Good for you

Иногда мне кажется, что я сломаюсь и заплачу (мне так одиноко) Некуда пойти, нечем занять себя. Мне одиноко, так одиноко жить одному… © Freddie Mercury — Living on My Own

      — Что мы здесь делаем? — шёпотом спрашиваю я, воровато оглядываясь по сторонам. — Не думаю, что морг — это то место, где можно рассказывать друг другу секретики. Жутко ведь.       — Я подумал, что здесь будет более атмосферно раскрывать причину смерти. Согласитесь, так ведь намного интереснее. Мы втроём, ночь, везде остывшие трупы, в том числе и Эдварда, прямо как в настоящих книжках детективах. Даже у меня мурашки по коже идут. — Улыбку Люцифера можно увидеть даже в кромешной темноте, в которой мы, кстати, сейчас и находимся. И нет, это не в заднице. Ну не в буквальном смысле, разве что в переносном.       Я цокаю языком и закатываю глаза. Нашла, о чём подумать в морге, куда нас тащит Люцифер.       На самом деле, мне очень жутко ходить здесь практически на цыпочках. А ещё более жутко, когда ты осознаешь, что тут везде лежат трупы людей, которые ещё буквально пару часов или дней, или месяцев назад жили и радовались тому, что живут. В этом помещении так и ощущается аромат формалина и смерти. Жуткий аромат смерти. Создаётся впечатление, что, если я пробуду здесь ещё немного, этот аромат настолько въестся в меня, что ничем его не выведешь. И так и будешь всю жизнь ходить, ощущая смерть на себе.       Это угнетает. Меня это чересчур сильно угнетает, и эта тяжесть в том месте, где, предположительно, находится душа, не даёт нормально мыслить.       Жутко. Мрачно. Страшно.       Не понимаю, как Хлоя может со спокойным и сосредоточенным лицом расхаживать тут.       «Она ведь не первый год работает детективом, тупица», — шипит моё здравое второе «я». Как же я обожаю вести диалоги с самой собой. Так выясняется очень много вещей.       — Вы можете хотя бы здесь помолчать?       Голос Хлои хоть и звучал максимально тихо, но и без того это заставило меня подпрыгнуть, рефлекторно схватившись за сердце, которое билось, как бешеное. Я настолько ушла в себя и свои мысли, что не заметила, как пришли к нашему пункту назначения.       В силу событий последних дней я и так ходила вся в напряжении. Теперь, кажется, буду шарахаться от одного дуновения ветра. И это, на самом-то деле, не так смешно, как кажется. Как бы я ни хотела приключений, но это уже за гранью. Интересно, почему я вообще поперлась с Люцифером и Хлоей в морг? Чтобы удостовериться в том, чтобы быть детективом нелегко?       Ой, что-то так запахло ложью…       По правде сказать, меня Хлоя не собиралась брать с собой. Она, как грозная мамочка, стояла надо мной, чуть ли не отчитывала и пыталась уговорить меня остаться дома. Люцифер в это время комментировал всё происходящее, что было вполне ожидаемо.       Я тогда ему снова чуть по морде не врезала, и теперь я не просто «буйная сестрица детектива», а «психически неуравновешенная и очень буйная сестрица детектива». Меня это обычно не оскорбляло, если честно, я пропускала это мимо ушей, но из-за того, что Люцифер попортил все мои планы на вечер, я принимала всё вштыки. Поэтому желание придушить кого-то — его — росло в геометрической прогрессии. Пока мы не пришли сюда, собственно говоря.       Сначала, когда Люцифер сообщил, что нам срочно нужно поехать в морг, я не поверила своим ушам. Ну зачем ехать туда, если он и так знает причину и может нам рассказать? Но, как оказалось, судьба та ещё шутница. Люци — ничего же не будет, если я буду его так называть? — поставил нам условие: либо едем в этот чёртов, прости Господи, морг, либо будем ждать ещё несколько дней, пока придёт наша очередь. Видно же, что мы выбрали первый вариант.       