Кровь и пепел

Сказать, что в комнате повисла тишина, — было все равно, что ничего не сказать. Лукасу так и хотелось взять нож и разрезать ее, только бы не была столь оглушающей, только бы не давила так на уши. А потом этот кокон в один миг лопнул, и Лукас только и успел, что отступить от ринувшегося в его сторону Тэна, которого он совершенно не ожидал здесь увидеть, тем более в такое время. Тэн вжал Лукаса в стену и приставил к горлу волшебную палочку. Лукас хоть и был опытным мракоборцем, но упустил момент, когда Тэн ее выхватил, иначе бы не позволил подобному случиться. Да только Тэн оказался слишком быстрым даже для него. Лукас замер. Со стороны Чону послышалось тихое и испуганное “Тэн”, но Тэн не слышал никого и ничего. Все его внимание было сосредоточено на Лукасе. — Повтори, что ты только что сказал, — прошипел он. Лукасу сделалось не по себе. Тэн был опасен — Лукас это нутром чувствовал. И не только сейчас. Складывалось впечатление, словно кто-то сдернул с Тэна морок и открыл его истинную сущность. — Сначала отпусти. — Повтори! — рявкнул Тэн. Палочка сильнее впилась в Лукасово горло. Лукас тяжело сглотнул, но промолчал. Пошевелил рукой и нащупал карман мантии, в котором была палочка. — Повтори! — вновь прорычал Тэн, но Лукас ничего не произнес. Любое слово могло спровоцировать Тэна на глупость. Лукас сомневался, что Тэн сможет применить Непростительное заклятие. Но и попадать под удар той же Сектумсемпры — а в том, что это заклинание Тэн применить сможет, Лукас бы уверен — желанием не горел. — Тэмсин. — Сычен подошел к ним и положил ладонь на руку Тэна. — Отпусти. — Но Вивиан… — прорычал Тэн и сбросил руку Сычена. — Мы не знаем, что с ним. — Сычен снова коснулся Тэновой руки, но на этот раз сжал ее сильнее. — Ты же не дал Лукасу ничего объяснить. — Он сказал, что Вивиан пропал. Тебе этого недостаточно? — Но он и не сказал, что с ним случилось чего дурного. Не глупи, Тэн. — Сычен говорил мягко, и Лукас никогда его голос таким не слышал. Но это делало свое дело — Тэн успокаивался. Словно бы Сычен был единственным, кто мог утихомирить его кипевшую яростью кровь. Тэн оттолкнулся от Лукаса, тяжело дыша и глядя на него пристально, требовательно. Волшебную палочку он опустил, но не убрал. Лукас невзначай запустил руку в карман мантии и сжал в пальцах собственную — теперь, когда он знал, чего от Тэна можно было ожидать, он приготовился. — Что с Вивианом? — Сычен решил, что более разумным будет говорить самому. Он ни на шаг не отходил от Тэна и не отпускал его руки с зажатой в ней палочкой. Тэн больше не вырывался и казался спокойным. Слишком спокойным, готовым так же спокойно вцепиться Лукасу в глотку зубами, словно дикая кошка. Лукас повел плечами, чтобы сбросить с них мурашки от таких ассоциаций. Чону стоял в сторонке у двери ни жив ни мертв. Кровь отлила от его лица, и теперь он был совсем бледным, даже серым. Его колотило не меньше Тэна. — Мы были на тренировке, — начал Лукас. — После нее Вивиан попросил полетать. Я ему не отказываю — мальчик обожает квиддич. Да и нужны ему дополнительные тренировки, чтобы лучше вписаться в команду, хотя он уже достойно заменяет Роя. — Тэн нетерпеливо прокашлялся, поторапливая. Лукас продолжил: — Я всегда нахожусь на поле, когда Вивиан тренируется. Никогда не оставляю его одного. — И куда же он делся из-под такого пристального присмотра? — процедил Тэн. Лукас заметил, как Сычен сильнее сжал ладонь на Тэновой руке, успокаивая. — Я не знаю. — Что значит, ты не знаешь? Чону? Ты был на поле? Чону кивнул и вжал голову в плечи, делаясь еще бледнее. Лукас тут же оказался рядом, приобнял Чону за плечи и так зыркнул на Тэна, что тот даже не нашелся, что на это ответить. — Чону здесь вообще не причем. Вивиан захотел полетать, но когда я сказал ему закругляться, он попросил еще немного. В это время мы