С легким сердцем мы пройдем сквозь волны и ветра.

      От того, с какой резкостью Вэй Усянь развернул автомобиль, Лань Ван Цзи и Цзян Чэна буквально вжало в сидения. Цзян Ваньинь негромко выругался. Разумеется, все они прекрасно услышали слова Лань И. Казалось, женщина специально говорила громче обычного, чтобы быть услышанной наверняка. Лань Ван Цзи смотрел на выключенный телефон, чувствуя в груди что-то необъяснимое: тянущее, тяжёлое, бьющее в грудную клетку и сжимающее сердце. Слова тёти вернули его в ту ночь в храме Гуаньинь. Прошло уже более восемнадцати столетий, но второй молодой господин Лань помнил произошедшее, будто то вчера случилось. И вот теперь снова… Его старший брат, Цзинь Гуань Яо и Не Хуай Сан были на месте разрушенного храма, да и они должны были скоро там оказаться. Пусть сейчас Не Минцзюэ был жив, но он находился на грани искажения ци; были живы Цзинь Цзысюань и его жена, Цзинь Гуань Шань и мадам Цзинь, а ещё Цзинь Цзысюнь, но они лежали без сознания, Вэнь Цин мертва, а А-Юань скоро станет их приёмным сыном, и это давило грузом ответственности, боязнью, что всё вновь повторится. С другой же стороны Мо Сюань Юй был жив, Сюэ Ян не связался с Цзинь Гуань Яо и тихо-мирно помогал Сяо Син Чэню в его аптеке, живы были и Цзян Фэнмянь с мадам Юй, а ещё рядом с ними всегда находилась Лань И.       Иногда Лань Чжань от всей души желал не помнить тех страшных наполненных болью времён, а потом, успокоившись, начинал задаваться вопросом: а смог бы он тогда защитить близких ему людей от беды? И всё начиналось по кругу. Он понимал, что уже не был тем Хангуань-цзюнем. Точнее не так, он был самим собой, был тем же человеком, что и в прошлом, но что-то в нём изменилось, да и не только в нём.       Выдохнув, заклинатель привёл мысли и чувства в хоть и шаткий, но всё же порядок. В руках появилась Лебин. Белая флейта сяо с подвеской холодила кожу ладоней Хангуан-цзюня, однако это была нежная прохлада, будто бы инструмент понял в чьих руках находится и теперь радовался встрече с младшим братом своего владельца. Лань Чжань аккуратно провёл кончиками пальцев по флейте брата и поднял взгляд, смотря на Вэй Усяня. Тот поглядывал на Лань Ван Цзи через зеркало заднего вида, продолжая давить на газ и обгонять другие машины. Вэй Ин старался не показывать своего волнения, осознавая, что тут и без него у всех нервы натянуты, но не волноваться за Лань Чжаня просто не мог. Он сам был свидетелем тому, как Второй Нефрит клана Лань старался изменить будущее, они вместе меняли своё и будущее родных, давно перешагнули точку невозврата. Бросив ещё один короткий взгляд, молодой человек думал, что вновь наткнётся на опущенный взгляд тёплых глаз, но те неожиданно смотрели прямо на него, но самое главное заключалось в непоколебимой решимости, отражавшейся в них. Вэй Усянь понимал: куда, зачем и почему они едут, понимал, что ждёт их впереди, и всё равно улыбался. На душе вдруг стало до поразительного легко, а в голове зазвучали слова: «В моём кувшине — горечь и радость, рождение и смерть, пью за тебя, юный господин. Луна всё так же ярка, так о чём сожалеть? Уж лучше с лёгким сердцем мы пройдём сквозь волны и ветра. Вместе сыграем мелодию, пусть летит по свету…».       Остановившись перед уже знакомой больницей, трое заклинателей покинули автомобиль и прошли внутрь. В холле на одном из бежевых диванчиков, стоявших у широкого окна в окружении посаженных в горшки кипарисов и фикусов, сидела госпожа Лань. Женщина пила чай из пластикового стаканчика и о чём-то сосредоточенно размышляла. В отличии от своего брата, Лань Цижэня, Лань И не видела ничего страшного в том, чтобы пить чай из автомата: да, на вкус вода водой, цена явно несоответствующая, но, как говорится, за неимением другого можно и этим довольствоваться, но вот кофе она терпеть не могла и не пила его. Лань И не реагировала на проходящих мимо врачей, посетителей, больных, медсестёр и медбратьев, но ощутив тонкий аромат сандала, исходивший от её младшего племянника, поставила стаканчик на столик и поднялась на ноги. Во взгляде глубоких тёмных глаз появилась теплота, тут же сменившаяся беспокойством. Заклинателям хватило одного её тяжелого вздоха, чтобы понять — Лань Сичэнь уже знал об отсутствии брата в больнице, во-первых, так как нигде в округе его не наблюдалось, он был с Не Минцзюэ, во-вторых. Цзян Чэн захотел хлопнуть себя рукой по лицу, вспоминая более холодное и суровое поведение главы Гусу Лань в этой жизни. С лица Цзэу-цзюня по-прежнему почти не сходила лёгкая приятная и располагающая улыбка, да только за ней немногие замечали сталь в глазах мужчины, даже его манера речи поменялась. Как и в прошлом, он старался воззвать к здравому рассудку людей спокойно, не поднимая голоса, однако в тоне его появилось нечто давящее, заставляющее слушать его, а порой и подчиняться под давлением. Мёд на устах, да меч за спиной — если в прошлой жизни этими словами можно было легко описать Цзинь Гуань Яо, то в этой они больше подходили именно Цзэу-цзюню.       Вэй Усянь тоже не был слепым и видел изменения, произошедшие в главе Гусу Лань, особо явственно он ощутил их на себе. Сначала Старейшине Илина казалось, что тот совсем не изменился, ведь он всё так же ратовал за то, чтобы его любимый младший брат больше общался со сверстниками, а не сидел в четырёх стенах, но в какой-то момент Цзэу-цзюнь посмотрел на него так, что молодой человек нервно сглотнул. Вэй Ин долгое время пытался понять: из-за чего изменился Лань Сичэнь? Да так и не понял, пока в один день его не озарило… Первый Нефрит клана Лань не менялся, он был таким с самой их первой встречи в этой жизни. Он, так или иначе, помогал Вэй Ину сблизиться с Лань Чжанем, однако всегда был где-то поблизости, уже одним своим присутствием, взглядом, вздохом говоря, что своими руками устроит «райскую жизнь» тем, кто посмеет обидеть или навредить его семье. Когда до Вэй Усяня дошла эта нехитрая истина, он сразу понял, почему Цзэу-цзюнь был столь холоден к нему и ко всем остальным, кроме брата, тёти и дяди. И тут заклинателю стало интересно: а знал ли об этом Лань Чжань? Замечал ли, как меняется брат, стоит ему только взглянуть на другого человека? Закусив нижнюю губу, Вэй Ин покосился на Лань Ван Цзи.       —В какой палате, глава Не?       —В соседней с сестрой господина Мо. — Лань И взглядом указала на лестницу, вспоминая, как вчера столкнулась с Мо Сюань Юем, работавшим на школу Юньмэн Цзян. — Кстати, что это за флейта?       —Это Лебин. Флейта старшего брата. Она принадлежала ему в прошлом.       —Я не буду спрашивать, что произошло после того, как я передала вам Тёмное железо в Ледяной пещере. — кивнула Лань И, переводя взгляд с племянника на Вэй Ина, а с него на Цзян Чэна, хоть того и не было в пещере в тот раз. — Однако смею надеяться узнать всё потом, когда вы будете готовы рассказать.       Поклонившись госпоже Лань, Лань Ван Цзи, Цзян Ваньинь и Вэй Усянь направились к лестнице, потому что протолкнуться в лифт не представлялось возможным. С каждой пройденной ступенью в душе нарастало плохое предчувствие, а ещё ощущение чего-то подозрительного. В больнице было что-то не так помимо того, что события из прошлого повторяли себя. Странная атмосфера, словно ловушка. Из-за этого заклинатели не особо обращали внимание на людей и обстановку. Они по памяти дошли до палаты с Мо Хай Тан и прошли чуть дальше, останавливаясь перед дверью с именем «Не Минцзюэ». Через небольшой прямоугольник стекла в двери можно было увидеть лежавшего на кровати мужчину и ещё одного сидящего рядом, чей белый чжуншань с узором плывущих облаков слегка выделялся на фоне всего остального. Цзян Чэн уже потянулся к ручке двери, но рука Хангуан-цзюня оказалась на той быстрее. Лань Чжань мотнул головой.       —Я пойду один.       —Уверен? — нахмурился Цзян Чэн.       —Мгм.       Услышав ответ, от которого хотелось скривиться, будущий глава Юньмэн Цзян отошёл в сторону, облокачиваясь на стену спиной так, чтобы его не было видно из палаты. Вэй Ин кивнул Лань Ван Цзи и встал с другой стороны от двери. Сжав Лебин, Лань Чжань вошёл в палату и закрыл за собой двери. Лань Хуаню даже не было необходимости оборачиваться, чтобы узнать, кто вошёл. Походку младшего брата он мог узнать из миллионов других. Однако Лань Сичэнь всё равно поднялся и повернулся к вошедшему, когда тот встал сбоку. В голове у мужчины крутилось много вопросов, но самый главный был «какого чёрта?». Рассказ тёти о случайно отправленных документах с самого начала показался ему подозрительным. Чтобы их тётушка совершила такую ошибку? Даже когда зарабатывалась и уставала, она не совершала подобных промахов. Не давала ему покоя и молчаливость самого Ван Цзи, будто он что-то скрывал, а он скрывал — Лань Хуань это чувствовал. Самое интересное, что скрывал не он один: господин Вэй и молодой господин Цзян определённо находились в курсе всех дел, и умалчивали обо всём они втроём. А ещё, кажется, о чём-то знал Цзинь Гуань Яо. А ведь Цзэу-цзюнь как чувствовал — не стоит отпускать брата в Башню Кои, только не сажать же Лань Чжаня под замок, когда тот совершеннолетний взрослый молодой мужчина? Хотя, может быть, и стоило бы…       Был ли Лань Сичэнь удивлён, не обнаружив младшего брата в больнице? Не особо. Был ли он зол? Ещё как. Вчера ему пришлось срочно отбыть в Цинхэ Не по делу, касающемуся предстоящего временного обучения учеников в школе боевых искусств Юньмэн Цзян, а сегодня рано утром вместе с братьями Не выехать в школу на окраине территорий, находящийся под юрисдикцией их школы Цинхэ Не, но в пути у Не Минцзюэ вдруг случился приступ, которых у него не было уже продолжительное время. И, словно невидимый рок, лечащий врач главы Не работал в той самой больнице, куда доставили брата Лань Сичэня. На его вопрос: «Почему лечащий врач находится в Юньмэне?» — Не Хуай Сан пролепетал, что его брат не желал, чтобы о его болезни пошли слухи в пределах их школы. Лань Хуань прикрыл глаза и промолчал. Когда же он приехал в больницу и решил встретиться с братом, то наткнулся на тётю, всеми силами пытающуюся оттянуть этот момент, мол врачи прописали Лань Чжаню успокоительное, поэтому он спит после очередного приёма лекарств. Понять, что его водят за нос, оказалось не трудно, и он принял условия игры, сделав вид, что поверил, особенно после того, как мельком увидел палату: ни Вэй Усяня, ни Цзян Ваньиня в той также не наблюдалось. И вот теперь Лань Чжань стоял рядом.       Лань Ван Цзи сглотнул и поднял голову, смотря прямо в глаза брата, ждавшего ответов на свои вопросы и при этом молчавшего. Брат всегда понимал его без слов, но сам Лань Чжань научился этому не так давно, а после вчерашнего разговора в Ледяной пещере с ужасом понял — прошлый он совершенно не знал Лань Хуаня и во многом не понимал его. Луань Цзан, казалось, знала о его брате больше, чем он! Лань Ван Цзи любил своего брата и безмерно уважал его. В прошлом он был рядом, когда умерла их матушка, поддерживал после смерти Вэй Ина, помогал преодолеть гнев дяди и старейшин. В этой жизни Лань Хуань был с ним всегда… В любую минуту! А он постоянно заставлял его волноваться.       С прямой спиной и расправленными плечами Лань Ван Цзи опустился на колени перед старшим братом, аккуратно придерживая дорогую сердцу флейту сяо. Цзэу-цзюнь широко распахнул глаза и заторможено хлопнул ресницами, почти сразу попытавшись поднять младшего брата с холодного пола, тот сначала попытался сопротивляться, но подчинился, стоило Лань Сичэню свести брови и сильнее сжать пальцы на локтях молодого человека.       —Брат. — позвал Лань Ван Цзи прежде, чем это сделал бы Лань Хуань. — Прости, что обманул тебя. Прости, что втянул в это тётушку. Прости, что многое скрываю от тебя. Прости, что доставляю тебе проблемы. Прости, что постоянно заставляю тебя переживать и волноваться. — слова на удивление легко слетали с губ Хангуан-цзюня, будто с него сняли какое-то заклинание или прорвали внутреннюю плотину. — Прости, что..!       Тёплая ладонь осторожно легла на губы Лань Ван Цзи, прерывая его. В тёплых глазах Лань Хуаня отражалось слишком много, чтобы это можно было выразить словами. Ещё несколько минут назад он злился на Лань Чжаня, а теперь понимал: злость, страхи, тревога — всё беспочвенно. Пусть Ван Цзи скрывает от него какие-то вещи, но ведь и он не всё ему говорит. Они просто пытаются отгородить друг друга от бед. Разве можно злиться на это? На попытку защитить самое дорогое? Какие глупости. Лань Сичэнь ласково улыбнулся и притянул младшего брата в свои объятья, чуть сжимая его плечи.       —Всё, что я делаю в этой жизни, я делаю только ради тебя, А-Чжань. — тихо заговорил он. — Ты — самое дорогое и родное, что у меня есть. Тётушка, дядя… Они очень важны для меня, но мой младший брат важнее. Пока ты жив, здоров и счастлив, мне больше ничего не нужно. Я и так потерял слишком много, если я потеряю и тебя…Прости меня, А-Чжань.       —Всё в порядке, брат. В этот раз всё будет иначе.       Братья плавно отстранились друг от друга, и Лань Сичэнь увидел почти незаметную и столь любимую, важную для него улыбку Лань Ван Цзи. Хангуан-цзюнь поднял руку и протянул Лебин. Белая флейта с серебряным узором словно ожила, встретив своего хозяина, и приветственно блеснула. Цзэу-цзюнь опустил взгляд на протянутый ему музыкальный инструмент, позволив проскользнуть странной эмоции в своих глазах. Он какое-то время молча смотрел на сяо в руках Лань Ван Цзи, а потом одними губами прошептал: «Лебин…» — и забрал флейту.       —«Разбивающая льды», — мужчина коснулся названия, выгравированного на флейте. — Красивое имя. — на губах Цзэу-цзюня вновь появилась улыбка, правда, иная. Грустная. Лань Ван Цзи затаил дыхание, ощущая каждый удар своего сердца. Если Лань Хуань вспомнит свою прошлую жизнь… Если… — Но, А-Чжань, где ты нашёл такое великолепие и почему отдаёшь его мне?       Хангуан-цзюнь ощутил, как с плеч, нет, со всего тела, души, сердца, свалилась гора. Брат смотрел на него по-прежнему, в нём ничего не изменилось. Заклинатель выдохнул, ему опять придётся соврать старшему брату. Или…       —Я искал подарок для тебя на праздник Дунчжи. Лебин хранилась у одной девушки-мастера. Я подумал, что тебе должно понравиться. Тётя сказала, что ты приехал вместе с главой Не в больницу. Раньше мы вместе играли для него, чтобы стабилизировать потоки ци, поэтому.       —У меня было ощущение, что в этом году на праздник зимнего солнцестояния произойдёт что-то важное, и этим оказался твой подарок. — глава Гусу Лань кивнул и провёл по флейте пальцами. — Ты прав, правильная музыка способна стабилизировать ци. Я сыграю для Минцзюэ-сюна, и для Не Хуай Сана надо бы тоже. Он сам не свой.       —Где он? — Лань Ван Цзи волновал этот вопрос с того момента, как он только увидел палату. Глава Не лежал без сознания, а его младшего брата нигде не было.       —Он вышел поговорить с врачом, — Цзэу-цзюнь посмотрел на настенные часы и нахмурился. — Только его что-то долго уже нет.       А вот это Лань Чжаню очень не понравилось. Ненадолго успокоившееся нехорошее предчувствие, вновь постучало во внутренние двери. Действительно ли Не Хуай Сан к лечащему врачу Не Минцзюэ пошёл?       —А-Чжань, если у тебя есть какие-то дела, то иди. — заметив напряжённый взгляд Лань Ван Цзи, которым тот смотрел на двери, Лань Хуань вздохнул. —За меня не волнуйся, когда вернёмся в Облачные Глубины обязательно поговорим.       —Мгм. — кивнул Лань Чжань и на выходе обернулся к брату. — Будь осторожен.       Тот с улыбкой кивнул и поднёс Лебин к губам, в ту же секунду палату заполнила нежная мелодия. Лань Ван Цзи знал её. Мелодия не являлась обязательной для изучения, поэтому услышать её было огромной редкостью. Сам Лань Чжань исполнял её всего несколько раз за обе жизни, а от брата и вовсе впервые слышал. В Облачных Глубинах ходила легенда, что эту мелодию написал в подарок для одного из своих детей сам Лань Ань, основатель Гусу Лань. Правда это или ложь никто не знал уже тогда, восемнадцать веков назад, однако всех поражало название композиции, совершенно не свойственное ордену — «Пьяный сон».       Покинув палату, Лань Ван Цзи сразу наткнулся на два вопросительных взгляда и передал слова брата касательно второго из братьев Не, отсутствие которого в палате напрягало и Вэй Усяня с Цзян Ваньинем. Вэй Ин, усмехнувшись, покрутил Чэньцин между пальцев. Он уже знал, где им стоит искать «Незнайку», а вместе с ним и Цзинь Гуань Яо. Цзинь Гуань Шань лежал в отдельной VIP-палате, как же при таком раскладе взять и не устроить «несчастный» случай?       —Прежде, — вдруг остановился Лань Чжань, когда они находились буквально в нескольких палатах от нужной им. Вэй Усянь посмотрел с любопытством на молодого человека, а Цзян Чэн с опаской, не нравилось ему это начало. — Цзинь Гуань Яо известно, что мы помним свою прошлую жизнь.       —Как ты узнал, Лань Чжань?       —Когда я шёл в холл позавчера поговорить с семьёй, он был там и извинялся перед ними, что я тоже оказался в той аварии. Прежде, чем уйти, он назвал меня «Хангуан-цзюнь».       —И ты сделал такой вывод только из этого? — Цзян Чэн, как ни старался, логики увидеть не мог.       —А ведь и правда… В прошлой жизни вы практически не общались, но он всегда обращался к тебе по титулу, насколько я помню. — Вэй Усянь чуть постукивал флейтой себя по лбу. — А в этой, даже после получения тобой титула, он звал тебя исключительно «второй молодой господин Лань». Зачем ему так резко менять обращение?       —Ерунда какая-то получается! Если Цзинь Гуань Яо знает о нас, то, называя Лань Ван Цзи «Хангуан-цзюнь», он открытым текстом заявляет о своей осведомлённости. И зачем ему так подставляться?       —Тише, Цзян Чэн, тебя сейчас вся больница услышит… — хоть Вэй Ин и пытался успокоить брата, на самом деле, его терзал тот же вопрос. По сути Цзинь Гуань Яо действительно сказал Лань Чжаню «я всё помню и знаю, что и вы помните». Как ни посмотри, а это довольно опрометчивый поступок для такого расчётливого человека. — У меня только два предположения: либо у Цзинь Гуань Яо имеется какой-то туз в рукаве, либо это ловушка.       —Есть третье. — на Лань Ван Цзи уставились две пары изумленных глаз. — Луань Цзан сказала «Не всё то зло, что было им раньше».       —Лань Чжань, думаешь, Цзинь Гуань Яо пытался сказать, что он нам не враг?       —Это только предположение. — кивнул Хангуан-цзюнь, заставив Вэй Ина задуматься.       —Что?! — рыкнул Цзян Ваньинь, но был сразу же прерван братом. Вэй Усянь встал между Цзян Чэном и Лань Чжанем. В его глазах серьёзность мешалась с решимостью.       —Успокойся, Цзян Чэн. — холодно и с нажимом произнёс Старейшина Илина. — В словах Лань Чжаня есть здравый смысл. Сам посмотри, Цзинь Гуань Яо ни разу за всё время не навредил нам, хотя возможность у него была и далеко не одна. Но все его действия никак нас не затрагивали.       —Из-за него сестра и Цзинь Цзысюань лежат без сознания, а Вэнь Цин мертва!       —А из-за него ли? — Вэй Усянь сжал кулаки. — Даже не смей думать, что я его защищаю. Уж кого-кого, а Цзинь Гуань Яо я или Лань Чжань будем защищать в последнюю очередь. Никто из нас не забыл того, что он сделал, но я не собираюсь позволять прошлому и гневу застлать мне глаза и не увидеть правды.       Цзян Чэн молчал. Он был недоволен и совершенно этого не скрывал, но сейчас ссориться им было не к чему, иначе кое-кто мог похлопать в ладошки от счастья. Усилием воли взяв себя в руки, отчего Цзыдянь опасно сверкнул маленькими молниями, Цзян Ваньинь попытался привести мысли в порядок. Он не был согласен с братом и Лань Ван Цзи, но те были правы — из-за злости они могли проворонить истину. Поняв, что разговор до поры до времени исчерпан, заклинатели продолжили свой путь.       Хоть в этой части больницы и находились VIP-палаты, здесь было поразительно тихо, так как всё происходящее отслеживалось на спец-отделении ресепшена медсёстрами и охранниками по видеокамерам. Всё в этой системе было хорошо кроме того, что заклинатели могли легко, всего одним талисманом, изменить то, что будет видеть видеокамера. Знать об этом, разумеется, никто не мог, как ни как, а сейчас заклинатели это не больше, чем персонажи на страницах книги.       Вэй Усянь, Лань Ван Цзи и Цзян Чэн подошли к палате Цзинь Гуань Шаня, лежавшего отдельно от своей жены, и через небольшое окошко в дверях увидели то, что и предполагали. На них заклинание иллюзии не действовало.       В палате, у кровати главы Ланьлин Цзинь, стоял Цзинь Гуань Яо с ничем неприкрытым отвращением на лице. Молодой мужчина держал в руках свой меч Хэньшен, кончик лезвия которого поблёскивал прямо над ничего неподозревающим Цзинь Гуань Шанем. Он мог легко убить его и замаскировать свои дела под «роковое стечение обстоятельств» или ещё под что. Он презирал этого человека и его поступки, ненавидел его до мозга костей, и пронёс свою ненависть сквозь эпохи и жизни. Всего одно движение и всему придёт конец, однако в его планы, что в прошлом, что сейчас, вносил корректировали не только он. Услышав звук открывающейся двери и шагов, Цзинь Гуань Яо поднял взгляд и опустил меч. Некоторые люди всегда появляются тогда, когда их совершенно не ждут.       —А Лянь Фан-цзунь умеет удивлять. В прошлом вы старались не марать руки. Свои. — Вэй Усянь сложил руки на груди, наблюдая за действиями мужчины.       —А вы и в прошлом, и сейчас приходите без приглашения, господин Вэй. — Цзинь Гуань Яо повернулся к вошедшим. — Господин Цзян. Второй молодой господин Лань.       —Ну, должна же хоть у кого-то быть постоянность в этом мире. — снова ухмыльнулся Вэй Ин. — Однако, какая встреча спустя столько-то лет. И главное — при каких обстоятельствах. — Старейшина Илина красноречиво посмотрел на Цзинь Гуань Шаня.       —Господин Вэй никак не успокоится.       —Да как тут успокоишься, когда старые «друзья» и в новой жизни «подарки» преподносят. Да, Не Хуай Сан?       Вэй Усянь ударил ладонью по стене рядом с дверью. Под его рукой проявился алый знак, от силы заклинателя он задымился, а потом совсем исчез. Больше наблюдать издалека автор сия творения не мог и просто был вынужден явиться. Всё равно скрываться и дальше смысла не имело. Дверь открылась повторно, в этот раз пропуская внутрь второго господина Не. В его глазах больше не было задорного огонька, плясавшего во времена их ученичества, зато появился острый кинжал, который он привёл в действие когда-то в храме Гуаньинь. Цзинь Гуань Яо напрягся, он понятия не имел, что за ним наблюдали, но винить в этом его никто не собирался, о чём Вэй Усянь и поспешил поведать:       —Не Хуай Сан, прими мои поздравления. Даже мы не сразу поняли, где ты спрятал заклинание.       —Вэй-сюн мне льстит. — дёрнул тот уголком губ.       —Ненавижу лесть. — отрезал Вэй Усянь. — И всё же стоит отдать должное: второй раз тебе удалось столько лет водить всех нас за нос. Господин Цзинь, вам ведь тоже интересно, что такого сделал Не Хуай Сан и о каком заклинании я сейчас говорил.       