Клятвы и обещания

      Темнота уже давно опустилась на город, нехотя растворяясь в свете мягких желтоватых фонарей, освещающих дороги и автомагистрали. Этот свет лишь косвенно попадал в комнату, вырывая из тьмы лишь узкое пространство под окном и немного задевая угол кровати, на которой сидел Шигараки в компании Даби. — Я удивлён тем, что ты позволил мне остаться, — темноволосый удобнее улёгся на боку, разглядывая в темноте очертания лидера, но глаза от этого сильно уставали. — Не хочу оставаться один, — коротко бросил Шигараки.       Ему правда с одной стороны не хотелось бы сейчас быть в полном одиночестве, но с другой стороны ему и не хотелось, чтобы рядом был именно Даби. Только что темноволосый узнал куда больше, чем стоило бы ему рассказывать, и Томура очень переживал за последствия, которые может повлечь за собой этот несомненно глупый поступок.       Пирокинетик и так особо никогда не признавал власти над собой, а теперь вполне мог решить, что такой, как Шигараки, не достоин быть злодеем, вести за собой других. Даби может начать шантажировать лидера тем, что знает.       И эта мысль словно чайной ложечкой понемногу выедала мозг. Это провал. Это катастрофа. Сероволосый ждал всего, чего угодно, а особенно теперь расплату за излишнюю разговорчивость. — Ты знал, что если ты о чём-то очень сильно задумываешься, ты начинаешь перебирать пальцами? — пирокинетик приподнялся, нарушая воцарившееся молчание, которое его немного напрягало. — Чего? — Томура дёрнулся, словно на секунду вообще забыл, что тут кто-то есть кроме него самого. Уж слишком привычно было нахождение здесь темноволосого, а потому восприятие за столько времени уже перестало так остро концентрироваться на нём. — Того, — Даби усмехнулся, с усилием принимая сидячее положение так, чтобы не тревожить больное плечо, а потом как бы невзначай коснулся побелевших от напряжения костяшек пальцев Шимуры. — Чёрт, ты можешь меня не трогать?! — Шигараки тут же отдёрнул руку, словно обжёгся, и тепло действительно ещё считанные мгновения остывало на коже. — Чего ты так боишься? Думаешь, что от одного прикосновения твой Учитель так сильно обозлится? — Даби склоняет голову на бок. — Да ничего я не боюсь! — Сероволосый вскинул голову, забавно наморщив нос. — Ты просто мне не доверяешь, угадал? Думаешь, всё, что я делаю, я делаю с каким-то кошмарным злым умыслом и в один прекрасный день решу занять твоё место на троне зла или всем разболтаю то, что узнал о тебе, — темноволосый угрожающе понизил голос, стараясь придать себе истинно коварный вид, как бы изображая на себе образ типичного злодея, но затем снова усмехнулся и со спокойной, почти незаметной улыбкой добавил, — Я ведь обычный человек, а не только злодей. Да и в мир криминальной гадости, лжи и мошенничества я особо никогда не рвался. Впрочем, смысл в том, что мне просто нравится с тобой общаться. Все эти совместные прохождения, — Даби взмахнул здоровой рукой, — Перетаскивание еды и алкоголя из бара, да даже простые разговоры ни о чём… — То есть тебе правда нравится это за просто так? — как-то слишком уж по-детски звучал этот вопрос. — А разве тебе нет? — темноволосому тоже хотелось бы это знать. — Ну… — Шигараки задумчиво взъерошил волосы на затылке, — Мне тоже нравится. Мне с тобой… Вроде как… Весело… — Ну вот, это же хорошо. Мы с тобой не сильно уж друзья и ничего такого, потому просто общение без обязательств и последствий. Тебе нужно меньше думать о будущем, о плохом. Живи моментом, потому что какая-нибудь катастрофа, без сомнения, рано или поздно произойдёт, — пирокинетик принял вид истинного диванного философа. — Знаешь, ты говоришь правильные вещи… Мне же будет, к тому же, совсем не жалко в случае чего тебя убить, — задумчиво протянул Томура, кивая. — Ну… Образно, да, — немного нервно усмехнулся пирокинетик, — Просто не жди от меня какого-то подвоха. Его действительно нет. И, может, если перестанешь так сильно переживать по этому поводу, станешь чуть более довольным жизнью и менее нервным. — Ладно-ладно, я понял, — Шигараки запрокинул голову, как бы нехотя соглашаясь с чужими словами, — Но пока, думаю, единственное, что сделает меня по-настоящему довольным, это хороший сон. День был трудный… — Томура упал спиной на кровать, потянувшись. Слишком много случилось сегодня, в том числе и того, от чего до сих пор был неприятный осадок и что хотелось бы поскорее забыть. — Согласен. Надеюсь, к утру у меня не отвалится рука. Было бы печально, ведь эта рука мне ещё нужна, — усмехнулся Даби, опускаясь сначала на локоть, а потом уже ложась вновь на бок. — Если вдруг снова начнётся кровотечение — ори погромче. Я сплю довольно крепко, — хмыкнул сероволосый, зевая и натягивая на себя одеяло, — Доброй ночи, — парень хотел сказать это язвительно, но получилось слишком уж обыденно и спокойно. — Да, спокойной ночи, — пирокинетик вздохнул, устраиваясь поудобнее, но спать ему не очень-то хотелось. Слишком много мыслей в голове. К тому же, рана неприятно ныла назойливо напоминая о себе.       