From the Attic to the Basement

***

Он чуть не упал, когда завернул за угол и помчался по коридору. Только позже он понял, что мог телепортироваться, но в тот момент, когда он услышал о недавней трагедии королевства, его разум отказался здраво мыслить. Королева мертва. Мертва. Она не была больна (ну, по крайней мере, не в том физическом смысле, который он мог видеть); у нее не было никаких признаков старения или даже усталости. Но каким-то образом... Она была мертва. – Прочь с дороги! – приказал крошечный скелет, проталкиваясь сквозь толпу других слуг: поваров, горничных, дворецких, сиделок, – все слышали жалобный плач короля, возвещавший о смерти его королевы. Он расталкивал всех, пока не достиг массивных разгравированных дверей апартаментов Короля и Королевы. Он подергал ручку. Заперто. Конечно. Он вытянул из кармана связку ключей и просматривал их гораздо дольше, чем ему хотелось бы, прежде чем нашел длинный серебряный ключ. Он отпер ручку и приоткрыл дверь достаточно, чтобы проскользнуть внутрь. Когда он закрыл дверь, бормотание других монстров было прервано воцарившейся тишиной, которая поглотила и его, и комнату. Он медленно отвернулся от двери и положил связку ключей в карман своей темной куртки. Единственным источником света в комнате был тускнеющий огонь, отбрасывающий приглушенные тени на дальнюю стену. У дальней стены стояла большая кровать с балдахином, над которой возвышалась огромная фигура короля. Он мог услышать приглушенное шмыганье, видел широкие плечи своего патриарха, дрожащие вверх и вниз. – ...Мой Король…. – его глубокий голос прервал тишину. Дрожь прекратилась (гораздо быстрее, чем ожидал скелет), и король оглянулся через плечо. Его лицо было скрыто глубокой тенью, но измученный хмурый взгляд все еще был виден, почти более темный, чем сама тень. Слезы в его бороде каким-то образом блестели в слабом свете костра. Меньший монстр прошел вперед, почти бесшумно ступая по покрытому ковром полу. Он остановился, не дойдя до Короля, когда его глазницы увидели кровать. На белой простыне была большая горка пыли. Скелет втянул воздух, рука потянулась к его сомкнутым зубам, когда странная смесь шока, растерянности и отчаянья напала на его Душу. Он знал, чего ожидать. Увидеть прах товарища-монстра было не редкостью. Именно он был призван собирать Падшую Пыль, произносить молитвы Богов Вверху и Внизу, класть эту Пыль на любимый предмет Падшего, прежде чем оставить семью в трауре. Но когда Пыль принадлежала кому-то, кого он знал, он становился жертвой странной смеси эмоций. Шок, от осознания того, что они мертвы, смятение от попыток понять, как это произошло, отчаяние от потери. В одном редком случае он также чувствовал гнев из-за своей неспособности защитить, отвращение к жестокости сцены, на которую он наткнулся. Однако, после первоначальной смеси эмоций, какое-то время что-то всегда побеждало. Сейчас его овладевает отчаяние, поскольку он потерял большее, чем Королеву. Он потерял друга. В его самые мрачные дни она была рядом с ним, позволяя его крошечной ручке сжимать ее руку, когда она гладила его плечо, держа его, когда он кричал и плакал, пока он оплакивал свои потери. И она... исчезла. – ...Как... Как это случилось?.. – Я проснулся и увидел ее в таком жалком состоянии, – обычный громкий голос короля был мягким и низким. Скелет моргнул, – Вы проснулись... только что? В полдень? – Мы долго и горячо спорили до самой ночи, – объяснил Король. – Да, в предрассветные часы. Мы достаточно успокоились, чтобы заснуть. Когда я проснулся... ...И все же, что-то все еще было... не так. – Вы... легли спать в своей мантии, плаще и всём таком? – спросил крошечный скелет монстр. – Да, – проворчал Король. – Как я уже сказал, мы спорили до позднего утра. Я слишком устал, чтобы залезть в постель сменив одежду. – ...