***
Сасори внимательно следил за лицом Итачи. Как ожидалось, он не выдал ни намёка на злость или разочарование в своём младшем брате. Узнать в этом неопытном стриптизёре Саске, было трудным делом, учитывая, как Учиху и Узумаки загримировали и нарядили. Но для старшего брата это не было особой помехой. Сасори заметил, как внимательно ониксовые глаза изучали происходящее на сцене, как немного подрагивали уголки его ресниц, когда стриптизёры позволяли себе двигаться эротично и сексуально. Мелочи в движениях Итачи выдавали удивление и злость. Да, Учиха был зол. Но отнюдь не на Саске, с ним он разберётся потом. Вся его злость была направлена на Сасори, что наслаждался его замешательством. Хотелось испариться, и больше никогда не появляться в этом заведении. Оно было пропитано притворной пошлостью и изысканностью. Итачи знал, что кроется за стенами этого «безобидного» заведения. Знал, что кроется за вежливостью Сасори и улыбкой Дейдары. И всё же, он позволил попасться в их уловку. Сасори был удивлён такому выступлению парней. Он ожидал неумелые движения, неаккуратные столкновения и падения с шеста, которые приведут их к полному позору. Но этот спектакль изумил Сасори. И произвёл приятную мысль, что сегодня выручка клуба будет больше, чем в предыдущие дни. В голове Акасуна промелькнула идея, иметь у себя в сотрудниках таких индивидуумов. А что? Подтянутые тела, плавность движений и хорошее воображение. В любом случае, нужно было расширять штат стриптизёров. Многие не подходили к атмосфере и специфике клуба. А Наруто и Саске гармонично сочетались с его фоном и идеей продвижения оригинального продукта. Сасори мечтательно прикрыл глаза. Всё складывалось, как и предвещал Дейдара. Его план сработал, а ловушка захлопнулась. Наживкой был Саске, добычей Итачи. И он явно попался. Когда стриптизёры почти поцеловались, а после погас свет, Учиха — старший блаженно прикрыл глаза. Это казалось сном. Ведь такого просто не могло быть. Как мог Саске согласиться на такую работу? Неужели повёлся на уловки Сасори или Дейдары. Но младший брат осведомлён об Акацуки, и что связь с этой организацией опасна для бизнеса Учих. Тогда зачем? Но ответ пришёл моментально. Блондинистое чудо в лице Узумаки Наруто. Вот так всегда. Куда этот отпрыск Намикадзе, туда и Саске. И вечно они попадали в приключения, из которых их спасали либо друзья, либо любезный старший брат. И сейчас вытаскивать задницу Саске приходилось Итачи, осознававший, что Акацуки не отпустят двух друзей. Уж слишком хорошей наживкой они были. — Как вам шоу, мистер Учиха? — осведомился Сасори, решив прикрыть крики девушек с первого этажа своим тёплым, но весьма твёрдым голосом. — Ничего, что могло привлечь моё внимание, — проговорил Итачи, с отстранённостью глядя в лицо Сасори, — как и ожидалось от такого места. Как же искусно Учиха лгал! И каков был паршивец! Сасори зауважал этого человека ещё больше. Играть с ним было куда интереснее, чем с остальными марионетками. Даже после такого оскорбления в сторону семьи Учиха, Итачи держался, словно не заметил явного плевка и пощёчины по репутации корпорации. Но Сасори догадывался, что брюнет зол. Всё-таки, Акасуна был искусным манипулятором и мог по мелочам и движениям разобрать характер человека на каждую значимую деталь. — Настаиваю, чтобы вы познакомились с нашими молодыми сотрудниками, — проговорил Сасори, пальцем проводя по краю стакана, — уверен, похвала из уст самого Итачи Учиха станет для них самым лучшим подарком. Итачи нахмурился. Намёк, что сквозил в голосе Сасори, ударил по ушам. Терпеть его надругательство над своей персоной и двумя неугомонными студентами, Итачи не мог. — Вы переходите все границы, мистер Акасуна, — твёрже произнёс Учиха, вглядываясь в карие хитрые глаза собеседника. — Это только начало, Итачи. Хищная ухмылка засияла на узких губах парня. Но глаза оставались такими же безэмоциональными. В них не существовало любви, заботы, злобы и гнева. Обычные пустышки, которые скрывают настоящего монстра, что таиться глубоко в душе, дожидаясь своего часа возмездия. Итачи шумно встал. Оставаться в компании этого человека было опасно, особенно, когда Саске и Наруто, сами того не осознавая, находились на коротком поводке у Акацуки. — Рад был видеть вас, мистер Учиха, — вся его любезность вернулась в один миг. Итачи кивнул и поспешил покинуть общество Акасуна. — Не затягивайте с письмом, — слова Сасори впились в спину брюнета мёртвой хваткой, принося раздражение и холод, от которого так старался отгородиться Итачи, — господин Пейн ждёт. Сасори смотрел на удаляющийся силуэт. Пора приступить ко второй фазе.***
Потребовался не один стакан виски, чтобы снять будоражащее ощущение после горячего выступления стриптизёров. — Девочки, это было великолепно! — воскликнула распалившаяся блондинка, опрокидывая в себя горячительную жидкость, незаметно откусывая нарезанный ломтик яблочка. — Яманака, я бы могла подумать, что ты ещё та алкашня! — пропела Карин, бросая двусмысленные взгляды на сцену и платформы, где сейчас очень привлекательно примостились соблазнительные стриптизёры, — но готова признать, это было сексуально! Я даже возбудилась, мать вашу! Ино захихикала, пытаясь побороть приступ хрюканья. Слишком пьяная блондинка не могла удержаться от порции весёлого смеха. Обстановка благоволила только так! Но Сакура не разделяла их веселья. Она задумчиво уставилась на сцену, что находилась прямо за девичьими спинами. Казалось, будто розоволосая ждала кого-то важного и особенного. Малахитовые глазки слишком внимательно следили за всем происходящим. Всё казалось ненастоящим, и Харуно уже подумывала над тем, чтобы поскорее свалить отсюда. Её не радовала мысль, что они находятся в логове Акацуки. Хината ещё пять минут назад покинула их дружную компанию под предлогом плохого самочувствия. — Знаю я, это самочувствие! — хитро улыбнулась красноволосая бестия, — она просто потекла с того лиса! Сакура напряглась. Как-никак выступление этих парней заставило розоволосую немножечко пофантазировать! Их движения раскаляли чувственные точки тела, взгляды приковывали внимание, а эти соблазнительные плавные изгибы… Боже, до них хотелось дотронуться! Девушка замотала головой, пытаясь избавиться от