***
10 февраля. Я проснулся довольно поздно, зная, что миссий на сегодня нет. Настроение испортили картинки прошлого — впрочем, ничего нового. Когда я выглянул в окно, моему взору предстал массивный снегопад. Да, зима в этом году действительно разыгралась по максимуму. Плотные хлопья снега слипались прямо налету, падая белоснежным покрывалом на землю. Небо затянуло, было довольно пасмурно. Я выдохнул, твёрдо решив, что ни за что и никуда не выйду. Спустившись вниз, я услышал возню на кухне. — Бабуль? Ты чего там так громко делаешь? Может, тебе помочь? Шуршание усилилось, а в ответ послышался скомканный и расторопный ответ: — Н-нет, что ты, я просто решила… эм… перебрать все сковородки! — А? Хах, бабуль, ты ж шутишь? — сказал я, слегка усмехнувшись. Я хотел зайти на кухню, но бабушка вылетела из неё, захлопнув дверь. — Ч-что такое? Я бы хотел покушать… — Я-я делаю там уборку, а ты вечно неаккуратен, когда ешь! И-и вообще, я бы хотела, чтобы ты кое-что купил! — тараторила бабушка, всячески не пуская меня. — Это не может подождать? — бурчал я, пытаясь прошмыгнуть на кухню. — Не-е-ет, — упиралась бабушка, оказывая мне сопротивление. — Обито! Будь. Хорошим. Мальчиком! Прошу тебя! Я сдался. Сегодня она явно не в духе. Я выдохнул и сказал: — Да, конечно. Что это? — Клубника! — Ч-чего?! В середине февраля?! Бабуль, у тебя точно всё хорошо? Я потрогал её лоб. Не горячий. Она неловко засмеялась, погладив меня по голове. — Пожалуйста, поищи её. Думаю, в лавку недавно завезли новую партию овощей, фруктов и ягод. Быть может, у них есть клубника… Мне она очень нужна. Бабушкино лицо было очень озадаченным. Видимо, это важно. Поэтому я не могу её подвести. Её улыбка, которую я увижу, если принесу ягоды, скрасит весь этот мрачный день! Я погладил её по руке, показал большой палец и заявил: — Ха! Я нашёл столько кошек, что уж каких-то ягод не найду? Не волнуйся! Глазом не успеешь моргнуть, как я принесу их тебе! Бабушка слегка удивилась, а потом захихикала. — А? Бабуль, что смешного? Ты мне не веришь? — М? Нет-нет, хи-хи-хи, как раз наоборот. Просто вспомнила, как твоя мама, когда была беременна тобой, сидя за обеденным столом, рассуждала о клубнике. Она очень её любила. — Правда? — Угу. И твой отец… — начала она, слегка погрустнев. — Что он? Бабуль, продолжай, пожалуйста. — Ох, прости-прости… давай в другой раз, хорошо? — А? Что-то не так? — Нет, мой милый. Просто… сначала закончу дела. Я всё расскажу, но попозже, договорились? — Эх, хорошо… — разочарованно согласился я. — Тогда я быстро найду клубнику и вернусь! С этими словами я шустро накинул куртку, надел обувь и помчался к выходу. — Обито, не забудь шапку и шарф! Холодно нынче на улице, — кричала мне вслед бабушка.***
Бр-р-р, ветерок-то разгулялся. Ещё и сугробы, как назло. Фугаку-сан вместе с остальными сотрудниками полиции разгребал завалы в квартале, но, видимо, работы меньше не стало… Я медленно двигался по торговому ряду. Зимой многие лавки стараются перенести в помещение, хотя мяснику такой мороз на руку… мясо не испортится. К сожалению, место, где продают овощи и фрукты, сегодня не работает… Чёрт, придётся идти в центр Конохи, там точно что-нибудь да работает. Блуждая по улочкам деревни, я изрядно утомился. В животе уже довольно сильно урчало, и терпение подходило к концу. — Я так и до следующего дня не управлюсь… — пробубнил я, заходя в переулок. — Так, ладно. Думаю, мне не помешает помощь. Я вырвал волос, зажал его пальцами и совершил технику призыва. Нянято сначала недоумевал, а потом громко замяукал, заметался и запрыгнул мне на плечи. — Э-эй! Ты чего?! Опять кошачьей травы налакался?! — ругался я, пытаясь поймать кота. — П-придурок! Ты с ума сошёл?! Ня-я-я, это же снег! Какого пса ты меня вызвал в такую