попадая в большой зал и рассматривая красивые узоры, что на кровлю нанесены, а в центре висит люстра огромная, привлекая внимание и вызывая восхищение. Блудница голову опускает, шевеля шеей, чтобы напряжение от неудобного положения снять, оглядывается вновь, не замечая никого и уже собираясь зайти внутрь, но слышит быстрые шаги, стремительно приближающиеся к ней. – Вот ты где, – устало дышит паренек, останавливаясь в паре метров от ничего не понимающей девушки и в колени упираясь руками. Он голову поднимает и из-за челки свисающей виднеются едва знакомые черты лица. – А, это ты, – тихо говорит Пак, выпрямляясь и пряди волос за ухо заводя. Честно говоря, она уже позабыть об этом странном пареньке успела, настолько увлеклась изучением всех этих коридоров, хотя первое время постоянно думала, куда же тот запропастился, а он сам ее искал, оказывается. – Ты где была? Я когда дошел, не увидел, что ты шла, – он в полный рост встает, вытирая испарину со лба от бега интенсивного. Они оба не знают друг друга, но общаются так просто и свободно, опуская все нормы приличия и уважения, что любому прохожему покажется, что они знакомы уже не первый год. – Я не думаю, что ты переживал об этом, когда дошел, – говорит гостья, голову к двери поворачивая и собираясь зайти туда в ближайшее время, чтобы не пропустить оставшуюся часть тренировки, которая, судя по звукам, исходящим из-за деревянной преграды, все еще шла. – Ты права, я спешил, мне было немного не до тебя, но потом, как только освободился, меня просто замучила совесть, – говорит паренек, заводя руку за голову и ероша волосы на затылке. – Ну, все, я убедился, что ты добралась, извини еще раз, я пойду, – он за спину себе указывает и руки в карманах спортивных штанов прячет и шаг назад делает, собираясь пойти. – Да, конечно. Спасибо за беспокойство, – пару раз кивает фигуристка, но вспоминает, что тоже виновата перед этим молодым человеком, когда в углу губ запекшуюся кровь замечает. – Я тоже виновата перед тобой, – продолжает она, встречаясь с нахмуренными бровями и глазами, полными непонимания. Та руку поднимает и уголка своих губ касается, напоминая незнакомцу, что дверью его огрела, а тот сразу рот распахивает, но моментально хмурится, уста сводя медленно, ведь ранка трескается немного, слабую боль вызывая. Он вспоминает об этом инциденте и рукой машет. – Пока, – парень разворачивается спиной и спешным шагом по коридору направляется, а девчушка сразу вышагивает в сторону двери, на которую давно поглядывает. Юна в очередной раз замечает, что он очень схож с тем, в котором занимается она сама, разве что цвет у трибун другой, а остальное менее заметно. В основном, это настолько мелкие детали, что их по отдельности невозможно выделить, как отличительную особенность, а если в целом картину рассматривать, то виднеется различие двух помещений. На льду только одна пара, на фоне играет музыка достаточно энергичная для девушки, которая за последние несколько сезонов привыкла к меланхоличным или более мрачным композициям, ведь особого выбора у нее просто не было. Она ближе к ограждению подходит, боковым зрением замечая еще пятерых человек, четверо из которых сидят на первом ряду, а еще один стоит. Мужчина в метре от распахнутой калитки расположился, руки скрестив на груди и увлеченно наблюдая за танцующей парой, изредка приседая и руками какие-то движения воспроизводя, видимо, вместе со своими спортсменами проживая эту программу. Четыре пары глаз были направлены на только что вошедшую, одна из которых была прищурена и явно не удивлена ее появлением здесь, все как раз наоборот – он ждал, когда та придет, чтобы показать, кто здесь лучший, и окончательно поставить на место «выскочку, которая на всех смотрит свысока». Юна несколько секунд терпит этот взгляд, который совершенно необоснованным был, а после разворачивается в противоположную сторону и по лестнице на трибуну поднимается, продолжая на себе испепеляющий взгляд