Я очень долго выпрашивала у Хлои возможность поехать вместе с ними, пока Трикси находится у своего отца. И пришлось именно мне заводить в его дом его же дочь под предлогом того, что Хлоя занята, а мне нужно кое-куда сходить. В принципе, и не соврала ведь. Просто завуалировала правду.       — Нет, — одновременно с Люцифером ответили мы и одновременно фыркнули из-за этого. — О мой Бог, — продолжила я, даже не замечая того, как остановился Люцифер впереди нас. Я просто обошла его, не зная причины такого резкого сбавления темпа, если так можно сказать. — Что за вонь?       — И обязательно нужно вспоминать моего Отца, — тихо пробурчал Люци, а я была так увлечена прикрыванием носа, что и не заметила.       Запах тела, которое разлагалось, — это не тот запах, который будет по душе девушке. В том числе и мне. Я прямо-таки чувствовала, что ещё немного, и всё, что я ела за сегодня, окажется снаружи, поэтому я всеми силами пыталась как-то минимизировать риск извержения еды из желудка.       Если простыми словами, то я натянула край футболки на нос, ещё сверху прикрыв рукой, чтобы уберечь и себя, и Хлою с Люци от проблем. Так ведь следы останутся. И нас повяжут.       Мне бы не хотелось этого.       — Мы пришли! — торжественно хлопнул в ладоши Люцифер. На дне его глаз плескалось предвкушение и ни капли ни страха, ни какого-либо проявления дискомфорта, и это заставило меня поёжиться, потому что, если Хлоя и ведёт себя более-менее спокойно среди трупов, то Люцифер вёл себя так, словно всю свою жизнь, с самого детства ходил в подобные здания. Про себя я вообще молчу.       Всё это пугает до чёртиков.       Брюнет, улыбаясь и щуря глаза, берёт какие-то бумаги со стола и выхватывает у Хлои фонарик.       — Эй!       — Это ради благого дела, детектив!       Я совру сейчас, если не скажу, что мне теперь ещё больше стало страшно. Вытираю испарину на лбу, взволнованно кусая губу, которая оказалась такой вкусной сейчас. Я внимательно вглядываюсь в документы, которые были протянуты мне. Вчитываюсь так, словно эти чёрные буквы, напечатанные на белой и приятной на ощупь бумаге, вот-вот растворятся. Канут в лету.       Пропадут, и я никогда не смогу узнать правду хотя бы касательно причины смерти.       Эдвард умер в последствии отравления батрахотоксином.       Что?       Я поднимаю глаза наверх, смотря то на Хлою, которая сочувственно поджимала губы, то на Люцифера, который внимательно осматривал меня.       — Это ещё не всё.       — Это не всё?       — Да, — кивает Хлоя, подходя ближе ко мне. Она аккуратно забирает из моих слегка трясущихся рук документы, будучи максимально осторожной, и показывает ещё на одно медицинское заключения.       У Эдварда, оказывается, ещё была язвенная болезнь.       Почему я узнаю об этом только тогда, когда он умер? Почему, мать его, он не говорил мне об этом раньше? Почему?! Какого… Почему?..       Я прикрываю глаза, чтобы унять мелкую дрожь, внезапно атаковавшую меня, но быстро распахиваю их, слыша новое открытие от Люцифера:       — А ещё на месте преступления я увидел и забрал пакетик с наркотиками из кармана твоего недомужа, Хезер, — хмыкнул он. Краем глаза я заметила, что он взял какую-то бумажку, прикреплённую к тем же наркотикам, о которых только что шла речь, и положил себе незаметно в карман. Что-то дело пахнет керосином.       — Ты украл улику из места преступления и не сказал мне?       — Это не поменяло курс дела, детектив! Ты меня оскорбляешь этим, и сейчас у нас есть проблема поважнее, чем это небольшое недоразумение. Сейчас твоя сестрица свалится в обморок.       И правда. Что-то мне нехорошо.       — Упс, поздно.