* * *
В штабе АНБУ меня встретили равнодушно: выдали всё необходимое да отправили в общежитие. Квартирка была небольшой: кухня, спальня и уборная. Этого хватило с головой: всю свою жизнь в этом мире я была вынуждена ютиться в одной маленькой комнатке с братом. Это было приятное, милое соседство, ведь он всегда был очень дорог мне, но про уединение и речи быть не могло, когда у нас обоих появлялось свободное от заданий время. Речи не шло и про большее личное пространство: я не хотела стеснять его, от чего стесняла себя. А здесь было… здесь было хорошо. Так как Данзо не тревожил меня более, я без проблем вернулась на базу КОРНЯ. Безлюдные коридоры всё так же были тихи, не сглаживало ситуации и то, что Орочимару пропадал где-то в дальних от деревни лабораториях. Нужно его навестить после переезда. Я хотела увидеть его и отпустить эту ситуацию, отпустить весь стресс, накопленный внутри. Монтаро в комнате не было. Видимо, он тренировал братьев. Шисуи и Итачи подрастали сильными шиноби. Даже в таком малом возрасте от них исходила будущая мощь. Конечно, сейчас их не составит труда раздавить, как неопытных и пока ещё слабых детей, но в будущем с этим будут большие, очень большие проблемы. Отворив шкаф, я начала методично перекладывать вещи в печать. Не то, чтобы их было много, но какие-то безделушки оставались. Те же подарки от Монтаро цепляли глаз, задерживая моё нахождение в уже бывшем доме. Так хотелось остаться с братом дольше. Но мы уже давно не те дети, что цеплялись друг за друга. Я так и подавно. Столько потрясений… столько проблем. Подойдя к кровати, я молча уставилась на злосчастное одеяло. Жабы будто начинали от этого квакать, соскакивать на пол и носиться вокруг меня. Ерунда какая-то. Почему я всё ещё цеплялась за это воспоминание? Это уже давно позади. Должно быть позади. Сложив одеяло в ровный квадратик, я спокойно бросила его в мусорное ведро, стоящее под письменным столом. Там ему самое место. Подушка была не моей, но я всё равно взяла её в руки. Ведь под ней лежало мое маленькое сокровище… два хитай-ате: одно продырявленное, другое впопыхах стянутое с умирающей — всё, что досталось мне в наследство с войны. Третье было обособленным, почти нетронутым. Оно, как бельмо на глазу, царапало своей неопределенностью. Снятое со лба предателя, оно должно было быть уничтожено, но рука моя дрогнула. Три протектора отправились в печать. А за ними все альбомы, аккуратно сложенные под кроватью. Рисунки со стен я аккуратно сняла и скинула в тоже помойное ведерко. За этим собрала последние вещи с рабочего стола и, оставив наше с братом сёги не тронутым, покинула комнату. Сожалений не осталось. Я чувствовала, что наконец начинаю свободней дышать. Руки Данзо слабели, а оковы Минато совсем не мешали двигаться. Холодный воздух обласкал лицо, как только я вышла на улицу. Обычный день в Конохе. Обычный и для меня? По дороге до общежития пришлось упрекнуть себя за глупость: столовая КОРНЯ больше не была доступна мне, а значит — придется вспомнить про готовку. Причём не полевую, а именно что готовку домашнюю со всеми ухищрениями и приправами. Благо, по моему бюджету это ударить вряд-ли как-то могло. В КОРНЕ платили щедро, всё же Данзо высказывал так свою власть и добродетель. Чем же ещё подкупить сирот, как не деньгами? Ноги сами привели меня на рынок. Я помню, как в детстве бродила по нему, впервые выбравшись из берлоги КОРНЯ. Потом, в качестве покупателя, мне здесь было делать нечего. А для чего? Одежда покупалась редко и только в специальных магазинах, еда была в столовой, а всё остальное приносил Монтаро. Всё было