ощущать. Чимину не нравится ее равнодушие, он привык из людей эмоции выбивать любыми способами. В основном он восхищение вызывает своим изяществом, мастерством, артистизмом, у него харизма на льду просто ключом бьет, заставляя сердце каждого зрителя трепетать от чувств к этому «ангелу». Пак отличный актер. Ему бы в кино играть или в театре, он стал бы знаменитостью, это точно, но он немного другую профессию выбрал, в которой, бесспорно, актерское мастерство тоже не на последнем месте стоит. Это блондину на руку играет всякий раз, когда он появляется на публике, будь то выступление или какое-то публичное мероприятие. Он таким образом возле себя большую часть своих поклонников собрал, ведь у него все качества сердцееда есть. Он красивый безумно, этого никто отрицать не будет, у него телосложение отличное, на его выступления ходят в том числе и потому, что костюмы подбирают обтягивающие, подчеркивающие все мышцы перекатывающиеся и выпирающие красиво. У Чима не только внешность, как козырь в рукаве, но и мастерство, он профессионал своего дела, кто бы и что не говорил о нем, кто бы что не думал. Блондин вскакивает со своего места, как только последняя нота играет в колонках, размещенных по всему залу; он за руку свою партнершу хватает, которая сообразить ничего не может и просто за парнем следует, пытаясь в себя прийти. Она на ходу защиту с коньков стягивает, ведь парень ее на лед тащит, с силой запястье сжимая. – Чимин, что ты творишь? У меня уже все мышцы остыли! – Кричит девушка, слегка шепелявя и глаза щуря. Она вслед за парнем на лед ступает, сразу отталкиваясь зубцами коньков, чтобы хоть немного за партнером поспевать и не упасть, пока сильные руки за собой тащат, не замечая ничего и никого вокруг себя. – Чимин, мы уже откатали сегодня программу, ты с ума сошел? – Она руку дергает, наконец, привлекая к себе внимание партнера. Они останавливаются в центре катка, девушка отъезжает немного, лишь бы сократить вероятность очередного касания, которое обязательно боль причинит. – Какого хрена, Пак? – отзывается тренер, что до этого молча наблюдал за тем, что прямо перед его лицом разворачивается. Мужчина своей позы не сменил ни на секунду после того, как предыдущая пара выступление окончила. Они даже со льда сойти не успели, когда их новые кандидаты чуть с ног не сбили на выходе, торопясь поскорее на гладкой поверхности оказаться. У тренера все также руки на груди были сложены, а взгляд недобрый, о чем опущенные веки говорят и желваки ходящие. Но когда это Чимина волновало? – Мы еще раз катаемся. Включите музыку, – спокойно говорит парень, подъезжая к партнерше, которая совершенно не понимает, в чем дело. – Думаю, я ошибся во время выброса и параллельного вращения, хочу попробовать еще раз, – он добавляет это, когда молчание долгим становится, а тренер ждет хоть каких-то объяснений. Партнерша стоит в шоке, рассматривая Пака, ведь впервые видит, чтобы он о своих ошибках говорил. Если они и были у него, он над ними индивидуально работал, никогда о помощи не просил, считал себя лучшим всегда и старался изо всех сил статус лидера держать, но в это же время думал, как бы меньше поработать. – Хорошо, – отвечает тренер, потянувшись к пульту, которым включает мелодию. У Чимина победная улыбка на лице, он взгляд бросает на зрительницу, которая в этом цирке не заинтересована совершенно. Она всем своим видом это показывает, ведь на лед никакого внимания не обращает, у нее в руках телефон, в который она смотрит, не меняя выражения лица ни на секунду. У него дрожь по телу идет, его подкидывает на месте, передергивает и желваки ходуном ходят, он в лице меняется моментально, хватая за руку партнершу, как только музыка играть начинает. Пак идеально передает все чувства, несмотря на свою злость, из-за которой элементы слишком резкими получаются. Вся плавность и сексуальность движений пропадает в секунду, у него все резко и с жирной точкой в конце каждой связки. Так