Суббота, 12:31
В комнате ужасно душно, и открытое нараспашку окно никак не улучшает ситуацию. На улице кто-то радуется солнышку словно маленький ребенок, а кто-то проклинает его, снова и снова вытирая пот со лба. Какие же в мире разные люди живут. Кому-то нравится жара, кому-то холод. Кто-то любит кофе, кто-то чай. Кто-то сейчас пьет холодный мохито на Сейшелах, а кто-то лежит в облитой алкоголем одежде в позе звезды. Чеен уже как полчаса наблюдает за сопящей Лисой, раскинувшей конечности по всей кровати. В голове блондинки постоянно парят вещи, о которых она может думать вечность, но сегодня она эти вещи откладывает и уже полчаса как думает о другом. Лиса громко чмокает пухлыми сухими губами и прикладывает все усилия для того, чтобы разомкнуть словно склеенные веки. Девушка переворачивается и ложится на кровать спиной, комкая в ногах тонкое покрывало. Она мутным зрением смотрит на белый потолок и сладко потягивается, напоминает котенка. Самое интересное для Лисы начинается когда она поднимается с кровати, опираясь на локти. По крайней мере пытается это сделать. — Боже, — севшим от вчерашних криков голосом, говорит шатенка, а Чеен в этом слове читает всю боль. А вообще, Лиса не кричала вчера, а всего лишь пыталась подпевать хорошо знакомым песням, играющим по всему дому. Девушка хватается за голову обеими руками и найдя в качестве опоры стену — облакачивается на нее спинкой. — Чего ты так смотришь? — почти что сведя темные бровки на переносице спрашивает Лиса, наконец заметив на себе глаза Чеен, сидящей прямо напротив. Взгляд у блондинки всегда загадочный, этим днем особенно. Она сидит, положив на острые коленки локти, а подбородок поддерживает двумя кулачками. — Ты... помнишь как до общаги добралась? — совсем тихо, чтобы не делать головную боль Лисы еще ярче, произносит она. Чеен прищуривает глазки, осматривая одежду, в которой спала соседка по комнате. Она делала точно так же, когда не могла разглядеть что-то, находящееся на даже небольшом расстоянии. Зрение у Чеен полетело к чертям еще в старшей школе, только вот очки она наотрез отказывается носить. Конечно, рассматривался еще такой вариант, как линзы, но из-за них глазное облако ужасно горело, будто эти линзы были посыпаны острым перцем. — Частично, — выдает Лиса, сопроводив слово какими-то непонятными звуками. Честно, болело все: голова от алкоголя, ноги от танцев, горло от «пения». Нет, шатенка знает о последствиях алкоголя из всяких подростковых сериалов, но она не знала, что в висках будет бить так, будто баскетбольным мячом по голове получает, ежесекундно причем. — Спасибо, что дотащили, — медленно говорит она, и с такой же скоростью пытается сесть на кровать. Одежда неприятно прилипла к телу, ощущается как давящая вторая кожа, да и запах собственного перегара, честно говоря, не сильно радует. С последней фразой Лисы взгляд Чеен сильно меняется: глаза распахиваются во всю силу и вместе с ними поднимаются подкрашенные сегодня утром светлые брови. — Нет, похоже, что ты даже частично не помнишь, — произносит Чеен, а Лиса вообще ничего не понимает. Ей бы сейчас холодненькой водички со льдом, а не загадочная Чеен. — Потому что тащили тебя не мы, — блондинка встает с места и идет к небольшому шкафу в углу комнаты. Она достает оттуда вешалку с висящим на ней легким платьицем и оставив дверцу шкафа открытой, начинает переодеваться. Она всегда так делала, когда в комнате кто-то был. За деревянной дверцей ее никто не увидит. — Объясни-ка, — просит Лиса, и поняв, что в лежачем состоянии ей дышалось как-то легче, прилегла обратно. — Мы тебя искали в доме Мина, но не нашли, — выходит переодетая Чеен за дверь шкафа и закрывает ее. Встает перед зеркалом в полный рост и приглаживает мягкую ткань платья ладошкой. — Тогда мы подумали, что ты уже пришла в общагу и пошли сюда. Ну и пока мы шли по коридору, какой-то парень вышел из нашей комнаты. Было