Особенности заботы профессора Северуса Снейпа

— Встаньте, — сказал Северус. Оба мальчика его словно не услышали. — Поднимитесь с пола. Кажется, они вообще не понимали, чего он от них хочет. Северус едва слышно вздохнул и рывком поднял на ноги обоих. Как ни странно, более сильным духом сейчас выглядел Долгопупс. Он спокойно и серьёзно смотрел на Снейпа. Долгопупс был живым напоминанием того, что случилось с его родителями, того ошибочного пути, который однажды выбрал для себя Снейп. Но Северус не мог позволить себе жалость. Иначе он бы не смог работать, не смог делать то, что было целью его существования, чем он был полезен. Сегодня он и так проявил эмоции, но вид мальчиков на полу в коридоре привёл его в чувство. Все слабости, все эмоции Северус мог позволить себе только за закрытыми дверями личных комнат, всё остальное для него было бы непозволительной роскошью. — Идите к себе в башню оба, — произнёс Снейп. Он бросил быстрый взгляд на Поттера. Мальчик, кажется, снова не понял, о чём он говорил. Чувство понимания пронзило Северуса. Гарри не был готов к тому, что он увидел сегодня. Такое с трудом перенесёт даже взрослый человек, не говоря уже о мальчике. Поттер и Долгопупс, всё ещё цепляясь друг за друга, нерешительно посмотрели по сторонам. Ситуация была хуже, чем себе представлял Снейп. Смутное ощущение беспокойства, с которым он боролся, едва только заметив мальчиков, взяло его в плен. Зелёные глаза Гарри рассматривали Северуса, словно ища что-то в его лице. Снейп осторожно заглянул в мысли мальчика, но быстро отвёл глаза, распознав боль и утрату, так знакомые ему самому. «Только не в башню, только не туда, только не сейчас…», — рассеянно думал Гарри, не догадываясь, что Снейп его услышал. Северус смотрел на них пару мгновений, решаясь. В конце концов, вести этих двоих в таком состоянии куда-то… Лучше Гарри останется под его присмотром. Снейп окинул коридор быстрым взглядом — никто за ними не наблюдал. — Следуйте за мной, — коротко сказал Снейп. Он размышлял, не прибегнуть ли ему к Мобиликорпусу, но мальчики покорно поплелись следом, даже не пытаясь спорить или задавать вопросы. Они молчали до самых его комнат, а потом нерешительно остановились. Долгопупс снова серьёзно посмотрел на Северуса; лицо Гарри по-прежнему не выдавало признаков того, что он понимает, где находится. — Входите. Мальчики всё ещё стояли у дверей. О, Мерлин, дай сил… Снейп чуть подтолкнул их вперёд и быстро запер дверь, убедившись, что свидетелей этого в коридоре не было. Пару взмахов палочки — и в комнате зажегся камин, чёрный диван разложился сам по себе, на него покорно прыгнули четыре мягких синих подушки и большой синий плед. Северус подтолкнул мальчиков к дивану. Удивительно, но они молча улеглись, а Гарри с облегчением опустился на подушки и тут же закрыл глаза. Игнорируя серьёзный взгляд Долгопупса, Снейп с помощью магии снял с них ботинки (он отметил, что на Гарри были какие-то ужасные поношенные кроссовки) и укрыл их пледом. Нагнувшись и поправляя плед, Снейп как бы невзначай заглянул под рукав Гарри и оглядел его локоть. Потом он сделал шаг назад, критично осмотрел мальчиков и понял, что не снял с Поттера очки. Поморщившись, он притянул их к себе заклинанием и положил на тумбочку. Из кармана Долгопупса вылезло любопытное живое растение, и Снейп снова поморщился. Дальше что надо делать? Что могло бы понадобиться двум детям в такой ситуации? И он, подумав, вызвал Хадли Хохотушку. Снейп попросил у неё две больших кружки горячего шоколада и шоколадное печенье. Это их устроит? Как будто бы он знал, как следует обращаться с детьми, пусть он и был деканом много лет. Почему он вообще думает об этом? Это забота их собственного декана — присматривать за ними. Домовик поставила поднос со всем заказанным на тумбочку, странно посмотрела на Снейпа и исчезла. Поттер и Долгопупс тоже уставились на него. — Ешьте. В случае, если вы хотите, — произнёс Снейп. Мерлин, он не умеет это делать и не должен, это не его обязанность. — Если нет, то спите. Под взглядами мальчиков Северус вдруг испытал желание трансгрессировать отсюда. «Оборотень бы знал, что сказать», — промелькнула внезапная мысль. Он видел, как Люпин успокаивал Гарри в Большом зале. — Спите же. Северус потушил свет и уселся в дальнее кресло спиной к мальчикам, но на самом деле спокойно наблюдал за ними в зеркало. Он видел, как Долгопупс и Поттер отпили шоколад из одной и той же кружки, легли на подушки и быстро заснули. Выражение лица Гарри во сне было беспокойным — кажется, ему снился кошмар. Мальчик хмурил брови и что-то шептал. Снейп встал и некоторое время стоял в стороне, но шепот не прекращался. Тогда он приблизился и наклонился, чтобы расслышать слова, и… Мальчик звал мать. — Мама, — отчетливо прошептал