***
Иван заходит в лабораторию, уже переодевшийся в сухое. Там, не успев ничего сообразить, он чуть не оказывается сбитым с ног. — Вань, ты как? — Оксана, напуганная, смотрит на него, проводя рукой по влажным волосам программиста. — Ничего я, нормально всё, — бурчит Тихонов, пытаясь скрыть улыбку и смущение, от чего слова, сказанные Амелиной, показались довольно грубыми. Он накидывает халат, садится за свое рабочее место, а Оксана присаживается на стол рядом. Ивану требуется всё его самообладание, чтобы не смотреть на её длинные ножки и не дотронутся до них пальцами. — Вань, я правда забыла, что ты оставил деньги на работе, — Оксана закусывает губу. — Это было не специально. — Проехали, — отзывается Тихонов, пытаясь сосредоточиться на работе, но аромат духов Амелиной сводит с ума. Не выдержав, он поворачивается, встречаясь с её глазами. — Мне надо тебе кое-что сказать, — оба произносят это одновременно, смотрят друг другу в глаза, а потом Оксана улыбается. — Давай ты первый, — предлагает она. — Оксана, я… — Иван набирает в лёгкие воздух. — Я не должен был критиковать тебя за юбку, — на одном дыхании выдаёт он. — Я не хочу из-за этого ругаться, мне просто не хотелось, чтобы на тебя все смотрели. Это обычная ревность, но я обещаю, что буду с ней бороться. Амелина кусает губу, словно обдумывая слова Тихонова. — Ты знаешь, а я хотела извиниться и сказать, что не буду надевать такие короткие юбки. Ведь у меня теперь есть парень, и мне не стоит носить такие вызывающие вещи, — она рукой дергает ткань юбки, словно пытаясь натянуть её ниже, но Тихонов останавливает, накрыв её пальцы своими. — А мне нравится, — от его жаркого шепота щёки Амелиной вспыхивают. — Давай мы больше не будем ругаться из-за такой ерунды? — Д…давай, — слова Оксане даются с трудом, потому что рука Ивана уже скользит под юбку. Неизвестно, чем это всё закончилось бы, если бы в лабораторию не вошла Рогозина. Оба, тут же отпрянув друг от друга, смущенно поправляют одежду. Брови Рогозиной ползут вверх, но она, совладав с собой, произносит: — У нас новое дело.Оксана/Иван "Семейная ссора"
26 июня 2020 г. в 13:07
«Только бы не опоздать, только бы не опоздать…» — бормочет себе под нос программист, шлепая по лужам уже без разбора и бросая взгляд на часы. До начала рабочего дня остаются считанные минуты, а он катастрофически опаздывает. Сейчас уже плевать на мокрые ботинки и штаны, до колен забрызганные грязью. Лишь бы не опоздать.
Иван из последних сил забегает в ФЭС, в надежде что он всё-таки успел и прямо в коридоре врезается в Рогозину. Та изумлённо поворачивается, осматривая Ивана с ног до головы и…
— Извините, Галина Николаевна, я… — бодро начинает он, потом бросает взгляд на часы и уже поникшим голосом добавляет, — опоздал.
— Иван, что за вид?! — К Рогозиной даже не сразу возвращается голос. Она придирчиво смотрит на испачканного программиста, на его мокрые, прилипшие ко лбу волосы. — Ты вот так работать собираешься? — по её голосу непонятно: то ли она сильно изумлена, то ли просто ужасно злится.
— Эээ, нет. — Иван чешет голову, пытаясь вспомнить, если ли у него запасная одежда в шкафу. — Я переоденусь, Галина Николаевна.
— Правильно, нечего весь день ходить в сырой одежде, — на этот раз слышатся заботливые нотки, но они тут же сменяются строгостью. — Ещё раз так опоздаешь, получишь выговор. Бери пример с Амелиной, — на этих словах она кивает в сторону, где как раз стоит Оксана. — Она вон полчаса назад приехала.
Рогозина слишком погружена в свои мысли и не замечает (а может делает вид, что не замечает), какой злостью вспыхивают глаза Ивана и как смотрит в пол Амелина, когда её привели в пример. Тихонов бурчит нечто невразумительное и идёт в лабораторию. Уже уходя, он слышит, как к Амелиной подходит Субботин.
— Оксанка, потрясно выглядишь! Юбка просто огонь…
Иван морщится, как от удара, и спешит на поиски запасной одежды. «Оксааана, потрясно выыыглядишь…» — вслух и с отвращением выговаривает он, борясь с желанием ещё плюнуть куда-то в сторону, как это делают гопники на улице.
