Код бессмертия

      Этой ночью мой сон снова был захвачен Александром.       Неоправданно светлый кабинет распахнул свои дубовые двери, давая увидеть заурядную, но при этом довольно умиротворяющую картину. Мужчина сидел за столом, тщательно вчитываясь в белые листы бумаги, покрытые грубым печатным тексом. Лицо бессмертного не выражало эмоций, лишь изредка можно было заметить, как вампир морщит нос, в этот момент его не грех было спутать с обычным смертным. Подойдя к столу, я осмелилась прервать работу Александра. — Здравствуйте, Александр, — подняв на меня глаза, вампир растянул губы в улыбке, демонстрируя ровные, белые клыки. Воображение рисовало странные и довольно эротичные картины: как бессмертный впивался в горло очередного донора, заставляя его наслаждаться своим плачевным положением. Откуда-то лилась тихая медленная мелодия, придавая происходящему сказочности и какой-то нежности. — Сегодня я даже рада вас видеть. — Добрый, Белла, — встав и обойдя стол, вампир взял мою руку и поднес к губам, оставляя на тыльной стороне ладони невесомый поцелуй. Когда его немного влажные губы коснулись моей кожи, по спине пробежал ворох мурашек, заставляя осознать, как же тяжело практически восемнадцать лет вести монашеский образ жизни. Мне нравились его жесты, благородная поступь, строгость и вечное спокойствие, как будто Александр знал все свое существование наперёд. Признаться, честно это толкало меня не на самые целомудренные мысли. Каждое движение этого опасного мужчины словно переносило в те далёкие времена, когда Александр был рожден второй раз. — Не хотите ли станцевать со мной? — спросил Александр, все ещё удерживая мою ладонь в своей, его глаза заискрились, делая соблазнительную улыбку ярче. — При каждой нашей встрече Вы крадете мой первый танец, — я робко улыбнулась, заглядывая прямо в глаза вампиру. — Не боитесь, что я могу принять это за признание? — вдруг Вольтури притянул меня к себе, правая рука легла на мою талию, а левая подняла кисть вверх, фиксируя в нужной фигуре танца. Это всего лишь сон, где мне ничего не угрожает, в отличии от жестокой реальности. Тут я могу воплотить все свои желания. Сейчас я хотела почувствовать себя женщиной, красивой и желанной, а не только что созревшим подростком в мире, где на каждом углу охотятся за его кровью. Но по канону книги я должна была быть невинной, и мое имя обязано было стать пробелом, в который так удобно каждая читательница могла смело вписать свое имя, представляя, что это она становиться единственной любовью злого вампира. Я же не подходила на эту роль от слова совсем, часто, как и многими живыми, мой двигали похоть и гордыня, совсем не пристойная для главной героини. Словно прочитав мои мысли, Александр наклонился к моему лицу, отчего его горячее дыхание внезапно опалило щеку. — Надеюсь это будет красноречивей, чем просто приглашение на танец, — прижавшись сильнее бессмертный поцеловал меня, язык Вольтури бесстыдно проник в рот захватывая власть не только над моим телом, но и мыслями. Клыки неприятно царапнули по нижней губе, алые капельки крови придавали нашему поцелую солоноватый вкус с оттенком металла, который длился чертовски мало. Отстранившись, Вампир улыбнулся. — Надеюсь Вы все еще согласны, чтобы я украл ваш первый танец? — промурлыкал мужчина, начав двигаться и увлекая меня за собой. Музыка становилась громче, а очертания кабинета смазывались от скорости наших движений. Такое душевное равновесие я не испытывала уже очень давно, позабыв насколько оно ценно. Вампиры бесцеремонно отобрали мою жизнь, и я как полноправный владелец хочу её вернуть, а для этого мне необходимо получить власть. Александр как раз обладал такой властью, и получить его благосклонность будет очень хорошим вариантом. Прервав поток мыслей, я отвела взгляд от вампира