Tacos and Tequila

Внезапно Бетти исчезает с дивана. Джагхед практически чувствует ветер, который она создает своими быстрыми движениями, чтобы уйти от него. — Откуда ты об этом знаешь? — спрашивает она с того места, где стоит перед телевизором. Джагхед выпрямляется и смотрит на нее ровным взглядом. От алкоголя у нее отяжелела голова, язык онемел — или это из-за того, что он не мог оторвать от нее взгляда, когда она почувствовала, как бешено забилось ее сердце? Ни здесь, ни с кем другим. Джагхед не должен был знать об этом, о том, что она сделала на той вечеринке. Никто за пределами Ривердейла не должен знать об этом. Чистый лист — вот к чему она стремилась, за что цеплялась уже давно; этот инцидент просто толкнул ее на край пропасти, стал последней каплей, заставившей ее сделать последние шаги из Ривердейла и надеяться, что ей не придется возвращаться. Полли жила в Гриндейле, и ее мать была бы вполне счастлива позволить ей провести каникулы взаперти в этом доме столько дней, сколько возможно, после того как она устроила шоу. Для остального населения этого города Бетти Купер теперь была призраком. И разве это не правда? После того как это случилось, той Бетти Купер, которую люди всегда знали — милой, здоровой, предсказуемой — больше не было. Она запятнала свою безупречно созданную репутацию, которая не подлежала восстановлению, стандарты, которых она придерживалась так долго, настолько укоренились, что она даже не могла найти в себе силы, чтобы почувствовать облегчение. Она была просто разрушена. — Это не его вина, но Арчи что-то упоминал… — Джагхед видит, как в глазах Бетти гаснет огонек, и спешит успокоить ее. — Он никому не сказал, что случилось. Мы просто были на вечеринке в начале семестра, и он коротко сказал что-то о надежде, что она не закончится так, как последняя, на которой он был, что что-то случилось с его лучшим другом, — осторожно объясняет Джагхед. Бетти кивает, опустив глаза, из-за чего первые горячие слезы текут по ее щекам, пальцы автоматически сжимаются. — Попробуй оставить одну репутацию позади, и другая последует за тобой, — невесело смеется она, и в ее голосе слышится горечь. — Эй, — Джагхед встает, делая шаг вперед и останавливая ее. — Прости, мне не стоило ничего говорить. Это не мое дело, — успокаивающе говорит он, протягивая руку к ее плечу, прежде чем снова отдернуть ее. Бетти смотрит на него широко раскрытыми слезящимися глазами, и его грудь сжимается. Она прерывисто вздыхает. — Раньше, когда ты говорил, что я кажусь тебе «идеальной», — ее голос звучит тихо, но она выплевывает это слово, как будто оно неприятно на вкус. — Что ты имел в виду? — спрашивает она, разжимая пальцы и теребя подол своей рубашки. Он делает подсознательный шаг ближе к ней. — Наверное, я имел в виду, что ты казалась мне нереальной. Такого не бывает, Беттс, — бормочет он, не в силах удержаться от того, чтобы не смахнуть случайно упавшую слезу. — Я вроде как ждал, когда ты скажешь мне, чтобы я отвалил. Но когда ты этого не сделала, я понял, что ты, возможно, веришь, что это именно так, — говорит он ей, повышая интонацию, превращая догадку в намек на вопрос. Она резко втягивает воздух. Но как он узнал? — То, как Арчи говорил о тебе… было ясно, как много ты значишь для него, но… я думаю, что слышал что-то в его рассказах о тебе, что я мог бы связать, — загадочно заканчивает он. Бетти хмурит брови, ожидая, чтобы он объяснил. Джагхед секунду изучает ее глаза, широко раскрытые и умоляющие, прежде чем повернуться и направиться обратно, сесть, скрестив ноги, на подушки, которые они оставили на полу. Он смотрит на нее, ожидая, что она присоединится к нему. Она занимает такое же положение и ждет. — Папа потерял работу, когда мне было семь лет. Моей сестре Джеллибин в то время был всего один год, и с ее рождением возникли осложнения, из-за которых мои родители все еще