он. Противное незнакомое чувство заполнило грудь Снейпа, не давая ему дышать. Прежде, чем Северус понял, что делает, он протянул руку и поправил угол пледа. А потом отправил короткую записку Макгонагалл, вернулся в кресло, придвинув его ближе, и какое-то время сидел неподвижно, продолжая наблюдать за мальчиками. Только теперь уже к ним лицом. Северус внимательно рассматривал лицо Гарри, каждую черту которого знал. Сомнений быть не могло — мальчишка знал его тайны, в курсе которых не должна была быть ни одна живая душа. Снейп чувствовал ярость, гнев и долю беспомощности. На миг вспыхнула сильная неприязнь к мальчику. Это было частью жизни, в которую Северус никого не хотел пускать, тем более — Поттера. Это было его единственное уязвимое место. Он представлял, с каким удовольствием теперь мальчишка будет крутить им, с каким превосходством будет смотреть на него на уроках, всем своим видом показывая, что знает его главный секрет… Но у Северуса не получилось развить эту мысль. Она не вязалась с тем, что он успел узнать о Гарри. Он снова мысленно вернулся к событиям вечера, вспомнил, как мальчик тянул его за собой в зале, какими счастливыми и почти безумными были его глаза. Сегодня Снейп понял, как крепка его связь с мальчиком. Он был в шоке, увидев своих родителей среди родственников ребёнка. Вспоминая, как Гарри вёл себя этим вечером, Снейп ощутил болезненное чувство понимания. Мальчик скучал по семье, он чувствовал то же самое, что и сам Снейп. Прикрыв глаза, Снейп вспоминал, как мальчик, схватив его за руку, тянул к своим родственникам, к Лили. Он ощутил смутно осознаваемый прилив благодарности за то, что Гарри подумал о нём, но тут же прогнал это чувство. Произошедшее можно было бы понимать как то, что мальчик считает его частью своей семьи. Это было бы так, будь это другие люди, а не Северус Снейп и Гарри Поттер. Нет, это было невозможно. Или всё-таки не так нереально? Снейп всегда был равнодушен к мальчику, хотя и защищал его; его мнение о Поттере было более чем плохим. Но, тем не менее, он привёл его сюда, в свои личные комнаты. Он постоянно смотрел на него в Большом зале, часто думал о нём. Это он два года назад испытывал смутное беспокойство перед первой игрой мальчика в квиддич; это он сразу заметил, что метла ребёнка заколдована, и пытался спасти его. Это он год назад обратил внимание на то, что Поттера нет в Большом зале, когда произошло нападение на кошку Филча. Это он контролировал поединок Поттера с Малфоем в Дуэльном клубе, это он закрыл его собой от оборотня. Это он всё время испытывал необъяснимое жгучее желание показать мальчику, каким был его отец. Его общение с Гарри с самого начала было личным. Кстати, давно ли он мысленно называет его «Гарри»? Нет, ему не стоило продолжать думать об этом. Но обманывать себя Снейп тоже не мог. Он протянул свою бледную ладонь на свет перед камином и увидел кровавые следы, не так давно оставленные его собственными ногтями — настолько сильно он сжимал сегодня кулаки. Это было одно из немногих проявлений эмоций, которые он мог себе позволить в тот тяжёлый вечер. Снейп в задумчивости повернул кисть другой стороной, словно впервые видел её, и теперь рассматривал свои тонкие белые пальцы. Итак. Теперь, когда рядом не было свидетелей, когда у него было время подумать, Северус признал себе… «Я неравнодушен к этому ребёнку, — с ужасом подумал он. — И это создало связь между нами». Теперь этот мальчик был для него его личным делом — больше, чем когда-либо. И Северус понятия не имел, что ему с этим делать. И он не знал, нужно ли это самому мальчику. Он вспомнил всё, что знал о магических связях. Обычно через пять лет после появления такой связи ребёнку передавалось и генетическое наследие — люди действительно становились родственниками. Ранее Снейп не особо верил, что между ним и Поттером действительно возникла эта связь, но теперь, после всего, что он увидел в зале, после всего, что он понял, у него не было никаких сомнений. Мерлин, этот ребёнок, сын заклятого врага, станет его потомком. Получается, он тоже будет отцом мальчика. Снейп схватился за стол, ощутив внезапное головокружение. Он неравнодушен к ребёнку своего заклятого врага, как две капли воды похожему на отца. Он неравнодушен к студенту вражеского факультета, к мальчику, которого ненавидят сторонники Тёмного Лорда. К мальчику, которому придётся умереть от руки Тёмного Лорда и которого он сам проклял… «Это не будет, — спокойно подумал Северус. — Я уже знаю, как снять проклятье. Зелье вскоре будет готово. И я выясню, как убрать из него чертов крестраж». Магическая связь в волшебном мире — достаточное основание для того, чтобы получить опеку над ребёнком. Снейп вдруг представил, как он идёт в Министерство магии, предъявляет права на мальчика и