***
— Ты готов? — спросил Даби, переводя взгляд на Шимуру, стоящего рядом с ним в пустом и безмолвном коридоре у широкого окна. Парни специально ушли подальше от всей суматохи, чтобы поговорить. Они хотели ещё хоть на миг продлить мгновения вместе, ухватить ещё хоть пару минут вдали от начавшейся войны. — Готов ли я умереть? — криво усмехнулся сероволосый, глядя в ответ с не то грустью, не то усталостью, — Всегда был готов, — даже эта натянутая улыбка быстро пропадает, а в алых глазах плещется страх, который уже точно ни с чем не перепутаешь. Взгляд хмуро направлен на мир на окном, где город продолжал свою мирную жизнь и где никто не подозревал о том, что происходит в паре десятков километров. — Никакой смерти! — возразил темноволосый, не отводя взгляда, — Ты обещал мне, что будешь жить, пока я рядом, — парень ощущал, как болезненно затрепыхалось его сердце в груди от этих слов, готовое словно вот-вот разбиться, — А я поклялся, что буду рядом всегда и… — Давай не будем? — вдруг негромко и спокойно сказал Тенко, отвлекаясь от пыльного стекла, — Давай без этих обещаний, без клятв… — парень замолчал, тяжело вздыхая и понимая, что все эти глупые слова уже совсем ничего не значат для них на пороге смерти, — Давай просто будем друг у друга без всяких красивых слов? В последний раз… — голос надломился. Но времени на слёзы уже не было. И не было самих слёз в измученной тоской душе. Сероволосый сначала потупил взгляд куда-то себе в ноги, и лишь спустя пару секунд нашёл силы поднять глаза на Тойю. — Давай… Давай в последний раз… — выдохнул судорожно пирокинетик, скользнув руками на плечи Тенко и обнимая его так крепко, как только можно было, чтобы в этих касаниях потерялись мысли о скорой смерти, о крови, о боли… Чтобы лишь на миг представить, что всё будет хорошо. Шимура в ответ сомкнул объятия и едва слышно прошептал на ухо темноволосому: — Знай, что бы не случилось дальше, — сероволосый сглотнул, — Я люблю тебя… — голос вновь срывается из-за противного комка в горле, а прикосновения почти и не успокаивают. Но это было всё равно приятно. Приятнее и ценнее любых объятий, которые были до этого. — Я тоже тебя люблю… — также шёпотом отозвался пирокинетик, — Я тоже… — Тодороки чуть отстранился, шумно выдыхая. Сероволосый знал, что может больше никогда не почувствовать это тепло вновь, потому первый приник к губам парня в невесомом поцелуе. Осторожном, нежном. Горьком, как и весь страх, исцарапывающий душу. Это всё длится лишь жалкие мгновения, которые никак нельзя растянуть на подольше. Мгновения, которых слишком мало, чтобы успеть сделать ещё хоть что-то, чтобы ещё раз как-то показать свою любовь. Мгновения, которых больше не хватит, чтобы успеть любить. Парни так и стояли, приобняв друг друга, и даже понимая, что уже давно пришла пора идти, не могли двинуться с места. Сердца рвались на части, отбивая быстрый несинхронный ритм в ожидании скорой разлуки, которая может превратится в смертельную вечность осколками разрезающую последнюю связь с миром живых. Опасность приближается. И кажется, что уже слышно, как где-то отдаются эхом атаки периферийных отрядов. И кажется, что этот кошмар никогда уже не закончится… И вечно будет смерть, и вечно будет кровь, и вечно будет боль. Но даже это не помешает любить в последние секунды. Даже это не помешает шёпотом, сквозь подступающие вновь слёзы, шептать слова о нежности, о радости, о счастье, которых парни уже никогда могут и не почувствовать. И никаких больше глупых клятв и обещаний. — Вот вы где! — размеренным эхом в пустом коридоре отдаются шаги Айзавы, который ещё издали завидел парней и решил заранее обозначить своё присутствие. Тойя нехотя отстранился и сделал шаг от Тенко, но скользнул