Цзинь Гуань Яо предпочел промолчать, выражая свою заинтересованность приподнятой бровью и цепким взглядом, направленным на младшего брата Не Минцзюэ. Лань Ван Цзи, пристально за всем следивший, заметил ненависть, мелькнувшую в глазах Не Хуай Сана, и, к удивлению, непонимание со стороны Цзинь Гуань Яо. Молодой мужчина, случайно столкнувшись взглядами с Хангуан-цзюнем, отвёл свой и обратился к Вэй Усяню.       —Тогда почему бы нам, как в старые добрые времена, не послушать вас, господин Вэй? Видите ли, сам я никак не могу понять, чем же так обидел Хуай Сана. В этот раз.       Вэй Ин, скорчив понимающее выражение лица, покачал головой и облокотился о стену. Времени у них было предостаточно, так как заклинание не позволит войти сюда не тем людям.       —Очень интересный вопрос, господин Цзинь. Понимаете, фактически вы никак не вредили семье Не, за исключением случая со школой Вэнь, хотя там вы действительно спасли Цинхэ Не от больших проблем. Жаль только всегда есть «но». — вздохнул Вэй Усянь, поглядывая на мешочек цянькунь, висевший на поясе Лань Ван Цзи. — В прошлом ярость и злоба главы Не оказалась велика настолько, что отражается на нём даже сейчас. Сила, спящая внутри него, воспринимает вас как потенциальную опасность, только вот и тут не всё так просто. Этого можно было вполне избежать, если бы в прошлом кое-кто не решил вернуть Бася в семейный склеп. Мы не виним тебя, Не Хуай Сан, даже понимаем. Только в то время ты вряд ли мог предполагать, чем в итоге всё это обернётся. Ну, и ещё мне интересно: как ты умудрился снять моё заклинание с гроба, но об этом можно и потом поговорить. — заклинатель покрутил Чэньцин, будто что-то пытался вспомнить. — Вот и всё, в принципе, в чём вы виноваты, господин Цзинь. Порой братские узы толкают людей на отчаянные поступки. Хотя и тут двоякая ситуация. Не спрячь вы гроб главы Не вместе с Тёмным железом, то не питало бы его отрицательные эмоции и не взаимодействовало б с Бася через мёртвое тело её владельца. Из чего следует — сейчас ситуация могла быть не столь плачевна.       —Ничего не собираетесь сказать в своё оправдание? — прошипел Цзян Чэн, видя, как Цзинь Гуань Яо время от времени поглядывает на Лань Ван Цзи. — Или ждёте, когда за вас вступится Лань Ван Цзи? ну, так он не столь добросердечен, как Цзэу-цзюнь.       —Я никогда и не видел во втором молодом господине Лане его брата, Лань Сичэня. — холодно обронил Цзинь Гуань Яо. — И оправдываться мне не в чем. Я с самого начала не желал зла ни семье Лань, ни семье Не, ни семье Цзян. Мне было плевать даже на Цзинь Цзысюня, хотя его и стоило бы поставить на место.       —Тогда какого чёрта ты решил сблизиться с Лань Ван Цзи?! Какая от этого выгода?!       Выкрикнув свои вопросы, которые мучили многих уже долгое время, Цзян Чэн сжал кулаки в ожидании ответа. Если понадобится, он был готов и вытрясти ответ из этого человека. Интересно это было и Вэй Усяню и самому Лань Чжаню. Но никто из присутствующих и не думал о том, о чём вдруг заговорил разозлившийся Цзинь Гуань Яо. Взмахнув своим мечом и убрав его в бездонный мешочек, он вперил взгляд во второго господина Ланя.       —А вам никогда не приходило в голову, что не одни вы пытаетесь изменить свою судьбу? Выгода? Не было никакой выгоды. Неужели я просто не могу захотеть иметь друга? Смешно звучит, да, господин Цзян? Но, к вашему сожалению, это действительно так. Вы даже не представляете: каково это с самого детства жить с воспоминаниями из прошлого и страдать от ночных кошмаров, надеясь, что они не воплотятся в жизнь. А потом эта самая жизнь берёт и тыкает тебя носом во всё это. Моя встреча с Не Минцзюэ произошла случайно, я и понятия не имел о том, что он переродился, но, когда это произошло, я решил сделать всё, чтобы не повторить своего прошлого. Единственное, от чего я не мог отказаться, месть Цзинь Гуань Шаню, довёдшего мою мать до сумасшествия и порицания всеми. После этого на одном из советов я познакомился с Лань Сичэнем, как ни странно, не имея дурных намерений. Я хотел, чтобы в этот раз всё пошло иначе. Хотел обычной спокойной жизни! Чтобы у меня были дом, семья и друзья! Неужели я желал слишком много? — прищурился мужчина, но продолжил дальше. — Видимо, высшие силы посчитали также, если позволили переродиться и Вэнь Чжао. Та история с документами на школу каратэ, принадлежавшую Цинхэ Не… Если бы я не подкинул их У Дже, Вэнь Чжао изнутри уничтожил бы школу, но, естественно, мне никто не поверил, и я ушёл. Решил больше не лезть во всё это, но я не мог не помочь семье Лань, потому что Лань Сичэнь поддержал меня и даже собирался поговорить с Не Минцзюэ, поэтому и устроился работать к Вэням. Я не собирался втираться в доверие к Лань Сичэню или второму молодому господину Ланю, просто помогал им, не выходя из тени, пока в один день не понял, что старые события пошли по-новому, иначе. Тогда у ворот школы Гусу Лань я ждал далеко не второго молодого господина Ланя, но пришёл он. Сначала мне казалось это странным: раньше всё шло, как и в прошлом, но теперь со мной общался не Лань Сичэнь, а его младший брат. И чем дольше продолжалось это общение, тем больше я узнавал второго господина Ланя, и тем сильнее мне хотелось, чтобы этот человек просто стал моим другом. Человек, которому без разницы: торговец с рынка перед ним или президент крупной компании; человек, который не вешает ярлыки на других людей; немногословный человек, чьи убеждения и моральные принципы нельзя поколебать; человек, видящий мир под таким углом, что ты и слова сказать не можешь. Это плохо: желать иметь такого друга? Лань Сичэнь хороший и добрый человек, но мы больше тянемся к тем, кто может дать нам справедливость. Возможно, это был мой шанс, и я ухватился за него. В то время я и думать не смел, что второй молодой господин Лань тоже помнит свою прошлую жизнь, узнал об этом относительно недавно, когда услышал в Ланьлин Цзинь одну мелодию, которую сам же и использовал. Ваше поведение, господин Вэй, и отсутствие второго молодого господина Ланя говорило лучше любых слов. К тому же, слишком ограниченный круг лиц знал тайну этой музыки. В тот день для меня встало всё на своим места, но, даже поняв, что второй молодой господин Лань лишь хотел защитить от меня Лань Сичэня, я не испытал боли или разочарования. Наоборот. Лишь сильней уверился в своих суждениях о втором молодом господине Лане и просто старался отгородить семью Лань от проблем, которые мог случайно им принести. У меня никогда не было дурных намерений, иначе я никогда не намекнул бы Хангуан-цзюню о своей осведомлённости.       В палате воцарилась тишина. Цзян Чэн не верил своим ушам, Вэй Усянь смотрел широко раскрытыми глазами, Не Хуай Сан молчал, а Лань Ван Цзи пытался уложить в голове услышанное. В самом начале, когда он только принял своё решение защитить брата от Цзинь Гуань Яо, молодой человек и представить не мог, во что всё это выльется. В тоге он добился своего — отношения Лань Сичэня и Цзинь Гуань Яо были несколько прохладными в большей степени деловыми, но вместе с тем для Лань Хуаня он был теперь не только младшим братом, но и самым верным другом, товарищем, правой рукой, его поддержкой, опорой, человеком, с которым он проводил всё своё свободное время. Но и на вторую сторону его решение имело влияние. Цзинь Гуань Яо увидел в нём справедливость, которой всегда хотел, человека, который не судил, сходя из поверхностных суждений, а старался смотреть глубже и обдумывать каждое действие, каждую ситуацию. И тут Лань Ван Цзи вдруг понял: да, он не мог забыть, что сделал этот человек с его старшим братом, с его любимым, да, он хотел огородить Лань Хуаня от него, да, он не доверял ему до конца, но с самого начала он действительно старался проанализировать каждый совершаемый Цзинь Гуань Яо поступок. Не делай он этого с самого начала, сегодня не попытался бы воззвать к здравому рассудку, предполагая, что этот человек виноват, но, может, в этот раз его вина не столь велика.       —Зачем вы пленили даочжана Сун Ланя? — решил задать Лань Чжань волновавший его вопрос. Пока картина складывалась так: Цзинь Гуань Яо был причастен к перенаправляющему полю около деревни Цэн и пленении в нём Сун Цзычэня, а также попытке убить Цзинь Гуань Шаня.       —Изначально, я не собирался делать этого, однако поле становилось всё нестабильнее. Передо мной был выбор: попытаться его стабилизировать или отказаться от этой затеи. Я всё больше склонялся ко второму варианту, но, когда решил закрыть поле, совершенно случайно встретил в том месте даочжана Суна. Его энергия была сильна и могла стабилизировать поле, только в конце концов я всё равно решил перестать им пользоваться, так как оно вредило Цзинь Цзысюаню, сестре Яньли и А-Лину. Стоило мне это заметить, как я сразу же избавился от него. После этого печать с даочжана Суна должна была спасть сама собой. Но, как и сказал господин Вэй, всегда есть «но». Кто бы мог подумать, что этим полем пожелает воспользоваться другой человек. — ехидная улыбка тронула губы заклинателя, когда он перевёл взгляд на Не Хуай Сана. — И печать продолжит своё действие.       Раздался треск. Цзыдянь искрил на руке Цзян Чэна, чувствуя его настроение. Как же ему сейчас хотелось придушить их обоих, но это было бы слишком опрометчиво. Вэй Ин, получив ответ, кивнул. Их догадки подтвердились. Поняв, что его действия наносят вред тем, кому он вредить нежелает, Цзинь Гуань Яо решил прекратить использовать поле и начать воздействовать не на место, а на конкретного человека, и всё могло бы увенчаться успехом, да Цзинь Гуань Шань оказался на редкость живучим. Оттолкнувшись от стены, Старейшина Илина принялся расхаживать по палате.       —Если вы мне позволите, то с этого момента рассказывать дальше буду я. Конечно же, вы всегда можете меня дополнить или поправить, коль я где-то окажусь не прав. — улыбнулся молодой человек губами, но не глазами. — Итак, как же складывалась ситуация дальше? А складывалось она таким образом. Не Хуай Сан, который к тому моменту уже всё давно помнил, также давно и действовал. Зная, что Бася воздействует на его брата, внутренняя сила которого и без того реагирует на вас, господин Цзинь, решил избавиться от двух зайцев одним ударом, что у него однажды получилось в прошлом. — Вэй Усянь обернулся к Не Хуай Сану, смотревшим на него металлическим нечитаемым взглядом. — Он начал расставлять ловушки, пытаясь скомпрометировать, подставить и потом по-тихому избавиться от вас, но вы не поддавались и каждый раз выходили сухим из воды, если не сразу, то постепенно поняв: кто за всем этим стоит. Но Бася не стала ждать, когда Не Хуай Сан избавится от вас, и принялась буйствовать. Тогда, следивший за вами Не-сюн, решил воспользоваться вашим полем, при этом кинув ложный след, чтобы отвести от себя подозрения. Дело в том, что тогда он не был до конца уверен, что мы с Лань Чжанем и Цзян Чэном помним прошлое и можем пользоваться силой, поэтому он решил во всём убедиться. Подходящая возможность представилась довольно быстро — «Ночная охота» на «Горе Байфэн». Вспомнив интересную историю Ланьлин Цзинь, Не Хуай Сан нашёл нужное место и оставил там приманку с отрицательной энергией, прежде сняв многовековой барьер и установив свой. Отправившись проверять с утра мишени, мы с Лань Чжанем ощутили тёмную энергию, решили проверить её источник и попались в твою ловушку, Не-сюн. А знаешь, что тебя тогда выдало?       —Даже не смею представить, Вэй-сюн. — притворно ахнул Не Хуай Сан.       —Вот как? — так же притворно расстроился Вэй Ин. — Тебя выдал твой веер. Толкни ты меня рукой, мы бы ещё долго размышляли о личности неизвестного, но уголок веера моя спина хорошо запомнила. Но ты постарался на славу, забрав наши с Лань Чжанем цянькуни и воссоздав ситуацию с поддельной Сюань У. Тогда ты уже знал о нашей памяти, но ещё немного сомневался насчёт сил. Если бы мы выбрались ранеными намного сильнее, ты бы решил, что силы в нас нет, но мы с Лань Чжанем объявились почти целыми, предварительно уничтожив поддельного Цин Луна, и это убедило тебя в наличии наших сил. И вот теперь ты решил развернуться по полной программе и избавиться от Бася и Цзинь Гуань Яо нашими руками. Ты даже дорогу нам до родового некрополя расчистил. Скажи, тебе что-нибудь говорит имя «Цзун Хуэй»?       Услышав имя адепта, некогда принадлежавшего к ордену Цинхэ Не и погибшему внутри некрополя, Не Хуай Сан сжал челюсти, не понимая, откуда Вэй Усянь, Лань Ван Цзи и Цзян Чэн знали это имя. Подобная реакция позабавила Цзян Чэна и он решил не томить старого «друга».       —Мы встретили его внутри некрополя, и он был так любезен всё рассказать Лань Ван Цзи.       —Ага, спасибо Цзян Чэн. — кивнул Вэй Усянь и продолжил дальше. — Обнаружив Бася, мы также обнаружили и ещё одно перенаправляющее поле, которое привело нас в Сучжоу, а конкретнее в дом Мо Сюань Юя. Ещё конкретнее, в дом его матери, в котором они с сестрой больше не жили, но иногда навещали. Ты, как и в прошлом, порылся в истории Мо Сюань Юя и хотел начать действовать через него, но тот оказался умнее. Видите ли, Не-Сюн, господин Цзинь, Мо Сюань Юй тоже всё прекрасно помнил, поэтому держался в стороне и от Ланьлин Цзинь и от Цинхэ Не по мере возможностей. Тогда произошла поразительная история с ключами. — Чэньцин вновь завертелась в руках своего хозяина. — Мы избавились от поля, но тебя припекало уже нехило, а тут карты вдруг снова легли тебе в руки: господин Цзинь пригласил Лань Чжаня в Башню Кои, чтобы тот немного отдохнул и… Потому что господин Цзинь понял, что Лань Чжань тебе зачем-то нужен. Я прав, господин Цзинь? — ожидаемо ответа не последовало, но он и не был нужен Вэй Усяню. — Возможность просто великолепная, так как на «поле битвы» появилась госпожа Цинь Су, а значит и новая возможность свалить всё на Цзинь Гуань Яо, но господин Цзинь, увы и ах, решил не жениться на госпоже Цинь. Это немного подпортило твои планы, и ты решил сосредоточиться временно на Бася. Поправь меня сейчас, если я ошибаюсь. Ещё в прошлом ты знал, что Ланьлин Цзинь подменили осколки Тёмного железа и спрятали их у себя, а потом они таинственным образом исчезли. Тогда, забирая Бася, ты не мог ощутить от неё ауру Тёмного железа, потому что та проявляется спустя более длительное время, да и отрицательной энергии в округе было слишком много, чтобы распознать слабый шлейф Тёмного железа. Но спустя восемнадцать столетий ты столкнулся с неожиданным сюрпризом от Бася. Ты, Не-сюн, умный человек, поэтому понял, где свинья зарыта и как избавить главу Не от проблем. Энергии Бася и Тёмного железа переплелись настолько сильно, что уничтожив одно, уничтожишь и второе, поэтому ты начал готовить план, как вернуть нас в некрополь Цинхэ Не и заставить уничтожить Бася или попытаться найти Тёмное железо. Не удивлюсь, если ты даже предполагал, где оно может находиться, но планы пришлось корректировать. Я сейчас говорю о недавней аварии. Каким-то образом ты узнал о планах Цзинь Гуань Яо и решил обернуть их себе на руку, но и не представлял, что всё порушит Вэнь Цин, которая опять же помнила прошлую жизнь. К тому же случилась подвижка и в ваших планах, господин Цзинь, так как Цзинь Гуань Шань со своей женой поменялись машинами с шицзе, А-Лином и Цзинь Цзысюанем. Вы, поняв свой промах, решили убрать заклинание, но наткнулись на «сопротивление». В планах раздрай, а действовать надо, и новый приступ главы Не подталкивает тебя, Не-сюн, к решительным действиям. Господин Цзинь, помните, в начале разговора я упомянул заклинание? — Вэй Ин посмотрел на Лань Ван Цзи, и Хангуан-цзюнь сразу же достал свой гуцинь. — Так вот, Не Хуай Сан знал, что вы попытаетесь закончить начатое в больнице и, выждав момент, спрятал в этой палате заклинание, которое убило бы вас, попытайтесь вы воспользоваться… Ммм… Вашим мечом.       