Больничные койки

Больничные палаты никогда не нравились Агате. Согласитесь, они ни у кого доверия не вызывают. Болезненно белые стены, такие же потолки, огромные окна, которые впускают столько света, что ослепнуть можно, куча приборчиков всяких: одни жужжат, другие пищат, третьи вообще лежат, не издавая ни единого звука, словно предупреждая, что именно они и несут наибольшую опасность. У Харрис больничные палаты вызывают тревогу и лёгкую тошноту. В больницах никогда не бывает хорошо. Всё её тело напряжено. Девушку раздражают эти посторонние звуки и то, что жалюзи на окнах бессовестно сломаны, а яркий солнечный свет заставляет её щуриться. — Вот надо было попасть сюда при таких дурацких обстоятельствах… — бормочет светловолосая себе под нос, сидя на койке. Если бы она знала, что их будет преследовать чёрный внедорожник Егора, то наверняка бы не садилась за руль. Ну или хотя бы не брала машину Чарльза. Кто бы мог подумать, что ещё полчаса назад все могли погибнуть из-за ряда таких глупых ошибок. И главное, всё так не вовремя! И за Фредериком не уследила, и машину Чарльза угробила, и Рэйчел с Сэмом едва не убила, а главное — чуть не лишилась своего солнышка Александра. Мысль заставляет Агату невольно улыбнуться. Уж кто-кто, а «солнышко» Александр достал бы её из недр самого Ада, чтобы упрекнуть в том, что это она их убила и вообще нужно было забрать у неё права ещё в первый день их знакомства. Харрис смеётся, вспоминая, как едва не сбила парня на дороге. Тогда он показался ей довольно-таки милым. Правда, потом оказалось, что за милой мордашкой скрывается абсолютно противнейшая личность с характером заносчивого старикашки, который суёт свой нос в чужие дела. От осознания, что она уже несколько минут подряд думает об этом придурке, девушка театрально стонет, хлопая себя по лбу, и откидывается спиной на койку, закрывая глаза. «Уйди из моей головы, уйди из моей головы…» — как мантру повторяет себе светловолосая и, кажется, даже начинает получаться, так как она совсем не слышит, когда дверь открывается, а затем щёлкает замок. Крепкая мужская ладонь ложится ей в районе талии и рёбер, и Агата вскакивает, словно ужаленная. Она резко распахивает глаза и видит перед собой того, о ком так старательно пыталась не думать. — Ты?! — вопрос вырывается у неё сам собой, от неловкости девушка прикусывает себе щёку изнутри. Над ней возвышается красивая мужская фигура. Агата почти закатывает глаза, раздражаясь, какой он до невозможности красивый, даже после этой чёртовой аварии. — Ждёшь кого-то другого? — лёгкая улыбка касается уголков его губ, но тут же пропадает. Александр выглядит точно так же, как и всегда: стального цвета глаза, внимательно рассматривающие Харрис, острые скулы, о которые можно руку порезать, если коснуться, всё та же любимая рубашка и красивые руки, сложенные на груди. — Может и жду, — Агата вскидывает вверх подбородок, пытаясь смотреть парню в глаза, хотя в сидячем положении делать это достаточно сложно. Видя, как в глазах Нильсена вспыхивают недобрые огоньки, светловолосая решает объясниться, прежде чем тот придумает очередную дерзкую шутку: — доктора, Алекс. Я жду доктора. Александр не хочет показать, что ответ Агаты приносит ему облегчение. Он и сам не знает, зачем вообще явился в эту палату. Наверное, это банальное беспокойство. Да, они просто заботятся друг о друге. Именно так себя успокаивает Нильсен. Но сердце греет одно недавнее воспоминание. В момент, когда машина слетела с трассы, всё, о чем мог думать Александр, это о том, что они все ещё слишком молоды, чтобы умереть. Он столько всего не успел, только начал жить на полную катушку. Нет, его ждут великие дела, а не глупая смерть от рук девчонки с покупными правами. Признаться, эта девчонка будоражила его кровь. Такая дикая, необузданная, но при этом хорошо воспитанная и с прекрасной смекалкой, она притягивала его. Нильсену сложно было признавать, что он испытывает к этой особе не только деловой или спортивный интерес, но и отчаянное желание. Ох, как же ему хотелось привязать эту женщину ремнями к кровати и выбить из неё всю дурь. Но если с первой частью плана он ещё мог справиться, то вот та самая «дурь» пока что не собиралась покидать душу милой