End Credits

      Он не задумывался, куда шёл. Замок он знает настолько хорошо, что сможет вернуться из любой его части, куда бы он сейчас ни забрёл.       Скуало слышит странное копошение в нише возле статуй и практически проходит мимо, когда знакомый голос режет слух, и он останавливается, аккуратно выглядывая из-за поворота. Картина перед ним более чем странная — Расиэль крепко прижимает близнеца к стене, припечатав горло предплечьем так, что Белу явно было трудно дышать.       — Ещё раз, Бел! — шипит он, — ещё один грёбаный раз, и я тебя просто убью!       — Успокойся, ты сам знаешь, что так было нужно, — тяжело шепчет блондин, не делая никаких попыток вырваться.       — И, конечно же, ты взял на себя всю ответственность! — Расиэль приставляет палочку к его подбородку, и Бел даже не пытается достать свою, хотя Скуало точно знает, что он носит её в рукаве, — если наши родители узнают, чем ты тут занимаешься…       — Если бы наши родители узнали, что ты… — начинает Бельфегор.       — Это неважно! — Расиэль резко опускает руки, — изначально не нужно было соглашаться на эту дуэль.       — Вот только не начинай своё излюбленное «а вот если бы» — всё уже сделано, нет смысла думать о том, что могло бы быть. Каваллоне никому не скажет, и ты это знаешь.       — Конечно, вы же такие хорошие друзья, — Рас презрительно кривит губы, делая шаг из ниши. Скуало почему-то чуть ближе прижимается к стене, хотя совершенно не собирается скрывать своего присутствия.       — Я не собираюсь ограничивать себя твоим обществом, как это делаешь ты, — кидает ему Бел.       — Ты можешь сколько угодно общаться со своими дружками, но не думай, что твоё общение с грязнокровными остаётся незамеченным, — Расиэль убирает палочку, — и если уж ты прикрываешь своих друзей и берёшь вину на себя, хотя бы делай это правдоподобно. В следующий раз я лично сдам вас преподавателям, в отличие от Суперби, который почему-то всегда закрывает глаза на ваши идиотские детские розыгрыши.       Скуало скрещивает руки на груди и закатывает глаза. Неужели Расиэль сам не понимает, что просто нет смысла сдавать этих придурков. Что это даст? Отработку для слизеринской элиты на неделю, а то и больше, снятие баллов с факультета и долгая лекция о своём поведении от директора. Чёрт, почему он и правда их ни разу не сдал?       Расиэль делает ещё шаг, выходя из-за статуи, и, видя что брат за ним следовать не спешит, резко разворачивается и направляется в сторону подземелий. Он проходит мимо Скуало и даже не смотрит в его сторону, только бормочет что-то вроде «Ну конечно, кто же ещё».       Пару секунд в коридоре раздаётся только чёткое напряжённое эхо шагов старосты Слизерина.       — Понравилось представление? — спрашивает Бельфегор, не спеша покидать своё убежище, усаживаясь на выступ.       — Хотели бы приватности, общались бы в комнате. Или хотя бы заглушающее кинули, — парирует Суперби, приближаясь к блондину. Тот выглядит больше уставшим, чем расстроенным — лёгким движением расстёгивает мантию, открывая вид на пропитавшуюся кровью рубашку.       — Так и быть, можешь наложить очищающее, — говорит он, хитро глядя на него из-за чёлки.       Скуало тупо смотрит на него, не уверенный, серьёзен ли Бел.       — Ох, Мерлин, как с тобой сложно, — закатывает глаза слизеринец, болезненно улыбаясь, зажимая рукой плечо, — почему ты всё ещё здесь?       Суперби пожимает плечами, обращая внимание, что очищающее рубашку уже точно не спасёт.       — Ты не пойдёшь в больничное крыло? — уточняет он и в очередной раз недоуменно хмурится, когда Бел смеётся.       — Признаться, я думал, ты соврал тогда, но ты и правда не знаешь! — восхищённо говорит он, — я наивно полагал, что ты пытался ненавидеть меня достаточно сильно, чтобы узнать что-то о моей семье, но, видимо, много чести.       Бельфегор поднимается с места и медленно направляется в ту же сторону, где не так давно скрылся Расиэль, — приятно было поболтать. Надеюсь, ты никому не расскажешь о нашей с братом небольшой стычке.       