***
– Венделл, это не может так больше продолжаться. Ее фокусы вышли за рамки адекватного поведения. С того самого злополучного дня прошло полгода. За это время Гермиона не раз применяла свои "интересные" способности. Но в большинстве в своих случаях, ее чудеса появлялись под влиянием эмоций. Что хороших, что и плохих. Миссис и мистер Грейджер после первой демонстрации способностей дочки договорились держать это в тайне от всех. Они боялись, что ее могут забрать люди из правительства, так как в это время Великобритания находилась далеко от стабильной и процветающей страны. Восхождение Консервативной партии под управлением Маргарет Тэтчер внесло в страну смуту. Женщина у власти — это нонсенс, который правильно подали, что не оставило для консервативных англичан других вездесущих тем. Работы как не было, так и нет, а налоги "затягивают пояса" слишком удушающе. К тому же недавняя война с Аргентиной оставила много людей без нитки. Любые признаки недовольства граждан грубо пресекались правительством. Что будет дальше никто не знает, а привлекать ненужное внимание в это неспокойное время – себе дороже. – Моника, мы с тобой уже обсуждали это. Мы и так оградили нашего ребенка от внешнего мира. То, что сегодня произошло, вполне закономерно. После их первого разговора уже ничто не было как обычно. Между супружеской парой повисло напряжение. Изначально это было незаметно. Но с течением времени Венделл все чаще наблюдал, как Моника стала избегать их ребенка, перекладывая всю заботу над Гермионой на его мужские плечи, аргументируя, что у нее появился шанс открыть семейный бизнес, о котором она, будучи студенткой стоматологического отделения, мечтала по сей день. Мистер Грейнжер не мог винить свою супругу. В глубине души он тоже опасался способностей дочки, но ответственность и любовь к семье закрывали глаза на опасность. За последний месяц их отношения скатились на уровень "доброе утро, я уже бегу на работу, поцелуй за меня Гермиону" и "спокойной ночи, милый", говорить о сексе и других прелестей семейной жизни сейчас не приходилось. Как будто, сама судьба насмехалась над их отношениями, в которых мало что осталось от ранних связей между ними. Казалось, еще чуть-чуть и они будут ночевать в разных спальнях. Но больше всего страдал их ребенок. Отсутствие внимания мамы, добрых и надежных друзей заставило малышку уйти в книги. Гермиона уже в три года продемонстрировала уникальные возможности, читая и рассуждая о прочитанном. Ее ничто так не увлекало, как появление новых книг в доме и познание из них совершенно разнообразной информации, которая приводила маленькую девочку к порой странным, серьезным суждениям. Не каждый взрослый мог так рассуждать, как Гермиона. Она с легкостью могла передать прочитанную информацию и преподнести ее в совершенно ином виде. Родители девочки гордо могли называть ее гением или достаточно перспективным подрастающим поколением, но появившиеся способности спутали все планы. Сегодняшний случай был из разряда тех моментов, которые относились к плохим. Гермиона во время прогулки на свежем воздухе в парке среди многочисленных старых деревьев с темными вперемешку со светлыми оттенками стволов и крон зеленой листвы подобрала маленького, рыжего котенка, что жалобно плакал в тени под одним из ветвистых деревьев, и ни в какую не хотела с ним расставаться. Венделл согласился взять кота при условии, что дочка будет о нем заботиться. Ребенок вне себя от радости буквально засветился лучезарной улыбкой. – Тише, малышка, пошли скорее домой. И все было бы хорошо, но идиллия закончилась, когда Моника вернулась с работы. – Гермиона, завтра ты вернешь котенка на то место, где его подобрала. Я не ожидала, что твой отец поведется на твою авантюру. Нечего в доме разводить антисанитарию, - гневно отозвалась уставшая мать девочки, снимая с себя верхнюю одежду и оставляя ее на вешалке в небольшой прихожей. Их кроха прижала к груди котенка и неверующе смотрела на свою мать. – Что? Ты ожидала, что я позволю этому писклявому комку переворачивать наш дом? Упаси, Гермиона. Иди возьми большую коробку и сложи все, что для него накупили. Завтра найдутся другие добрые руки для… Моника не успела договорить, так как мужа и ее саму отбросила ударно‐взрывная волна, хорошо приложив их об стену. За одну секунду первый этаж дома был разгромлен практически полностью, оставляя на втором этаже огромную зияющую дыру, что вела на открывавшийся вид голубого неба. Теперь дом семейства напоминал разгромленную развалюху, что могла обрушиться на чудом спасшихся внутри людей и сулила похоронить их живьем. В эпицентре домовой катастрофы лежала без сознания маленькая девочка, что крепко держала пищащий комочек темно-рыжего цвета.***
– Я так больше не могу. Она опасна для нас. Посмотри на себя, Вен. Она нас покалечила. Я не могу спокойно приходить с работы домой, зная, что у меня под боком живет мина, которая рванет от чего угодно, – хватаясь ободранными руками за голову, прокричала Моника. Женщина пребывала в полном непонимании ориентации пространства, как будто она попала на поле боевых действий, где ее задело рванувшим снарядом, оглушая на долгие несколько минут и не давая прийти в себя от травматического шока. Ее состояние трудно было описать словами. Руки Моники постоянно тряслись от гнетущего испуга и непреодолимого страха убежать от своей же дочери, как можно дальше, не оглядываясь назад. – Прекрати! Она наша дочь! Ты ведешь с ней так, будто она какая-то прокаженная чернавка! Посмотри, до чего ты довела себя. Ты бросила дочь, Моника. Тебе наплевать на нее и ее желания, мечты, цели! – вцепился в плечи разочарованной женщины отец дочери. Бороться с Моникой не осталось сил. Мистеру Грейнджеру тоже было страшно за себя, но больше всего он переживал за свою маленькую семью. Посмотрев на мирно спящую дочь, что лежала на чудо спавшимся диване его накрыла волна спокойствия от того, что его любимица жива и с ней пока все в порядке. Одинокая слеза скатилась по опаленной щеке. С этого момента он принял решение о том, что никому не позволит развалить некогда крепкую и любящую семью. Никому. Даже судьбе.