Молитва ангелу: Пролог

В начале было ничто. Пустота. Просто пустота. Нигде и ничто. Не было даже времени, ни-че-го. Однако однажды все изменилось. Все началось с того, что пустота обрела разум. Пустота стала чем-то навроде ИИ в современном мире. Пустота ощущал все, что происходило вокруг, а именно — совершенно ничего. Впрочем, долго так продолжаться не могло, и Пустоте стало скучно. Так появилось первое живое существо во всех мирах. Пустота не имеет тела, однако знает: защищать это существо, что оглядывает сплошную черную мглу вокруг, щурясь, будет его целью. Первой целью Пустоты стала защита. Существо росло, и однажды ему стало точно также одиноко. И оно создало мир. В пустоте светлый, уютный мирок смотрелся дико, словно нечто чужеродное, но оттого не менее прекрасное, и существа, населяющие его, были также прекрасны. Так просто безымянное создание, что считало себя единственным живым созданием посреди ничего превратилось в Жизнь. Однако долго существа жить не могли, рано или поздно умирая. Однажды Жизни стало интересно, что происходит с его драгоценными творениями после этого странного явления, и Жизнь направился вслед за Душой погибшего создания. Так в число Высших Богов вошла Смерть. В один прекрасный момент Жизнь и Смерть поняли, что что-то должно следить за настоящим, прошлым и будущим, и так они встретили относительно недавно родившееся Время. Существа жили, миров становилось все больше, и в один момент Времени надоели споры Жизни, не желающей отдавать своих детей, и Смерти, что считала своим долгом забрать как можно больше Душ, и он нашел выход. Так появилась Судьба, решающая все конфликты и споры одним своим словом. Однажды Высшие Боги поняли, что обрели еще больше сил, что появились первые творения, что были способны нарушать законы Мироздания. Так выяснилось, что существует Магия. Так у каждого мира появился свой Наблюдатель, Бог, причем далеко не каждый из них был посвящен в тайну существования Высших и других миров. …Жизнь был в ужасе, а вот Смерть ликовала. Создания ребенка Пустоты впервые убили, развязали войну, устроили кровопролитную битву. Так родились братья — Война и Удача. Поначалу Время не совсем понял, почему они братья, однако чуть позже до него дошло. Удача — вечный спутник войны. Насколько бы создание Жизни не было гениально, сильно и находчиво — без поддержки Удачи победить в войне невозможно. Точно также, как невозможно и развязать войну без Удачи, что отвернется от живых по каким-либо причинам. Однажды Высшие Боги поняли, что миров стало слишком много, и Судьба выдала гениальную идею — объединить некоторые похожие друг на друга миры во Вселенные, скопления этих самых миров. Однако надолго этого не хватило — вскоре Вселенных стало настолько много, что даже Жизнь путался в том, где и что находится. Удивительно, но выход нашел Война. Он предложил объединить Вселенные в дерево, корнями которого будут являться они сами. Боги будут питать Вселенные силой, будут исполнять все функции корней, а схожие Вселенные будут расположены на ветках как листочки. Так появилось Древо Иггдрассиль, по которому очень любила гулять вторая по старшинству Высшая Богиня. В одном из миров Смерть встретила странного волшебника.

Алессандро Певерелл.

Боги тоже умеют любить. Это та, кого этот человек ласково назвал Хель, знала прекрасно. Тем больнее было забирать его душу — сильно постаревшего, похудевшего, окруженного четырьмя детьми. Старшим, всегда отстраненным Антиохом, веселыми близнецами Игнотусом и Кадмусом, и самым младшим, тихим и при этом самым странным Харальдом. Алессандро даже умирал с теплой улыбкой на губах и светом в изумительных глазах цвета темного изумруда. Хель было больно, очень больно смотреть в его глаза совершенно на него не похожих детей, но... она поклялась присмотреть за ними, она обязана была присмотреть за ними, а обещания она привыкла выполнять. Первым погиб Антиох. Его просто и незатейливо убили в каком-то трактире, когда он решил отправиться в путешествие и повидать мир. Вторым в ее царство отправился Кадмус, потерявший возлюбленную. Хель могла понять его желание отправиться вслед за той девушкой, как могла понять и желание Игнотуса пойти вслед за любимым близнецом, но не могла понять, почему улыбался Харальд, теряя братьев одного за другим. Харальд был странным. Он мог в одну минуту испытывать радость, а другую ярость, однако всегда улыбался. Он говорил с невидимыми существами, казалось, он не знал, что такое логика, верил в магию, хотя он один в семье Певереллов не знал о ее существовании, как обладатель очень, очень слабого Дара Эмпатии, и слышал голоса. Сейчас это назвали бы шизофренией, однако в те времена его считали просто ведьмаком. Это было странно, ведь до определенного возраста Харальд ничем не отличался от своих братьев — имел девушку, любил отца, являлся неплохим дуэлянтом. Он сгорел на главной площади старого городка, улыбаясь и говоря с невидимым собеседником, которого называл "Гром". Сгорел на глазах племянниц, на глазах собственного сына. Сына, что постоянно улыбался и говорил с неким "Гамом", уничтожая отцовские запасы меда, сына, что смеялся, наблюдая, как на еще живом Харальде сгорала кожа. Хель считала, что весь род младшего Певерелла проклят, что все они обречены на безумие и смерть от огня. Потомки Харальда все также улыбались, поджигая собственные дома.