За окном изредка слышался шум от проезжающих мимо машин, иногда, кажется, голоса каких-то ночных гуляк. Но всё это было так далеко, где-то там, в другой жизни, а совсем близко слышалось сопение лидера.       Даби очень хотелось бы сейчас оказаться тоже где-то на улице, вдыхать этот особенный ночной воздух и брести пустынными улочками туда, куда глаза глядят без какой-то цели и ни о чём не думая.       Потому темноволосый мысленно поставил себе задачу пригласить как-нибудь Шигараки на ночную прогулку, раз уж днём выходить из убежища сейчас нельзя.       В мыслях о том, куда можно было пойти и что сделать, пирокинетик стал засыпать, радуясь тому, что один слой глухой стены между ним и Шигараки разрушился.       Кажется, в их отношении друг к другу точно что-то изменилось. Жаль только, никому особо не расскажешь о том, что Даби удалось всё же крепко сдружиться с лидером. Вряд ли кто-то попросту поверит в возможность таких событий.       Понемногу на улице светало. Уходили все страхи и переживания, тяжёлая ночь сменялась новым днём. Солнце медленно поднималось над серыми крышами серых многоэтажек, лучи заглядывали даже в самые тёмные переулки. И всё было бы замечательно, если бы так сильно не светило в глаза.       Вчера так никто и не додумался задёрнуть плотные шторы, а потому в кои-то веки в комнату просочился дневной свет.       Если бы вещи умели удивляться, то, несомненно, каждая из тех, что находились в комнате Шигараки, была бы в полном и глубочайшем недоумении при виде большого жёлтого объекта, который, кажется, называется солнцем. Да и сам Томура, если честно, был в плохом смысле удивлён тем, как внезапно светло стало в его обители.       Сероволосый приоткрыл один глаз, недовольно хмуря брови. Слишком ярко. За ночь парень успел уже раз сто поменять позу для сна, а потому сейчас лежал как раз лицом к злополучному окну. Свет слишком мешал.       Томура перевернулся на другой бок, натягивая одеяло на самую макушку, но тут появилась другая проблема — ноги начинали мёрзнуть, потому что не хватало длины одеяла. Пришлось всё вернуть как было. Шигараки уже что-то раздражённо фыркал, вовсе запутываясь в покрывале. Спать теперь уже не хотелось.       Пройдя за пару минут все стадии принятия неизбежного от гнева и отрицания до депрессии и бессмысленных торгов с собой, Шигараки таки бросил попытки вновь вернуться в приятную дрёму. И каково было удивление, когда он понял, что Даби ещё спал. Не курил, по обыкновению, у окна, дожидаясь пока проснётся лидер, а преспокойно сопел рядом на подушке. Солнце ему явно ничем не мешало.       Первой мыслью было, конечно же, разбудить темноволосого, чтобы не выглядел таким довольным и спокойным, но Томура почему-то отказался от неё.       Сонный взгляд скользнул по повязке на чужом плече. На ней были некоторые следы крови, но они явно вчерашние, так как уже успели потемнеть. Значит, кровотечения больше не было.       Шигараки приподнялся, широко зевнув и, пользуясь тем, что Даби ещё спит, решил поправить повязку. Разумеется, если бы не сам сероволосый был причиной ранения, вряд ли бы стал хлопотать над чужими травмами, но парень был сторонником убеждения: раз уж накосячил, то будь добр исправь.       Пальцы аккуратно развязали довольно крепкий и запутанный узел, который вчера дрожащими руками пытался аккуратно затянуть лидер. Сами раны под повязкой выглядели вполне неплохо, в плане того, что не загноились, но вот кусочки ваты под бинтом уже были грязными от крови, и это могло привести к заражению в будущем.       Томура вымученно вздохнул, но заставил себя подняться, отыскав остатки бинта и обеззараживающее. Как медик он был так себе, но бинтуя собственные травмы, в целом, кое-чему научился.       Старая повязка была брошена на пол с намеченной дорогой в мусор, а лидер тем временем аккуратно обрабатывал раны, печально осознавая, что они действительно станут скоро шрамами. Распад никогда не проходил бесследно. — Может мне встать, тебе же неудобно, — раздался хрипловатый ото сна голос Даби. — Лежи уже и не двигайся, — фыркнул Томура, ни капли не удивлённый тем, что от его манипуляций темноволосый таки проснулся. С перевязкой было закончено быстро.       