оплачивали медицинские счета. Мы переехали в трейлерный парк в южной части города. Однако этого было недостаточно, чтобы покрыть расходы, поэтому отец начал… заниматься кое-чем дополнительным на стороне. Там была такая банда, — Джагхед издает смешок. — Скажем так, они были не слишком привлекательными персонажами, — он делает паузу, и Бетти наблюдает, как в его глазах мелькает каскад воспоминаний. Они были рассеянными и отдаленными, он больше был не здесь с ней в этой квартире, вспоминая. — В любом случае, что бы он там с ними ни делал, это не очень-то устраивало мою маму. Они ссорились в любое время суток, я не думаю, что для них было возможно находиться в одной комнате друг с другом к концу — и есть не так много места в трейлере, где можно было скрыться. Я думаю, они всегда ссорились, и я просто не замечал этого, пока мы не оказались в такой тесноте, — он сглатывает. — Но они ссорились, и папа пил, и они ссорились из-за этого, а потом что-то разбивали, — в голосе Джагхеда появляется горечь. — В тот момент они как будто были невосприимчивы к крикам Джеллибин, поэтому я приходил и придумывал ей истории, пока она снова не засыпала. Я делал это в основном для нее, но любое время, которое я мог провести в другой реальности, было бонусом и для меня тоже, — он проводит ногтем по вышитому узору подушки под ним. — Через несколько лет мама уехала. А потом, спустя несколько лет, она вернулась и забрала с собой Джей-Би, — Джагхед сморгнул слезы, которые, как он помнит, пролились в тот день, когда он смотрел, как отъезжает машина с его сестрой внутри. Внезапно он снова оказывается в комнате с Бетти. — Но были времена — дни рождения, Рождество, семейные пикники — когда все было так, как раньше. Папа не слишком много пил, а мама не всегда была уставшей. Они были родителями, а мы — детьми, и все было так, как и должно быть. — Я виделся со своими школьными друзьями и рассказывал им о том, какой нормальной была моя жизнь. На публике семья Джонс была для всех настоящей американской семьей, — Джагхед снова смеется, и на этот раз искренне. — Я часто придумывал эти маленькие комиксы, где мы были их персонажами. Мы занимались самыми обыденными вещами, а я притворялся, что это настоящая жизнь. Если я сосредоточусь на них достаточно сильно, они станут воспоминаниями, — он снова смотрит на нее, и от его напряженного взгляда у Бетти слегка перехватывает дыхание. — Ложь стала слишком сильной, и я устал продолжать это представление перед моими друзьями. Я перестал разговаривать с ними, и в конце концов они перестали пытаться заговорить со мной. Если не было никого, кому можно было бы солгать, мне больше не нужно было лгать. Много чего случилось дальше, но теперь папа получает помощь, и я возвращаюсь к тому моменту, когда больше не чувствую необходимости лгать — это никогда не приносило никакой пользы. Это не помогло моей семье снова собраться вместе. Их взгляды встречаются даже после того, как Джагхед заканчивает говорить. Титры к фильму тихо бегут на заднем плане. — Тебе не обязательно было мне все это рассказывать, — тихо говорит Бетти. Джагхед пожимает плечами. — Но я это сделал. Что ты теперь обо мне думаешь? — спрашивает он, и этот вопрос сбивает ее с толку. Похоже, он часто так делал. Бетти пристально смотрит на него. Он был уверен в себе и в то же время насторожен. Он был забавным и чутким и только что рассказал девушке, которую знал несколько часов назад, свою историю жизни. — Ты смелый, — честно говорит она ему. Джагхед мягко улыбается ей в знак благодарности, его затылок слегка нагревается. Бетти делает глубокий вдох, понимая его намерение. — Моя сестра начала встречаться с парнем, Джейсоном Блоссомом. Его сестра Шерил была в группе поддержки вместе со мной, и у нее была большая вечеринка после окончания школы. Отношения Джейсона и Полли были… как минимум бурными. Последний