темно, мы не узнали его. Лиса и не знает о чем думать или как себя вести в такой ситуации. Какой-то парень притащил ее пьяную в комнату... Девушка судорожно хлопает ладонями по одежде, убеждается в том, что она на ней есть, хотя и до этого была уверена, и скрещивает руки на груди. Пока Чеен ищет что-то в косметичке, Лиса пытается вспомнить вчерашнее возвращение в общагу, или хотя бы лицо того парня, но в голове пустошь. Хотя, если говорить конкретно о ночи целиком, то в голове появляются достаточно четкие картинки. — О, проснулась тусовщица, — в комнату входит Джису, которая не закрыв двери ожидающе смотрит на Чеен. Та мажет прозрачным блеском по розовым губам и причмокнув пару раз откладывает косметичку в сторону, идет к дверям. — Куда вы? — спрашивает Лиса, когда встает на ноги. Для Джису и Чеен шатенка выглядит очень смешно, даже слишком. Она словно только что родившийся теленок — ходить даже не получается. Да и выглядит она похоже. — Послезавтра начало учебного года, если забыла. Куратор попросил помочь с заполнениями документов первокурсников. Ты взбодрись и тоже приходи к нам в библиотеку, там много бумаг, лишней не будешь, — быстро тараторит Джису, потому что обещали быть на месте уже десять минут назад и им неплохо бы немного поспешить. Девушки скрываются за старыми деревянными дверьми, а Лиса чтобы не грохнуться хватается за все что попадается под руки. — Как будто я знаю где она, — выдает смешок и случайно увидев себя в зеркале реально пугается. Вместо волос гнездо, а на лице до сих пор присутствует макияж, или... частично присутствует, очень частично. Увидев свое отражение она за секунду приходит в себя и схватив полотенце выбегает из комнаты в поисках ванны. Длинный коридор сильно путает глаза и ноги, Лиса вроде уже ходила в душ и знает где он находится, но сейчас она будто вовсе не в своем общежитии. Девушка решает пойти вперед, подумала, что встретиться ей какой-нибудь поворот и она сразу вспомнит где ванная комната, около которой люди постоянно стоят цепочкой, ожидая свою очередь. Смотря по сторонам Лиса сталкивается с владельцем каменной спины, обтянутой в темную ткань футболки и отходит на короткий шаг от парня, негромко сказав: — Извините. Темноволосый поворачивается к ней лицом, а Лиса его сразу же вспоминает. Это тот парень с вечеринки, который любит распускать руки. Как же он представился тогда... Чончук? Чонвук? Не важно. На лице парня Лиса видит четкую ухмылку, и она уходит с места столкновения как только голову посещает мысль, что этот парень сейчас заговорит с ней. А разговаривать с ним она не хочет. Лисе не сложно признаться себе в том, что считает этого парня красивым, даже очень. И она признается. Вот только какая разница насколько он красив, если все что ему важно — найти с кем бы переспать на вечеринке? Вспомнив о вечеринке, Лиса останавливается и хмурит брови. И именно в этот момент она на сто процентов уверена в том, что парнем, который привел ее в комнату, был этот Чонпук. Она продолжает свою дорогу, только вот шаги стали громче и яростнее. Она правда зла, больше всего на себя. Напиться никогда не было хорошей идеей ни в чьей жизни. Лиса ходит так по всему третьему этажу и даже не замечает, что она сворачивает в тех местах, которые возвращают ее обратно. — Заблудилась? — снова слышит спокойный голос темноволосого, стоявшего около подоконника. — Боже, ты меня преследуешь что ли? — Лиса складывает руки на груди, перед этим поправив маленькое полотенце, весящее на правом плече. — А похоже что это я наматываю круги по общаге? — усмехается парень. Чонгук даже не знает имени девушки, стоящей перед ним, но спрашивать не собирается. Ждет пока она сама захочет представиться. Не сказать, что Чонгуку нравятся дерзкие, холодные девушки, все как раз наоборот. Почему-то он уверен, что эта шатенка не та, кого из себя строит. Она далеко не та злая снежная королева