становится его официальным опекуном. Даже в воображении это было нереалистично и смехотворно. Тем более, сам Поттер точно будет в ужасе. А Дамблдор… Дамблдор никогда не позволит Снейпу забрать мальчика. Он бы теперь мог бы распоряжаться судьбой ребёнка. Он мог бы наложить некоторые запреты на передвижения Поттера, мог бы выступить против его участия в квиддиче или в других опасных мероприятиях. Неожиданная власть. Что ему теперь делать? Стараясь отталкиваться от логики и собственных желаний, он вдруг понял, что ему хотелось бы держать Гарри ближе к себе, чтобы мальчик был у него на виду. Но как он это сделает? Он не умеет, не знает. Он очень далёк от мира людей, имеющих семьи, друзей, обладающих социальными связями. Тем более, не так много у Снейпа осталось времени… Вероятно, можно было бы продолжать назначать мальчику отработки. Да, похоже, это отличный вариант. Правда, мальчишка будет в гневе. Снейп внезапно вспомнил про Люпина. Оборотню явно удалось сделать так, что Поттер сам желал провести как можно больше времени в его присутствии. Мальчик смотрел на Люпина с осторожным уважением. И даже Блэк (директор уже ввёл Снейпа в курс дела насчет ситуации вокруг беглеца) за короткое время явно успел стать близким человеком для мальчика. Блохастый пёс и оборотень, появившиеся в Хогвартсе незнамо откуда спустя столько лет, мигом завоевали симпатии мальчишки! И тут Северус ощутил вибрацию, исходящую от двери — с другой стороны в неё кто-то тарабанил изо всех сил. Снейп заблаговременно наложил на дверь запирающие и заглушающие чары, иначе бы громкие звуки уже бы разбудили мальчиков. Он быстро встал и открыл дверь. На пороге стояли Сириус Блэк и едва удерживающий его Ремус Люпин. Едва помянешь чёрта, и он уже тут. Северус сделал шаг вперёд, выходя из комнаты, и быстро захлопнул дверь за собой. Пару секунд они с Блэком смотрели друг другу в глаза, а потом оба схватились за палочки. Ненависть была взаимна. Как показала жизнь, ненависть и неприязнь — почти единственные чувства в жизни Северуса, которые находили ответ. — Сириус! Северус! Не надо! — Люпин встал между ними. — Ты… что ты сделал с Гарри? — прохрипел Блэк, пытаясь броситься на Снейпа. — Отвечай! — В Азкабане стало скучно, Блэк? — издевательски спросил Снейп. Люпин чуть ли не лёг на Блэка всем телом, чтобы удерживать его. — САЛЬНОВОЛОСАЯ СВОЛОЧЬ! Я видел твою мать!!! Почему ты связан с семьёй Джеймса? ЧТО ТЫ СДЕЛАЛ?! Люпин успел бросить внимательный взгляд на Снейпа. Северус наставил палочку прямо на лицо Блэка. — О, ровно ничего. Просто у нас образовалась магическая связь, — осклалился Снейп. — Так что это теперь мой ребёнок, Блэк. Он мой. И ты не имеешь на него никаких прав… Он не собирался об этом никому рассказывать, но выражения лиц Люпина и Блэка были бесценными. Ох, как он ждал момента, который позволил бы нанести такой удар по этим двоим. — ТЫ ВРЁШЬ! Скажи, что ты врёшь! — О, нет, Блэк, уверяю тебя, что это правда. Можешь спросить у Дамблдора. — Ты СПЕЦИАЛЬНО это сделал! Специально! Чтобы испортить жизнь Гарри, чтобы нагадить Джеймсу! Мерзавец! Блэк бросил в него несколькими заклинаниями, но Снейп лениво отбил их. — Я убью его, Ремус. Отойди, — взревел Блэк. — Подожди, Сириус. Успокойся… — Сам успокойся, Ремус! — Орете друг на друга, как старые супруги. — Северус, — оборотень с силой обернулся к Снейпу, всё ещё не выпуская Блэка из цепкой хватки. — Расскажи, пожалуйста, как образовалась связь? Снейп холодно посмотрел на него, но решил снизойти до ответа. В конце концов, он уже победил. — Она образовалась после того, как я дал Дамблдору обещание защищать мальчика. — Защитник хренов! Ты специально это сделал! — снова взвыл Блэк. — Решил разрушить семью Джеймса изнутри! Ударить по Гарри! — Сириус, послушай. Насколько я знаю, магическая связь образовывается, только если одна из сторон очень привязана к другой, — быстро проговорил Люпин. — А это значит, что Северус желает Гарри добра. Ведь так? — Все интересующие вас вопросы вы можете задать директору, — холодно сказал Снейп. — Stupefy! — крикнул Блэк. — Меня интересует только, как скинуть с лестницы твою сальную задницу! Северус отбил заклинание. — Осторожнее, Блэк, — вкрадчиво произнёс Снейп. — Я ведь могу предъявить права на мальчика и запретить ему с тобой общаться… — Засранец!.. — Ведь я не уверен, что моему подопечному нужно общение с заключенным из Азкабана. — Ублюдок! — Сере… Сиви… тьфу, Сириус и Северус, прекратите! Но Блэк пылал от ярости и всё пытался броситься в сторону Снейпа. Северус же был абсолютно спокоен. Обманчиво спокоен. — Ты не сможешь ничего сделать! Не сможешь убедить Гарри прекратить общаться со мной! — взревел Блэк. — Не смогу, — почти ласково подтвердил Снейп. Он перевёл взгляд с одного своего старого врага на другого