Особенности заботы профессора Северуса Снейпа

Snape: Be careful. Harry: My middle name is ‘careful’. Snape: I know your middle name. I wish it was ‘careful’. © Tumblr

Снейп ткнул палочкой в колдографию Риты Скитер в «Ежедневном пророке» под надписью «Новости в прямом эфире» и указал на зеркало шкафа в гостиной. После этого в зеркале появилась мисс Скитер собственной персоной с микрофоном в руках. За её спиной виднелись перекрытые залы Лувра, где работали авроры. Северус произнёс ещё одно заклинание, и эта картинка «ожила» — в воздухе возникла прозрачная фигура Скитер и очертания Лувра. Гарри подскочил. — Что? Как это? — поразился он. Снейп поморщился. — Поттер, вы не знали, что можно «оживлять» картинки из новостей, книжные истории, персонажей и записи в дневнике? Чему вас только учит профессор Флитвик. — Скорее, чему только я учусь у профессора Флитвика… — пробормотал Гарри. — Мы собрались тут не обсуждать учебную программу по чарам, Северус, — отчеканила Минерва Макгонагалл. А Гарри ответил ему самым вызывающим взглядом — после той ссоры они больше не говорили, Снейп просто выпустил его из комнаты, когда к ним внезапно пришли Лавгуды. А сейчас мастер зелий скользнул взглядом по лицу мальчика, и заметил припухлость под правым глазом. Что это? Тем временем, призрачная фигура Скитер продолжила вести репортаж, не замечая зрителей — словно магловский репортер из телевизора. — Пока неизвестно, что именно напало на девочку в Лувре этим утром, но оно исчезло так же внезапно, как и появилось, — бодро произнесла она. — Юная Полумна Лавгуд была найдена без сознания, и её вместе с отцом забрали колдомедики. Сам Лувр пришлось эвакуировать. Теперь авроры прочёсывают музей в поисках чудовища. Ясно одно — над магическим сообществам возникла новая угроза. По нашим данным, некое чудовище ранее уже встречали в Хогвартсе — на него наткнулся ученик. Мы пока не располагаем комментарием Альбуса Дамблдора по поводу этого, а вот сыщик Феладиум Скорнелли нам определённо может что-то сказать… Она подбежала к призрачному Феладиуму, тыча ему микрофоном под нос, но он лишь поправил очки и серьёзно посмотрел на неё. Он выглядел как ищейка, вышедшая на охоту, и только надетая наизнанку мантия и оставшаяся босой правая нога выдавали в нём рассеянность. — Мы не даём никаких комментариев и убедительно просим вас не общаться с пострадавшей девочкой, мисс Скитер, — твёрдо сказал сыщик и неожиданно шустро для его возраста скрылся из вида. Рита с кислым лицом повернулась к зрителям. — Ну что же, власти, как всегда, уходят от ответа. Мы ещё вернёмся к новостям, а пока позвольте порекомендовать вам новый лосьон для волос «Русалочий блеск». Используйте «Русалочий блеск», и ваши волосы будут как у… Снейп с мрачным видом взмахнул палочкой, и колдо-передача исчезла. Он повернулся к сидящим в его гостиной Полумне и Ксенофилиусу Лавгудам, Дамблдору, Макгонагалл и Гарри. Лавгуды появились на пороге дома Снейпа абсолютно внезапно и сказали, что им надо срочно поговорить с ним и Дамблдором. Снейп быстро вызвал директора на место, и тот прибыл в обществе Макгонагалл. — На самом деле, не так уж плохо я себя чувствую, — бодро произнесла Полумна. — В святом Мунго быстро привели меня в чувство. Только мой дар, как я вам уже и сказала, исчез. Я больше не вижу ничьих мозгошмыгов. Это всё я уже рассказывала Феладиуму Скорнелли. Снейп перевёл взгляд на Гарри. Мальчик явно всё ещё был поражён известием о её даре, но полон сочувствия. Он принёс ей тарелку неаккуратно вываленного из коробки шоколадного печенья, горячий шоколад и плед. — Вот, держи, — сказал ей Гарри. — Я всегда ем шоколад после… после всех странных ситуаций. Меня этому научил Люпин. Северус закатил глаза и перевёл взгляд на Дамблдора. — Что, по-вашему, это