From the Attic to the Basement

– Все, у меня отличные новости! Мы с Королем ждем ребенка! Лица с широко открытыми глазами разразились радостными возгласами. Санс ухмыльнулся. – Да, это славный день для королевства. Этот ребенок будет воплощением надежды, в которой нуждается наше королевство. С его рождением, несомненно, побег из нашей тюрьмы будет вынесен на свет! Да... – Санс направил свою ухмылку на озадаченного Азгора. – Столько всего можно было бы вынести на свет божий... Азгор бросил дрожащий взгляд на Санса, прежде чем повернуться и уйти со сцены обратно за занавес. Санс поклонился и последовал за взволнованным Королем. – Что случилось, Мой Король? Вы ушли, ничего не сказав нашим людям. – Да, отец, что случилось? Азгор резко остановился, прежде чем оглянуться на Санса, на слабое свечение под слоями его черного платья. – А почему оно говорит? – Он в курсе дел, - ответил Санс. – Ты должен это знать, Мой Король. – Да, отец. В конце концов, мы ведь только вчера разговаривали. Азгор резко обернулся. – Не вздумай вспоминать этот забытый день! Вчерашний день был ошибкой! – О боже, ты действительно так думаешь? – Ответил Санс, положив руки на бедра. – Я имею в виду, это было всего лишь маленькое изнасилование души! – Говори потише! – Азгор замолчал, его руки потянулись к зубам Санса. Санс усмехнулся. – О, я и забыл, что это был наш маленький грязный секрет. Азгор сверкнул глазами, подергиваясь. – Откуда ты набрался наглости быть таким непослушным? Санс ответил ему тем же взглядом, оскалив крошечные клыки. – Твоя Душа изнасиловала меня. К черту тебя, к черту твои маленькие правила, к черту твои чувства, к черту твои планы. Сделка отменяется, Азгор. Но не волнуйся, – усмехнулся Санс, – Я никому не скажу, что случилось, даже если я знаю, что ты тоже ничего не сделаешь, потому что тебе нужны мы, чтобы казаться настоящим королем. У истинного короля есть любящая Королева и ребенок, не так ли? Во всяком случае, вы должны быть благодарны мне за объявление! – Скелет представил сцену за занавесом рукой, с широкой ухмылкой на лице. – Послушай их овации, Азгор! Они сейчас на вашей стороне больше, чем когда-либо! Вы практически обязаны пойти к ним и сказать что-то, что-то вроде... – Санс помахал рукой. – Я не знаю, просто что-то, что заставит их еще больше развеселиться. Светлое будущее, Благословения свыше от Богов, любовь, счастье, они съедят все, что ты им скажешь. Азгор зарычал, но тем не менее направился к сцене. – Или… Гигантский козел снова резко остановился. – Ты мог бы сказать им правду. Азгор почувствовал, как по спине у него пробежал холодок, а глаза широко раскрылись от низкого голоса Санса и его отрывистых слов. – Скажи им, что твоя Душа изнасиловала меня, ограничил мои силы. – Тихо. - Расскажи им, что на самом деле случилось с Ториэль. Расскажи им о записях в этой комнате. – Я же сказал-тихо. - Расскажи им про Подвал. – Я сказал — тихо! – Расскажи им, как ты убил Реда – Я ЖЕ СКАЗАЛ — ТИХО! Закрытые веками глазницы снова посмотрели в горящие глаза. Тяжелое дыхание Азгора заполнило темную заднюю сцену, хотя его глубокое дыхание не соответствовало радостным возгласам, все еще звучавшим за занавесом. – Я буду молчать только тогда, когда мне это подходит, – предупредил Санс. – Говоря об этом, я не могу контролировать, когда малыш говорит. матка Санса снова засияла. – В этом все равно нет никакой необходимости. Только вы и отец можете слышать, как я говорю — и я с нетерпением жду, чтобы очень много говорить с отцом. Азгор вздрогнул, прежде чем отвернуться и направиться к сцене. Вновь раздались радостные возгласы, и Санс вздохнул, услышав знакомую "королевскую интонацию" Азгора. – Конечно, он не скажет им правду, – сказал скелет, поворачиваясь к двери, которая должна была привести его в главный коридор. – Ну, этого и следовало ожидать. – ...