и выдержал эффектную паузу. Люпин был бледен, как мел, у Блэка дёргалась жилка на виске. — Но я могу запретить ему, Блэк. Пожалуй, я так и сделаю, — ледяным тоном произнёс Северус. — Неприятная ситуация, не так ли? Особенно, если учитывать, что на эти праздники всех учеников собираются отправить по домам из-за дементоров. Из-за тебя. Мальчик поедет к маглам, и ты не сможешь общаться с ним две недели. Он прекрасно знал, что Блэк и Люпин отправятся в Чехию вместе с юристом по делам по поводу суда. Они не смогут взять с собой мальчика. — Ты этого не сделаешь! — Сделаю, поверь мне. Северус резко сделал шаг назад и закрыл дверь у них перед носом. Он так просто не отдаст им Поттера. В конце концов, их не было несколько лет, а он приглядывал за мальчишкой с первого дня. Вибрация со стороны двери ещё раздавалась какое-то время, но вскоре его враги ушли. Однако уже спустя некоторое время Северуса побеспокоила новая вибрация — на этот раз, не такая грубая, а едва ощутимая. С помощью какого-то шестого чувства он сразу понял, кто окажется за дверью. — Доброй ночи, Северус, — холодно произнёс Люциус Малфой. — Или уже надо желать доброго утра? Снейп почувствовал, как что-то внутри у него похолодело. По этой ледяной улыбке он понял, что Малфой видел что-то в зале. Он видел, а значит, попытается найти способ извлечь выгоду из этой ситуации. Но замешательство длилось всего миг. Снейп с расслабленным лицом вышел навстречу старому знакомому… *** — Что было дальше? — спросила Помона Стебль, когда рано утром заспанный Невилл Долгопупс, тайком вышедший из комнат Снейпа, пока все спали, помогал ей с мандрагорами. У мальчика и преподавательницы была особая связь. Ему нравилось смотреть, как она спокойно пересаживает волшебные растения из одного горшка в другой, любуясь ими, словно своими детьми, а ей — как он заинтересованно и добросовестно выполняет все её задания. Их общение началось около года назад после того, как Невилл вызвался помогать ей в теплицах. Какого-то определённого момента сближения не было, просто Стебль вдруг могла начать что-то говорить, не отрываясь от растений, а Невилл отвечал ей, смеялся её шутке или согласно мычал, если реплика не предполагала ответа. Невилл огляделся — не подслушивает ли кто? Хотя сейчас и была несусветная рань, он понял, что лучше об этом никому не знать. — Отец Малфоя сказал профессору Снейпу, что видел, как Гарри его повёл к своей семье, — негромко сообщил Невилл. — Он спросил у профессора Снейпа, как это понимать. И, знаете, нехорошим таким голосом… Я всё это слышал, так как они находились в соседней комнате. Но в ту, где спали мы с Гарри, мистер Малфой не заходил. И нас не видел. — А профессор Снейп? — Спокойно сказал ему, что ненавидит Гарри, но вынужден был присутствовать на встрече с его семьёй по просьбе профессора Дамблдора. Мол, директор опасался за Гарри и хотел, чтобы его встреча с родителями прошла под контролем кого-то из преподавателей. Ещё профессор Снейп добавил что-то вроде: «Ты же знаешь Дамблдора, Люциус. Он давно уже не великий маг и вбил себе в голову всякую сентиментальную чушь. Директор, очевидно, надеялся, что я увижу умерших родителей мальчишки, забуду про нашу вражду с его отцом и пожалею Поттера. Но, как ты понимаешь, это невозможно». Это его слова. Ещё он, кажется, назвал Гарри посредственным волшебником и высокомерным наглецом. Несколько раз. — А дальше что? — рассеянно спросила Помона. — Ну, они ещё какое-то время говорили о том, какой Гарри высокомерный наглец, и что должен наступить день, когда Драко Малфой поставит его на место. Это всё. Потом мистер Малфой ушёл, а профессор Снейп заснул прямо в кресле. — Хм. — Вы думаете, я должен предупредить Гарри обо всём этом, профессор? — взволнованно спросил Невилл. — Профессор Снейп так о нём говорил… по одной только интонации было понятно, как сильно он его ненавидит. — Не знаю, мистер Долгопупс, — задумчиво произнесла Стебль. Её мысли перескакивали с мандрагор на этот инцидент и обратно. Побеждали пока мандрагоры. — Но я так и не понял, зачем профессор Снейп привёл нас ночью в свои комнаты и угощал едой, — серьёзно сказал Невилл. — Я тоже не понимаю, мистер Долгопупс. Но это профессор Снейп. Он никогда не был особо понятным, — ответила она и нагнулась над ещё одним горшком. *** Проснувшись, Гарри не сразу понял, где находится. Сначала он недоуменно рассматривал незнакомую комнату и камин, а потом перевернулся на другой бок и увидел в кресле спящего Северуса Снейпа. Гарри перевёл взгляд на вторую половину дивана, где ночью лежал Невилл, но мальчика не было — только его росток мирно спал на подушке. Росточек приподнял голову, осмотрелся, увидел, что хозяина нет, и приуныл. Гарри протянул ему ладонь, и тот прыгнул на неё. Гарри снова посмотрел на