— Ревнуешь? — насмешливый голос пугает Тихонова, и он аж подпрыгивает.
— Тьфу ты, Лисицын! — выкрикивает Иван. — Нельзя же так пугать человека! Так и заикой остаться можно. — Попытка перевести тему не удаётся: глаза майора прожигают в Иване дырку, и решимость программиста быстро теряется. — Не, ну, а что он к Оксане подкатывает? Вот если бы он к твоей Юле подкатил, ты бы что сделал?
Лисицын хмыкает, представив, как Субботин пытается подвалить к Юле.
— Я бы ему посочувствовал, — с серьёзной миной отвечает Костя, на миг вспомнив себя, когда он только начинал ухаживать за Соколовой.
— Я бы тоже, — задумчиво выдыхает Иван, а потом, опомнившись, испуганно смотрит на Костю. — Ой, я не то имел ввиду. В смысле… Юля, ну она просто это… ну… ты… ну это…
— Иван, нормально всё, — Костя хлопает его по плечу, а Тихонов заливается краской. — Знаю я, что никого кроме меня Соколова к себе не подпустит. Она и меня-то… — Костя, не договаривая, меняет тему. — Так что произошло у тебя с Оксаной? Первая семейная ссора?
— С чего ты взял? — смущенно бормочет Иван, крутя в руках запасные брюки.
— Да ты переодевайся, переодевайся, — коротко хохотнув, говорит Лисицын, а сам продолжает излагать свои наблюдения. — Вы уже неделю с Амелиной приезжали вместе, уходили почти каждый день вместе. Эти ваши переглядки, понять которые могут только двое влюблённых, поверь, я-то знаю. А ещё твои рубашки, Иван, стали выглядеть выглаженными определённо женской рукой, — на этих словах Тихонов не может сдержать улыбку.
— Да уж, товарищ майор, от вас действительно ничего не скрыть.
— Ну так расскажешь, что у вас там произошло? Может помогу чем?
Иван не хочет посвящать посторонних в их с Оксаной отношения, но, подумав, вспомнив, сколько лет Лисицын ухаживал за гордой и своенравной Юлей, он решает, что если кто и сможет помочь, так это Костя.
— Мы поругались из-за… юбки, — Иван аж прикрывает глаза, услышав себя. Ну и глупость.
— А мы из-за вазы, — тихо произносит Костя, вспомнив последнюю ссору с Соколовой, после которой они оба чуть не погибли в автокатастрофе.
— Что-что? — переспрашивает Ваня.
— Да так, ничего, — отмахивается Костя, видя, каким энтузиазмом загорелись глаза Ивана. — Потом расскажу. А что не так с юбкой? Мне кажется, ты всегда любил, как Оксана одевается.
— Так-то оно так, — Тихонов смущается сильнее, — но раньше она была моей коллегой и подчинённой, а сейчас она моя девушка, и когда она надевает такие вещи, я…
— Ты ревнуешь, — заканчивает мысль Лисицын, улыбаясь. Программист энергично кивает головой.
— Я всё утро ходил за Оксаной, ругался за такую короткую юбку, а в итоге она собралась первая, сказала, что вообще со мной жить не будет, раз я указываю ей, как ходить, а потом вызвала такси и уехала на работу. Я смотрю: а я не успел ни собрался, ни денег на такси… Ну я просто кошелек вчера на работе оставил, мы с Амелиной и собирались утром вместе ехать. Ну вот я и опоздал.
Лисицын перестаёт улыбаться, видя, как серьёзен Иван. Садится рядом, опустив задумчивые глаза в пол.
— Я не прав, да? — наивно и как-то по-детски спрашивает Иван. — Ну просто Оксана для меня это… очень серьёзно, и я…
— Вань, ты послушай, — Лисицын себя сейчас ощущает его отцом. — Ты постарайся найти с ней компромисс. Ты же знаешь, Оксана вспылить может, а ещё она очень не любит, когда ей указывают. Но она тебя любит, и юбка тут не имеет значения, — сам Лисицын в этот момент думает о том, как проходят все его ссоры с Юлей, когда ни один не готов уступить, но решает это не озвучивать.
— Да, пожалуй ты прав, — соглашается Тихонов. — Ой, мы же про время забыли! Сейчас нас Рогозина точно убьёт! — И оба поспешно расходятся по своим рабочим местам.