Мама, как ты себя чувствуешь? – Я в порядке, мой маленький порог пустоты, – ответил Санс. – Я знаю, что был немного... расстроен в течение некоторого времени. – Ты прошла через тяжелое испытание, мама. Быть не в себе — это вполне понятно и даже ожидаемо. – Знаю, знаю, – сказал Санс, направляясь в комнату Азгора. – Хм... может, подождем Азгора здесь или пойдем в мою комнату? – Я бы хотел подождать его здесь. Я хочу кое-что обсудить. Есть еще кое-что, о чем я хочу попросить тебя, мама. – А? – Спросил Санс, входя в комнату Азгора. У него всегда горит огонь. Интересно, почему это так… – Мама, в комнате есть сквозняк? – Насколько мне известно, нет, – ответил Санс, направляясь к черному, как ночь, креслу Азгора. Он плюхнулся на него и уютно устроился на подушке. – Что ты хотел обсудить со мной, мое маленькое проклятие? – Когда я рожусь, каков будет наш план? Санс опустил взгляд на свой живот и приподнял бровь. – План? Ну... я собираюсь воспитать тебя так, как только смогу. Согласно книгам, которые я читал, вы предрасположены к определенным психическим состояниям. Вероятно, мне следует начать читать об этих условиях еще до твоего рождения. </i>– О, я знаю, что ты будешь хорошо заботиться обо мне. Я имел в виду наш план относительно Отца.</i> Санс моргнул. – Относительно Азгора? – У тебя есть... намеки на его свержение. Санс вздохнул. – Да, но... боюсь, что вся эта борьба оставила меня. – ...Из-за того, что случилось с тем, кого зовут Ред? Санс посмотрел на свои колени, сложив руки на груди. Он проглотил растущий комок в своем несуществующем горле, – .. он умер из-за меня. Он умер, потому что я не принял его предостережения близко к сердцу. Он умер, потому что я был уверен, что Азгор никогда не найдет меня в этой комнате.... – Но, мама, мы же не знаем, что он умер. – Он был сожжен заживо, маленькое проклятие, – ответил Санс тихим голосом, глядя вдаль на огонь. – Ничего не осталось, кроме обуглившихся костей... запаха серы.... – Но только не пыль. Санс моргнул. Маленькое проклятье был прав — Санс не видел пыли Реда, так что, возможно... – Он сказал, что дом Ториэль находится неподалеку, – начал Санс, поднеся руку к подбородку. – Если он разговаривает с ней по дороге туда и обратно, может быть, она заметит, что он пропал, и пойдет его искать. – Санс нахмурился. – Но ведь это такой маленький шанс. – Шанс может быть небольшим, но это не значит, что ситуация закончится на негативной ноте. – Я не знаю, маленькое проклятие, – признался Санс с легким вздохом. - Вдруг монстры, рожденные в Подвале, даже после смерти не превращаются в пыль? Что, если... Боги, что, если красный-это просто скелет из обугленных костей у подножия лестницы? Он все еще может быть там, и никто не знает, что он там. Боги, его брат! Его бедный брат! А что, если он не знает, где Ред? А что, если он просто ходит и ждет, когда он вернется? О Боги, О Боги... – на глазницах Санса начали наливаться слезы. – Мама, ты не должна думать о таких ужасных вещах. Когда ты будешь готова вернуться в ту комнату, мы можем пойти и посмотреть сами. Теперь мы знаем, как открыть дверь. Санс вытер свои глазницы костлявыми ладонями. – Ты прав. Может быть, кто-то действительно нашел его- Дверь в спальню открылась. – Ох, отец здесь. Санс повернулся на стуле как раз вовремя, чтобы увидеть, как Азгор застыл на полушаге, широко раскрыв глаза, с трясущимися зрачками и глубоко нахмуренным лицом. Санс улыбнулся, увидев этот отвратительный взгляд. – Здравствуй, Мой Король. Наш сын желает поговорить с тобой. Выражение ужаса на лице Азгора сменилось яростью. – Как ты посмел принести эту штуку в мою комнату!? – Ну же, отец, – заговорило маленькое проклятие. – Я только хочу дружески побеседовать с тобой. Азгор протопал к креслу, его тело сотрясалось от ярости. – Я отказываюсь вступать в разговор с- ..в разговор с- – Ошибкой? Мама называет меня маленьким проклятием и пустотным порогом. Я очень надеюсь, что ты можешь быть более творческим, чем “ошибка”. А как насчет... трагедии? Или, может быть, вы видите во мне скорее пародию — над вашим многообещающим Королевством? Руки Азгора сжались в дрожащие кулаки, его клыки заскрежетали друг о друга, когда он зарычал. – Я не доставлю тебе удовольствия заслужить от меня хоть какое-то имя. Ты не более чем мерзость, и ты явно исказил разум скелета, поскольку ни одна здравомыслящая мать не будет относиться к тебе как к ребенку, как это делает он. Санс уже сидел в кресле, когда Азгор увидел, что его рука качнулась назад, и почувствовал, как твердые кости хлестнули его по морде. – Если кто-то и свел меня с ума, то это ты!! – Санс взорвался, оскалив клыки. – Мне пришлось смириться с тем, что в течение многих лет я только и делал, что служил обманщику, ложному спасителю, испуганному параноидальному старому зверю, который скорее убьет и накажет, чем признает, насколько он напуган и недоверчив!! – Не говори так, будто тебе что-то известно о моем уме! – Крикнул Азгор. /i>– Я знаю.