Кленовые листья

- Мастер Хао – хороший. – Упрямо говорит Матильда. Смотрит на нее, как на дурочку, хотя Кэме неизмеримо старше. Но даже об этом Ведьме запрещено говорить своей юной Шаманке. Поэтому она слушает, не перебивая, хотя недоверие явно читается на ее лице. – А вот мастер Йо – добрый. - И в чем разница? – Спрашивает Кэме. Не то что бы она не понимала, просто ей интересно, как это выглядит от взгляда Матильды, и как вообще эти слова можно соотнести с близнецами. Они оба ее пугают. Конечно, тот чье имя Хао пугает даже своим присутствием, но и Йо – тоже. Он даже сильнее, младший из близнецов - неизвестная переменная. Он ласков с Матильдой, у него куда более узкий круг сторонников – друзей, действительно ему дорогих людей – тем не менее, сильных, но он словно озеро в лесу, манящее и слишком темное в глубине. Его обаянию практически невозможно сопротивляться. Хао авторитарен, он берет силой, харизмой заточенной на мощи, выставляемой напоказ, призывающей склониться. Он вождь! Прирожденный, истинный. Йо же – нет. Он просто есть и этого словно достаточно. Хао, кажется ей проще, потому что приказывает, как дышит, несет себя, словно он уже Король, и никогда не сомневается в своих решениях чаще всего жестоких. Он язвителен и безжалостен – таким был тот, кого она заточила и это делает все чуть проще. Но Йо, Йо иной и имеет влияние, огромное, и вряд ли этого не осознает. Сегодня, ближе к середине дня, когда Йо Асакура и его группа покидали лагерь, многие смотрели им вслед. И были те, кто хотел бы пойти за ними, сами того не сознавая, они просто смотрели. След в след. Но Йо не набирал сторонников, не вел за собой армию. Хотя мог бы. Почему? И поэтому Кэме слушает. То, о чем говорит Матильда. Ей до смерти нужна информация. От нее зависят их жизни. Ее, Матильды и этого ее нелепого Духа по имени Джек. - Мастер Хао – хороший, умеет им быть. Он о нас заботится, не важно, что не любит или даже не считается, просто заботится. Мы ему важны. Пусть как винтики в машине, тоже не важно. Пусть. Он не забывает о нас. Защищает, часто от самого себя. – Матти говорит уверенно, словно истину. – А мастер Йо – добрый. И не выборочно, а для всех. У него, конечно, тоже есть приоритеты, но если их не затрагивать, то он добрый для всех. Он даже с Девой в хороших отношениях, хотя мне не понятно, как можно нормально разговаривать с ней. В мыслях Матильды предстает девушка. Вся в слепящем сиянии, с равнодушным взглядом фиалковых глаз. Мученица, икона, символ – не больше. Статуэтка богини в храме, которой даже коснуться не может тот, кто не осенен святым сиянием. На которую нельзя даже смотреть, потому что мысли по определению греховны. Матти передергивает от этих воспоминаний, Жанну она терпеть не может. И тут же всплывает иное воспоминание - Жанна рядом с Йо. Человечная, очень красивая, не смотря на тени под глазами, с мягкой улыбкой на губах и смешинками во взгляде. Они едят лапшу и пьют чай, как обычные люди. И Жанна в тот момент не кажется Матильде врагом. И даже мастер Хао, хоть и язвит, провоцирует и капает ядом, тоже не спешит устроить побоище. Потому что там, рядом с ними Йо. И его присутствие приносит умиротворение. Жанна не хочет терять чуть ли не единственного друга, а Хао… мастер, по мнению Матти, знает, как его близнец не любит лить кровь. Провидец, воспитанный в традициях своей школы, он предпочитает ненападение и оборону. И хоть если в том бы случилась нужда, Йо принял бы сторону Хао, в этот раз тот принимает – его. Да. Брак между главой ордена Икс Судей Железной Девой Жанной и наследником дома Тао, Тао Реном был в высшей степени договорным. В нем не было ни симпатии, ни любви, по крайней мере, по началу. Но и выбора у Рена на тот момент не было. Тао нужен был наследник, и как можно скорее, ведь все кто связан с Даос даже косвенно, годам к двадцати пяти становились почти стерильны, а «невест» подходящих ему, одному из сильнейших шаманов мира, было всего