Apesanteur

М-м-м-м? Ясуо проснулся, но что его разбудило, не понял. Спалось ему весьма сладко – следовательно, из сна выдернуло что-то существенное. Но окружали его лишь мягкость и тепло. Правда, теперь что-то легонько толкнуло. Ну, не совсем даже. Он сонно разлепил глаза, осмотрелся и выяснил, что это Йи пытался выбраться у него из объятий. Тот уже сидел на кровати, но Ясуо все равно обнимал его за талию. – Малы-ы-ыш... Пойдем обратно... – В столь ранний час хотелось лишь этого. Или не столь ранний. Просто так казалось. Даже нечеткого со сна зрения хватило, чтобы увидеть выражение лица Йи, глубоко вздохнувшего, прежде чем к нему повернуться: – Мои извинения, я старался уйти, не разбудив тебя, но не получилось. У-у... Так ему надо уйти. Не лучшая новость с самого раннего утра. Прежде Ясуо, насколько ему помнилось, не заставал Йи за делами в такое время. – Не уходи... – Бессмысленная просьба, разумеется, он уйдет. В космосе кто-то не прав, как всегда. Но это не остановило Ясуо от демонстрации нежелания уступать своего любовника обязанностям. – Не могу, любовь моя. Мне нужно быть в другом месте, и я уже опаздываю. Мне очень жаль. На прощание Йи внезапно наклонился и поцеловал его, оборвав и слова, и мысли. Поцелуй был голодным, но коротким, едва достаточным, чтобы Ясуо включился в него после пары секунд блаженного тумана. Затем он завершился так же моментально, как и начался. Руки свободно прорезали воздух, Ясуо открыл глаза – и Йи уже было не видно. – Солнце? – Ясуо сел, еще не до конца поверив в его уход, и голова закружилась от резкого движения. Осмотревшись, он понял, что остался один. Без всякого предупреждения сердце его оказалось разбито. Печально – но что ж, подобное случалось через день, а то и чаще. Просто до чертиков печально. Ясуо плюхнулся обратно, загадывая совершенно искренне, потекут слезы или нет. Ушел... После вчерашнего. Он потерпит, не страшнее, чем всегда. По крайней мере, напоследок Йи его поцеловал. Какой вкус. Теперь же ничего не оставалось, как вздохнуть и горестно ждать. Даже если любовник его вернется в следующую же минуту. Имело смысл снова заснуть, чтобы скоротать хоть еще несколько часов, но без Йи и сон его не прельщал. Чего бы в подобный момент хотелось, так это хорошо обняться. Перевернувшись под одеялом, Ясуо схватил подушку и недовольно рыкнул. Несправедливо. Нет, винить некого – у Йи есть цель и миссия. Не жаловаться же его товарищам, чтобы обеспечили ему надлежащий график. Смешно же. В печальном одиночестве оставалось только надеяться, что сон вернется. Иначе сегодня будет еще хуже, чем вчера. Одна хорошая новость: желание быстро исполнилось. Наверняка потому, что и проснуться он еще толком не успел, вот и заснул без задних ног. И к лучшему. Не придется абсолютам выслушивать стенания несчастного тоскующего смертного. *** Каждый день, когда Ясуо приходилось ждать Йи, объявлялся очевидно самым длинным в жизни. Что, возможно, и не истина в последней инстанции, но Ясуо от этого проще не становилось. После двух часов сна – или, скорее, к нему дополнения – Ясуо вылез из каюты проявлять признаки жизни. В основном, конечно, затем, чтобы развеять свое скверное без Йи настроение. Свидетелем этому настроению стала Джинкс, с которой Ясуо поцапался, стоило им пообщаться какие-то несколько минут. Однако стычка закончилась не так плохо: Сона, дабы успокоить, усадила всех за настольную игру. Так что за исключением призрачной пустоты в сердце, время протекало неплохо. Вероятно, прочие члены команды заметили, что на самом деле он не собирался никому осложнять жизнь, просто тосковал без Йи. Джинкс на целый день оставила его в покое и не подшучивала, весьма с ее стороны мило. Этакая совместная попытка не доводить его еще больше. Возможно, потому что, не злясь, Ясуо выглядел в некоторой степени жалким и подавленным. До позднего обеда скромную компанию