из детской сказки. Так к чему притворство? — Слушай, я в помощи нуждаюсь очень редко, особенно от парней, — выдохнув из легких весь воздух произносит Лиса и легко кивает своим словам. — Так что в следующий раз, если он будет, не надо тащить меня в комнату, я сама как-нибудь справлюсь, — глаза автоматически закатываются, и девушка хочет уже уйти не дождавшись ответа, и даже не обращает внимание на появившемся удивлением на чужом лице. — Что ты несешь? — ничего не понявший Чонгук успевает обхватить широкой ладонью предплечье Лисы и спрашивает немного повернувшись профилем. Девушка на грубое прикосновение реагирует сразу. Одергивает руку так, словно кипятком облили. Глаза цвета шоколада становятся шире, а губы немного приоткрываются. Лиса незаметно машет головой в разные стороны и сдерживая желание позорно убежать, она уходит спокойно. — Не перегибай с дерзостью, — на последок говорит Чонгук в спину шатенки, но она ничего не слышит. Она странная. Она невероятно странная. Это все, о чем Чонгук может думать всю дорогу до своей комнаты. Больше ни о чем и не думает, потому что ужасно скрипучий пол не позволяет думать громче него. Вообще, здание общежития старенькое, ему не помешал бы ремонт, хоть где-нибудь. На голых стенах полно надписей и характеристик всех, кто здесь живет, кажется. Их, бывает, перекрашивают, но это бесполезно, потому что потом появляются новые. Еще хуже, чем были. Чонгук открывает деревянную дверь, на которой приклеен плакат с изображением полуголой красавицы. Уборщица постоянно их срывает, но он находит новые и вешает обратно, широко улыбаясь плакату. Или той, кто на этом плакате изображен. — Чимин? Ты же говорил что завтра приедешь... — Чонгук застревает в проходе не ожидая увидеть друга так скоро. Блондин как раз освобождал рюкзак от одежды, которую брал с собой. Чон подходит ближе и непонимающе смотрит на соседа, похлопав в знак приветствия по спине. — Я поссорился с мамой, вот и приехал пораньше, — подает уставший голос Чимин и обессиленно падает на кровать. Понять, что у Чимина что-то не так всегда было сложно, даже Чонгуку или Тэхену, но сегодня все эмоции с легкостью читаются на лице блондина. — Что случилось? — Чон садится на далеко не мягкий стул, лицом к его деревянной спинке, расставив широко ноги. Какой-то день сегодня странный, все чем-то дико недовольные, один Чонгук ходит себе по общежитии никого не трогая и пытается уже избавится от неприятного похмелья. — Ерунда, позлится пару дней и успокоится, — мажет правой рукой по воздуху, мол, правда ничего особенного. Выражение лица меняется сразу же после этого жеста. Чимин продолжает вытаскивать вещи из черного рюкзака и раскидывает по комнате, возвращает все на свои места. Возвращает беспорядок. — Слышал у Юнги вчера вечеринка была, как отдохнули? — для себя самого Пак перевел тему очень аккуратно и крайне незаметно, а Чонгук лишь дергает бровями и думает пока оставить друга в покое. Расскажет когда захочет. — Неплохо. Видел бы ты Тэхена, — сухие губы растягиваются в доброй улыбке. — Он никогда не был таким обкуренным. Нет, все было даже лучше, чем неплохо. Чон рад, что Юнги смог устроить что-то подобное перед началом универа, чтобы попрощаться с отдыхом от преподов. Парни уже на третьем курсе и за это время каждый из них хотел бросить учебу приблизительно пять раз. Потому что надоело уже... зачем пускать слюни на неудобной парте, если это можно делать в теплой кровати? По итогу они поспорили в начале лета на то, что не бросят этот стремный универ. А насчет вечеринки... нужно сказать, что сцена в ванной, где главных героев играли не соображающий Тэхен и какая-то девушка до сих пор в голове. Джульетта была неплоха, а вот Ромео как-то сильно подкачал. — Надеюсь с отцом у него не было проблем, — с усмешкой на лице говорит Чимин, втыкая зарядку в розетку. Отец у Тэхена всегда был пришибленный. Богатый, влиятельный, но