ладонью вдоль предплечья Шимуры к его кисти, а затем взял парня за руку, сплетая пальцы. Руки сероволосого ещё более холодные, чем обычно, но само касание кажется невероятно приятным, желанным, любимым… — Нас уже ищут? — спросил пирокинетик, внутренне замирая от раздирающих душу ощущений, которые приходилось с усилием подавлять в себе. Он старался дышать глубже, старался придерживаться бесстрашного образа, потому несмотря на внутреннюю неуверенность, голос его уже звучал увереннее. — Передовой отряд уже собран. Не хватает только вас, — кивнул герой, остановившись в нескольких шагах от парней. — Что ж, тогда вперёд… — Тенко постарался выпрямиться, сделать вид, что действительно готов. Выбора всё равно не было. Или бороться за то, что любишь, или смириться с тем, что потеряешь абсолютно всё, что имел. — Перед тем, как всё начнётся, хочу сказать, что вы поступили мудро вчера, внушив надежду ученикам, — вдруг заговорил преподаватель, и черты его лица словно немного смягчились, — Да и в целом, я хотел бы поблагодарить вас за те приёмы, которым вы обучили их. — Мы всего лишь сделали то, что должны были, — ответил Шимура, но едва заметно улыбнулся. Он сам был во многом благодарен Айзаве за то, что тот помог овладеть силой. — Нет, вы сделали то, что очень сильно поможет нам сейчас. Вы могли бездействовать, но вместо этого, несмотря на ужасную нагрузку, со всем справились, — уверенно заговорил герой, который почти никогда и никого не хвалил, — Вы очень сильны. И я знаю, что для вас это вряд ли что-то значит, — преподаватель подошёл ещё чуть ближе, чтобы стоять лицом к лицу со своими учениками, — Но я скажу: все очень доверяют вам и вашей силе, тому плану, что вы помогли создать. И я верю в то, что у нас всех есть шанс на победу, — в глазах Айзавы была видна эта небывалая решимость. Сейчас уже не имело значения, кто герой, а кто нет. Было всё равно на то, приходилось ли кому-то встречаться со злом раньше или нет. Перед лицом грядущей катастрофы все были равны и стирались формальные грани. Потому пришла пора и Айзаве сказать напоследок своё слово. — Спасибо, сенсей… Спасибо за всё… — слова оцарапали нёбо, но на душе стало словно немного легче. Шанс есть всегда. Призрачный шанс всё изменить раз и навсегда.***
Лига Злодеев наступала стремительно и никого не щадила. Героям не всегда удавалось сдерживать натиск преступников, действующих по указу Все за Одного. Периферийные отряды уже понесли значительные потери. Те, кто поспешил им на помощь, спешно утаскивали с места сражения раненных, а сами с новыми силами рвались в бой, отражая атаки и нанося ответные удары. Злодеям пытались не дать прорваться дальше к черте города, держа их неподалёку в полузаброшенных и лесных районах, и пока это удавалось неплохо, хоть и с тяжёлыми изматывающими боями. Всё началось слишком быстро и внезапно ранним утром. Едва успели сменяющиеся дежурные разойтись по местам, как первыми атаками злодеи дали понять, что уже готовы уничтожить всех до единого. Так началась эта битва. Пока рассвет окрашивал небо в тревожные алые тона, геройские силы быстро, как только получалось, приводили в исполнение свой план. Точно неизвестно, сколько времени уже прошло, но небо к этому моменту затянули свинцовые тучи, а земля в некоторых местах представляла собой огромные выжженные, замороженные участки или просто раскорчёванные глыбы. Когда последний отряд прибыл на место, местно сражения уже походило на Ад. Тенко и Тойя обменялись в последний раз взглядами, мысленно пожелав друг другу удачи. Сейчас или никогда. Сейчас! И как бы не хотелось не отпускать друг друга, руки пришлось расцепить, и последнее прикосновение вмиг остыло на коже, словно его и не было. Парни