Проглоти и повтори

Облепленный толстым слоем нагара гриль полыхал от любого неосторожного прикосновения. Ниган прекрасно знал, куда не стоит тыкать щипцами, и устраивал файер-шоу специально. Один удар по решетке, и короткие языки пламени облизывали шипящие жиром котлеты, а разлетающиеся во все стороны искры на несколько секунд озаряли лица и гасли, ударяясь о джинсы и рубашки со спущенными до запястий рукавами. Они с Риком стояли к грилю впритык. Их бедра соприкасались. Из-за раскаленных боков жаровни Ниган не мог уловить тепла чужого тела, но он был уверен: на ощупь Рик куда теплее любого из присутствующих. Говор с хриплой оттяжкой выдавал в нем южанина, однако для жителя знойных прерий его слишком легко бросало в пот. Душным августовским вечером, когда солнце уже скрылось, а от воды потянуло прохладой, он все равно стоял весь взмокший. Пот катился ему за шиворот, струился по вискам и зависал на кончиках кудрей. Если он и впрямь был копом, то наверняка прятал волосы под какую-нибудь форменную шляпу, где они слипались в подобие зачесанной назад прически, распутать которую получалось лишь после душа. Как странно, что ладонь Рика оказалась сухой. Ниган скользнул по ней будто бы невзначай, а когда Рик не отдернул руки, сплелся пальцами и тут же отпустил. После такого молчание не могло длиться долго.       — Твои приятели в курсе? — спросил Ниган, обернувшись на Дэрила с Шейном, рассевшихся на крыльце дома Тимми. Они не скучали: прокалывали дно банок и высасывали пиво наперегонки. Тимми вел счет.       — О чем?       — Насчет тебя.       — Дэрил знает, Шейн — нет.       — Тусуешься с Дэрилом с пеленок? Типа как-то раз он застал тебя со спущенными штанами, пока ты передергивал на красавчика из маминого журнала под песни Дэвида Боуи, а потом вы стали не разлей вода? Или нет, погоди… Ты с ним стал дружить, чтобы он не проболтался?       — Спасибо, что поделился своей историей с классом, — Рик беззлобно усмехнулся.       — Я ошибся?       — Шейна я знаю куда дольше. Со школы.       — А Дэрила?       — Лет так… десять. Его старший брат частый гость в департаменте.       — Настоящая заноза в жопе, да?       — Еще какая.       — Дай угадаю, как-то раз ты отмазал старшенького, и с тех пор вы с Дэрилом кореша?       — Почти. В тот раз его брат действительно был невиновен.       — Я так и сказал.       — Нет, ты сказал «отмазал».       — Вау, у тебя какой-то заскок на справедливость? — протянул Ниган, переворачивая котлету.       — Я из маленького города. И если что-то случается, это всегда те, кого ты знаешь. Потому что ты знаешь всех.       — А все знают тебя. Облажаешься — объявят охоту на ведьм. Я сам из маленького города, Рик. Им все стало друг с другом ясно и больше они не разговаривали. Ниган принялся раскладывать на гриле четвертую партию котлет для бургеров. Он был хорошим поваром. Рик ни разу не отказался от сочной котлеты: пробовал по одной с каждого захода. Нигану нравилось наблюдать, как он ест. Люди ели по-разному, и сильней всего Нигана раздражали «рассеянные едоки». Такие щипали любое блюдо пальцами, беспрестанно крошили хлеб, а в рот закидывали по чуть-чуть. Они вертелись на стуле и больше болтали, чем ели. На их лицах не было никакой заинтересованности в блюде, даже если им подавали шедевры из ресторана со звездами Мишлен. Таким едокам можно было бы подбросить в салат живого угря — они бы и не заметили. Зато как увлеченно размышляли о вкусах и рецептах! Особенно они любили обсуждать кухню далеких стран. Себя они мнили дегустаторами — так они объясняли, почему мало едят. Будь прокляты такие едоки, Ниган их ненавидел. Его бывшая была именно такой. И та, что до нее. И та, что вместе с ней. И один из его парней, худосочный и подвижный, тоже принадлежал к проклятой касте «рассеянных едоков». Рик — совсем другая история. Вряд ли он был гурманом, но так даже лучше — никакой