было, директор? — спросил он, очень недовольный присутствием стольких лишних людей при этом разговоре. — Полумна, расскажи, пожалуйста, подробнее о том, что именно ты увидела в туалете, — мягко попросил девочку Дамблдор. Полумна откусила кусочек от печенья и спокойно ответила: — В темноте туалета я увидела несколько своих оживших кошмаров — смерть своей мамы и себя. Я имею в виду, ту себя, которая была одинока и плакала. Мне стало очень страшно, я хотела было подойти к себе самой и поближе посмотреть на себя, но я, видимо, упала в обморок. А потом я очнулась на руках папы и колдомедиков. В туалете уже никого не было, и той женщины тоже. Меня перенесли в больницу святого Мунго, я уже нормально себя чувствовала, но очень скоро поняла, что мой дар пропал — я больше не вижу ничьи воспоминания и мозгошмыгов. — Какой ужас, Альбус, — всплеснула руками Минерва. — Что же это могло быть? — Я считаю, что это действительно был развившийся боггарт, как мы и считали раньше в случае с мистером Малфоем. — И зачем? — воскликнула Макгонагалл. — Зачем кто-то нападает с боггартом на детей? — Я думаю, этому как раз есть объяснение, — сказал Дамблдор. — Есть заклинания, которые позволяют отнять у юного волшебника его главные таланты. Отнять их можно только у ребёнка, ведь взрослые волшебники с годами уже сливаются со своим даром. Эти тёмные заклинания сработают в том случае, если жертва испытывает нечеловеческий страх, ужас… Вот поэтому и напали на мисс Лавгуд. В нехороших глубинах своей души Снейп почувствовал некоторый «тёмный» интерес к разговору — он задумался о том, с помощью каких именно чёрных чар можно было добиться такого. А Гарри вдруг подался вперёд, и все посмотрели на него. — С Драко тоже так было! — воскликнул он. — После встречи с тем монстром он лишился своей магии. Магия была его главным талантом, он ведь всегда гордился тем, что отличается от маглов. И он лишился этого дара… Всё сходится. Снейп бросил на него красноречивый взгляд, говорящий о том, как он недоволен участием мальчика в разговоре взрослых. Но Гарри его демонстративно проигнорировал. Неожиданно острый укол чувства вины пронзил Северуса, когда он снова посмотрел на бледно-желтый, едва заметный синяк под глазом мальчика. Он сразу вспомнил своего отца, запирающего его в комнате. — Но Альбус, как нам теперь защитить детей? — спросила Макгонагалл. — Как вы думаете, мисс Лавгуд и мистер Малфой были случайными жертвами? Или этот… этот злоумышленник выслеживал их? — Пока не знаю, Минерва, — задумчиво произнёс Дамблдор. — Но ясно одно — эти нападения не прекратятся до тех пор, пока мы не остановим злоумышленника. Он точно захочет поглотить как можно больше чужих талантов и даров. — Значит, дар моей Полумны больше не вернётся? — обеспокоенно спросил Ксенофилиус Лавгуд. — Есть чары, которые помогли бы вернуть дар в том случае, если преступник будет пойман, — успокаивающе ответил Дамблдор. — Какой же волшебник может не гнушаться отбирать дары у детей? — не унималась Макгонагалл. — О, я думаю, что это как раз нам известно, — серьёзно произнёс Дамблдор. — Мистер Том Реддл опять хочет вернуться. И, как всегда, действует чужими руками. Макгонагалл громко вздохнула, Ксенофилиус вздрогнул, Гарри расширил глаза. Полумна же ничуть не удивилась. Понаблюдав за их реакцией, Северус обнаружил, что сам слишком сильно сжимает подлокотники кресел. Он расслабил руки и быстро спросил у Дамблдора: — На этот раз он действует руками Долорес Амбридж? Дамблдор кивнул: — Мы с моим другом Феладиумом Скорнелли думаем именно так. Думаю, Реддл пообещал ей пост министра магии в случае его возрождения. Долорес всегда была амбициозна и училась на Слизерине, поэтому у нее были связи среди сторонников Волан-де-Морта. В тот день, когда, Северус, вы