Кукла

      Кинув стопку папок себе на стол, детектив ушёл за напитком бодрости. Вернувшись к своему месту, он уселся за документы, внимательно просматривая каждый из них.       «Модница: Женщина средних лет, была найдена в раздевалке крупного торгового центра. Причина смерти — удушье и остановка сердца из-за анафилактического шока. На открытых участках кожи видна сыпь. Судя по фото, одета в традиционное платье с шерстяным воротником. Аллергия на шерсть? Что-то не то, тут нет факта самоубийства».       Детектив отложил папку, беря из стопки другую.       «Лесная фея: Виктория, 21 год, русая, рост 157, студентка биологического факультета. Найдена сидящей в многолюдном парке на качелях для влюблённых. Была одета в лёгкое белое платье с элементами декора, на манер греческого. В крови обнаружено большое количество снотворного. На учёте в психдиспансере не состояла, судимостей не имела, всё чисто».       Глубоко вдохнув, детектив громко чихнул в рукав, желая себе здоровья.       «Фигуристка: Ирина, 24 года, блондинка, рост 165, мастер спорта по фигурному катанию. Совершила самоубийство на общественном катке... Уже интереснее. Длительное время красиво каталась на катке, удивляя публику профессиональным исполнением, после чего встала посреди ледовой площадки и перерезала себе горло лезвием собственного конька, который сняла с ноги. На фигуристке была тёплая зимняя куртка, под которую она надела спортивный костюм для выступлений: фиолетовый со стразами. Хм, может стоит искать подозреваемого среди дизайнеров спортивной одежды? Если они хорошо шьют костюмы для фигуристов, то и платья должны шить также хорошо… Анализ крови… Ничего, однако, на теле обнаружен след от иглы, в районе предплечья, предположительно от прививки».       Эстер перебирал фото одно за другим в надежде, что сможет разглядеть хоть какую-то подсказку, постепенно переходя к другому делу.       «Гимнастка: Галина, 32 года, брюнетка, рост 160, профессиональная гимнастка и жонглёр. Работала в парке аттракционов на постоянной основе. На учёте нигде не стояла. Никаких подозрительных веществ в организме. Выбралась из кабинки колеса обозрения и прошла по балкам, после чего остановилась. Затем, на глазах у посетителей парка совершила прыжок и разбилась насмерть… Красивый у неё костюм. Полосатые колготки, корсет… — детектив тяжко вздохнул. — Если бы не месиво…»       — Не могу на это смотреть, всё! — захлопнув папку сказал себе Артём.       «Мда. Никто из них не был на учёте в психдиспансере, никто не привлекался за нарушения, никто не состоял в сомнительных организациях. Разные статусы, разный возраст, разный типаж... Все они совершили самоубийство в общественных местах, чтобы их увидели. Все красиво одеты в дорогую одежду. Все, наверняка, хотели жить…»       Положив голову на стол, детектив продолжал размышлять над делами, сопротивляясь желанию закрыть предательски слипающиеся глаза, однако, усталость подступила незаметно. В конце концов, сон овладел им.       …       Яркое солнце слабо грело. Сухая золотистая трава шуршала на ветру. Природа забирала своё по праву. Все палатки, некогда продающие игрушки и сладкую вату, все кафе, лавочки, столбы, все аттракционы были потрёпаны временем, разрушены погодой и бурной растительностью. Облезлая краска, едва уловимый запах сырости, сломанные вывески, разбитые стёкла, все вещи, которые когда-то радовали детей и их родителей, теперь делали это место пугающим.       Детектив медленно шагал по заросшей дороге, полной трещин и ям. Он осматривался, слушал тишину, шелест листвы, скрип металлических конструкций, пение птиц. Боковым зрением он заметил пробегающую мимо стаю диких собак. Их чёрная шерсть была спутанной, вся в репейнике. Они бежали, высунув свои розовые шершавые языки, перебирая тонкими лапами, издающими царапающий звук каждый раз, когда когти цеплялись за асфальт.       