Чёрно-белая любовь

— Дан, ты планируешь разобраться с этим? — двое мужчин сидели в комнате Тины. Девушка спала уже несколько часов, так как после операции сил у нее совсем не осталось. — Естественно, этот урод перешёл уже все границы. Да, мои люди убили его жену, но значит за дело пристрелили. Мои никогда просто так не убивают, — мужчина стукнул кулаком по подлокотнику. — А Тина девушка сильная, операцию на живую перенесла. Скажи мне честно, между вами было что-то прошлой ночью? мужчина серьёзно взглянул на Дана. — Было, только это все было по пьяной лавочке и является огромной ошибкой для нас обоих. Как только мы вернёмся в город и я сделаю все дела, отправлю её домой. Ты тогда был прав, если держишь насильно, ничего не получится, — женский стон разрезал мужской шёпот. — Мама… — девушка звала мать, во сне протягивая руку куда-то в воздух. Я пойду, если нужна будет помощь мы с бабушкой на кухне, — Дан кивнули подошёл к кровати. Он дотронулся до руки Кароль, которую она протягивала, но тут же Отпустил ее, прикладывая руку ко лбу. — Тина, мужчина аккуратно попытался её разбудить, но девушка лишь ухватилась за его руку. — Бабушка! — мужчина выглянул за дверь и громко крикнул. Через несколько минут в комнату зашла женщина. — Что у вас такое? — Тина снова протянула руку. — У неё температура и бред, что делать? — женщина вышла, но через несколько минут вернулась с какими-то настойками и компрессом для лба. *Неделю спустя* Дан сидел на полу, Тина не приходила в себя уже неделю. Температура оставалась на отметке тридцать девять градусов. — Дан… — тихий шепот вывел мужчину и дремоты, в которую он провалился, потому что несколько дней не спал. — Тина? — он нахмурил брови, как обычно это делает и поднялся. — Как ты? — Болит всё, что было? — она оглянулась и поняла что находится дома у Дана. — Встать можешь? — он протянул девушке руку и она ухватившись здоровой рукой потянулась с кровати. Она морщила лицо из-за неприятных ощущений в области раны, но она все равно села на кровати. Голова начала сильно пульсировать и черные круги появились перед глазами. — Оуф, — девушка глубоко вздохнула и опрокинула голову назад. — Что? — мужчина взял с комода бинты и сел рядом. — Нужно отработать и перевязать рану. — он разрезал бинты, которые были на руке и взяв вату, которую он предварительно намочил в водке приложил к ране. Девушка вскрикнула от неожиданной боли. Мужчина не обратил на эти звуки никакого внимания и продолжил работать с раной. — Пока ты неделю лежала в горячке, рана не плохо так затянулась. — Неделю?! — удивлённо подняла голову Кароль и посмотрела на Дана. — Я целую неделю лежала без сознания? — Да. Воздух под лунным светом тонко редеющий, поверхность снежная в бледной синеве. Под холодным и пронизывающим ветром прижимаются друг к другу ветви березы, всюду бегут, вихрем останавливаясь в облачко… Как дрожат тонкие ветви березы, шумит и свистит ветер, и ты один здесь, кто думает об уют… — Вова, — мужчина что-то искал в программе, не обращая внимания на девушку. Она подсела ближе и положила руки ему на плечи. — Юля, я очень занят, очень! — воскликнул Владимир и дёрнул плечом. — Ты приехал из Венеции совсем другой. Что с тобой там сделали? У нас до твоего отъезда были прекрасные отношения. Они у нас были, если быть честным. А сейчас что? — мужчина отложил ноутбук и посмотрел на девушку. — Ну что? Что ты хочешь услышать от меня? Я не люблю тебя! — от услышанного девушка поднялась с места и словно выпущенная из пистолета пуля покинула кабинет, громко хлопнув дверью. Лунное небо над силуэтами деревьев — спокойное смешение зеленого и синего. Неостановимо небо тянет взгляд к себе, оставляя его там, растворяя в крутящихся линиях. Струится свет бледный, а даль за небом и горизонтом светла. Мерцающий свет, сверху входя в лес, пронзает его. Первые минуты свет задерживает тебя тусклым, но после неожиданно все резко, видишь ночью, когда будто не положено тебе видеть. А лес звенит под луной неподвижными ветвями, звон неслышный под глубоким небом. Звенит лес, от стволов деревьев тени — плоскости. Странно, когда тени ночью, жутковато в огромном лесу при лунном освещении, потому что ты один, ты вынужден следовать предчувствию. Ты силен, для тебя предчувствие — игра, ловушка для раскрытия смысла. А странность остается, то ли как инерция, то ли мы чувствуем больше, чем знаем. Взглядом ты опережаешь силуэты деревьев, ты переступаешь через тени как светло! Тонкий звон ветвей, шептание снежных полян — все выдумано тобой? — Как ты себя чувствуешь? — Дан сел на противоположный край кровати и взглянул на Кароль. — Знал бы ты, как у меня болит рука, — девушка провела тыльной стороной ладони по больной руке и вздохнула. — Но всё стало гораздо лучше, чем было в первые дни. Спасибо… — Нам нужно возвращаться, потому что у мамы скоро день рождения. Она очень обидеться на меня, если я не приеду, — далее Дан проделал стандартную для него операцию. Он обработал руку девушки и сделал новую повязку. *** — Олечка! — воскликнула женщина, выходя на улицу и встречая первых гостей. — Мама, наконец мы добрались до вас. Здравствуйте! — блондинка обняла женщину и перебросила свой взгляд на Джамалу, которая только что подошла. — Привет! — Привет, Оля! Как вы доехали? — девушка увела гостью с собой в дом, а из автомобиля вышла девочка лет пятнадцати. — Здравствуйте, тетя Оля, — девушка дружелюбно улыбнулась и ответив на несколько вопросов направилась следом за матерью. В дом прибывали люди, ведь Завтра День Рождения у главной женщины в жизни семьи Балан и не только… Сумеречный оловянный свет после захода солнца — самостоятельное время! Свет — словно выскочивший из каких-то тисков да и так остался самим собой. И темнели городские улицы, темнели дома, высилось недоступностью небо: всё на свете сжималось к себе, освобождая свет. Этот свет долго умирает внутренней темнотой, равномерной, будет закрываться это редкое пространство свежести, пространство ненасытных глаз, многомерное пространство, останавливающее тебя — многомерное замерзающими плоскостями. И всё это огромное, хаотично и светло-мерцающее, всё вместе враз и постоянно отлетало от земли, от основы, от прохлады: ты же оставался — странно! И уже прекрасный свет без возврата берёт что-то невысказываемое тобой, что-то бестелесное и огромное: вместе с удивлением это отдых твой, « лучший в мире » отдых. А свет прозрачный — цвет предметов вокруг. Силуэтнее становятся деревья, дома, предметы, всё декоративнее и неправдоподобнее, и всё ярче светится словно вырезанная близкая и понятная луна: уходит пространство вверх…