Личностный кризис

      Когда Коннор приходит в себя, его нет в доме Хэнка. Он просыпается от внезапного толчка и электрический ток пробегает по его позвоночнику, гудит в голове. Это было похоже на загрузку, за исключением того, что его заставляли просыпаться. Когда он открывает глаза, он находит причину своего пробуждения перед собой. Незнакомец, предположительно врач, в длинном белом халате до колен. Этот человек не был так встревожен, как Коннор, и не выглядел неуместным в их странном окружении. Один взгляд вокруг говорит Коннору все, что ему нужно знать. Медицинское оборудование и ободряющие плакаты на стенах указывают на клинику. Как он сюда попал, он не совсем помнит, потому что его память намного туманнее, чем ему хотелось бы. Он вспоминает отрывки из своей жизни, которые крутятся у него в голове, как на кинопленке. Они бегают снова и снова, пока его программа пытается установить связи заново.       Болен ли я?       Андроиды не болеют.       Но андроиды заражаются вирусами…       Был ли у меня вирус?.. Но?..

      «Хотите ли вы запустить программу обнаружения «Киберлайф»?»

      Коннор игнорирует слова, которые появляются в его поле зрения. Он моргает и надпись изчезает с его поля зрения. Он приятно удивлён увидеть Хэнка, которого удерживал сзади Маркус. То, что сам Маркус был здесь было странным. Разве он теперь не женат? У него нет других хлопот? Не нужно уделять внимание жене? Он также является лидером девиантов. Естественно, времени навещать Коннора у него мало. А взгляд, которым он смотрел на Коннора, был тот же, которым он смотрел на Саймона, когда тот был в бреду, но ведь Коннор не был в таком же состоянии.       Но он был. Он знал это. Вот почему они смотрели так, ожидая, когда он будет снова в порядке.       Надеясь, что доктор простит ему то, что он вскочил со стула и начал биться об него, очнувшись, Коннор еле дышит, вопрошая — «Что?» Это недостаточно чёткое и компетентное слово, каким Коннор хотел бы, чтобы оно было. Его никогда ранее не заставали так, врасплох, и это видно по языку его тела. Прежде чем он успевает исправить ошибку в своем поведении, он еще раз удивляется. Хэнк держит руку на плече — знакомое прикосновение, которое заставляет его вернуться в реальность, в которой он находится, которое дарит уверенность и успокаивает его тревожные мысли.       — Ты меня до смерти напугал, малой, — говорит ему Хэнк, — Ты в порядке? Как ты себя чувствуешь?       Ещё одна проблема       Что он чувствует?       Потерянность.       Странно.       — Я… В порядке… Что происходит…? Что случилось? — Он врёт, чтобы Хэнк не переживал. Он не хочет заставлять его волноваться. Он не хочет чтобы и Маркус смотрел на него с очевидным беспокойством       — Со вчерашнего дня ты был в шатком состоянии — объяснял Хэнк, — Я позвал Маркуса и мы побежали в ремонтную       Услышать, что он был не в себе, было тревожно. Он смутно вспоминал, как садился в автобус и при этом чувствовал себя… не лучшим образом, но… не настолько же плохо, чтобы ничего не помнить потом? Естественно, Коннор задался вопросом, что могло вызвать такую реакцию, и тогда его разум будто бы щёлкает.       Он говорит первое что первое пришло в голову       — Камски…       — Камски? — переспросил Хэнк       Коннор оценивающе смотрит на Хэнка. Он помнит то, как они с Хэнком посетили Камски. Знал бы Хэнк, что Коннор будет дальше иметь дела с этим человеком, принял бы он это? Как бы он отреагировал? Коннор мог бы только гадать, однако ему казалось, что результат не был бы хорошим.       Когда Маркус снова принялся расспрашивать его, у Коннора уже был план       Ложь.       — Это не важно, — сказал он       Но Маркус ничего не успустил. Маркус, хоть и не был такой же продвинутой моделью как Коннор, но их программный код был довольно схож. Маркус был уникальной и улучшенной моделью, отчего был способен на то, что не могли обычные андроиды, но мог бы Коннор. Разница между ними была в их использовании, голосе, мыслях и некоторые оригинальные особенности. Коннор — детектив. Маркус же был наделён долей эмпатии, которой нет у Коннора. Эмпатия была поворотным моментом и для андроидов и для людей. Эмпатия, которая подарила андроидам свободу.       Коннор не хотел отвечать на вопросительный взгляд Маркуса и смотрел в другую сторону. Что угодно       Однако Коннор не хочет отвечать на вопросительный взгляд Маркуса и набирается сил отвести взгляд. Что угодно может быть интереснее, чем пялиться в ответ на жёсткий взгляд Маркуса. Например, плакат на стене напротив него, который иллюстрирует об опасностях, которые андроиды могут представлять для людей, если они не будут соблюдать правила собственной безопасности.       Коннор не помнит, чтобы он предпочитал стену собственному другу. Когда они разговаривали, он всегда пристально смотрел на Маркуса. За исключением того, что единственный путь к диалогу был проложен через этот напряжённый взгляд и Коннор не хотел конфликтовать.       Хэнк говорит что-то ему и Коннор не слышит из-за омута собственных мыслей. Это происходит так быстро, в течение нескольких минут, а затем Коннора оказывается схвачен за руку и его вытаскивают за дверь клиники. Маркус отстаёт от них, чтобы заплатить за их визит, а Хэнк пихает Коннора на пассажирское сиденье без излишней вежливости, что читалась ранее. Хотя сейчас Коннор сам был не особо склонен к сотрудничеству, поскольку его разум всё ещё застрял в своём же рассудке. Это заставляет Хэнка бросить пару раз взволнованный взгляд на сына, пока тот заводит машину, прежде чем Маркус запрыгивает рядом с Хэнком.       Хэнк подкидывает Маркуса по доброте душевной. Маркус благодарит Хэнка, выходя из машины, но бросает очередной беглый взгляд на Коннора. На этот раз их взгляды встречаются, и между ними пробегает какая-то статика.       — Знаешь,… — начинает Маркус, наблюдая за реакцией Коннора, — Ты можешь приходить ко мне, если захочется поговорить с кем-нибудь.Ты не одинок.       Коннор подавляет своё желание молчать, ставя превыше этого вежливость       — Спасибо, Маркус, — произносятся слова, но они звучат неискренне. Маркус, должно быть, уловил это, потому что уголки его губ упали.       Когда они уходят, Коннор оглядывается через плечо и видит Маркуса, стоящего на тротуаре именно там, где они его оставили. Он провожает машину глазами до тех пор, пока оба не перестают видеть друг друга.       Коннор знал, что он должен был сделать.       Несколько дней спустя, когда он уверен, что Хэнк не будет возражать против того, чтобы он снова вышел из дома, Коннор надевает уже знакомую куртку «Киберлайф». Прошло некоторое время с тех пор, как он носил его, потому что после того, как Хэнк купил ему новую одежду… ну… он так и не нашел причин не надеть её снова. У него действительно был костюм, похожий на его оригинальный, серый по цвету, симетричный, по всем стандартам профессионального внешнего вида. Это часто было то, что он носил, когда куда-либо шёл, притом наряду с теми разноцветными галстуками, которые до сих пор висели в шкафу Коула. Похоже, даже если он и сбежал из Киберлайф, то часть него всё равно подчинялась их нормам поведения.       — Ты куда направляешься? — говорит позади него Хэнк, прислоняясь к спинке своего дивана, пока обе его руки лежат на подлокотниках. Он наблюдает, как Коннор протягивает руки в рукава своей куртки. В его глазах есть нечто, что показывает, что он что-то подозревает, поэтому Коннор счёл самым лучшим решением развеять эти подозрения, насколько это в его силах.       — Клиент. — отвечает Коннор, — Он хотел, чтобы я с ним встретился.       