тебе критики и расспросов про секретный ингредиент. Он уплетал за обе щеки, иногда тихонько причмокивал, а затем приподнимал бургер в воздух и трусил, мол, вот это оно — самый классный бургер в его жизни! Котлеты были такими жирными, что можно было ощутить, как с каждым укусом растут бока. И все-таки Рик ни разу не заикнулся о лишних килограммах. Время от времени Ниган бросал взгляд то на его бедра, то на живот или грудь. Ничего лишнего он пока не увидел. У Рика была отличная фигура здорового мужчины, насколько вообще можно быть здоровым в сорок с лишним лет. Например, крепкие бедра, без дурацких изгибов мышц, которыми так кичатся завсегдатаи спортзалов. Наверняка слегка рыхлые с внутренней стороны, зато с упругими мясистыми квадрицепсами. Ниган был не прочь где-нибудь там ущипнуть или шлепнуть ладонью. Надень на эти бедра джинсы поуже, как ткань тут же бы лопнула. Небольшой мягкий живот — доказательство сытой жизни. Достаток среднего класса, еще чуть-чуть, и можно будет делать новую дырочку на ремне. Что живот не висел — заслуга тренировок или чем там занимаются копы ради сдачи нормативов. Он не повиснет над пряжкой, не надуется пивным брюхом даже спустя еще две-три дырочки. Рика, скорее, разнесет вширь: появятся бока и раздастся талия. Правда, набери он хоть двадцать фунтов, все это куда-то равномерно распределится. Не факт, что осядет на заднице. Может быть, на торсе. И тогда грудь Рика натянет футболку потуже. От таких фантазий член Нигана дернулся в штанах.       — Так… Это и есть «опездки»? — поинтересовался Рик с набитым ртом.       — Нет, они подождут до завтрака.       — С чего ты взял, что будем завтракать вместе?       — Ну, если ты не собрался ночевать в палатке, как прилежный скаут, то других вариантов, кроме этой дыры, у вас нет.       — Думаешь, я не нашел жилье?       — Я в этом охренеть как уверен, Рик. Почти все в этом местечке числились безработными и жили на пособие, а потому любого приезжего пытались ободрать как липку. Перебивались они кто чем, у каждого здесь было рыльце в пушку. Промышлять всяким начинали смалку. Дурное ремесло передавалось из поколения в поколение, прям наследное ворье. Тимми, к примеру, каждую субботу уплывал вверх по реке, миль за сорок-пятьдесят, где на другом берегу обосновался катерный клуб. Там он обносил лодки: снимал сигналки, сенсоры, вытаскивал запчасти с мотора, иногда умудрялся спереть руль. Его шестнадцатилетний племянник занимался тем же. Все выживали по мере своих возможностей и предела лени. Конечно же, Рик в первый вечер не отыскал жилье. Какой бы дурак согласился платить за хибару цену, равнозначную ночи в приличном дорожном отеле? К слову, отелей здесь не наблюдалось на много миль вокруг — нерентабельно. Зато жадных до денежек трутней — пруд пруди. Как и все потомственное быдло, чужаков они принимали не особо радушно. Чтобы стать здесь своим, надо было притереться, а главное — «вложиться» в немногочисленные «бизнесы»: купить ворованное ружье времен гражданской войны, выпить кегу пива и тому подобное.       — Эй, вы двое, — крикнул Шейн, — хватит уже лобызаться, давайте к нам. Развалившись на крыльце, они впятером ели и пили, пили и ели. Разговор шел легко. Ниган успел соскучиться по тем, кто знал все гласные буквы алфавита. Тимми за их беседой не поспевал и молча ковырял зубы перочинным ножом, а когда ему надоело, вытащил из своей халупы гитару. Играть никто не умел, и Тимми позвонил племяннику. Тот приехал почти сразу. Выскочив из своего пикапа, он на ходу застегнул ширинку. Приехал он один. Кроме Дэрила, никто не знал песен, которые тянул Тимми со своим пацаненком. Все они были про какие-то чудесные горы. Рик попросил у Нигана сигарету.       — Слышал, табачный дым отпугивает комаров, — тихо сказал Рик и затянулся.       — Знаю наверняка, с одного откоса охуенный вид на реку.       — Это где?       — Чуть дальше в лес. Рик пьяно улыбнулся:       — А, понятно.       — Тебя и впрямь надо долго уламывать, офицер?       — Заместитель шерифа.       — Окей, заместитель шерифа, какое у тебя настроение этой ночью?       — Спать и больше ничего. И чтобы комары отвалили.       — В моих комнатах есть москитные сетки.       — А ты не привык сдаваться, да? Ниган с довольной улыбкой сщерил нос.       — Эй, Тимми, — позвал он, перекрикивая бренчание расстроенной гитары, — парни сегодня ночуют с нами.       — Ладно. Кто на первом этаже?       — Шейн с Дэрилом. Брошу Рика у себя на вторую кровать.       — Расплатятся утром.       — У тебя есть вторая кровать? — шепотом спросил Рик.       — Вроде того. Пошли, — Ниган встал и подал ему руку, — пока Тимми не вынес свой самогон. Дэрил проводил их хмурым взглядом до лестницы. Шейн пожелал спокойной ночи. Вторая кровать — громко сказано. Ниган открыл дверь и щелкнул светом. Рик в замешательстве уставился на две узкие сдвинутые вместе лежанки. Половину спального места занимал ворох грязных вещей. Ниган скинул все на пол.       — Кровать готова, сэр.       — Душ есть?       — На улице. В туалете есть раковина.       — К черту, — устало выдохнул Рик и в чем был завалился на постель, даже не разулся. Ниган натянул на гвозди москитные сетки и выключил свет — комната погрузилась в непроглядный мрак. Кроны деревьев заслоняли луну и звезды. Внизу на веранде горел тусклый фонарь, но толку от него никакого — только мошкара слеталась. Ниган привык засыпать под тихий стук мотыльков о плафон. Сейчас же, плюхнувшись в постель, он слушал, как Рик постукивает ногтем по обручальному кольцу.       — Итак, — начал Ниган, лежа стаскивая с себя джинсы и рубашку, — истории на ночь?       — Ты первый.       — Нет уж, это твоя плата за стол и кров. Рик шлепнул ладонью. Наверное, прихлопнул комара. Шлепок был мокрым и звонким.       — Давай, облегчи душу, заместитель. Какого черта ты тут забыл?       — А ты?       — В отпуске.       — Я тоже. Заворочавшись, Рик с грохотом столкнул один сапог на пол, затем — второй. Повозившись с ремнем, кое-как избавился от остальной одежды. В темноте слабо проглядывались его белая майка и такие же белые семейники. Ниган бросил короткий взгляд на оттягивающий строчку паха бугор.       — Я здесь ради Шейна, наверное. Я сильно облажался. Ты даже не представляешь.       — Перед тобой мастер спорта по лаже, Рик. Удиви меня.       — Какое тебе дело?       — Я джентльмен, Рикки. Хочу узнать твою историю перед тем, как трахнуть. Рик глухо рассмеялся.       — Так вот как это происходит.       — О чем ты?       — Никогда не играл в открытую.       — Из-за жены? — предположил Ниган. — Твое кольцо.       — Я в фиктивном браке. По крайней мере, последние лет двадцать точно.       — Она в курсе, как и Дэрил?       — Нет. В том-то и проблема. Черт, — Рик устало потер лицо, — иногда чувствую себя проклятым.       — Тонешь в собственном вранье?       — Да я уже. «Утонул», — мысленно закончил Ниган. И почему они оба приехали сюда утонуть? Какое удобное все-таки местечко, ну точно буклет из путеводителя. Дамы и господа, а здесь у нас выгребная яма со всякими отбросами. Нет, она никогда не пустеет: люди приезжают сюда снова и снова, подменяют павших и рассосавшихся в собственном дерьме человечков, такое вот, дамы и господа, удобное местечко. Имейте ввиду, вдруг вы тоже окажетесь здесь однажды. Правда, отыскать его нелегко, но еще тяжелей отсюда выбраться — будьте спокойны, оно вас не отпустит, как бы вы ни просились обратно, ведь обратно дороги уже нет. На этом наша экскурсия продолжается, пристегните ремни и нанесите крем от насекомых…       — Шейн влюблен в мою жену со старшей школы. Я это всегда знал. Знал задолго до того момента, как она застукала меня на выпускном бале с одним парнем в раздевалке. Я тогда испугался до чертиков. Зря. Она была пьяна вдрызг, ее вырвало. А я-то думал, что ее вырвало из-за меня, представляешь?       — Ну ты и ссыкло, — Ниган клокочущее рассмеялся. — У страха глаза велики, слышал такое?       — Это уж точно. Я сделал ей предложение потом. Думал, она мне как-то… поможет. Ага, поможет она, как же. Слушая незамысловатую историю, Ниган к собственному удивлению обнаружил, что жизнь Рика и его жены Лори точь-в-точь походила на его с Люсиль — почившей не так давно супругой. Когда оба слишком рано связали себя узами брака, были не приспособлены ко взрослой жизни и при этом виртуозно изображали, будто все в порядке и дела идут как надо. Черта с два. Спустя лет пять Ниган был готов прибить свою благоверную лично, причем, хотел так сильно, что когда ее одолел рак, ему казалось, что это он ее убил, а не бесконтрольно растущая опухоль.       — Почему не развелся, Граймс? Решило бы большую часть проблем.       — Развелся. Но как-то… поздно что ли.       — Поздно для чего?       — У Лори был ребенок от Шейна. Удобный предлог для развода, да? Будешь смеяться, но когда мы подписали с ней все бумажки, в этот же день Шейн сделал предложение своей девушке. Андреа. Шейн вообще не в курсе, что у него есть ребенок. До сих пор смотрит на Лори глазами побитой собаки, а меня тихо ненавидит, что я ее бросил на сносях.       — Вообще-то он трахнул твою жену. Технически, это ты должен хотеть начистить ему рожу.       — Для меня он все еще друг. Как-то он спас мне жизнь.       — Очень романтично, — язвительно заметил Ниган. — Правда, не объясняет, почему ты тянул с разводом. Сделал бы другу одолжение. Тем более, раз он спас твою задницу.       — Я ждал кое-чего… Хотя не стоило.       — Кое-чего?       — Да уже неважно.       — Ты прав, Рикки, неважно. Невеселый итог невеселого разговора. И зачем Рик Граймс так на него похож? Убил все желание развлечься. Нигана аж зло взяло. Ему расхотелось продолжать беседу. Утром он пообещал себе выставить Рика вон. Спустя минут десять, к своему ужасу, он обнаружил, что Рик плачет. Ох уж эти южные копы с их обветренной мужественностью! Рик плакал как партизан, почти беззвучно. Громко дышал и постоянно сглатывал. В его горле что-то бурлило, клокотало. Привыкнув к темноте, Ниган увидел покатившиеся и застрявшие в носогубных морщинах слезы. Благо, как и положено серьезному человеку, Рик быстро заткнулся.       — Ниган? — севшим голосом позвал он.       — А?       — Меня тогда тоже стошнило.       — Чего…?       — На выпускном. Сразу после Лори.       — От страха?       — Ага.       — Ну ты и ссыкло, Рик Граймс. И кто тебе, блядь, значок выдал…? Повисшее в воздухе напряжение лопнуло, и они оба зашлись звонким, прерывистым смехом. Это был смех умалишенных: истерический, громкий, надломленный. От него у Нигана выступили слезы, он хрюкнул, и он засмеялись пуще прежнего. Рик скорчился на кровати, как креветка.       — Спокойной ночи, — отдышавшись, бросил Ниган. — Хватит с меня историй на сегодня.       — Подожди.       — Что? Без всяких объяснений Рик уложил ладонь ему на пах и крепко сжал. Нигана не надо было упрашивать: двинувшись вперед, он быстро повалил Рика на лопатки. От них обоих несло потом и гарью костра. Горечь золы осела на языке, когда Ниган мазнул им по поросшей короткой щетиной щеке. Рик натужно вздохнул. Ловко, как бывалая блядь, он в одно движение оттянул боксеры Нигана — потяжелевший член упруго выпрыгнул. Ниган был готов и согласен на что угодно. Он хотел какой-то компенсации за свои страдания, на которые сам же и напросился. Признавать, что он хотел конкретно Рика, было для него слишком, даже если это чистая правда.       — Включи свет, — шепнул Ниган.       — Нет.       — Почему, черт возьми, нет? Вместо внятного ответа Рик спустил свои мешковатые трусы и задрал майку. Что это, если не приглашение? Ниган оттолкнул от себя его руку, а затем, не торопясь и предвкушая, ткнулся головкой в мягкий загорелый живот. От удовольствия член буквально стрельнул смазкой. Ниган едва не кончил, сдержался в последний момент, чувствуя себя кобелем со стянутыми яйцами. Бог свидетель, он был близок.       — Что-то не так? — едва слышно спросил Рик.       — Заткнись, заместитель, черт бы тебя побрал.       — Ты, блядь, дрожишь.       — Заткнись нахрен. Ниган привалился лбом ко лбу. Горячо, жарко. Они обливались потом. Губы Рика, полные и с двумя четкими щербинками, цеплялись о его губы. Они не целовались — касались, терлись, поддевали языками, глотали дыхание; как будто дрочили не только руками, а еще и ртами. Ниган все еще жалел о выключенном свете. Он был уверен, что Рик раскраснелся от щек до самой груди. Его соски натягивали майку — Ниган задрал ее до горла. Вот этот грузный широкий торс, что не давал ему весь день покоя. Грудь — тяжелая, упитанная, с двумя крошечными сосками по углам — Ниган сжал ее свободной рукой. Его снова тряхнуло. Он снова сдержался.       — Ты надолго сюда? — срывающимся голосом поинтересовался он.       — Еще не решил.       — Лучше бы надолго. Как же приятно было мять под ладонью его грудь. Ниган хотел, чтобы она стала еще больше, еще мягче, такой же как живот. Рик дышал все медленней и глубже. Его великолепное брюшко ходило ходуном. Ниган перехватил свой член у основания и повел им вверх между едва проступающих мышц пресса. Нижние «кубики» давно утонули в пышном жирке, верхние все еще виднелись; между ними залегла неглубокая борозда. Ниган терся об нее головкой, после него оставался мокрый след. Больше всего смазки натекло в выемку пупка — дернув бедрами, Ниган ткнулся в нее. Он хотел спустить именно сюда, в самое нежное местечко. Подтянувшись, он бесцеремонно уселся Рику на лобок. Его не заботил упершийся в задницу ствол. Рик не предпринимал никаких попыток прикоснуться к себе — закрыл глаза и вытянулся под Ниганом, как сытый кот. О, ему нравилось оказанное внимание. Ниган чувствовал, как прижатый к его заду член Граймса мелко пульсировал. Теплый, гладкий, скользкий — живот Рика был лучше любой раздвинувшей ноги девицы. Прижав свой член ладонью, Ниган принялся поступательно двигать бедрами. Узкая щель между его рукой и пухлым животом — он толкался внутрь нее с нуждой течной суки. С него и лилось точно так же. Рик начал покачиваться под ним. Они были близки. Казалось, их тела вошли в единый ритм, и теперь вибрировали в унисон. Напоследок Ниган с оттяжкой проехался ягодицами по паху, а напряженно замерев, со стоном выстрелил несколькими прерывистыми струйками на грудь. Дыхание перехватило, всего его бросило в жар. Возбуждение отступало медленно, как облизывающая берег волна. Ниган никак не мог сфокусироваться. Не замечал, что продолжает покачиваться сверху, зажимая ладонью постепенно опадающий член. Не замечал, пока Рик не спустил на его стянутые боксеры без единого прикосновения и вообще какого-то вмешательства.       — У меня давно никого не было, — зачем-то объяснился Рик. Мотнув головой, Ниган поднялся на слабые в коленях ноги.       — У меня тоже. Рик натянул трусы обратно. Когда в комнате зажегся свет, он тупо ощупал грудь — все испачкано. Ниган бросил ему с кухни замусоленную мочалку для посуды.       — Советую восполнить запасы энергии, Рик. Будешь сэндвич?       — Давай.       — Пиво, молоко или вода?       — Что угодно. Все-таки Нигану определенно нравилось смотреть, как Рик ест. Привалившись к подоконнику, он то и дело оборачивался на кровать, где примостил свой аппетитный зад внезапно случившийся Рик Граймс, настолько на него похожий, что если бы они не разнились внешне, секс с ним можно было бы приравнять к извращению. Краем глаза Ниган заметил внизу придурошного племянника Тимми. Спустив штаны, тот отчаянно дрочил, глядя на темный непроходимый лес. Нигану подумалось, что десять минут назад он делал то же самое.