с остальными увидели её на Тисовой улице, она, очевидно, пыталась найти дом семейства Дурсль, чтобы призвать боггарта и отнять дар Гарри. Но защита крови сработала, и ей не удалось обнаружить дом. — А миссис Норрис и Филч имеют какое-то отношение ко всему этому? — спросил Гарри. — Я уверен, что Аргус не может действовать в интересах Волан-де-Морта, — твёрдо сказал Дамблдор. — Скорее, у него есть какой-то личный секрет. — Я принесу вам Сыворотку Правды, и это больше не будет личным секретом, — отозвался Снейп. — Нет, Северус, мы не будем применять Сыворотку к сотрудникам школы без достаточных оснований. По крайней мере, пока я занимаю пост директора. — Что случилось с миссис Амбридж, матерью Филча и Долорес Амбридж? — спросил Гарри. — И как она связана со всем этим? Почему её душа следила за нами? — Я знаю лишь примерную картину событий с рассказа Аргуса. Амбициозная Долорес всегда была недовольна тем, что её отец Орфорд — скромный поломойщик в Министерстве, мать Эллен — магла, а брат — сквиб. Особенно ей не нравилось иметь брата-сквиба. Долорес разжигала конфликты в семье — она и её отец винили Эллен в том, что у Аргуса не было никаких магических способностей. Это было причиной частых ссор в семье. А Аргус всегда заступался за мать. Когда Долорес было 15 лет, в семье произошла очередная ссора, в пылу которой кто-то, очевидно, бросил проклятье в миссис Амбридж. Аргус говорит, что не видел, кто именно это был. Дух миссис Амбридж покинул тело и оказался заточен в теле кошки. Убитый горем Аргус забрал кошку и ушёл из семьи в магловский мир, а с годами устроился в Хогвартс завхозом. Долорес построила карьеру в Министерстве, а её отец умер несколько лет назад. — Но почему кошка следила за нами? — спросил Гарри. — И почему все время оказывалась рядом с боггартом? Я постоянно слышал стук каблуков… — Я думаю, миссис Амбридж пыталась помешать своей дочери и защитить учеников, — тихо сказал Дамблдор. — Я надеюсь, что однажды мы найдем способ освободить её душу… А что касается Тома Реддла. Полагаю, если он получит три дара юных волшебников, то он сможет возродиться. Наступила тишина. — Но почему он выбрал именно мистера Малфоя и мисс Лавгуд? — обеспокоенно спросила Минерва. — Драко Малфой — чистокровный волшебник-слизеринец. Вероятно, он счел его дар… незапятнанным. Что касается Полумны Лавгуд — иметь дар прирожденного легилимента, думаю, весьма привлекательно, особенно для Тома. А сейчас нам надо сделать всё, чтобы его остановить. Снейп обвёл взглядом всю компанию, сидящую в его гостиной. Дамблдор был тих, Макгонагалл и не скрывала тревожность. Он ясно ощутил, что то время, наступление которого он пытался оттянуть, неизменно настигло его. *** Полумна с отцом, Дамблдор и Макгонагалл давно ушли, а Гарри всё не мог найти себе места, сидя у себя в комнате. — Срочное сообщение из Министерства магии, — сказала прозрачная Рита Скитер над письменным столом. — Следователь Феладиум Скорнелли подтвердил нам факт серийных нападений на подростков-волшебников. А это означает, что дети-маги по всему миру могут быть в опасности. В Министерстве просят вас не оставлять детей одних, не отправлять их одних через камины. Руководство школы Хогвартс направило защитников в семьи маглорожденных волшебников. Однако пока неизвестно, сможет ли школа продолжить свою работу после каникул. Возможно, многие родители сами не захотят отпускать своих детей, особенно если учесть, что на днях состоится судебный процесс по делу знаменитого преступника Сириуса Блэка, сбежавшего из Азкабана. И очень многие из нас будут недовольны, если по каким-то причинам его оправдают… Но тут Букля залетела в окно и бросила на колени Гарри два листка бумаги. Он отвлёкся от передачи, быстро развернул первое письмо и узнал почерк