обычно завершаем все тренировки — темно уже, да и домашние задания надо выполнять. Но он так просил, и я согласился. Дал ему еще пятнадцать минут. Но… Я уснул. Отключился, сам не знаю, как надолго. Сейчас сезон игр, и мы все вымотаны, и… — Ты не уснул, — вдруг подал голос Чону. Если бы Лукас не стоял к нему вплотную, то, пожалуй, и не услышал бы, что он говорит. — Чону? — Ты не спал, — сказал Чону громче и поднял взгляд. — Когда мы обнаружили, что Вивиана нет, мы сразу побежали к Сычену, и я не успел сказать… — Чего сказать? Лукас посмотрел на задавшего вопрос Тэна. Тот был спокойнее и бледнее обычного, а в глазах его читалась такая паника, что Лукасу подумалось — он словно бы что-то знал. — Мы с Лукасом договорились встретиться после тренировки, и я ждал у его комнаты, но Лукаса все не было и не было. Я заволновался и решил сходить на поле. Знал, что сегодня по расписанию тренировка со Слизерином, и решил, что Лукас с Вивианом задержался. А когда пришел… Я сначала тоже подумал, что Лукас спал. И это показалось мне странным. Лукас бы никогда не уснул, как бы вымотан ни был, да и Вивиан сам бы никуда не ушел, при этом Лукаса не разбудив. Я окликнул Вивиана пару раз, но когда он не отозвался, то побежал к Лукасу. На тебе было заклятие. — Чону поднял на Лукаса взгляд. Выглядел он настолько виноватым, что у Лукаса сердце сжалось. Он лишь сильнее приобнял его за плечи, немо говоря, что все в порядке. — Так что ты не сам уснул. Я знаком с такими заклинаниями, и… Это наверняка было одно из них. Потому и… — Куда делся Вивиан? — прохрипел Тэн. Голос его дрожал. И не только голос — Лукас видел, как судорожно сжимаются его пальцы на волшебной палочке, как нервно он сминает мантию, как дергается его кадык, когда он сглатывает. Но он не выглядел при этом удивленным. Словно бы ожидал, что с крестником должно было что-то случиться. Лукас бросил вопросительный взгляд на Сычена. Тот его поймал, но лишь мотнул головой, словно бы не желая ничего говорить. Либо же давая возможность Тэну объяснить все. — Я не знаю. Мы обошли все поле, были у Запретного Леса — мало ли, мальчишке приключений захотелось. Я облетел всю территорию Хогвартса, был в гостиной, но его словно бы след простыл. Никто его не видел с самой тренировки. Тэн кивнул и шагнул к двери. Сычен вцепился в его руку, наверняка до боли — Лукас видел, как побелели его костяшки. Но Тэн даже не вздрогнул. Только посмотрел на Сычена коротко, отстраненно и бросил тихое: “Пусти”. В голосе его звенела сталь. Лукас отпустил Чону и встал у двери. Его мракоборческое чутье подсказывало — что-то здесь не чисто. Он безумно переживал за мальчишку — пусть преподавателям и не полагалось заводить любимчиков, но к Вивиану Лукас прикипел всем сердцем. Только сейчас не время было для эмоций. Лукас старался рассуждать холодно — в противном случае, он бы со своим характером и дня в мракоборцах не проходил бы. — Ты что-то знаешь? — Лукас перегородил выход, и теперь Тэн мог пройти только по его трупу — не меньше. — Тебя это не касается. — Меня касается все, что связано со школой и ее студентами. — Мы идем к директору. Все разом обернулись к Сычену. — Зачем это? — Затем, Лукас, что ты сам сказал: это дело Хогвартса. Ученик пропал. Директор обязан об этом знать. Лукас сощурился и посмотрел на Сычена. Тот тоже явно знал больше, чем говорил. “Что ж, — подумал Лукас, — я обязательно выведаю, что к чему”. Но против того, чтобы рассказать обо всем директору Киму, он ничего не имел. Мысль эта была здравой. Решать все самим было бы верхом глупости. Не тогда, когда над Тэном и Чону преобладают эмоции, а Сычен думает лишь о том, как не дать Тэну отправить Лукаса на тот свет. Лукас и сам с усилием подавлял весь тот ворох чувств, что бушевали внутри него. Директор Ким сейчас представлялся единственным оплотом здравого смысла.

