Будет больно

Вернувшись из Дармштадта и узнав от Александра, что свадьба Натали расстроилась из-за гибели Андрея Долгорукого, Мари упросила императора вернуть Наталью Репнину на должность её фрейлины. У Мари до сих пор холодели колени, когда она вспоминала взгляд императрицы, и прочтённое в этом взгляде: «Вы сами обрекаете себя на страдания, ma сherie». В Дармштадте Мари постоянно думала о жертве Натали – как та сбежала из дворца от домогательств императора и его старшего сына. Как порывисто подруга бросилась к ней в объятия, как подавила рыдание, уткнувшись в плечо Мари. В первый и последний раз чувства победили рассудок. Но одно дело уйти из мира балов и приёмов в счастливую семейную жизнь, стать хозяйкой поместья, любить мужа, рожать зеленоглазых детей. Мари не могла позволить подруге похоронить себя заживо вместе с почившим женихом. Без Натали дворец казался пустым и Александру, и ей самой. Принцесса была уверена, если она поможет Натали устроиться и забудет обиду, Натали ни за что не предаст её. Как будущая императрица российского престола Мария нуждалась в верных людях. Ей нужен хотя бы один человек, кроме мужа, которому она могла бы доверять как себе. И никого кроме Натальи Репниной Мария в этой роли не видела. В день, когда Натали должна была прибыть во дворец, Мария ждала её возле покоев императрицы. По правилам этикета Натали сначала должна была предстать перед её величеством. Из озорства Мари спряталась за бежевыми гардинами. Пускай сначала Натали встретится с императрицей, но она не намерена делиться своей любимой фрейлиной с её величеством ни одной лишней секунды! Когда по коридору скользнула женщина-тень в чёрном платье без выреза, Марию будто обдало ледяным ветром. Бледная, осунувшаяся, прямая как палка, Натали была похожа на призрак Леноры из поэмы Бюргера. У Мари задрожали губы. Не успела. Она не успела её спасти. Сколько печали в глазах, сколько боли в пальцах, сжимающих рукоятку чёрного веера. Душой и телом Натали уже последовала за возлюбленным. Мария невольно обняла себя руками, так горько ей стало от жалости к своей подруге. Тяжёлые гардины сомкнулись, и Мария не увидела, как Наташа, вплотную приблизившись к закрытой двери орехового дерева, два раза ущипнула себя за каждую щёку, чтобы нагнать румянца, пошевелила губами, репетируя приветствие и, растянув рот в улыбке, наконец нажала на ручку. Во дворце было много заброшенных комнат, которыми не пользовались и за которыми не следили. Но допускать беспорядок рядом с императрицей немыслимо. И тем не менее, Мари спряталась за самыми пыльными гардинами на свете. Не удержавшись, девушка чихнула. Из коридора раздался властный возглас Александра: – Кто здесь? Мария вышла из своего укрытия, искренне надеясь, что на светлом шёлке её платья не останется серых разводов от грязи гардин. – Ваше высочество, – Мари сделала книксен и пристально взглянула в глаза будущему мужу. Значит, не одной ей пришло в голову подстеречь Натали. Неужели?.. – Мария, – нежно улыбнулся Александр, – рад встрече с вами. Константин подговорил меня на конную прогулку, хочу предупредить maman, желаете присоединиться? Мари потребовалось несколько секунд, чтобы осознать, что Александр хочет предупредить не о себе, а своём младшем брате. После той драматической истории с прятками и ночи, проведённой в подвале, за каждым шагом Константина следили всем двором. – Благодарю вас, – Мари покачала головой, пытаясь угадать по глазам Александра, огорчён цесаревич её отказом или нет. Бесёнок ревности завозился у Мари возле сердца. Не может же Александр быть настолько безрассудным, чтоб так открыто искать встречи с Натали в день её приезда. Или может? Мари предупредила Александра, что императрица занята с её новой фрейлиной, и если его высочество торопится, то Мари готова всё передать императрице о нём и о Константине Николаевиче. Александр коротко кивнул, по-военному развернулся и зашагал в конец коридора. В ту же минуту дверь, возле которой стояла Мари, открылась, и принцесса еле успела отскочить от неё. – Ваше высочество, – Натали присела в изящном книксене, склонив голову, – счастлива видеть вас. Благодарю за участие в моей судьбе. Мари схватила княжну за холодные руки и залепетала о радости, которую Натали принесла ко двору. Натали улыбалась и кивала принцессе на каждый её комплимент, перемежая с возгласами: «Ну что вы, ваше высочество!» По дороге к своим покоям Мари распорядилась подать чай. Устроив княжну на полосатом диванчике в своей комнате, Мари придвинула к нему плетённый стул, чтобы сесть напротив Натали. – Прошу вас, рассказывайте, – с замирающим сердцем, тонко потребовала Мария, – рассказывайте всю вашу жизнь без меня, я так скучала о вас в Дармштадте. Мы вспоминали о вас с Василием Андреевичем, он передавал вам поклон. Знаете, он гостил у нас в замке, и каждый вечер… Мари княжне и слова не давала вставить. Мнимо оживлённая, принцесса торопилась искупать свою любимую фрейлину в любви, которой Натали лишилась со смертью своего жениха. – Ваше высочество, – глухо проговорила Натали, когда Мария взяла передышку в своей болтовне, – мне нужно сказать вам кое-что очень важное, – Натали опустила глаза, поднесла руку к лицу, но справилась с собой и вновь взглянула в лицо Марии, – я очень признательна вам за ваше участие в моей судьбе, но вы должны кое-что знать обо мне и Андрее. Мария порывисто вскочила со стула и присела возле Натали, схватив её за руки, теребившие веер. – Не надо ничего говорить, – пропищала принцесса, – милый мой друг, Натали, я не слепая, я вижу, как вы тоскуете о своём возлюбленном. Я клянусь, что в ближайший год ни его величество, ни его высочество, – от Мари не укрылось, как в этот момент напряглись ледяные ладони княжны, – не потребуют от вас скорого замужества. Время лечит. У вас будет шанс на новую жизнь, а пока позвольте мне позаботиться о вас. – Спасибо вам, ваше высочество. Последнее слово только-только сорвалось с губ Натали, как в покои принцессы влетел один из личных слуг Александра. – Ваше высочество, княжна, – волнение не помешало юноше соблюсти правила приличия, хотя голос дрожал, – его высочество цесаревич Александр упал с лошади. Доктора уже вызвали, цесаревич послал за вами, чтобы никто из придворных не смел волновать вас нелепыми слухами о его состоянии. – Господи, Александр, – Мари бросилась в комнаты его высочества, забыв о своей фрейлине. Упасть с лошади? Немыслимо! Его высочество превосходный наездник. Как разозлится император.