***
Судья обошлась со мной снисходительно — восемнадцать месяцев условно, если я соглашусь сотрудничать с полицией и расскажу им все, что знаю об обороте вампирской крови в Сиэтле. Можно сказать, легко отделалась. Я была мелкой рыбешкой в огромном пруду, но все равно рассказала им о моем приемном папаше Ункаре, о том, как он втянул меня в дело, когда я была ребенком, и как убеждал, что это никому не вредит. Она пожалела меня. Судья. Сомневаясь, что заслужила эту жалость, я все равно приняла ее — как знак свыше, что пора наладить нормальную жизнь. — Вашим надзорным инспектором назначен Кайло Рен. Вы явитесь в его ведомство завтра к девяти, в противном случае условное наказание будет отменено. После слушания меня затащили в тесный кабинет, подписывать бумаги на согласие с условиями испытательного срока. Обливаясь потом и стремясь избежать тюрьмы, под взглядами двух судебных приставов и секретаря я поставила подпись, не читая документ. Мне делали одолжение. Я избежала обвинения в уголовном преступлении. Едва я подняла ручку, секретарша выхватила листок и шлепнула на потертую деревянную столешницу другой. Буквы теснились, превращаясь в разрозненный алфавитный суп, который невозможно прочитать. Читать я ненавидела. — Я ходила на групповую терапию, — сообщила я, старательно подписывая бумагу. — Мне сказать ему? — Да. В будущем это пригодится. Она продиктовала еще ряд условий, но я слушала вполуха. Мистеру Рену позволено проводить обыск в моем жилище, когда он посчитает нужным; мне запрещено покидать страну и что-то насчет запрета принимать наркотики. Я кивала, ставя подпись за подписью, пока, наконец, приставы не вывели меня из здания. Я остановилась на последней ступеньке дворца правосудия, засунув руки в карманы, чтобы скрыть дрожь. Стояла пасмурная погода. Именно поэтому вампиры любили Сиэтл.***
— Просто будь вежливой, окей? От этого мужика зависит твой испытательный срок. С утра пораньше я приехала на встречу с инспектором, к которому меня любезно подвезла Роуз, моя верная подруга. Наверное, в сотый раз она поправила мне блузку и намокшие волосы — шел проливной дождь, и мы обе, как положено, забыли зонтики. Хм, может, он будет благосклоннее, если увидит мои соски? — Да знаю я, знаю, — кивнула я со вздохом. — Ты взяла все документы, ничего не забыла? Хакс почти все за тебя заполнил — его контактный номер там тоже указан на всякий случай. Мы с Роуз выросли на одной улице, но ее жизнь сложилась не в пример лучше моей, а ее кичливый жених-адвокат предложил мне свою помощь. Он пристроил меня на обработку данных в крупную фирму, где работал сам, и даже нашел мне дешевую квартиру. В основном потому, что терпеть меня не мог. Я достала из кармана куртки конверт, и Роуз с облегченным вздохом крепко обняла меня на прощание. — Я так горжусь тобой, Рей. Все обязательно будет хорошо — поверь мне. — Боже, Роуз, я же иду к инспектору на собеседование, а не ухожу на войну. — Знаю. Прости меня, — она чуть не задушила меня в объятиях. — Я просто очень рада, что ты выпуталась из этого кошмара. Отпустив меня, Роуз заспешила по ступенькам к своей «Акуре». Я помахала ей на прощание и повернулась, уставившись на старое здание, силуэт которого вырисовывался в пелене дождя. Жутковатое зрелище. Холл встретил меня старомодной, местами обветшалой обстановкой, напоминавшей о дворце правосудия — в воздухе висел такой же тяжелый затхлый смрад. Я закрыла за собой дверь и с волнением оглядела старинные обои с цветочным орнаментом и черную окантовку стола в приемной, возле которого за компьютером сидел мужчина. Он печатал, абсолютно игнорируя меня, пока я нервно приближалась — с зажатым в руке письмом. — Э-эм… — подала я голос. — Я пришла, чтобы встретиться с мистером Реном. — Имя? — Рей Ниима. Секретарь