просто. Было бы глупо тратиться на множество скоропортящихся продуктов или покупать всё в больших объёмах. Миссия не терпит, всё же сгниет, да? А морозилка не бесконечная. Я видела: в моём новом доме старенький и совсем маленький холодильник. Как бы он не умер, пока меня нет в Конохе. Пахнуть будет так себе. Прикупив немного овощей, лапши и мяса на заморозку, я пошла на выход с рынка. Только взгляд мой зацепился за стоящий возле самого выхода прилавок с игрушками из дерева. Ручная работа. А как искусно… Интересно, не будь я шиноби… стала бы простым рабочим? Кем? Кем я вообще работала в прошлой жизни? Не помню. Чёрт. Хотя… Я уже стала другой. Я это я? Да. И не важно, какое имя у меня будет. Отвернувшись от прилавка, я переместилась к общежитию шуншином. Орочимару и сегодня откладывается. Я хочу разложить вещи, поесть и лечь спать. Ночь предстояла долгая.* * *
Искать Орочимару на следующее утро уже не нужно было — он официально ушёл из деревни, убив парочку посланных за ним АНБУ. Эта новость меня расстроила. Оставаясь в Конохе я думала… надеялась, да, я надеялась, что стану для Орочи-сенсея якорем, что он не покинет деревню от одной только обиды и несправедливости. Конечно, я понимаю, что рано или поздно на его эксперименты бы вышли и последовала более жестокая кара, чем объявление отступником. Одной смертью бы он не отделался… если бы сумели поймать, конечно. Орочимару всегда был вёртким. Как змея. Намиказе не мог это проигнорировать. Извиняясь, что вынуждает именно меня пойти на эти меры, он отдаёт приказ: обыскать каждое известное мне убежище Орочимару. А самого его найти и схватить. Собственно, благодушный Хокаге был строг и краток, объясняя мне детали задания, а после смягчился, накидываясь с извинениями. Первое серьёзное задание. Я… Я чувствую себя живой. Орочимару был мне дорог — это неоспоримо. Приказ о его поимке не воспринимался мной, как приказ об устранении, особенно с уст Намиказе. Если бы об этом заговорил Данзо, тут только два выхода: либо я, либо он. Но зная себя, я… Страх умереть сжирал меня изнутри после нападения Биджу. Несколько дней подряд я посещала все убежища в районе страны Огня, пока не наткнулась на одно, что граничило со страной Горячих Источников. Небольшое, но оборудованное. Орочи-сенсей обычно посещал его редко, а мне сам не рассказывал, что же там делал. Кажется, какие-то эксперименты с клетками… На близком расстоянии я смогла уловить несколько очагов чакры. И все были мне знакомы. Не став скрывать свое присутствие, я аккуратно обошла все ловушки на входе и, проникнув в главный зал, столкнулась с внимательными взглядами. Все пронзали, как осколки. — Хай, Данзо-сама, Орочимару-сама, — припав на одно колено, я опустила голову вниз. Клон, оставленный в стене аккуратно следил за происходящим, готовый вовремя поменяться со мной местами. Страховка лишней никогда не будет. — Тебя послал Минато? — я так и почувствовала, как Орочи-сенсей любопытно прищурился. — Опрометчиво. Ты меня убить не сможешь. Казалось, Орочимару говорил совсем не о соотношении наших сил. Только не о физических. Данзо, в отличии от Орочимару, молчал. Ещё немного, и я буду думать, что он все эти годы жил в моём воображении и никогда не существовал. Какого чёрта? Почему я перестала быть фаворитом? Мне столько хотелось всего сказать, столько сделать. Но на деле получалось проявлять лишь пустое равнодушие. Гадко. — Приказ: схватить живым, — тихо произнесла я. Конечно, в голове моей были мысли о игнорировании или вовсе совместном побеге с Орочимару. Но я ведь шиноби Конохи. Отдав всю себя во благо, как я могу