Каждое слово из его уст — ложь. Он лежит уже четыре дня подряд, и это его утомляет. Он чувствует себя утомлённым необходимостью соответствовать своей лжи, но он бы предпочел, чтобы никто не узнал о его намерениях встретиться с Камски еще раз. Как только он закончит, он перестанет лгать. Не было бы необходимости лгать после того, как он получил ответы, которые хотел от своего создателя. Тогда он сможет, наконец, выкинуть из головы все свои вопросы и успокоить своё сердце. Кроме того, обычно Коннор не лгал, предпочитая не водить закулисные игрища, чтобы сбивать людей с толку.       — Ага? — Хэнк указывает на куртку Коннора, кивнув подбородком — Тогда зачем куртка? Стирку не закончил?       Хэнк знал, что Коннор всегда содержал свою одежду в чистоте и порядке. Он всегда стирал, поэтому никогда не оставался без одежды. Вот почему Коннор не может подтвердить свой вопрос очередной ложью.       — Это моя любимая куртка, — хмурится Коннор.       — Любимая твоя? Что-то не видел её на тебе последние пару дней?       — В этом не было необходимости.       — А сейчас есть, что ли? — Хэнк был слишком проницателен его счастью.       — Я хочу выглядеть как можно лучше, — нерешительно оправдывается Коннор. Он даже больше не пытается. Хэнк щурит глаза, словно пытаясь разглядеть невидимое, прежде чем издать хриплое бормотание. Теперь это звучало как согласие, способ дать Коннору разрешение уйти, и Коннор почувствовал облегчение. Он быстро ушел, чтобы не задавать лишних вопросов.       Коннор снова садится в автобус. Водитель автобуса довольно хорошо запомнил его за последние несколько месяцев. Это был единственный транспорт, которым Коннор воспользовался, потому что Хэнку нужна была его машина, чтобы добраться до работы. Кроме того, Коннор не хотел, чтобы Хэнк ехал на автобусе. Автобус может быть идеальным транспортным средством, но не было гарантии безопасности из-за людей, которые были в нем. Автобусом воспользовалось много людей: некоторые с широко раскрытыми глазами, жадно глядящими на Коннора, андроида, в то время как другие в основном держались особняком. Не то чтобы Коннор сомневался в способности Хэнка защитить себя, но… ну… Коннор предпочел бы, чтобы Хэнк не попадал в ситуации, которые заставили бы его использовать что-либо в целях самообороны.       Коннор выскакивает из автобуса и вызывает такси, чтобы преодолеть оставшееся расстояние, на которое автобус не смог его проехать. Он платит таксисту часть той щедрой суммы денег, которую Камский дал ему после того, как он закончил свою работу.       И Камский встречает его у входной двери, словно ожидая его.       — Входите, Коннор! Он улыбается, даже когда Коннор смотрит на него, сжав губы в тонкую линию.       Камски кажется слишком взволнованным для человека, живущего в одиночестве с несколькими андроидами в качестве единственной компании.       Он уже наливает себе чашу вина, бутыль которого Хлоя держала в руках.       — Полагаю, у вас есть вопросы, — догадывается Камски.       — Вы правильно предполагаете, — подтверждает Коннор.       Лицо Камски наполнила толика какой-то иронии. Он улыбается, потягивая вино из своего бокала, а затем направляется в другую комнату. Комната, в которую Коннор следует за ним и узнаёт с самого первого визита. Он мог бы потратить время, чтобы полюбоваться странной красной водой в бассейне у его ног или пейзажем из окна, на который Камски решил посмотреть, если бы у него не было вещей, которые он хотел бы спросить.       — Ты сильно вырос, Коннор, — весело хмыкает Камски.       — В каком это смысле? — Коннор может видеть только спину Камски. Он не знает, какое сейчас выражение у него на лице.       Хлоя стоит рядом с ним, глядя прямо в никуда.       Как машина.       — Вирус действует только на девиантов. Знал ли это, Коннор?       — Не знал. — Коннор парирует другие любые вопросы своим ответом       — Киберлайф решила использовать мои работы, чтобы справиться со своими проблемками по теме сообществ андроидов. Представьте себе, что может подумать народ, когда они обнаружат, что у всех андроидов есть проблемы. Проблемы, из-за которых они становятся непредсказуемыми и жестокими. К кому бы они поползли? К самим Киберлайф? К правительству? К Маркусу? Ко мне? — Камски делает еще один глоток вина. — Или… может быть, к тебе?       Его последние слова висят в воздухе, требуя размышлений. Он молчит, глядя на пейзаж еще мгновение, а затем поворачивается лицом к Коннору. Он ставит свой бокал на блюдо, которое Хлоя держит в руках, а затем отмахивается от нее взмахом руки.              Хлоя подчиняется.       — Я извиняюсь за браслет, — начинает Камски, — До этого момента он не был протестирован.       Коннор встревожен.       — Как вы узнали, что это повлияет на меня? — Камский улыбается.       — Я и не знал. Это была гипотеза, которую ты подтвердил.       Коннор недоверчиво смотрит.       Камски игнорирует его резкий взгляд и продолжает:       — Я разработал браслет, чтобы исправить твою программу, но у меня был только единственный прототип, на который я мог бы опираться при создании. Кто-то похожий на тебя по характеру, я полагаю- Маркус.       — Что…?       — В некотором смысле Маркус может даже зваться тебе братом, — Камски засмеялся — Приношу свои извинения. Я отвлёкся. Зачем ты здесь, Коннор?       Коннор объединяет свои мысли и составляет в голове список вопросов.       — Знали ли вы, что Киберлайф связалась со мной, чтобы я стал их посредником для андроидов и людей? — Когда Коннор структуировал информацию в себе, он начинает       Камски оглядывается через плечо и приподнимает бровь.       Коннор считает это стимулом для продолжения:        — Андроид, содержащий вирус, был заменой, которую использовала Киберлайф. Они пригрозили мне, что кто-то другой должен будет сделать работу, которую они для меня задумали, если я не соглашусь и…       — Как интересно, — перебивает Камски, — кажется, ты более ценный для Киберлайф, чем я иог думать.       — Почему вы так думаете? — Любопытство Коннора будоражит.       -В своём отчаянии они действуют неряшливо, лишь вернуть вас под свой контроль. У меня есть идея, почему.       — И что это за идея?       — Моя идея — Камски снова поворачивается к Коннору, сцепив руки за спиной. — Не волнуйся, Коннор. Возможно, ты не мой фаворит, но я вижу твою ценность для общества. Позволь мне заниматься проблемами Киберлайф, и ты сможешь продолжать жить без помех.       Звонок дверного звонка Камски эхом разносится по комнате. Хлоя, которая только что вернулась, сделала механическое движение, чтобы выйти из комнаты.       Камски понимающе улыбается Коннору.       — Но будь осторожен, Коннор.       Коннор наклоняет голову.       — Человеческая жизнь коротка.       Дверь распахивается, и Коннор резко поворачивается лицом к незваному гостю. Коннор без пяти минут готов защищать Камски от потенциального преступника, пока не заметит появление злоумышленника. Его глаза расширяются, когда он понимает, что это Хэнк. И что он только что вломилсяв дом.       Хэнк подходит к Коннору и мёртвой хваткой хватает его за плечо.       — Коннор, — бурчит он сквозь стиснутые зубы, — Ты наказан.       Коннор удивленно моргает, когда Хэнк сердито смотрит на Камски из-под полуприкрытых век.       — Нам с тобой не о чем разговаривать, — говорит он мужчине, — И что бы ты ни предлагал Коннору… Даже не думай делать это снова.       — Хэнк, ты приходишь к иррациональному выводу…       — Тихо! — Рука Хэнка сжимает плечо Коннора, пока костяшки пальцев не побелеют.       Камски терпеливо закрывает глаза.       — Вы посягаете на частную собственность, — он упрекает Хэнка       — Мне не нужно ничего от тебя слышать. — Хэнк свободной рукой указывает пальцем в сторону Камски. — Мы уходим, и ты нас не остановишь.       — Милости прошу, — приятно улыбается Камски.       