навязчивых мыслей. Пока лиса и кота не было видно. Они сразу исчезли после выступления, и Сакура была несказанно этому рада. Если бы этот зверинец появился, Харуно бы не смогла на них не пялится. — Грустим? Харуно повернулась к барной стойке и с удивлением посмотрела на светловолосого бармена, что так галантно подал коктейль. — Вовсе нет, — произнесла Сакура, осторожно выхватив из рук мужчины приятную жидкость. Малиновые глаза странно блеснули в отблеске искрящих светодиодов. — Я бы никогда не подумал, что новички способны так зажечь толпу, — проговорил бармен несколько изумлённо, слегка дёрнув оголёнными плечами. — Новички? — переспросила розоволосая, попивая сладкий коктейль, что так заботливо был предоставлен блондином. Бармен кивнул и с важным видом подал девушке салфетку, когда пару капель напитка упали на обнажённую шею. Они соблазнительно скатывались по молочной нежной шее, перекатываясь по пульсирующей вене и пропадая где-то в вырезе белой маечки. Бармен внимательно пронаблюдал, как девушка с благодарностью приняла салфетку и уверенно стёрла капли, проводя по шее чувствительными маленькими пальчиками. Мужчина внимательно следил за каждым её движением. И Сакура, заметив на себе взгляд бармена, поспешила поблагодарить за помощь. — Хидан, — вальяжно протянул бармен, протягивая гостье широкую ладонь. — Сакура, — улыбнулась Харуно, пожав парню руку. Хидан посмаковал губами, пробуя на вкус новое имя. Оно явно ему нравилось, как и сама представительница женского пола. Уж, очень необычной внешностью она обладала, а если на то пошло, то парень был коллекционером всего особенного и необыкновенного. Недолгую паузу прервало верещание Карин. — У нас же VIP– ложа! Какого хрена мы тут сидим?! — Узумаки спрыгнула со стула и несколько возмущённо посмотрела на подруг. — Узумаки, вообще-то мы Хинату ждём, — заметила Ино, несколько пританцовывая на высоком стуле под соблазнительную музыку, что наполняла танцпол сексуальными движениями представительниц женского пола, коих было немерено. Карин только хотела высказать ещё что-то колкое, но Сакура, громко поставив недопитый коктейль, уверенно посмотрела на подруг, оставив за своей спиной Хидана, что с интересом следил за беседой девушек. — Надо отсюда валить, и срочно! — заявила розоволосая, расправляя складки на лёгкой юбке. — Ты сдурела? — изумлённо спросила Узумаки, слегка вздёрнув руками, — ты слышала, что я сказала? У нас VIP- ложа! — Сакура, мы только пришли, — добавила Ино несколько спокойно, разбавляя накаляющуюся обстановку. Розоволосая громко вздохнула, готовясь разочаровать подруг своими догадками. — Девочки, этот клуб принадлежит организации… Но Сакуру нещадно перебили. — Ну, здравствуйте, дамы, мм! — Дейдара незаметно подкрался к Ино, приобняв сидящую девушку за плечи, демонстрируя хитрую улыбку. Яманака нахмурилась, скидывая руки парня с плеч. Меньше всего ей хотелось, чтобы этот склизкий ведущий лапал её. — Как вам мой подарок, мм? — поинтересовался Тсукури, даже глазом не моргнув на явную попытку Ино отвертеться от его рук. — Не могли бы вы покинуть наше общество, — несколько раздражённо произнесла Сакура, стиснув маленькие кулаки за спиной. Блондин удивился её просьбе, но даже не стал брать во внимание её слова. Сейчас его интересовала далеко не эта розоволосая, и тем более не её появившееся из ни откуда раздражённость. Дейдара была интересна только шикарная блондинка, которая одним своим видом пробуждала желание и чувственную страсть. Конечно, Тсукури был ещё тем бабником! За пару минут он мог склеить любую девчонку. Хорошенькая внешность и большой кошель позволяли Дейдаре творить с наивными дурочками то, что он желал. Но сейчас эти приёмчики не работали. Ино демонстрировала явное равнодушие к его персоне, но это не отталкивало. Наоборот, Тсукури ещё больше стал желать эту стервочку! План в его блондинистой голове стал складываться в понятную только ему мозаику. — Пройдёмте со мной, дамочки, мм, — блаженно произнёс Дейдара, — проведу вас в VIP– ложу, мм. Карин была готова завизжать от радости, но Сакура не разделяла её настроения. Кидая многозначительные взгляды Ино, розоволосая пыталась избавить от лишнего внимания Тсукури к их обществу. — Позвольте нам поговорить наедине, — попросила Яманака, блеснув лазурными глазками в сторону Дейдары, — мы благодарим вас за предложение, и с радостью его примем. Но чуть позже. Тсукури галантно наклонился к девушке и, легко поцеловав пальчики рук, скрылся в толпе девушек. — Не поняла, — несколько удивлённо произнесла Узумаки, поправив выбившуюся прядь из лёгкой причёски, — что это сейчас было? — Сакура, а теперь поподробнее расскажи, что тебя взволновало, — игнорируя вопрос Карин, Ино обратила всё своё внимание на Харуно. В отличие от красноволосой подруги, Яманака всегда прислушивалась к внутренним ощущениям и предостережениям окружающих людей. Люди всегда думают, что правы, не замечая деталей, образов и мелких различий между правдой и ложью, которые могут несказанно помочь в решении той или иной проблемы. Они опираются только на своё мнение, не прислушиваясь к окружающим, что могут без особого усилия разглядеть западню. И что-то подсказывало блондинке: Харуно необходимо выслушать! Зеленоглазая красавица покосилась на бармена, что премило разливал коктейли своим клиентам. Но если он всем своим видом показывал, что не заинтересован их разговором, то малиновые глаза без доли сомнения смотрели прямо на неё. Харуно стряхнула с себя навязчивый взгляд. Никому в этом клубе нельзя было доверять. Девушка лихо спрыгнула с высокого стула, отвела подруг подальше от лишних глаз, и поспешила добавить. — Этот клуб принадлежит организации Акацуки, — заговорщицки проговорила Сакура, — я сразу не поняла, у кого мы находимся. Но когда тот навязчивый блондин представился, до меня дошло. Нужно найти Хинату и срочно сваливать! Ино задумалась, а вот, Карин, как и ожидалось, вспылила. — Харуно, у тебя старческий маразм?! — похоже, Сакура привыкла слышать подобные речи от своей неугомонной подруги, ибо закатила подведённые лёгким сияющим макияжем, глаза, — мне осточертели твои догадки. Мы пришли отдыхать и веселиться! Узумаки всегда отличилась буйным нравом и непреклонным мнением. Она