Гермионы: «Гарри, происходит что-то страшное. Ты уже читал «Пророк»? не выходи из дома. За домом моих родителей теперь наблюдает профессор Макгонагалл. Она сказала, что ко всем домам с маглорожденными учениками приставляют авроров. Однако, с её слов, в Хогвартсе никаких чудовищ не нашли и усилили защиту. Скорее всего, если мы туда вернёмся в ближайшее время, то не на «Хогвартс-Экспрессе», а через каминную связь. Будь осторожен. И с наступающим Рождеством». На втором листке было письмо от Сириуса: «Гарри, я уже в курсе произошедшего с твоей подругой Полумной Лавгуд и знаю о введённых мерах. Хотел попасть к тебе через камин и забрать тебя, но Снейп, видимо, любезно заблокировал от меня каминную связь в доме. Я поговорю с Дамблдором. Но мы с Ремусом хотим тебе напомнить — в любом случае, не выходи из дома, как бы сильно тебя не доставал Снейп. Уже скоро ты будешь в безопасности в Хогвартсе, и я слышал, что Дамблдор временно отстранил от работы Филча на время разбирательства. А после суда и окончания всей этой истории с нападениями я уж не буду сидеть на месте — обязательно найду Питера и отомщу ему за предательство твоих родителей, даже если для этого мне придётся обмануть саму смерть». «Обмануть саму смерть», — перечитал Гарри и ощутил неприятный холодок. Как он боялся, что Сириус ввяжется во что-то опасное! Ещё недавно он мечтал сам разыскать предателя родителей, но не был готов к тому, чтобы кто-то другой рисковал своей жизнью, тем более ради мести. Он бы предпочёл, чтобы после суда Сириус просто обосновался в каком-нибудь уютном и безопасном доме, пригласил бы туда Гарри, и… Стоп. А Снейп? Что делать со Снейпом? У зельевара был тяжёлый характер, но Гарри теперь чувствовал ответственность за этого очень одинокого и закрытого человека, пытавшегося обеспечить его безопасность. «И хладнокровного мерзавца. Он сам тебе это сказал», — напомнил себе Гарри. Он уже не знал, что и думать о Снейпе. Он не представлял, как можно одновременно быть таким малоприятным, но в то же время тайно варить зелье для родителей Невилла и посвятить свою жизнь защите Гарри. Это просто не укладывалось в голову. Гарри привык делить людей на чёрных и белых, а этот человек не вписывался ни в одну из групп и всегда оставался неразгаданным. На обед и ужин Гарри не спустился и ограничился небольшим запасом яблок и печенья. Жизнь у Дурслей приучила его всегда делать тайники с едой, в каком бы месте он ни находился. Даже в Хогвартсе в чемодане у него всегда было припасено печенье или шоколадные лягушки — на случай, если по каким-то причинам он временно не сможет приходить в Большой зал. — Профессор Снейп хочет, чтобы Гарри Поттер спустился на ужин, — возвестил Добби. — Спасибо, Добби, я не голоден. — Профессор Снейп кривит лицо и выглядит недовольным. Гарри хорошо это представил и снова начал злиться на Снейпа. — Пусть кривит. Это его обычное состояние. Через несколько минут на лестнице раздались быстрые шаги, говорящие о том, что мистер «Это его обычное состояние» идёт сюда собственной персоной. — Открой дверь, Поттер. — Зачем? — Ты откроешь эту проклятую дверь или мне открыть её заклинанием? — Вообще-то она не заперта. Не у всех нас мания преследования, — смело сказал Гарри прежде, чем смог себя остановить. Точно с такой же интонацией он отвечал дяде Вернону: «Пошлите за почтой Дадли». Снейп толкнул дверь и стремительно прошёл в комнату. Гарри сидел на кровати, скрестив руки на груди, и раскладывал перед собой вырезки из «Пророка» с заметками о Долорес Амбридж и странных нападениях. Рядом с ними были Добби и Букля, а в углу тихо беседовали оживлённые из книг Холмс и Ватсон. При появлении Снейпа абсолютно все посмотрели на зельевара как будто с укоризной. Снейп окинул всех присутствующих мрачным