пришибленный. — Я, кстати, и не знаю, — Чонгук только сейчас понял, что не уверен в какой момент потерял из виду Тэхена. — Он куда-то резко исчез ночью. Чон достает с заднего кармана телефон и пока пытается найти диалог с Тэхеном, Чимин говорит ему: — Может пойдем навестим его, если конечно он жив, — и хотелось бы посмеяться, но смех как-то не идет. Парни не раз видели побитого злого Тэхена. То, что с ним так поступает его собственный отец он рассказал где-то год назад, до этого он врал, что просто на его дороге появляются слишком много ублюдков. Чимин с Чонгуком в это, на самом деле, не верили, потому что Ким сам сильный парень и уж со своими сверстниками тот точно справится, сколько бы их против него не было. Но отец это совсем другое. Тут ты даже защититься не сможешь. Тэхен тоже не может. Никогда не мог.14:10
Парни аккуратно пробираются на территорию особняка. Они уже давно знают как пройти именно к этой части дома так, чтобы охранники семьи Ким их не заметили. Весь дом окружает высокое каменное ограждение. Во всем этом длинном ограждении есть одно секретное место, о котором знают только охранники на случай хорошо запланировано проникновение в дом с целью навредить отцу Тэхена, у которого полно врагов. Не только в этом городе, и даже не только в этой стране. Эту фишку ограждения Тэхен случайно узнал еще в детстве, а полтора года назад поделился этим секретом и с парнями. Ким наверное и мог бы пустить парней в свой дом через обычные входные двери, как нормальных гостей, но он этого никогда не делал. Тэхен не хотел чтобы его друзья знакомились с отцом, которому в свою очередь вовсе не обязательно знать друзей сына, чтобы постоянно называть их неудачниками. Чимин и Чонгук двигаются максимально медленно и тихо. Самое нелюбимое в подобных незаконных проникновениях это большое и явно не любящее ползающих на себе парней, дерево, которое растет прямо под окнами Тэхена, комната которого расположена на втором этаже особняка. — Это дерево с каждым разом все колючее, — ноет Чимин, решивший полезть на дерево первым, а теперь ужасно медлит. — Двигайся уже давай, — раздраженно кидает другу Чонгук, периодически смотря на покрасневшие ладони от неприятной коры дерева. Осматривая территорию для того чтобы понять местонахождение охраны, Чон заметил знакомую машину. А теперь все не может понять откуда она ему так знакома и почему так яростно пытается понять совершенно незначимую вещь. Ну видел и видел. Мало что ли машин таких в мире? Хотя... возможно таких роскошных и вправду немного. Пока Чон застревает в раздумьях, Чимин залезает в большое окно, а Тэхен с другой стороны убирает шторы, чтобы было легче пробираться. — В следующий раз поднимайтесь тише, отец так-то и копов вызвать может, — негромко говорит Ким, обратно зашторив окна. Парни осматривают Тэхена по уже устоявшейся традиции. Вроде не хромает, рукой движет свободно. — Он спалил что ты не был дома? — спрашивает Чонгук, кинув взгляд на закрытые двери. Чимин садится на самый странный матрас в своей жизни, а Чонгук на стул рядом с рабочим столом. Матрас странный потому что он черт возьми водяной. Кажется неудобным, но на самом деле мечта богов. Чимин решил, подобный матрас будет его первой покупкой, когда разбогатеет. — Вроде нет, он вернулся с работы только под утро, после меня, — Тэхен чешет затылок и громко выдыхает воздух, не оставив легким и грамма. Ему наверное нужно было привыкнуть ко всему, что происходит в его семье все двадцать лет, но до сих пор не может. Многие хотят быть на его месте: богатая семья, роскошный дом, лучшие машины и так далее и так далее. Но разве что-то из этого принадлежит Тэхену? Люди завидуют ему, в то время, как он завидует простым семьям, где не много денег, но много любви. Где отец семейства не изменяет жене почти в открытую. Где во время ужина за маленьким столом сидит вся семья. Где все не так, как у семьи