и ахнула от ужаса: светлые стены кабинета были запятнаны кровью; я опустила взгляд на пол, и мое лицо искривилось в отвращении: мы танцевали на внутренностях и догнивающих остатках людей. Попытавшись остановиться, я почувствовала, как Александр сильнее сжал мое тело, заставляя двигаться с ним почти синхронно. К горлу подкатила тошнота, и в накатывающей истерике я прокричала, пытаясь не вывернуть содержимое желудка от резко ударившего в нос сладковатого запаха гнили: — Остановитесь! — но вампир лишь рассмеялся. Желчь словно кислота прожигала изнутри гортань — О нет, дорогая, ты уже никогда не сможешь остановить этот танец, — под ногами неприятно чавкало, а музыка становилась все дёрганней превращаясь в истеричную какофонию звуков, больно режущую по ушам. Александр сжимал мою талию, не позволяя вздохнуть полной грудью, — ты будешь танцевать до тех пор, пока не станешь одной из нас, а когда это произойдет, — он остановился, повернув меня к своей груди спиной и сжав шею рукой, прижал затылок к своему плечу: — Я лично помогу тебе убить всех, кого ты любишь, — внутри все похолодело, а во рту пересохло, словно я не пила целую вечность, волнами накатывающая агрессия, совершенно не поддававшаяся контролю пугала. Дверь с хрустом отворилась и в кабинет вошел Эдвард, держа на ладони поднос с металлической крышкой. Стены вокруг плавились, слезая с всепоглощающей темноты как старая кожа, давно начавшая гнить на больном теле. Подойдя к нам, парень с улыбкой пропел: — Кушать подано, моя принцесса, — вампир расхохотался, открывая для меня содержимое под крышкой: на подносе красовалась оторванная голова Кэнди, украшенная чёрно-белыми розами. Глаза ей заменяли бутоны едва распустившихся лилий. От этого зрелища моя голова закружилась, и я зашлась в крике: — Неееет, пожалуйста, прекратите!       Все погрузилось в темноту, и наконец смогла открыть глаза. Быстро оглядев комнату, я выдохнула; сердце колотилось в грудной клетке, словно вот-вот сломает мне ребра и выпрыгнет сбежав куда-то далеко. Отдышавшись и подавив тошноту от фантомного запаха роз, смешанного с гнилью, преследовавшего меня с пробуждения, я посмотрела в окно. За стеклом все еще было темно, посидев несколько минут, не двигаясь словно боясь, что я все еще сплю, перевела взгляд на часы — 5:23 утра. Да, ложиться и досыпать смысла нет еле сползла с кровати и слушая мурлыканье накатившей мигрени отправилась в душ. Лишь когда все синяки были тщательно замаскированы, я смогла себе позволить спуститься на кухню и позавтракать, хоть есть совершенно не хотелось. Меня расстраивало, что даже во снах я не могу расслабиться и отвлечься от всей этой вампирской темы. Жалеть себя одно из немногих занятий, что помогало мне двигаться дальше. Очень удобно выставить себя несчастной перед окружающими, тогда тебя начинают подбадривать и помогать, только вот мне никому нельзя рассказать о вампирах, иначе, уже моя голова окажется на блюде поданной вампиру на ужин, только не во сне, а в самой настоящей реальности. Все это тянулось до тех пор, пока я не услышала сонный голос Чарли — Доброе утро, Беллз, во сколько ты вчера приехала? — зарыв лицо в ладони, я почти промычала: — Не помню. Меня привезла мама Эдварда, и я почти сразу же легла спать, — отец налил себе кофе и сел напротив меня. Это казалось таким обычным: отец и дочь, сидящие на кухне за завтраком и ничего не может нарушить этот вязкий покой. — Как провела время с ма… погоди, — отец, ухватил пальцами мой подбородок и повернул к себе той стороной, которую я так и не смогла замаскировать, — это что такое?! — Я упала, — ну да, мне пришла типичная отмазка жертв домашнего насилия. Брови отца угрожающе сдвинулись. — Тебя же не били? — сглотнув комок в горле, я попыталась придумать оправдание, которого будет достаточно, чтобы избежать