бросились в разные стороны, чтобы укрыться от прогремевшего совсем рядом взрыва, и тут же потерялись в начавшейся суматохе. Всего секунда, и больше они друг друга уже не видели. — Героям придёт конец! Вышло ваше время! — закричал маниакально кто-то из толпы нападавших, и последовал очередной взрыв, взметнувший вокруг себя куски земли и асфальта, разнося их на метры вокруг, засыпая мелкими ошметками и крошками всех, кто находился рядом. Тойя тут же кинулся к источнику атак. Его яркое синее пламя длинными языками взметнулось вверх, к тёмному небу, а затем обрушилось на землю, выжигая её целыми полосами, чтобы не дать злодеям подбираться сразу с нескольких сторон. Всё по плану: разделить и обезвредить. Самые разнообразные атаки, словно град, осыпались на героев и студентов в их рядах. В пылу битвы тут же всё смешалось. Времени хватало лишь изредка судорожно оглядываться, чтобы не пропустить удар в спину или увернуться от очередного взрыва или чужой атаки, а порой и от атаки кого-то из своих по случайности. Тодороки бежал в самую гущу борьбы. Его причуда поможет рассеять эту толпу на маленькие группы, с которыми справиться будет куда проще. Огонь срывался с ладоней до невозможности легко, его мощь была невероятна. И эта сила помогала вновь подниматься, вновь бежать, вновь атаковать. В мыслях только указы самому себе о том, что сейчас делать. — Ну давайте, нападайте! — усмехнулся темноволосый, видя, как многие стали сторониться его. В лоб идти против такой силы никто не решался, что только забавляло Даби, хотя он знал, что это только начало. Слабые злодеи умрут и на смену им придут настоящие чудовища. Вот где-то послышался ещё один взрыв, а потом надрывные крики, потонувшие в общем шуме. Постоянные оглушающие звуки отдавались звоном и писком в ушах, мешая иногда ориентироваться на местности. Приходилось очень точно координировать каждое движение и каждый новый выпад. Тойя схлестнулся с кем-то, кто обладал причудой поглощения энергии, в том числе мог превратить в ничто его пламя одной своей рукой. — Вот и пришёл твой конец, огонёк, — гортанно и надменно рассмеялась злодейка, устремив свои чёрные глаза на пирокинетика, и тут же напала, повалив его на грязную и почему-то мокрую землю. Она была очень сильна, и лишь на долю мгновения темноволосый запаниковал, забрыкался, когда её рука легла на шею, с явным намерением её свернуть в одно движение. Слишком быстро ей удалось подобраться ближе, а заодно и подпустить других злодеев, которые хищно какое-то время наблюдали со стороны, пока не оказались втянуты в новый бой. — Ты умрёшь быстро, не бойся, — протянула злодейка и рассмеялась. Она считала, что эта победа за ней. — А вот тебе я того же не смогу обещать, крошка, — Тойя воспламенил кожу на шее, воспользовавшись новой возможностью своей причуды, открытой в Академии, и женщина тут же отдёрнула руку, взвизгнув от неожиданности, что дало пирокинетику возможность резко ударить её в живот и скинуть с себя. Та, поняв, что дважды подобраться так близко не сможет, тут же поспешила сбежать, зная, что ей не справиться, но Тодороки очень быстро настиг её и, разделавшись, тут же бросился вновь в эпицентр сражения, на ходу пытаясь понять, не нужна ли кому-то из своих помощь. Взгляд зацепился за фигуру Асуи, но та, воспользовавшись приёмом Тенко и Тойи, ловко перекинула злодея через себя и в два широких прыжка вновь ворвалась в бой. Что ж, парни действительно не зря занимались преподаванием. Даби про себя похвалил её за безупречное исполнение, а после кинулся обратно в бой. Даже сквозь тяжёлый запах дыма ощущался металлический привкус крови, наполняющий собой весь воздух вокруг. Сладковатый, терпкий, приторный… Такой, что даже у Даби подкатывала