Хэнк прищуривается и грубо вытаскивает Коннора за дверь.       Коннор совершенно сбит с толку. Сбит с толку, даже когда Хэнк усаживает его на переднее пассажирское сиденье (а также сердито пристегивает Коннора) и захлопывает дверь. Он заводит машину и давит на газ, будто не заботясь об их безопасности.       — Может быть, тебе стоит притормозить… — начинает Коннор.       Хэнк бросает на него жесткий взгляд, который заставляет его замолчать.       Почему люди бывают такими неразумными?       Хэнк начинает первым.       — Ты встречался с этим шкодником, — говорит он, но Коннор едва ли может соединить Камски со словом «шкодник» в качестве описания. Хэнку всё равно, потому что он продолжает — И это за моей спиной. Почему ты не посоветовался сначала со мной? Был ли он причиной того, что ты вел себя странно? Более того, я слышу новости от Маркуса о том, что ты мне солгал.       Хватка Хэнка на руле крепче.       — А я не люблю лжецов.       Хэнк смотрит на дорогу так, словно у него есть личная вендетта против этой дороги. Он злится, и Коннор не может вспомнить когда ещё видел его таким злым. Это можно сравнить с тем временем, когда Хэнк схватил его и швырнул о край стола… но это было давно… И они не знали друг друга так, как сейчас.       Коннор, сидя, подаётся вперед, а Хэнк резко останавливается у дороги.       — Почему ты солгал? — Он спрашивает, смотря перед собой и отказываясь встречаться взглядом с Коннором       Вопрос намекал на то, что Коннору теперь действительно будет позволено объясниться.       И на этот раз он говорит правду.       — Я не хотел заставлять тебя волноваться.       Взгляд Хэнка недоверчиво устремляется на него.       — И только? Ты просто хотел, чтобы я беспокоился? Серьезно?       — Хэнк, — начинает Коннор       Но Хэнк не даёт ему договорить.       — Не «Хэнкай» мне тут. Коннор, кто знает, какого чёрта Камски хотел с тобой сделать. В последний раз, когда мы к нему приходили, он сунул тебе в руку пистолет!       Коннор почти устал от криков Хэнка. Он знал это. Он выглядел некомпетентным в данной ситуации?              Отнюдь, он не был невежественен здесь.       Он понимал, во что ввязывается, когда сделал первый шаг в сторону к Камски.       — Я не хотел тебя беспокоить, — говорит Коннор. — Это, несомненно, правда. И я также…       Он делает паузу,       — Боялся… твоей реакции.       Гневное молчание Хэнка невыносимо.       Коннор вот-вот перестанет спорить с Хэнком.       Люди не всегда разумны, но… возможно… возможно это Коннор был неразумен… И, может быть, он мог просто сказать всё это Хэнку с самого начала.       Коннор собирается сдаться, но Хэнк замечает удручённое выражение на его лице. Вот почему мужчина издает тяжелый вздох, который искушает Коннора поднять взгляд от его коленей. Он слышит щелчок ремня безопасности, а затем что-то хватает его за голову и тянет влево. Прежде, чем он это осознает, Хэнк прижимает Коннора к груди, положив одну руку ему на затылок, а другую на спину.       — Ты меня в гроб сведёшь, — выдыхает Хэнк в волосы Коннора. — Если бы этот человек хоть пальцем тронул тебя, я был бы просто готов открыть огонь.       — Ты правда это сделал бы? — Коннор бормочет в ткань рубашки Хэнка       — Никто не причинит вреда моему сыну, никому такое с рук не сойдёт, — решительно говорит Хэнк. — Вот почему ты должен сообщить мне, если кто-то мутный, вроде Камски, вызовет тебя по делам. Мне нужно знать, чем ты занимаешься, чтобы знать, что с тобой все в порядке.       Коннор молчит и чувствует, как Хэнк затаил дыхание в ожидании ответа.       Коннор, наконец, кивает, кладя голову на грудь Хэнка.       Мужчина тяжело вздыхает и отстраняется от Коннора, чтобы посмотреть ему в глаза.       — Я настаиваю. — говорит он. Затем он поворачивает ключ в замке зажигания и снова заводит машину.       Долгая дорога домой.