ему составила ящерица – что, должно быть, устроила их гостья, поскольку обычно животное крутилось именно вокруг нее. Привыкла к новой хозяйке, с тех пор как на Светоносце появился Йи. Словно бы несколько лет назад. Не такое уж и одиночество. И компания отыскалась, и тихое местечко. Но кроме Йи ничто не могло поднять Ясуо настроение. И вдруг случилось чудо. Почти сразу после того, как закончился совместный обед. Ясуо направлялся в подсобку, где обычно читал и упражнялся, когда вдруг засек некое легкое изменение, и в следующую секунду его обняли. Лучшее чувство на свете. Малыш? Прямо в одном из дальних коридоров. Ясуо рефлекторно схватил его, хотя тому, крепко прижатому к его спине, и так некуда было деваться. Но ему не удалось осуществить свое намерение – он лишь тихо ахнул, когда почувствовал, что Йи и в самом деле обвил вокруг него руки и опустил голову на плечо. Сердце пригрозило бросить привычку биться. – Привет, солнце. Я-я скучал. – Он даже не задумался над тем, что они находились не в каюте, а все-таки в общем коридоре. Но дрожь в голосе все равно бы не прошла. Лишь от одного он становился слаб, и вот оно. Йи не ответил вслух – но все сказали его поза и жесты. Ни один не двинулся с места, но Йи, несмотря на преграду из ткани, с благоговением вел руками по телу Ясуо. Лицо – все еще в маске, что напоминало об их доступном общему обзору положении – задержалось у его щеки. Шок и озноб. Никаким словами не описать каскад ощущений, ошеломительный столь же, как эти осторожные руки. Наконец Ясуо не выдержал больше интимности в подобном месте. Не оглядываясь, он освободился, взялся за обе только что обнимавшие его руки и отбуксировал Йи в безопасное место. К себе в каюту. К ним домой. На Йи он так и не взглянул, будто это могло развеять некое заклинание. Обернись – и мечта рассеется. Он очутился у двери – сердце забилось быстрее – отпер и вошел, а Йи – за ним. Еще чуть-чуть, и станет слишком. Стоило двери прошипеть и щелкнуть замком, как Ясуо обернулся и прижал Йи прямо к ней. И, о, Йи избавился от маски, как только оба остались наедине. Сердце принялось чудить, взволнованное, радостное и все еще немного грустное. Что ж, Йи освободился. Оба глядели друг на друга, наверное, вечность, с одинаковой своей любовью – а затем Ясуо подался навстречу, сокращая последнее разделяющее их расстояние и утоляя выросший за день голод. И сразу слишком; он не мог остановиться, движения его не могли не умолять; нетерпеливые руки вжимали Йи в металл. Наконец-то... Вскоре понадобилось дышать. Но они не оторвались друг от друга ни на толику. Напротив, Йи, прижимая его, легко и часто целовал где мог дотянуться. И с каждым прикосновением губ Ясуо все больше не доверял самоконтролю. Слишком хорошо было, после всего случившегося, ощущать, как Йи сам тянется к нему. – Как же я тебя люблю. – Шепот от поцелуя до поцелуя, пока губы скользят по щеке, еще не встретившись с другими губами. Почему так хорошо? Почему так болит, так слабо, а оттого сладко? Ясуо не понимал, откуда в один момент взялась такая чувствительность. Может быть, это значило, что все у них стало хорошо, что Йи решился доверять. – И я тебя тоже, так сильно, что не могу за тебя не волноваться. – Могло бы проскользнуть незаметно. Но Ясуо тут же поймал его взгляд, не отодвигаясь ни на миллиметр, чтобы все не испортить. Нет, еще не стало... Не так просто оставить случившееся позади, но Ясуо все еще смел надеяться на силу ночи. – Нет, нет, нет. Не нужно волноваться так сильно. С болью Ясуо увидел, как взгляд Йи стал чуть печальнее. Разумеется, вина так и грызла его без передышек. Но Йи по крайней мере согласился остаться с Ясуо, не уходить. И нельзя было не понимать, что теперь тот обдумывает, как бы в целях безопасности урезать их взаимодействие друг с другом. Но от этого станет лишь хуже, значительно хуже. – Я буду волноваться, что бы