***
— Юнги, ты идёшь? — послышался тихий голос за спиной. — Уже время. — Да, минуту, — не оборачиваясь буркнул омега, не желая упускать мысль. Это было уже седьмое по счету письмо, которое Юнги оставляет Чонгуку. Ещё тогда, когда случайно родилось первое, он решил, что будет записывать каждый свой день на бумагу и класть на тумбочку рядом с койкой альфы по одному листку. Это было что-то вроде дневника, который помогал омеге выплеснуть часть своих эмоций и чувств, которые он не может сейчас отдать Чону. — Он ждёт тебя, — снова поторопил парня Тэхен, но почувствовав на плече теплую ладонь, обернулся. — Хосок, — потрясённо выдохнул омега. — что ты... — Пусть допишет, — Чон пристально разглядывал скрючившуюся спину Юнги, который писал очередное письмо, оперевшись на невысокую тумбочку. — Но Сокджин, — хотел было возразить блондин, но был перебит. — Сокджин подождёт, — серьезно произнес альфа, несильно сжимая руку на плече Кима и вспоминая умоляющий взгляд друга, который просил о встрече. Всё-таки в прошлый раз никто не отпустил Юнги к Киму. Хосок подъехал к ним из-за звонка Тэхена, который не знал уже что делать. Мин лежал на улице под струями дождевой воды и смеялся, как сумасшедший, люди же, что проходили мимо, обходили его за несколько метров. Как бы блондин ни пытался поговорить с младшим, тот не слушал, он лишь рыдал и смеялся, а с губ его слетала одна и та же фраза: «Как он мог?» Хосок помог Тэхену поднять невменяемого парня и усадить на заднее сиденье черного джипа омеги, где устроился и сам, чтобы, если что, успеть среагировать. В тот день они отвезли его на квартиру блондина, которая находилась на окраине города, но Юнги уснул по дороге, вымотанный последними событиями и истерикой. Он не мог нормально спать с самого дня аварии, Мин постоянно находился возле постели Чонгука и следил за его состоянием. Он практически не показывал никаких эмоций в больнице, но как только выходил за двери, то глаза его сами собой становились влажными, а грудь сдавливало рыданиями. Юнги проспал тогда сутки, а когда очнулся, то завалил бедного Тэхена вопросами. Они вместе выпили по стакану донорской крови, что находилась у Кима, и старший поведал Мину всю историю сначала, стараясь не отвлекаться на эмоции и передать лишь суть. — Не делай глупостей, — сказал тогда блондин, взяв в свои руки ладони младшего. — Лучше подождем врачей. — Ты сам слышал, что Чонгук не очнется, — начал Юнги. — Ты сам говорил, что он этого хотел, ты сам... — Понял, ладно, — недовольно произнес Тэхен и обнял нервничающего парня, поглаживая его по спине. — только успокойся. Мы найдем способ, договоримся с Сокджином. Но ни с кем договариваться не пришлось, потому что тем же вечером пришел Хосок, который передал слова Кима. — Он хочет встретиться, — с порога произнес альфа, глядя на то, как оба омеги, уже успокоившись и прилично расслабившись, выплясывают под негромкую музыку, что лилась из старенького магнитофона. — Я смотрю, вы в порядке, — усмехнулся Чон и поймал на себе требовательный взгляд Юнги. — Это точно? — в нетерпении замер он. — Да, — кивнул Хосок. Тогда омеги решили не пороть горячку, а всё хорошенько обдумать, успокоиться и отправиться через пару дней. Юнги подписывает письмо, ставит точку и кладет ручку на листок, тепло улыбаясь своим мыслям. Он смотрит на своего альфу, и в глазах его столько нежности, что не передать словами. Омега наклоняется к губам, что потеряли свой яркий цвет, и бережно целует, сдерживая себя изо всех сил, отчего на лице его проступает боль. Чонгук так близко, но его нет. Как же страшно это осознавать. Собравшись с духом, Мин отстраняется от Чона и поворачивается к вампирам. — Поехали, — смело кивает он.***
Просторный тронный зал, на стенах по периметру комнаты должны мерцать факелы, а под потолком люстра с сотней свечей, но на улице день, и солнце забирает их работу себе, пробиваясь через витражные окна разноцветными бликами. У дальней стены на возвышении находится трон хозяина этих мест, на котором восседает главный вампир последних столетий, который против обыкновения не надел корону родителей, но и без нее выглядел не менее внушительно. Юнги проходит в центр комнаты, останавливаясь в десяти шагах от Кима, он поднимает на него взгляд и молчит. Мин смотрит на того, кто причинил ему столько боли и не знает, с чего можно было бы начать разговор. Ярость отступила, зато на её место пришла тихая осознанная ненависть. — Привет, — спустя пять минут молчания выдал омега. — Юнги, я... — Сокджин хотел было что-то сказать, но парень будто даже не заметил этого и продолжил говорить. — Я ненавижу тебя, — просто выдохнул он и опустился прямо на пол перед троном старшего, скрестив