приступами к горлу тошнота. От шума вскриков, испуганных и решительных, болезненных и торжествующих, от беспорядочных атак, проходящих в опасной близости, отчего мурашки пробегали по телу вместе с каким-то трупным холодком, что-то уже начало отдаваться болезненной пульсацией в венах. Дышать выходило с трудом, кружилась голова. Кто-то терял сознание, обессиленный и оглушённый. — БЕГИТЕ! — кричал кто-то раненным, отвлекая на себя внимание злодеев, обездвиживая их, и командуя членам своего отряда наступать. — ДАВАЙТЕ ВСЕ ВМЕСТЕ! — доносилось с другой стороны, а после громом раздавались звуки новых атак и снова в воздух вздымались пыль и грязь, брызги крови. В этом хаосе не получалось толком разобрать, кому принадлежали голоса. Тойя мог слышать только себя, и то если закричать достаточно громко, или зарычать диким зверем, отбивая очередную атаку после болезненного удара в челюсть. Где-то на краю сознания маячила тревожная мысль о том, что же сейчас происходит с Тенко, но времени на поиски кого-то в ожесточённом поединке не было. Время, само по себе, потеряло всякую значимость, как только началась битва. Тойя вновь и вновь делал выпады, подпалив своим пламенем сразу нескольких. Запах горелой плоти был во много раз противнее даже крови, вкус которой так чётко ощущался на языке. И кого-то рядом всё же затошнило от этого удушливого яда. Дышать действительно становилось уже практически нечем, потому каждый выдох сопровождался хрипом. Пот стекал по вискам. — Берегитесь ному! — крикнул громогласно Старатель, бросаясь прямо на объявившуюся словно из ниоткуда тварь, которая была во много раз огромнее героя и сильными ударами лапищ ранила всех вокруг, издавая оглушающий вой. Бросив взгляд на отца, который в одиночку может не справится или серьёзно пострадать, пирокинетик бросил двоих недобитых злодеев и поспешил ему на помощь. Забылись тотчас все разногласия, забылось, что когда-то там Тойя и Энджи не ладили. Плевать! Прямо сейчас темноволосый должен помочь ему! Он это чувствовал. Потому с готовностью встал плечом к плечу с отцом. — Говори, что делать, — быстро произнёс пирокинетик, перекрикивая ному и всю какофонию звуков битвы. Старатель удивлённо обернулся, и мог бы сказать, что сделает всё сам, что никто ему не нужен, но это было бы ложью, потому он лишь нанёс по Ному ещё один удар, чтобы выиграть пару секунд времени и крикнул Тойе: — Я отвлеку тварь на себя, а ты атакуй мозг! Уничтожь его! — Понял! — Тойя тут же сузил глаза, сосредотачиваясь на цели и смело бросаясь вперёд. — Ну же, поближе, тварь, поближе! — зашипел про-герой, а после снова атаковал, резко выбросив руку. Пламя рассыпало обжигающие искры, которые прожгли местами и так потрёпанный плащ Тойи. Темноволосый приготовился, а затем прыгнул прямо к морде ному, ослепляя его огнём, а после, собрав всю свою энергию, направил столб огня прямо на мозг чудовища. Пламя затрещало, зарычало, как зверь, и поглотило ному целиком, оставив от него лишь огромную кучу пепла, который тут же закружил в воздухе шквалистый ветер. — Молодец, Тойя! Бежим дальше, там ещё один! — Старатель махнул рукой куда-то вглубь поля боя. — Вперёд! — лишь на секунду переведя дух, крикнул в ответ темноволосый. В глазах от жара стало мутнеть, но пирокинетик лишь утёр рукой текущий ручьями пот со лба и бросился в нужную сторону, не обращая внимание на то, как неприятно стали жечь кожу и мясо раскалённые скобы. Эти Ному были намного мощнее всех предыдущих, одолеть их было невероятно тяжело, но совместными атаками получалось уничтожать тварей одну за другой. К двоим Тодороки в какой-то момент присоединился Фэтгам, который принял несколько ударов на себя, давая время для атаки. От перенапряжения уже