относилась к той категории людей, которые не прогибаются под чьим-либо вниманием и не видят подступающей угрозы или проблемы, пока не ощутят всю горечь плачевного исхода на своих плечах. — Я бы не обратила на это внимания, — пояснила Сакура, — если бы Дейдара не начал приставать к Ино. — Ну, захотел он склеить Яманака?! И что с того! — не унималась Карин, слегка качнув бёдрами и сложив руки на груди, демонстрируя своё недовольство речами Сакуры. — А то, что от Акацуки можно ожидать чего угодно! — в конец, Харуно не выдержала, и начала упорно отстаивать свою позицию, — я не знаю, что в голове у этого одноглазого извращенца, но по его ухмылке можно догадаться, что мы в полной жопе! Яманака весьма красноречиво посмотрела на подругу, а затем без колебаний, положила на хрупкое плечо, свою ладонь, слегка приобняв и огладив тёплую обнажённую кожу. — Сакура. Я не знаю, кто такие Акацуки, не знаю, что затевает тот парень, но я тебе верю, — уверенно заявила Ино, отчего Карин хотела вновь вклиниться в разговор, но жест поднятой ладони блондинки, заставил замолчать красноволосый тайфун. Сакура с облегчением улыбнулась. Рассудительность Яманака удивляла. — Но пока ничего не произошло, — заметила Ино, — я не раз была в этом клубе, и за всё это время, со мной ничего не случалось. Рано делать выводы, лобастая. Чтобы кого-то обвинить, нужны основания. А их у тебя нет. Блондинка отступила от подруги, давая возможность немного обдумать сказанные слова. — Ино, ты знаешь, я не буду переживать по пустякам! — начала заводиться Сакура, — Саске часто рассказывал, как Акацуки вклинивались в бизнес Учиха и доставляли им массу проблем, вплоть до незаконных махинаций. Ино и Карин переглянулись. Ситуация набирала обороты, но отнюдь не от её серьёзности. — Послушай, Харуно, — спокойно сказала Узумаки, — мы не Учиха, мы не ведём бизнес, и никоим образом мы не связаны с этими Акацуки, а значит, они не представляют нам угрозы. Яманака подтвердила слова Карин. Хоть и предостережения розоволосой волновали блондинку, но девушка не могла так просто уйти из любимого клуба, только потому, что Акацуки имели конфликты с Учиха. — Карин, права, — согласилась блондинка с красноволосой подругой, — но если тебя это утешит, мы будем осторожнее. Если что-то заподозрим, сразу уйдём. А если говорить о том блондинистом ведущем, то я с радостью отрежу его яички, если он посмеет приставать. Карин усмехнулась. А Сакура лишь громко выдохнула, надеясь на воинственность и осторожность подруг. Девушки без проблем отыскали Тсукури, который галантно проводил их на второй этаж. Только Харуно осталась дожидаться Хьюга, пообещав Ино и Карин, что присоединяться с брюнеткой сразу, когда та вернётся. Их разговор остался бы тайной. Если бы не темнота, что окружала их хрупкие персоны. Она сгущалась и наполнялась страхами и ужасами ночи, что предвещала захватить в свои владения и больше никогда не отдавать свету их лица. У темноты были глаза и уши, и их разговор, обвинения и догадки Сакуры давно были известны хозяину. Он создал атмосферу этого клуба, создал всех этих людей, что кружились в бесконечном темпе бешеной музыки. Хозяин сделал всё возможное, чтобы люди могли насладиться всей этой обворожительной эстетикой тел, эротическими движениями и дорогим алкоголем, что усыплял бдительность и заставлял поддаться искушению. В обмен на этот приятный подарок, темнота освобождала внутренних демонов, что таились в глубинах подсознания. И что самое страшное, люди даже не замечали этого. Они не ощущали, как алкоголь больше не обжигает горло, опьяняя разум до такой степени, что он больше не мог держать своего хозяина в рамках приличия. Люди не видели, как стервятники пожирают их тела похабными взглядами, а чужие руки блуждают по изгибам, будя в своих недрах дикое желание, обладать предметом ласки. Для них это был сон. Но разве может сон приносить такой кайф? Разве может сон приносить боль, когда чьи-то руки сжимают шею, а уверенные толчки в податливое тело не приносят должного удовольствия? Разве можно ощущать во сне мерзкий привкус наркоты во рту, когда чьи — то уверенные пальцы проталкивают ненужную дозу, которая превращает любого человека в послушного ручного зверя? Вот, и девушка не понимала, спит ли она? Или же это реальность? Было сложно определить. Неведомая пелена на глазах не давала полностью разглядеть картину, что окружала девушку, словно размытая фотография. Её тело беспощадно тёрлось о шершавую стену, поддаваясь толчкам, что происходили где-то снизу. Она не особо понимала, что происходило. Только вкус чего-то кисло-сладкого во рту держал её в сознании. Она цеплялась за него, как за спасительную ниточку, ведущую к свету, что ярким пламенем огревал её потухшие глаза. Но со временем разум прояснялся, и привлекательная особа могла услышать громкие вдохи и хищные рыки. Позже, девушка почувствовала, как что-то впивается в её узкую обнажённую талию, принося еле ощутимую боль. Перед её глазам мелькали два ярко-зелёных огонька. Девушка сморщилась, когда почувствовала, как кто-то резко перевернул её, ставя на четвереньки и приподнимая таз. Собственный вскрик заставил удивиться. Это разве её голос? Она умеет кричать? Отчего она кричит? Но ответом послужила боль в области ануса, резкая и пронизывающая. Она окончательно вывела особу женского пола из сна. Девушка начала извиваться, понимая в какой ситуации оказалась. Её крик разносился по пустым коридорам. Но шершавая рука быстро закрыла девичий рот, пока её хозяин с усилием пытался продвинуться тугим членом в узкую попу. Слёзы моментально хлынули из глаз. Как она могла это допустить? Коленки тёрлись о мягкий ковёр, щека болела от трения с шершавой поверхностью, волосы неприятно оттягивали назад, а всё тело пылало. — Какузу, ты совсем совесть потерял? — голос со стороны заставил девушку поднять голову, с усилием преодолевая боль. Перед глазами блеснули лаковые ботинки, в которых девушка могла разглядеть своё отражение. Она хмыкнула, радуясь своему спасителю. Но сзади даже и ухом не повели, продолжая исследовать тело девушки. Ничего не оставалось, кроме как ждать, когда этот ублюдок кончит. Когда это произошло, Какузу пренебрежительно откинул девушку к стене, и быстро поправив