“Videte verbum – salutis spes mea, dolorem et laborem.”
“Помяни моё слово — надежда, есть спасение, боль и печаль."
Уборка занимает три дня. Приведение в порядок такого, пусть и с виду небольшого, помещения, было процессом крайне хлопотным. Том просыпался ни свет ни заря, пять минут скользил удивлённым взглядом по их с Джеком комнатке, понимал, что всё в порядке, они не в приюте, и выдыхал. И от этого, казалось бы, простого действия Реддл ощущал невиданную доселе свободу. Потому то в коим-то веке он был уверен в завтрашнем дне. Мальчик вставал из постели, аккуратно её заправлял и будил своего младшего товарища. Джек же просыпался неохотно — он часто ворчался, уворачиваясь от руки пытающегося его разбудить Тома, лепетал «ещё пять минуточек» и был ужасным соней. Обычно, такие утренние баталии занимали десять минут, спустя которых и младший, и старший были готовы к трудовым будням. Стало привычным протирать полки, пробегаясь пальцами по корешкам диковинных книг. Смотреть на доселе невиданные магические артефакты, от которых Джек был просто на седьмом небе. Провожать заинтересованным взглядом каждого покупателя, коих, обычно, было очень и очень мало. И, конечно же, бегать по Косому Переулку со списком в руках, потому что мистер МакЛауд был крайне ленивым джентльменом, который предпочитал «уступать дорогу молодому поколению». Джек завистливо смотрел, возмущённо топал ножкой, но не спорил — за покупками бегал Том, как самый старший. А ещё Реддл умел хорошо ориентироваться в пространстве, что, без сомнений, и подтолкнуло Фергюса отправлять за покупками именно синеглазого мальца. Откуда же ему было знать, что это не первая жизнь юного Тома?***
Лондон всегда был густонаселённым городом. Даже в период войны люди искали спасение в столице. Сюда шли за деньгами, в поисках перспектив и «лучшей» жизни. Тому нравился Лондон. Он был для бывшего Тёмного Лорда по-домашнему уютным. Серые угрюмые здания не вызывали тоску и уныние. Они, напротив, придавали юному волшебнику уверенности — в сегодняшнем дне, в собственных силах, в счастливом будущем... Мальчик ходил туда-сюда, посещая различные магазины и сверяясь со списком. С каждой лавкой груз становился всё тяжелее, а количество пакетов росло с космической скоростью. На плечи давил старенький кожаный рюкзак, куда синеглазый клал свои немногочисленные пожитки и заработанные, на этот раз — честным путём, — деньги. И осознание того, что в маленьком кошельке, который Марволо купил сразу же, с первой зарплаты, — «за целых пять галлеонов!» — теплились деньги, было одним из приятнейших чувств на свете. Том не знает, почему он таскал вещи с собой всё это время. Просто так ему было спокойнее. Он ещё не настолько доверял МакЛауду, чтобы оставлять в его доме что-то из своего «добра». Уроки прошлой жизни не прошли зря — доверять людям слизеринец всё так же не умел. Не то чтобы волшебника это расстраивало. К таким вещам как доверие и дружба Том по-прежнему относился скептически. Дождь, который длился с самого утра, заставлял прохожих прятаться под зонтами самых различных цветов. От этого серый Лондон приобретал цвета, напоминая чем-то цветочное поле. Том сильнее кутался в потёртый, старенький, но от этого не менее любимый тренч и продолжал идти по улочке, не забывая удерживать в руке норовящую выскользнуть из цепких пальцев вязку пакетов. Продукты в мире магглов были не в пример дешевле, чем в Косом, поэтому было решено ходить на закупки именно в не магическую часть столицы. Не вычеркнутым пунктом в списке оставался только рис, поэтому Реддл, вздохнув, был вынужден возвращаться в лавку, которую он покинул несколькими минутами ранее. Хорошее настроение это не испортило, так как дождь и хмурая погода всегда веселили бывшего слизеринца. Деревянная дверь поскрипывала, оповещая продавца об новом посетителе. Приятная женщина, на вид лет пятидесяти, отложила тряпку, которой протирала кассу и приветливо улыбнулась вошедшему мальчишке. Увидев, кто заглянул к ней, она вскинула брови вверх и тут же поспешила уточнить: – Ты снова что-то забыл, Том? За месяц Тома знали практически все продавцы ближайших к Косому переулку лавок и магазинчиков, поэтому, обращение по имени от старенькой женщины-продавца не было для волшебника чем-то из ряда вон. Реддл легко улыбнулся в ответ, согласно кивая. Женщина, чьё имя было Лидия Вандженс, вздохнула, покачало головой из стороны в сторону снова причитая о том, что родители могли бы ходить на закупки сами, не отправляя ребёнка таскать тяжести. – Рис, пожалуйста. Миссис Вандженс выскользнула из-за прилавка и лёгкой походкой направилась к стеллажам. Необходимый продукт был найден