Бел не спеша идёт в сторону подземелий, явно стараясь не наступать на правую ногу, одёргивая себя каждый раз, когда рука тянулась к больному плечу.       Скуало смотрит ему вслед и совсем не может сопоставить этот уставший искренний образ с тем навязчивым самоуверенным и крайне раздражающим, что давно устаканился в его голове.       Когда Скуало возвращается-таки в комнату, Дино уже выглядит как обычно. Неприятная морщинка на переносице исчезла, и раздражённая усмешка сошла на нет, словно ничего и не было.       — Итак, — начинает Суперби, понижая голос после резкого кивка Луссурии на кровать Ямамото, полог на которой был крепко задёрнут, — расскажешь, что это было?       — То есть, ты и правда не в курсе? — Дино садится на кровати, скрестив ноги, разглядывая Скуало так, словно видит его впервые.       — Да почему я должен?! — возмущается он, — не припомню, когда это мы общались по душам и играли в «десять вопросов».       — Его семья поставляет большую часть медикаментов и ингредиентов для них в нашу школу, — поддерживает Каваллоне Луссурия, — ты же сам всегда раздражался из-за их явных поблажек, потому что они из высшего общества.       — И это не значило, что я должен был узнавать, чем именно эти чистокровные уроды занимаются.       Дино показательно кашляет.       — Я говорю конкретно про них, а не про всех чистокровных, ты это знаешь, — закатывает он глаза.       — Их семья из поколения в поколение занимается колдомедициной. Да их библиотекой можно обеспечить знаниями школу побольше Хогвартса, — поясняет, наконец, Луссурия.       — Они даже брак заключали исключительно с чистокровными волшебниками из этой среды, — продолжает Дино, — и отношение к наследникам у них соответствующее. Не знаю подробностей, но мама как-то обмолвилась, что их начинают обучать с четырёх лет.       — Ходят слухи, что тех, у кого к медицине нет способностей не чтят в роду. Настолько, что проще самому отречься от него, чтобы не позорить семью, — невольно понижает голос Луссурия, — но это, разумеется, только слухи.       — Теперь понятно, почему они такие… странные, — подаёт голос Ямамото, который лёг спать ещё полчаса назад, — если бы я жил в таких напряжённых условиях, возможно, я бы тоже был крайне неприятной личностью.       — Ну да, конечно, это оправдывает недавнее всеобщее отравление, когда сладости в общей пиале в гостиной подменили на блевательные батончики, — скептично закатывает глаза Суперби.       — Ну, мы не знаем точно, они ли это, — слабо пытается Дино.       — То есть, ты, как и Ямамото, не слышал этот мерзкий смех? Ямамото понятно почему — за Белом всегда, очевидно, таскается Хаято, так что он его ни в жизни не сдаст, да? И как только пароль узнали? — риторически интересуется староста.       — Ты слишком на нём помешан, — переводит тему Дино, который очень не хотел говорить, что сам по глупости случайно сболтнул новый пароль Мукуро, когда тот подошёл обсудить последнее задание по Трансфигурации. Как он вообще мог в это поверить, не было никого лучше в Трансфигурации, а заодно и в умении добывать нужно информацию, кроме Мукуро.       — Я просто не представляю, откуда у них вообще в голове берутся эти идеи!       –Ты звучишь больше восхищённо, нежели возмущённо, — отмечает Луссурия, усаживаясь на подоконник, — давай сменим тему. Рождественский бал!       — Нет!       — Да-а-а, — тянет Дино, нетерпеливо покачиваясь из стороны в сторону, — с кем. Ты. Пойдёшь?       — Вы не отстанете, пока я кого-нибудь не приглашу?       Луссурия и Дино синхронно кивают.       — И нас не устроит Блюбелл! Все знают, что у вас с ней взаимное отсутствие ненависти, и вы ходите на все мероприятия вместе. Она — потому что ненавидит толпу своих тупых ухажёров, а ты просто не смотришь на девушек, — говорит Луссурия, не позволяя себя перебить.       — И вам обоим нравится Бельфегор, — вставляет свою реплику Каваллоне с самой довольной улыбкой.       — Либо вы заткнётесь, либо ночью я прокляну каждого из вас, — опасно щурится Суперби, и Луссурия выставляет руки в примиряющем жесте.       — Мы всего лишь хотим, чтобы ты был счастлив!       — Я буду счастлив, когда выпущусь из этого дурдома, и ваши идиотские домыслы насчёт моей ориентации останутся в этой комнате и никогда не пойдут дальше!       В комнате повисает тяжёлая тишина, нарушаемая только постукиванием ноги Каваллоне о деревянную балку кровати. Ямамото любопытно выглядывает из-за полога, смеряя Суперби скептичным и одновременно грустным взглядом.       — Так ты Бела позовёшь или нет? — не выдерживает напряжения Луссурия. Скуало тяжело стонет и стремительно выходит из комнаты — в конце концов, дружеский матч со Слизерином совсем скоро, и ночная тренировка сейчас будет как никогда в тему. А на обратном пути нужно будет заскочить к Блюбелл и уточнить, не дала ли она согласие кому-то из вечной свиты её поклонников. Идти совсем не хотелось, но идти одному не хотелось ещё больше. Вот такая вот школьная строптивая нелогичность.

Х Х Х

      Ветер завывал, заставляя развеиваться даже преподавательские согревающие чары, а снег неприятно бил в лицо. Бельфегор тоскливо смотрит на поле, зависнув над ним в совершенно некомфортной ему позиции для игры. Он с ненавистью буравит взглядом парня, крепко сжимающего его биту в руке, паря на метле ровно напротив Расиэля. Если бы однажды кто-то ему сказал, что придётся занять место ловца, потому что Рокудо Мукуро, гордый сын великой династии, буквально зажмёт его в душевых абсолютно голым, и будет менять температуру воды от ледяной до кипятка, пока Бел не согласится, он бы точно использовал самое мощное боевое заклинание.       — Приветствую всех, кому не сидится в тёплых комнатах возле камина, и вы пришли отморозить себе всё самое важное, сделав тем самым себе подарок на Рождество! Мы начинаем наш псевдо дружеский матч!       Фран поправляет шарф, уже жалея, что он настолько принципиален, что отказался принять от Мукуро пузырёк с согревающим зельем, которое тот благородно выпросил у Расиэля и преподнёс едва ли не в коробочке для обручального кольца.       — Преподаватели утверждают, что эту идею с рождественским матчем с крайним энтузиазмом поддержали капитаны обеих команд, что очень на них не похоже, — ехидно говорит он, вспоминая мученическое выражение лица Мукуро и раздражённый вздох Скуало, когда им всем по факту сообщили об этом.       — Итак, сегодня на поле встречаются команды Гриффиндора и Слизерина! Чувства дружеского единения и здорового межфакультетного соперничества витают в воздухе! В команде Слизерина сегодня замена! Место загонщика занимает Колин Крайс. Так себе выбор, но кто я такой, чтобы гордый капитан команды меня послушал, — Мукуро очевидно смеётся, а Колин возмущённо поворачивается в сторону трибуны комментатора, — Прости нас, Мерлин, но вместо ловца сегодня Бельфегор. Благодаря Мармону, который, я уверен, давно выздоровел, но также как и я осознаёт, насколько сегодня бесполезная игра, и теперь отлёживается в больничном крыле, попивая какао.       Скуало закатывает глаза, глядя на Колина, который вполне мог бы снести кого-нибудь с метлы и без биты и бладжера, если бы не очевидная нервозность. Бельфегор же выглядит так, словно квиддич — это последнее, что его сейчас волнует.       — Запускается квоффл, и игра начинается!       Скуало сразу же перехватывает мяч, решительно направляясь к кольцам противника.       — Квоффл в руках Суперби Скуало! Вот это желание закончить с этой игрой побыстрее, полностью поддерживаю!       Дино смотрит на Расиэля, который явно чувствовал себя не особенно комфортно в паре с новым загонщиком. Каваллоне знал, что они с Белом понимали друг друга с полувзгляда через всё поле, так что явное недовольство Раса было понятно и крайне в тему для Гриффиндора.       — Суперби Скуало открывает счёт! Десять : ноль в пользу Гриффиндора!       Каваллоне от неожиданности отбивает бладжер немного сильнее, чем планировал, едва не задевая игрока своей же команды, что благо остаётся незамеченным Франом. Он видит Скуало, который преследует Хаято, который завладел мячом и Ямамото, подрезающего его снизу.       — Отличная командная работа, чего не скажешь о другой команде — квоффл вновь у Гриффиндора!       