Настоящее время
— Сара, почему я об этом узнаю только спустя десять лет? — он встаёт с кровати и подходит к приоткрытому окну, поджигая сигарету. — Мы никогда не затрагивали эту тему, поэтому и не говорила. — Я никогда сам не спрашивал, почему вы так поссорились с мамой. Ты с самого начала дала понять, что это очень личное и больше никогда не хочешь возвращаться к этой теме, — он нервно тушит сигарету, но от окна не отходит. А ведь он прав. Я рассказывала ему, что поругалась с матерью из-за того, что она посвятила всю себя Никсонам, а про меня совсем забыла, тем самым предав родную дочь. Я рассказывала, что Шериф захотел меня перевоспитать, а точнее — сломать характер семнадцатилетней девочки. Я рассказывала и про то, что считала себя лишней в этом доме. По факту, всё так и было. Умолчала только про Дерека. — Если бы рассказала тебе об этом сразу, ты бы наломал дров. А потом я старалась закопать эти воспоминания как можно глубже и никогда к ним больше не возвращаться. Даже наедине с собой. — Просто всё могло быть иначе. Мы бы что-нибудь придумали, и тебе не пришлось бы уезжать. Ты ведь могла жить в вашем доме. — Я ни разу за эти десять лет не пожалела, что уехала отсюда. Если маме и было всё равно, что со мной происходит, то Никсон не дал бы мне спокойно жить. — Возможно, ты права, но я должен был об этом знать, — его тон немного грозный и обиженный, но он действительно должен был узнать об этом раньше. Я подошла к нему со спины и обняла его, прижимаясь всем телом. Вжавшись лбом в его шею, вдыхаю аромат любимого парфюма, который сама так долго выбирала в качестве подарка на годовщину нашей свадьбы. Однако никакая туалетная вода не могла перебить запах любимого мужчины, который уже много лет кружит мне голову. — Пожалуйста, прости меня. Я, наверное, только сейчас могу отпустить эти воспоминания. Просто понимаю, что изменить это уже не получится, а снова убиваться из-за всего не хочу. Кто знает, как бы сложились наши жизни, если бы я всё сделала иначе? Возможно, сейчас мы бы не сидели здесь вместе и не вспоминали всё это. — Тогда скажи мне, только честно: тебя все устраивает в нашей нынешней жизни? — он развернулся ко мне и крепко обнял за плечи, зарываясь носом в мои волосы. — Почему ты спрашиваешь? — Потому что с прошлым уже ничего не поделаешь, а настоящее ещё можно изменить. И я хочу, чтобы ты не молчала, а всегда говорила, если что-то не так. Не хочу, чтобы ты в будущем жалела о том, что могла что-то поменять, но не стала. — Сейчас я живу так, как мне, кажется, и мечтать не могла. У меня есть всё, что нужно для счастливой жизни. И это только благодаря тебе. Я даже представить не могу, кем могла быть, если бы тебя не было рядом. — Давай раз и навсегда покончим с этими воспоминаниями и начнём жить настоящим. Я видел, что всё это время тебя не отпускали эти воспоминания, но лезть к тебе в душу для меня непозволительно. Ты должна была сама прийти к тому, чтобы открыться мне. Кто бы мог подумать, что ты когда-нибудь сможешь мне всё рассказать там, где всё это началось? — Давай уже наконец дочитаем последнюю запись в этом долбанном дневнике.21 октября
Это последняя запись, которую я здесь оставлю. С завтрашнего дня у меня начнётся жизнь с чистого листа. Это будет полная противоположность той жизни, которую я оставляю в этом чёртовом городе. В ней не будет предательства близких мне людей. Не будет лжи и обмана, боли и слёз. Больше не подпущу к себе близко ни одного человека. Я не позволю лезть мне в душу, тем самым огорожу свою жизнь от ударов в спину. Завтра из поезда в Балтиморе выйдет совсем другая Сара О'Нил. Она будет обходить стороной все ненужные проблемы, а те, что не сможет избежать, будет решать обдуманно, не сгоряча. Она будет ловить все радостные моменты в жизни и сохранять их в своей памяти, вытесняя всё плохое. С одной стороны, я рада, что попала в этот город. Здесь прошла такую школу реальной жизни, какую ещё поискать надо. Здесь за два месяца моего проживания со мной произошло больше событий, чем за семнадцать лет в Балтиморе. Оказалось, что друзья из прошлой жизни были вовсе не друзьями, раз забыли меня, как только уехала в Сентфор. Мама показала своё истинное лицо, которое я так давно хотела в ней разглядеть. Она всегда твердила, что делает всё для моего счастья, а на деле оказалось, что ради своей благополучной жизни с любимым человеком она могла сломать мою судьбу. Моя первая любовь обернулась предательством и трагедией. И я не знаю до сих пор, от чего же