стужу?! Ты — садист, да?! Ты ненавидишь котов, признайся! — ныл Нянято, избивая меня мягкой подушечкой своей лапки. — П-прекрати! Ты и так почти всегда спишь! Я-я же не просто же так тебя призвал! Хватит меня бить! — Ня-я-я! Помогите! Жесткое обращение с ниннеко! — вопил тот, жалобно мяукая. — Да тихо ты! — прошипел я, засовывая его к себе под куртку. Нянято немного сопротивлялся, но, почувствовав тепло, пробубнил: — Ня… что мне с тобой делать, человек? Фх… если ты обещаешь носить меня в тепле, так и быть, помогу. — Ах ты, мелкий поганец, сейчас кину тебя в сугроб! Нянято жалостливо посмотрел на меня, после чего замурчал. — Пфх… ладно-ладно, я не выброшу… Только перестань делать такую грустную морду. Лучше помоги мне. — Эх… ладня. Что случилось? — Ну… мне надо найти клубнику. — А, ну это совсем просто…ЧТО?! ТЫ РЕХНУЛСЯ, НЯ! — Н-нет, — проговорил я, отводя взгляд. Нянято опять тыкнул мне лапой в лицо. — Обито, сейчас какой день и месяц? — Десятое февраля… — Десятое! Февраля! Твою мышь! Какая клубника?! — Слушай, я и сам не в восторге, но я бабушке обещал… Между прочим, она тебе вечно вкусняшки передаёт. — Ня-я-я, дя-я, добрая женщина… Тогда давай, ищи! — Э? Так вот и помоги мне! — Чем?! — Ну, ты ж кот-ниндзя! У тебя там обоняние усилено! — Ты меня с собакой путаешь… даже обидно. Мы больше по ловушкам, скрытности и ночным вылазкам. — Твою ж… Я расстроенно облокотился об угол дома. — Ня-я, н-ну ты чего? Как вообще она выглядит, эта твоя клубника?! Я нарисовал ягоду палочкой на снегу. — А, понял! Кисло-сладкая… противная… на рыбку не похожа. — Тебе б всё рыба… — Ладня! Выпусти меня, я примерно помню запах, попробую найти! Если что, то прибегу! — Спасибо, Нянято, — проговорил я, поглаживая чёрную мордочку.***
Так мы и разделились. Надеюсь, что Нянято справится лучше меня. Я зашёл в лавку, где продают свежую выпечку, ибо мой живот уже просто изнывал от голода. Каково было моё удивление, когда я увидел, что Рин стоит у стойки и задумчиво напевает песенку. — Рин! — радостно сказал я. — О-обито? — удивилась она. — Ты что тут делаешь? — А? Н-ну… это долгая история. Сюда я просто зашёл купить булочку. — В-вот как, — сказала она, неловко улыбаясь. — Ты выглядишь замёрзшей. Весь день на улице? — спросил я, взяв её за руки и растирая их своими ладонями. — Д-да… то есть нет… просто варежки забыла! — сказала она, краснея. — Слушай, хочешь прогуляться со мной? Знаю, в последнее время я редко выходил на улицу, прости за это. — Ничего страшного! — сказала она, улыбаясь. — Не все любят зиму. В эту минуту продавщица вернулась с небольшим листочком бумаги. — Рин, твой заказ будет готов через полтора часа. И точно ли надо украсить… Она не успела закончить: Рин выхватила бумажечку из её рук, а затем быстро проговорила: — Д-да! Всё так, спасибо за заботу! Обито, ты ведь булочку хотел? — А? Ага. Продавщица посмотрела на неё, потом — на меня. Неловко заметалась по лавке и проговорила: — Одну минутку! После чего ушла к полочке со свежей выпечкой. — Извини, Обито. У меня сегодня крайне важное дело… Но мы обязательно наверстаем упущенное время! Хорошо? — Ох… п-прости, я не знал. Рин легонько сжала мои щёки своими уже тёплыми ладошками. — Не. Смей. Грустить. Понял? — строго проговорила она, вглядываясь мне в глаза. — Да, — улыбаясь, сказал я. — Вот и отлично, хи-хи, до скорого. Рин быстро вылетела из лавки, я даже не успел попрощаться. Продавщица принесла мне булочку и гордо вручила. — Вот! Самая вкусная булочка юному шиноби! — Спасибо большое, сколько я должен? — А? Ничего ты не должен. У меня, эм… акция! Вот! Бери бесплатно! — Вы уверены? Мне как-то неудобно, — смущаясь, проговорил я, доставая мелочь. — Нет-нет! Всё, деньги не принимаются! — А большое спасибо? — ухмыляясь, сказал я. — Хех, пожалуй, можно. Я поклонился и довольный вышел из магазинчика.***