отворачиваться, когда ещё пол пути не пройдено? Как могу бросить то, что обещала защищать до последней капли крови? Я не могла понять Орочимару. Однако и он не мог понять меня. — Хотят предать меня суду? Ку-ку-ку, смехотворно. Утробно посмеявшись так, как только он умел, Орочимару остался полон уверенности в себе. И во мне, как я понимаю. — А вот мне не смешно. Я не учил её выдавать суть задания даже без пыток. Голос, разрезавший тишину, ударил по мне, как тонны воды. Я, казалось, перестала дышать. Замерев, только и могла, что слушать его тихий, скрипучий голос, всегда напоминавший мне скрежет стекла. — Этот мальчишка развязал тебе язык, Змея? Устыдили. Что поделать, я не могла иначе. Задание было связано с одним из самых дорогих мне людей. — Простите. — Твои извинения тут ни к чему, — прошелестел Данзо. — Твоё задание считается проваленным: Орочимару ты не нашла ни в одном из убежишь. Тебе ясно? Конечно же ясно. Только вот Намиказе вряд-ли поймет. И змее понятно, что Орочимару не может прятаться где-то ещё. А мне известны даже секретные базы, как я могла его не поймать? Скорее всего это подорвёт доверие ко мне. Первое проваленное задание. Стыд. Но ему я противиться была не в силах. — Хай, Данзо-сама. — Еще увидимся, змеёныш, — внезапно слышится мне прямо над головой, прежде чем огонек чакры Орочимару распался на тысячи мелких, образуя живой клок из змеек. Ушёл. Всё же ушёл. — Это всё, Данзо-сама? Удивлённый хмык с его стороны вызвал удивление и у меня. — Ты определённо осмелела, Змея. Что ж, это исправится позже… Подойди ближе. Послушно переместившись к Данзо, я перевела дыхание. Сердце опасливо билось за ребрами, не в силах остановиться и сбавить скорость. Он стоял рядом с операционным столом. На нем, накрытый небольшой простыней, лежал ребёнок. Ещё маленький, лет пять, может семь. Он был щуплый. Длинные волосы, миловидное лицо… и он был жив. — Этот ребёнок — твоя новая миссия, — рука Данзо упала на мою макушку. Я вздрогнула, когда пальцы мягко огладили волосы прежде, чем исчезли. — Не подведи меня. — Объясните, Данзо-сама. — Обучи его всему, что знаешь сама. Сделай из него свою маленькую копию. Конохе пойдут на пользу два защитника более, нежели один… Данзо обошёл вокруг стола, остановившись у изголовья. — В нем течёт твоя кровь, Змея. И кровь Первого Хокаге. Он единственный выживший. Второй владелец Мокутона. Теперь ты понимаешь всю его значимость? Пыльцы рук задрожали. Всё. Вот он — замена мне. Ямато. Пока еще неизвестный мальчик, лежащий на операционном столе. Как на обеде. Значит, после его обучения, меня… Я сжала кулаки, стараясь успокоиться. — Орочимару сделал это? — Конечно. У него был полный доступ к обоим ДНК. Он думал, что твоя кровь будет менее опасна для жизни, что приживется быстрее, но… — Данзо вздохнул очень даже натурально. — Выжил лишь он. Похоже, это особенность Стихии Дерева. Значит, Орочи-сенсей всё знал и взращивал мою замену? Знал и молчал? Лично проложил Данзо путь к моей смерти? Орочимару хотел этого? Действительно хотел? — Когда я уйду, разбуди его и создай почву. Мальчика теперь зовут Киное, он должен думать, что был спасен из лап ужасного человека. Для большей легенды… да, сострой из себя такую же жертву. Поняла? — Хай, Данзо-сама. Он довольно усмехнулся. Сложив печати Шуншина, Данзо исчез в вихре из листьев. Больше в убежище не было ни души. Только я и моя замена. Вдох-выдох. Рука мягко касается его лба. Медчакра подтолкнула его сознание к пробуждению. Заморгавшись, мальчик испуганно уставился на потолок, а после резко перевёл взгляд на меня. — Не бойся, Киное-чан. Это я — твоя сестра.