Ким. — Ким Тэхен! — слышится из коридора грубый голос мужчины и у парня начинается паника, почти что настоящая. — Блять, — быстро реагирует он и с бегающими глазами смотрит в разные стороны, ищет спасение. Тэхен думал, что отец еще несколько часов назад поехал в офис, но, видимо, ошибся. — Полезайте, и чтобы ни звука, — подбегает парень к высокому шкафу со своей одеждой и как только открывает двери пихает туда тихо ноющих друзей. Ким слышно глотает то ли слюну, то ли гирю, и ложится на кровать, положив на колени ноутбук, валявшийся рядом. Мужчина грубо дергает ручку двери. Сам он никогда не стучался, но если к нему в кабинет заходил кто-то без стука, то нужно было крестить задницу. Старший Ким входит в комнату с ветровкой Тэхена в руках, и сердце парня падает в пятки. — Почему твоя ветровка шманит травой? — делая между каждым словом паузы, говорит Чанбин, и кидает куртку на кровать. Тэхен всегда был хорошим актером, наверное, если бы не отец, озабоченный компанией, то он бы с радостью пошел заниматься актерским мастерством. Или пошел бы в музыкальную школу, голос у него тоже хороший. Тэхен кажется совершенно невозмутимым перед отцом. Дрожь прячет внутри, как и желание выпрыгнуть из окна второго этажа с разбегу, не забыв сделать сальто в воздухе. — Не знаю, отец. Услышав эту фразу, Чимин начинает крестить друга сквозь дверь шкафа, а Чонгук хватается за сердце. Не хочется видеть сегодня смерть Тэхена. Но если ему суждено умереть сегодня, то чур эта толстовка сзади Чона достанется ему. — Если думаешь, что ты тут самый умный, то ты глубоко ошибаешься, щенок, — указывает мужчина на сына пальцем, подняв брови настолько высоко, насколько это вообще возможно. — Прекращай позорить меня и шляться непонятно где. Это последнее предупреждение. Второе предложение Чанбин говорит повернувшись спиной, и не дав сыну сделать глупостей, а все что он делает против отца это глупость, громко захлопнул дверь комнаты. — Как же я тебя ненавижу, мудак, — не так громко как хотелось бы произносит Тэхен и бросает большую подушку в дверь. Нельзя к такому привыкать, нельзя говорить, что такое обращение к сыну это нормально. Но Тэхен настолько устал за все двадцать лет то ли жизни, то ли существования, что он готов сказать, что это норма. В его семье все самое уродское стало нормой. — Ну, в принципе он прав, самый умный-то тут я, — первое, что говорит Чимин, высвободившись из шкафа и получает подушкой точно так же, как и дверь, которую так злобно закрыл отец.17:46
Сегодняшний день для Лисы был тяжелый, вообще-то он до сих пор такой. Сначала ужасная головная боль, потом снова ужасная головная боль, но в этот раз она называлась Чонкпук или как-то по-другому, и потом дневной сон, которого Лиса терпеть не может. Он и вправду ужасен, потому что когда просыпаешься под вечер чувствуешь себя каким-то инопланетянином, честное слово. А голова так и не прошла, после сна ситуация словно стала еще хуже. Но несмотря на это, Лиса решила навестить на работе Дженни, которая не выходила с ней на связь со вчерашней ночи. Войдя в приятное глазам помещение Лиса снимает наушники и прячет их в кармане косухи, скручивая в непонятный комок, который она потом будет долго и мучительно разматывать. Шатенка быстренько пробегает глазами по ресторану, но Дженни нигде не видит. Их персонала только умопомрачительный бариста за барной стойкой прячется. — Привет, не подскажешь где Дженни? — подойдя к парню спрашивает Лиса откинув формальности в сторону. Намджун отвлекается от кофе и мило улыбается подняв взгляд на Лису. — У черного выхода, можешь пройти через кухню, — говорит тот, кивнув на дверь недалеко от его рабочего места. — Спасибо, — коротко благодарит Лиса и незамедлительно идет к той самой двери. Девушка попадает на кухню, где ужасно душно. Обычно повара заняты намного больше чем сейчас, но клиентов в зале было немного, а это все объясняет. Пока