мне больнее: от того, что я застала его с другой (хотя по факту, мы с Майклом не были вместе), или от того, что он погиб. Стефани, которая за маленький отрезок времени стала мне очень близка. Только ей я доверяла содержимое моей души. Не знаю, как бы выжила в этом городе, если бы не села к ней за парту в первый день в школе. Но то, как она со мной поступила, перечеркнуло всё. Как бы мне хотелось поговорить с ней напоследок и услышать хоть какое-то оправдание. Дерек... Ну, тут даже сказать нечего. Ещё вчера я считала его лучшим другом, который был рядом всегда, а сейчас даже человеком его не считаю. Хорошие воспоминания я увезу только о Чёрных Драконах. На их примере поняла, что нельзя доверять общественному мнению, пока сама всё не узнаешь. И хоть я не успела стать настоящим членом банды, они останутся в моем сердце навсегда. Очень надеюсь, что каждый из них останется на свободе, и они осуществят то, что давно хотели. Через шесть часов с перрона местного вокзала тронется поезд, и я оставлю в прошлом это город. Он сломал меня. Сделал из меня убийцу и бездушную суку, которая больше не верит никому. Я пробыла здесь почти два месяца, а по ощущениям — не меньше нескольких лет. Сентфор — гнилой город, который пожирает души людей. И как бы сильно мне не хотелось решить до конца многие проблемы, я бегу отсюда. Я бегу от себя. Наверное, это всё. Оставляю здесь все эти воспоминания и надеюсь, что больше никогда к ним не вернусь. P. S. Дорогая мама! Если ты дочитала до этих строчек, то, наверное, поняла, что творилось в моей голове. Может, теперь ты поймёшь и осознаешь все свои ошибки. Возможно, когда-нибудь я смогу тебя простить, но принять это у меня точно не получится. Я обещаю, что когда у меня будут свои дети, не повторю твоих ошибок и буду для них самым близким и преданным человеком. Прощай. Надеюсь, когда-нибудь мы увидимся.Настоящее время
Сейчас почти полночь. Мы сидели на старенькой кровати в комнате, которую я покинула в спешке десять лет назад. Октябрьская прохлада окутала всю комнату, но окно закрывать не хотелось. Если бы я только знала, что на душе станет так легко, когда открою свою душу перед самым близким мне человеком, сделала бы это намного раньше. Он знал только сухие факты, но то, что происходило в моей голове до этого момента, знала только я. Жить долгие годы, терзая себя этими воспоминаниями, было невероятно мучительно, но сегодня это закончится. — А ты ведь смогла стать той Сарой, которую описала в своём дневнике десять лет назад. — Ну, не совсем. Некоторые пункты не сбылись. — Какие? — Я обещала оставить здесь все воспоминания и никогда к ним не возвращаться. А получилось так, что всё это время они преследовали меня, и в конце концов сегодня я снова здесь и вспоминаю все события. — Мне кажется, что это было ожидаемо. Невозможно вычеркнуть из памяти отрезок жизни просто по щелчку, — он притягивает меня за плечи, и я в ответ очень крепко обнимаю его, — но остальное-то всё сбылось? — Я писала, что больше никогда не подпущу к себе никого. И ведь действительно: у меня нет ни одной подруги. Но вот один человек все же рядом со мной — это ты. Спасибо тебе за это. Я заглянула в его глаза, в которых было столько нежности и заботы, что больше никто и не был мне нужен. Он действительно заменил мне всех: родителей, друзей, подруг и, на сегодняшний вечер, личного психолога. В самом начале отношений, когда ему нечего было мне ответить, он просто меня целовал. Я всегда обижалась и говорила, что мы не умеем разговаривать и просто переступаем через проблемы, так и не решив их. Со временем, мы научились обговаривать всё, не затягивая, и сразу же решать, как быть дальше. Но сегодня сил на разговоры уже не осталось. Его взгляд опустился на мои губы, а в глазах загорелся тот самый похотливый огонёк. Долго меня упрашивать не нужно. Я нежно накрываю его губы своими. Поцелуй, который наполняет меня новыми силами к жизни. С каждой секундой мне хочется быть ещё ближе. Стараюсь уловить каждой клеточкой своего тела его до боли родные прикосновения, когда он нежно пробегает подушечками пальцев по позвоночнику. Такое невинное прикосновение окутывает меня волной сильного возбуждения. Он чувствует меня, будто считывает каждую мысль. Я нежно прерываю поцелуй, немного отстраняясь, и в ту же секунду перекидываю свою ногу через него, присаживаясь к нему на бедра. Он смотрит на меня, хитро прищурившись, и кладёт руки на мою талию. — Я думаю, мистер Никсон будет не очень рад проснуться в час