***
— Долго ещё будешь страдать? — Чонгук весело плюхнулся в кожаное кресло в кабинете друга и уставился в потолок, откинувшись на его спинку. — А тебя уже простили? — в удивлении приподнял бровь Ким. — Чего такой счастливый? — Был у Чимина, — Чон посмотрел на друга, чтобы заметить, как изменился его взгляд. — Может, пора начать вымаливать прощение? — с сомнением произнес альфа, ловя обречённый взгляд блондина. — У меня не было секса уже восемь месяцев, — простонал мужчина, открываясь перед Чонгуком, и уронил голову на скрещенные на столе руки. — Чувствую себя верным омегой, который ждёт с войны своего мужа, но никак не может дождаться. — Не ты один, — задумчиво произнес брюнет, переводя взгляд за окно и наблюдая за тем, как на небе собираются тучи — осень уже дышала в спину. «А ведь мы встретились именно в это время», — пронеслось у него в голове, но ошарашенный голос друга вернул его мысли к прежней теме. — Ты же там, ну, вы же вместе были, — не понимая, уставился блондин на старшего, он даже забыл о себе. — Я боюсь его замарать, — виновато произнес мужчина, избегая взгляда друга. — А на других даже смотреть тошно. Он знал, что будет в его глазах. Жалость. Только Чонгуку она не нужна, ему нужен Юнги. Почему они должны были родиться такими разными? Почему Чон вел такую отвратительную жизнь до вмешательства этого хрупкого омеги? Альфа смотрит на свои руки и видит алые разводы. Он вспоминает отчаянные крики, мольбы, что слышал уже сотню раз за свою жизнь, и впервые сожаление закрадывается в прогнившую душу. Ему не жаль тех людей, не жаль детей, что потеряли своих родителей. Чон считал, что ничего не чувствует, что он давно уже превратился в бездушное оружие, но почему тогда сердце болит так, будто кто-то проткнул его раскаленной иглой? Чонгук даже слышит запах своих горелых внутренностей, он сжимает челюсти от ярости на себя, на свою трусость и поднимает взгляд на Намджуна. Во взгляде этом блондин видит столько смешанных чувств. Тут и боль от потери, и страх не вернуть, отчаяние на грани безумия и бесконечная любовь. Бывает, встречаешь человека, и он поселяется в твоём сердце. Ты видишь его ещё раз и решаешь, что вам по пути. Вы дополняете друг друга, делаете лучше, чем были до встречи, и теряетесь в чувствах. Это не объяснить, как и не объяснить любовь человека к вампиру или к тому, кого сам же и покалечил. Она приходит внезапно, и ты стоишь, оглушенный этим фактом посреди дороги, на которой множество развилок. Какую выбрать? Ты считаешь, что ошибёшься, но любой твой выбор — это твой выбор. Правильный он или нет, покажет время. Бывает и так, что любовь постепенно вливается в жизнь, идёт рядом долгое время, согревает своим присутствием и однажды берёт за руки вас обоих, а на губах ваших появляются улыбки. И как вы не поняли раньше? Она не видит лиц, не различает статусов, пола. Она просто приходит, и тебе остаётся только принять или бегать от неё всю жизнь по лесам своих сомнений, избивать своим отрицанием, душить безразличием или другими мнимыми ценностями. Только она будет с тобой, даже когда на теле её не останется живого места, она искренне улыбнется тебе своей кровавой улыбкой и протянет израненные руки. — Ты отстал на восемь месяцев, но время ещё есть, — отрешённо произнес Чонгук, глядя куда-то сквозь Кима. Он понимал, что сейчас потеряет шанс на прощение, но друга бросить не мог. Это его выбор, и Чону потребовалось много смелости, чтобы принять подобное решение. — Чимин носит твоего ребенка. Прошу тебя, не потеряй их, — горько усмехнулся альфа, снова откидывая голову на спинку кресла и прикрывая глаза. Но тут же послышались быстрые шаги и хлопок входной двери. — Кажется, мне нет смысла возвращаться, — выдохнул Чонгук в пустоту кабинета.***
Был уже разгар дня, но Юнги так и не ложился. Эта книга, на обложке которой был изображён Минай в терновом ошейнике, Мин теперь точно это знал, не давала ему заснуть, затягивая своими событиями и странной связью с ним самим. Омега боялся засыпать, чтобы не увидеть снова моментов из жизни двух странных вампиров, что жили когда-то давным давно. Мина оказался полукровкой от союза первого рождённого омеги-вампира и человека, но у Юнги было какое-то странное ощущение, когда он думал об этом. Ведь блондин обладал всеми теми же способностями, что и сам Мин. Но Сокджин сказал, что он рождённый, тогда что происходит? Почему он словно переносится в сознание того, кто жил несколько тысяч лет назад? Что за шутки? — Ты снова здесь, — Тэхен незаметно появился в дверях гостиной, и брюнет даже вздрогнул от неожиданности. — Я не понимаю, — с вопросом посмотрел он в глаза Киму, закрывая книгу на последней странице и кладя её на столик перед собой. — повествование обрывается на том, как альфа надел ошейник на омегу, а я видел этот момент во сне, будто сам был Минаем. Что происходит? Блондин усмехнулся, отлипая от косяка, и направился к Юнги, усаживаясь рядом и заглядывая в тёмные глаза. — Ты не рождённый омега, Сокджин ошибается, — тепло улыбнулся Тэхен и приподнял