Во тьме

      К концу урока зловонный дым всё же умудрились выветрить из класса, однако смысла проводить занятие уже не было, ибо оставалось всего несколько минут до звонка. Фрау Шрёдер, недовольным взглядом окинув класс, проворчала что-то про потерянный урок и дала домашнее задание вдвое больше обычного, а затем снова умчалась в подсобку, словно чёрная фурия. После чего сразу прозвенел звонок, и дети один за другим стали поспешно покидать помещение, не желая там больше находиться ни минуты. Все, кроме Альфреда, которому предстояло выслушать гневную речь учительницы относительно своего возмутительного поведения. Его брат, радуясь, что в этот раз его не перепутали с непутёвым близнецом, воспользовался моментом и тихо смылся в коридор, где уже вовсю кипела жизнь.       - Ууу, собака, сколько задала! - взвыл Ловино, возводя глаза к потолку и гневно размахивая кулаками, стоило ему только оказаться с братом за дверью. - Чучундра старая!       Феличиано от таких речей брата весь передёрнулся и, испуганно заозиравшись по сторонам, поспешно зажал брату рот.       - Ве, Лови, прекрати, а вдруг она услышит? - обратился он к близнецу, оттаскивая его в сторону и при этом не спуская округлённых глаз с двери.       Ловино, не ожидавший ничего подобного, от неожиданности выпучил глаза и задёргал руками, пытаясь освободить свой рот и вырваться из рук брата.       - Да хрен с этой старой кошёлкой, мне всё равно! - выпалил он, умудрившись отцепить от себя младшего брата и отскочить от него на приличное расстояние.       - Ве, а мне - нет! - недовольно нахмурился Фели, уткнув руки в бока. - Я не хочу, чтобы у нас были неприятности! - заявил он, глядя брату прямо в глаза.       Некоторое время длился этот безмолвный поединок. Одинаковые золотистые глаза смотрели друг на друга, словно желая просверлить дыры. Ни один не желал уступать другому. Голоса в коридоре будто отдалились, оказавшись за пределами этой реальности, а за окном потемнело, отчего помещение погрузилось в тень. Наконец, старший, очевидно, не выдержав напряжения, сдался и опустил взгляд.       - Ну ладно, Фель, извини, - виновато произнёс Ловино.       - Ничего, - отозвался младший Варгас, не желая ещё больше нагнетать и без того напряжённую обстановку. - Я не сержусь.       От этих слов коридор будто снова ожил, наполнившись весёлыми голосами, а мрак за окном, готовый ворваться в здание липкой тенью, отступил. Ловино, почувствовав изменения в окружающем пространстве, неприятно поёжился.       "Мне это не нравится, - промелькнуло у него в голове. - Тут определённо что-то происходит! И школа - не исключение! Я давно это заметил!"       - Пошли, - обратился он к застывшему в недоумении Феличиано, взяв его за руку, - у нас сейчас математика, надо на третий этаж подниматься.       Внезапно дверь из класса химии отворилась, и оттуда с радостным воплем вылетел Альфред, стрелой пронесясь мимо итальянцев, заставив их испуганно вскрикнуть и прижаться друг к другу.       - Ахаха! Пусть мымра и злилась, и капала на мозги, а решебник я всё же добыл, ахаха! - весело помахал он тонкой книжкой в руке, повернувшись к братьям.       Тёмная бровь старшего Варгаса при виде заветного решебника нервно задёргалась, по телу пошла мелкая дрожь, а руки непроизвольно сжались в кулаки.       - Ууу, зараза! - проскрипел он, с завистью глядя на Джонса. - Всё же умудрился!       - Я не зараза, я Герой! - отозвался Альфред, прыгая на одной ноге. - Я такое дело сделал! Дома отсканирую и всем скину ответы!       - Пригнись! - вдруг громко крикнул кто-то.       