мужчины странно смотрели на Лису, которая пыталась быть незамеченной, ведь посторонним вообще ни в коем случае на кухню нельзя. Но не очень занятые повара тут же ее увидели и начали возмущаться себе под нос. Когда Лиса толкала еще одну дверь, она молилась богу, чтобы эта дверь вела к черному выходу, а не к какому-нибудь большому холодильнику или еще к чему-нибудь. Шатенка расслабляется когда легкий приятный ветерок омывает красивые черты лица, и когда она замечает спину Дженни, сидящей возле круглого небольшого столика, такие места у черного входа всяких кафешек обычно служат курилкой. — Привет, можно к тебе? — подойдя немного ближе спрашивает Лиса, заметив грустное выражение лица подруги. — Привет, конечно, — приятно удивляется Дженни перед словами немного вздрогнув. Она была вся в мыслях, даже не заметила как Лиса открыла двери. Эта ночь для Дженни была не самой легкой в ее жизни, хотя по плану должна была быть именно такой. Когда брюнетка пришла домой, она сразу приняла душ и укутала себя в одеяло, несмотря на теплую погоду даже под утро. Она больше не плакала как тогда, в ванной, в компании трех странных парней. У нее не было сил даже на слезы. Дженни думала, думала, думала и все пыталась заснуть, что удалось всего на два часа. — Грустишь? — пододвигая синий стул из пластика ближе к девушке спрашивает Лиса. Она всегда начинала выпытывать из людей волнующие их вещи издалека. Таким образом она как бы подталкивала их к тому, что она готова выслушать. — Да нет, отдыхаю просто, — Дженни не поддается. — Как провела вчерашнюю ночь? — пытается перевести тему с себя на Лису, и вторая это сразу понимает. — Очень даже хорошо, первая вечеринка прошла почти так же, как я этого хотела, — широко улыбается Лиса, кладя ладони на коленки. Вечеринка дома у незнакомого человека для многих большой страх, а для других совсем наоборот. Некоторые думают о новых знакомствах, или может просто о хорошем времяпровождении с друзьями, а некоторые бояться, потому что рядом с незнакомыми абсолютно все может пойти не так. Но... если не рискуешь, то не пьешь шампанское, так ведь? — До сих пор не верится, что это была твоя первая вечеринка, ты кажешься профи в таких вещах, — подхватывает улыбку Лисы Дженни, немного толкнув ту в плечико. — Да? — шатенка заправляет прядку волос за ухо и несильно кусает нижнюю губу. — К сожалению, это не так... Я смогла вздохнуть только спустя восемнадцать лет, когда переехала от слишком уж скучных родителей, — Лиса не оставила затею вытащить из Дженни то, что ее беспокоит. А для этого нужно самой быть честной. Разговоры о родителях, если честно, для Лисы самое неприятное. — А что насчет тебя? По тебе тоже не скажешь, но как раз ты не новичок. Так почему ты так быстро ушла? Прислушиваясь к тяжелому молчанию Лисе стало слишком неудобно из-за своей настойчивости. А Дженни так смотрела на серый асфальт недалеко перед ними, будто просто думала как правильно сказать то, что ее уже не первую неделю убивает изнутри. — Я не новичок только из-за бывшего, он любил вечеринки, — голос становится тише, а Лиса садится еще ближе. — Помнишь когда к нам подошла вторая твоя подруга? — наконец-то поднимает взгляд с дороги Дженни и смотрит Лисе прямо в шоколадные глаза. — Джису? Лиса немного хмурится, а когда замечает кивок брюнетки, возвращает брови на свои привычные места. — Он изменил мне с ней, — в конце предложение Дженни не может сдержать усмешку. Потому что смешно это. Он притащил ее на вечеринку, как и в другие разы, и решил, что лучшим решением будет пойти с Джису в одну из комнат дома. После этого Дженни не покидала мысль, что это была не первая измена, и она не понимала имела ли когда-нибудь вес в его жизни. А не понимать такие вещи очень сложно. Ты чувствуешь себя обманутой, использованной, совсем ненужной. — Я даже не знаю что сказать... Лиса не врет, она правда не знает. Не знает даже какие