Исповедь о благородном Иоганне из Зальцбурга

” Заточенное гусиное перо скоблит тонкую пожелтевшую бумагу с приятным поскрипыванием для моих ушей, а я, Франц фон Штайфер, собираюсь поведать тебе свою исповедь.”

      Эта грустная история началась летом одна тысяча триста сорок восьмого года по Грегорианскому календарю. В то самое время, когда научный прогресс только вступал в борьбу с мрачными суевериями Темных веков, но нежить все еще повелевала людьми. Я был свидетелем того времени и это была пора моей юности среди мертвецов, которая, впрочем, похоже длится и по сию ночь.       Тогда я, объезжая окрестности предместий Зальцбурга, ожидал важного гостя, который должен был прибыть ко двору старого Октавиана. В ту пору я служил ему как полуночный рыцарь. Иного выбора у меня просто не было. Гибель Сира, а также Вассальная клятва хорошо связывали мне руки перед князем-сюзереном. К полуночи они явились. Трое рослых фигур в серебряном свете луны объявились близ ворот на главной дороге. Впереди, на вороном ехала женщина, в которой попы, несомненно, признали бы ведьму, если б смогли произнести в ее присутствии хоть одно скверное слово. Я не мог. Перед ней сама Дева Мария чувствовала бы себя ущемленной, стоило женщине на вороном только приблизиться. Однако я ошибся, когда приписал ей рослость подобную мужчине. Эта незнакомка была не из наших краев. По ее внешности можно было с уверенностью сказать, что была гостья гречанкой, а еще уже давно мертвой. Я сразу понял это из-за отсутствующего поднятия плечей во время дыхания и чрезмерной бледности ее кожи: - Вы Елена? Чересчур робко, как мне тогда показалось, спросил ее я. Но, не смотря на все, она удовлетворительно кивнула, произнеся: - Да. - Следуйте за мной вместе со своими сопровождающими. Князь уже давно ждет вас. Не знаю как, но мне удалось сказать это твердо. Однако не спеши осуждать меня, просвещенный читатель, в тот миг я был молод, и сила Присутствия была мне мало знакома. Когда мой взор падал на Елену, дыхание у меня перехватывало, - Тогда я еще старался дышать. -, а мысли мои улетучивались из головы в Небеса.       Главные ворота были уже закрыты, поэтому нам пришлось сделать небольшой крюк среди маленьких усадеб предместья, чтобы войти в город через малые ворота. От части мы выбрали этот путь и по другой причине. Я мог договорится с стражниками, но не хотел привлекать большое внимание к столь необычной гостье со стороны смертных глаз и ушей, по этой причине мы прошли через ворота мельника.       По началу я не обратил совершенно никакого внимания на тех, кто сопровождал иноземную женщину, опьяняющую красотой, но, когда мы въехали в город, ожидая своих подопечных, мне удалось их рассмотреть. Первый был малопримечательным смертным с русыми коротко постриженными волосами, по-видимому, он был слугой ее или ее спутника, о котором меня не предупреждали. Второй был облачен в доспехи хорошо начищенные и поблескивающие даже в тусклом свете, спрятавшейся за облаками, луны. На щите у него был герб с волком, сжавшим в своих передних лапах эфес меча, чье острие смотрело в землю, и все это на красном поле. Такой незамысловатый герб я признал, он принадлежал одному из небольших дворянских родов Богемии, но кому именно вспомнить не удалось. Рыцарь был высок, статен, хорошо сложен. Его длинные, но не слишком, смолянистые волосы и гладко выбритое лицо хорошо сочетались и делали внешний облик довольно выразительным. Мне подумалось, что он, как и я, происходит от крови Вентру, но вскоре выяснится, что я глубоко заблуждался.