</i> Оба монстра моргнули, прежде чем посмотреть вниз на лоно Санса. – Ну, конечно, я знаю, – хихикнуло Маленькое Проклятие. </i>– В конце концов, так много от твоей души ушло на то, чтобы создать Меня, Отец.</i> И тут же Маленькое Проклятие показало себя — капающая масса чернильно-черной гадости с едва заметным намеком на форму сердца. Азгор отшатнулся назад, разинув рот, когда Душа подплыла ближе к нему. – Хотя я не решаюсь использовать слово "создал". "Созидание" как таковое с положительным подтекстом, и я боюсь, что то, что ты сделал, было далеко не положительным, – прошипела черная Душа, красное кольцо вспыхнуло от его отвращения. /i>– Возможно, нет такого слова, чтобы описать боль вынужденного существования, –</i> усмехнулся он, продолжая свой рассказ после отступления Азгора. – Тем не менее, я могу сделать все возможное, чтобы описать вам это ощущение. Быть вынужденным существовать очень похоже на то, чтобы тонуть — все, что я дышал, плавая в эфире, было вырвано из меня, когда я пришел в форму, и в течение довольно долгого времени я не мог дышать вообще, только задыхался и задыхался. Я также был раздавлен, когда твоя Душа пробила свой путь в Мамину. Давление вызвало довольно интенсивный жар, поэтому я не только не мог дышать, не только был раздавлен, я также горел, задыхаясь от дыма и пламени, поскольку не было воздуха. О, и как я мог забыть высокий визг одной души, пытающейся отвергнуть другую? Как будто бьется стекло, как будто кончики когтей царапают по стали. И говоря о визге ... – Маленькое Проклятие поплыло ближе к мокрому от пота лицу Азгора. – Я слышал Маму Санс застыл, поднеся руки ко рту. Маленькое проклятие... слышал, как его насиловали душой? Боги Наверху и Внизу, неудивительно, что Больные Души были не совсем в своем уме. Санс всегда думал, что они просто осознают, как они появились на свет, он понятия не имел, что они слышали, как их матери были изнасилованы. От этой мысли Санса чуть не стошнило, он прикрыл рот рукой и на мгновение отвел взгляд, пытаясь сдержать слезы. Он глубоко вздохнул, сглотнул и снова посмотрел на них обоих. Присутствие и приближение Маленького Проклятия заставили Азгора пересечь комнату, пока он не ударился о противоположную стену. Его глаза стали еще больше, когда грудь тяжело вздымалась, а легкие боролись за воздух. Он сильнее вжался в стену, когда Маленькое Проклятие приблизилось к его лицу, капая на отцовский плащ. – О, но как глупо с моей стороны, – продолжило Маленькое Проклятье. – Я уже сказал тебе, что знаю о том, что ты сделал с мамой, так что, конечно, это означало бы, что я слышал, как он умолял тебя остановиться. И, возможно, если бы ты остановился, меня бы здесь не было, – тихо прошептало Проклятие приглушенным и скрипучим голосом. Санс мог даже представить себе свой Маленький пустое порог с кривой усмешкой на лице, когда он продолжал говорить. – В конце концов, ты можешь винить только себя. – И чернильно-черная душа начала смеяться, какой-то легкий мерцающий звук, который напомнил Сансу колокольчики ветра. Однако Азгор снова зарычал и отшвырнул его прочь. Маленькая Душа подплыла обратно к Сансу, который обхватил фигурку сердца руками. Дрожа у стены, Азгор указал на дверь, оскалив клыки и зарычав, пытаясь сдержать свой гнев. – Возьми эту мерзость и убирайся! Санс поспешно вышел из комнаты, уговаривая Маленькое Проклятье вернуться в грудную клетку. – Малыш, ты не должен так давить на Азгора, – ругался Санс, взбегая наверх. – Он может решить, что мы больше не стоим того, чтобы нас здесь держать. Мы не можем рассчитывать на поддержку Подвала, так как Ред... – Санс поморщился. – С тех пор как Ред ушел... Поскольку я виноват в его смерти, его брат скорее обратит меня в прах, чем поможет мне. – Откуда ты это знаешь, мама? – Потому что именно так я и поступил