трое. Тех, кто мог бы встать рядом и выносить здорового ребенка. Причем Анна отсекалась сразу, невеста лучшего друга, без пары месяцев супруга. Про нее он Йо даже не заикнулся – даже думать об этом было предательством и подлостью. Второй оказалась Жанна, о союзе с которой Рен, прошедший Турнир и думать не хотел. Только отшвырнул папку с расчетами в ящик стола. А вот третья возможная невеста вызывала интерес. Некая принцесса с островов Полинезии. Дочь вождя. Информации о ней в базе было ничтожно мало. Стандартные расчеты, даты рождения и посвящения, уровень фуреку. В Турнире принцесса не участвовала, поэтому даже фото не прилагалось. Рен пролистал еще раз бумаги, приходясь взглядом по коротким строкам, и раздраженно выдохнул. Тао нужен был наследник, а на Джун надежд в этом плане не было. И дело было не в ее нежных отношениях с собственным телохранителем. Нет, если бы все было так просто… за свои гениальные успехи в искусстве их семьи Джун заплатила больше и раньше, чем кто-либо еще. Сестра могла создать живое тело практически с нуля, пусть и не наделенное сознанием, но функциональное, однако сама больше не смотря на юный возраст, к деторождению способна не была. Так что дело продолжения рода легло на плечи Рена, у которого времени было больше чем у сестры. Даос он касался краем, предпочитая классический шаманизм. Поэтому после недолгих раздумий, Рен, пригласив с собой Йо, ну не являться же с такой просьбой без сопровождения, и взяв небольшие дары, отдал приказ готовить самолет. Через сутки он уже просил руки дочери вождя. Тот, мужчина на вид лет так сорока, мощный, облаченный в ритуальные одежды с изображением демонов и богов островов, принял дары и долго смотрел на него. Потом кивнул. - Я не против. – Сказал он. – Но решение примет дочь. Если скажет тебе «да», я дам свое благословение. Даже если это означает, что больше, я ее никогда не увижу. Рену показалось, что ответ был слишком быстрый. Он ожидал долгих уговоров, возможно торга, но не быстрого разрешения. Пусть на просто знакомство. Вождь на его подозрительный взгляд только добродушно вздохнул. - У меня есть наследники. Моана моя младшая дочь. Я никогда и ни в чем не мог ей отказать. И ее братья тоже. Не то чтобы она требовала многого. Всегда отдавала больше, чем брала. – Вождь обеспокоено нахмурился. – Но я вижу, что ей не по нраву местные парни. Я даже не знаю почему. Я искал ей женихов на всех островах, но никто не подошел. А в последний год, после смерти старой Мив, она вбила себе в голову, что должна стать следующей Невестой Океана. Зря я дал ей такое имя. Ого. Значит, принцесса была действительно сильна. Если ей не отказали в такой возможности. Невеста Океана – это почетно. И не просто почетно, это огромная ответственность. Невеста всегда знает, где вдоволь рыбы, где поднялся новый остров, где скоро проснется вулкан, когда будет шторм. И не просто знает, она может просить за свой народ. Годы, когда у племен не было Невесты всегда самые тяжелые. Она – самое большое сокровище островов. Ей поклоняются, как живой богине. Преподносят дары, любовь и уважение. Но все имеет свою цену. У Невесты никогда не будет семьи. Мужа и детей. Океан ее жених. Островной народ – ее дети. У нее даже не будет могилы, ее последним пристанищем станет вода. - Я бы хотел для дочери обычной счастливой жизни. Семью, детей. – Признался вождь. – Но с ее силой, поиски проблематичны. Возможно, ты подойдешь. Хоть и не нашего роду. Ты не злой человек, Рен Тао. И даже если не будешь ее любить, будешь к ней добр. Этого достаточно. Я скажу ей, сопровождать вас, так и познакомитесь. На ближайшие две недели – вы гости Островов. - Почему именно две недели, вождь? – Спросил Рен. - Потому что через две недели Моана станет Невестой Океана. Траур по Мив почти прошел. Либо улетит с тобой. Вождь сдержал слово. Сопровождать их пригласили именно Моану. И увидев ее, Рен понял в первый раз в жизни, с первого взгляда – он влюблен. Принцесса