***

Директор Ким молча выслушал Лукаса и посмотрел на портреты. Те как обычно не спали и, стоило им лишь заметить взгляд директора Кима, как они тут же исчезли за рамами. Никто не знал Хогвартс лучше, чем бывшие директора. — Профессор Дамблдор подключит и привидения: если мальчик еще в Хогвартсе, мы его найдем. — Его похитили. — Лицо Тэна ничего не выражало, но его голос… В его голосе Лукас слышал готовность убивать. Буквально. — Кто его похитил, мистер Ли? Тэн молчал. Сычен долго сверлил его взглядом, но Тэн был тем еще бараном. Очевидно, решил Лукас, он собирался сам со всем разобраться. Чего стоили его геройские попытки покинуть комнату Сычена и отправиться на поиски Вивиана, а также нежелание ставить в известность директора. Лукас нахмурился. — И долго ты собираешься играть в молчанку? — О чем это вы, мистер Вон? — Я тебя прошу, не надо принимать меня за дурака. — А как же истории о выбитых бладжерами мозгах? Лукас очень тяжело вздохнул — стоило бы поговорить с Сыченом и посоветовать ему сменить тему для шуток. Или хотя бы придумать что-то новенькое. Ради разнообразия. — Они, может, пару раз и пострадали, но до сих пор в состоянии понять, что ты чего-то не договариваешь. — И чего же, мистер Вон? Может быть, вы мне расскажете? А то у меня тут крестник пропал, а мы с вами тратим время на никому не нужные разговоры. И вы не даете мне отправиться на его поиски. Так, может, это не я, а вы чего-то не договариваете? — Голос Тэна повышался с каждым словом. — Хватит! — Сычен переводил гневный взгляд то на Лукаса, то на Тэна. Чону эта участь обошла — он стоял позади Лукаса, цеплялся за него молча и только тихонько дрожал и покусывал губы. Лукас посмотрел на него краем глаза и ободряюще улыбнулся. “Все наладится”, — произнес он одними губами, и Чону неуверенно кивнул. Тэн во все глаза смотрел на Сычена. Они вели немой диалог, в котором никто уступать не собирался. Лукас был на стороне Сычена. Он догадывался: что-то не так, и хотел, чтобы тем, кто все расскажет, был Сычен. Он умел контролировать себя куда лучше Тэна, который даже ревность свою в их первую встречу не смог замаскировать так, чтобы Лукас не чувствовал себя не в своей тарелке. — Вивиана мог похитить Родольфус Лестрейндж. Раздался грохот — Тэн со всей дури пнул первый попавшийся стул, и тот завалился набок. Лукас скептически оглядел развернувшуюся драму, но оставил комментарии при себе. Не до них сейчас было. Имя Родольфуса Лестрейнджа хлестнуло наотмашь. Вспомнились регулярные собрания мракоборцев, на которых сам он неоднократно поднимал вопрос Родольфуса, но все только отмахивались. А теперь всплыло вот это. — Почему вы так думаете, профессор Дун? — Директор Ким слегка подался вперед, пристально глядя на Сычена. — Тэн? — Сычен вопросительно обратился к Тэну. — Не смей. — Сейчас не время скрывать, Тэн. — Ты так хочешь от меня избавиться? — Прости? — Ты же знаешь, чем это чревато. — Я знаю только то, что Вивиану может грозить опасность. — Я сам могу его защитить. — Тэн… Никто не вмешивался в их разговор, хотя Лукасу и хотелось что-то сказать или что-то сделать, только бы они не тянули. Если то, что говорил Сычен, было правдой, бесценна каждая секунда. Тэн отвернулся. Сычен воспринял это как позволение говорить. — Родольфус Лестрейндж угрожал Тэну. — И поэтому вы думаете, что Вивиана похитил он? — В голове Лукаса шестеренки вертелись как безумные, разбирая возможные вариации событий и того, как следует поступить. В том, что все это правда, он не сомневался. Выдумывать