Агаты. Его раздражала дурацкая привычка перебивать его и противоречить, делать по-своему и ставить под сомнение его компетенцию в делах детективных. Да, у него нет лицензии. Но ведь ему она как раз таки и не нужна. Вон у Харрис есть лицензия на вождение, и что? Она ещё ни разу никому не помогла. Александр хотел сжечь эту бумажку и больше никогда не подпускать Агату к автомобилям. Момент, когда она выворачивает руль, настолько чётко отпечатался в его памяти, что Алексу кажется, девушка будет сниться ему в худших кошмарах со своим перепуганным личиком. Но больше всего его удивляет не то, как нелепо они попали в эту аварию, а то, что после неё, Агата побежала к нему. Она беспокоилась. Первая мысль девушки была: «А в порядке ли он, Александр Нильсен?» И это, если не льстило, то явно подталкивало парня задуматься. Глупая, глупая Харрис. Они едва не погибли из-за амбиций этой девчонки! Если бы она была менее упрямой и отдала ключи ему, ну или же этому милашке-детективу Сэму. Он хоть и тот ещё плюшевый мишка, но машину водит явно лучше. — Знаешь, Агата, — девушке уже не нравится тон, с которым начинает Нильсен, — если ты так любишь чувствовать боль, не обязательно гробить всю нашу компанию. Просто попроси в следующий раз меня, я тебя отшлёпаю. Светловолосую пугает спокойствие Александра. Его голос звучит так буднично и обыденно, что лишь лёгкая хрипотца выдаёт всю опасность её положения. И по коже Агаты пробегают мурашки, заставляя её вздрогнуть. Он снова играет с ней! Чёртов Нильсен. Каждое его слово звучит так серьёзно и твёрдо, но Харрис-то знает, как шутит этот придурок. — Перестань со мной так шутить, Александр, — девушка закатывает глаза и снова картинно вздыхает, глядя на парня из-под ресниц. Ей хочется сказать, что его шутки доводят её до белого каления. Особенно такие, которые заставляют Агату рисовать в голове картинки, как рука Алекса со звонким шлепком опускается на её ягодицы. Харрис закусывает губу, пытаясь отогнать наваждение. Не хватало ещё, чтобы Александр заметил, как она покраснела. — Я серьёзно, — сейчас Нильсен смотрит куда-то на дверь, будто обдумывая что-то очень важное, но уже через миг его взгляд возвращается к Агате. — Надо заметить, сейчас ты заслужила хорошую порку, — серые глаза так пристально смотрят на девушку, что она вновь вздрагивает. Почему он так влияет на неё? Её раздражает его высокомерие, расслабленная поза, лицо, лишённое каких-либо эмоций. Светловолосая мечется между желанием запустить в Нильсена один из тех маленьких пикающих аппаратов и отчаянной жаждой впиться в его губы поцелуем. Девушка едва ли не рычит от собственной беспомощности. — За что?! — Харрис решается спросить, надеясь, что сейчас Александр переведёт тему на то, какая она безответственная, и разговор вернётся в безопасное русло. Агате не хочется, чтобы парень знал — мысль о порке вызывает в её теле жар. — За беспечность, упрямство и неумение выполнять полицейский разворот, — он отвечает просто, словно это истина, которая всем известна, а затем усаживается на койку, притягивая девушку за талию. Пока Агата переваривает информацию, Александр ловко усаживает её к себе на колени и, поглаживая поясницу Харрис, слегка надавливает. Он и сам не задумывался над тем, зачем пришёл в палату к ней. Убедиться, что она в норме? Что ж, убедился. Можно идти. Но почему-то Алекс не может выйти за дверь и оставить девушку одну. Ему хочется преподать ей урок, чтобы она навсегда запомнила — за руль она больше не сядет. — Хорошо. — Когда Агата на выдохе шепчет это, Нильсен едва сдерживает себя, чтобы не напугать Харрис резкими движениями. Девушка словно наоборот провоцирует парня на грубость, выпячивая попку назад, подставляясь под его ладонь. Она и сама не знала, что способна на такое. Нельзя сказать, что Агата огромная поклонница жёсткости и наказаний, но почему-то ей хочется испытать это именно с ним. Холодное спокойствие Нильсена внушает доверие, а огонь в глазах обещает, что риск будет оправдан. Александр нежными движениями поглаживает ягодицу девушки. Он нервно сглатывает, поскольку в брюках становится немного теснее. Агате повезло иметь такую хорошую фигуру. Парень заприметил формы светловолосой ещё в момент «осмотра» у него в