«Может быть, я некрасива на вид, Но строго меня не судите. Ведь шляпы умнее меня не найти, Что вы там ни говорите. Шапки, цилиндры и котелки красивей меня, спору нет. Но будь они умнее меня, Я бы съела себя на обед. Все помыслы ваши я вижу насквозь, Не скрыть от меня ничего. Наденьте меня, и я вам сообщу, С кем учиться вам суждено. Быть может, вас ждет Гриффиндор, славный тем, Что учатся там храбрецы. Сердца их отваги и силы полны, К тому ж благородны они. А может быть, Хаффлпафф ваша судьба, Там, где никто не боится труда, Где преданны все, и верны, И терпенья с упорством полны. А если с мозгами в порядке у вас, Вас к знаниям тянет давно, Есть юмор и силы гранит грызть наук, То путь ваш — за стол Равенкло. Быть может, что в Слизерине вам суждено найти своих лучших друзей. Там хитрецы к своей цели идут, Никаких не стесняясь путей. Не бойтесь меня, надевайте смелей, И вашу судьбу предскажу я верней, Чем сделает это другой. В надежные руки попали вы, Пусть и безрука я, увы, Но я горжусь собой.»
Песня заканчивается, и весь зал единодушно зааплодировал. Шляпа поклонилась всем четырём столам. Рот её исчез, она замолчала и замерла. Профессор МакГонагалл шагнула вперёд, в своих руках она держала длинный свиток пергамента: — Когда я назову ваше имя, вы наденете Шляпу и сядете на табурет, — произнесла она. — Начнем… И началось… Женщина вызывала каждого первокурсника из своего списка, и те примеряли шляпу, она-то и говорила, на каком факультете они будут учиться семь лет. Так продолжалось до тех пор, пока со своего места не поднялся директор школы, Альбус Дамблдор. — Добро пожаловать! — произнёс он. — Добро пожаловать в Хогвартс! Прежде чем мы начнём наш банкет, я хотел бы сказать несколько слов. Сегодня к нам прибыл ученик, который до этого момента был на домашнем обучении. Гарольд заметил заинтересованные лица учеников Хогвартса, которые после слов директора повернулись к нему, но никак на это не отреагировал. Ему вообще было на это плевать. Ведь прямо на него смотрел главный манипулятор Магического мира в Британии из его прошлого. Этот человек испортил ему всю жизнь в его времени. И даже после своей смерти он продолжал это делать. Дошло до такого, что его бывшие друзья упекли в Азкабан, а уж там парню пришлось пережить десять лет заключения. Каждый день приходилось слушать крики страха жертв Волан-де-Морта. И всё это ему обеспечил приветственно улыбающийся Альбус Дамблдор. — Гарольд Певерелл, прошу вас примерить Распределяющую шляпу и узнать, на каком факультете вы будете учиться. Гарольд под взглядами учеников спокойным шагом направился к табурету, взял шляпу из рук предложившей ему Минервы и сел. «Молодой человек, я, конечно, восхищена вашим продвижением в защите своего разума, но всё же попрошу вас снять с себя щит». «Перед тем, как я это сделаю, очень настоятельно попрошу вас не говорить ничего Альбусу Дамблдору после того, как вы узнаете многое обо мне». «Личные счёты с директором?» «Это не имеет значения в данный момент». «В личные счёты я никогда не полезу. И к тому же я была создана великими Основателями, поэтому на мне есть защита». «Защита?» «Да, защита, как раз для таких случаев. Как бы директору ни хотелось, но он не сможет заставить меня рассказать то, что я увидела». «С чего же мне вам верить?» «Нет выбора…» Гарольд решил не отвечать на такой колкий ответ шляпы и снял свои щиты. «Неужели это всё правда?!» «К моему глубочайшему сожалению, да, это правда, — проговорил в ответ бывший узник Азкабана. — А теперь, думаю, нам следует заканчивать этот разговор. Я ощущаю, как директор и остальные преподаватели начинают подозрительно смотреть на нас». «Согласна с вашим утверждением, мистер Певерелл, думаю, мы сможем позже продолжить нашу беседу?» «Конечно…» — Слизерин!***