подобное, чтобы спрятать совершенно другую правду, никто бы не стал. Не сейчас. Не в сложившейся ситуации, когда на кону благополучие Вивиана. — Да. — Сычен кивнул. — Потому что Дельфини Лестрейндж сбежала. — А она здесь причем? — Они с Родольфусом заодно. — А я говорил! — Лукас ударил кулаком о стену. — Да только зачем меня слушать! — Мистер Вон, свяжитесь с мистером Сэнвери. Надо оповестить Министерство о произошедшем. — А какое отношение Лукас имеет к Министерству? — спросил вдруг Чону. Он был настолько тих все это время, что раздавшийся его голос заставил Лукаса вздрогнуть. Теперь настала его очередь втягивать голову в плечи. За все это время он так и не рассказал Чону, кем был на самом деле. Не потому, что не доверял ему. Просто хотел оградить. Чону и так хватило потрясения, когда выяснилось за волосок, за Лукасово проклятие. Этого было достаточно для него одного, и Лукас решил, что еще одна правда могла подождать. Кто же мог знать, что ее придется раскрыть так скоро? Лукас посмотрел на директора Кима и понял — он должен будет рассказать все. Лукас и не против был, но не так он хотел, чтобы Чону об этом узнал. — Можно воспользоваться вашим камином, директор? — Думаете, в это время в Министерстве еще кто-то есть? — Мистер Сэнвери всегда задерживается допоздна. Да и его домашний камин тоже подключен к Сети. — Тогда пожалуйста. Лукас старался не смотреть на Чону, но чувствовал на себе его взгляд, полный вопросов и непонимания. От этого делалось не по себе. Лукас не представлял, во что выльется ему раскрытие себя. Он зачерпнул пороха и бросил его в огонь. Тот заискрился и стал зеленым. Лукас ждал. Голова Сэнвери появилась в камине практически сразу. — Добрый вечер, господин дир… Мистер Вон? А вы что здесь делаете? — Сэнвери вытянул шею, увидел директора, увидел остальных. Нахмурился. — Что происходит, мистер Вон? — Вы же в курсе побега? — Я, по-вашему, идиот, мистер Вон? — Да вроде бы нет… — Вроде бы? — Ей помогли. — Кто? — Родольфус Лестрейндж. — Вы в этом уверены? — с сомнением протянул Сэнвери. — О Родольфусе Лестрейндже ничего не было слышно с тех самых пор, как он вышел из Азкабана. Вы же сами согласились, что он, возможно, умер, мистер Вон. — Но я никогда и не отрицал обратного. — У вас есть доказательства? — Есть, мистер Сэнвери, — вмешался директор Ким. — И мы бы очень хотели, чтобы вы поставили в известность Министра. В Хогвартсе произошла чрезвычайная ситуация. Пропал студент. Вивиан Ли. Есть подозрения, что его похитили и что в похищении замешан не только мистер Лестрейндж. Некая юная особа, недавно сбежавшая из самой охраняемой в мире тюрьмы, по слухам, тоже к этому причастна. — Дельфини Лестрейндж? — Лицо Сэнвери вытянулось. — А я вам говорил! — встрял Лукас. — Я вам говорил, что к ней стоило применить Поцелуй! А вы что говорили? Дементоры ее охраняют, да? И где ваши дементоры были, когда она сбегала? Закрыли дружно глазки и сделали вид, что они слепоглухонемые? — Мистер Вон! — в голосе Сэнвери зазвучали предупреждающие нотки, но Лукасу было плевать. Слепота Сэнвери даже сейчас окончательно вывела его из себя. Сэнвери был слишком правильным, слишком следовал протоколу, слишком верил в Министерство, чтобы допустить мысль, что оно могло так опростоволоситься. — Что “мистер Вон”? У нас побег из Азкабана и похищение ребенка. И это сейчас! Спустя двадцать пять лет после Второй магической войны. Вы хоть представляете, что начнется в обществе? — Я доложу Министру. — И голова Сэнвери исчезла. Лукас развернулся к