комнате, но тогда ссадина на пол бедра явно не позволяла ему сделать то, чего так хотелось. — Боишься? — вдруг спрашивает Алекс, и Агата на секунду замирает, а потом ещё подаётся навстречу его руке. — Не знала, что наказание подразумевает так много болтовни, — Харрис пытается подавить нахальную улыбку, но получается плохо. Это раззадоривает Александра, его ладонь со звонким шлепком опускается на ягодицу Агаты, и та от неожиданности взвизгивает. Удар не слишком сильный, скорее предупреждающий. — Тише, лилла каттен, — шепчет парень на ушко Харрис, вызывая у неё дрожь по телу, — говорить позволено только мне, прими своё наказание так, как полагается хорошей девочке и, может, даже получишь утешительный приз, — губы Нильсена растягиваются в дразнящей ухмылке. Он приподнимает девушку и устраивает её поудобнее, заставляя лечь ему на колени. Александр благодарит Господа Бога за то, что на Агате сегодня короткое красное платье. Его тешит эта ирония: в своём наряде девушка выглядит точно как профессиональная гонщица, но вот на деле… Рука парня ловко пробирается под ткань платья, приподнимая её выше к талии. Взору Нильсена предстаёт захватывающее зрелище. Он тяжело сглатывает, пробегаясь пальцами по тонкому кружеву её трусиков в тон цвету платья. — Тебе стоит слушаться папочку Алекса, каттен, — он прерывисто дышит, когда раздаётся второй хлопок и Харрис вскрикивает. Поглаживая место удара, парень наклоняется и, отодвигая пряди светлых волос с шеи девушки, прикусывает кожу, оставляя розовое пятно, — молча, милая, молча. Агата протестующе стонет. Внутри неё разгорается настоящий пожар. Сердце глухо стучит о рёбра. Харрис не знает, что заводит её больше: Алекс и его наказание или осознание того, что в любой момент в палату может кто-то постучаться. Голос Александра будоражит каждую клеточку в теле Агаты. Она хочет повернуться к нему, впиться в его губы терпким поцелуем и наконец выплеснуть всё своё отношение к этому заносчивому, но такому сексуальному придурку. Очередной шлепок заставляет Харрис сжать бёдра. Каждый удар вызывает сильную пульсацию там, внизу. Агата прикусывает нижнюю губу, стараясь подавить стон. — Молодец, Агата, — Александр едва ли не мурлычет от того, насколько податливая Харрис в его руках. Он снова проводит по коже девушки пальцами, заглаживая удар, и как бы невзначай касается её промежности. Осознание того, насколько она готова для него, заставляет Нильсена поёрзать. Он проводит воспитательный процесс, ему нужно сдержаться и не трахнуть такую горячую Агату на этой койке. — Пожалуйста, Александр, — протягивает девушка, толкаясь бёдрами навстречу руке парня, но тот быстро одёргивает её, вызывая у Харрис протестующее рычание. — Я хочу знать, что ты усвоила урок, — хрипотца придаёт голосу Алекса особой магии, под напором которой Агата уже готова сдаться, — скажи это, Агата. — Он снова касается её белья, оттягивая его так, что ткань задевает клитор девушки, и она резко втягивает воздух сквозь зубы. — Я больше… не буду… садиться за руль, — выговаривает Харрис между вдохами. Она делает небольшую паузу, но парень не спешит продолжать. Понимая, что от неё требуют, девушка продолжает: — пожалуйста, Алекс. И адекватное сознание Александра отключается. Он больше не хочет сдерживать себя. Он хочет слышать, как Агата выкрикивает его имя, моля о большем. Как её красивое, изящное тело извивается под его ласками. Как она закатывает глаза в немом удовлетворении. Нильсен снова оттягивает ткань трусиков Харрис, на этот раз, чтобы спустить их к лодыжкам светловолосой. Парень проводит пальцами по складкам Агаты, размазывая её влагу. Она такая горячая под его пальцами. Пульс ускоряется, а мысли путаются. Другой рукой он хватает её за бедро. Наверняка на коже останется синяк. Александр слегка надавливает и вводит один палец во влагалище девушки, затем второй. Агата задыхается от новых ощущений. Парень начинает движения внутри неё и Харрис невольно закатывает глаза. Ей бы, может, и хотелось спросить у Алекса, насколько много практики у него было, что он делает это так хорошо. Но Агате явно было не до шуток. Александр доводил её до исступления, заставлял прогибаться в пояснице, тянуться за движениями его руки. — Да… Пожалуйста, Александр, быстрее… — просьба