Как только приветственный пир в честь начала нового учебного года прошёл, Гарольд вместе с другими слизеринцами направился в подземелья. Во время приветственного пира парень ощущал изучающие его личность взгляды. И исходили они от, казалось, всех учеников Хогвартса. Да и преподаватели не отставали. И их понять можно было. Всё-таки появился наследник древнего и благородного рода. Певереллы были настолько древними, что, казалось, никто и предположить не мог, что с ними будет учиться один из его представителей. Что ж, Гарольд должен признать, его это очень забавляло. Факультет Салазара настороженно встретил его. А представители этого змеиного факультета следили, казалось, за каждым его движением. Хоть и старались продолжать вести себя непринуждённо. Общались с друзьями. Хоть и не так громко, как вели себя гриффиндорцы. Гарольд отметил, что среди преподавателей больше всего к нему внимания уделял декан. Молодой Слизнорт. Расчётливый взгляд стоило запомнить. Как, впрочем, и заинтересованный со стороны Дамблдора. Всё-таки от этого старого волшебника стоило многого ожидать. Если он заинтересован неизвестной личностью, коей и является Гарольд, то стоит держаться как можно дальше от директора. Вполне вероятно, в голове Дамблдора уже возникла часть какого-нибудь плана, в которой какую-то роль будет играть Певерелл. Минерва лишь поглядывала на него. Но не настолько часто, чтобы заострять на этом внимание. Больше всего женщина смотрела на своего начальника и что-то шептала ему. На что получала в ответ лишь лучезарную улыбку. Догадаться о том, что обсуждают его, не стоило никаких усилий. Флитвик лишь украдкой взглянул на заинтересованную личность и продолжал что-то рассказывать профессору Травологии. Взглянув на стол гриффиндорцев, Гарольд лишь убедился в том, что он явно никто для родителей. Как и для крёстного. Что ж, никто ведь ему не запрещал наладить с ними отношения. Стоило это делать аккуратно. Он точно знал: даже в этом времени гриффиндорцы и слизеринцы конфликтовали между собой. Поэтому делать поспешные шаги не стоило. У него имелся целый год впереди, чтобы наладить с ними контакт. Да и, возможно, найти союзников. Желательно верных. Всё-таки держать предателей не очень-то хотелось. То же самое касается и тех сторонников, которые пойдут за ним только лишь из-за своего страха. Предстоял очень трудный год. Да и не стоило забывать про Волан-де-Морта. Гарольд сомневался в том, что мимо этого тирана пройдёт новость, что в Хогвартсе появился наследник древнего рода Певереллов. Спустившись в подземелья, парень вместе с остальными сокурсниками попал в общую гостиную факультета: выглядела она со вкусом обставленной, на стенах висели гобелены, изображающие подвиги знаменитых слизеринцев в Средние века, например, со сценой убийства единорога. Банально. Чего он ожидал от факультета, из которого большинство служило в будущем Волан-де-Морту? У стен стояли старинные буфеты из тёмного дерева. Несмотря на наличие каминов, в комнате было холодно и неуютно. Освещение тоже было под стать обстановке: волшебные светильники освещали пространство холодным болотным светом. Хотя, как Гарольд отметил, большинство старшекурсников отлично себя чувствовали и уже с интересом смотрели на новичков. Видимо, они просто использовали согревающие чары, которые, кстати, не забыл и сам бывший узник. Поэтому тоже стал ощущать небольшой комфорт в гостиной Слизерина. — Я — староста, Люциус Малфой, и я рад приветствовать вас на факультете Слизерин. Наш герб — змея, мудрейшая из существ. Наши цвета — изумрудно-зелёный и серебряный. Вход в нашу гостиную спрятан в подземельях Хогвартса. Как вы увидите, её окна выходят на подземные озёра замка. Мы часто видим, как мимо нас стремительно проносится гигантский кальмар, а иногда и более интересные существа. Нам нравится думать, что наше пристанище окутано атмосферой таинственности и подводных кораблекрушений. Вот некоторые вещи, которые