указательным пальцем лицо Мина за подбородок. — Но как тогда... — растерянность отразилась на красивом лице с тонкими чертами. — Ты полукровка, — кивнул старший, видя понимание в глазах напротив. — Я предполагал это, но не был уверен. Думаю, твои родители тоже усыновили тебя. — Тэхен отстранился, поднимаясь на ноги и беря со стола книгу. — Она не дописана, — бросил он предмет на диван рядом с Юнги. — Мина погиб в тысяча восьмисотом году, — прошёл он за спину брюнету. — Не так давно, правда? — наклонился к уху омеги. — Лука умер, забрав с собой свою ненависть к вампирам-альфам, так что Минай принимал решение самостоятельно. — Но с чего ты взял, что я тоже полукровка? — повернулся он к Тэхену с вопросом. — Ведь даже Сокджин не понял, хотя он вроде как самый древний в Корее. — Джин не имеет тех знакомств, которые имею я, — немного высокомерно произнес омега, и Мин с вопросом посмотрел на него. — Мне довелось в своё время потеряться в чужой стране, когда меня отправили на одно из первых заданий, и там я встретил взрослого омегу неземной красоты, что помог мне выбраться из этой плачевной ситуации. Это был Мина. — Но как? — Юнги в шоке смотрел на Тэхена, который обошел невысокий столик и с достоинством опустился в противоположное кресло. — Он первый и последний полукровка за всё время существования вампиров, неудивительно, что никто даже не заподозрил подобного в тебе, — Ким закинул ногу на ногу, скрепляя пальцы в замок на колене. — Но ты понял, — продолжал выпытывать брюнет. — Как? — Количество крови, которое тебе требуется для жизни, — стал он загибать пальцы на левой руке. — странное поведение Сокджина и продолжительность твоего подчинения. Если я не ошибаюсь, то оно ограничено по времени, так? — Откуда..? — Я наблюдал за вами всё это время. Это, — Тэхен указал на книгу на столе. — пособие о том, как не надо делать. Полукровки не должны существовать в принципе. Лука совершил глупость, но ему простительно, он был первым. Рождённый омега невероятно силён, он может противостоять тысяче альф, может подчинить их своей воле или убить, но и он имеет одну слабость. — Какую? — Юнги даже подался чуть вперёд, заинтересовавшись. — Получая подарок судьбы в виде ребёнка, он умирает по достижении тем трёхлетнего возраста, — как само собой разумеющееся, поведал Ким. — Лука прожил не так уж и долго, но успел отомстить за свою пару сполна. Он утопил в крови почти все племена на их территории, где были вампиры, затем пришел в деревню, что находилась у реки, с малышом на руках и поселился на её окраине, воспитывая в Минае ненависть к тем, кто убил его отца. Лука безумно любил своего сына, ведь он был отражением его покойного альфы, но и просто отпустить эту ситуацию не мог. — Но что случилось после того, как Алан надел ошейник на Миная? — не понимая, произнес Мин, рассматривая обложку книги, что лежала рядом. — Он высох, — просто ответил Ким. — Высох? — удивление блеснуло в карих глазах. — Больше десяти лет он пил кровь Миная, но теперь омега вынудил его надеть на него ошейник, произведя определенный ритуал. Алан погиб там же. — Но это глупо, — нахмурился Юнги. — Ритуалы вампиров были придуманы для вампиров, а не для полукровок. Мина должен был прислушаться к папе. Омега не имеет права подчиняться никому на свете. Он рожден, чтобы править. Именно поэтому они так часто умирают от цепей, забирая с собой свою пару. Он выжил только потому, что не полностью принадлежит нашему миру, как и ты. — Но если я... — хотел было заикнуться Юнги, но был перебит. — Если ты выберешь человека? — догадался Тэхен. Мин прикусил нижнюю губу, кивая, и внимательно посмотрел на старшего. — Я не знаю, — улыбнулся блондин. — Мина умер от старости. Мы должны были встретиться, чтобы дописать книгу, но не успели. Но знаешь, я хочу написать и твою историю, — Тэхен поднялся со своего места, подходя к брюнету, и опустился рядом с ним, беря его ладони в свои. — Так что живи, а я буду наблюдать за тобой. Мало ли, — лукаво улыбнулся Ким. — вдруг когда-нибудь повстречаю ещё одного полукровку, хоть буду знать, что советовать. А вы такие интересные, никогда не знаешь, как на вас подействуют ритуалы вампиров. — Ты сумасшедший, — покачал головой Юнги с глупой улыбкой на губах. Ему почему-то показались все эти проблемы с ложью Чонгука такой ерундой. На душе стало так легко, а желание увидеть альфу возрастало с каждой секундой. — Согласен, — важно кивнул Ким и тут же усмехнулся. — Иди уже, я успокою Сокджина. — Спасибо, — часто закивал омега не в силах удержать улыбку, что так и просилась наружу, он обнял блондина и выбежал из помещения. Сердце его стучало с бешеной скоростью, гоняя чужую и свою кровь по венам, а смех смешивался со слезами облегчения. Какой же он был дурак, считая, что всё понимает, знает. Ему всего девятнадцать. Он ребенок, который ещё и жизни толком не видел, а строит из себя агнца. Его Чонгук жив, он его любит и ждёт, так что ему ещё нужно? — Не ошибись, — с какой-то грустью прошептал Тэхен вслед Мину, надеясь, что всё у них будет хорошо.