ноги. — Знаешь, я считал, что ты близок мне. Мы не так уж и часто встречались, но я ощущал в тебе кого-то родного. Мне нравилось говорить с тобой обо всем на свете, — улыбался Мин своим воспоминаниям. — нравилось не соглашаться в чем-то, иногда даже спорить. Хоть ты и поступил ужасно с моим другом. Я думал, что ты просто ошибся, что не ожидал таких последствий, я постоянно искал тебе оправдания, даже чувствовал себя виноватым за это, — он указал пальцем на место шрама, что был на шее альфы. — Я простил тебя, ведь думал — ты не со зла. Интересно, ошибся ли я... — задумчиво проговорил омега, разглядывая узор на мраморном полу. — Ответь мне только на один вопрос, — взгляд его замер в одной точке, Юнги будто смотрел в самого себя, не замечая, как подобрался Ким. — Что такого я тебе сделал, что ты делаешь больно моим близким? Что такого плохого я тебе сделал, что ты чуть не лишил жизни моего альфу? Ты знал, что кроме этих двух человек у меня никого нет, так ответь мне, — парень медленно поднял взгляд и посмотрел прямо в холодные глаза вампира. — Чего ты хочешь от меня? — Я сожалею, — ровным голосом проговорил Джин, и Юнги отвёл взгляд, а на губах его появилась горькая усмешка, но следующие слова альфы заставили его с яростью посмотреть на мужчину. — Сожалею, что твой человек выжил. — Да как ты..?! — вскочил омега на ноги, чувствуя, как гнев затуманивает сознание, а глаза приобретают алый оттенок. Как же он ошибался насчёт этого вампира. Но Сокджин лишь усмехнулся: — Сыграем в игру? — с интересом посмотрел он на Мина сверху вниз, на губах его играла лёгкая улыбка, а в глазах читалось веселье. — Я не играю в чужие игры, — прорычал парень сквозь сжатые зубы. — Уверен, эта придется тебе по вкусу, — Ким смотрел в прожигающие его глаза и ликовал. Юнги пришел. Какие бы ни были у него мотивы, он пришел. Сокджин был так рад видеть своё маленькое наваждение, но эмоций выдавать нельзя. Ким знает, что нужно омеге, а потому он просто сыграет свою роль последней сволочи, чтобы Мин больше ни в коем случае не оглядывался на него, чтобы шёл вперёд и был счастлив. Джин не покажет своей слабости, он сильный, за его спиной сотни вампиров, нуждающихся в стабильных поставках крови, в твердой опоре и сдерживающей силе. Ким по горло занят тем, что укрощает диких зверей в обличии людей, ему не должно быть дела до какого-то омеги, и пусть он будет хоть трижды рождённым, альфа не поведется. У него большая власть, ведь он фактически — теневое правительство этой страны, но так же это и огромная ответственность. И Сокджин не имеет права поступать так, как хотелось бы, ему некогда бегать за Мин Юнги. Но сердце начинает биться неровно, а дыхание перехватывает от эмоций. Ким рад видеть омегу. — Я знаю, зачем ты пришёл, и я дам тебе это, только имей ввиду, — альфа высокомерно взглянул на Мина. — во время обращения выживает всего пять процентов из ста. Встанет ли судьба на вашу сторону, или она предпочтет завершить то, что начал я. Решать тебе — рискнуть или же спокойно ждать чуда. Юнги обессиленно опустил руки, которые веревками повисли вдоль хрупкого на вид тела. Он знал, что всё не так просто, но реальность снова бьёт под дых, выбивая такой необходимый воздух из лёгких и окуная в боль. Как ему поступить, чего бы хотел сам Чонгук? Мин пришел сюда в надежде на чудо, но только сейчас понял — шанс, что им повезет, равен всего пяти процентам. Судьба не делает подарков просто так, она преподносит их лишь тем, кто готов принять. Готов ли Юнги? Он не знает. — Ты ошибся тогда, когда выбрал человека, — холодно произнес Сокджин. — Как ты мог влюбиться в простого смертного? — Я тоже смертный, — полушепотом проговорил Мин, но Джин услышал. — Что? — с сомнением переспросил альфа, думая, что ослышался. — Я — полукровка, — Юнги твердо посмотрел в черные глаза, которые расширились от удивления. — Этого не может быть, — уверенно начал мужчина, подаваясь корпусом немного вперед. — Ни один омега не забеременеет от вампира, это физически невозможно. — Зато вампир вполне способен забеременеть от человека, — спокойно проговорил Мин, отведя взгляд. — Обращённые... — начал было Ким, но был перебит. — Не могут, — кивнул парень, медленно возвращая взгляд Сокджину. — Но рождённый... — Невозможно! — альфа даже вскочил со своего места. — Они всегда выбирали вампиров, это словно установка, они не могли быть с человеком. — Могли, — устало выдохнул омега, он тоже перечитал уже тонну книг по этой теме, но там не было ни слова о полукровках. — и были, — совсем тихо закончил он. — Я согласен, — Юнги твердо посмотрел в глаза мужчине. — Что? — Ким настолько был потрясён, что прослушал последнюю фразу Мина. — Я сыграю в игру.