быть не должно, ведь один элемент должен плавно и незаметно в другой переходить. У блондина обычно так и бывает, но не сегодня, ведь на трибуне сидит девушка, которая должна его партнершей в будущем стать; они опорой должны быть друг для друга, но никак не соперниками, каковыми их сейчас паренек сделал подсознательно. Ему не нравится, что блондинка на него плевать хотела, что она на него внимания никакого не обращает, хотя он из кожи вон лезет, чтобы в ее памяти отложиться и хоть одну эмоцию из нее выбить. А ей абсолютно все равно с кем быть в паре в будущем, пусть это будет Чимин или сам Кан Сон, главным для нее является исключительно результат, а не то, кто будет сопровождать ее на этом пути. А его именно это и задевает, что она ни во что не ставит его, словно Чимин – всего лишь очередной этап ее жизни, с которым она бы поскорее распрощалась, несмотря на всю свою любовь к фигурному катанию и развитию в новых сферах. Мелодия своего пика вот-вот достигнет, а программа ребят только сложнее становится. Парень поддержку делает, сжимая руки на боку и бедре партнерши, отчего та щурится и стон протяжный выдает, когда он на лед ее опускает и от себя отталкивает, играя что-то похожее на разлуку невольную, ведь пара тянется друг к другу изо всех сил. Это смотрелось бы идеально, если бы у фигуриста желваки не ходили слишком заметно от раздраженности и злости, а выражение лица девчушки было менее болезненным и упрекающим. Он лезвием конька впивается в лед, нагоняя партнершу, которая опускается вниз и колени к груди жмет, за руку хватает ее и раскручивает, поднимая во весь рост. Выезд, который, судя по всему, должен быть эффектным и захватывающим, срывается, ведь брюнетка руку партнера откидывает, сразу же к туго стянутым волосам потянувшись и резинку с них стягивая. Фигуристка что-то бормочет себе под нос, катясь к выходу со льда и попутно между зубами несколько шпилек зажимая. – Ладно, на сегодня все. Расходимся, – говорит тренер, когда мимо него проходит молодая особа, откидывая волосы с плеча и заодно хватая свою сумку с сидения. Мужчина напоследок смотрит на Чимина, который посреди льда стоит, одной рукой упираясь в талию, а второй челку слегка трепля, пока голова вниз опущена. Он знает прекрасно, что тренер смотрит, поэтому отдышаться пытается, не поднимая взгляда на него, чтобы в очередной раз упреки не выслушивать понапрасну, ведь сам прекрасно знает, где облажался прежде всего. Тренер разворачивается и уже уходить собирается, когда взглядом с гостьей пересекается, которая головой слегка кивает в знак приветствия или прощания, сейчас уже не понятно, что было бы более приемлемым. Он стоит пару секунд, щурится, а после, видимо, осознав, что за человек на его тренировку посмел прийти, кивает в ответ, удаляясь сразу. Чимин не торопится со льда уходить, он все на том же месте стоит, потирая лоб и пряча глаза за длинными волосами, кажется, даже не собираясь с места сдвигаться ближайшие минут 10. Юна ждать не собирается, когда он хоть слово произнесет, к тому же, ей был интересен сам процесс тренировки, а сейчас, когда она закончена, ее здесь ничего не держит, поэтому она с места поднимается, хватая свою сумку и ремешок через плечо перекидывая. Парень сквозь влажные и слегка слипшиеся пряди замечает копошение на трибунах, сразу взгляд приковывая к худой женской фигуре, которая по ступенькам спускается, чтобы помещение покинуть. Она в телефон смотрит, что-то печатая, а ноги Пака сами несут к бортику, где калитка для выхода расположена. – Эй, Пак Юна, – говорит он, когда с характерным звуком тормозит, один конек вперед выставляя и тут же калитку распахивая. Девушка оборачивается в пол оборота, но от телефона глаз не отрывает. Голова в сторону парня обращена, но она даже продолжает что-то увлеченно в телефоне искать. – Имей совесть, – говорит Пак, падая на сиденье рядом со своей сумкой, он наклоняется вперед, грудь к коленям прижимая, руками к конькам