На верхушке колеса обозрения стояла девушка в лёгком белом платье, сияющем в лучах солнца. Её длинные светлые волосы развевались на ветру. Сердце детектива болезненно сжалось.       — Стойте! — не спуская глаз с белой фигуры крикнул Артём.       Незнакомка неподвижно стояла на краю конструкции. Подол платья трепыхался из стороны в сторону. Детектив шёл вперёд, иногда спотыкаясь, смотря только на девушку.       — Не надо, остановитесь!       Эстер замер. Он смог разглядеть лицо, от чего ему стало ещё больнее. Девушка улыбнулась, убирая свои волосы назад, и шагнула вперёд.       …       — Эй, бро! Проснись, бро, вставай! Ты чего, всю ночь тут просидел? Ты чего творишь? — раздался громкий голос над ухом. Крепкая рука напарника активно теребила плечо. — Нельзя же так, надо и о себе думать иногда.       — Ярик? Как давно ты пришёл? — промычал спросонья детектив, потирая опухшее лицо.       — Только что.       — Кажется, я задремал, — перекладывал бумажки Артём, стараясь прийти в себя.       — Как ты вообще можешь смотреть на этот ужас в таком количестве, бро? — недоумевал напарник.       — Я и не могу.       — Да, ты только и делаешь, что разглядываешь трупы. Сделай перерыв.       — Я нашёл несколько похожих случаев самоубийств, так что всё это не зря.       — Ага, не зря. А если ты упадёшь в обморок на выезде?       — Этого не будет.       — Сказала мумия, — съязвил Слава, поправляя кислотные очки. — У тебя личной жизни совсем нет что ли? Девушку себе хоть заведи, чтоб не сходить с ума. Как давно ты вообще был с девушкой, бро? У тебя хоть раз была девушка?       — Да.       — О, так ты не безнадёжен. Почему я не знаю о ней? Расскажешь?       — Там нечего рассказывать.       — Да ладно, — протянул Яр. — Колись давай. Я хочу знать всё. Кто она, чем занимается, как давно вы вместе?       — Мы уже больше года не вместе.       — Ты её бросил? Или она тебя бросила? — Слава подсел поближе, внимая каждому слову.       — Она умерла.       Фраза повисла в воздухе. Артём смотрел на папки перед собой, его лицо слегка исказилось печалью.       — Оу. — Ярослав не знал, что сказать. Он ощутил неловкость от своих вопросов. В голове стало пусто. — Ну это… я типа… сочувствую. Как-то хреново вышло, извини. — Слава стыдливо опустил взгляд. Несмотря на то, что глаза закрывали очки, было видно, что парень раскаивается.       — Всё в порядке. Ты не знал.       Коллеги сидели в молчании. Оба чувствовали напряжённость от диалога. Слава пытался отвлечь себя чтением журнала. Артём раскладывал документы, приводя рабочее место в порядок, но всё ещё больше запуталось. В груди неприятно щемило, и он нарушил тягостное молчание:       — Знаешь, она была красивой.       Ярослав опустил своё чтиво и посмотрел на коллегу.       — У неё были светлые, цвета пшеницы, прямые волосы ниже плеч и серые глаза. Она любила носить лёгкие платья, из-за чего мне часто приходилось отдавать ей свою куртку, чтобы она не замёрзла. Ей нравились всякие магические штуки, вроде оберегов, амулетов или символов. Она была очень доброй, энергичной и необычайно храброй.       — Как её звали? — спросил Яр с ощущением, что ходит по тонкому льду.       — Яна. Мы познакомились, когда она заканчивала школу. Она меня всегда поддерживала. Такая чистая, наивная, как ребёнок. Помню мы шли по улице ночью. Было холодно, зима. Она сказала, что хочет мороженое, а я ей ответил, что, мол, какое мороженое в такой мороз, но она так обиженно посмотрела на меня, что мне пришлось купить ей рожок. Никогда не видел, чтобы кто-то с таким наслаждением ел мороженое зимой. Она была самым счастливым человеком в тот миг, как и я. Видеть эту радость в глазах… Я никогда не забуду этот взгляд… — глаза детектива заблестели от влаги.       — Ты скучаешь по ней?       