вам следует знать о Слизерине, и ещё некоторые — забыть. Голос знакомого человека отвлёк Гарольда от размышлений. — Во-первых, давайте развеем некоторые мифы. Возможно, до вас доходили слухи о факультете Слизерин, будто все мы — тёмные маги и будем общаться с вами, только если ваш прадед был великим волшебником, и всё в таком духе. Хорошо, вы ведь не хотите верить всему, что слышите от соперничающих с нами факультетов. Я не отрицаю, что мы выпустили свою долю Тёмных магов, но их также выпускали и остальные три факультета — они просто не хотят в этом признаваться. И да, у нас традиция принимать студентов, вышедших из многочисленных поколений волшебников и волшебниц, но в настоящее время на Слизерине можно найти большое количество учеников, у кого хотя бы один из родителей — магл. Вот малоизвестный факт, который другие три факультета не очень-то и учитывают: Мерлин учился на Слизерине. Да, сам Мерлин, самый известный в мире волшебник. Он научился всему, что знал, на нашем факультете! Вы хотите следовать по стопам Мерлина? Или вы лучше будете сидеть за старым столом прославленной выпускницы Хаффлпафф Эглантайн Паффетт, изобретательницы самонамыливающейся тряпки для мытья посуды? Я так не думаю. Но довольно о том, что не имеет к нам отношения. Давайте поговорим о том, кем мы являемся. Наш факультет — самый классный и дерзкий в школе. Мы играем на победу, потому что мы заботимся о чести и традициях Слизерина. Мы также пользуемся уважением нашего брата-студента. Да, это уважение может иметь некоторый оттенок страха из-за нашей Тёмной репутации, но знаете что? Это может быть забавным — иметь репутацию приверженца тёмной стороны. Оброните несколько намёков на то, что вы имеете доступ к целой библиотеке проклятий, и посмотрите, захочет ли кто-нибудь стащить ваши вещи. Взглянув на вход в гостиную, Гарольд увидел декана факультета Слизерин, Горация Слизнорта. «Драко явно пошёл не в своего отца… слишком был предсказуемым». И ведь точно. Как бы Драко ни старался, но стать похожим на своего отца у него не получилось. Конечно, есть вероятность, что он в мать пошёл, вот только та была из рода Блэков, а те никогда не были такими трусливыми. И уж тем более предсказуемыми. Безумность в них присутствовала. Вот только опять-таки Драко в этом явно также обделили. Поэтому тут вполне может возникнуть небольшой вопрос про наследия Люциуса. Может, он напоследок или во время медового месяца гульнул с какой-нибудь волшебницей? А может, даже и с маглой. Всё может быть. — Мы — как наш герб: гладкие, сильные и зачастую неправильно понятые. Например, мы, слизеринцы, приглядываем друг за другом, чего нельзя сказать о Равенкло. Не говоря уже о том, что равенклонцы являются самым большим стадом зубрил, какое вы когда-либо видели, они идут друг у друга по головам, чтобы получить хорошие оценки, в то время как мы, слизеринцы, — братья. Коридоры Хогвартса могут подкидывать сюрпризы неподготовленным, и вы будете рады, что змейки на вашей стороне, пока вы передвигаетесь по школе. По нашему убеждению, став однажды змейкой, вы становитесь одним из нас — одним из элиты. Вы знаете, что Салазар Слизерин искал в своих учениках? Семена величия. Вы были выбраны на этот факультет, потому что у вас есть потенциал стать великим в прямом смысле этого слова. Хорошо, вы можете увидеть пару человек, слоняющихся по общей гостиной, о которых вы не могли бы подумать, что им уготовлено нечто особенное. Отлично, держите своё мнение при себе. Если Распределяющая шляпа направила их сюда, значит, в них есть что-то выдающееся, и не забывайте об этом. И, говоря о людях, которым не предназначено быть великими, я не упомянул гриффиндорцев. Многие вот говорят, что слизеринцы и гриффиндорцы представляют собой две стороны одной медали. Лично я думаю, что гриффиндорцы — не более чем подражатели слизеринцев. Заметьте, некоторые