Длинные пальцы сорвали со струн Ван Цзи тяжкий вздох. Энергетическая волна полетела вперёд, вынуждая всех отойти от кровати, на которой лежал Цзинь Гуань Шань. Стоило волне пройти кровать насквозь, и над той стал появляться ещё один алый знак. Заклинание привязки, используемое заклинателями, которые попадали в плен. Между оружием и заклинателем всегда устанавливалась прочная связь, поэтому через ряд запрещённых техник, на человека можно было воздействовать через его меч. Не желая идти на поводу у врагов, заклинатели ставили эту печать, после чего, если кто-то пытался воспользоваться их оружием в корыстных целях, то уничтожало и себя, и своего владельца. Со временем заклинание кануло в небытиё, и Вэй Усянь с Лань Ван Цзи узнали о нём случайно, наткнувшись в одной из книг из потайной библиотеки Облачных Глубин.       —Убейте вы Цзинь Гуань Шаня, и в тот же миг меч убил бы вас. — Лань Ван Цзи ещё раз провёл по струнам пальцами, избавляясь от заклинания.       —Хитрый план: небольшой взрыв уничтожил бы все следы. — пожал плечами Вэй Усянь. — Но мы успели вовремя. У меня к тебе, Не Хуай Сан, только два вопроса. Первый: как ты узнал о поле? И второй: как ты смог обернуть его действие себе на руку?       —Вэй-сюн так много рассказал, но есть что-то, что и вам невдомёк. — улыбнулся Не Хуай Сан. В сложившимся положении отпираться смысла не было, он это прекрасно понимал. Сейчас его не заботило ровным счётом ничего, кроме здоровья старшего брата. Если Вэй Усянь с Лань Ван Цзи и Цзян Ваньинем могли это устроить, он собирался воспользоваться любой возможностью. — Всё просто. Ты сам мне сказал, Вэй-сюн. Или ты думал, что мои шпионы есть только в Ланьлин Цзинь? Что же касается второго вопроса, то ответ лежит в событиях, произошедших после твоей смерти. Я видел это поле, когда ордена уничтожали твоё логово на Луань Цзан, а, как ты сам и сказал, у меня прекрасная память. На Цзинь Гуань Шаня, его жену и Цзинь Цзысюня мне плевать, а вот госпожу Вэнь и семью твоей шицзе мне действительно жаль. Этого я предвидеть не смог.       —Какая честность! — выплюнул Цзян Чэн.       Перед глазами молодого человека вновь было мёртвое тело Вэнь Цин, раненные тела сестры, А-Лина и Цзинь Цзысюаня, пропавший Вэй Усянь и Лань Ван Цзи сорвавшийся вниз вместе с тем. Не Хуай Сана хотелось разорвать собственными руками на месте. В этой жизни он даже превзошёл Цзинь Гуань Яо по коварности и подлости. Тот хотя бы если нацелился на своего папашу, то и убить пытался только его, отгораживая от своих действий всех остальных! А этот втянул всех, кого только мог.       —Не Хуай Сан, а знаешь, чего… Точнее, кого ты ещё не учёл? Как собственно и вы, господин Цзинь. — Вэй Усянь перестал расхаживать по палате и, остановившись, отсутствующим взглядом посмотрел на флейту в своей руке. — Хотя не так… Этого не учли все мы, особенно в прошлом. С самого, самого начала был ещё кое-кто, и этот кое-кто до самого конца сумел остаться в тени, но волею судьбы был связан обещанием и решил помочь нам в этой жизни. Кстати, именно этот кое-кто отдал нам три интересных осколка, правда, Лань Чжань?       Лань Ван Цзи молча кивнул и снял с пояса свой мешочек цянькунь, протянув его Вэй Ину. Завязки на белой магической ткани развязались и изнутри показались три осколка Тёмного железа. Цзинь Гуань Яо, увидев то, что должно было находиться глубоко под храмом Гуаньинь в Юньпине, но каким-то образом оказалось оттуда украденным, не смог сдержать лица и округлил глаза. Не Хуай Сан старался казаться более спокойным, но от заклинателей не скрылась еле заметная перемена в его поведении. Три тёмных осколка излучали отрицательную энергию, но довольно слабо, сила из них постепенно уходила.       —Сейчас Тёмное железо очень слабо. — Вэй Усянь под пристальным взглядом Хангуан-цзюня протянул руку, и три осколка перекочевали к нему.       —Ещё бы! — хмыкнул Цзн Чэн, с садистким удовольствием наблюдая за изменениями во втором брате Не и Цзинь Гуань Яо. — Больше восемнадцати веков в Гусу Лань было запечатано, попробуй тут не ослабнуть. — молодой человек бросил короткий взгляд на Лань Ван Цзи, нахмурившего брови от этих слов.       Всё же сейчас Цзян Ваньинь считал второго господина Ланя своим…товарищем? Другом? Он не знал пока ещё точного определения, но тех злых эмоций, возникавших от одного упоминания имени Второго Нефрита в прошлом, больше не испытывал. В этой жизни они слишком многое прошли вместе, и Цзян Чэн понял, что Лань Ван Цзи не такая уж заносчивая ледышка. Поэтому иногда у наследника Юньмэн Цзян возникало маленькое желание подстебнуть Хангуан-цзюня, но без плохих намерений. Правда, возникало оно ещё не всегда в нужный момент.       —После произошедшего у меня мелькнула мысль — не уничтожать осколки Тёмного железа. — потемневший от сдерживаемой ярости взгляд Вэй Усяня прожигал Не Хуай Сана. Ему хотелось напомнить человеку, которого он когда-то считал другом, что за всё нужно платить свою цену, но Старейшина Илина понимал: Луань Цзан права. Пока Тёмное железо существует в мире пусть и запечатанным, спокойствия никогда не будет, а история вновь и вновь начнёт повторяться по злосчастному кругу. — Сейчас хватит небольшого потока энергии, чтобы оно осыпалось пылью и исчезло. И уничтожим мы его не из-за главы Не и Бася, а потому… Что слишком много людей пострадало по его вине. Кстати, — бросил Вэй Ин. — Господин Цзинь, можете не пытаться убить Цзинь Гуань Шаня, не пятнайте себя ещё больше, потому что этот человек всё равно вскоре умрёт. В нём почти не осталось жизненной силы.       В мгновенье ока Чэньцин оказалась у губ своего повелителя, а Ван Цзи вновь в руках Лань Чжаня. Мелодия гуциня окружила палату барьером, пока Старейшина Илина подчинял тёмную энергию, решившую напоследок взбунтоваться и попытаться бороться за своё существование. Но, как и было сказано ранее, почти два тысячелетия в Ледяной пещере Облачных Глубин не прошли для тёмного артефакта даром. Отрицательная энергия, пару раз полыхнув, стала исчезать. Ей не хватало сил даже на то, чтобы попытаться поглотить заклинателя. Видя, что его брат морально истощён, Цзян Чэн призвал Цзыдянь. Фиолетовый хлыст пролетел мимо замершего в ожидании Не Хуай Сана и столкнулся с тремя осколками. Тьма вспыхнула фиолетовыми молниями и словно фантомно взорвалась изнутри. Постепенно всё стихло и барьер был опущен. О существовании Тёмного железа теперь напоминала только горка пыли у ног тёмного заклинателя. Не Хуай Сан горящими глазами смотрел на тёмный артефакт, что больше никак не был связан с его старшим братом. Неожиданно он почувствовал жар у бедра и запустил руку в карман, извлекая из него подвеску, которую он энергетически связал с Бася. В его руках подвеска накалилась, вспыхнула и раскололась, что означало — сабля его старшего брата тоже была уничтожена. Теперь оставалась только одна проблема.       —Советую забыть и думать об этом. — угрожающе зашипел Цзян чэн, догадавшись о мыслях второго брата Не. — Главная опасность для главы Не исходила от его оружия.       —Если глава Не после выписки будет медитировать хотя бы раз в месяц, то приступы искажения ци полностью отступят и больше не потревожат его. — Лань Ван Цзи поддержал Вэй Ина под руку, события последних дней утомили каждого из них. — Господин Цзинь, ваши деяния не назвать правильными, но… В этот раз вы смогли остановить себя.       Вдруг Лань Чжань резко поднял голову, на секунду ему показалось, что за дверью кто-то стоит. Поняв его взгляд, Цзян Чэн распахнул ту и выглянул в коридор, но тот оказался пуст. Ни души. Качнув головой, что всё хорошо, он подхватил Вэй Усяня с другой стороны и пошёл к выходу. Вместе с ними вышли и Цзинь Гуань Яо с Не Хуай Саном. После всего произошедшего Цзян Чэн ощутил острую необходимость свести общение с младшим братом главы Не к минимуму. Цзинь Гуань Яо в последний раз посмотрел на отца и хмыкнул. Кара настигнет того уже скоро. Отвернувшись, он поклонился второму господину Ланю, понимая, что теперь им будет трудно контактировать друг с другом. Но во взгляде Хангуан-цзюня не было злости или чего-то подобного. Общаться с господином Цзинем тяжело, но пока он не делает ничего выходящего за рамки и держится в стороне от Лань Сичэня, всё в порядке. Словно прочитав его мысли, молодой мужчина улыбнулся и, пожелав Лань Ван Цзи удачи, пошёл к себе. Хоть он и почти здоров, но всё ещё числится пациентом.       —Не Хуай Сан. — неожиданно окликнул Вэй Усянь. — Не Минцзюэ ведь не подозревает даже, каков его младший братишка на самом деле.       —Конечно, нет, Вэй-сюн. — гаденько улыбнулся тот в ответ. — Иначе бы он переломал мне ноги.       —И правильно бы сделал. — отвернулся Цзян Чэн.       —Мгм.       Услышав согласие Лань Чжаня, Вэй Усянь и Цзян Чэн с удивлением воззрились на того. И это праведный Второй Нефрит клана Лань? Вэй Ин уже было открыл рот, растягивая губы в усталой улыбке, чтобы подколоть возлюбленного, но тот его наградил таким взглядом, что Старейшина Илина решил в кои-то веки промолчать, а Цзян Чэн был слишком шокирован, чтобы что-то говорить.       Уставшие физически и морально, заклинатели спустились в холл, в котором Лань И мерила шагами расстояние от места, где она пила чай, до самого автомата. Увидев племянника и его друзей, женщина остановилась и села на ближайший диван — ноги её больше не держали. Откинувшись на спинку дивана, она мягко улыбнулась и похлопала по месту рядом с собой, куда и сели все трое, заняв собой весь длинный диван. По виду пришедших, госпожа Лань поняла, что проблема, наконец, исчерпана, и только сами заклинатели знали, что осталось ещё одна вещь, которую они должны были сделать. В Илине их ждала Луань Цзан.       —Лань И! — раздался встревожено-радостный голос Цзян Фэнмяня, заставивший трёх молодых людей чуть ли не подскочить. Глава Юньмэн Цзян вскоре и сам показался в холле. — Мой телефон сел, ты можешь позво… — мужчина запнулся на полуслове, увидев своих сыновей и младшего брата Цзэу-цзюня рядом со школьной подругой. Спрашивать, как они тут очутились совсем не хотелось. Если эти трое были здесь, значит так было нужно. Цзян Фэнмянь улыбнулся. — А-Чэн, Вэй Ин, А-Ли и Цзинь Цзысюань пришли в себя.       От этих слов в телах братьев вновь появились силы, и они, не помня себя, с улыбками побежали в палату. Лань Ван Цзи поклонился главе Юньмэн Цзян и решил не прерывать важный для семейства Цзян момент. Цзян Фэнмянь ответил молодому человеку улыбкой и ушёл за сыновьями, а Лань Чжань остался с тётей. Женщина положила руку ему на спину и нежно погладила. Погрузившись в свои мысли, молодой человек не заметил, как вновь вернулся в реальность, просто его взгляд зацепился за фигуру брата и… Цзинь Гуань Яо. Мужчины о чём-то разговаривали, после чего Цзинь Гуань Яо поклонился и ушёл, а Лань Сичэнь ещё какое-то время смотрел ему вслед, сжимая Лебин. Увидев младшего брата с тётей, Цзэу-цзюнь улыбнулся, а из его облика ушли напряжённость, скованность и холод. Лань Хуань собирался предложить семье вернуться в Облачные Глубины, но передумал.       —Кажется, ты закончил ещё не все дела. — заметил он, обращаясь к Лань Ван Цзи и получая кивок в подтверждение. — А-Чжань, если ещё раз когда-нибудь встретишь ту девушку-мастера, продавшую тебе Лебин, поблагодари её и от меня тоже.       —Хорошо. — согласился Лань Ван Цзи и стал ждать Вэй Ина. Сегодня они, скорее всего, проведут ночь в Пристани Лотоса, а завтра утром отправятся на Луань Цзан.       Вэй Усянь же вместе с Цзян Чэном, ворвавшись в палату, словно вихри, чуть не налетели на мадам Юй, сидевшую у кровати дочери. Яньли, увидев братьев, нежно улыбнулась, отчего кристальная слеза скатилась по её щеке и исчезла в волосах. Цзинь Цзысюань встретил вошедших выражением лица «только-не-шумите-прошу» и поинтересовался, где их сын. Юй Цзыюань поспешила пояснить, что А-Лин сейчас в Пристани Лотоса, а потом резко замолчала и осоловелым взглядом уставилась на братьев.       —С кем вы оставили А-Лина?!       —Госпожа Юй, не волнуйтесь! — поднял руки Вэй Ин в защитном жесте. — А-Лин сейчас в Пристани Лотоса вместе с А-Юанем и Вэнь Нином. Им тяжело после смерти Вэнь Цин, поэтому с Цзян Чэном предложили им побыть немного у нас. Дети довольно быстро подружились.       Юй Цзыюань неплохо относилась к Вэнь Нину и А-Юаню, но была готова оторвать головы обоим молодым людям за их в неком смысле безалаберность, но будучи счастливой, что дочь со своим мужем очнулись, сменила гнев на милость, обещая припомнить будущему главе и его помощнику это позже. Медсестра помогла Цзинь Цзысюаню и Яньли сесть, приподняв их кровати, и молодая госпожа Цзинь поспешила обнять своих любимых братьев, пока те благодарили всё, что есть на этом свете. Наследник Ланьлин Цзинь наблюдал за этим с тёплой улыбкой. Обниматься желанием он не горел ни с кем, кроме жены и сына, поэтому ограничился рукопожатиями. А Яньли смотрела на своих братьев, и на лице её гуляла загадочная улыбка.       Цзян Чэну с Вэй Ином очень бы хотелось остаться в эту ночь в больнице, но они не могли заставить ждать Лань Чжаня и Луань Цзан, силы которой вот-вот должны были покинуть её окончательно. Вдоволь наговорившись и получив нагоняй от госпожи Юй, молодые люди покинули сестру и её мужа, обещая потом ещё прийти, как только кое-что закончат.       —А-Чэн, А-Сянь… Я так счастлива, что вы у меня есть..!       —Отдыхай, сестра. — улыбнулся Цзян Ваньинь и вытолкал Вэй Усяня из палаты.       В холле Лань Ван Цзи разговаривал с братом и тётей, обсуждая что-то безмерно важное, так как выражения их лиц были очень серьёзными. Цзян Чэн даже поначалу хотел подождать в стороне, но они оказались замеченными раньше. Цзэу-цзюнь посмотрел прямо в глаза Вэй Усяня, заставив того слегка вздрогнуть, потом кивнул и поднялся вместе с тётей. Когда заклинатели подошли к Хангуан-цзюню, Лань Сичэнь и Лань И уже уходили. Вэй Ин не сдержал любопытства и поинтересовался темой разговора.       —Мы говорили об А-Юане. — коротко ответил Лань Чжань, но этого было полностью достаточно, чтобы остальное Старейшина Илина со своим шиди поняли без слов.       