Снейпа. Профессор явно не собирался засыпать — судя по всему, он так и сидел, полностью одетый, сложив руки на подлокотниках, когда внезапный сон пришёл к нему. Во сне лицо мужчины потеряло привычные непроницаемое или холодное выражение — на нём была тревога. Росточек уцепился за палец Гарри, и мальчик отвлёкся на непоседливое растение, а когда снова перевёл взгляд на Снейпа, то через несколько мгновений вздрогнул: он даже не сразу понял, что профессор уже проснулся. Снейп смотрел на него, не поменяв позу и даже не пошевельнувшись. Мужчина бросил взгляд на росток и приподнял одну бровь. — Доброе утро, — нерешительно сказал Гарри. — Это растение Невилла. Гм… Он, наверное, вышел в туалет. Снейп так посмотрел на росток, как Гермиона обычно глядела на домашнюю работу Рона по зельям. На приветствие он не ответил — молча встал и медленно прошёл по комнате, распахнув магией шторы с зачарованного окна и наколдовав языки пламени в камине. После этого он, бросив взгляд на Гарри, прошёл в соседнюю комнату, где был его кабинет. Это было приглашение? Гарри, помедлив, надел свои кроссовки, пересадил росток себе на плечо и пошёл за Снейпом. Он чувствовал лёгкое волнение, но у него была небольшая надежда на улучшение отношений со Снейпом. После того, что произошло вчера, всё просто не могло остаться таким, как прежде. В кабинете тоже уже был зажжен камин, раздвинуты шторы. Зельевар сидел за столом, его выражение лица было странным. Едва заметным кивком он указал Гарри на стул по другую сторону стола. — Сядьте, Поттер. Полагаю, мне следует обсудить с вами… произошедшее на празднике вчера. Молчание. Гарри вдруг подумал, что ему трудно поверить, что этот холодный и закрытый человек стоял вчера рядом с его семьёй. Не привиделось ли это ему? До этого Гарри думал, что изучил уже все выражения лица Снейпа, но сейчас он снова не мог ничего понять. Мальчику казалось, что он видит в лице мужчины и гнев, и усталость, и некоторую беззащитность, и еще множество других эмоций. Он много раз слышал, как Снейпа называли мастером сдержанности, но, на взгляд Гарри, зельевар в определённых случаях был очень эмоциональным. Он владел самоконтролем в таких ситуациях, при которых обычные люди не сдержатся, но в каких-то мелочах (по мнению Гарри), проявлял и неприязнь, и гнев. Хотя Гарри не помнил, чтобы зельевар когда-либо по-настоящему повышал голос. Молчание уже затягивалось. — Вчера вы допустили вторжение в моё личное пространство, которому я, как вы могли заметить, не противостоял. Смею вас заверить, что это не означает, что вы можете просветить в этом весь свой факультет, — ровным голосом произнёс Снейп. Его интонация не была понятна Гарри. Но ярости в ней вроде не было. — Я не собирался… просвещать весь мой факультет. «Только самых близких людей, а их меньше десяти человек. Точно не весь факультет». — Полагаю, профессор Макгонагалл известила вас о… некоторых изменениях нашего… — холодно начал Снейп, и тут его брови сошлись, словно он не верил, что произносит это объединяющее их слово, — положения? — Да, — коротко ответил Гарри. — Давала ли она вам посмотреть воспоминания, связанные со мной? — Да. Лицо Снейпа не изменилось, но в чёрных глазах промелькнули досада и гнев. Не желая выслушивать новые тирады и пререкаться (Снейпу поразительным образом всегда удавалось вывести его из себя), Гарри поспешно добавил: — Я никому не расскажу. Он имел в виду — не расскажет подробности, но лучше не уточнять. — Вы увидели достаточно много воспоминаний, не так ли? — спросил Снейп. — Очевидно, они вам показались забавными. И ваш отец придумывал увлекательные способы поразвлечься, не правда ли? У Снейпа явно начинала подниматься неприязнь. Гарри подумал, что, возможно, он так защищается. После произошедшего вчера он явно искал способы оттолкнуть от себя мальчика, словно Гарри наступил на его самую больную мозоль. — Мне ничего не показалось забавным. И я так не думаю. — Приятным человеком был ваш отец, не правда ли? Гарри незаметно вздохнул. — Сэр, это же мой отец. Я его совсем не знал, но он мой отец и он умер, пытаясь спасти нас с мамой. Я знаю об этом, так как я слышу крики родителей каждый раз, когда поблизости дементоры. Гарри показалось, что Снейп стал более бледным, чем обычно. Мальчик увидел на столе пустую стеклянную колбу и напрягся, мысленно решаясь. — Я не одобряю то, что он делал с вами, сэр, — тихо сказал Гарри. — Я думаю, что это было жестоко с его стороны. Но он мой отец, и я всё равно буду любить его. Но вас я тоже понимаю. И я прекрасно понимаю, почему вы меня ненавидите. И, думаю, вы имеете на это право. Гробовая тишина, прерываемая только стуком сердца Гарри. Снейп пристально всматривался в его лицо, словно ища признаки обмана. Между его бровями снова образовалась