была красива. Не той, конечно, красотой, к которой привык Рен. В ней не было восточной прозрачной хрупкости, прячущейся за многослойностью одежд, улыбок в глазах и губах, скрытых за тонкими прожилками костяного веера. Моана была резвой, громкоголосой и упорной девушкой. Она часто смеялась – открыто и заразительно, с удовольствием болтала обо всем на свете, лазила по скалам, не заботясь о царапинах на ладонях и коленках. Связывала непокорные волосы в небрежный кудрявый пучок и плавала, словно родилась в воде. И честнее ее не было человека в мире. Рен был отчаянно влюблен. Йо разве что не хихикал над ним, оставаясь в постели, чтобы после обеда уйти на пляж с этюдником, когда тот покидал выделенный им домик рано-рано утром – с рассветом. Чтобы не упустить ни секунды времени вместе. Они излазили все местные скалы и пещеры, Рен узнал столько легенд и песен и столько рассказал и спел сам, сколько никогда не думал, что расскажет за всю свою жизнь. Ловили рыбу, уплывали на другие острова, и Моана учила его ходить под парусом на их забавных небольших лодках. И все это время, каждый миг, в ней было столько жизни и солнца, что с каждым часом Рен понимал – ей не место в Доме Тао. Да Тао богаты, влиятельны и сильны. Но что ей это богатство когда все ее ценности это нитка жемчуга с гладким камнем на шее и личная лодка. И большего ей и не нужно. Он мог бы дать ей все, что только можно купить или завоевать. Его семья будет сдувать с нее пылинки, и даже не кривить душой при этом. Моану нельзя было не любить. Но церемониал – ее погубит. Моана – дитя островов. Она прекрасна в солнечных лучах, греющих ее практически обнаженное тело, в объятиях морского соленого ветра и волн. Рен не может представить ее в подземельях Тао. Немного испуганной гостьей, с интересом оглядывающейся по сторонам, возможно, но не хозяйкой. Моана была самой жизнью и свободой, тогда когда его дом, его семья, были полной ей противоположностью. И как бы он мог? Просить ее отказаться от всего, что она имеет? Просить ее руки. Они целовались по вечерам по пояс в прибрежной воде, и в один из таких дней, когда уставшие они лежали на теряющем потихоньку тепло песке, когда Рен перетянул ее на себя, Моана подняла этот вопрос сама. - Я бы смогла. Я научилась бы. Всему тому, что от меня потребовалось. Полетела бы с тобой в твой темный Дом и научилась бы любить его. – Тихо сказала она. Рен в отчаянии сцепил руки на ее спине, заглянул в карие глаза в которых застыло отчаяние. И понял – свадьбе не бывать. Потому что у нее тоже есть долг. – Но островам нельзя без Невесты. Отцу я не говорила, но я спрашивала Богиню, сколько ждать следующую, если я откажусь. Больше сотни лет пройдет до рождения новой. И я не могу оставить свой народ на эти годы без покровительства. Это убьет их. – Она сморгнула слезы. – Прости. Самоотверженная девочка. Сокровище островов. Он мог бы сделать выбор за нее, и даже знал, она бы не возненавидела его за это. Но быстро бы угасла, в той золотой клетке его Дома. А этой судьбы он ей не хотел. Поэтому следующим вечером смотрел, сжимая кулаки и зубы, со скалы вождей на берег, где к океану шла одетая лишь в собственные волосы и тропические цветы фигурка. Он был там, наверху, всю ночь. Даже когда погасли ритуальные костры, когда все ушли, он ждал и встретил рассвет там же. К рассвету он спустился вниз. Йо уже ждал его там. Сжал крепко его плечо и не отпускал. Солнце выходило из-за горизонта, и Моана теперь уже Невеста Океана вышла из воды тоже. Волны вынесли ее на берег, бережно, в соленой пене. Вождь укутал ее в цветастое покрывало под пение встречающих. Рен встретился с ней взглядом. Но не было в ее глазах больше карего влюбленного тепла. Лишь синева океана. Ясная и не сомневающаяся. Они улетели тем же утром. А через месяц Рен вел под руку, впервые в жизни одетую в алое и золотое Жанну. В конце-концов Тао нужен был наследник и выход в «свет», а Судьям финансовая поддержка. Да.