бы, – тихо признался Санс. – Если бы мой брат отдал свою жизнь монстру, которого он предупреждал быть более осторожным, монстру, с которым он только дважды разговаривал, я бы хотел отомстить. Я бы чувствовал себя так, как будто его смерть была напрасна. Его смерть была напрасной, обе их смерти были напрасными, смерть каждого была напрасной, и это моя вина! – Мама! – рявкнуло Маленькое Проклятие. – Остановить. Перестань винить себя за то, что уже в прошлом. Вашему брату не нужно было встречаться с этим человеком, ваш отец мог бы дождаться вашего приезда, прежде чем проводить этот эксперимент, и Ред мог бы убежать. Они приложили руку к своей судьбе. Ты не проткнул ножом Папайруса, ты не стал причиной взрыва в лаборатории своего отца, Ты не поджег Реда. Ты не несешь ответственности за все это. Пожалуйста, перестань винить себя. Санс шмыгнул носом, прислонился к стене и смахнул слезы. Какая-то его часть знала это, но принять факт, принять то, что они все ушли, было так трудно. Он просто не мог... – Прости, – всхлипнул он. – Я хотел бы... я хотел бы быть сильнее для тебя. – Ты очень сильная, мама. Несмотря ни на что, ты решил остаться в живых. Санс еще несколько мгновений продолжал тихо всхлипывать. Боги Сверху и Снизу, он думал, что сделал достаточно этого прошлой ночью; он думал, что все, что у него осталось — это сила после того, как он плакал и кричал в течение нескольких часов подряд. Но вот он все еще плачет, Боги, когда же он перестанет плакать? Он глубоко вздохнул, заставляя рыдания утихнуть. Он сказал себе, что должен оставаться сосредоточенным, что сейчас не время горевать. Слишком многое было поставлено на карту, слишком многое нужно было еще попытаться понять, слишком многое нужно было сделать, как только он решит, как лучше поступить. – Ладно, – сказал он скорее самому себе, чем Маленькому Проклятью. – Мы должны быть более осторожны. Теперь нам некуда бежать. В таком случае нам придется самим решить, как справиться с Азгором. – ...Очень хорошо, мама, – ответило Маленькое Проклятие. – Признаю, однако, что мне очень нравится идея заставить его страдать за свои поступки. Я пугаю его, и кто знает, когда в последний раз он был по-настоящему напуган? Есть большая сила в том, чтобы заставить другого бояться. Конечно, я уверен, что со временем его страх исчезнет. Несмотря на мою внешность, он привыкнет к моему присутствию. Интересно, что я тогда буду делать? Ну, а до тех пор, я буду наслаждаться, заставляя его страдать, когда и где я могу. – Маленькое Проклятие хихикнул, редкий момент, когда он говорил больше как ребенок и меньше как смертоносный демон пустоты. Однако…. Санс пошевелил зубами и прислонился к стене. – О боже... если честно... признаюсь... я чувствую то же самое. Я полагаю, что это одна из причин, по которой я огрызаюсь на него, как я делаю, кроме того, что пытаюсь оказать какое-то сопротивление, – сказал он со вздохом. – И мы могли бы использовать эту возможность, чтобы получить немного кармы. Однако мы не должны переусердствовать в этом. Если мы сделаем это правильно, возможно, мы сможем заставить его распутать себя... – Санс задумался, снова приложив пальцы к подбородку. – Да….Возможно, это единственный вариант, который у нас сейчас есть. И все же мы должны быть осторожны, – повторил Санс, твердо решив больше никого не терять, в том числе и себя. – Понял, Мама. Я буду молчать еще чаще. – Очень хорошо, – кивнул Санс, направляясь в свою комнату. – В конце концов, у нас с тобой общая душа. Одно неверное движение из твоего умного рта, и мы оба окажемся Пылью. – Хммм... интересно, от кого это у меня такой умный ротик... Санс сверкнул своими зрачками. – В любом случае... если ты и я окажемся Пылью, кто знает, как скоро кто-нибудь заметит поведение Азгора и попытается остановить его? Я — последняя линия обороны. – Мы — последняя линия обороны. Санс помедлил, открывая дверь, и тихо выругался, чтобы продолжить. – Со временем я смогу сражаться, мама. Мне просто нужно, чтобы ты был моим якорем, когда я буду расти. Санс сердито нахмурился, открыл дверь и вошел в свою комнату. Он захлопнул дверь и вздохнул, скрестив руки на груди. – Малыш, ты действительно не в своем уме, если думаешь, что