складочка. Прежде, чем Снейп успел что-то сказать или выгнать его, Гарри взял со стола колбочку, поднёс палочку к виску, зажмурился, и воспоминания светлым потоком хлынули на палочку. Гарри опустил их в колбу. Он не был уверен, что не пожалеет об этом. — Здесь все мои воспоминания о моей жизни… сэр. Я подумал, что будет справедливо, если вы тоже увидите мои воспоминания. Снейп перевёл взгляд с колбочки на Гарри и, как показалось тому, был крайне ошеломлён. Росток Невилла взволнованно смотрел то на мальчика, то на мужчину. — Теперь вы всё будете знать обо мне. Можете воспользоваться этим в… конфликтах со мной. Рассказать Малфою. Или наказать, так как там есть и про нарушение правил. Снейп некоторое время ничего не говорил, внимательно рассматривая Гарри. А потом он протянул руку и двумя пальцами взял колбочку, поднёс её к своему лицу, окинул взглядом и поставил рядом с собой. — Вы понимаете то, что вы делаете? — наконец, спокойно спросил он. — Вы сами даёте мне в руки оружие, способное вас уничтожить. Гарри, наконец, понял, с каким незнакомым чувством Снейп смотрел на него на протяжении всего разговора — это было удивление, которое стало особенно явным в тот момент, когда мальчик произнёс слово «ненавидите». Сейчас же к этому, пожалуй, прибавилась доля любопытства. — А разве вы не хотите этого, сэр? — так же спокойно спросил Гарри. — Мне показалось, что вы с самого первого дня ненавидите меня. Снейп сузил глаза. — Ненавижу? Не придавайте такого значения своей персоне. Поверьте, вы даже не знаете, что такое моя ненависть. Не говоря уже о том, что это чувство должно появляться только между равными оппонентами. Теперь настала очередь Гарри удивляться. Кажется, это был первый раз, когда обсуждали свои взаимоотношения. Мальчик поразмыслил над ответом Снейпа. Зельевар, пожалуй, сам не понял, что только что сказал ему нечто, в общем-то, положительное. Хотя, видимо, из уст Снейпа даже положительные вещи звучали как-то неоднозначно. — Значит, вы меня не ненавидите? — на всякий случай уточнил Гарри. К тому же, ему просто хотелось продолжить тему, но он не знал, как. Снейп закатил глаза. — Поразительные навыки дедукции, мистер Поттер. Гарри немного расслабился, но всё ещё не понимал: — Но ещё на первом уроке вы как будто… в общем, вы не были похожи на человека, который хорошо ко мне относится. Вы ведь знали, что я не смогу ответить на вопросы. Я жил у маглов. Я читал учебники, но не учил их наизусть. — Каким бы ни было мое отношение, вы сразу стали отвечать взаимностью на то, что вы считали ненавистью. — Да, сэр. Потому что, если отталкивать людей, то они оттолкнутся от вас, — не сдержался Гарри. Снейп слегка приподнял бровь. — Правильно ли я понимаю, что вы только что признались в ненависти ко мне? — Да, — признался Гарри. — Я ненавидел вас. И вы всегда были на стороне Малфоя и слизеринцев. — По-вашему, мне надо было по-другому вести себя перед детьми людей, которым, как и мне, в дальнейшем снова предстоит оказаться в рядах сторонников Тёмного Лорда? Может быть, мне стоило надеть розовый колпак и раздавать конфеты на уроках? — Но Малфой же специально провоцирует меня! Разве вы не видели? Сэр. — Малфой провоцирует вас, потому что вы позволяете ему это делать. Вас легко провоцировать, вас легко подстрекать. До тех пор, пока вы даёте волю своим эмоциям, вы будете уязвимы. Снейп встал и оказался совсем рядом с Гарри. — Итак, Поттер, вы только что признались в ненависти ко мне. И, тем не менее, вы убрались в моём классе, когда стали свидетелем погрома в нём. Вы пришли ко мне ночью, пошли за мной в лес и вы сварили мне зелье, — при этих словах Снейп так скривился, как будто Дамблдор сунул ему под нос целую тарелку сладостей. — Очевидно, логика не является предметом, имеющим к вам отношение. Но, тем не менее, объясните мне свои мотивы. Я жду. — Поверьте, сэр, вы даже не знаете, что такое моя ненависть, — в тон ему ответил Гарри и не сдержал улыбку. — Это ведь не значит, что я хочу человеку чего-то плохого… Нет, я, конечно, могу воображать всякие жестокие вещи. Но если бы это на самом деле случилось, я бы… Гарри смутился и не стал продолжать. Разговор был очень сложным, странным и непривычным. Он все ещё не мог поверить, что провёл ночь в личных комнатах Снейпа и что тот теперь сидел и разговаривал с ним об их отношениях. Чего только не бывает в Хогвартсе. — Вы бы? — требовательно спросил Снейп, не сводя с него глаз. — Я бы… не хотел этого. — Это следует понимать как то, что вид страданий мистера Малфоя не доставил бы вам удовольствие? Вы это хотите мне сказать? — Нет, не доставил бы, — тихо произнёс Гарри. — Я думаю, что никто бы из нас на самом деле этого не хотел. Он тоже. — Не знал, что вы так наивны, — спокойно произнёс Снейп. — Мистер Малфой не придерживается