мне ни говорили ни ты, ни кто-то еще. Но я... я попытаюсь над этим поработать. Он это с кем-то обсуждал? Идея возникла из ниоткуда, но имела право на существование. Раз Йи мог без проблем обсуждать со своими товарищами секс и все такое, то вполне способен был поговорить и о более глубоких вещах. И то хлеб, все не эти глухие объятия в многотонной тишине. Может, пойти по этому пути будет больно, зато в конце они поймут друг друга лучше. – Ты с кем-то поговорил? С кем-то из своих друзей? – Спросил Ясуо с любопытством, поскольку те, вероятно, были в состоянии растолковать, насколько разрушительно беспокойство подобной силы. Все ушло – этот нетерпеливый настрой и продолжающаяся теплота. Любовь осталась, но спряталась, хоть прижимались они друг к другу все так же тесно. Поскольку разговор принимал серьезный оборот, Ясуо отошел от двери и переместился на кровать. На секунду они разорвали объятия, но, сев, снова их возобновили. Хотели они одного и того же. – Моя королева попросила об этом, поскольку переживала. – Чуть тише, чем обычно. Очевидно, Йи постарался произнести это так, словно разговор ничего особенного и не означал. Ясуо не только вспомнил о том, что время от времени за ними наблюдают абсолюты, но и уловил серьезный тон. Стремясь поддержать, Ясуо пересел к Йи на колени и обнял так тепло, как только мог. Вероятно, так говорить будет проще. – Что она сказала? Йи ненадолго замолк, взгляд его утыкался куда угодно, но не на того, кто был ближе всего. Он продолжил: – Что ты прав и я не должен волноваться до такой степени. Она... не желает, чтобы я себя наказывал. – Голос прозвучал слабо, как обычно и бывало, когда кто-то полностью открывался. Ясуо ощутил настойчивую необходимость успокоить Йи. Для того это было непросто, он всегда хотел лишь хорошего и никогда – причинить боль. – Ну, может, теперь ты прислушаешься, раз уж это сказала твоя королева. Так и есть, малыш, не нужно быть с собой таким жестоким. – Он осторожно его обнимал, надеясь успокоить. Небольшая победа: Йи обнял его в ответ. – Я уже принял во внимание твое мнение, – быстро отозвался тот, очевидно, не желая давать Ясуо преимущество в споре. И снова его голос стал тише: – И все же это крайне сложно, меньше всего во вселенной я бы хотел снова тебе навредить, но в то же время если я этого не допущу, то наврежу все равно. Что-что. Ясуо засомневался, что тот имеет в виду, и переспросил: – «Не допустишь» – это что значит? Если он так говорит, что уйдет... – Значит такие решения, которые подразумевают отсутствие секса. Я говорю только про себя, не про тебя, не подумай. Твою мать нет. – Йи, какого ты хера сейчас пытаешься предложить? Чтобы я мог бы заниматься сексом, а ты нет? – Один раз во время такого занятия я тебя уже ударил и не могу позволить себе получать удовольствие такой ценой. Так вот что было у него на уме. Йи придумал, что можно было бы делать Ясуо хорошо, самому не испытывая ничего. Привет, старые воспоминания о том, как они начинали. Возвращаться к подобной схеме Ясуо отказывался. Это попросту больно. – Блядь ни за что. Больше я тебя использовать не буду. Никогда. Йи вздохнул. Безусловно, об этом он уже думал. – Вот почему к такому решению я прибегнуть не могу. Твое чувство вины не менее важно, чем мое, и давить на твое я отказываюсь. Так, ладно. Тут разобрались, прекрасно. Но решение пока так и не нашлось. Ясуо принялся усиленно обдумывать, что осталось. – Так что? Дала тебе королева какой-нибудь совет? – Было бы с ее стороны весьма мило, потому что все, до чего Йи додумался сам, подразумевало существенный перекос приятных ощущений в сторону Ясуо. – Я боюсь, не совсем ясный. Но она выразила уверенность, что у тебя появятся идеи, как снизить риск во время удовольствия. Услышав это, Ясуо громко рассмеялся: конечно, что погорячее они решили вверить ему. О сладкая ответственность. Йи же, казалось, не