одежду, весьма жёстко проговорил источнику вмешательства в столь интимную обстановку: — Орочимару, не тебе меня судить, — грозный звучный голос наполнил пустоту коридора, отчего девушка вздрогнула и решила притвориться мёртвой. Больше не хотелось попадаться под внимание этого насильника. — Хотя бы поухаживал за девушкой или в кабинет свой провёл, — словно змея пролепетал Орочимару, облизывая свои длинные уста. — Я не собираюсь тратить деньги на очередную шлюху. Можешь воспользоваться, я не против. Ах, да, это не по твоей части, — отряхиваясь, будто от грязи, заявил Какузу, и поспешил покинуть помещение. Работа не должна откладываться из-за какой-то наивной девчонки, что обкурилась и позволила быть изнасилованной. Простой бизнес. А бизнес требовал денежных вложений и жертв, таких как эта маленькая наивная дурочка, что попалась под руку, когда Какузу так нуждался в разрядке. Орочимару пронаблюдал за мужчиной с ярко-зелёными алчными глазами, и медленно приблизился к девушке. Она вмиг отползла, когда темноволосый мужчина присел на корточки, коснувшись бледной рукой её израненной щеки. Из-за расплывчивости образа, она не могла разглядеть черты лица. Но всё-таки янтарные змеиные глаза надолго запомнились ей. Мужчина протянул девушке свой пиджак, накинув на её обнажённое тело. — В пиджаке деньги, вызови такси и уезжай домой, — скрипуче произнёс Орочимару, — если кому-то расскажешь, что здесь произошло, вернёшься в этот ад ещё раз. Глаза наполнились слезами. Орочимару мягко провёл указательным пальцем по мятым губам, и удалился, оставляя девушку в полном одиночестве. Она никогда не ощущала себя такой разбитой. Рыдания застилали отвратительную боль, что отдавалась по всему телу.***
— Узумаки, а ты не мог обойтись без поцелуев? — заявил Саске, когда парни переводили дух после горячего выступления прямо за кулисами сцены. — Отвали Учиха! Этим извращенцам нужно было шоу, даттебайо! — Наруто тяжело дышал и стирал капельки пота, что выступили под рыжей маской. Блондин опёрся на какой-то большой чемодан, и периодически чертыхался, когда лисий хвост прилипал к вспотевшим ногам. Саске, как никто другой понимал друга. Это был самый унизительный момент в их жизни. Они никогда так низко не опускались. В один миг, брюнету казалось, что он не выдержит и спрыгнет со сцены, чтобы избавиться от мерзкого чувства. Но излишнее внимание женского пола немного льстило и заставляло тело двигаться так сексуально и эротично, что уши до сих пор не отошли от девчачьих криков. — Знаешь, мне на одно мгновение показалось, что я видел Сакуру, — проговорил Узумаки, разминая свои конечности. Саске как-то странно посмотрел на лиса, и этот взгляд не предвещал ничего хорошего. Лис сразу сообразил, что не одному ему показалась розоволосая макушка прямо у выступа сцены, и смазливое нежное личико, что рьяно хватало их движения малахитовыми глазками. — Чёрт! Учиха, если это действительно она, то с ней и… — Все остальные, — продолжил за него брюнет, подтверждая догадки друга. — Но, возможно, нам показалось, даттебайо! — нашёлся Наруто, с умным видом подняв указательный палец, — а даже, если это действительно Сакура, а ты ещё живой, значит, она нас не узнала. — Это только вопрос времени, — хмыкнул Саске. Не случайно их выпустили на сцену. И что-то подсказывало брюнету, это ещё не конец. Это маленькое представление было подстроено. Ведь в случае их позора на сцене, Акацуки понесли бы убытки. А оно им надо? И дело тут не в желании Дейдары опозорить незатейливых студентов. Нет. Всё было гораздо сложнее. Словно Акацуки хотели приманить более выгодную рыбёшку в свой аквариум. А червячком этой рыбалки стали они. Сразу стало понятно, кто в этой истории рыбак, а кто нажива. Только кто рыба? Кого можно было приманить такой показухой? Размышления прервал хохот Наруто. Он сидел на корточках и громко похрюкивал, схватившись за оголённый торс. Саске посмотрел на друга, как на сумасшедшего. — Узумаки, сейчас не до смеха! — нахмурился Учиха, наблюдая, как лис катается по полу, словно припадочный. — Узумаки, тебя надо в психушку отправить, а не в армию, — заявил Саске, пока блондин успокаивал себя, пытаясь выговорить хоть одно слово из продолжительного хохота. — Я просто представил лицо Сакуры, когда она узнает, что… И снова хохот. В уголках его лисьих глаз появились слезинки, от которых хотелось отмахнуться, но Узумаки просто не мог. Физически. Живот разрывался от напряжения. И, казалось, смех блондина доходил до танцпола. От мысли, что их могли заметить из-за этого неугомонного блондина, становилось не по себе. И Саске решил пойти на крайние меры. Но вдруг, Узумаки, встал с пола и, отряхиваясь, всё ещё хихикая, произнёс: — Прикинь, Сакура узнает, что это были мы, даттебайо! Тогда она тебе точно яйца оторвёт и подвесит над камином! — Узумаки, ну и фантазия у тебя, — поморщился Саске, представляя Харуно с большим ножом и в больничном халате. Такого он точно не хотел! — А знаешь, почему отрежет? — заговорщицки спросил Наруто, переходя на шёпот, отчего у Саске сложилось впечатление, что блондин хочет открыть ему тайну века. — Твою мать, Наруто, я не желаю знать! Тем более у нас есть проблемы по крупнее! — разозлился Учиха, но это не остановило лиса, который ловко подскочил к другу, и тихо, немного нежно прошептал на изящное ушко: — Потому что ты пидор, даттебайо, — и в дополнение к своим словам, смачно чмокнул Учиху в губы. Брюнет аж позеленел от такой наглости. — Саске, у тебя губы как у жабы! Ты совсем целоваться не умеешь. Как тебя ещё Сакура терпит! — начал раззадоривать кота, хитрый лис. Ну, и конечно, брюнет не смог удержаться. Он лихо зарядил Наруто по затылку. — Ты чего, Учиха? — изумлённо произнёс блондин, потирая ушибленную часть головы, искренне не понимая, за что ему влетело, — на правду не обижаются, даттебайо! — Я тебе сейчас эту правду засуну в задницу! — в конец разозлился Саске, чуть двинувшись в сторону Узумаки, который подскочил как ошпаренный и поспешил отойти от друга, дабы избежать новую порцию накатившей боли. — Кстати о ней, — нашёлся Наруто, — я в туалет, даттебайо! Учиха закатил ониксовые глаза, наблюдая за отдаляющейся рыжей задницей Узумаки. Брюнету ничего не оставалось, как вернуться в гримёрку, дожидаясь прихода блондина. Саске не хотел попасться на глаза членам Акацуки, которые без колебаний заставили бы вновь крутить пятой точкой. Брюнет думал избежать неожиданных встреч, искренне надеясь, что их представление на сцене удовлетворит безумные мысли Дейдары, но он даже не догадывался, что его кошмар только начался.***