чувства испытывает Дженни и как долго это продолжается. Меняется ли что-то внутри нее со временем или нет... она совсем ничего не знает. Даже о любви ничего не знает. У Лисы никогда не было отношений, потому что позволить кому-то дотронуться до своего сердца очень сложно. Она никогда не хотела столкнуться с этой сложностью. — Да ничего, все в прошлом, — зачесывая густые волосы назад пятью пальцами говорит Дженни, надевая на лицо свою любимую фальшивую улыбку. Она не хочет чтобы ее жалели или испытывали к ней хоть немного схожие эмоции с этой. Ведь Дженни о прошлом не думает, у нее только настоящее и будущее. И она верит, что чем больше она будет говорить себе эти слова, тем правдивее они станут. — Дженни, ты очень нужна, — дверь открывает Намджун с улыбкой, просящей извинения за прерванный разговор. — Потом еще поболтаем, — на бегу говорит Дженни, хлопая по карманам в поисках своего блокнотика и ручки. А Лиса остается думать в гордом одиночестве еще минут десять, и сделав неплохой вывод, озвучивает его вслух, после чего идет обратно к общаге: — То что ты убежала как только пришла Джису доказывает, что ничего у тебя не в прошлом. На улице уже вечер, но Лиса это замечает только когда подходит к общежитию и видит многих ребят, сидящих возле нее. Большое пятиэтажное здание окружено зеленой травой и милыми крохотными цветочками, растущими рядом с ней. Вечером многие студенты выходят из комнат и сидят, кто на травке, кто на скамейке. Это наверное можно назвать традицией. После шести включается милый фонтанчик с меняющейся в ней подсветкой. Звук водички на улице очень расслабляет, а это именно то, что нужно каждому студенту. Среди незнакомых людей Лиса находит Чеен и Джису, сидящих под деревом. Все же эти двое неразлучны, сколько бы они не ссорились из-за парня или чего-то другого. — Лиса, все нормально? Почему ты не пришла в библиотеку? — девушка не успевает даже подойти к соседкам, как Джису заваливает ее вопросами. — Я ее не нашла, — врет Лиса, потому что библиотеку она даже не искала, ей хватило ванной. Она громко выдыхает и садится рядом с девочками, опираясь спиной о грубое дерево. — Куда Чеен уставилась? — смотрит на блондинку и пытается проследить за ее взглядом, но в толпе людей не поймешь на кого именно она там смотрит. — На Чимина конечно же, куда еще, — Джису поднимает правый уголок розовых губ и кивает в сторону группы парней. Лиса сразу понимает о ком именно идет речь, но вопрос все равно озвучивает: — Это тот самый, по которому она слюни пускает? — суживает глаза, думает, что это поможет ей лучше увидеть лицо парня. — Ну... должна признать, что парень красивый такой, — губы Лисы приобретают непонятную форму, они всегда так выглядели, когда она оценивала кого-то. Боковым зрением заметив, что Чеен готова ее съесть, если что, Лиса театрально поднимает руки. — Молчу, только не убивай, — Джису мило смеется, а Чеен продолжает раздевать Чимина глазами. — Слушайте, а кто этот темненький справа от Чимина? — Лиса только сейчас замечает этого надоедливого брюнета. — Чонгук. За ним все девочки бегают. Сильный, красивый, иногда умный, впрочем, почему бы и не побегать... Да и он, вроде бы, редко отказывает, если это не касается отношений, — Джису сразу перечисляет факты, заработанные Чонгуком за два года учебы в университете. Вообще Джису ходячая биография всех студентов, кроме первокурсников. — Выходит он местная шлюха? — Лиса кривит лицо подняв голову выше. Ничего удивительного, таких везде можно найти, и в испанских сериалах, и в норвежских, а в американских они чаще всего. Уж Лиса знает. — Выходит так, — соглашается с ней Джису, растягивая улыбку на лице. — А чего ты про третьего не спрашиваешь? — снова кивает она в сторону, но уже на другого парня в компании. — Тэхен? — Ты его знаешь? — удивляется Джису, смотрящая на профиль Лисы. А та лишь выдает слабый смешок: — Конечно, брат же все-таки.