ваших взглядов. Если вы проявите сантименты во время дуэли с ним, он этим воспользуется. — Ну… в общем, в любом случае, я не испытываю больше к вам того, что вы сказали. «Я больше не испытываю к вам ненависти». — Вы не испытываете, — повторил Снейп и странно посмотрел на него. Тут желудок мальчика издал жалобный звук от голода, заставив росток Невилла вздрогнуть. Гарри попытался скрыть это, сделав вид, что закашлялся. Но Снейп всё понял, молча ушёл в другую комнату и через минуту вернулся с главным эльфом Хогвартса, которая несла поднос с едой. Эльф поставила поднос на стол перед мальчиком под его робкое: «Спасибо», перевела внимательный взгляд с него на Снейпа, щёлкнула пальцами и молча трансгрессировала. На подносе стоял маленький фарфоровый чайник с горячим чаем и несколько тарелок — пышный омлет, сэндвичи, бельгийские вафли с малиновым джемом. Гарри невольно втянул носом аппетитный запах. Росток же, не думая, тут же залез в одну из кружек, полил себя джемом и закрыл сверху крышкой. После этого из кружки раздалось несколько предвкушающих звуков. Но приборы были только на одного человека — Снейп, очевидно, питался воздухом. — Ешьте, Поттер, — насмешливо сказал зельевар, наблюдая за ним. — По вам видно, как вы этого хотите. — А вы? — спросил Гарри. Но Снейп приподнял бровь и не ответил. Мальчик придвинулся к столу и начал резать омлет. Он с наслаждением съел половину, когда Снейп с равнодушной интонацией спросил: — Что же заставило вас изменить позицию? Он не уточнял, что имеет в виду. Но Гарри удивительным образом сам понял: «Что же заставило вас изменить мнение обо мне?». Почему-то этому человеку было сложно произносить такие фразы. Гарри замер с вилкой в руках и нерешительно уставился на руки зельевара. — Воспоминания, где вы подросток, — признался он. — И то, что вы защищаете меня ради моей… В общем, вы тайно помогали мне, пока я этого не видел. Спасибо за это. Снейп некоторое время пристально рассматривал его лицо, а потом отвернулся, взял что-то с книжной полки и положил в ящик стола. Гарри показалось, что он нервничает. — Что вы теперь намерены делать с той информацией, которую получили? — с той же равнодушной интонацией спросил Снейп, стоя к нему спиной. «Что вы теперь намерены делать, зная о нашей магической связи и моём опекунстве, о том, что мы станем родственниками, и о том, что я люблю вашу мать?». Умение зельевара вскользь задавать вопросы, сохраняя официальный тон и изъясняясь неопределённо, поражало. Почему говорить о личном было так трудно для этого человека? Рука Гарри с вилкой дрогнула. Столовый прибор с громким звуком ударился о тарелку. — Ну… я подумал, что наше общение с вами могло бы стать личным, — неловко сказал Гарри, невольно повторяя манеру мужчины говорить неопределённо. Снейп быстро обернулся и уставился на него. Если бы он изначально не отворачивался, мальчик никогда бы не смог сказать этого. А теперь он не мог понять, правильно ли поступил, или профессор зельеварения просто сейчас спустит его с лестницы. — Вы подумали, что наше общение могло бы стать личным? — эхом переспросил Снейп. — Ну, да… — пробормотал Гарри. — Или… нет? Наступило долгое молчание. Выражение лица Снейпа сейчас напомнило Гарри то, с которым тот смотрел на него, когда назначал ему отработку. Надо же, если долго общаться с этим мужчиной, то можно научиться немного различать эмоции у него на лице. — Вы этого хотите? — спокойно спросил Снейп. — Да, я хотел бы. — Но зачем это вам? — Снейп уже выдавал своё удивление. — Ну… послушайте, раз между нами образовалась связь… Я имею в виду, она ведь не могла возникнуть просто так? Я вас не ненавижу, а вы тайно защищаете меня. Мы друг у друга на семейных древах. Вы — мой магический опекун. И я знаю, что со временем стану вашим кровным родственником. Может, это всё значит, что мы… что наше общение могло бы стать личным? Сэр. — И как вы представляете это личное общение? На миг Гарри показалось, что он единственный в жизни человек, который почти прямо сказал Снейпу, что хотел бы поддерживать с ним связь. Стараясь не выдавать волнения, Гарри вернулся к еде, чтобы хоть чем-то занять руки. — Я бы мог иногда заходить к вам после уроков, — спокойно произнёс Гарри. — Писать вам письма летом. На Рождество и день рождения э-э-э… высылать подарки. Так и делают люди, когда…. когда у них какая-то связь. Гарри сразу понял, что сморозил глупость, но Снейп был явно слишком ошеломлен, чтобы сказать ему что-то ехидное по этому поводу. Несколько мгновений была тишина, а потом Снейп спокойно сказал: — Что же, возможно, мы могли бы достигнуть договоренности. Гарри чуть не подпрыгнул на месте. — Правда? Снейп нахмурился. — По-вашему, я склонен шутить? И уберите это растение, когда я разговариваю с вами. Гарри поспешно погладил