Булочка и правда была особенно вкусной. Я побродил ещё немного, дело шло к середине дня. Через несколько часов стемнеет, а я ещё не нашёл клубнику. Пока я шёл в раздумьях, ко мне на голову прыгнул Нянято и радостно проговорил: — Ня-я-я! Я нашёл! Быстрее! — Да?! Вот так удача! Спасибо! — Рано благодарить, ня! Бежим, а то раскупят! Мы бежали что есть мочи. Путь оказался неблизким, что весьма удручало. Когда я почти добежал, моё внимание привлекла одна картина. У одного магазинчика стоял Какаши. Он вяло что-то осматривал. Я бы не хотел портить себе день его остротами, но решил поздороваться. Однако, не успел: к нему подошла Рин. Я изрядно удивился. Она мило улыбалась и складывала ладошки вместе. Обычно Рин делает так, когда опаздывает. Хм, у неё встреча с Какаши? Это немного странно… Почему она мне не сказала? — Эй? Чего встал-то? — пробубнил Нянято из глубины куртки. — Тихо ты, видишь, там Какаши и Рин. — Ня? Ну… и что? — Почему этот дурак и она вместе? — Ну… вы же команда? — Да. Но Какаши не из тех, кого можно вытащить на дружеские прогулки… Нет, тут что-то не так. — Ня-я-я… Я тебе говорил, что ты — параноик? Я застегнул куртку, и бубнёж Нянято уже не доносился до меня. Между тем, Рин дёргала Какаши за рукав. Тот отрицательно качал головой. Тогда она шепнула ему что-то на ухо. Какаши слегка оторопел, а затем молча склонил голову и тихо кивнул. Рин захлопала в ладоши, взяла его за рукав и потащила в магазинчик. В моей голове пронеслись различные мысли. Но логического объяснения, к сожалению, не нашлось. Нянято смог высунуть мордочку наружу и зло проговорил: — Эй! Ты чего это творишь… О-обито? Чего это у тебя лицо такое злобное? — Сам не знаю… Рин и Какаши тут вместе гуляют. Мне об этом неизвестно ничего… Что тут происходит?! — Ня-я-я… надоел ты ей, наверное. Я злобно посмотрел на ниннеко. — М-молчу, ня… Пошутил же, чего так дуться-то? Если ты, конечно, сам так… — Нет. Я ничего не считаю… пошли отсюда. А то и правда клубнику раскупят. — Уверен? — Да. Я выдохнул, поправил воротник, а затем быстрым шагом двинулся дальше, чтобы не видеть того, что твориться в лавке, куда зашли Рин и Какаши.***
Мы пришли к месту назначения. К счастью, я успел купить клубники. Нет, она не была последней, никто её не украл, не поставил мне условий и т.д. Это довольно удивительно, с моими-то везением на всякие истории. Я и Нянято шли домой. Он остановился, а затем предложил мне срезать через переулок, аргументируя тем, что его лапки замёрзли. Я выдохнул и согласился. Дело шло к вечеру. На улицах загорались фонарики и разноцветные гирлянды. Снегопад прекратился, снежок приобрёл приятный хруст. Когда мы вышли, Нянято поднял хвост трубой и прокричал мне: — Смотри, опять они! Я вылетел и посмотрел туда, куда он указал лапой. Вновь Какаши и Рин… Она дала ему два больших пакета, хлопая в ладоши от радости. Лицо Какаши, как всегда, было холодным и безразличным. Они что, по магазинам ходили?! В голове всё бурлило. Я знаю, как Рин относилась к Какаши, что её чувства были довольно сильны… Неужели это от того, что я мало уделял внимания?! Но она никогда не жаловалась… Да и вообще я тут мир пытаюсь спасти, конечно, у меня нет времени постоянно гулять и придаваться романтике! Каша из различных мыслей заполонила голову. Я интенсивно кусал нижнюю губу. В это время Рин что-то сказала Какаши, и он побежал вперёд по улице. Она же осталась стоять. Хоть и было довольно далеко, но я видел, как она смотрит на вечернее небо, которое было усеяно звёздами. Её лицо сияло от радости, на лице был румянец. — Ну? Чего ты ждешь! Пойдём и поймаем её! Тут уж даже мне становится подозрительно, ня. Я опустил голову. Слова Нянято, будто нож, рубанули