Ясно... – он кивнул, – Ну, мы... Мы должны положить ее Пыль на ее любимый предмет. Я смогу.... – он подавил рыдание, – Я позабочусь о том, чтобы перевезти ее... останки. Нет причин, по которым вы должны страдать еще больше, Мой Король. Более крупный монстр кивнул, – Ее дневник лежит на столе, – сказал он, ковыляя к камину и указывая на темный угол комнаты. Там он сел в большое полуночно-черное кресло и уставился на огонь, разминая руки. Меньший монстр некоторое время изучал короля, прежде чем подойти поближе к кровати. Он всмотрелся в пыль, полярно-голубые буквы "С" позади его белых точек тускнели от того, что лежало перед ним. Идеальный контур ее тела был воспроизведен в пыли. Видеть такое зрелище было немного тошно, это разрывало его светло-голубую душу. Но ее уже не было. Истина была здесь, перед ним. Неважно, как долго он смотрел на пыль, он не мог поверить в этот факт. Какая-то его часть все еще ожидала, что он проснется в постели на много этажей выше в замке, мокрый от пота и тяжело дышащий из-за реалистичности этого кошмара, и все же, он стоял здесь, спрашивая себя, как это случилось? Он знал, что у Короля и Королевы были довольно сильные разногласия по поводу последнего человека, который прошел через королевство. То, как Король Азгор убил ребенка... Скелет пытался убедить себя в том, что человек заслужил каждую секунду боли, но Эррор внизу*, их крики, брызги их крови, окрашивающие стены.... Он все еще слышал каждый вздох, каждую мольбу о пощаде, каждую трескающуюся кость, каждый проколотый орган, как будто все еще стоял в Зале Суда. Он помнил, как шептал: "Они это заслужили, они это заслужили. Лорд Эррор Внизу, никто этого не заслуживает!" Но к тому времени, когда он пришел к этой мысли, человек был "по праву наказан", и его Душа была собрана. Только еще одна Душа... После "божественного наказания" Азгор и Королева Ториэль начали спорить, обсуждая жестокие действия Азгора против ребенка — или так, во всяком случае, полагал скелет. Это был редкий случай, когда Ториэль не посвящала его ни в какие подробности (она, без сомнения, верила, что они с Азгором во всем разберутся со временем), так что он не мог быть полностью уверен. Оглядываясь назад, Санс видел, как много всего пошло не так во время последнего бега человека.... – Санс… Скелет подпрыгнул, стряхнув с себя эти мысли. Он резко повернул голову, чтобы посмотреть на своего короля. Огромный правитель все еще смотрел в угасающий огонь немигающими глазами, – ...Ее любимая вещь.... Да, я думаю, что ее дневника будет достаточно. Санс прищурился, озабоченно глядя на более крупного монстра. Скелет был уверен, что его Король сказал ему об этом несколько минут назад. Он все еще в шоке, уверен...  – Ее дневник... – Санс постучал себя по подбородку, – Мой Король, вы уверены, что она предпочла бы свой дневник? Не её обручальное кольцо? Или, возможно, любимый кусочек.... подождите... – Санс оглянулся на покрытые пылью простыни и... ничего больше, – ..Мой Король… – Да? – Вы... как-нибудь двигали одежду Королевы? Азгор повернулся к скелету, глаза его были темными, почти как бусинки. Его холодный взгляд подал Сансу знак продолжать. – Ну, это просто так... – Санс постучал своими фалангами вместе, – Она... она умерла в своей одежде, верно? Тогда как же пыль прямо на кровати- ? – Может быть, она раздевалась, не помню, – отмахнулся Азгор и потер морщинистый лоб. – Пожалуйста, её пыль. В её дневник, пожалуйста. – О... конечно, – ответил Санс, прежде чем подойти к столу, стоящему в темном углу комнаты. Что я делаю, задавая такие вопросы, пока он горюет? Ториэль, вероятно, просто разделась перед сном. И... со всем остальным, что случилось, возможно, она больше ничего не могла вынести, поэтому она.... заставила себя умереть? Санс стоял у стола с дневником в руках, широко раскрыв глаза. Ториэль не станет... Но тогда, как же иначе..? Санс покачал головой. Он вернулся к кровати, где лежал дневник. Затем он вытащил из кармана пару белых перчаток (они пригождались ему гораздо больше, чем он первоначально предполагал) и надел их на свои маленькие фаланги. Скелет глубоко вздохнул, прежде чем взяться за пыль с осторожностью, предназначенной для новорожденного Странно…. – подумал он, когда Пыль скользнула по обложке книги. Это... ужасно мягко. А еще темнее, чем я обычно видел, – заметил он, начиная посыпать страницы. Через несколько мгновений Пыль уже лежала между страницами маленькой книжки. Санс вернулся к столу и положил книгу на деревянный стол. Вот и все, что нужно было сделать. Санс встряхнул перчатки над книгой, затем снял их и положил