я позволю тебе сражаться с Азгором. – Но ты должны знать об уникальной магии моего вида! Я смогу делать то, о чем Азгор никогда и не мечтал — и, таким образом, не будет иметь способа защититься. – Малыш, даже если я соглашусь дать тебе драться — чего я не сделаю — у нас нет времени, – возразил Санс. – Монстрам нужны месяцы, чтобы даже изучить самые основы магии, не говоря уже о борьбе. Во-вторых, мы понятия не имеем, чем твоя магия будет или даже что будет делать. Мы не имеем ни малейшего представления о том, что может сделать с тобой ее использование. Насколько мне известно, твоя магия может ранить тебя сильнее, чем Азгор. – Ну, это просто нелепо, и что касается времени, то я могу заверить тебя, что, как только я выйду на свет, мое тело в свое время станет равным моему уму. Я просто хочу, чтобы ты поддерживала меня... в здравом уме. Санс снова вздохнул. – Малыш, уверяю тебя, ты не сойдешь с ума. Ты более восприимчив к психическим заболеваниям, да, но это не гарантирует, что ты потеряешь свой- – Мама. Пожалуйста. Санс посмотрел на свое лоно, тусклый свет их общих душ был едва различим под слоями его одежды. – Я... я понимаю, что ты пытаешься быть более позитивным в отношении моей ситуации, но нет никаких причин подслащивать что-либо. Я знаю, что может случиться со мной. Вот почему я прошу тебя уберечь меня от полного умственного разрушения. Санс положил руку себе на живот, прямо над горящим светом. – Конечно, малыш, – прошептал он. – Я обещаю сделать все возможное, чтобы позаботиться о тебе. Я только прошу тебя не давить на себя. Я никогда не имел дела с такой душой, как твоя. Я не знаю, сколько ты можешь взять или сколько ты можешь потратить. Я не буду знать твою статистику, пока ты не родишься, поэтому я действительно не знаю, с чем мы будем работать. Я даже не уверен, что ты сможешь использовать боевую систему, хотя я не думаю, что тебе это обязательно нужно. Я столько всего не знаю о твоей душе... Так что все, что я могу попросить тебя сделать, это быть осторожным. Не важно, как сильно ты хочешь сломить Азгора, пожалуйста, будь осторожен, – закончил Санс легким шепотом. – Я... не могу ничего обещать, – призналось Маленькое Проклятье. <i>– Если он попытается причинить тебе боль, я не могу сказать, что буду контролировать ситуацию.</i> – Я все понимаю. – А пока я буду держать свои мысли при себе, чтобы уменьшить его гнев на нас. Я могу, по крайней мере, пообещать, что сделаю это. – Спасибо тебе, малыш, – ответил Санс, продолжая держать руку над пылающей душой. После нескольких минут молчания Санс повернулся, чтобы закрыть дверь. Как только замки были надежно заперты, Санс подошел к своей кровати и плюхнулся прямо на простыни. Сон настиг его через несколько мгновений, ускользнув от него прошлой ночью. Он не только провел ночь, оплакивая свою и свою детскую душу, а также благополучие и будущее своего ребенка, он также оплакивал очевидную смерть Реда. В какой-то момент в те давно прошедшие часы он решил просто сдаться: сдаться в борьбе с Азгором, спуститься в Подвал и построить новую дружбу, освободить свой народ от этого кошмара и позора правления. Он верил, что все будет намного проще для него, если он просто будет следовать за Азгором и всем, что он хочет. Но затем он вспомнил, как Азгор реагировал на Маленькое Проклятие, как Маленькое Проклятие было достаточно храбрым (или, возможно, достаточно глупым), чтобы противостоять Азгору без раздумий.... Наблюдая, как его сын противостоит этому тирану... борется за Санса, борется за него, пусть и недолго, Санс понял, что он не может умыть руки от этих событий. Он не мог сдаться, пока еще нет. Он должен был продолжать сражаться. Но больше всего он был нужен своему ребенку, этой душе, которая была вынуждена существовать. Санс знал, что роль матери маленького проклятия будет трудной, но он не мог просто пренебречь им — не тогда, когда Санс тоже нуждался в Маленьком Проклятии. Отец Санса, его брат, лучший друг и союзник — все они ушли. Если бы не Проклятие, Санс остался бы один. Он пришел сюда не только для того, чтобы ценить силу маленького Проклятия, но и его компанию. Как якорь, Санс надеялся, что сможет удержать свое Маленькое Проклятие на плаву.