понимал, как реагировать, и глядел на Ясуо весьма обескураженно. – О, нет-нет, малыш, не переживай. Просто – что, правда? Какая у меня там среди вас репутация? К облегчению Ясуо, напряжение спало. Йи больше не выглядел обеспокоенным. – Ну, я бы предположил, с учетом всего того, что мы по твоей инициативе попробовали, что ты, вполне очевидно, знаешь свое дело. Еще один повод для смеха, еще более громкого. О да. Я тот еще сукин сын герой-любовник. Не то чтобы это не так, однако весьма своеобразно приобрести известность среди богов и богинь именно за это. Немного времени ушло на то, чтобы собраться и вернуться к изначально серьезной теме. Так что мы можем сделать? Йи все еще его обнимал, несмотря на смену настроения. – Окей, окей, теперь серьезно. Если ты сочтешь, что так нужно, то можно, например, чем-нибудь связать тебе руки. Да, выходит этакий кинк, и с твоей силой, наверное, не продержится и чертовой секунды, но попробовать можем. Немного чепухи. Потому что, на самом-то деле, делать можно все то же самое, что и раньше. С одним лишь условием: не лезть, блядь, к Йи обниматься, пока тот не вернется в рассудок. Такой невинный вид у Йи бывал всего несколько раз – когда мир вдруг открывался ему с доселе неизведанной стороны. – Вероятно, мы могли бы попробовать. По ответу можно предположить, что отнесся к идее он с большим сомнением. И тут в голову Ясуо пришло еще кое-что, чему он был готов дать шанс произойти. Почему нет? – Знаешь, а вот еще мыслишка. Тебе понравилось трахать меня, так, может, понравится и наоборот? Обычно я не топ, но ради тебя могу побыть, если захочешь. Плюс, такого ты еще не пробовал. Если можно ответить взглядом, то этот – выдающий предвкушение – точно значил «да». О фак, что мы сделаем. Прим. пер.: Когда средства языка на совпадают Не секрет, что языки членят действительность по-разному. Бывают совсем выдающиеся случаи. Вот цитата из одной не сильно научной, но в целом описывающей ситуацию статьи: «Бородицкая и Гэби также выяснили, что представители этого племени совершенно по-особому толкуют время: в их языке оно расположено вдоль оси восток — запад, причём прошлое располагается на востоке». О довольно интересном эксперименте, как это устанавливали, можно почитать здесь https://monocler.ru/5-neobyichnyih-yazyikov-menyayushhih-predstavlenie-o-realnosti/ К счастью, настолько значимых различий между английским и русским нет. Но кое-какие все же есть. Например, пресловутое you – ты/вы. Английским you можно обозначить как одного человека, так и нескольких. Начнем с того, что было так не всегда. Из древнеанглийского в современные диалекты тащится местоимение thu (позднее thou) – ты. В среднеанглийском thu все сужало и сужало спектр применимости в нормативном языке, пока почти полностью не уступило you. Потерялась оппозиция «единственное – множественное число» для второго лица. Жить так не всегда удобно, поэтому в настоящее время язык эту оппозицию начал строить опять, в этот раз с помощью слова guys: you – you, guys (кстати, вот интересный ролик про числа местоимений в английском https://www.youtube.com/watch?v=BxlEwOkpLIs ). Таким образом, произошло маятниковое изменение: была оппозиция – пропала – снова развилась. Правда, пока что применима только в неформальной коммуникации. Это я все к чему. К тому, что переводить you, guys как вы, ребята примерно настолько же осмысленно, насколько переводить you have visited как ты имеешь посетил. Грамматическое это guys, а не лексическое. А вот регистр речи (неформальная) можно и передать, хотя из ситуации и так понятно, что Ясуо не доклад читает на Общекосмическом Совете. Вот так и получается: among you, guys – среди вас, а там компенсирует стиль. А хотите еще переводческую задачку? Как бы вы перевели предложение из следующей главы: This soft mood settled between them for a time, holding each other to make it count.