Желудок скручивался в тугой узел и требовал выплеснуть всё содержимое наружу, отчего Хината выглядела ещё бледнее, чем обычно. Мир переворачивался с ног на голову каждый раз, когда Хьюга поднимала тяжёлый взгляд на зеркало. Отражение в хрупком стекле казалось неестественным, ненастоящим и притворным. Бледность кожи никак не соответствовала с бешеным ритмом сердца и будоражащими кровь эмоциями. Лавандовые глаза, словно не видели перед собой ничего. Ледяная вода отрезвляла лучше, чем свежий глоток воздуха. И при каждом прикосновении капелек свежей жидкости с бледной кожей лица, становилось намного лучше, а все мысли, что в сумасшедшем порядке витали в не восстановившемся сознании, укладывались на свои предназначенные места в огромной головной библиотеке. Чувства прояснились ярким потоком, когда размытое отражение становилось чётким образом в лавандовых глазах. Брюнетка не понимала, что могло послужить такому самочувствию? Коктейли, которые полчаса ранее она залила в свой организм, не превышал ни градуса виски, что Яманака предлагала подругам в своей квартире. Никакую дурь она не употребляла. Тогда, что? А, может, выступление тех стриптизёров? При мысли о них, щёки покрылись предательским румянцем, а сердце ускорило ритм кровообращений. Каждое их движение, каждый взгляд был запретным для её глаз, но, поэтому и притягивал. Хината никогда не видела более завораживающего зрелища, чем плавные толчки бёдер лиса, его хищная улыбка слегка заострённых клыков и томный взгляд проникновенных глаз, в темноте казавшимися красными, налитыми безудержной страстью. И всё теряло всякий смысл, когда лис горячими от возбуждения руками касался цепей на груди кота, притягивая податливое тело к своему широкому торсу. О боже, как были приятны эти прикосновения! Хьюга представляла, как тянет его руки к своей бледновато-молочной шее, проводя указательным пальчиком по атласным лентам, развязывая их в порыве нежности и страсти. Брюнетка ощущала на себе поцелуи его соблазнительных губ, пока мурчащий кот освобождал её от ненужной одежды. Хината думала бы только об одном, если бы их манящие яркие язычки облизывали набухшие сосочки, слегка покрасневшие от перевозбуждения: поскорее почувствовать их возбуждённые органы в себе, внутри, двигаться в такт плавным движениям их ягодиц. Она бы всё сделала, чтобы довести их до пика, подарить двум жадным зверятам своё тело, девственность, стоны страсти и безудержный оргазм. Хината почувствовала, как тело уже не принадлежит ей. Оно горело, требовало чего-то запретного и непростительного. И это чувство окутало сознание, словно купол, невидимая оболочка, что стеной отгородила от рассудительности и разумности мыслей. Хината смотрела на своё отражение пристально и бессознательно. Она не заметила, как пальцы проникли под ткань короткой юбки и теперь ласкали интимную зону между ног сквозь трусики. Её собственный стон оглушил, заполнил женский туалет протяжными и мягкими звуками, слетающими с манящих порозовевших от укусов губ. Хьюга чуть не свалилась на кафельный пол, когда пальчики смело отодвинули ткань трусиков, и прикоснулись к горячей зоне возбуждения. Стон более громкий заставил откинуть голову в неведомом порыве. Аккуратные длинные пальчики поглаживали клитор, мягко проводили ноготками по половым губам, но не проникали. А так хотелось почувствовать их в себе. Хьюга наклонилась на раковину, чувствуя затвердевшими сосками холодную поверхность. Даже сквозь ткань топа, брюнетка ощущала всю приятность соприкосновения с холодной поверхностью. Это было блаженство, отчего новый стон наслаждения огласил помещение, в котором она находилась. Хината сжала побелевшими пальцами белоснежную плитку раковины, когда пальчики настойчиво прикоснулись к влагалищу. Она не сдерживалась, цеплялась за всё, что попадалось, и стонала при каждой ласке страстных пальчиков. И тут Хьюга поняла. Это были не её пальцы. Брюнетка с трудом подняла голову, и увидела стоящую позади девушку, что схватив за хрупкие плечи, настойчиво теребила её половые губы. Она выглядела сексуально, соблазнительно. Её томные янтарные глаза смотрели прямо в лавандовые глаза, наполненные желанием и тёмной плёнкой неизвестного препарата. От этого взгляда рассудок помутился, и Хината не смогла промолвить ни слова. Она была против, но эти ласки были невыносимо нужны. Нужны как глоток воздуха в душном помещении, как свежий порыв ветра в сухую и невыносимо жаркую погоду. Нужны как улыбка Наруто, что дарил ей уверенность, доброту и позитив в самые трудные моменты жизни. Мысль о нём отрезвляла и возвращала сознание из далёкого уголка затуманившейся головы. Хината дёрнулась, пытаясь выскользнуть из ласкающих пальчиков, что медленно проникали в её влагалище. Но тут же Хьюга ощутила смачный шлепок по обнажённым ягодицам. Стоп, когда с неё успели снять трусики с юбкой? Тело прониклось судорогой, а спина бессознательно прогнулась, когда умелые пальчики начали настойчиво двигаться в ней. Хинате было страшно от собственных стонов. Тихие слёзы горечи катились из бледных глаз, обжигая покрасневшие щёки. Она чувствовала, как чья-то мягкая ладонь задирает её топ до самой шеи. Как манящие пальчики оттягивают затвердевшие соски, причиняя лёгкую приятную боль. Хината чувствовала себя на самом дне. Её трогают, насилуют. И ей приятно противно. Противно от себя, своих предательских стонов, и собственных толчков бёдер навстречу требовательным пальчикам. Хотелось глубже, больше. Хотелось раствориться в этих ощущениях, забыться в своём хриплом голосе, который заходил за рамки дозволенной громкости. Девушка не понимала, почему в помещение никто не заходит. Всё было странным и пугающим, ведь мысль о том, что помощь не придёт, заставляла Хинату рыдать. Сопротивляться она не могла. А все попытки заканчивались невыносимыми шлепками по упругим ягодицам. Останутся синяки… И, что она скажет отцу, когда тот увидит