Артём молча кивнул и вытер рукавом подступившие слёзы. Славе по-прежнему было неловко видеть своего напарника таким. Казалось, что любое действие будет только лишним.       — Она умерла у меня на руках, — тяжело вздохнув продолжил детектив. — Я не думал, что всё так закончится. Я был наивным. Не думал о том, что моя работа может навредить ей. Думал, что смогу защитить её, что со мной она в безопасности. Я не уберёг её. Не успел. Не смог спасти. Это бремя, которое я должен нести до конца своих дней. После неё я уже никого не смогу так полюбить. Это невозможно. С такой работой лучше оставаться одному.       — Да уж…       На какое-то время детектив будто выпал из реальности. Слава решил не трогать напарника, чтобы не делать ещё хуже.       — Ладно, я пойду сделаю кофе.       — Ага.       Проходя мимо переполненного мусорного ведра, детектив подошёл к кофемашине, туго соображая где лежат капсулы для неё. Аппарат загудел, а детектив начал искать в шкафчике сливки. Он почувствовал в руке неприятное покалывание, а после и во всём теле, вынужденно опираясь на стол, еле дыша.       — С вами всё в порядке?       Ответ так и не вырвался из уст детектива, хотя ему показалось, что он ответил.       — Вы очень бледны, коллега.       Тяжёлая рука упала на плечо и крепко его сжала. Артём не видел стоящего рядом человека из-за временного мрака в глазах, но по цитрусовым ноткам в воздухе понимал, что это Дэйв.       — Я в порядке.       — Вы на грани обморока, вам нужно прилечь.       — Всё нормально, сейчас пройдёт.       — Может, отвести вас в медпункт?       — Нет, не стоит, — отмахнулся детектив.       — Вы уверены?       — Я в порядке. Уже всё хорошо.       — Дело ваше, — собрался уйти мужчина, но лукаво добавил. — Хотя, работай вы в паре со мной, я бы такого не допустил.       Детектив ничего не ответил, не находя в себе сил спорить о чём-либо. Дэйв ушёл, оставив после себя неприятное склизкое чувство. Кофе-машина звонко щёлкнула, оповещая о готовности напитка.       «Кажется, мне действительно надо передохнуть».       Придя в себя, детектив взял свою кружку и направился к рабочему месту, не имея никакого желания продолжать работу. Несмотря на то, что сейчас он старался побыстрее избавиться от нависших дел, иногда ему очень нравилось своё занятие, какими бы ужасами оно не сопровождалось. В частности, из-за этого, запрятанного в глубине души чувства, Артём вполне мог забыть об отдыхе, полностью отдавая себя делу.       — О, ещё один подросток покончил с собой, — Слава закинул ногу на ногу, переворачивая большую мятую страницу газеты. — Прям флешмоб какой-то.       — Что ты читаешь?       — Да вот, — встряхнув бумагу, напарник подался вперёд и показал заголовок. — Утром принесли несколько штук, я одну утащил. Сводка мелких новостей.       — Ещё одно самоубийство, значит? — детектив сделал глоток, надул щёки и пропустил горьковатую жидкость через горло.       — Да. Только не такое, как мы расследуем.       — Хм, зачитай.       Ярослав прокашлялся, настраиваясь на нужный лад, и с выражением начал: «Стены печально известной больницы вновь стали свидетелями загадочной гибели подростка. Молодой парень скончался при падении с крыши, однако его тело на месте происшествия так и не было найдено. Как говорят местные жители, наблюдавшие последние минуты жизни погибшего, эта недостроенная больница уже не первый год становится местом, где обрываются судьбы...»       — Погоди, — выпрямился Артём. — Почему тело не нашли? Они хотят сказать, что парень спрыгнул, а всё, что от него осталось магическим образом исчезло? Что за бред?       — Не знаю, так в газете написано.       — Кто-нибудь брался за это дело, интересно… Почему я вообще об этом первый раз слышу?       — Это другой конец города, бро. Поэтому наши и не в курсе.       — Тела нет, — усмехнулся Арт. — Кто-то утащил что ли или как? Собаки съели?       — Детектив, — позвал мелодичный женский голосок. Мягкая тонкая рука едва касалась плеча, словно упавший на воду лепесток сакуры, а доносящийся сладкий цветочный аромат, тут же дарил чувство приятной лёгкости.       — Андо? — Артём развернулся на месте, поднимая удивлённый взгляд. Он не заметил, как к нему подошли, что застало его врасплох. — Вы что-то хотели?       — Могу я попросить вас пройти со мной в кабинет Германа Рудольфовича? Он хотел обсудить некоторые вопросы, — добродушно улыбнулась японка.       — Конечно, — привстал детектив. Он поставил свою кружку на стол, поправляя на себе рубашку, будто разговаривать предстояло не с начальником, а с прелестной женщиной, что только что обратилась к нему. Эстер бодро вошёл в кабинет и закрыл за собой дверь, но, при виде Дэйва в углу, его нутро мгновенно сжалось в предвкушении чего-то неприятного.       — А вот и ты! Проходи, чего, как не родной, — энергично и любезно позвал Герман. Он свёл руки пирамидкой, расправляя плечи и пододвигаясь к столу. — Итак, у меня для вас новости. Я долго обсуждал этот вопрос с коллегами и пришёл к решению реорганизовать наши рабочие группы для повышения их эффективности и увеличения раскрываемости дел. С этого дня, господа, вы работаете совместно друг с другом. За исключением госпожи Андо, разумеется, — сдержанно рассмеялся Герман, считая свою шутку удачной.       — Что? — шёпотом спросил детектив, сбитый с толку.       — Я знал, что вы примите разумное решение, шеф, — широко улыбнулся рыжий.       — Постойте-ка, я уже работаю в паре с Ярославом. Более того, я назначен его руководителем и призван обучать по ходу дела, вы не можете…       — Я пересмотрел твои обязанности, Артём. Ярослав ещё слишком зелёный, чтобы работать, как полноценный напарник. Он останется здесь, об этом не беспокойся.       — Это хорошо, но…       — Герман Рудольфович прав, — перебил Дэйв. — Работать со Славой, это всё равно, что работать в одиночку. Поэтому мы обязаны раскрывать дела совместно. Вы и я.       — Что? — возмутился детектив. — Считаете, что я и Слава не справляемся? А то, что мы решили кучу мелких дел, висящих мёртвым грузом на всех? Это что, пустяк?       — Послушай, Артём. В этом нет ничего плохого. Ты больше не обязан нянчится с ним один.       — Я не нянчусь с ним. Он полноценный напарник! — почти рыча возразил Эстер, сжимая кулаки.       — Нет, ты не понимаешь...       — Чего не понимаю? Того, что этот лис, — Артём кивнул в сторону Дэйва. — Продвигает вам свои идеи, а вы идёте у него на поводу?       — Я бы попросил тебя соблюдать приличия и субординацию, Арти, — жёстко ответил шеф, уязвлённый тем, что его перебили. — Роук беспокоится о твоём здоровье, поэтому предложил внести изменения, как можно скорее. Работать с новичком трудно, а твоё измотанное состояние очень беспокоит меня.       — Я в порядке.       — Ты понимаешь, что это сказывается на продуктивности, за которую я сейчас воюю? Понимаешь? — грубым голосом повторил Герман, кашлянув в кулак. Он направил свой пухлый указательный палец прямо на детектива, грозно тряся им в воздухе. — Ты не можешь работать с ним, как раньше.       — Значит я буду работать один.       — Послушай себя, Артём. Ты несёшь нелепицу. Что тебе мешает начать работать с Дэйвом? Боишься, что всё снова повторится? Почему упрямишься?       — Повториться? Что за чушь! — прошипел Эстер, начиная медленно закипать.       — Не знаю, Арти, что с тобой такое, но ты очень расстроил меня. — Герман смягчил тон и откинулся в кресле, с лёгкой грустью посмотрев на органайзер на столе.       — Может, детектив Эстер боится, что мы хотим таким образом его понизить? — скромно высказалась Сумико, напоминая о своём присутствии.       — Правда, — усмехнулся шеф. — Или ты боишься растерять хватку, когда рядом сильный помощник?       — Растерять хватку?       — Ну, знаешь, когда рядом с тобой кто-то более опытный и смышлёный, то начинаешь где-то лениться и…       — Растерять хватку? — возмущённо повторил детектив, снова перебивая Германа. — Хорошо, окей.       Детектив схватил со стола начальника утреннюю газету, такую же, какую читал Ярослав, чтобы найти там нужную новость.       — Что вы делаете? — поинтересовался Дэйв, заглядывая коллеге за плечо.       — Я докажу, что вы все неправы. Вот, смотрите, — ткнул пальцем Артём. — Спорим, что я решу это дело в одиночку?       Герман нахмурил брови, стараясь игнорировать вспыльчивость своего подчинённого, и внимательно прочитал заметку о мальчишке. Он потёр щетину, после чего откинул газету в сторону.       — Послушай меня, не горячись.       — Нет, давайте поспорим. Вы говорите, что я боюсь растерять хватку и что я хуже стал работать, — Эстер повернулся к рыжему. — Так вот, я возьму и докажу, что это не так. А? Как вам такой расклад?       — Это не наш район, Арти. Да и вообще, это несерьёзно.       — Ещё как серьёзно! — твёрдо возразил детектив. Отсутствие сна дурно сказывалось на способности мыслить здраво, поэтому он едва ли мог контролировать свои действия.       — Артём, послушай себя. По-твоему, это всё просто? Как взять учебник по математике и решить задачу со звёздочкой, чтобы тебе сказали, что ты молодец? Это смешно.       — Ну раз мне больше не верят.       — Я верю. Я даже могу предположить, что ты знаешь этих людей или случай, раз так активно пытаешься доказать свою правоту.       — Нет, это дело мне неизвестно, я взял его наугад.       — Смерть человека — не шутки. Мало кому удаётся найти разгадку так быстро. Не думай, что ты способен на всё, Арти.       — Я не шучу. Я раскрою это дело за трое суток.       — Боже, — закрыла рукой рот обескураженная Сумико.       — Ты не в себе. Иди проспись Арти, — отмахнулся Герман, уставший спорить, что бывало с ним редко.       — Я докажу вам, что я способен это сделать один, раз вы говорите, что Слава мне не помощник и я не могу потянуть его.       — Уходи, Арти. Уходи. Ты не понимаешь, что говоришь. Не заставляй меня злиться на тебя и ругаться с тобой. Уходи.       — Через три дня я принесу отчёт. Вот увидите.       Гордо задрав нос, детектив громко хлопнул дверью и вылетел из кабинета, как ошпаренный. Мысль о том, что Дэйв решил сыграть за его спиной в заботливого коллегу, воспользовавшись моментом, заводила настолько сильно, что внутри детектива открылось второе дыхание, вытеснив собой сонливость. Ненависть к рыжему была непонятна Герману, видящему перед собой перспективного сотрудника, на которого можно положиться, но Артём знал, что Роук не так великодушен, как считали многие. Узнав о его подлых методах допроса и беспощадного устранения конкурентов, в погоне за личной выгодой и желанием утолить жажду власти и тотального контроля, детектив скоро осознал, насколько опасным может оказаться тесное общение с этим человеком.       Роук, в отличие от детектива, всегда работал исключительно с криминальными и особо тяжкими случаями, что уже говорило о его некоторых взглядах на мир. Он даже мог бы работать с бывшим напарником Артёма, с которым хотели работать многие, если бы тот не углядел в мальчишке больше таланта и перспектив, чем в рыжем. К тому же, работать с кем-то в паре означало знать о нём всё: его семью, друзей, личную жизнь и тайны. Артём не мог допустить вторжения Дэйва в своё личное пространство, зная, как он с лёгкостью сможет взять его под контроль, полностью лишая воли и каких-либо свобод. Ему хватило ума узнать все подробности от бывших коллег рыжего, которых он не стеснялся обличать в надуманных делах, полностью и безвозвратно лишающих значка. И пусть детектив не цеплялся за свою работу мёртвой хваткой, но некоторые нелицеприятные факты о себе ему хотелось бы скрыть, чтобы не закончить жизнь запертым в четырёх стенах.       «Чёртов мерзавец! Не на того напал, я так просто тебе не сдамся!»