взглядом: — Что здесь происходит? — Ничего, — равнодушно произнёс Гарри, не поднимая голову. Мальчик хотел выглядеть невозмутимым, но сам почувстовал, как его плечи напряглись, а лоб нахмурился — всё-таки он никогда не умел скрывать эмоции. Снейп наверняка заметил это. — У меня есть зелье, которое уберёт синяк у тебя под глазом. Не хочешь рассказать, откуда он? Гарри покачал головой, но Снейп не ушёл. И чего он хочет? — Жаль, что ты, по всем признакам, не соизволишь спуститься на ужин, — проговорил зельевар. — Там пюре и филе рыбы, и я заметил, что ты питаешь к ним некоторое неравнодушие. Но, раз ты не голоден, мне придётся отдать твою порцию домовику… Гарри ничего не ответил, и Снейп скрестил руки на груди, стараясь не поддаваться раздражению. Мальчик явно избегал его, и мастер зелий разрывался между желанием окончательно испортить их отношения или же сделать что-то, что смягчило бы их. Но на него накатывало нечто, подозрительно похожее на чувство вины, и снова приходили на ум неуместные воспоминания о собственном отце. Разговоры с подростками никогда не были сильной стороной Снейпа, несмотря на то, что он столько лет был деканом. Да, были моменты, когда ему надо было проводить воспитательные беседы, но почти никогда раньше он не заботился о том, чтобы этот разговор не заставил подростка отвернуться от него. А теперь жизнь заставила его волноваться о мнении мальчика, бояться испортить хрупкие отношения и учитывать интересы и (ради Мерлина!) чувства ребёнка. Как он оказался в такой ловушке? Этот мальчик не был его сыном, он был ребёнком главного врага его детства, но, тем не менее, он оказался неразрывно связан со Снейпом. Северус понимал — даже спустя годы, когда Поттер будет взрослым человеком, он всё равно будет чувствовать себя обязанным приглядывать за ним. А связавшая их магия и вовсе сделала их отношения слишком личными, к чему Снейп вовсе не был готов. У него не было других родственников-подростков и не было вообще других родных. Не собираясь больше терпеть игнорирование со стороны мальчишки, Северус резко подался вперёд и поднял руку, чтобы осмотреть синяк. Но мальчик вздрогнул так, как будто ожидал удара. Это совершенно выбило Снейпа из колеи. Зельевар отдернул руку, будто обжегшись. — Ты подумал, что я хочу тебя ударить? — тут же спросил он. Гарри смело встретил его взгляд, но ничего не сказал. Северус вспомнил слова мальчика, сравнившего его со своим магловским дядей. — И я вижу, что ты сделал тайник с едой в комнате, — мрачно добавил Снейп, уставившись на коробку, видневшуюся из-под кровати. — Ты не чувствуешь себя здесь в безопасности, не так ли? Северус Снейп никогда не поднимал руку на ребёнка, не терпел громкие крики, не выносил алкоголь и даже запах от спиртного. Все эти пункты в его личном списке отвращения появились благодаря кошмарному детству с отцом-алкоголиком, склонным к насилию. Но Гарри вряд ли знал об этом, и Северусу внезапно захотелось, чтобы мальчик узнал. Чтобы он не видел угрозы в своем профессоре, чтобы он не делал тайников в комнате и не строил планы сбежать от Снейпа. Но вряд ли это было возможно. Наконец, Гарри тоже поднял глаза и посмотрел на Снейпа. Он отметил странное выражение лица мужчины. Ему показалось, что тот хочет ему что-то сказать. Внезапно Снейп показался ему очень похожим на того грустного одинокого подростка из воспоминаний. Но Гарри всё ещё был зол из-за того, что Снейп обращался с ним, как с ребёнком, непонятно как себя вёл и брызжал слюной при виде близких ему людей — Сириусе и Ремусе. — Ну, ты же сам сказал, что ты мерзавец, — спокойно произнёс Гарри. — Я не думаю, что это синонимично слову «безопасность». Снейп некоторое время молча смотрел на него. — Верно. Мне следует порадоваться тому, что спустя три года