Пирокинетик поднялся, задумчиво глядя на свежий бинт. — Болит? — с каким-то вдруг сочувствием спросил Шигараки, касаясь кончиками трёх пальцев обожжённой кожи пониже повязки. — Нет, почти нет, — помотал головой Даби, зевая и пытаясь окончательно проснуться. Он уже вовсе не злился на Томуру и решил, что лучше забыть о случившемся, чем пытаться искать поводы для очередной бесполезной ссоры.       Сероволосый в это же время молча рассматривал огромные участки ожогов вместо кожи. Наверно, всё чувствовалось иначе при прикосновении к ним. Они немного шершавые, если провести пальцем. И эти металлические скобы на тыльной стороне ладони и по периметру всех ожогов… Они выглядели странно, но почему-то вовсе не отталкивающе. Какая-то мрачная и жестокая эстетичность. — Это было больно? — вдруг спросил Шигараки, а потом, поняв, что его вопрос не сильно отличается от предыдущего, пояснил, — Больно было, когда скобами стягивали кожу? — Да, очень, — темноволосый посерьёзнел, сдвинув брови к переносице. — Мне всегда было интересно, откуда у тебя эти ожоги. Ты с кем-то подрался? — Томура провел пальцами едва ощутимо вниз по предплечью, едва ли сам осознавая, зачем это делает. — Нет, я оставил их себе сам, — Даби внимательно смотрел за действиями лидера, чувствуя как по руке бегут лёгкие мурашки от касаний. — Как же так вышло? — Шигараки поднял глаза на парня, и в них горело маленькими искорками любопытство. — Долгая, неинтересная и местами очень нудная история, Тенко, — темноволосый сделал акцент на чужом имени, — Ты не хочешь её знать, — Даби попытался сделать беззаботный вид, словно это и правда не имело никакого значения. — Нет, я хочу. Почему нет? — Шигараки даже не обратил никакого внимания на то, что к нему обратились его настоящим именем. — Хм, а я думал реакция будет более агрессивной. У тебя по утрам ещё не до конца программка убийцы прогружается? — усмехнулся Даби, переводя тему. — Мне просто всё равно, как меня называют, — пожимает плечами Шимура, — Только давай договоримся сразу — не при других из Лиги. — Кто ещё знает твоё настоящее имя? — поинтересовался темноволосый. — Только Учитель, — ответил Томура, но допускал ещё возможность того, что этой информацией владеет и вездесущий Курогири. — Ого, то есть я избранный? — хитро улыбнулся пирокинетик, опираясь здоровой рукой о край кровати. — Я этого не говорил, — отмахнулся Шигараки, а потом вернулся к изначальному вопросу, — Так откуда твои ожоги? — Я не очень хочу тебе об этом рассказывать, — довольно категорично произнёс Даби. — Ты мне не доверяешь? — сероволосый склонил голову на бок, переставая бездумно водить пальцами по чужой коже. И сам не заметил, как вернул пирокинетику его же фразу. Конечно, никакого доверия между ними никогда не было, и более глупого вопроса лидер задать уже не смог бы. — Что? Нет, не в этом дело, просто… Просто это сложно… Понятно? — Даби поднял с места, напряжённо бросив взгляд на дверь, словно хотел прямо сейчас сбежать от этого разговора. Но он прекрасно знал, что побег — это не выход. По крайней мере, ни к чему не приведёт. Ведь от себя сбежать нельзя. Можно только принять. — Но я же тебе рассказал… — Шигараки как-то разочарованно произнёс это, и на лице его была видна… Обида? Темноволосый шумно вздохнул, чувствуя, как ему пытаются надавить на жалость, хотя едва ли Томура действительно хотел этого добиться. — Я расскажу как-нибудь, обязательно. Но не сейчас, — Даби сказал это совершенно спокойно и был очень твёрд в своих намерениях молчать сейчас до последнего. Он вовсе не был зациклен на прошлом, просто его история слишком уж неправдоподобная. Да и как отреагирует на неё сероволосый — та ещё загадка. — Ладно, как скажешь. Я не хочу тебя заставлять, — Томура довольно быстро сдался, про себя, вероятно, думая, что это тоже что-то связанное с прошлым, с какой-то тяжёлой травмой, справиться с которой до сих пор не получилось.       Прошлое порой причиняет очень много боли. Удивительно, как события многолетней давности способны тянуться мёртвым грузом за человеком через всё его настоящее и будущее!       И, возможно, Шигараки в чём-то и понимал Даби. Наверное, пирокинетик тоже натерпелся за свою жизнь, ведь, как он сам и говорил: «счастливым людям не захочется никого убивать». Эта фраза была более чем истинной. — Ну так, чем сегодня займёмся? — перевёл тему Томура, решая, что сейчас будет лучше просто забыть об этом разговоре.