женщиной ровно за минуту тридцать пять секунд, поэтому, покинуть лавку Том был готов практически сразу же. Стоило мальчику коснуться ручки двери, чтобы отворить её и покинуть помещение, как она открылась сама, вынуждая Реддла отступить. Вошедшая в магазинчик быстрым шагом женщина даже не взглянула на мальчишку. Том же замер на месте, не в состоянии сделать и шага. Потому что влетевшей в продуктовую лавку женщиной была никто иная, как Мэри Реддл собственной персоной. На секунду Том испугался. Ему показалось, что теперь его спокойная жизнь за стенами приюта под угрозой, что эта женщина заберёт его снова, отдаст в руки воспитательницам, и тогда всё пойдёт по старому сценарию и он не сможет ничего изменить. Но приступ паники проходит так же быстро, как он и начался, оставляя Тома сжимать кулаки и смотреть немигающим взглядом в сторону пришедшей женщины. «Им всё равно на меня. Они мне ничего не сделают». И эта мысль невероятное облегчение приносит. Том будто бы воздуха свежего вдохнул — всё прояснилось, мальчишка вмиг оказался собран и успокоился. – До свидания, миссис Ванджен. – Прощается со знакомой Том, учтиво кивая и разворачиваясь на пятках. Теперь он спокойно покидает лавку, не оборачиваясь. – До свидания. Том. – Продавщица улыбается, напоследок махнув рукой. – Буду ждать твоего визита. Заметившая мальчика Мэри замирает на месте — не узнать внука женщина не могла. уж больно он похож на её мальчика. На мгновение ей кажется, что сердце вырвалось наружу, разорвав грудную клетку и теперь её нечем дышать. Но наваждение проходит вместе с покинувшим помещение ребёнком. – Вы что-то хотели, мэм?***
Мэри Реддл встречей с внуком шокирована. В том, что черноволосый мальчик в потёртом тренче был её внуком женщина не сомневалась. И теперь, увидев его, она не могла понять, что почувствовала. Знать, что сын её сына, внук, от которого они отказались из-за магии и прочей чертовщины сбежал из приюта и теперь живёт где-то в столице... Немыслимо. «А вдруг он один?». Эта мысль приводит Мэри в ужас. Миссис Реддл не знает, что делать. Она не имеет права лезть в жизнь Тома. Но и оставить мальчика просто так она не может — это выше её сил. Мэри Реддл собирается с духом и идёт в полицейский участок. От сегодняшнего дня десятилетний Том Реддл числится в розыске, как сбежавший ребёнок. С припиской — «просьба сообщить родственникам».***
Том возвращается в лавку к четырём. Он ставит на стол пакеты, раскладывает по полкам продукты и убирает кухню. За этим занятием проходит ещё пол часа, после чего Реддл идёт в их с Джеком комнату. На самом деле Том очень устал. Детское тело штука капризная, поэтому трёхчасовой рейд по лавкам и продуктовым магазинчикам заставлял всё тело, а в особенности, ноги, болеть. Мужчина, увидевший, в каком состоянии вернулся старший из его работников, великодушно разрешил Тому отдыхать. Оставшуюся работу он сможет выполнить и завтра. Бывший слизеринец был в серой комнате один. Джек носился по лавке, протирая оставшиеся полки, поэтому, в коим-то веке, в помещении царила тишина. Том притянул к себе свою сумку и вытащил оттуда чёрный дневник. Как бы не боролся он с привычкой, но не вести записи Реддл не мог. Тетрадка служила ему чем-то вроде ежедневника, куда мальчик записывал свои мысли и планы. И сегодняшний день не стал для Тома исключением. Кожаный дневник был на коленках, в руке уместилось совсем неудобное для ведение конспектов перо, писать которым парнишка должен был научиться ещё до Хогвартса. Освещение было тусклым, поэтому Том решил попробовать наколдовать Люмос. Получилось раза с третьего, так как на отработку этого заклинания волшебник потратил почти год. Невербальная магия штука очень тяжёлая в освоении. Особенно для десятилетки. Том записывал все мысли, что хаотично носились в детской голове и не давали лечь спать. Он упомянул и встречу с родственницей, назвать которую бабушкой язык не поворачивался. И нет, не потому, что Мэри выглядела молодо, совсем нет. Просто считать её своей семьей юный волшебник не мог. Никак. Не забыл Реддл упомянуть и миссис Вандженс, которая была очень доброй к нему. Том считал её приятным человеком, несмотря на то, что она была магглой. Когда с ведением записей было покончено, а голова казалась приятно пустой, маленький маг решил пересчитать свои сбережения. После не хитрой процедуры счёта Том вычислил, что ещё немного, и он сможет купить себе палочку и некоторые книги. двадцать пять галлеонов и тридцать восемь сиклей не могли не радовать. Мысль прикупить ещё и одежды казалась волшебнику не рациональной — найти вполне качественную вещи он мог и в лавке с подержанными товарами. А сэкономленные деньги уж точно лишними не будут. Кто знает какие ещё книги он сможет купить? Том чувствовал, что ещё немного, и он уснёт прямо на полу. Прилагая, казавшиеся ему неимоверными, усилия, Реддл поднялся, быстро сложил все вещи в сумку, и, отметив, что всё на месте, довольным завалился на кровать, проваливаясь в царство снов.***