по сердцу. Я сделал шаг вперёд, затем ещё один. Рин всё ещё стояла на месте, она дула на замёрзшие руки. Мои ноги сами остановились. — Ня? Чего встал-то? — Пошли домой, Нянято… — М? Т-ты не пойдёшь к ней? Она же была с тем мальчишкой… — И что? — Ну… ня… ты… сам понимаешь… — уклончиво ответил тот. — Нет. Тут нечего понимать. Возможно, ревнуя, мы показываем, что любим. Однако, человек не вещь, не наша игрушка. Он не принадлежит нам. Если тебя любят, то будут с тобой, не променяют и не предадут… Я верю в Рин, ведь она не только словами доказывала свои чувства. А Какаши — мой лучший друг… — Вот как, ня… — Да… Всегда, когда мне плохо, когда возвращаются кошмары и я впадаю в бред, Рин приходит и сидит со мной ночами напролёт, без сна и отдыха… Она сглаживает углы между мной и… ним… — С тем мальчишкой в маске? — Какаши… В прошлой жизни мы были друзьями… Но я… впрочем, ты сам просил ничего не говорить. — Рад, что помнишь, ня. — В общем, я уверен, что какая бы не была причина их встречи, это не то, что мы надумали по незнанию. Любовь, доверие и верность всегда стоят рядом, в этой жизни я стал это понимать очень ясно. — Ня-я-я… мальчишка со взрослым внутри, философия достойная хокку! Я улыбнулся и взял Нянято на руки. — Пошли, думаю, у меня осталось немного молочка. — Ня?! Я-я тебе котёнок, что ли? Кошачью траву! В настойке! — Ишь ты, чего ещё изволите, господин Нянято? — язвительно проговорил я, щипая его шкурку. — Ну, если ты спросил… ай-ай… ня!***
Я пошёл домой путём подлиннее. На словах, я, конечно, смог пересилить свои глупые мысли, но, чтобы принять этот вывод, мне понадобилось немного времени. Наконец, я зашёл домой. Было довольно темно. Положив клубнику на тумбочку, я проговорил: — Бабуль? Я дома… Видимо, опять ушла к соседке выпить чаю. Я устало выдохнул, отряхнул себя от снега и направился на кухню. Нянято побежал вперёд. Ещё бы, в темноте-то он видит прекрасно. Как только я зашёл на кухню, вспыхнул свет и послышался звук хлопушек. На секунду меня ослепило, когда я открыл глаза, то удивился. Бабушка, Рин, Какаши, Минато-сенсей, Кушина, госпожа Сумико, Нянято. Все они стояли в праздничных колпачках с хлопушками в руках и весело улыбались (кроме Какаши, конечно). Я потерял дар речи. — С днём рождения, Обито! — проговорили они в унисон. — Д-день… рождения, — прошептал я. Десятое февраля. Мой день рождения. Я почти никогда его не справлял… Одиночество было моим спутником с детства… А теперь все они — мои друзья! Все тут! — Неужели ты забыл о своём дне рождения? — вопросила бабушка. — Ну, я бы не удивился, — проговорил Какаши, как всегда, колко. — Какаши, ты же мне обещал, даттебане, что сегодня не будет перепалок! — сказала Кушина, положив ладошку на его голову. — Ну-ну, хватит. А то Обито праздник испортите, — проговорил Минато, успокаивая их. Рин бросилась меня обнимать. Её мягкая щека коснулась моей, она прошептала нежно и ласково: — С днём рождения! Я прижал её, обхватив талию руками. На глазах выступили слёзы. За всю мою жизнь… ту… и эту… я никогда не был так рад своему дню рождения. Внутри резко шло тепло, сердце распирало от радости, слёзы сами проступали. — З-значит, меня специально выперли из дома? — проговорил я, шмыгая носом и пытаясь скрыть слёзы. — Ох, прости за это. Да, я хотела испечь торт, но не все ингредиенты были готовы. Я попросила Рин, а она — и твоих друзей. — Р-рин, в пекарне ты… — Хи-хи, я заказывала коржи для тортика. Прости, что не сказала, но твоя бабушка хотела устроить сюрприз! Я улыбнулся им обеим, а затем перевёл взгляд на Кушину и Минато. — Очень рад, что вы пришли! — Мы не просто пришли, даттебане! Рин прибежала к нам и попросила помочь с готовкой. Пришлось вот торт для балбеса готовить, хе-хе. Она звонко засмеялась. — С