девушки — закон, так ведь? Нильсен начинает двигаться быстрее, иногда надавливая на нужную точку на стенке влагалища, заставляя Агату цепляться ногтями в ткань его брюк. — Тише, лилла каттен, — голос Алекса звучит так низко, что он слегка удивляется сам. Эта девушка так заводит его. Она даже стонет приятно. Признаться, Нильсен ожидал, что она будет совсем молчать или издавать звуки из дешёвых порнографических фильмов. Воспитанная Агата была для него схожа на тех девчонок, которые изучают искусство секса за просмотром остросюжетных короткометражек на порнхабе. — Ты же не хочешь, чтобы вся больница сбежалась на твой сексуальный голосок. Это заставляет Агату ещё сильнее прикусить губу. Она чувствовала, как с каждым новым толчком узел в животе завязывается всё туже. Алекс подводил её до грани и Харрис молилась, чтобы его скверный характер не подкинул ему идею оставить её без разрядки: жаркой и злой. Она немного поёрзала на коленях парня, чувствуя его твёрдую, разгоряченную плоть, когда Александр большим пальцем провёл по её клитору. Двигаясь круговыми движениями, Александр разжигал внутри девушки огонь. Агата сжала бёдрами его руку, закрывая глаза. Она предчувствовала такой желаемый пик удовольствия, но девушке всё же хотелось отсрочить этот момент. Она хотела подольше чувствовать близость Александра, боялась разрушить такой интимный момент между ними. Кто знает, когда в следующий раз Нильсен откажется от идиотских шуток и сарказма, чтобы наказать её. Харрис не хотелось признавать, но она не желала, чтобы на этом эпизоде их история заканчивалась. Но наслаждение было настолько близко, что контролировать его Агате уже было сложно. Мышцы её живота заметно напряглись, прежде, чем мир светловолосой разлетелся на тысячи осколков. Тело девушки обмякло в руках Нильсена после желаемой разрядки. Немного отдышавшись, Агата всё же поднимается и пошатывается на дрожащих ногах, когда видит, как Александр улыбается. Словно Чеширский кот, самодовольно и хитро. Он даже не пытается скрыть, насколько сильно этот эпизод его потешил. Парень немного придвигается к девушке, протягивая салфетки, которые успел схватить с тумбочки у койки. Харрис боится смотреть ему в глаза. Что теперь будет? Между ними, да и вообще? Как теперь к нему относиться? Будет ли Александр шутить про их близость, ведь у парня отвратительное чувство юмора, которое нередко заставляет Агату хотеть ему врезать. Она наспех приводит себя в порядок, насколько это вообще возможно, когда Нильсен пальцами цепляет края кружевных трусиков Агаты, болтающихся у неё на щиколотках. Парень медленно, не спеша, натягивает бельё девушки обратно ей на ягодицы. Харрис тяжело сглатывает, всё ещё не поднимая взгляда. — Я надеюсь, ты хорошо запомнила урок, Агата, — Александр встаёт с койки и подходит вплотную к светловолосой. Он цепляет пальцами её подбородок и тянет к себе, вынуждая посмотреть ему в глаза. Харрис тяжело читать их, она всё ещё не понимает, чего ещё хочет Нильсен, когда тот наклоняется к ней и мягко накрывает её губы своими. Этот поцелуй медленный и неспешный, но Алекс не даёт Агате взять инициативу. Под напором Нильсена, девушке лишь остаётся обвить его шею руками и прижаться крепче, вкладывая в этот поцелуй то, что урок она усвоила очень-очень хорошо. Её язык переплетается с языком Александра, и Агате вдруг резко не хватает воздуха. От его поцелуя ей сносит крышу. Чёрт бы побрал этого Нильсена! Зачем он делает это с ней? — Сейчас ты тоже скажешь, что лишь пытался меня осмотреть? — шепчет Харрис, отрываясь от губ парня. Тот в ответ лишь улыбается, после чего снова целует. На этот раз коротко, почти целомудренно. — Осмотр прошёл успешно, но, знаете, мисс Харрис… Думаю, нам всё же стоит провести повторный, более детальный осмотр, — Александр многообещающе сжимает талию Агаты, после чего отпускает девушку и направляется к двери. Агата снова падает на койку, как только дверь за парнем закрывается. Она касается пальцами кожи на шее. Там явно красуется укус парня. Шею саднит и девушка тихо шипит. Несмотря на то, что надо бы подумать, как это всё дело замаскировать, Харрис глупо улыбается. Теперь больницы нравятся ей чуточку больше, как и сам Александр.