ударил по клавишам — их стук отдавался эхом в безлюдной приемной, потолок которой напоминал своды огромной пещеры. — Присаживайтесь, мисс Ниима. Я пробормотала слова благодарности и протянула ему письмо, но он лишь косо глянул на меня, поэтому я покорно опустилась в одно из старинных кресел. В детстве Ункар сваливал на меня самые разнообразные поручения, и моя внутренняя мусорщица зацепилась взглядом за дату на дереве: вероятно, можно выручить баксов восемьсот, если найти правильного покупателя. Состояние отличное, только обшивку, похоже, полностью поменяли. Молчание затянулось. Секретарь Митака продолжал печатать, ответив на несколько звонков между делом, и по-прежнему церемонно меня игнорировал. Ну, я хотя бы не опоздала. — Вы можете войти. Я подняла глаза — Митака выжидающе смотрел на меня, подняв брови. Опомнившись, я вскочила на ноги, и он указал на коридор за своей спиной, дав указания следовать до конца к самой последней двери слева. Я поблагодарила его и отправилась к нужному кабинету. Окей. Все будет хорошо. Судья дала условный срок, меня ждали жилье, работа и курсы групповой терапии. Все в кои-то веки налаживалось. Вдоль всего коридора, до самой последней двери слева, стены были увешены картинами. На двери имелась золотая табличка с именем «РЕН, КАЙЛО» — большими, жирными буквами, — и я на секунду помедлила, собираясь с духом. Так. Вежливость — это главное. Ты все делаешь правильно, Рей. Я постучала, и в ответ прозвучал глубокий голос, разрешивший мне войти. С колотящимся сердцем я переступила порог незнакомого кабинета. Книжные стеллажи уходили под самый потолок и были забиты книгами, расставленными с предельной аккуратностью, как в библиотеке. Я замерла, распахнув глаза от такого зрелища — мне никогда не доводилось видеть столько книг, собранных в одном месте. Потом мой взгляд переместился к огромному столу в центре кабинета. Кайло было трудно не заметить. Это был мужчина крупного телосложения, с черными волосами до плеч, в синей, слегка приталенной рубашке. Рукава были закатаны по локоть — он работал за своим маком, но сделал паузу и посмотрел на меня поверх очков, сползавших с переносицы его длинного носа. — Мисс Ниима, — произнес он и указал на старые стулья перед его столом. — Прошу, присаживайтесь. Я вытерла руку о блузку и протянула ему. — Рада познакомиться. Мистер Рен выгнул бровь. Я убрала руку и покраснела, плюхнувшись на мягкое сиденье. Ладно. Он открыл ящик стола и опустил на стол папку с личным делом, тоже очень аккуратную, между прочим. Ничто в его кабинете не выбивалось из тщательно наведенного порядка, и воздух был свежим. Только тянуло холодом из приоткрытого окна, но я не собиралась жаловаться. Кончиком мизинца мистер Рен распахнул папку. — Условия вашего испытательного срока уже определены в соответствии с моими предложениями судье Экхарт, после рассмотрения вашей первоначальной беседы с… — он пролистал пачку бумаг с моей подписью, — мисс Рудницки. — А у вас есть… э-э… какая-нибудь памятка? Как я помню… — Вы принесли документы из суда? Я быстро кивнула и протянула конверт с именем Хакса на лицевой стороне. Мистер Рен скосил глаза на инициалы и вскинул брови, сжав губы в тонкую линию. — Армитаж Хакс? — Это жених моей подруги. Он юрист. — Я осведомлен, кто он. Мистер Рен провел пальцем по печати, а я посмотрела на свои руки. Если честно, не очень понимаю, почему Хакс взялся помогать мне. Я совершила против его вида самое страшное преступление из всех возможных и отделалась от ответственности без существенных потерь. Любой другой вампир на его месте убил бы меня в отместку, но… Хакс любил Роуз, и она настояла, чтобы он помог. Пожалуй, за последнее время я задолжала слишком многим. Мистер Рен быстро перелистывал анкеты с моим адресом, работой