учебы в Хогвартсе ты, наконец, стал понимать английскую грамматику, — сухо сказал он. — Я не отказываюсь от своих слов. Но это не значит, что я могу применить физическое насилие или лишить еды. Не сравнивай меня с тем отвратительным маглом, мужем Петуньи. И напомню тебе, я ещё твой профессор. И я хочу отменить неформальность в нашем общении. Обращайся ко мне соответствующе и называй меня «сэр». И… Снейп замолчал, словно забыл, что он хотел сказать. — И? — нетерпеливо спросил Гарри, отложив вырезки. — «Сэр», Поттер. И мне не нравится такое количество людей, магических существ и животных в твоей комнате, а также то, как они смотрят на меня, — заявил Снейп, и Добби испуганно прижал ладони ко рту. — Впрочем, мне следовало ожидать, что, попав в этот дом, ты устроишь тут балаган и не будешь считаться с моей интровертностью. С этими словами он резко развернулся и вышел, а Гарри поражённо смотрел ему вслед. — Интровертностью?! Бога ради, это же всего лишь литературные герои! — воскликнул он. Но Снейп даже не остановился. *** Ночью Гарри долго не мог заснуть, съедаемый разными чувствами. Ему мешало беспокойство из-за всего происходящего и то самое неприятное ощущение собственной непричастности, из-за которого он не мог оставаться в стороне, когда происходило что-то серьёзное. Он кружился в водовороте мыслей о чудовище, семье Филчей, Сириусе и злился на Снейпа. Мальчик не стал убирать литературных героев обратно в книгу и просить Добби уйти, чтобы не чувствовать себя одиноко. Поэтому домовик спал на диване со счастливой улыбкой, а Холмс и Ватсон мирно бормотали что-то в креслах у маленького камина. В какой-то момент Гарри удалось задремать, но сон получился тревожным. В этом сне за ним по Хогвартсу гонялось чудовище, а потом оно превратилось в Филча, который сказал: — Помоги мне. Помоги мне, Гарри Поттер. Разгадай загадку. Кто убил мою мать? После этого Филч превратился в собственную кошку, которая прошла по коридору. Что-то в её виде навеяло ужас, и Гарри сделал шаг к стене. — Кто меня убил? Помоги мне, Гарри, — услышал он тоскливый женский голос. Собравшись с силами, Гарри попытался догнать кошку, но, несмотря на то, что мальчик бежал, он не сдвинулся с места. И тут перед ним возникли Полумна Лавгуд и Снейп. — Правда, то, что вы задумали — это не очень хорошо, сэр, — сказала она. — Я не думаю, что Гарри будет рад, если вы сделаете это. Это разобьёт Гарри сердце. И тут Гарри окончательно проснулся. Он тяжело дышал, его пижамная рубашка была влажной от пота. Мальчик попытался отдышаться и прогнать впечатления от кошмара, но чувство тревоги не покидало его. Что-то как будто было не так. Он вспомнил, что слышал эти слова Полумны и в реальной жизни, хотя не понял их значения. «Я не думаю, что Гарри будет рад, если вы сделаете это». Гарри ощутил, как его кожа покрылась мурашками. Ощущение тревоги стало сильнее и, поддавшись какому-то порыву, он взял свою палочку и вышел из комнаты. Снейпа не было в гостиной и его спальне, в лаборатории он также отсутствовал — там лишь мирно дремала в камине голова учителя химии Джона Неттлшипа. Тревожное ощущение усилилось. Гарри шепнул: «Люмос», поднял палочку и провёл ею над столом и у книжных полок, пытаясь найти подсказку насчёт того, куда мог уйти Снейп. «Снейп, что ты скрываешь?» — подумал Гарри. Он быстро заглянул в коробки, стоящие в углу и не нашёл там ничего примечательного, кроме нескольких книг по тёмной магии и пыльного готичного портрета в чёрной рамке, где Снейп, бледный мальчишка с грустными глазами, запечатлён рядом со своей матерью. Поверить в то, что этот ребёнок и холодный профессор были одним и тем же человеком, было трудно. Гарри некоторое время рассматривал портрет, а потом убрал его обратно. Его внимание привлекла чёрная