камину спиной и тут же столкнулся взглядом с Чону. По его лицу было понятно — он все понял. Вдоль Лукасова позвоночника пробежал холодок. Чону смотрел пристально, и во взгляде его было столько обиды и немого укора, что Лукасу сделалось дурно. — Чону… — Так значит, ты мракоборец… — Я не хотел… — Не хотел мне рассказывать? — Не хотел, чтобы ты так об этом узнал. — А ты собирался мне об этом рассказать. — Собирался. — Когда? — Позже, Чону. — Насколько позже? — Разве это так важно? Что я мракоборец? — Мне — важно. — Чону, я… — Я вам не мешаю? — Голос Тэна был весь пропитан ядом. — Смею вам напомнить, что у меня, вообще-то, крестника похитили. Вы, конечно, простите, что прерываю, но его могут убить, а вы тут треплетесь непонятно о чем! — последние слова Тэн выкрикнул. Его заметно трясло. Лукас в жизни бы не поверил, если бы сам не видел, что Тэн вот-вот расплачется. Лукасу стало не по себе. За всеми своими подозрениями он и позабыл, что Тэн, вообще-то, такой же человек. И если он, Лукас, переживал за Вивиана и места себе не находил, то что уж было говорить о Тэне, который мальчишку с пеленок растил. — Я же тебе говорил. — Тэн обернулся к Сычену. — Говорил, что ему не стоит доверять. Видишь? Я же прав. Он лгал тебе. А ты его защищал, говорил, что я все придумываю. Но нет, я был прав. Твой друг — мракоборец, Сычен. Он под тебя копал, понимаешь? — Я все знаю. Тэн словно враз все слова позабыл — только смотрел на Сычена и хватал ртом воздух. Потрясения преследовали в этот вечер каждого из них. Один директор Ким был спокоен и тихо переговаривался с портретом одного из вернувшихся директоров. Лукасу же вдруг стало смешно. Вся ситуация была настолько нелепой, что он не выдержал. Хохотнул и заработал укоризненные взгляды ото всех находящихся в кабинете. Даже несколько портретов посмотрели на него с осуждением. Но Лукасу было плевать. Все происходящее походило на театр абсурда, и у Лукаса голова шла кругом. — Кажется, настала ваша очередь выяснять отношения, — прокомментировал он. — Да только ты и сам не выглядишь больно удивленным. — Ты тоже знал? — Сычен с подозрением посмотрел на Тэна, и когда тот кивнул, пробормотал что-то невнятное. Что-то, в чем Лукас расслышал: “Во что ты только ввязался, Тэмсин…” — Так, стоп. — Чону поднял руки, заставляя всех замолчать. Он был серьезен. Чону был на пределе. Лукас слишком хорошо его знал, чтобы не понять, на какой грани он балансирует. Чону был очень эмоциональным, а в этот вечер на него свалилось столько всего, что Лукас только диву давался, как он еще выдерживает. Ему самому хотелось что-то сделать, как-то выпустить свои эмоции, но он не мог себе этого позволить. В отличие от Чону. Тот дрожал. — Давайте разберемся. Ты, — он ткнул пальцем в сторону Лукаса, — оказываешься мракоборцем, о котором знают все, кроме меня. К вам, директор Ким, вопросов по этому поводу нет. К остальным — много. Далее, ты, — настала очередь Тэна, — непонятно что скрываешь, и мы до сих пор не знаем что, так что готовься говорить, иначе, клянусь пуффендуйским барсуком, ты и шагу отсюда не сделаешь. Простите, директор Ким, но вам придется нас еще потерпеть. — А теперь ты. К тебе у меня еще больше вопросов, чем к ним всем вместе взятым, но я, кажется, понимаю, потому живи. А теперь я слушаю. — Чону сложил руки на груди и развернулся к Тэну. Отступать он был явно не намерен. Лукас восхищенно выдохнул, с обожанием глядя на Чону. Таким он его никогда не видел. Такой Чону был для Лукаса чем-то новым, неизведанным, и оставалось