Парни едва успели пригнуться, как в тот же миг над их головами со свистом пролетела сумка и с грохотом ударилась о дверь туалета. Послышалось громкое ворчание, а затем дверь распахнулась, и оттуда выскочил недовольный Лукашевич вместе с верным Лоринайтисом, который, казалось, вот-вот упадёт замертво, настолько болезненный у него был вид.       - Тотально! - возмущённо воскликнул Феликс, окидывая злобным взглядом коридор и натыкаясь на застывших у окна обалдевших Яо и Кику. - Чего вы швыряетесь?! Тотально всех поубивать решили?!       - Это ты ему скажи! - крикнул ему Яо, ткнув в стоящего столбом Кику. - То же мне, самурай хренов, ару!       Зелёные глаза сверкнули нехорошим огнём, готовым испепелить на месте несчастного азиата.       - Вот пусть этот самурай и забирает своё барахло! - выпалил Лукашевич и швырнул сумку обратно в Кику, чуть не сбив его с ног.       Фыркнув, парень с гордым видом вышел из туалета, но, сделав лишь пару шагов, схватился за голову и со стоном опустился на ближайшую скамейку, мигом растеряв прежний царский вид.       - Что такое? - тут же подскочил к нему Лоринайтис, едва не свернув на пол горшок с монстеррой.       - Да что-то башка тотально кружится, - произнёс Феликс, потирая гудящую голову.       - Может, ты надышался дымом, который устроил Альфред? - предположил Торис, присаживаясь рядом.       Феликс на это развёл руки в стороны.       - Да кто знает? - пожал он плечами.       Феликс хотел сказать что-либо ещё, как вдруг глаза его резко округлились до невероятных размеров, и парень, зажав рот руками, вскочил и пулей метнулся обратно в туалет. Торис, что-то непонятно пробормотав, тут же пустился за ним, захлопнув за собой дверь. Остальные же одноклассники, наблюдавшие за ними, недоумённо переглянулись.       - Веее, что с ним? - обеспокоенно спросил Феличиано, приподняв брови.       Старший брат на это тихо фыркнул и с недовольным видом повернулся к близнецу, кинув на него короткий взгляд из-под чёлки.       - Полегче ничего не мог спросить? - бросил Ловино, складывая руки на груди. - Я-то откуда знаю?       Фели от таких слов стало очень обидно. Снова слышать грубость из уст родного брата, единственного человека на свете, кроме дедушки, способного помочь и поддержать, было весьма неприятно и больно. Каждое слово было равно удару ножом в сердце.       "Не могу поверить, что за такой короткий срок Лови мог так измениться! - с огорчением отметил про себя Феличиано. - Неужели это место действительно так на него влияет?"       - Ве, почему ты такой грубый? - протянул он. - Я же ничего такого страшного не спросил!       - Действительно, ару! - подошёл к ним Ван Яо, чуть ли волоча за собой Кику с его многострадальной сумкой. - Чего ты так с братом разговариваешь? Родной же человек, всё-таки, а не чужой дядя с улицы!       - Ага, - рассеянно закивал головой Кику, словно китайский болванчик, при этом крепко прижимая к себе сумку, словно какое-нибудь сокровище.       Яо подозрительно приподнял бровь и, уткнув руки в боки, повернулся к японцу.       - А ты чего, япошка, как пришибленный? - спросил он.       - Да потому что его чуть сумкой не пришибли, вот он и такой! - гаденько хихикнул Ловино, за что получил тычок в бок и укоризненный взгляд брата.       - Не смешно, - сказал Кику, - меня действительно чуть не пришибли!       - Ясно всё с тобой. А где другой пришибленный?! - выпучил он глаза и замотал головой во все стороны, пытаясь отыскать исчезнувшего с поля зрения американца.       В этот же момент дверь в туалет раскрылась, и оттуда показался Торис, который чуть ли не пинками выталкивал голосящего и размахивающего руками, как ветряная мельница, Альфреда. Последний яростно упирался и отчаянно не желал покидать помещение.       - Альфред, если не можешь помочь, то не лезь! - приговаривал Лоринайтис, отцепляя упрямого американца от дверного косяка, куда он изо всех сил вцепился, словно от этого зависела его жизнь.       - Дак мне же было интересно, что с ним такое! - воскликнул Джонс, не желая покидать туалет, всячески сопротивляясь изгнанию из обители кафеля и унитазов.       Торис закатил глаза и покачал головой, мысленно поражаясь такому идиотизму, смешанному с упрямством, однако тоже не прекращал борьбу, с удивлением отметив, что его одноклассник достаточно силён.       - Плохо человеку, не понял ещё?       - Уйди, одноклеточное! - донёсся из глубины туалета полный страдания голос Лукашевича. - И без тебя всем тошно!       Торис, услышав голос друга, махнул рукой на Альфреда и вновь скрылся во тьме туалета. Альфред, удивившись такому повороту, разжал руки и свалился на пол. Но никому до него не было дела.       - Ты как? - спросил Торис у друга, находящегося в одной из кабинок.       - Тотально херово...       - Пошли в медкабинет! - сказал ему Торис. - Ты ж не сможешь на уроках нормально сидеть!       Раздался скрип открываемой кабинки, и из туалета вышел Торис, чуть ли не волоком тащя на себе блондина. Не обратив внимания на недовольно ворчащего Альфреда, Лоринайтис прошел мимо него и быстро спустился вместе со своей ношей по серой лестнице, за это время словно потемневшей ещё больше прежнего.       Остальные ребята, движимые подростковым любопытством, спустились вниз на первый этаж и пристроились у двери медкабинета, ожидая, когда оттуда выйдут их одноклассники.       Вскоре дверь отворилась, и оттуда вышли Торис с Феликсом, по своему виду способные соперничать с зомби, настолько болезненный у них обоих был вид. Однако, несмотря на явную бледность, на лице Феликса играла слабая улыбка, в зелёных глазах горел знакомый всем хитрый огонёк.       - Нас тотально домой отправили, - ответил на немой вопрос одноклассников бледный Лукашевич, помахивая листком от медсестры.       Ловино удивлённо уставился на двух друзей.       - Что, обоих?!       - Ага, - кивнул Лукашевич. - Не видишь, что ли, что он тоже на жмурика похож? Так что, счастливо оставаться, лохи!       - Идём уже, пока ты не свалился окончательно! - схватил Торис Феликса за руку и поволок к выходу, по пути выхватив у приятеля листок и показав его охраннику, что-то при этом сказав, кивнув на шатающегося Лукашевича.       Мужчина, прочитав записку, кивнул и, задав Лоринайтису какой-то вопрос, открыл парням дверь, и те, захватив куртки из раздевалки, покинули здание школы.       Парни с лёгкой завистью в глазах проследили за уходящим и, когда те скрылись из виду, Яо вновь повернулся к старшему Варгасу.       - И, всё-таки, так не дело разговаривать с братом, ару! - сказал он ему, покачав пальцем. - Я не знаю, как вы дома разговариваете, но, если ты тоже всё время верещишь, то тебе очень повезло, что он терпит твои выходки!       - Я, конечно, может быть, многое не понимаю в европейской культуре, - начал Кику, - но, если бы у меня был брат, то я бы так себя с ним не вёл!       Ловино, на минуту представив эту картину, обалдело выпучил глаза и чуть не поперхнулся слюной.       - У тебя? Брат? - прохрипел он, округлёнными, как у обезумевшего совёнка, глазами, глядя на Кику. - Господи, не надо нам одинаковых японцев!       Азиат нахмурился.       - И это говорит тот, у кого есть брат-близнец!       Младшему Варгасу такой поворот событий совсем не нравился. Он, хоть и понимал, что его брат зачастую ведёт себя неправильно, грубит, истерит, переходя всяческие границы, не зная чувства меры, чем отталкивал от себя окружающих, но Феличиано вовсе не хотелось, чтобы в семейные дела вмешивался кто-то ещё, налетая на его брата, словно коршуны, ибо, как считал Фели, от такого его брат становится лишь с каждым днём всё мрачнее и злобнее. А видеть, как родной человек погружается во тьму, Феличиано совсем не хотелось.       - Ве, да прекратите уже! - возмущённо замахал руками Феличиано. - Всё у нас нормально, мы с братом нормально ладим, просто у него настроения нет!       Яо скептически кивнул.       - Ага, весь месяц, ару!       Ловино недовольно покосился на Яо и хотел было что-то ответить, но не успел.       - Что за шум, а драки нет? - внезапно налетел на них Альфред, отчего стоящий ближе всех к окну Феличиано едва не впечатался носом в стекло. - Без Героя не начинать!       - Придурок, ару! - крикнул Яо. - Чего толкаешься?       - Я не толкаюсь! - возразил Альфред. - Просто спросил, что у вас происходит, мне же интересно! А то я в туалете был, всё пропустил!       - Да ничего и нет! - выпалил Ловино. - Пойдёмте уже, а то этот чокнутый математик не пустит в класс!       - Ага, и будем сидеть в коридоре, как лохи! - быстро закивал головой Альфред, чуть не потеряв при этом очки.       - Ве, а что, вы уже сидели? - полюбопытствовал Феличиано, поправляя рюкзак.       - Фель, идем уже! - Ловино сделал вид, что не расслышал и, схватив брата, поволок его вверх по лестнице, куда уже неслась вся остальная компания.       Двое парней шли по дороге, мокрой от недавно прошедшего дождя. Повсюду были лужи, редкие деревья гнули свои ветви к земле под тяжестью скопившейся на листьях влаги. Небо над головой сменило цвет с тёмно-серого на бледный, почти белый, но по-прежнему непроницаемый, как сплошной панцирь, не дающий солнцу пробиться сквозь неведомую брешь.       - Ты дойдёшь до дома? - обеспокоенно спросил Торис, обращаясь к Феликсу. - Может, проводить до ворот?       Лукашевич поправил рюкзак и повернулся к Лоринайтису.       - Да не парься, корефан, дотопаю! - небрежно махнул он рукой. - Мне уже лучше стало на воздухе!       - А если ты по дороге свалишься, сознание потеряешь? - нахмурился Торис. - Тебе же плохо недавно было!       - Да всё пучком!       Лоринайтису такой беспечный тон совсем не нравился, и он с серьёзным видом уставился на друга.       - Нет, так дело не пойдёт, - покачал головой приятель, - я же весь издёргаюсь! Давай хотя бы до поворота? - схватил он Лукашевича за рукав.       Феликс, видя, что его друг не собирается отступать, обречённо вздохнул и натянул на голову капюшон малиновой куртки с пони.       - Ну хорошо, - сказал поляк. - Ты-то сам как? - спросил он. - А то тотально бледный, как жмурик!       "Эх, Фел, если бы ты всё знал... - печально вздохнув, подумал Торис. - Но тебе это знать не надо!"       - Ну, - неуверенно произнёс он, почёсывая голову, - как-то не очень.       - Оно и видно! - кивнул Феликс, отчего малиновый капюшон свалился ему на глаза. - Тьфу, блин!       Торису ничего не оставалось, кроме как тихо вздохнуть и поправить капюшон друга.       - Вау, спасибо, корефан! - сказал ему Феликс. - Так тотально лучше видно.       - Тотально... - рассеянно повторил Торис, на всякий случай поддерживая поляка за локоть.       Больше они не произнесли ни слова. В молчании парни дошли до поворота.       - Я пойду там, - сказал Торис, указав рукой на тропинку, идущую вдоль деревьев, рядом с домами. - Так будет ближе.       Феликс покосился на заросшую тропинку и недоверчиво прищурился.       - Вдоль леса? - спросил он у друга. - А ты...       - Не волнуйся, - не дал ему договорить Торис, - со мной ничего не случится!       "Потому что такому, как я, ничего в этом лесу не будет."       Снова повисла неловкая пауза. Недосказанные слова витали в воздухе, однако никто из двоих не мог их произнести. Оба стояли, будто застыв, а вместе с ними застыло и серое небо. Но время шло, и надо было прощаться. Неожиданно подул лёгкий ветер, словно давая понять, что пришло время прощания.       - Ну ладно, до завтра тогда, - первым нарушил молчание Торис, чуть отходя назад. - Пока!       - Покеда! - помахал ему рукой Феликс.       Пройдя достаточное расстояние, чтобы исчезнуть из поля зрения Феликса, Торис резко свернул за угол и, пробираясь между домами, дошёл до сваленных в кучу старых поленьев, откуда открывался прекрасный обзор на дорогу, и, самое главное, не было видно того, кто спрятался. Проследив, чтобы никто не наблюдал за ним, Торис присел на корточки и сфокусировал зрение на фигурке в малиновой куртке, шагающей по направлению к розовому дому. Убедившись, что блондин беспрепятственно дошёл до дома и скрылся за розовой дверью, Лоринайтис облегчённо выдохнул и, быстро поднявшись, пошёл обратно. Вновь выйдя на знакомую тропинку, он прошёл ещё несколько метров, то и дело оглядываясь по сторонам, а затем, осознав, что ничьи любопытные глаза не следят за ним, внезапно развернулся к густым деревьям, сорвался с места и пулей понёсся вглубь леса. Тяжёлые ветви хлестали по лицу, под ногами хлюпала трава и что-то хрустело, но парень совершенно этого не замечал. Препятствия, кажущиеся для другого весьма значительными, не причиняли ему ни малейшего неудобства. Если для кого тёмный лес и был пугающим и опасным, то не для него. Не для таких, как он.       Тьма сгущалась всё больше. Несясь на бешеной скорости глубоко в чащу, дальше от дороги, Торис всё больше погружался в темноту. Деревья становились с каждым шагом всё чернее, кроны тесно переплетались друг с другом, не давая слабому свету пробиться сквозь густые ветви. Лес не желал открывать серому небу свои тайны, лишь больше создавая тьму. Тьму, для многих страшную и смертельную, а для Ториса - отдушину, дающую быть собой и дарующую свободу.       Осознав, что он убежал достаточно далеко от населённого пункта, парень остановился и прислонился спиной к дереву, задрав голову вверх. Какая-то крупная лесная птица, столкнувшись со взглядом синих глаз, издала испуганный вскрик и вспорхнула с ветки, поспешив улететь куда подальше, при этом не переставая кричать, очевидно, желая предупредить и остальных.       Торис, увидев это, вымученно улыбнулся и отошёл от дерева. Тут же его слух уловил внезапный хруст, заставив глаза потемнеть и странно сверкнуть в полумраке, и парень медленным, но уверенным шагом направился вперёд, навстречу таящемуся в зарослях животному.       "Наконец-то я здесь, - подумал парень. - Этот оранжевый запах, что я чувствовал в школе и на рынке, странно на меня действует. Дурдом какой-то. Хорошо, что с Феликсом в этом плане всё в порядке, иначе бы я точно не выдержал!"       Ещё шаг в темноту, и рюкзак плавно соскальзывает с плеч, падая в траву. Дикий зверь, услышав шум, встрепенулся и, быстро оглядевшись по сторонам, пустился прочь, словно надеясь скрыться от неведомой опасности во тьме.       "Но я должен держаться. Я хочу быть нормальным. Или хотя бы отдалённо походить на нормального, насколько это возможно в моём положении..."       Новый шаг, глубокий вдох, и тысячи различных запахов ударяют в голову, заставляя напрочь забыть тот проклятый аромат, не дававший покоя утром.       "У меня есть предположение, от кого исходит этот запах. Я нисколько не сомневаюсь в своей догадке, но сути это не меняет. Я не животное, нет."       С такими мыслями парень устремился вглубь леса, вдыхая запах мокрой травы и бесследно исчезая во тьме...       Иногда бывает так, что чужой человек становится родным. А бывает и так, что родной человек отдаляется, с каждым шагом становясь чужим, причиняя при этом боль. А этого допускать нельзя ни в коем случае, ибо, разделившись, мы оказываемся бессильны перед неведомыми силами, поджидающими нас во тьме...