Расиэль закатывает глаза, уворачиваясь от бладжера, направляя его в сторону вратаря Гриффиндора.       — Несмотря на отвратительную игру Слизерина сегодня, удача им явно улыбается — Бельфегор, ещё раз прости нас, Мерлин, явно заметил снитч, судя по тому, насколько нагло он сейчас игнорирует игроков на поле и несётся сквозь них.       Хибари недовольно щурится и срывается с места, тут же ныряя вниз, замечая боковым зрением широкий замах Расиэля. И вовремя — бладжер пролетает почти возле головы.       — Какая трогательная братская забота — этот дуэт не распадается даже будучи на разных позициях! Бладжер почти задевает ловца Гриффиндора. Обидное «почти», но, кажется, это был важный момент — Хибари явно потерял снитч из вида.       Скуало щурится, не понимая, что именно делает Бел, петляя между игроками. Судя по взгляду Мукуро, тот тоже не в курсе, явно, так же как и Суперби, не разглядевший снитч на пути движения ловца.       — Хибари быстро приходит в себя и направляется вслед за Бельфегором. Неплохое решение, и своевременное, считая временную дезориентацию.       Бел петляет между игроками, и до Скуало резко доходит, когда тот проносится практически рядом и быстро оборачивается, отмечая, что Кёя практически нагнал его. Он резко ныряет вниз, и Хибари следует за ним.       — Тем временем, Рокудо Мукуро решает, что пора и самому начать и играть и забивает первый мяч! Десять : десять! — Фран зябко вздрагивает и сильнее закутывается в мантию, — атмосфера на поле явно горячее, чем у нас на трибунах! — внезапно оживляется он, едва не подскакивая на скамье, — мы только что имели возможность наблюдать финт Вронского, господа! Теперь понятно, на что капитан команды Слизерина делал ставки! Полагаю, все тренировки ушли исключительно на данный финт.       Бельфегор выходит из пике, взмывая к небу и ускоряется, как только видит призрачный золотой проблеск выше, но всё равно успевает закатить глаза на колкости их комментатора.       — Кажется, загонщики Слизерина таки смогли сработаться, — Хибари Кёя едва не получает серьёзный урон, но его идеальность не позволила ему этого — бладжер пролетает в каких-то миллиметрах от ловца, так что совершенно непонятно, чем занимаются загонщики Гриффиндора!       Дино недовольно хмурится, замечая, что Расиэль явно не собирается играть идеальный тандем с заменой Бела. Блондин двигается по краю поля, соблюдая расстояние, но каждый раз поднимаясь выше, наблюдая за братом. Чёртов идеальный дуэт.       Кёя, всё ещё дезориентированный, выравнивает метлу и сразу же набирает высоту, когда очередной бладжер от Расиэля пролетает прямо перед его лицом.       — Колин, очевидно, вообще не понимает, что он забыл на поле, — комментирует Фран бесполезные метания второго загонщика по полю, — интересно, капитан команды Слизерина так и планировал, или игроки его команды просто решили игнорировать его наставления?       Мукуро иронично улыбается, на секунду выпуская Ямамото с мячом из вида, чтобы глянуть выше, на Бела, который всё больше набирал высоту, оставив Хибари далеко позади, благодаря брату, который не выпускал ловца из зоны своей видимости.       — Что ж, господа! Все, кто успел сделать ставки, попрощайтесь со своими галеонами! Бельфегор поймал снитч, победа в бесполезном дружеском поединке достаётся Слизерину! — Фран вновь получает по голове газетой от вездесущего преподавателя, но не может скрыть довольной улыбки.       Дино раздосадовано хмурится, уже ожидая жёсткий разнос в раздевалке от Скуало, примерно представляя, во сколько раз увеличится количество тренировок. Он ищет капитана глазами, пытаясь понять, насколько тот зол, но Суперби выглядит вполне довольным, наблюдая, как Бел быстро снижается и небрежно отпускает снитч в свободный полёт, словно поймав его, сделал всем одолжение. Скуало ловит на себе его взгляд и моментально мрачнеет, закатывая глаза на широкую улыбку Каваллоне. Кажется, разнос отменяется, зато количество подколов в сторону сурового капитана стремительно росло в голове Дино.