лишних подозрений. — Нет, пап, ты же знаешь.. я не стану терпеть рукоприкладство, — аж самой смешно становиться, от того как мои слова не совпадают с происходящим — Просто заговорилась по телефону и упала, ты же знаешь какая я неуклюжая. — отсев от меня, Чарли сказал всё ещё придерживаясь подозрительного тона: — Ну ладно, в следующий раз будь осторожнее, — пробубнил шериф косясь в окно — Хорошо. — Смотря на отца я ловила себя на не утешающих мыслях, внутри меня бушевала пустота, к сожалению, её не могли заполнить усталость, злость на окружающих и саму себя и даже отчаянье. Просто липкая пустота. Вера в то что я могу что-то изменить угасала, но скорее это лишь из-за того, что в моем мире нет нарочито ванильной и лишенной всякого реализма, что так старательно отвергают подростки романтикой, но я не Белла и эта книга прописала для меня путь полностью из останков прошлого мира. Мне ничего не оставалось, как отправиться в школу, хотя для чего именно я туда ходила было абсолютно непонятно, все знания школьной программы, которые я могла получить уже были в моей голове с прошлой жизни и оставалось их только освежать, это был, наверное, один из немногих плюсов моего перерождения. В кафетерии, взяв лишь яблочный сок и пирожное, я устроилась за дальним столиком в углу, прикрывая свой синяк на щеке капюшоном. — Белла, — услышав позади знакомый голос, я вздрогнула и, обреченно вздохнув, встречаясь взглядом с Элис, — Я хотела с тобой поговорить. — В прошлый раз, когда эта сумасшедшая пыталась со мной поговорить, я чуть не отправилась на тот свет, но сейчас девушка выглядела скорее измучанной и жалкой, чем враждебной, тем более в кафетерии было людно. Не думаю, что на меня решатся напасть здесь, если хотят все еще хранить свое отклонение в тайне — Раз так, то присаживайся, — прежде чем сесть, девушка поставила полупрозрачный пакет с мазями на ближайший ко мне стул. — Зачем это? — Проявить мнимую заботу, попытаться вертеться в доверие? Если раньше я доверяла Эсми, искренне пологая, что у неё есть чувства к моему отцу, то с последним поступком Эдварда я полностью разочаровалась в этой семье и Эсми в том числе. Глупо и эгоистично ставить свою обиду выше всех, но такова вся моя суть. — Это от мамы. Она пошла сегодня на охоту и не смогла к тебе заехать. Попросила меня, — вампирша разминала и заламывала пальцы. Чстно сказать, мне даже нравилось видеть, как она нервничает. Пусть хоть что-то за сегодняшний день порадует меня — Так, о чём ты хотела поговорить? — Я хотела извиниться перед тобой за то, что попыталась напасть… И за своё поведение в целом, — прочистив горло Элис начала говорить, сначала щепотом, но с каждым словом её голос становился более уверенным. Моя челюсть, кажется, поцеловала стол, но, быстро собравшись, я сказала: — Забыли. Ты, к сожалению, меньшая опасность из всех возможных, — я попыталась улыбнуться, однако этот жест причинил боль из-за синяка, — Так почему ты решила извиниться? Уж прости, но это на тебя не похоже— Элис вздохнула и, нервно постукивая коготками по столу, произнесла: — Просто, если ты будешь хорошо к нам относиться, пророчество возможно не сбудется, — Мне кажется в большей степени на её решение примириться повлиял Александр. Вспоминая его имя под кожей начинало неприятно чесаться, словно внутрь залез маленький червь и поедал мою плоть. — Понятно. Я надеюсь, оно действительно не сбудется, — в голове начали прокручиваться сцены из сна, прогоняя мурашки по коже. После моих слов вампирша безмолвно встала и вышла из-за стола, словно нашего разговора никогда и не случалось. Скинув всё на странности Элис я, проследив за ней взглядом, поняла, что девушка направилась к своим.       День протекал лениво. Окружающие, точно чувствуя мое настроение, обходили стороной, и я была этому искренне рада.