книга без названия, внутри которой были абсолютно чистые, пожелтевшие от времени страницы. Первая страница была разглажена у корешка, как будто её открывали. Гарри хорошо помнил свои приключения с дневником Реддла, поэтому больше не верил в то, что в волшебном мире книги с чистыми страницами, выглядящие так, как будто их часто открывают, могут быть обычными. Он схватил перо и быстро вывел своё любимое: «Меня зовут Гарри Поттер». Книга ответила ему быстро: «Пароль?» «Зельеварение», — написал Гарри и тут же пожалел об этом, запоздало сообразив, что Снейп не стал бы ставить такой лёгкий пароль. «Неправильный ответ. У вас осталось две попытки». Гарри задумался и вздрогнул, когда Неттлшип в камине всхрапнул. Что мог поставить Снейп на пароль? Ему в жизни не отгадать. Это может быть что угодно — название какого-нибудь растения на латинском, например. Вряд ли это что-то личное, если учесть, что Снейп не особо себя любит. Разве что… «Лили Эванс», — написал Гарри. Он даже не заметил, как красиво вывел имя матери и как любуется им. «Неправильный ответ. У вас осталась одна попытка». Новый ответ пришёл сам собой. Гарри сам не знал, почему, снова поддавшись какому-то порыву, стал выводить новый вариант. Почерк был уже хуже — корявый, буквы скачат от волнения. Он хотел написать: «Гарри Поттер», но, задумавшись, неожиданного для самого себя вывел: «Гарри». Это было наименее вероятным, ведь Снейп даже никогда не называл его по имени, но, тем не менее, это сработало. Книга оказалась магическим тайником — она засияла голубым цветом, и на столе возникло несколько спрятанных в ней вещей — коробка, несколько флаконов с зельями и книги по особенно тёмной магии. Гарри заглянул в коробку и ему показалось, что его ударили, а потом посадили на карусель — со смесью волнения, печали и радости он смотрел на письма и колдографии своей матери. Естественно, мальчик тут же открыл бы письма, но они оказались запечатаны неизвестными Гарри заклинаниями, и он лишь разочарованно вздохнул. Не дав себе возможность подумать о последствиях этого, Гарри быстро распихал все колдографии мамы по карманам пижамы, а потом продолжил рыться в найденных вещах. Он нашёл флакон с зельем с пометкой: «Для Ф и Н. Долгопупсов. Первый вариант, нуждается в доработке», флакон «Зелье уменьшения тревожности детей перед экзаменами. Достаточно побрызгать пергаменты» и записку от Люциуса Малфоя: «Северус, в ответ на твой запрос сообщаю — я подумал о твоих словах, и думаю, что ты прав в своем предложении остановить травлю Невилла Долгопупса студентами Слизерина. Ты прав в том, что конфронтации со студентами уровня Долгопупса, полусквибами, не пойдут на пользу репутации моего сына и других одарённых учеников Слизерина. Я сообщу Драко о своих выводах». Гарри поражённо моргал, уставившись на письмо. Все эти находки говорили о том, что Снейп тайно приглядывал за детьми. В коробке он обнаружил также много всего, связанного с самим Гарри. Это были несколько вырванных из «Пророка» страниц со статьями о Гарри и заголовками вроде: «Мальчик-Который-Выжил. Что нам от него ждать?», перечень его оценок за прошлые экзамены, характеристика на него, составленная несколькими преподавателями; характеристика на Квирелла и Златопуста Локонса; характеристика на Вернона Дурсля с места его работы и учёбы, несколько адресованных Гарри писем от анонимных доброжелателей (явно перехваченных и обезвреженных) и многое другое. А когда Гарри увидел простую деревянную шкатулку чёрного цвета с запиской: «Для суда Блэка. Воспоминания и свидетельства в его пользу», сердце его бешено забилось. «Он помогал нам всё это время. Снейп помогал! — догадался Гарри. — И он собирается помочь Сириусу». Это открытие настолько шокировало Гарри, что у него закружилась голова, и