росток по спине пальцем, чтобы он прекратил громко чавкать. Снейп же начал ходить по комнате. — Для начала послушайте мои условия. Во-первых, я бы хотел сказать, что никто не должен знать об этом. Но, зная вас... скажу, что об этом может знать лишь ограниченное число людей, — спокойно сказал Снейп. — В это число особенно не должны входить мистер Малфой и студенты моего факультета. И не ждите к себе особенного отношения на моих уроках, мое поведение в классе останется прежним. — Хорошо, сэр. — Вы должны будете держать меня в курсе всех своих дел, — продолжил Снейп. — Уведомлять меня обо всём, что происходит — обо всех подозрительных событиях, о конфликтах. Обо всём. Каждый день после уроков отправляйте мне сову с рассказом о том, что произошло с вами за день. Записка должна лежать у меня на столе — я не буду вам отвечать, я могу её не прочесть вовсе, но она должна лежать у меня на столе. — Ясно. — Я варю специальное зелье для излечения вас от… порчи, которая на вас лежит. Вы должны будете выпить его и слушаться меня во всём касаемо вашего здоровья. И информировать меня обо всём, что касается вашего здоровья. — Да, сэр, — почти весело ответил Гарри. Снейп, кажется, сам не понял, что только что показал ему, как сильно беспокоится о нём. — Вы перестанете нарушать правила, бродить по школе ночью и продолжите усердно учиться. Я буду выяснять у других преподавателей по поводу вашей успеваемости. — Как угодно, сэр. Гарри уже был готов рассмеяться от облегчения, но зельевар оставался серьёзным. — Теперь я слушаю вас, — Снейп скрестил руки на груди. — Ну… у меня нет особых пожеланий. Гарри хотелось бы попросить разрешение на посещение Хогсмида и ещё кое-что, но он бы сейчас не решился на это, даже если бы это потребовал огромный василиск, нависнув над ним в комнате. — Разве что вы не будете препятствовать моему общению с Сириусом Блэком и Ремусом Люпином, — твёрдо добавил Гарри. При упоминании этих имён на лицо Снейпа тут же упала тень неприязни. — Меня не волнуют ваши вкусы на людей, а точнее, их отсутствие, — отрезал он. — Моему увлечению квиддичем… — Да ради Мерлина. Ломайте свои конечности, раз они вам не дороги. Меня это не интересует. — И я буду рассказывать обо всем моим близким друзьям — Рону, Гермионе, Невиллу и Полумне. Ну… или о многом. Снейп приподнял бровь с явным неодобрением и ехидством. Гарри снова удивился, вглядываясь в лицо мужчины. Этот человек мог показывать свои чувства одним взглядом, мимолётным движением губ или бровей. Гарри никогда не встречал второго такого. — Но есть кое-что ещё, — вдруг решился Гарри. — Я слышал, в эти рождественские праздники всю школу отправят по домам. А Сириус, профессор Люпин должны будут уехать. Я бы не хотел возвращаться к маглам. Если бы вы… если вы попросили, как мой опекун, чтобы мне разрешили остаться в школе. То вы… очень помогли бы мне этим. Он ожидал насмешки, но Снейп лишь чуть склонил голову на бок, изучая лицо мальчика. — Разве вы не можете попроситься к мистеру Уизли или мисс Грейнджер? — спокойно спросил он. — Мне не хочется. — Вы думаете, они вас не пригласят? — Они пригласят. Но мне не хочется «проситься» и мешать им. Снейп продолжал смотреть на него. — Я не могу убедить руководство школы и министерство оставить вас здесь, тем более, осознавая опасность этого, — произнёс он. — А, ну… что же. Ладно. — Это всё, что вы хотели? — Да. — Тогда вы свободны, — Снейп залез в ящик стола, словно намереваясь продолжить заниматься делами. — Жду от вас первой записки сегодня вечером. Не забудьте сообщить мне, если ситуация с вашим локтем ухудшится. Или если вы снова услышите стук каблуков, о котором вы говорили. — Да, сэр. В дверь робко постучали — это вернулся Невилл. Гарри посадил себе на плечо росток и пошёл в сторону двери. — Стойте, Поттер, — вдруг сказал Снейп. Гарри замер и обернулся, глядя на него. — Я мог бы взять вас на эти праздники к себе, — наконец, произнёс Снейп. — Что? Ему показалось, что он ослышался. По лицу Снейпа трудно было что-то понять: зельевар не двигался и вроде даже не моргал, как будто для него остановили время. — Вы отказываетесь? — Нет. — Следует ли это понимать, как согласие? — Да. — Вы свободны, Поттер. Снейп указал палочкой на дверь, она открылась, и смущённый Невилл заглянул в комнаты. — Всё нормально, Гарри? — спросил он. — Я выходил. Здравствуйте, сэр. Гарри кивнул ему и протянул ему росток. А потом все трое (включая любопытное растение), не сговариваясь, посмотрели на Снейпа. Тот в ответ переводил мрачный взгляд с одного мальчика на второго. Знать бы, о чём он думает… — До свидания, сэр. Спасибо, — сказал Гарри. — Спасибо вам, сэр, — добавил Невилл. — До свидания. И оба мальчика, не решаясь больше взглянуть на своего профессора, поспешили закрыть за собой дверь.