их спор перед тем, как расстаться, что-то сделал с Полли. Она была безутешна и расстроена, а мама сделала то, что всегда делала, и сделала только хуже. Полли отправили в психиатрическую лечебницу в городе, когда она должна была начать свой первый год в колледже, — у Бетти слезятся глаза, но на этот раз она не дает слезам волю. — Джейсон был дома на лето и приехал на вечеринку. Он начал отпускать всевозможные грубые замечания о Полли, о том, что днем она была такой хорошей девочкой, а ночью — «чокнутой в постели», — эта цитата заставляет Бетти содрогнуться. — Он смеялся над этим со всеми этими спортсменами, и это так меня разозлило, потому что Полли была заперта, как какая-то узница. Я сказала ему, чтобы он прекратил это, но он не слушал меня. — Полли там, где ей самое место, — бросил Джейсон, обнажая зубы в широкой улыбке. Кулаки Бетти начали сжиматься, когда волна темноты затуманила ее зрение. — Эта девчонка просто сумасшедшая. Ты же знаешь, что она пыталась убедить меня жениться на ней, говорила, что хочет, чтобы мы завели семью. Как это жалко! — Не смей так говорить о ней, — процедила Бетти сквозь стиснутые зубы. Джейсон рассмеялся, громко и угрожающе. — Малышка Бетти Купер, чего ты, принцесса? Наконец-то нашла свое сражение? — Джейсон бросил взгляд в сторону, встретившись глазами с немногочисленной толпой, которая начала собираться во внутреннем дворике. — Не забывай, Бетти. Я был в вашем доме. В вашей ванной комнате. Я видел эти таблетки в твоем шкафчике — должно быть, безумие в твоей семье это наследственное, — прорычал рыжий, наклоняясь к ней и открывая ее секреты их сверстникам. Бетти не помнила, когда она начала двигаться, но внезапно она бросилась на него. Неожиданное движение застало Джейсона врасплох, ее вес сумел опрокинуть его, когда он сделал шаг назад, скользя ногой по краю бассейна. Бетти толкнула Джейсона в грудь, и он полетел в воду, ударившись головой о край бассейна по пути вниз. Джейсон вынырнул, цепляясь за каменный край, глаза его были явно ошеломлены и дезориентированы ударом. Бетти присела на корточки у края бассейна, наблюдая, как он бормочет себе под нос. — Извинись, Джейсон. Скажи, что ты извиняешься за то, что сделал! — она закричала. Мир был словно в тумане, ничто не казалось реальным. Следующее, что она помнила — руки Арчи обхватили ее за талию, мягко успокаивая, пока он тащил ее прочь, а люди в отдалении спешили помочь Джейсону выбраться из воды. — Я не очень хорошо это помню, — говорит Бетти Джагхеду дрожащим от волнения голосом. — Я просто помню, как эта… темнота овладела мной, и это напугало меня. Что я не знаю, на что я способна, что я могла бы… — ее горло сжимается, обрывая фразу. Она поднимает глаза, когда Джагхед осторожно касается ее запястья. — Спроси меня, что я теперь о тебе думаю, — шепчет он. — Что ты думаешь обо мне теперь? — спрашивает она таким же тихим голосом. — Мне кажется, ты слишком долго оставалась в тени, Бетти Купер. Пойманная в ловушку собственных ожиданий. Но теперь ты можешь наконец научиться дышать, — она хочет обнять его, чтобы скрыть новые слезы на глазах, но не делает этого. — Это несправедливо — ты знал обо мне больше, когда я приехала, чем я знала о тебе, — добавляет она с усмешкой, и в тот момент, когда она встретила Джагхеда, казалось, что это было целую вечность назад. Джагхед улыбается. — Ну, я никуда не уйду. Для тебя будет честью познакомиться со мной поближе, Бетти Купер, — говорит он ей, и его улыбка превращается в робкую ухмылку. Она смеется, и этот звук звучит чуть громче, чем раньше. — А завтра утром мы будем сожалеть о том, что все это затеяли? — спрашивает она, глядя на него из-под опущенных ресниц. Это была шутка, чтобы рассеять перемену, произошедшую между ними всего за несколько коротких часов, но за ее вопросом скрывается нервозность. — Надеюсь, что нет, — искренне отвечает он.