чего это я балбес-то?! — наигранно возмутился я. — А кто ж ещё? — Чего ж не отказалась тогда? — М? Как же я могла отказать Рин?! Она же такая ми-и-илая и добрая, даттебане! — проговорила Кушина и начала обнимать Рин, которая очень сильно смущалась. — Не то что вредный мальчишка вроде тебя! Я слегка надулся. В этот момент Кушина подошла и прижала меня к себе, заключая в объятия. — Но твоя бабушка и я вложили в этот торт душу… — проговорила она спокойно, словно мама своему ребёнку. — С-спасибо, — с благодарностью в голосе ответил я. — Поэтому… только попробуй всё не съесть, даттебане! — властно промолвила Кушина, сжимая меня сильнее. — Кха-а-а… задушишь… — пыхтел я. Минато положил ей руку на плечо. Кушина улыбнулась и пошла помогать бабуле расставлять тарелки. — Фх… спасибо, сенсей. Я думал, кх, мне конец. — Она и правда старалась. — Учитель, не принижайте себя, — лукаво вставила Рин. — Д-да я ничего такого не сделал, — ответил тот. — Хи-хи, сенсей с помощью своей техники добирался до всех магазинов в два счёта, чтобы продукты не остыли на морозе и праздничный ужин был горячим и вкусным! В эту минуту я почувствовал себя неуютно, что заставил легендарную Жёлтую Молнию Конохи так беспокоиться из-за моего дня рождения. Я поклонился так низко, как мог. — Большое спасибо! Он положил мне руку на плечо. Я поднял голову и увидел его добрые голубые глаза и чистую улыбку. — Сегодня твой день, Обито. Я тоже хотел сделать для тебя что-то приятное. Лучше благодарностью будет, если ты повеселишься от души. Считай, что это моё личное задание для тебя на сегодня! — Есть! Минато-сенсей пошёл расставлять тарелки. Госпожа Сумико обняла меня, поцеловала в щёку и сказала: — Я помню этого мальчика, когда он был совсем карапузом. Но сейчас в нём растёт настоящий мужчина клана Учиха! Помимо этого, воля Огня пылает в его душе, освящая и согревая окружающих! С днём рождения, мой мальчик! — Спасибо вам, что пришли, госпожа Сумико! Я так рад! — Ох, ты столько раз помогаешь нам, старикам. Вот мы и сделали украшения и кое-что особенное для тебя! Но это позже, хи-хи. Она ещё раз обняла меня и пошла гладить Нянято, который мирно устроился на старом одеяле, что лежало для него на кухне. Я обвёл всех взглядом и понял, что один человек никак не хотел со мной говорить. Какаши стоял у стеклянной двери, что вела во двор. Рин подошла к нему и, положив руку на плечо, кивнула в мою сторону. Тот посмотрел на неё, потом — на сенсея и подошёл ко мне. — Я понимаю, тебя принудили… Ты можешь ничего не говорить, правда. Но я рад, что ты пришёл, — сказал я с немного грустной улыбкой. — Не то что бы принудили… дали задание, которое я обещал выполнить. — Хах, у тебя есть на уме что-то, кроме заданий? — усмехнувшись, сказал я. Какаши посмотрел на меня с явной неприязнью, но потом, громко выдохнув, сказал: — В общем, я поз… поздравл… Поз-драв-ляю тебя. Благодарить меня не за что, просто выполнил просьбу сенсея, — быстро проговорил он на одном дыхании. — Ха-ха-ха, долго репетировал? Смотрится ужасно, но мило, — ответил я, не сдержав смеха. Затем положил руку на его плечо и проговорил: — Тебе ни к чему было переступать через себя. Просто попробуй тут расслабиться. Это же не миссия S ранга. — Да тут и на D не тянет… — Не выпендривайся! Мы оба усмехнулись. Я вновь протянул ему руку. В этот раз он пожал её крепко, хоть взгляд его всё ещё выражал полное нежелание. Кажется, появился определённый результат, хоть и шаткий.***