люди говорят, что Салазар Слизерин и Годрик Гриффиндор ценили одни и те же качества у студентов, так что, возможно, мы похожи в большей степени, чем нам хотелось бы думать. Но это не означает, что мы дружны с гриффиндорцами. Они любят побеждать нас лишь немногим меньше, чем мы — их. Ещё некоторые вещи, которые, может быть, вам понадобится знать: штатное привидение нашего факультета — Кровавый Барон. Если вы с ним поладите, он иногда согласится запугивать людей по вашей просьбе. Только не спрашиваете его, откуда у него кровавые пятна, он этого не любит. Пароль от гостиной Слизерина меняется каждые две недели. Следите за доской объявлений. Никогда не приводите никого с другого факультета в нашу гостиную и не сообщайте им наш пароль. Никто из посторонних не заходил к нам уже более семи веков. Что ж, я думаю, это пока всё. А после этого Люциус показал, где находятся спальни для мальчиков. Его напарница принялась делать то же самое, только показывая девочкам. Гарольд зашёл в спальню, в которой стояли полукругом большие кровати, украшенные серебряными вставками, завешенными зелёными пологами. Он лишь едва заметно качнул головой и подошёл к свободной кровати, на которую ему указал будущий отец Теодора Нотта. В спальне было две кровати. Это насторожило Гарольда. С его громкой родословной его вполне могли убрать на факультете Слизерин. Поэтому доверившись своему чувству предосторожности, парень с яркими изумрудно-зелёными глазами принялся накладывать на свою кровать защитные чары. Некоторые из них были из библиотеки Певереллов, поэтому даже если отец Теодора и увидит быстрые движения его волшебной палочки, то понять, что же наложено на кровать нового соседа, никогда не сможет. Решив лечь пораньше, Гарольд понимал, что в дальнейшим будет очень сложно. На данный момент он на седьмом курсе. И находится на факультете Слизерин. Вероятность хоть и была небольшой, однако парень был уверен в том, что несколько учеников Салазара явно уже приняли метку Волан-де-Морта, а это было очень плохо. Не то чтобы Гарольд хотел их спасти… в будущем могут возникнуть глобальные проблемы. Как и множество трупов. И всё-таки понять мотивацию Волан-де-Морта невозможно. Вот о чём он только думал, когда стал истреблять маглорождённых? Да, впрочем, и полукровок? Неужели он не понимал, что таким образом сокращал численность волшебников в Англии? Или думал, что чистокровные в раз смогут вернуть эту самую численность? Только тут он, конечно, палку бы перегнул. В волшебном мире и так большинство волшебников являются друг другу родственниками. И куда уж больше… просто не понять. Парень был уверен, что с его появлением многое может поменяться. И надеяться на то, что его оставят в стороне, глупо. Даже было интересно, кто же первым решит привлечь его на свою сторону? Дамблдор или Том? Очень интересно, но и жутко опасно. Играть с такими опытными соперниками не стоило. Ситуация вполне может оказаться плачевной. Как это и произошло с Северусом. Если он правильно помнил, то помочь бедному профессору никак не мог. Ведь тот после ссоры с Лили мог уже принять метку. А может, и нет. Может, есть ещё время. Маловероятно. Сейчас ему следует хорошенько отдохнуть и выбросить ненужные мысли. Гарольд понимал, что на факультете Слизерин встретит множество неприятных знакомых. Та же Беллатриса Лестрейндж… точнее, Блэк. Хоть ненависть он и оставил в Азкабане, но вот осторожность нужно держать. То, что она его запомнила — это точно. С такой громкой фамилией трудно затеряться. Хоть девушка и не стала как-то «стрелять» глазками в его сторону, но вот заинтересованность точно появилась. Хотя про эту заинтересованность он уже понял, когда сел на стул перед всеми факультетами. Ладно, сейчас ему следует отдохнуть, а на следующий день решать свои проблемы, а то, что они будут, он даже не сомневался.Продолжение следует…