Следующий день Том запомнил надолго. Во время выполнения поручения МакЛауда Реддл умудрился сцепиться с местной шпаной из Лютного. В основном — малолетками, семь-десять лет от роду. Но, как показала практика, дети куда более жестоки, чем взрослые. В последствии были получены боевые ранения в виде синяка на скуле и небольшого шрама на руке рядом с запястьем. Том был готов убивать, но пришлось смирно сидеть на стульчике и ждать, пока Джек обработает раны. В своё оправдание Том мог сказать, что обидчики тоже сухими из воды не вышли и бывший слизеринец успел наградить каждого из них синяками. Фергюс МакЛауд к произошедшему отнёсся философски — раз уж мальчишка смог за себя постоять, значит, не пропадёт. Вычитывать подчинённого за драку он не стал, но и хвалить Тома был не намерен. Уже лежащий в кровати Реддл про себя решил, что научиться махать кулаками он должен, и навык этот, в целом, будет очень полезным.***
К зиме стычки с ребятнёй из Лютного стали делом привычным. Теперь Том был натасканным в драках, не боялся ранить и не трусил перед старшими. А то бывало пару случаев, когда перепившие взрослые маги хотели отметелить мальца, который, по их мнению, был слишком довольным либо хорошо одетым... Да, за это время Том смог прикупить себе приличной одежды. В основном, это были немного потасканные шмотки из не магического мира, или же простая маггловская одежда купленная Реддлом в маленьких магазинчиках. В конце концов, какая разница: носить рубашку за три сикля, но купленную в мире магглов, или же купить точно такую же, только сделанную волшебницей за три галлеона? Деньги были дороже предубеждений. А ещё, обновлённый, вполне приличный гардероб радовал глаз. Том Марволо Реддл был вполне доволен своей жизнью в Косом Переулке. Неожиданно у него появилось полезное знакомство — юный Роули, который по счастливой случайности забрёл в лавку МакЛауда вместе с отцом. Видеть знакомого из прошлой жизни ребёнком было странно. Том так и не смог понять, что он чувствует. Но бывший — или будущий? — слизеринец решил всё же подружиться с однокурсником. Ведь в магическом мире связи, по-прежнему, значили многое.***
Как только декабрь вступил в свои права и маленькие улочки Косого припорошило снегом десятилетний Том с нетерпением ждал своего дня рождения. Наверное, впервые в жизни юный волшебник был настолько воодушевлённым. Мальчик хорошо справлялся с работой, которую ему давал Фергюс, делал вылазки в не магический Лондон и часто гулял в центральном парке. Теперь Тома не пугала возможность встречи с горе родственниками. Предвкушение не отпускало его. Юный волшебник знал — одиннадцатилетние — самый важный момент в его жизни. Тогда всё решится. Том повторял про себя, что он сделал, что мог. Парень накопил целых сорок пять галлеонов за этот период, имел ещё несколько тайников со сбережениями в виде сиклей и кнатов, учился, много читал. Проведённый в магическом мире два года не прошли зря. Реддл понимал, что этого ему не хватало в прошлой жизни. Фергюс помог им с Джеком, объяснив основы этикета. Также очень выручила детей книга о чистокровных и аристократии, которую пришлось выучить от и до. Простенькие учебники с бытовыми и различными, не менее полезными, чарами были зачитаны до дыр. Почти к каждой книге у Тома были короткие конспекты... Его коллекция блокнотов и различных тетрадок теперь насчитывала восемнадцать экземпляров. С простыми листами, маггловские, с пергаментом, с кожаной обложкой... Они все были разными. Поэтому, Том Марволо Реддл с гордостью мог сказать, что к школе чародейства и волшебства он был готов. «По крайней мере, я буду осведомлён не хуже чистокровных.» Дни летели со скоростью кометы. Становилось всё холоднее и холоднее. Снег теперь был до колена, отчего передвигаться по улочкам стало сложнее. Теперь Джек и Том воспринимали это как игру с препятствиями, перебегая из одной лавки в другую как можно быстрее. Том вообще был удивлён тем, что ему так понравился снег. Белые пушистые снежинки теперь казались юному магу чем-то сказочным и очень красивым. Черноволосому нравился тот факт, что он родился зимой. Когда они вернулись домой после очередной вылазки в маггловский Лондон, Тома ждало на кровати письмо с фиолетовой сургучной печатью. Заработавшийся Том Реддл забыл про свой одиннадцатый день рождения.