ночи от твоих стонов, — уголок его губ приподнимается в немой усмешке. — А я буду очень тихой, — вовлекаю его в новый поцелуй, но уже более требовательный, крепко прижимаясь к нему всем телом. Его руки снова забираются под кофту и нежно оглаживают спину и живот, пытаясь не пропустить ни одного дюйма. Моё тело становится, как пластилин, из которого он лепит то, на что сегодня вдохновлен. Мои пальцы зарываются в его мягкие волосы, слегка оттягивая их назад и оголяя шею для поцелуев. Мой мужчина нежно мурлычет мне в ухо, и от этого волна возбуждения пробегает по телу россыпью мурашек. Дорожки из поцелуев по линии ворота его белоснежной футболки становится катастрофически мало, и я освобождаю его от этой лишней детали одежды. Моя кофта летит на пол следом, оголяя вздыбленную от возбуждения грудь. Его горячие губы тут же припадают к торчащим соскам, вбирая их в себя и слегка покусывая. Я лишь выгибаюсь ему навстречу, когда он, слегка надавливая на поясницу, начинает властно сжимать мои ягодицы. Он очень возбужден. Впрочем, как и я. Пробегая по мускулистому мужскому телу тонкими пальцами, слегка очерчиваю острыми ноготками каждый кубик пресса, спускаясь по линии косых мышц живота к резинке его штанов. Гадкий шнурок спортивных брюк, завязанный тугим узлом, заставляет меня немного отвлечься от ласк. И это мой проигрыш. Он резко переворачивает меня на спину, нависая надо мной. Рука скользит по моей талии, все ближе подбираясь к пуговице на шортах. Секунда — и он приподнимается, чтобы снять их с меня до конца. Дурацкий шнурок на его штанах развязывается одним движением его ловких пальцев, и его штаны летят на пол вместе с трусами. И снова этот горячий поцелуй обжигает мои губы, а языки, сплетаясь, танцуют известный только нам танец страсти. Влажные дорожки по моим острым скулам приводят его к мочке уха, которую он слегка прикусывает, заставляя тихий стон вырваться из моей груди. Я чувствую его напряжение всем телом. Его твёрдая плоть упирается в самое нежное место через влажную ткань шелкового белья. Но он не торопится избавиться от этого барьера, а лишь издевательски дразнит, вжимая моё тело в мягкую ткань покрывала. Мои руки обхватывают его торс ещё крепче, заставляя сократить и без того минимальное расстояние между нами. Он возбужденно рычит мне прямо в рот и резко подскакивает, шаря одной рукой по полу и доставая что-то из кармана своих штанов, другой рукой стягивая с меня последнюю деталь одежды. В глухой тишине этой комнаты шелест фольгированной обертки режет слух. — Чёрт, бывает хоть иногда такой момент, когда у тебя нет с собой презерватива? — он надевает его под моим пристальным затуманенным взглядом. — Никогда не знаешь, когда развратной Саре приспичит снять свое напряжение, — вот сучонок! Он как всегда прав. Одно резкое движение. Обхватываю его ногами и выгибаюсь к нему навстречу. Мой тихий стон — его утробный рык. Он входит до конца и немного тормозит, чтобы насладиться теплом чересчур влажного лона. От чувства наполненности им у меня перехватывает дыхание. Очень нежные, но в то же время предельно резкие движения заставляют меня громко хватать ртом воздух. Кусаю мочку его уха, в надежде приглушить свои стоны, но от этого он теряет контроль над собой и увеличивает темп. Страстно. Жадно. Горячо. Огромный комок возбуждения внизу моего живота вот-вот разорвёт меня изнутри. Словно разряд сильнейшего электрошокера пронзает моё тело, когда он кусает возбужденный сосок, заставляя меня содрогнуться в ярком оргазме. Обхватывая напряжёнными мышцами его горячую плоть, я чувствую, как он начинает пульсировать внутри меня. Страстные стоны срываются с наших губ, одновременно вовлекая их в нежный поцелуй. Ещё какое-то время мы молча лежим, вдыхая аромат секса, который заполнил эту комнату. Мои пальцы рисуют узоры на его груди, пробуждая табун мурашек. Он же задумчиво смотрит в потолок, уперевшись подбородком мне в затылок. — Может, всё-таки вернёмся в нашу комнату? Нужно поспать. Завтра тяжёлый день, — он заботливо подаёт мне разбросаные по комнате вещи. — Я, если честно, тоже очень устала. В комнате с просторной мягкой кроватью и небольшой софой в углу уютно и тихо. Тусклый свет торшера разливается по всей комнате. Шум осеннего ветра за окном, приводит мысли в порядок. Новая порция воспоминаний всплывает у меня в голове под тихое сопение моего спящего мужчины. Он крепко прижимает меня спиной к своей груди, а я не могу оторвать взгляд от милого создания, спящего на маленьком диванчике.