признаки насилия? Пальчики исследовали её влагалище, но не заходили дальше, боясь порвать девственную пленку. Но они не ограничивались этим. Девушка не доводила брюнетку до оргазма. Она дразнила, держала на пике, но не делала финального аккорда в этой страстной музыке. Ей пальцы вышли из влагалища. Брюнетка тяжело выдохнула, ослабив хватку побелевших пальцев на раковине. Наконец-то всё закончилось. Но всё только начиналось. Хинату круто развернули, усадили на край холодной раковины и раздвинули ноги. Хьюга увидела лицо насильника. Или насильницы? Скорее второе. Прекрасное личико девушки было холодным, отстранённым. От него хотелось закрыться. И Хьюга так и сделала, отвернувшись от временной хозяйки своего тела. — Нет, дорогая, — губы, накрашенные бледной красной помадой, издали железные нотки голоса, — пока я изучаю тебя, будешь смотреть на меня, — строгая хватка пальцев, которые она только что держала в её влагалище, сомкнулись на остром подбородке Хьюга и резко развернули к янтарным глазам, что хищно смотрели на обнажённую грудь жертвы. — Я … не хочу, — хрипло выдавила Хината, вцепившись в плечи девушки, — пожалуйста, отпустите. Но янтарные глаза рассмеялись. Брюнетка поняла, что её просьба бесполезна. Синеватые окрашенные волосы насильницы слегка дёрнулись, и опустились вместе с их хозяйкой к раздвинутым ногам Хинаты. — Ты вся течёшь. Ты хочешь, — пропела она сладостно, — а я не могу оставить гостя не удовлетворённым. Хьюга вздрогнула. Силы постепенно возвращались, но всё же слабость была сильна. Не было сомнений: ей что-то подсыпали в коктейль. И эта дурь заставляла отдаться страсти. Она возбуждала, дарила неправильные мысли и ложные чувства. Хината не собиралась поддаваться. Она сопротивлялась. Ощутимо ударив объект у своих ног, брюнетка соскочила с раковины. Хината уже коснулась двери, когда чьи-то руки повалили её на пол. — Девочка, от меня никто так просто не уходит, — строго проговорила синеволосая девушка, — это мой клуб. И Хината снова ощутила пальцы во влагалище. — Девственница… Рычание над ухом… Всхлип. Не так она представляла первый раз. Вместо небесно-голубых глаз, янтарные. Стало мерзко. Лавандовые глаза закрылись. Нужно представить блондина, что дарил ей свою улыбку каждый раз, когда это требовалось. Нужно поверить, что это происходит не с ней. Нужно, просто забыть… Хината услышала, как хлопнула дверь. Ей стало значительно легче, когда насильницу откинули с её тела. А потом чьи-то тёплые ладони прикоснулись к холодным бледным плечам. Хинате казалось, что это глюк, ведь перед её взором сияли глаза, что снились каждую ночь, пробуждая трепещущее сердце. Она не верила, что это именно те глаза, в которые она была влюблена ещё с раннего детства. Не верила, что перед ней человек, что дарил ей надежду и любовь каждый божий день. Но слух было не обмануть. И лавандовые глаза расширились, когда такой родной голос донёсся до ушей девушки. — Хината, ты в порядке, даттебайо?! Скорее крик. Он взволнован. Подождите, даттебайо?! — Наруто, — тихо прошептала Хината, ощущая, как этот блондин прижимает к оголённому торсу её обессилевшее тельце.***
Узумаки просто хотел в туалет. Узумаки просто проходил мимо. Узумаки просто решил заглянуть в женскую уборную, услышав стоны и крики, пугающие своей настороженной горечью и слезами. Наруто понимал, что творится в таких местах. Всё-таки, пьяные студенты могут натворить дел, особенно под влиянием других нежелательных персон клуба. Неизвестно, чем в этом заведении поили гостей. Поэтому блондин не удивился женским стонам из уборной. Но что-то в них было знакомое и ощутимо болезненное, и Наруто просто не мог пройти мимо, пусть даже мочевой пузырь и предупреждал о том, что скоро выльет всё содержимое наружу. — Я просто проверю, даттебайо, — оправдывался он, открывая дверь женского туалета, — не могут же здесь какого-то насиловать… Но договорить Наруто не успел. Слова так и застряли в горле, когда Узумаки увидел, кто лежал на полу и безудержно стонал, под телом синеволосой наглой девушки. Голубые глаза уставились на голую фигуру девушки, чей топ обнажал внушительную грудь. При каждой попытке что-либо произнести, из уст Узумаки выходили несвязные фразы. Пальцы рук дрожали, а тело непроизвольно уперлось о дверной косяк. — Хината? — его голос дрожал, рука, что придерживала дверь, непроизвольно сжалась в кулак, и была готова сделать огромную дыру в стене. Янтарные глаза укоризненно заметили блондина. Красные губы выдавили усмешку, отчего родинка под нижней губой дёрнулась. Чистые глаза Наруто налились злобой. Это была его Хината. Маленькая, нежная добрая Хината, что всегда помогала с домашкой, поддерживала во время футбольных матчей и улыбалась, когда Узумаки вновь забивал гол в заветные ворота? Это его Хината, которая время от времени подходила к нему и пыталась сказать нечто важное, но, не связав и пары слов, уходила, понурив голову? Это его Хината, которая встречала у больших дверей университета, отдавая вкусное печенье, что так бережно пекла каждое утро? Это его Хината всегда дарила ему вязаные вещи перед Рождеством и, мило краснея, целовала в тёплую щёку, шепча слова благодарности и поздравления? Да, это его Хината. И сейчас она, словно вымученный зверь, пыталась выбраться из капкана браконьера, что так безобразно глумился над её невинным телом. А её фигура была прекрасна, нежна, притягательна. Хината хрупка, как хрустальная туфелька Золушки, что сбежала от своего принца во время бала, боясь, что вся бедность её персоны коснётся волшебных глаз возлюбленного. И сейчас Хината была готова разлететься на миллионы частиц, лишь бы прекратить эту муку. Узумаки смахнул насильницу с брюнетки, словно жалкую муху. Девушка впечаталась в кафельную стену, и бессознательно запрокинула голову назад. Глаза Наруто прикоснулись к фигуре Хинаты. Он не мог пошевелиться. Слишком больно видеть её такой разбитой. Кулаки сжались. Ему хотелось задушить обидчицу подруги своими же руками, не желая и думать о последствиях этого действия. Но останавливала Хината, которая еле заметно пыталась прийти в себя. — Хината, ты в порядке, даттебайо?! — Наруто не узнал свой голос. Узумаки вмиг очутился на коленях, и бережно обнял брюнетку, ощущая дрожь её тела