только гадать, что еще он может скрывать. Пока они говорили, вернулись все портреты, но ни у кого не было новостей о Вивиане. Еще спустя некоторое время в камине вновь появилась голова Сэнвери, и он сказал, что Министр в курсе и все мракоборцы брошены на поиски. Лукасу приказано оставаться в Хогвартсе, помогать и продолжать вести дело. — Какое дело? — нахмурился Чону. — Чего еще я не знаю? — Мистер Вон, думаю, вам стоит рассказать, — мягко вмешался директор Ким. — Это задание Министерства. Я не имею права разглашать подобную информацию. — Ты хочешь, чтобы это сделал я? — Ты и это знаешь? — вскинулись разом Чону и Тэн. Лукас уронил лицо в ладони. — Хорошо, директор, вы правы. — Лукас вздохнул. Сэнвери ему голову отвертит за то, что выдал себя и раскрыл все карты. Но, пожалуй, директор Ким был прав — скрывать все больше не имело смысла. Побег Дельфини Лестрейндж снимал подозрения разом со всех присутствующих в директорском кабинете. Кроме, пожалуй, Тэна, но его историю узнать только предстояло. — Летом мы получили донос. В нем говорилось, что в Хогвартсе находится человек, который как-то связан с событиями двадцатилетней давности, когда Дельфини Лестрейндж пыталась возродить Волан-де-Морта. Согласно донесению, этот человек — преподаватель. Министерство собиралось выяснить, кто этот человек. И потому меня направили сюда. — И что, выяснил? — Тэн казался незаинтересованным, но Лукас почкой чуял, что это лишь напускное. — А даже если да, то что? — Так выяснил или нет? — Нет. В Хогвартсе все чисто. — Лукас хотел бы, чтобы облегченный выдох Тэна ему померещился. — Теперь твоя очередь. Рассказывай, почему Родольфус Лестрейндж похитил Вивиана. Тэн молчал. Молчали и все остальные. Сычен смотрел в окно, и что-то подсказывало Лукасу, что он был в курсе. Возможно, не так давно, возможно, сегодня — ведь зачем-то Тэн пришел к Сычену в Хогвартс, да еще и так, что об этом никто не знал. Лукас и рад бы был думать об иной причине нанесенного визита, но прекрасно помнил их лица в тот момент, когда ввалился в комнату Сычена. Романтикой там и не пахло. Лукас начал выходить из себя. Молчание Тэна затягивалось. — Ли Тэмсин, не заставляй меня вызывать тебя на официальный допрос в Министерство. Тэн вздрогнул и с мольбой посмотрел на Сычена. — Сычен, пожалуйста… Сычен прикрыл глаза, словно бы обдумывал, надо ли ему еще больше погружаться в это болото. Но он и так погряз в нем по самые уши, а следовательно, барахтайся-не барахтайся, а на дно пойдет со всеми. Лукас покачал головой — он полагал, что Тэн поступает трусливо, взваливая на Сычена такой груз. Но, посмотрев на Сычена, Лукас вдруг понял, что он был к этому готов. Готов к тому, что Тэнову тайну придется раскрывать ему. Готов был защищать Тэна от него самого. Лукас обреченно застонал и опустился в кресло. Чону занял соседнее. Он хоть и обижался, но тоже прекрасно понимал, что выяснять отношения сейчас слишком эгоистично. — Я хочу знать, — начал он. — Во-первых, как ты узнал, что я мракоборец? Во-вторых, какое отношение ты имеешь к Лестрейнджам? Во-третьих, какого лешего ты натворил, что тебе угрожает один из самых отмороженных Пожирателей смерти? И в-четвертых, почему во всем этом дерьме замешан Вивиан? И я хочу услышать правду. Надеюсь, все помнят, что Чону из кабинета никого не выпустит, пока мы всё не выясним? — Помнят, — кивнул Сычен. — Думаю, стоит начать с самого начала. — Насколько с начала? — Двадцать пять лет назад. — Что ж, впереди у нас вся ночь, — кивнул Лукас и приготовился слушать.