обратно в карман. – Я закончил, мой Король, – объявил он, повернувшись лицом к мохнатому монстру. Азгор все еще смотрел на огонь широко раскрытыми глазами, словно вспоминая что-то удивительное или шокирующее. Санс несколько мгновений ждал ответа Короля, но когда молчание стало напряженным, он спросил: – Что я должен сказать замку? – Она пала во сне, – ответил Азгор, – Опечаленная состоянием королевства. Да, Мой Король, – поклонился Санс, – Пожалуйста, дайте мне знать, если вам еще что-нибудь понадобится. Азгор только кивнул. Санс прошагал к двери, хотя не мог не задаться вопросом, было ли хорошим решением оставлять Короля одного. В конце концов он решил, что козлоногому монстру, пожалуй, лучше пока горевать в одиночестве. Оказавшись в зале, Санс сообщил остальным слугам замка слова короля. Он оставил слуг в тихих слезах, чтобы вернуться в свою комнату. Как только дверь закрылась, его несуществующее нутро скрутило от беспокойства. Ториэль. Все, что окружало ее смерть, не держалось вместе, если очень хорошо задуматься над этим вопросом. Даже если эти двое спорили до раннего утра, они не были теми, кто проспят. Неужели спор был настолько яростным, что Азгор вовсе не разделся, в то время как Ториэль лежала обнаженная в постели? При случайном появлении людей Санс не мог себе представить, чтобы кто-то лег спать без одежды. На самом деле, он вспомнил несколько поздних ночных поисков людей, в которых он носил длинную рубашку и тапочки. Нет, Ториэль наверняка надела бы какое-нибудь платье. Еще одним аспектом, который беспокоил Санса, было время смерти, — или его отсутствие. Если они спорили до раннего утра, а Азгор не просыпался до полудня, то для смерти Ториэль оставалось по меньшей мере шесть часов Санс ругал себя за то, что не был более внимателен к своей утренней проверке, но спустя годы стук в дверь объяснялся недавними ранними утренними прогулками Ториэль по замку или по территории и укрытиям библиотеки Азгора. Сегодня утром он думал, что ничего необычного в этой тишине. По правде говоря, он немного расслабился, привыкнув считать, что все идет хорошо. Если бы он проверил, чуть приоткрыл дверь, то смог бы спасти Ториэль..? Он мог бы поговорить с ней, если бы она чувствовала себя так ужасно, что смерть было для нее вариантом. В самом деле, после всего, что он пережил, почему Ториэль не плакала у него на плече? Неужели она чувствовала, что не может этого сделать? Нет, у них была долгая дружба в самые худшие и лучшие времена. Она пришла бы к нему, если бы у нее были такие глубокие проблемы. Но что еще могло объяснить ее смерть, если не собственное желание умереть? Санс потер виски. Независимо от того, как он формулировал возможные причины, его разум отказывался верить, что Ториэль могла бы... она не могла бы... Но что еще могло случиться? В течение следующих нескольких скорбных дней Санс пытался сложить эти странные фигуры вместе. Всякий раз, когда он не был нужен, он проводил долгие часы в своей комнате, перебирая то, что Король сказал ему, что он видел своими собственными двумя глазницами, пытаясь придумать любую возможную причину для... отсутствия Ториэль. Что-то в его Душе не позволяло Сансу назвать это загадочное событие "своей смертью". И все же она ушла, оставив после себя то, что Санс считал пылью... Что-то насчет той Пыли.… Почему ее Пыль так отличалась от той, что он держал в руках в прошлом? Ощущалась ли Пыль Босса-Монстра по-другому? Или, может быть, способ предполагаемой смерти изменил то, как она чувствовалась и так далее- Серия громовых ударов вырвала Санса из его мыслей. Они звучали довольно настойчиво, заставляя скелета захлопнуть свою "записную книжку вопросов" и соскользнуть со стула. Он поспешил к двери и распахнул ее настежь. Азгор стоял на пороге, возвышаясь над скелетом. Его лицо было сильно нахмурено, как будто он был разочарованным отцом, готовым отругать своего прогульщика-ребенка. Санс сглотнул, его Душа плавала в луже тревоги и беспокойства. Он оставил Короля одного на несколько последних дней, чтобы скорби, но все же казалось, что ему не стало лучше от одиночества. – Мой Король? – Мы будем снимать портреты королевы со стен замка. Санс моргнул, череп дернулся от