на своём оголённом торсе. Всё теряло смысл. Совершенно всё. То, что он выдаёт себя. То, что успокаивает обнажённую Хинату прямо на кафельном холодном полу, стискивая зубы до хруста и подавляя подступившие слёзы. Ему было плевать, что где-то в углу шипела девушка, стреляя угрозы в сторону блондина. Он гладил Хинату по мягким волосам, шептал приятные слова, от которых брюнетка вздрагивала. — Наруто, — прошептала она. Небесно-голубые глаза взглянули в уставшие лавандовые глаза Хьюга, что провалилась в бессознательность, стоило только Узумаки обратить свой взор на неё. — Я вытащу тебя, Хината, — с уверенностью и взволнованностью произнёс он, — я не дам тебя в обиду, даттебайо! Наруто с осторожностью опустил топ подруги на вздрагивающую грудь. Полосатые щёки налились румянцем, даже рыжая маска не могла этого скрыть. Но Узумаки было плевать. Главное защитить Хинату и вывести отсюда. Саске был прав. Это место — ловушка для таких наивных дурачков, как они. А ведь здесь ещё три его подруги. Наруто ругнулся. Нужно спешить. Найдя юбку и нижнее бельё Хьюга, Узумаки бережно одел вещи гардероба на тело девушки. Даже хорошо, что она не видит, как он краснеет при виде соблазнительных изгибов её фигуры. Наруто отгонял пошлые навязчивые мысли. Но при каждом прикосновении к её нежной бледной коже, рассудок мутился, и только железная выдержка заставляла не поддаться искушённым желаниям. Наруто никогда не смотрел на Хинату, как на женщину. Она была отличным другом, прекрасной помощницей в делах учёбы и просто милой девушкой, встречающей его каждое утро. Узумаки никогда не догадывался, что под её вечными несексуальными свитерами скрывалась столь соблазнительная фигурка. Да, он и никогда не засматривался на представительницу семьи Хьюга, ибо думал, что брюнетка больше интересуется такими парнями, как её брат или, к примеру, Шикамару. Они умные, рассудительные, осторожные и осмотрительные. А Наруто? Дурак, влезающий в непонятные истории, и выходящий из них с полными карманами неприятностей и последствий неожиданного приключения. И впервые Наруто жалел, что он не Шикамару или Неджи. Будь, он одним из них, возможно, он нашёл бы выход, как привести Хинату в сознательное состояние и придумать дальнейший план действий по спасению других подруг. И что-то подсказывало Наруто, что девушки оказались в этой ситуации по их вине. Узумаки, взял девушку на руки. Со стороны это выглядело забавным. Стриптизёр, одетый в костюм лиса, несёт бессознательную девушку. Просто хэллоуин какой-то! — Я тебя найду, ублюдок, — прошипела синеволосая девушка, потирая ушибленную голову, — я похороню твой труп рядом с твоей шлюхой. Узумаки медленно повернулся, и, поправив на своих руках Хьюга, выплюнул: — А ты сядешь в тюрягу за изнасилование, даттебайо! Не думаю, что клуб отмается от такого позора! Янтарные глаза ухватились за каждую деталь его образа. Она сообразила, что этот молокосос был не из команды стриптизёров, что нанимали Дейдара и Сасори. Тогда кто он? Шпион? Может, новенький? Нет. Тсукури бы предупредил. Парень явно не знал, кто она такая, поэтому позволял так разговаривать. Его угрозы были пустым звуком, но вмешательство в проникновение в узкое влагалище красавицы было непростительным. Синеволосая девушка решила, что немедленно узнает нужную информацию. Это её клуб, и она может трахать, кого захочет. А этот лис за всё ответит. В этом сомнений не было. Губы, запачканные красной помадой, издали ухмылку, и Наруто поспешил спрятать Хинату от мерзкого чувства подходящей паники. Что-то было не так с этой насильницей. Если она, так же как и Дейдара, член Акацуки, то дела обстояли куда хуже, чем предполагал Узумаки. Блондин выскочил за дверь, и уже собирался покинуть злосчастный коридор, когда услышал дикую ругань, а после промелькивающие образы двух рослых мужчин. Наруто не составило труда догадаться, кому они принадлежат. С этими джентльменами их познакомил Сасори, когда один из них наносил грим на полосы его щёк. Кажется, того звали Орочимару. А другого… Ну, блин имя у него такое цепляющее, колкое. Может, Кактус? Какузий? Обкакий? — Какузу! — донеслось шипение из-за поворота. Наруто мысленно стукнул себя ладонью по лбу. Если они его заметят с бессознательной Хинатой, будет слишком много вопросов. И в итоге, они могут забрать Хьюга, что не входило в планы Наруто, у которого никто не вызывал доверие в этом прогнившем клубе. Первое, что он смог увидеть, это дверь мужского туалета. Тихо юркнув в помещение, блондин устремился в самую дальнюю кабинку. К счастью, Хината не была такой тяжёлой, а сам Узумаки был в превосходной спортивной форме, что позволяло носить ноши и потяжелее, чем хрупкая брюнетка. Наруто закрыл крышку унитаза, и спокойно сел на белоснежную поверхность, удобнее устроив Хинату на своих коленях. Она по-прежнему была без сознания. Это пугало. В один миг, Узумаки показалось, что он не чувствует её дыхания. Но, прислушавшись, блондин смог уловить дуновение на своей коже. Блондин спокойно выдохнул. С ней все хорошо. Узумаки ощущал себя неким шпионом, проникший на территорию врага и спасающий своего родного человечка. Видели бы его Кушина и Минато, точно бы надавали ремнём по вечно влипающей в истории заднице, если бы узнали, куда запропастился их сын. Хотя до этого не далеко, ведь Узумаки просто забыл предупредить их о том, что этой ночью его не стоит ждать. Нет, Намикадзе были не против, чтобы сын веселился с друзьями, но при одном условии. Наруто обязательно должен предупредить их о позднем возвращении и рассказать о причине этого самого возвращения, чтобы мать понапрасну не беспокоилась. Ведь беспокойство Кушины перерастало в панику, паника в гнев, а гнев в красноволосый тайфун, что мог снести любого, кто вставал на пути в поиске своего дитя. И даже Минато не мог остановить красного перца от такого вихря. В последний раз, когда Наруто не предупредил мать, закончилось тем, что Кушина приехала на дачу, где отжигала вся компания Узумаки (да-да, та самая дача, где Саске лизал попу проститутке) и просто вывела его из дома за ухо, и хотела засунуть упрямого ребёнка в машину, пока Минато удивлённо наблюдал за этой милой «идиллией», дружно хохоча с молодой компанией их сына. Но самое веселье