Вэй Ин опустил голову и горько улыбнулся. До Пристани Лотоса они ехали в полной тишине. На входе их встречали Вэнь Нин с Цзинь Лином и А-Юанем. Мальчики бросились дядюшкам на шеи со счастливыми улыбками. Подхватив А-Лина, Цзян Чэн строго посмотрел на него, но смягчился, пока А-Юань прижимался к Лань Чжаню и ручкой держал Вэй Ина. Потрепав мальчика по голове, Вэй Усянь повернулся к племяннику и, ткнув его в розовую щёчку, сказал, что мама и папа скоро вернутся домой, потому что с ними теперь всё хорошо. Цзинь Лин кивнул и расплакался, утирая слёзы кулачками. Время было уже позднее, поэтому успокоив А-Лина и уложив его с А-Юанем спать, заклинатели хотели рассказать Вэнь Нину, что завтра им нужно уехать на Луань Цзан, но Вэнь Цюнлинь опередил их с новостями, сообщив, что ему позвонили из морга и попросили забрать тело сестры. Это резко изменило все их планы. Они не знали, сколько ещё протянет Луань Цзан, но и пропустить похороны Вэнь Цин не могли. Результатом долгого, но почти безмолвного обсуждения стало решение: сначала провести похороны, а потом сразу ехать в Илин, но на это время нужно было где-то оставить Цзинь Лина, поэтому на следующее утро они сначала заехали в больницу. Цзян Фэнмянь с мадам Юй дочерью и зятем вошли в положение семьи Вэнь и предложили свою помощь, но Вэнь Нин вежливо отказался. Забрав тело Вэнь Цин, они вернулись в их дом.       От некогда большой семьи остались двое, один из которых уже мёртв, а второй совсем ребёнок, хоть и смышленый. Подготовив девушку к похоронам и договорившись с крематорием, они направились по нужному адресу на следующее утро. Вэй Усянь посмотрел на молчавшего брата. Вчера он видел, как Цзян Чэн вложил Вэнь Цин в руку гребень и что-то тихо прошептал ей. Вэй Ин незаметно для остальных облокотился на Лань Ван Цзи. В скором времени определённая часть их прошлого повторится один-в-один, сделав А-Юаня последним из клана Вэнь. Было решено, что алтарь семьи Вэнь, стоявший в доме Вэнь Цин, перенесут в Пристань Лотоса, выделив им небольшое помещение, чтобы память о столь хороших людях жила как можно дольше.       Получив урну с прахом, Вэнь Нин прижал её к себе, желая расплакаться. Он не выпускал урну до самой Пристани Лотоса, в которую вернулся Цзян Фэнмянь вместе с внуком, чтобы не оставлять школу надолго без главы. Оставив тихого А-Юаня вместе с главой Цзяном и Цзинь Лином, заклинатели с Вэнь Нином собирались уезжать в Илин, но неожиданно А-Юань подбежал к своему дядюшке и крепко-крепко обнял его. Живой мертвец сжал мальчика в своих объятьях и, поцеловав его в лоб, вложил племяннику в руки деревянную бабочку, вырезанную им недавно. В какой-то миг Лань Ван Цзи показалось, что А-Юань всё понимает.       —Мы обязательно встретимся, А-Юань. — прошептал Вэнь Нин и отвернулся от мальчика.       И тут вдруг остановился Цзян Чэн.       —Я не поеду. — он положил горячие ладони на макушки детей. — Не спрашивайте, почему. Мне достаточно того, что я знаю о ней. Просто… — Цзян Ваньинь запнулся. — Просто скажите мне потом её настоящее имя.       —Как хочешь. — вздохнул Старейшина Илина. Он не понимал решения брата, но не стал давить. Возможно, после похорон Вэнь Цин он хотел немного побыть один.       Сев в машину, Хангуан-цзюнь, Вэй Ин и Вэнь Нин покинули Пристань Лотоса. По пути Вэй Усянь иногда поглядывал на Вэнь Нина, всю дорогу смотревшего в окно и выглядевшего… Свободным? За окном один за другим проносились холодные осенние пейзажи. Населённые пункты оставались позади, а тёмная гора неумолимо приближалась. Аромат сандала заполнял собой салон, успокаивая и даря невесомое тепло.       Машину пришлось оставить у подножия, а до старой пещеры идти пешком. Ступив на темнее безжизненные земли, Вэй Усянь остановился и огляделся. Ему вдруг показалось, что он слышит какую-то песню, но не мог разобрать её слов. Тряхнув головой, чтобы из неё вылетели все ненужные мысли, Старейшина Илина начал пробираться к своему старому жилищу. В этой жизни они были здесь не в первый раз, но тогда они с Лань Чжанем ещё не помнили свои прошлые жизни, и все те события казались очень далёкими, поддернутыми дымкой легенд. Теперь же они помнили всё и даже больше, они вновь прошли все события от начала до конца, но радости это не вызывало от слова совсем.       Каждый кустик, каждая щёлочка в земле дышали тем, давно ушедшим, прошлым. Пусть оно и напомнило о себе вновь, но это было другое… Холодный могильный ветер забирался под одежду, сбивал волосы, и, казалось, в нём слышались голоса, живших здесь когда-то людей. Голоса заклинателей, запертых здесь в ловушке. Даже вороны не кричали. Всё замерло в ожидании последней развязки.       Двое молодых людей и Вэнь Нин остановились у входа. Как и несколько лет назад, таинственным образом здесь рос цветок лотоса и цветок пиона, крепко обнявшись друг с другом. Теперь они видели, что цветы окутывал барьер, и даже узнали руки, поставивший его. Цзинь Лин и Лань Юань. Огладив взглядом два цветка, Вэй Усянь сжал кулаки и зашёл в пещеру, пройдя вглубь туда, где когда-то жил сам.       Там, среди камня, сидел просвечивающий тёмный женский силуэт. Луань Цзан смотрела в пустоту, сложив руки на коленях. Её шляпа лежала рядом, поэтому налобная лента Гусу Лань приковывала к себе взгляд. С головы до пят дух будто дышала болью, грустью и скорбью, тихо напевая что-то под нос. Скорее почувствовав, чем услышав, девушка повернулась к ним и тяжело улыбнулась. Она попыталась встать, но у неё словно не было сил даже на такое простое действие, поэтому Луань Цзан поклонилась, сидя.       «Вы пришли…» — дух Илина отвернулась и указала на широкий плоский камень перед собой.       —Я подожду у цветов. — поклонился Вэнь Нин.       «Вэнь Нин, разве ты не хочешь узнать, кто я?»       —Я знаю, что госпожа Луань Цзан очень хорошая, и этого мне достаточно.       «Ты слишком высокого мнения обо мне, — горько улыбнулась дух, провожая уходящего живого мертвеца взглядом. Вэй Усянь не стал останавливать его и вместе с Лань Ван Цзи сел напротив Луань Цзан. — Господин Вэй, господин Лань, я хочу, чтобы вы увидели абсолютно всё. От начала и до самого конца. Поэтому вместо «Сострадания» давайте используем «Соприсутствие». — неожиданно жёстко произнесла девушка.       Вэй Ин и Лань Чжань переглянулись. Если о первой технике они знали много и сами её применяли, например в городе И, когда Вэй Усянь погрузился в воспоминания А-Цин, то о второй они только слышали. Ещё в прошлом, во времена обучения в Облачных Глубинах, Лань Цижэнь рассказывал им о технике «Соприсутствия». Обе техники были похожи и служили для одной цели — узнать о прошлом через воспоминания духа, но были и несколько отличий. «Соприсутствие» отличалось от «Сострадания» тем, что, погрузившись в воспоминания, ни заклинатель, ни дух не могли покинуть те до их логического завершения, даже если бы очень захотели. Стороны будто запечатывались в памяти духа, пока тот не закончит свой рассказ. При этом, если в «Сострадании» вы наблюдаете всё глазами духа, в «Соприсутствии» вы находитесь в памяти духа, а сам дух рядом с вами. Он не только показывает заклинателям свои воспоминания, но и сам пересматривает их заново. К тому же данная техника позволяет увидеть то, что душа видела, но по каким-то причинам не запомнила или забыла. Проблема заключалась только в том, что если контроль одной из сторон будет нарушен, обе рискуют навсегда остаться в ловушке воспоминаний.       Расклад складывался не самый лучший, но Луань Цзан выглядела уверенной в своих силах чуть ли не впервые на памяти Вэй Усяня и Лань Ван Цзи. Что ж, они всё-таки обещали доверять ей, да и не из таких передряг выпутывались. Недолго думая, Хангуан-цзюнь и Старейшина Илина согласно кивнули. Луань Цзан протянула руки ладонями вверх, и молодые люди положили поверх свои, создавая замкнутый круг. Неожиданно в их головах зазвучала музыка, показавшаяся им знакомой. Прежде, чем Лань Ван Цзи узнал в этой мелодии «Пьяный сон», который недавно играл Лань Сичэнь, их веки потяжелели и сомкнулись, погружая всех троих в темноту и невесомость. В воздухе запахло мокрой землёй и пылью, а мелодия сменилась звуками дождя…