удивления, – Прошу прощения? – Я уверен, что мне не нужно повторяться, – проворчал Азгор и отвернулся, его винно-пурпурный плащ раскинулся позади него. – Мой Король! – воскликнул Санс, бросаясь вслед за своим правителем. Даже при быстром старте, достижение длинноногого короля займет некоторое время из-за крошечного роста Санса — каждый шаг для Азгора был четыре для Санса. Все, что скелет мог сделать в этот момент, это позвать гиганта монстра, – Мой Король! Как ваш советник, я должен подвергнуть сомнению значение этого! По моему скромному мнению, я чувствую, что эти портреты должны быть оставлены на своем месте, чтобы продолжать чтить Королеву! – У нее не было чести, – прорычал Азгор, оглядываясь через плечо на Санса. Санс застыл на месте, его глазницы расширились, – Что... что вы имеете в виду, у нее- ? Азгор потер глаз, как будто ему было больно. Мгновение спустя он резко повернулся лицом к скелету, – Я не могу смотреть на нее! Уберите их отсюда! – взревел он. Санс только ошеломленно кивнул. Азгор отвернулся и тяжело зашагал по коридору. Санс судорожно сглотнул. Что же все-таки происходит? Всего несколько дней назад горе Азгора было таким глубоким, что он едва не лишился дара речи. А теперь он хочет забрать портреты Ториэль из их законного дома? Да и что он будет с ними делать? Хранить их подальше? Поместит их в забытый зал замка? ...Уничтожит их? Санс отказывался верить, что Азгор мог быть так обижен на свою жену. Так или иначе, у Санса не было другого выбора, кроме как сообщить дворецким о приказе Азгора. В короткие часы портреты были сняты. Они исчезли в комнате Азгора, и больше их никто не видел. Яма в душе Санса только росла по мере того, как шли дни и Азгор становился все более непостижимым. Он потребовал убрать не только портреты Ториэль, но и ее мебель, книги и даже украшения, которые придавали замку его любящий вид. Санс согласился с требованиями Азгора и остановился только тогда, когда тот приказал убрать упоминание королевы из всех официальных записей. – Зачем ты пытаешься стереть ее?? – потребовал Санс, пристально глядя на монстра, сидящего на одиноком троне. Если бы Санс не видел, как Азгор сидит, он принял бы его за статую по тому, как неподвижно он двигался. – ...Я думал, что ты будешь более понимающим, – пробормотал Азгор. Его холодные глаза уставились на скелета, не обращая внимания на ярость, сотрясающую его костич – Все скорбят по-разному, мой советник. – Стереть все, что связано с ней?! – Санс надавил. – Это необходимо, – сказал Азгор, – Двигаться дальше. Тем не менее, у меня есть приказ для вас, мой советник. Санс поморщился, но все же ответил, – Да, Мой Король? – Скелет Комик Санс Куриер, я приказываю тебе стать моей королевой. Глазницы Санса расширяются, когда его зрачки вспыхнули и погасли, оставляя позади тусклые синие буквы "С". Он сделал шатающийся шаг назад. – Пр-простите меня, Мой Король? – Нам нужна новая королева, мой советник. Вы — следующий логический выбор, поскольку вы, из всех слуг, знаете больше всего в отношении работы царства. – Я... я знаю, но- Подождите... может быть, это и было причиной? Может быть, именно поэтому Азгор прибрал замок всех следов Ториэль — чтобы освободить место Сансу, чтобы стать королевой? Даже если бы это было так, Санс все равно был против этой идеи. Ториэль была королевой на протяжении веков. Никто не имел права так ее стирать! Однако Азгор, казалось, был настроен именно на это, настаивая на своем, – Итак, мой дорогой советник, вы действительно хотите помочь королевству в эти трудные времена, не так ли? Разве ты не хочешь помочь мне в эту самую печальную эпоху? – Конечно, Мой Король! – не раздумывая, ответил Санс, – Но ведь это не- – Очень хорошо, – Азгор с ухмылкой проигнорировал беспокойство скелета, – Завтра мы коронуем тебя Королевой. Санс уставился на него, стиснув зубы и нахмурившись. Его разум мчался, а Душа наводила тревогу и страх через его существо. То, как на него обрушилось окончательное решение Азгора, было похоже на то, как будто он прошел через тысячу паутин, цепляясь и свисая с его костей. Этого не.... Этого просто не может быть... Но у скелета не было выбора в этом вопросе. Завтра Санс будет коронован как Королева.