Началось застолье. Все кушали, веселились, даже Нянято решил присоединиться. Налакавшись валерьянки, он начал вещать: — Ха, а парень-то прошёл проверочку… Ня-я-я. — Проверку? — вопросил я, глядя на него. — Ня, да… Я ж знал, что добрая девочка и мальчонка в маске тебе за подарком шли, ня, ик… — Так ты… просто меня дразнил?! — Ну дя, хе-хе-хе. — Ах ты! Мелкая шерстяная морда! Я взял Нянято руками и потряс его так, что у кота закружилась голова и он безвольно слёг на подушку. — О чём он говорил, Обито? — спросила удивлённая Рин. — Хах! Рин, да он тебя к Какаши приревновал, говорю ж, что он — дурак, даттебане, — подшучивая, говорила Кушина, которая уже изрядно выпила. Рин прищурилась и посмотрела мне в глаза. Нянято вновь ожил и договорил: — Но, ня, он верит в добрую девочку! И сильно её любит… Так что за хозяина укушу… ня, хр-р-р-р. После этого он уснул. Мы все засмеялись. А Рин под столом, взяла и крепко сжала мою ладонь. Я смущённо повернул голову в её сторону. Губами она прошептала: — Спасибо, что веришь мне. Мне стало жутко стыдно за то, что тогда надумал в начале, поэтому я сильнее сжал её руку.***
Пришло время подарков. Минато и Кушина вытащили небольшую книжицу, больше похожую на альбом. — Я… просто подумал, что тебе интересна тематика печатей, а также история клана Узумаки. Вот, я и Кушина доверяем тебе, поэтому хотим подарить это. — Рисунки делала я, даттебане! Я открыл книжку. Там была информация о печатях, их особенностях. Также воспоминания Кушины о деревне Скрытой в Водовороте. Я прижал рукопись к груди, затем поклонился и поблагодарил. Кушина отвернулась, но было видно, как она улыбается. Далее госпожа Сумико подарила мне тёплый шарф, а также свитер. Всё это сшили старички, которым я помогал. Мне было очень приятно и тепло. Нянято подарил игрушку… Видимо, с целью того, чтобы я ему потом её отдал. Хитрый засранец. Когда настала очередь Рин, она встала у меня за спиной, а затем надела на шею медальон. Он был очень старинный, сделанный явно из какого-то особенного дерева. — Там… внутри… м-моя фотография. Тебе часто снятся кошмары, поэтому… если меня не будет рядом, то просто… посмотри на неё. И я передам тебе всё своё тепло. — Он очень красивый, Рин! — М-медальон переходит в нашей семье из поколения в поколение… его всегда дарят любимому человеку, — последние слова она сказала чётко и уверенно, краснея, но смотря мне в глаза. Я сжал медальон и проговорил: — Я буду беречь его чего бы мне это не стоило! Рин заложила руки за спину, а затем надела мне очки на голову. — Хи-хи, я слышала, твои очки разбились, вот я и купила новые. Ох… я ж специально перестал их носить, ибо смотрится глупо… да и шаринган мешает использовать… — С-спасибо! А то я так переживал! Но я не могу огорчить Рин…. Думаю, через месяц я дам Какаши на тренировке мне их сломать! Прости, Рин! Какаши просто всучил мне коробку. Я открыл её и был поражён: там лежал набор кунаев. — Не смотри на меня так. Они особенные: там крайне надёжная и гибкая проволока. Можно устроить первоклассную ловушку… — Прагматичен ты, но подарок шикарный! — Хм. — Но я подарю тебе лучше! — сказал я, хлопая его по плечу. — Сомневаюсь. Последней была бабушка. Она посмотрела на меня и сказала: — Прости, мой дорогой, я долго не знала, что подарить… После чего она протянула фотографию. На ней мама, беременная мной, рядом — отец. Мы с ним очень похожи… почти две капли воды. Бабушка стояла посередине и обнимала их. Я улыбнулся, пара слезинок упала на фото. Я обнял бабушку, понимая, как она дорожит этими воспоминаниями. Она тоже пустила горячий поток слёз, а затем, шмыгнув носом, проговорила: — Т-так, самое время для самого важного! Торт!***