судорогами сводило мышцы, но Тойя не мог позволить себе ни минуты отдыха. Он был на пределе, хотя его это ещё ни разу в жизни не остановило, и парень вновь рвался в бой вновь атаковал, вновь выжимал максимум из своей причуды, которая съедала весь воздух вокруг, заставляя задыхаться от удушливого дыма. Удар! Удар! Ещё и ещё! Быстрее! Больше! Сильнее! Со всех сил! — Тойя, осторожнее! — крикнул Старатель, но едва успел услышать это Даби, как ему пришёлся удар прямо в спину, сбивший с ног и выбивших мгновенно весь оставшийся воздух. Темноволосый согнулся, упав на колени, не в силах двинуться. И тут же почувствовал за спиной обжигающее тепло и огни ярко-красного пламени уничтожили злодея. — Ты цел? — обеспокоенно спросил Энджи, вновь атакуя кого-то, кто подбирался сзади. — Я в порядке! Им нас не победить! — превозмогая невероятную боль пирокинетик поднялся с мокрой земли, утёр грязь и копоть с лица и широко улыбнулся, вновь бросаясь в бой. Он почувствовал невероятную силу, находясь рядом с отцом. Ведь теперь есть человек, который точно прикроет спину. Пламя словно текло теперь по каждой вене, срываясь со всех обожжённых участков кожи. Никакой боли, нет времени на страхи. Остались только мелькающие перед глазами лица злодеев, героев, однокурсников, смазывающиеся в единое от бесчисленного количества атак. Вот вроде знакомые черты Киришимы, в команде с Ашидо загоняющего злодеев в ловушку. Неподалёку был Серо, который умело связывал преступников своими лентами. Ученики справлялись неплохо. А где-то рядом непременно оказывался смазанный силуэт героя, который их подстраховывал. Иногда на земле можно было заметить перья Ястреба. Герой иногда мелькал неподалёку, врываясь в бой, где требовалась помощь, а после снова пропадал из виду. Тойя тоже пытался помогать всем, кому мог, не жалея себя и своего тела. В этой бесконечной борьбе уже потерян был счёт собственным ранам. Среди невероятной разрухи, оставшейся от квартала, терялась абсолютно любая мысль, кроме одной: выжить любой ценой. Выжить, назло всем! И так сильно хотелось жить, как ещё никогда прежде. И так горел огонь в глазах, что словно обжигал от одного лишь взгляда. Грязь налипала на вещах, на изорванном плаще, на лице, смешиваясь с кровью, стекающей из разбитого носа. Тойя поднимался на ноги, сплёвывая противную смесь из песка и жижи со вкусом ржавого металла, втягивал шумно ртом воздух, задыхаясь от гари, боролся с болью в каждой клетке тела, и вновь отдавал своей стихии власть над разумом. Всё рушилось. Мир терялся и временами мерк, но Тойя Тодороки чувствовал свою силу и продолжал сражаться. Где-то на периферии сквозь удары в ушах слышно было спешные геройские приказы уносить раненных. Под ногами чьи-то тела, в груди нестерпимо болело. Но темноволосый шёл дальше. Он шёл вперёд, выполняя план, пока мог, пока ещё было живо его сознание и пока было за что бороться. Он думал о своём Тенко и, кажется, сумел разглядеть грязно-серые волосы, где-то среди толпы. Тодороки почувствовал что-то тревожное на душе с каждым мгновением всё больше. Словно небо вот-вот разобьётся и упадёт на голову, насмерть придавив. Кровь в артериях словно вскипела в одно мгновение и тут же похолодела, когда темноволосый услышал крик кого-то из студентов: — ЭТО ВСЕ ЗА ОДНОГО! Пирокинетик на миг замер, не в силах шевельнуться, а затем, стараясь усмирить свой страх, бросился туда, где сгущалась тьма. Туда, откуда может больше не вернуться. Он мысленно попрощался со всеми, даже не сознавая этого, и кинулся наперекор убегающим прочь остаткам злодейской армии, зная, что Шимура уже будет ждать там. Это будет их последний бой. Они примут его вместе. Как приняли даже ту реальность, в которой обречены на смерть.