тянется, развязывая шнурки. – Что ты хотел? – говорит она, все же убирая телефон в карман ветровки и делая пару шагов в сторону сидящего молодого человека. Она на сумку смотрит, которая к ней ближе находится, и замечает светлое полотенце, торчащее из нее. Хватается за уголок и вытягивает оттуда ткань, сразу на голову парня набрасывая, у которого волосы мокрые от взмокшего лба и затылка. Тот замирает на несколько секунд, а после руку на голову кладет поверх полотенца и потирает влажные волосы, выпрямляясь и поднимаясь со своего места, заодно засовывая ноги в не зашнурованные кроссовки. – Что это? – Он подходит к фигуристке, оставляя между ними всего лишь один шаг и щурясь как-то непонятно. Усмехается, когда лицо напротив никаких эмоций не выражает, как и обычно. – Чувствовать не умеешь, но пытаешься делать вид? – смешок выдавливает из себя, вновь полотенцем волосы суша. – Это обычная вежливость из-за недавнего знакомства. Если ты так хочешь, я могу… – Да мне абсолютно плевать, – Пак шаг вперед делает, заставляя знакомую отшагнуть назад, но на этом не останавливается, продолжая ее провоцировать на движение, пока та не врезается спиной в перилла у трибун. Парень рукой в перегородку упирается, всем телом прижимаясь к худой девчушке, отчего у той брови заламываются из-за непонимания происходящего. Он руками по бедрам ведет, ладонями сжимая кожу вместе с тканью спортивных штанов, которые точно по фигуре сидят, каждый сантиметр худенького тела подчеркивая. Вперед наклоняется, по волосам ведет носом, шумно вдыхая аромат, который после себя оставил вишневый шампунь, а руки продолжают по телу гулять, цепляя резинку нижнего белья и туда ныряя. Он ощупывает каждый сантиметр и немерено давит на комок нервов, отчего с губ девичьих срывается стон. Она себя позволяет трогать, потому что абсолютно все равно на происходящее, она стыда не чувствует, у неё в голове сейчас только приятная истома от касаний, которые заставляют низ живота тянуть немного, ведь тело действительно живое, как Чим ранее и подметил. Блондин сразу усмехается победно прямо в ухо, отчего по коже мурашки идут сразу. Юна глаза закатывает и веки опускает моментально, рот открывая, словно она рыба, которую на берег выбросили, как только чувствует, как Пак одним пальцем внутрь проникает. Оба понимают, что в общественном месте находятся, но парень останавливаться не собирается, похоже, ведь другой ладонью по шее ведет, опускаясь на плечо, а затем аккуратную грудь ей накрывая. Он бы продолжил самоутверждаться в своей голове таким образом, но видит, что фигуристка не сопротивляется просто. Она в ответ не льнет, не касается, обыкновенно ласки принимает со стороны парня и ничего больше. Пак в лице меняется сразу, брови хмурит и к сумке своей возвращается, скидывая полотенце с плеч и в сумку его остервенело засовывая, а блондинка в себя приходит, ощущает возбуждение и чувство неудовлетворенности. У неё все горит, ведь ей совсем не до личной жизни было последние несколько лет, а тело требует внимания, обыкновенной разрядки и отдыха, но хозяйка никогда не задумывалась об этом, ведь для нее самым главным всегда карьера являлась, ничего больше. Он молнию застегивает быстро, ремень на плечо набрасывает и выпрямляется, взглядом с ней сталкиваясь. Фигурист думает о чем-то увлечённо, у него брови к переносице сведены и губы немного поджаты. Молодая особа от перил отталкивается наконец, поправляя на себе одежду и взгляд опуская куда-то в пол, чтобы себя осмотреть. — И что? Рада такой бесчувственной быть? Холодную и неприступную королеву из себя строишь, а на деле готова первому встречному дать? — Сыпет вопросами Пак, пока героиня портфель поправляет и тем же безразличным взглядом смотрит. Ее эти слова не задевают совершенно, ведь с ее стороны ситуация совершенно по-другому выглядит. Для нее секс без чувств – это просто физическое удовлетворение, которое ничего не значит, кроме самого контакта. – А ты разве первый встречный?