начиналось, когда Наруто освобождался из хватки матери, и трусливо сбегал от гнева женщины. А вот, Кушина с воинственным кличем преследовала сына, бросая в него всё, что попадало в её цепкие руки. Так всё утро, Намикадзе гонялась по всей территории дачи за Наруто. Конечно, она всё-таки поймала его, отлупила и засунула в багажник. Да, именно в багажник. Лучше не спрашивайте, почему. Такие методы воспитания у бывшей Кушины Узумаки. И как бы не старался забыть Узумаки эту историю, Саске или Киба, ну или Шикамару, на крайний случай Неджи, напоминали об этом событии, отчего блондин был готов, провалится сквозь землю. Ему было стыдно, но всё же в душе он искренне смеялся. Его мать была удивительной женщиной. Но страшной в гневе. Наруто уже ощутил на себе все пытки матери, когда он припрётся домой под утро. Но это и вровень не стояло с волнением Наруто за юную брюнетку, что так сладко дышала в его грудь. Казалось, что она спала, но блондин не мог сказать точно так ли это. Требовалось скорейшее возвращение к Саске, и только Наруто хотел выйти из кабинки, как дверь мужского туалета дёрнулась и явила на свет Какузу и Орочимару. Узумаки бесшумно закрыл кабинку, сильнее сжав Хинату в своих руках, боясь, что его убежище найдут и отнимут самое драгоценное сокровище его жизни. Голоса со стороны не предвещали ничего хорошего. — Ты понимаешь, Какузу, что твоя неосторожность дорого нам обойдётся? — шипяще пролепетал голос черноволосого змея, от которого по телу блондина прошла волна мерзких мурашек. — Не тебе говорить мне про цену, — колко подметил зеленоглазый казначей. Его голос был куда грубее и холоднее, нежели первый. Но если от Орочимару просто тошнило, то Какузу не хотелось даже на глаза попадаться. Узумаки сразу прознал про жестокость этого мужчины. По нему было видно, кто он такой, как будто прямо на его смуглом лице было написано: «Зэк, насильник, садист». Не требовалось даже досье всех подсудимых. Какузу явно не раз сидел на зоне. И не только за насилие. Его жадность превышала всякие рамки. И блондин не сомневался, что этот зеленоглазый мужик не раз грабил банк. — А что ты скажешь Лидеру? — угрожающе прошептал Орочимару, — тебе придётся придумать хорошую причину, чтобы в твою голову не всадили пули, — казалось, этот змей смеётся над грубостью своего коллеги, не обращая внимания, что Какузу превосходит его в силе и способен проломить череп в считанные секунды. — А что сказал ты, когда изнасиловал того паренька? Наруто поперхнулся воздухом. «Чего он только что сказал, даттебайо?!» — вскрикнул Узумаки у себя в мыслях. Шок ударил в голову. На миг он забыл, как дышать. Сказанное никак не могло ввязаться в мозг Узумаки. Но хватило пары секунд, чтобы осколки собрались в единый пазл. «Твою мать, мы в полной заднице, даттебайо! — Наруто нервно выдохнул, крепче сжимая плечи Хинаты, — нас окружают насильники, маньяки, лесбиянки и педофилы! Только этого не хватало, даттебайо!» — Не изнасиловал, а воспользовался состоянием. Тем более я поухаживал за своей жертвой, предложил вина, пригласил в свой кабинет… — от его голоса тошнило, и Наруто с удовольствием выплеснул бы содержимое желудка, если бы не два немаловажных факта: девушка на его руках и двое рослых мужчин. И после сказанного, Узумаки не хотел быть замеченным. Но лисий хвост щекотал, и заставлял парня тихо ругаться. Хотелось оторвать этот рыжий клочок и смыть в унитазе, но Наруто опять же не мог. Головка Хинаты зашевелились. Она приоткрыла глаза и, что-то тихо пролепетав, снова погрузилась в небытие. Голоса мужчин притихли. Наруто напрягся и навострил лисьи ушки на макушке. — Ты это слышал, Орочимару? — спросил Какузу, подходя к каждой кабинке и раскрывая двери. — Чёрт! — прошептал Узумаки, пряча девушку в своих руках. Если они его найдут, то сразу отберут Хинату. Мысль о том, что её снова кто-то обидит, ужасала. Меньше всего он хотел видеть, как подруге больно. Он даже был готов выпрыгнуть из кабинки и сдаться, лишь бы Хьюга была в безопасности. Наруто увидел, как ботинки из крокодильей кожи оказались возле его кабинки. Хорошо, что он догадался задрать ноги. Да, уж за такую догадливость, можно и медаль получить. Но, вот тело, уже изрядно затекло, и было готово сбросить ноги и Хинату, что так уютно уместилась в его руках. Шумная толпа ворвалась в помещение, и Узумаки с облегчением выдохнул. Всё обошлось. Когда Орочимару и Какузу покинули туалет, блондин выбрался из кабинки. Он размял затёкшие ноги, и удобно помяв брюнетку, под удивлённые взгляды посетителей мужского писсуара, поспешил в гримёрку к Саске. Парни, что решили освободить мочевой пузырь, с изумлением наблюдали за блондином, даже присвистывали, когда Наруто одёрнул свой лисий хвост. — Я тебе говорил, что это чумовое место, — произнёс вульгарно одетый шатен. — Если считать лисов, что шатаются по туалетным кабинкам со спящими на руках девушками, то да, — отшутился его партнёр.***
Саске ждал. Наруто не было слишком долго. И это настораживало, хотя с Узумаки никогда так просто не бывает. Если курсовая работа привела их к такому исходу, то поход в туалет мог закончиться ядерной войной или того хуже, встречей с Сакурой. Саске тревожился. Сакура никогда не посещала такие заведения, и даже если бы и хотела сходить в какой-нибудь клуб, всегда предупреждала, раздражаясь на то, что Учиха требовал от неё отчёт о каждом шаге. Но в этой ситуации всё было не так. Эта ситуация вообще не должна была произойти! Саске измученно простонал. Карты легли не в его пользу. Узнав Харуно, чем они занимаются, то с тихой и спокойной жизнью можно попрощаться. Саске с раздражением откинул телефон, когда на дисплее высветилось имя старшего брата. В последнюю очередь хотелось говорить с ним. Хотелось как можно скорее скинуть с себя этот унижающий душу костюм. И только эта мысль посетила черноволосую голову Саске, как в гримёрку ворвался Узумаки. — Мы в полной заднице, даттебайо! — воскликнул он, ногой захлопывая дверь. Бессознательная Хината подтверждала не только слова блондина, но и худшие догадки Саске. — Узумаки, у меня один вопрос, — угрожающе проговорил Учиха, вставая с мягкого кресла, — ты не мог сходить в туалет без приключений? Так трудно посрать, не влипая в очередную историю?!***