Х Х Х

      Гокудера подпирает подбородок ладонью, пребывая в редком состоянии меланхолии. Предрождественская суета почему-то всегда особенно успокаивала, а поход в Хогсмид в это время вызывал тянущие ностальгические чувства, что буквально не позволяло мыслить негативно. Их компания была одной из немногих, кто шёл в «Три Метлы» сразу же по прибытии в Хогсмид. Бельфегор ещё на третьем курсе заметил, что первым делом ученики разбегаются по магазинам, а потом всей толпой набиваются в бар, что там было не протолкнуться, и категорически отказался заходить в кишащее учениками заведение. Так что и вся компания в тот день в «Три Метлы» не попала. Гокудера ещё неделю возмущался и просто не понимал, как они вообще согласились, а не бросили Бела возмущаться одного на улице. Возможно, благодаря Мукуро, который поддержал гениальную мысль вернуться пораньше и пробраться в гриффиндорскую гостиную, чтобы в итоге устроить небольшой потоп, который не планировался, но когда это у них всё шло по плану.       Бельфегор напротив него ярко жестикулирует и усиленно втолковывает что-то Мукуро, не в первый раз едва не роняя его бокал. Фран выглядит достаточно отрешённо, так же как и сам Хаято, наверное.       — Да ну ладно, — на этой фразе Бел повышает голос настолько, что Гокудера вздрагивает, выныривая из своих мыслей, — ты даже не уверен, что твоя мать вспомнит про твоё существование.       — Достаточно грубо, Бел, — говорит Гокудера, понятия не имея, о чём они говорят.       — О, ты вернулся к нам! — Рокудо совсем не выглядит обиженным, — Бельфегор уговаривает нас остаться на рождественские каникулы с ним в школе, давя на наши совсем не образцовые отношения с родителями.       — Ты что, остаёшься на каникулы в школе? — удивлённо приподнимает брови Гокудера. За все семь курсов обучения такое было впервые — Рождество близнецы традиционно праздновали с семьёй, а последующие дни благосклонно принимали у себя в поместье друзей на «небольшие праздничные посиделки», как выразился однажды Бел.       Посиделки обычно включали в себя не менее двух банкетных столов, заранее заготовленные приглашения с карточками дресс-кода (обычно блэк тай) и полный вечер светских скучных разговоров.       — Именно об этом я рассказывал последние десять минут, спасибо, что внимательно слушаешь, — иронично улыбается блондин, — с тобой я ни на что не рассчитываю, но, может быть, ты попробуешь уговорить своих остаться? Ты же ненавидишь праздники дома!       Гокудеру передёргивает от воспоминаний о праздничном столе в компании отца, матери, сестры и брата. Атмосфера в эту волшебную праздничную ночь витала в доме такая, что хотелось пойти и сразу же повеситься на одной из широких лент, в которые были обёрнуты многочисленные подарки, которые никто никогда не открывал вместе — после ужина домовики разносили коробки по комнатам. Брат с сестрой вообще терпеть друг друга не могли и старались пересекаться как можно реже — скорее всего единственная встреча и происходила именно в этот прекрасный семейный праздник. Бьянки, специализировавшаяся на ядах, каждый раз пыталась травануть любимого старшего брата, но пока безуспешно. Надежды она не теряла, каждый раз придумывая всё новые и новые изощрения. Джи же всегда выглядел так, как будто его вот-вот вырвет, и беседу вёл подчёркнуто отстранённо и только с матерью и немного с самим Гокудерой — поссорившись с отцом десять лет назад из-за выбора профессии, он улетел в Швейцарию и с тех пор не проронил ни слова в его сторону. Хаято хотел бы осуждать его, но так сильно понимал, что его нейтральная сторона в этом вопросе с каждым годом всё больше сдвигалась в сторону мятежного брата.       — Мои родители…       — Тебя убьют! — несинхронно, но вполне дружно заканчивают за него Рокудо и Бел.       — Это же наш последний год! — возмущается Бельфегор, переводя взгляд с Гокудеры на Франа. Мукуро аккуратно выскальзывает из-за стола, направляясь к барной стойке, — соври, что ты слишком переживаешь из-за ТРИТОНов и будешь заниматься все праздники.       — Мило, что ты думаешь, что мои праздники дома проходят как-то по-другому, — скептично замечает Гокудера, даже не желая представлять, что ему ответит отец, получив письмо с подобной просьбой.       — Даже не смотри на меня, у меня, в отличие от вас, адекватная семья, — качает головой Фран, принимая из рук Мукуро второй бокал сливочного пива, — а даже если бы это было не так, я бы предпочёл провести праздники голышом в Чёрном озере среди русалок, чем остался бы с вами праздновать Рождество.       — Скорее среди жаб, — закатывает глаза Бел, — и, кажется, закончена наша спокойная и тихая беседа, — переводит он взгляд на дверь, куда постепенно начали стекаться однокурсники.       — Я останусь, если ты напишешь за меня эссе по зельеварению, — решает наконец Рокудо.       — Ты невозможен! Ты и так останешься, даже если я не напишу, я вижу, что ты уже решил, — возмущается Бел, на что парень лишь пожимает плечами, мысленно вычёркивая из списка домашних заданий зельеварение.       Дверь в очередной раз открывается, впуская морозный воздух и чей-то очень знакомый смех. Компания поворачивается на жизнерадостный голос, и Фран кривится.       — А я-то всё думал, что поможет сделать этот день хуже, а вот и гриффиндорская шайка, — все переводят взгляд на Дино, который буксирует за собой Ямамото, и приземляется за соседний стол едва ли не с разбегу, явно соревнуясь за свободное место с девчонкой из Хаффлпаффа, которая разочарованно закатывает глаза и показывает ему язык.       — Ой! Привет, — говорит Каваллоне, устраиваясь удобнее за столом, переводя взгляд на слизеринцев, — Бел, мама сказала, тебя не будет на Рождество, это как?       Ямамото дружелюбно здоровается и усаживается на край скамьи максимально близко к их столу. Гокудера тут же неловко роняет пустой стакан, спешно поднимает его и снова чуть не роняет. Мукуро смотрит на него с плохо скрываемой иронией, двусмысленно приподнимая брови, переводя взгляд на Такеши.       — Я смогу тебя украсть ненадолго, когда вы закончите? — тихо интересуется Ямамото так, словно не за ними внимательно наблюдали трое слизеринцев.       — Конечно, ты можешь! — перебивает открывшего было рот Гокудеру Бел, — хоть сейчас, мы уже закончили обсуждать, что он напишет в письме своим родителям с просьбой остаться на Рождество в школе.       В глазах Бельфегора Хаято видит искры и практически уверен, что именно такие сверкают в адовом пламени.       — Ты остаёшься в школе на Рождество? — удивляется Ямамото.       — О, он собирается написать об этом родителям, как только мы придём в школу, — вновь перебивает друга Бел, — я слышал, ты тоже остаёшься?       Мукуро смешливо хмыкает, когда гриффиндорец кивает, отмечая потрясающую подготовку Бела — блондин явно изначально планировал использовать это как самый сильный свой аргумент.       — Я… да, собираюсь написать родителям, — сдаётся Гокудера и ничуть об этом не жалеет, когда Ямамото широко улыбается.       — То есть меня тебе мало, — притворно вздыхает Мукуро, усиленно пытаясь понять, замёрз ли Фран и стоит ли рыцарски предложить свою мантию. Ей, скорее всего, протрут полы в этом чудесном заведении, но он надеется, что хотя бы усилия пойдут в плюс.       — Учитывая, что ты даже не удосужился спросить, не хочу ли я чего-нибудь, когда в прошлый раз ходил к бару, я вообще сомневаюсь в подлинности нашей дружбы, — недовольно хмыкает Бел, перекатывая в руках пустой бокал.       — Я помогаю тебе только сегодня и только потому что рассчитываю, что ты подумаешь о месте ловца, — закатывает глаза Рокудо, несильно тыкая блондина под рёбра, которые тот успел повредить на матче, от чего он едва не подпрыгивает на месте, — раз уж я сегодня прислуживаю, вам что-нибудь захватить? — снисходительно смотрит он на Дино и накидывает-таки свою мантию на плечи Франа.       — О, спасибо! Но мы обещали дождаться Скуало, они с Луссурией невозможны, когда попадают во «Всё для квиддича». Там… — Рокудо закатывает глаза и спешно отходит от них, что не мешает Дино продолжить, — новый набор для ухода за метлой, его буквально не оторвать от витрины! А новая модель скоростной…       — Бьём рекорды. Ещё немного и этот день станет однозначно худшим. Я серьёзно, осталось вот столечко, — он демонстрирует крайне маленькое расстояние между своими ладонями, недовольно двигая плечами, чтобы заботливо накинутая мантия плавно соскользнула на пол. Бел усмехается, глядя как Мукуро, наблюдающий за ними у барной стойки, закатывает глаза и демонстративно бьёт себя кулаком в сердце.        — А вот и «вот столечко», — продолжает Фран, кидая взгляд на приближающегося к столу Скуало и Луссурию, который сразу направляется за напитками.       — Ну уж нет, — качает головой Фран, поднимаясь со своего места, не забывая наступить на всё ещё валяющуюся под ногами мантию, — ещё больше шума я не вынесу. Встретимся в замке, — он недовольно морщится, наблюдая, как кафе всё больше заполняется народом и спешно проталкивается сквозь галдящих учеников.       — Я с тобой, если мы зайдём в Зонко! — подрывается с места Бельфегор, не забывая на прощание подмигнуть Хаято, который практически уже сидел за гриффиндорским столом, увлёкшись едва слышным разговором с Такеши, — если мой братец решит объявиться, скажите, что я умер в Визжащей хижине или что-то такое же правдоподобное!       — Перестань его обнадёживать, — недовольно кривится Хаято, отодвигаясь от Ямамото на приличное в обществе расстояние.       Скуало растерянно провожает стремительно покидающих кафе слизеринцев и переводит тяжёлый взгляд на остатки компании, с которыми общаться не сильно хотелось. Почему-то именно в этот момент он подумал, что раньше никогда не общался с Мукуро и Гокудерой не через Бельфегора — тот всегда был неким объединяющем звеном между ними. С Гокудерой он в принципе никогда по собственной воле не общался, а с Рокудо они пересекались только на собраниях старост и на редких ночных дежурствах, которые спихивал на него Расиэль, что никогда особо не радовало.       — Дай угадаю, — Мукуро приветственно ему кивает, когда Суперби садится рядом с Ямамото, — ты остаёшься на Рождество в школе?       — Что? Да, остаюсь составить компанию Такеши. Это важно? — непонятливо хмурится Скуало, принимая от подоспевшего Луссурии бокал, не понимая, почему слизеринца интересует эта информация.       Гокудера пару секунд соображает, глядя на ехидную ухмылку Мукуро, а потом не сдерживается и громко смеётся.       — Нет, совершенно неважно, — выдавливает он из себя, — я пойду, найду Бела, мне нужно срочно посмеяться над ним в его присутствии.       Рокудо благосклонно кивает Скуало на его вопросительный взгляд и направляется вслед за Хаято.       — Это что сейчас было? — весело интересуется Луссурия, усаживаясь рядом с Ямамото. Тот усмехается, медленно осознавая произошедшее.       — Каникулы весёлые будут. Жалко, что ты уезжаешь.