Когда бабушка вынесла торт, она была немного опечалена. — Как жаль, что нет клубники… — А? Как же нет? Есть! — радостно выкрикнул я, взяв их со столика, что стоял в коридоре. — Т-ты смог их найти? — удивлённо проговорила бабушка. — Конечно! Ведь я же обещал тебе, хе-хе! Бабуля обняла меня вновь. — Слушай, ба… так что же сделал мой отец, когда мама захотела клубники? — тихо спросил я. — Он… в тот день вернулся с задания, мы не слышали, как он зашёл в дом. Твой отец, услышав желание матери, помчался точно также искать клубнику по всей деревне. Несмотря на то, что был уставшим, весь в порезах и ушибах, он нашёл её и принёс. Твой отец очень любил тебя и маму… Она тоже его любила, поэтому вместе мы испекли торт и украсили клубникой. Прошло уже столько лет, как их нет рядом… но я дала себе клятву, что буду делать этот торт на каждый твой день рождения. Думаю, они сейчас видят тебя и радуются. Бабушка говорила эти слова, утирая глаза фартуком. Я ещё раз взглянул на фото. Очень хотелось заплакать. Сильно хотелось увидеть их, хотя бы разок… Увидеть и сказать: «Спасибо! Я люблю вас!». Но вместо грустной мысли я посмотрел на бабушку и широко улыбнулся. — Я постараюсь, чтобы они гордились мной! — Я-я знаю, мой дорогой, знаю. — сказала ласково она. Кушина и Рин тоже прониклись моментом, вытирая намокшие глаза. Я задул свечи. — Поздравляю с десятилетием! — Поздравляем! — сказали все дружно.***
Торт был съеден. Кушина, Рин и бабушка убирали со стола. Сенсей помогал с мытьём посуды. Я вышел на задний двор: сегодня красивое полнолуние. Вновь снежинки закружились в блистательном танце. Я вытянул ладонь вперёд, поймав парочку. Они тут же растаяли. Порой мне кажется, что наша жизнь именно такая… Мы, словно снежинки, летим, приобретаем связи с другими, а достигая земли…становимся чем-то большим, более значительным… «Сугробом», наверное, ха-ха… — Перегрелся? — окликнул меня голос Какаши. Я повернулся, он закрыл стеклянную дверь и оперся о стену. — Хах… вовсе нет. Просто сегодня и правда замечательный день. Он пожал плечами. Мы ещё немного помолчали. Я зашёл под крышу, встал рядом с Какаши и сказал: — Думаю, ты хочешь что-то сказать. Целый вечер меня взглядом сверлишь. Он слегка отвернулся, но через минуту начал говорить: — Да. Я говорил, что подумаю над твоими словами. — М-м-м… И что же? Какаши вновь замолчал, собравшись с силами, продолжил: — Так или иначе, нам нужно улучшить командную работу. — Нам? — Да. В битве с Оками на нашей стороне была удача. Сенсей был ранен, я истощен. Рин, будучи ниндзя-медиком, не представляла пользы как боец… Я слегка сжал кулаки. Меня подбешивает эта манера анализировать не в том направлении. — Не знаю как, но ты смог повернуть сражение в нашу пользу. И это тоже не даёт мне покоя. Если так пойдёт и дальше, то мы ничего не сможем, если придётся сражаться с большим количеством шиноби… — Хах… а ты не думал, — проговорил я, стараясь сохранять спокойствие, — что ТЕБЕ стоит понять, что мы — команда… — Я это осознаю. Поэтому и решил с тобой это обсудить. Весной сенсей даст рекомендации к допуску на экзамен. Ранг чунина поможет выполнять более сложные и важные миссии… Я выдохнул. Затем усмехнулся и покачал головой. — Так ты не за команду волнуешься, а просто не хочешь, чтобы мы твою репутацию замочили, а, Какаши? Он слегка вздрогнул. Губы под маской шевелились, но не произносили ни звука. — Если дело только в этом, то забудь. Ничего не выйдет. Не потому, что мы не хотим тебе помочь, а потому, что ты сам всё равно будешь действовать в одиночку. Все эти усилия будут впустую. Просто… попытайся для себя понять, что команда — это не просто пешки на шахматной доске. Я не стал дожидаться ответа и зашёл в дом. Вскоре все разошлись. Я проводил Рин и вернулся домой. Экзамен на чунина… В голове всплыл мой провал. Ведь именно тогда я увидел, как Рин восхищается Какаши… и решил для себя, что буду стремиться, даже если не выходит сразу. Что более важно, взаимоотношения Какаши со мной стали более натянутыми. Один шаг вперёд, два назад… Чёрт… Похоже, я слишком резок, когда дело касается дружбы… Что же я делаю не так? Поступаю ли я верно…