и прочими важными вещами, которые заполнял за меня Хакс, пока я просто ждала, теребя руки. — Он нанял вас на работу, как погляжу. Ну разве не трогательно? — Да, — пробормотала я. — Я ходила на групповую терапию. Я чиста уже неделю. Он наклонил голову и откинулся на спинку кресла. Скрипнул челюстями. Кажется, я чем-то раздражала его, хотя чувствовала, что вроде делаю все правильно. — Итак… мисс Ниима, дабы внести ясность, — мистер Рен потер подбородок. — Вы провели прошедшие десять лет, промышляя торговлей бессмертной кровью — тем, что вам, человеку, строго-настрого запрещено, — и мало того, убедили другого бессмертного оградить вас от последствий ваших преступлений, — его темные глаза сузились, готовые просверлить меня насквозь. — Я правильно обобщил ваши успехи? — Да… — Ах. Замечательно, — его губы искривились в холодной улыбке. — Я считал, что вы всего лишь типичный представитель своего вида, исполненный эгоизма и погрязший в праздности цивилизации, но выходит, я ошибся: вы наглядный пример социопата. Вдруг померещилось, что я проглотила кубик льда. Я ошеломленно подняла голову — с усмешкой на лице он не отрывал от меня взгляда. Что? Социо… пата? Я поспешно затрясла головой. — Нет-нет, я не… — Как видится, паразитирование на других — это единственное, что вы умеете, — не стал слушать он. — Но я верю, в итоге вы удовольствуетесь работой мелкой сошки в пыльном от асбеста подвале, пока туннельный синдром окончательно не оборвет вашу бессмысленную карьеру. Я уставилась на него в полнейшем шоке, потрясенно качая головой. Что я сделала? Почему он так разозлился? Разве инспекторам позволено вести себя так? Слезы подступили к глазам, губы задрожали. Я снова опустила взгляд на свои руки, покрытые шрамами и мозолями, борясь с непреодолимым желанием разрыдаться. Я не могла понять, что сделала не так. Я расплатилась за свои проступки, и если бы он всего лишь соизволил вникнуть, как это началось, то не был бы таким чванливым ублюдком! — Ты все еще ничего не поняла, верно? Подрагивая, я подняла взгляд — мистер Рен улыбался мне, подперев висок указательным пальцем. Я коротко мотнула головой. Улыбка мистера Рена исчезла, верхняя губа напряглась на долю секунды — и два острых клыка встали на положенное им место. От неожиданности я затаила дыхание. Он пристально смотрел на меня, приподняв брови, как будто я должна была знать, — но его глаза были карими! У вампиров они всегда красные, так откуда я могла догадаться? Это невозможно! Почему мне назначили инспектора-вампира? Зачем вампиру вообще быть инспектором?.. Мистер Рен рассеянно почесал щеку, втягивая обратно клыки. — Мы с судьей Экхарт знаем друг друга уже много лет. Я был дружен с ее дедом — спас ему жизнь во время Первой мировой войны. Когда перед ней оказывается очередной торговец кровью, она любезно отправляет его ко мне. О нет. Желудок сжался, готовый вывернуться наизнанку, — я оцепенела, тихо шмыгая носом. О нет. Это тот тип вампира, который убьет меня, — возможно, сделает это прямо сейчас, и никому не будет до этого дела. Я оскорбила всю его расу — в его глазах я совершила самое страшное преступление. Мистер Рен педантично сложил мои документы и вернул их в папку. Открыв ящик, он убрал их обратно в стол. — Пусть психотерапевт присылает мне все свои заметки, — распорядился он. — Хаксу уже известно, что он обязан отправлять мне отчет каждую неделю, и я имею право в любое время проверять твои бытовые условия. — Да… Да, сэр. Простите, сэр. — Ты очень пожалеешь, если я поймаю тебя хотя бы с каплей вампирской крови. Убирайся. Ему не пришлось повторять дважды. Без всяких возражений я вылетела из кабинета и выбежала из здания в прохладный, дождливый полдень. На улице я обхватила голову руками и осела на землю. Мне конец. Мне конец…