он сел. А потом он наткнулся на рецепт зелья «Для снятия проклятия. Осторожно: ведёт к смерти наложившего». У него внутри всё похолодело, когда он увидел на краю этого вырванного из какой-то книги листа пометку с сегодняшней датой, выведенной рукой Снейпа. И тут он услышал тихие шаги на чердаке. Кажется, теперь он знал, где Снейп. Гарри понятия не имел, где была спрятана лестница на чердак (до этого момента мальчик даже не подозревал о его существовании), поэтому он вызвал Добби, который перенёс его туда. Когда они оказались там, Снейп стоял у большого круглого окна (и как только это окно не видно снаружи?) к ним спиной у котла с чем-то дымящимся. Руки его мантии были задраны, на белой руке промелькнула чёрная метка. Что это он держит в руках, неужели нож? Снейп медленно опустил нож в зелье, произнёс несколько слов на латинском и занёс его над своим предплечьем. Гарри понятия не имел, что делает зельевар, но он метнулся вперёд и выбил нож из его рук прежде, чем сверкающее лезвие коснулось бледной кожи. — Нет, Снейп! — крикнул Гарри, ногой отбрасывая нож подальше в сторону. — Что бы ты ни задумал, я не дам тебе сделать это! Он поднял свою палочку и направил её на Снейпа. Профессор, белый как сама смерть, потрясённо уставился на него. — Что ты здесь делаешь? — Останавливаю тебя. Снейп приподнял брови. — Ты намерен сражаться со мной, Поттер? Ты серьёзно? Ты, мальчишка, против взрослого чёрного мага и Пожирателя Смерти? Ты понимаешь, что я бы справился с тобой за три секунды, если бы я был твоим врагом? — Петрификус Тоталус! — крикнул Гарри, но Снейп каким-то образом отбил заклинание, молча дважды взмахнув палочкой. — Ты хотел меня парализовать? — холодно спросил Снейп. — Ты серьёзно считал, что сможешь? Не надо быть легилиментом, чтобы понимать, к каким чарам ты прибегнешь. Твои заклинания будут отбиты твоими врагами сразу же. Уходи отсюда немедленно, пока я не применил магию. Гарри снова взмахнул палочкой, но Снейп и в этот раз отбил его чары. — Заклинание смеха? Умоляю, — сказал Снейп и перевёл взгляд на Добби. — Ты уволен. Одежду можешь забрать любую. — Добби нельзя уволить, сэр, потому что Добби никому не служит, — дрожащим голосом произнёс домовик. — Добби — свободный эльф. Возможно, более свободный, чем когда-либо был профессор Снейп. Слова Добби придали сил и самому Гарри. Он упрямо направлял палочку на Снейпа, не обращая внимания на то, что она слегка дрожит в его руке. — Отойдите от этого котла, профессор, или я за себя не ручаюсь, — твёрдо произнёс он. На лице Снейпа появилась пугающая гримаса. — Да ну? — Не притворяйся мерзавцем! — воскликнул Гарри. — Я знаю твои тайны, я видел твой тайник! Лицо Снейпа изменилось: — Как ты посмел залезть в него? — Отойдите от котла! — Обращение! Я твой профессор. — Отойдите от котла, чёртов профессор! Это была последняя перед катастрофой фраза. Пути назад уже не было. Но Снейп не кричал, он был убийственно спокоен: — Мне это надоело. Снейп поднял палочку, явно намереваясь обезоружить Гарри или опять левитировать его в комнату, но мальчик оказался быстрее. С внезапной ясностью он мысленно произнёс: «Экспеллиармус». И дальнейшее происходило словно в замедленной прокрутке воспоминаний в Омуте памяти. Он увидел, как от удивления расширились глаза Снейпа, когда палочка вылетела из рук профессора. Но всплеск магии Гарри был таким сильным, что одним разоружением дело не закончилось — Снейп отлетел к стене. — Добби, унеси нож, — попросил Гарри. Добби кивнул, схватил нож и исчез. Гарри решительно навёл палочку на котёл, произнёс: «Эванеско», а потом подбежал к Снейпу. Что произошло после этого, Гарри не понял — за его спиной раздался сильный хлопок, а потом он увидел Снейпа, метнувшегося вперёд и загораживающего его от чего-то.