***

— … и теперь Вивиана похитили, и мы не знаем, зачем и чего они хотят. Как вариант — они так будут давить на Тэна. Раз он собрал пепел, то может и еще что сделать. Он пробирался в Азкабан, и никто его не заметил. Лестрейнджи знают, на что Тэн способен, и… — Ей нужна птица. — Что? — Лукас непонимающе посмотрел на Тэна. Все то время, что Сычен рассказывал, Тэн молчал. Смотрел пустым взглядом в стену напротив и комкал мантию. Лукасу было его жаль. Нет, конечно, он хотел оторвать ему голову, потому что он этого заслуживал, но в то же время Тэн был просто влюбленным и глупым мальчишкой, а Лукасу ли было не знать, что такое влюбленность? — Я забыл, но сейчас… Когда она угрожала, она сказала… Ей надо, чтобы я кое-что для нее сделал. Ей надо, чтобы я разыскал птицу профессора Дамблдора. — Фоукса? — Директор Ким нахмурился. — Его никто не видел с самой смерти профессора. Его клетка, — он кивнул в сторону уже знакомой Лукасу клетки, — всегда пустовала. Зачем он ей? — Она не сказала. И когда я ответил, что не буду ничего делать, пока она мне всего не расскажет, начала угрожать. Но она не говорила, что навредит Вивиану. Сказала только, что сдаст меня Министерству и заберет его у меня, поскольку она его родная тетя и по крови имеет прав больше. — Значит, у нее есть пепел Волан-де-Морта, а теперь она ищет Фоукса? Тэн кивнул. — Только что это ей даст? — проговорил Чону, обведя всех вопросительным взглядом, но было похоже, что не один Лукас не ведал ответа на этот вопрос. — Но мы точно знаем, что Вивиану ничего не грозит. По крайней мере, пока, — произнес Лукас. — Откуда такая уверенность, мистер Вон? Зрим в будущее? — Думаем головой. — Лукас на выпад Тэна не среагировал. Сегодня он был готов простить его ядовитость, которая все равно ни в какое сравнение не шла с Сыченовой. — Раз Дельфи надо, чтобы ты нашел феникса, значит, и Вивиан ей нужен живым. Чтобы было чем тебя шантажировать. Если она вдруг ему навредит или, не дай Мерлин, убьет, ты сорвешься с крючка. — Мне терять будет нечего, — процедил Тэн. — Вот именно. — Лукас кивнул. — Значит, у нас в запасе есть немного времени. — Осталось только понять, зачем она ищет Фоукса. Лукас задумался. В памяти что-то зудело про пепел, но он никак не мог вспомнить что. Он наверняка натыкался на какую-то информацию в архивах, пока работал над делами. Или же в Отделе Тайн, подумалось ему. Ему доводилось там бывать, хоть он и не относился к невыразимцам. Все это было очень странно. Или не было. Лукаса вдруг осенило. Все, чего хотела Дельфини Лестрейндж, согласно рассказу Сычена, — отомстить и превзойти покойную сестру. И сделать это она могла лишь одним-единственным способом. — Разве что, — произнес он медленно, — она хочет попытаться снова воскресить Волан-де-Морта. — Но как? Маховика у нее нет. Провести такой же ритуал, какой провел Петтигрю, она не сможет. Волан-де-Морт обратился в прах. Не будет же она, в самом деле, его в котел высыпать. — Но зачем-то же пепел Гее понадобился? И я очень сомневаюсь, что это из большой любви дочери к отцу. Не думаю, что Гея тогда, а теперь и Дельфини хранит пепел в урночке и оплакивает его каждый вечер. Разве что проклятия посылает на головы всех нас. — Она может. — Тэн кивнул. — И я сейчас не про проклятия. Я слышал, что она была словно помешана, когда пыталась вернуть Волан-де-Морта с помощью Маховика. И ведь почти добилась своего. Азкабан ее лишь сильнее озлобил, сделал ее жажду мести крепче. — Но как вообще могут быть связаны пепел Волан-де-Морта и Фоукс? — Чону сжал виски ладонями. — А вот это нам и предстоит выяснить.